CC BY
448
22. Новицкий И. Б., Лунц Л. А. Общее учение об обязательстве. М., 1950.
N. Bessarab
HEREDITARY SUCCESSION. TOPICAL ISSUES
The article is the of scientific and practical research of succession often used by people in Russia. Experiments conducted by the author enabled not only to determine problems arising in the process of practical usage of succession legislation effecting on the process of transfer of inherited property to heirs but also to propose solutions.
Keywords: hereditary, succession, inherited property, inheritance.
УДК 343
О.П. Вдовина, аспирант, [email protected], тел.+7(910)554-03-88 (Россия, Тула, ТулГУ)
КОМПЛЕКСНАЯ ЭКСПЕРТИЗА МИКРООБЪЕКТОВ: ПРЕИМУЩЕСТВА И ПРОБЛЕМЫ ПРОИЗВОДСТВА ПРИ РАССЛЕДОВАНИИ ДОРОЖНО-ТРАНСПОРТНЫХ ПРОИСШЕСТВИЙ
Рассмотрены понятие и особенности комплексной экспертизы микрообъектов, отмечена ее высокая информативность по сравнению с раздельными исследованиями, на примерах из следственной и экспертной практики показана перспективность использования полученных результатов в расследовании дорожно-транспортных происшествий.
Ключевые слова: микрообъекты, комплексная экспертиза, дорожно-транспортное происшествие.
Следственная и экспертная практика постоянно убеждают нас в том, что проводимые раздельные экспертные исследования микрообъектов менее информативны, чем результаты комплексных экспертиз. Выявленные экспертами признаки не должны просто суммироваться следователем и судом, они должны обобщаться в новую интегрированную информацию, что подразумевает проведение исследований микрообъектов в рамках комплексных экспертиз.
Однако, как ни странно, несмотря на всеобщее признание необходимости производства комплексных экспертиз и достаточное количество научных исследований в данной области знания, в настоящее время их широкие возможности на практике используются не в полном объеме (анализ наблюдательных экспертных производств показал, что доля комплексных экспертиз в общем объеме изученных нами исследований микрообъектов составила лишь 20 %. При этом половина из них пришлась на почвенноботанические экспертизы, раздельное изучение объектов которых практически невозможно). Причин этому мы видим несколько.
Во-первых, это слабая методическая работа экспертов со следователями, отсутствие четкой координации их деятельности.
Дело в том, что главная задача судебно-экспертных учреждений состоит в необходимости не только производить экспертизы, в том числе и комплексные, но и активно влиять на повышение уровня использования их результатов в расследовании преступлений. Для этого эксперты должны участвовать в обучении следователей современным приемам и методам собирания доказательств, в ознакомлении с новыми возможностями их исследования и преимуществами использования результатов в расследовании преступлений, в оказании сотрудникам внутренних дел необходимой научно-методической помощи. К сожалению, в настоящее время такая работа на должном уровне не проводится (40% опрошенных нами следователей оценили ее как удовлетворительную, остальные - отметили высокий уровень подготовки экспертов и возможность получения от них ответов на все интересующие вопросы. Но ни один из респондентов не указал на заинтересованность со стороны эксперта во внедрении в следственную практику новых приемов и методов собирания и исследования доказательств).
Во-вторых, это межведомственные организационные проблемы.
Нередки случаи, когда необходимые для производства комплексной экспертизы исследования проводятся в разных экспертных ведомствах, что, разумеется, создает ряд организационных проблем (например, согласование времени, места производства экспертизы, определение ведущего экспертного учреждения), а также увеличивает сроки производства такой экспертизы (проведенный нами анализ наблюдательных экспертных производств показал, что в 25 % случаев комплексные экспертизы проводились в 30-дневный срок, в 45 % - в промежутке между 30 и 60 сутками, в 20 % - комплексная экспертиза (межведомственная) занимала более двух месяцев и лишь в 10 % случаев сроки производства комплексной экспертизы составляли менее 30 суток).
Последнее обстоятельство обусловлено повышенной степенью сложности комплексных экспертиз по сравнению с единичными. Увеличение срока производства экспертизы до 30 суток и более (сроки производства судебной экспертизы устанавливаются ведомственными инструкциями) требует, в свою очередь, принятия мер по продлению установленного УПК РФ двухмесячного срока предварительного следствия по делу, что, разумеется, вызывает у следователя ряд трудностей, а поэтому является фактором, препятствующим назначению комплексных экспертиз.
Следующую причину малого использования возможностей комплексных экспертиз, непосредственно связанную с первой, мы видим в нечетких законодательных формулировках понятия комплексной экспертизы, данных в ст. 201 УПК РФ и ст. 23 ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», которые вызывают некоторые сложности в толковании, а, соответственно, и в применении на практике. Кроме этого, несмотря на в целом сформировавшийся среди ученых единый подход к основным понятиям, принципам и особенностям комплексных экспертиз, на
сегодняшний день по-прежнему продолжаются дискуссии по ряду направлений их использования. Все это требует более тщательной дополнительной научной проработки понятия и внесения изменений в нормативно-правовые акты.
Для обоснования высказанного нами тезиса обратимся к нормам законодательства, закрепляющим понятие комплексной экспертизы, а также к ряду научных работ, посвященных данной тематике.
Анализ ст. 201 УПК РФ показывает, что законодатель весьма лаконично определяет сущность комплексной экспертизы, как экспертизы, «в
производстве которой участвуют эксперты разных специальностей», при этом поясняя, что в составленном по ее результатам заключении должно быть указано, «какие исследования и в каком объеме провел каждый эксперт, какие выводы он установил и к каким выводам пришел. Каждый эксперт, участвовавший в производстве комплексной судебной экспертизы, подписывает ту часть заключения, которая содержит описание проведенных им исследований, и несет за нее ответственность».
Приведенная норма, как видно, не отражает сущности и характерных особенностей комплексных экспертиз, а скорее даже приравнивает их к другим формам комплексности, то есть к комплексу экспертиз, проводимым в рамках одного уголовного дела.
Более полное определение понятия комплексной экспертизы дается в ст. 23 ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации». В ней наряду с обозначенными в УПК РФ признаками указывается на общий вывод, который «делают эксперты, компетентные в оценке полученных результатов и формулировании данного вывода». Однако и при толковании данной статьи возникает огромное количество вопросов. К примеру, что законодатель понимает под термином «компетентные»? Каковы допустимые пределы компетенции? Как эксперт может оценивать результаты исследований экспертов других специальностей? Кто будет определять, компетентен ли эксперт в оценке результатов исследований, и может ли он участвовать в формулировании общего вывода?
Кроме этого во всех нормативно-правовых актах, регламентирующих понятие и сущность комплексной экспертизы, отсутствуют указания на совместное исследование и решение общей задачи.
Обозначенные явные законодательные пробелы, несовершенство норм уголовно-процессуального права, препятствующие полноценному
использованию возможностей комплексных экспертиз на практике, стали поводом для попытки Пленума ВС РФ путем расширительного толкования разъяснить ст. 201 УПК РФ и преодолеть таким образом существующие противоречия.
Итак, п. 12 Постановления Пленума ВС РФ от 21 декабря 2010 года № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» звучит следующим образом:
«В необходимых случаях, когда исследование выходит за пределы компетенции одного эксперта или комиссии экспертов, в соответствии со
статьей 201 УПК РФ может быть назначено производство комплексной экспертизы, осуществляемой несколькими экспертами на основе использования разных специальных знаний. Эксперты при этом составляют совместное заключение. В заключении экспертов должно быть указано, какие исследования провел каждый эксперт, какие факты лично установил и к каким пришел выводам.
Каждый эксперт вправе подписать общее заключение либо ту его часть, которая отражает ход и результаты проведенных им лично исследований.
Если эксперт обладает достаточными знаниями, необходимыми для комплексного исследования, он вправе дать единое заключение по исследуемым вопросам.
Эксперт дает заключение от своего имени на основании исследований, проведенных им в соответствии с его специальными знаниями, и несет за данное им заключение ответственность в установленном законом порядке» [1].
Таким образом, в своем разъяснении Пленум ВС РФ обозначил основания назначения комплексной экспертизы, указал на необходимость использования «разных специальных знаний» при ее производстве, обозначил возможность ее осуществления одним экспертом (тем самым легализовав проведение комплексных «моноэкспертиз», о преимуществе которых не раз говорилось в специальной литературе [3, С. 123]), обладающим для этого «достаточными специальными знаниями», а также урегулировал границы ответственности экспертов за проводимые ими исследования.
Однако в постановлении прослеживается тот же недочет, что и в уголовно-процессуальном законодательстве - не указаны все отличительные черты комплексных экспертиз, выделяющие данный вид среди иных форм комплексности. Кроме этого, указание на возможность производства комплексной экспертизы одним лицом противоречит разъясняемым нормам ст. 201 УПК РФ, да и само толкование требует отдельного пояснения (например, что следует понимать под «достаточными знаниями», «разными специальными знаниями»). Оставил без ответа Пленум ВС РФ и вопрос о том, каким образом должен осуществляться синтез специальных знаний для формулирования экспертами единого вывода.
Вместе с этим, с каждым днем практика все больше и больше нуждается в использовании такой формы комплексности, что является основанием для непрекращающейся работы криминалистов по ее совершенствованию. В настоящее время проблеме комплексных экспертиз посвящено большое количество научных работ (В.Д. Арсеньева, В.Н. Евстюкова, Ю.Г. Корухова, Н.П. Майлис, В.С. Митричева, Ю.К. Орлова, Р.Д. Рахунова, М.Н. Ростова, Т.А. Седовой, Т.В. Толстухиной, В.И. Шиканова, А.Р. Шляхова и других ученых), разработаны и получили освещение вопросы интеграции специальных знаний конкретных отраслей судебной экспертизы (например, в работах Ю.Г. Гамаюновой, Н.П. Майлис, Т.Ф. Моисеевой, Б.А. Федосюткина, В.Н. Хрусталева).
Заметим, что в специальной литературе обозначенная нами выше проблема законодательных пробелов уже давно получила должное освещение, предложены варианты по совершенствованию уголовно-процессуальных норм. Однако ни один из них не был воспринят ни законодателем, ни Пленумом. К сожалению, объем статьи не позволяет нам затронуть все аспекты изучаемой проблемы, а поэтому, не вступая в общую полемику, выразим свое мнение по ряду вопросов, интересующих нас в контексте рассматриваемой темы.
Прежде всего, отметим, что же следует понимать под «комплексной экспертизой», какова ее сущность?
По мнению большинства ученых, существенными отличительными признаками комплексной экспертизы являются [10]:
1. Наличие общей задачи.
2. Совместное решение поставленной задачи экспертами, обладающими разными научными специальностями (либо одним экспертом, обладающим смежными знаниями).
3. Формулирование экспертами общего вывода на поставленный вопрос.
Наибольшие дискуссии в специальной литературе вызывают вопросы о допустимости обобщения разнородной информации одним экспертом и о пределах компетенции, то есть объема специальных знаний, которым должен обладать эксперт (эксперты) для возможности решения им (ими) общей задачи.
Несмотря на то, что практика идет по пути поручения формулирования общего вывода одному из участвовавших в исследовании экспертов, считаем, что более рациональным, отвечающим понятию «комплексности», было бы совместное решение общего вопроса экспертного задания. При этом ответственность за полученный вывод должны нести все эксперты, его подписавшие.
По этому поводу Э.П. Ким пишет: «В случаях, когда результаты комплексного исследования, выполненного группой экспертов, обобщает один эксперт, комплексность, несомненно, имеет место. С процессуальной же точки зрения коллегиальное решение задачи и решение ее одним лицом принципиально различны. В последнем случае следователь (суд) получает, по существу, не мнение комиссии экспертов, а экспертизу, выполненную одним лицом» [6, С. 48].
Однако, как справедливо отмечает Т.В. Толстухина, сложившаяся практика и указания в Законе на формулирование общего вывода не бесспорны, «так как при этом эксперт обязательно выходит за пределы своей компетенции, в силу чего выводы эксперта могут быть признаны судом недопустимым доказательством... Эксперт может оценивать заключение эксперта только той же специальности, а оценивать заключение другой экспертной специальности может только в том случае, если владеет смежными специальностями, необходимыми для производства комплексной экспертизы, равно как и провести комплексную экспертизу единолично» [10].
На проблему оценки компетентности экспертов, подписывающих общий вывод комплексной экспертизы, обращают внимание и другие ученые. К примеру, с аргументированной критикой выступила Т.Ф. Моисеева [9].
Выход из сложившейся ситуации видится в «коренном изменении специальной подготовки экспертов, заключающейся в получении новой экспертной специальности - по производству комплексных экспертиз различных видов, родов и классов», - пишет Т.В. Толстухина [10].
Необходимость в дополнительной подготовке экспертов для проведения комплексных экспертиз, выражающейся в овладении ими некоторой совокупностью знаний из смежных экспертных специальностей, была отмечена и М.Н. Зубцовой [5, С.77], Б.А. Федосюткиным [12].
Актуальность данных предложений, по словам Н.П. Майлис, подтверждается и тем, что «как показывает практика, освоение смежных специальностей, то есть приобретение новых пограничных знаний, давно и достаточно успешно осуществляется в экспертных учреждениях. уже достаточно обширный круг объектов исследуется в различных направлениях как криминалистических, так и судебных экспертиз. В экспертной практике давно проводятся комплексные медико-криминалистические экспертизы, трасологические и химические, трасологические и биологические... и многие другие» [7].
По делам о ДТП комплексные судебные экспертизы являются наиболее эффективным средством решения вопросов, возникающих при расследовании. К примеру, в ходе их производства могут решаться задачи по установлению ФКВ, определению ТС, участвовавшего в ДТП, месторасположения лиц в салоне автомобиля, механизма происшествия и его отдельных элементов. Наряду с производством исследований традиционных объектов, большую роль в успешном разрешении данных вопросов практики и теоретики отводят исследованиям разнообразных микрообъектов.
Одним из наиболее сложных вопросов, требующих комплексного подхода к своему решению, является определение местоположения лиц в салоне ТС во время автокатастрофы и, как частный случай этой задачи, -установление лица, находящегося за рулем автомобиля во время ДТП.
Как правило, решение обозначенного вопроса требует привлечения экспертов, обладающих специальными знаниями в области трасологии, судебной медицины, автотехники и КЭМВИ (возможно решение обозначенной задачи только в рамках комплексной медико-криминалистической экспертизы). При формулировании вывода - ответа на поставленный общий вопрос о местоположении лиц в салоне автомобиля - эксперты должны исходить из установленного механизма ДТП, характера телесных повреждений, повреждений одежды, их локализации, результатов исследований вещественных доказательств (в том числе и микрообъектов).
При этом «раздельное исследование объектов специалистами различных областей знания не позволяет выявить взаимосвязи между ними и решить интересующие следствие и суд вопросы в полном объеме», - справедливо
отметили В.Е. Бергер и О.В. Филипчук [2, С. 96]. Однако, несмотря на то, что впервые данные рекомендации были высказаны более 25 лет назад, и в настоящее время практика идет по пути производства раздельных исследований.
По этому поводу В.В. Хохлов пишет следующее: «Нет специфической модели повреждений при опрокидывании, поскольку человека бросает «туда-сюда». Характер повреждений при автокатастрофах будет зависеть от ряда обстоятельств (расположение руля, наличие разных типов ремней безопасности, воздушных мешков и т.д.). Поэтому достоверно «рассадить» пострадавших в каждом конкретном случае можно только путем сопоставления их повреждений с повреждениями деталей салона и наложениями на них», что возможно только в рамках комплексной экспертизы [13, С. 432-433], которая учтет механизм столкновения и опрокидывания, телесные повреждения у пострадавших и погибших.
«Парадоксально, но факт - приказы МВД и Минздравасоцразвития России о введении в штаты должностей «Медицинский криминалист» действуют более 10 (!) лет, а специальность «Медицинский криминалист» до сих пор не узаконена, - отмечает Б.А. Федосюткин и добавляет: указанную специальность следует рассматривать как ведущую при необходимости организации и проведения комплексных исследований и экспертиз в случаях, когда имеются телесные повреждения, требующие совместной оценки с другими специалистами» [11, С. 103].
К сожалению, даже несмотря на обилие методических рекомендаций, следователи в ходе осмотра места ДТП, не всегда фиксируют локализацию микрообъектов биологического происхождения (следов крови, волос), вовремя их не изымают, не обнаруживают они и наложений микрообъектов иной природы, что значительно затрудняет решение вопроса о местоположении лиц в салоне ТС во время ДТП. Ситуация обостряется и тем, что версии о нахождении за рулем погибшего пассажира, возникают не сразу, а по прошествии продолжительного периода времени, когда повторный осмотр ТС уже невозможен или нецелесообразен.
Тело и одежда потерпевших должны всегда рассматриваться как единый элемент материальной обстановки со следами преступления и при расследовании наездов ТС на пешеходов. Как отмечают Г.А. Еленюк, Е.П. Ищенко, Ю.Ю. Ярослав [4, С. 9], изучение этих объектов в рамках комплексной медико-криминалистической экспертизы позволит наиболее полно установить механизм ДТП, его отдельные элементы и особенности, а также сузить круг поиска скрывшегося ТС. Кроме этого единовременное исследование взаимосвязанных между собой следов на теле и одежде человека дает возможность судебному медику обратить внимание криминалиста на более тщательный первоначальный осмотр конкретных элементов одежды, что исключит возможность утери наложений и приведет к выявлению большего комплекса микрообъектов.
Установление факта и механизма контактного взаимодействия объектов (ТС, предметов окружающей обстановки, участников происшествия) при расследовании ДТП возможно также и в рамках комплексной судебной автотехнической, трасологической и КЭМВИ. Однако широкие возможности такого рода исследования практически не используются (вывод сделан на основании проведенного нами обобщения экспертных производств).
В ряде случаев, в целях выяснения особенностей контакта потерпевшего с определенными частями ТС, возникает необходимость в назначении комплексной криминалистической экспертизы (трасологической и КЭМВИ). В ходе ее производства наряду с частицами (микрочастицами) волокон, обнаруженными на автомобиле, исследуются отображения деталей ТС на одежде, внедренные в ее структуру микрочастицы ЛКП, стекла, металла, полимерных материалов, резины, ГСМ и их локализация [14, С.150].
Наиболее распространенными в практике расследования ДТП комплексными экспертизами микрообъектов являются почвенно-ботанические (50 % от общего количества изученных нами экспертных производств). Однако их назначение определяется не столько широкими возможностями комплексного изучения объектов, сколько нерациональностью их раздельного исследования. Дело в том, что «полная характеристика образцов почвы включает не только свойства, присущие собственно почве, но отражает также конкретные биологические особенности различных участков местности. Таким образом, рассматриваемые объекты представляются не одним, а несколькими источниками информации. Сложный природный комплекс, выступающий в качестве вещественного доказательства, требует для детальной фиксации системы свойств, отличающих его от любого другого подобного комплекса, знаний, как в области почвоведения, так и биологии» [8, С.87]. Большая эффективность комплексных биолого-почвоведческих экспертиз не раз подтверждалась практикой.
По делу о наезде автомобиля Toyota Corolla, на пешехода Т., следователь отрабатывал версию причастности к совершенному ДТП владельца ТС.
Тело Т. было обнаружено на обочине автодороги. Следователь, прибывший на место происшествия, сразу обратил внимание на наличие следов волочения и дорожки следов обуви, частично уничтоженных преступником. Неподалеку от места происшествия был обнаружен автомобиль Toyota Corolla с деформированным передним бампером, левым передним крылом, разбитой левой фарой, и оторванным левым наружным зеркалом заднего вида, которое было обнаружено неподалеку от места расположения трупа.
В ходе проведенных оперативно-розыскных мероприятий был установлен владелец ТС - гр-н Д., а также его место регистрации. Незамедлительно был произведен осмотр его квартиры, были изъяты кроссовки фирмы «Adidas» 43 размера, предположительно схожие с кроссовками, следы от которых были обнаружены на обочине дороги. Д. пояснил, что несколько месяцев назад был лишен судом водительских прав, а поэтому свой автомобиль отдал во
временное пользование другу - гр-ну Б., с которым они недавно приобрели две пары одинаковых кроссовок.
В результате проведенной комплексной почвенно-ботанической экспертизы эксперты пришли к выводу о том, что микроколичества почвы, изъятые с кроссовок гр-на Д., не имеют общей родовой принадлежности с почвой, изъятой с места наезда на пешехода и места обнаружения автомобиля Toyota Corolla [15].
На основании полученных данных следователь стал разрабатывать и другую версию произошедшего. В ходе дальнейшего расследования было установлено, что наезд на пешехода был совершен Б.
Итак, проведенный нами краткий обзор позволяет заключить, что комплексные экспертизы микрообъектов достаточно информативны, чтобы отказываться от их проведения. В некоторых случаях (например, при отсутствии традиционных объектов) сведения, полученные в ходе их производства, могут стать единственно объективно верными данными о произошедшем событии.
Кроме этого считаем, что причина малого использования возможностей таких экспертиз на практике имеет не объективную природу, а субъективна и заключается в отношении следователей к микрообъектам, недооценке доказательственной значимости информации, которая может быть получена в ходе их комплексного экспертного исследования.
Выходом из сложившейся ситуации, на наш взгляд, может стать создание системы четкой координации деятельности, налаженного взаимодействия экспертов и сотрудников внутренних дел, так как именно их согласованная работа способна оказать существенное положительное влияние на
эффективность следственных действий, а соответственно и результативность расследования преступлений.
Список литературы
1. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2010 № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» // Российская газета, № 296, 30.12.2010.
2. Бергер В.Е., Филипчук О.В. Возможности комплексной
трасологической, судебно-автотехнической и судебно-медицинской экспертизы по установлению мест нахождения потерпевших в автомобиле //
Криминалистика и судебная экспертиза. - 1984.- Выпуск 29.
3. Гамаюнова Ю.Г. Комплексная трасолого-волокноведческая экспертиза. Дисс. ... к.ю.н. - Москва, 2005.
4. Еленюк Г.А., Ищенко Е.П., Ярослав Ю.Ю. Использование
специальных познаний при расследовании дорожно-транспортных происшествий: Учебное пособие. Караганда, 1987.
5. Зубцова М.Н. Научные и практические основы экспертного
прогнозирования личности неизвестного преступника: Дис...к.ю.н. - М., 2006.
6. Ким Э.П. Современные проблемы криминалистической экспертизы материалов и веществ. Дисс....к.ю.н. - Алматы., 2003г.
7. Майлис Н.П. Об актуальности использования комплекса знаний в
различных направлениях судебной экспертизы // СПС «Консультант+».
8. Майорова Е.И. Концептуальные основы судебно-биологической экспертизы. Дис. ... докт. юрид. наук. - Москва. - 1996.
9. Моисеева Т.Ф. О компетенциии судебного эксперта // СПС «Консультант+».
10. Толстухина Т.В. Еще раз о комплексной экспертизе // Российское право в интернете. - 2009. - № 5 (Спецвыпуск).
11. Федосюткин Б.А. О значении медико-криминалистической экспертизы по делам о дорожно-транспортных происшествиях // Адвокат. -апрель 2009. - № 4.
12. Федосюткин Б.А. Справочник следователя по медицинской криминалистике. - Ростов-на-Дону: изд-во «Приазовский край», 2010.
13. Хохлов В.В. Судебная медицина: Руководство. Изд-е 3-е перераб. и доп. - Смоленск, 2010.
14. Чих Н.В. Механизм дорожно-транспортного преступления и его установление на предварительном следствии. Дис. ... к.ю.н. - Нижний Новгород. - 1999.
15. Экспертное заключение № 244. Архив ЭКЦ УВД по Тульской области.
O.P. Vdovina
COMPREHENSIVE EXAMINATION OF MICROSCOPIC: ADVANTAGES AND PROBLEMS FOR INVESTIGATION OF PRODUCTION ROAD ACCIDENT
Consider the concept and features of the complex microscopic examination, marked by its high information content as compared with separate studies on examples of investigative and expert practice shown that the use of the results obtained in the investigation of accidents.
Keywords: micro-objects, a comprehensive examination, a traffic accident.
