CC BY
139
Ответ на этот вопрос следует искать в теории право-понимания. Как известно, в науке существует как узконормативная, так и широкая трактовка права. Если право понимать исключительно как систему норм, то естественно, что в этом случае содержанием права выступают юридические нормы. Отсюда и форма права - это способ внешнего выражения этих норм, формальные способы их закрепления. Однако в литературе была высказана точка зрения, что юридическую норму следует трактовать не как содержание, а именно как форму права33. Но не менее распространена и широкая трактовка права, когда под правом понимаются не только нормы, но и иные явления: принципы права, субъективные права, правосознание и даже правоотношения. В самой широкой трактовке - и правопорядок. В этом случае и форма права будет иметь весьма широкий спектр проявлений. Так, формой субъективных прав и обязанностей выступает правоотношение, формой правосознания - общественное и индивидуальное сознание и т.д. Естественно, в этих условиях все указанные элементы входят в содержание права.
Анализ формы права осложняет концепция, согласно которой различается внутренняя и внешняя формы права. В этом случае под внутренней формой понимают систему права, а под внешней - соответствующим образом оформленное внешнее законодательство - систему законодательства. Подобная характеристика, на наш взгляд, затрудняет не только решение теоретических проблем, но и процесс совершенствования права.
Поэтому прежде чем характеризовать форму права необходимо определиться с подходами к содержанию права.
Характеристика форм права во многом определяется и методологическими вопросами правопонимания. Очевидно, что формы позитивного и естественного права принципиально отличаются. Это, конечно, не дает оснований для характеристики научно-теоретических подходов в качестве специфических форм права.
Еще большую сложность в решении проблемы вызывает положение о различии форм права и правовых форм. Идея, безусловно, интересная, однако практически не разработанная в юридической науке. По мнению М.Н.Марченко, форма права - это способ (прием, средство) выражения содержащихся в нормах права правил поведения. Правовая же форма выступает в виде способа (приема, средства) опосредования соответствующего права на экономику, политику, социальную сферу жизни общества и другие сферы34. Много внимания теоретическим проблемам формы права, источникам и сущности уделил в своих работах С.С.Алексеев. Однако характеризуя форму и источник права, он, по сути, отождествляет их. Видимо, не случайно, что в разных работах одно и то же явление он нередко называет по-разному.
Так, в работе «Право: опыт комплексного исследования» он определяет источники права как «исходящие от государства и признаваемые им официально документальные способы выражения и закрепления норм права, придания им юридического общеобязательного значения».В другой работе «Восхождение к праву» он указывает, что «форма права - это именно источник, своего рода вместилище фактического содержания». Нельзя не признать справедливость указанных высказываний.
Однако полагаем, что современные практические проблемы правотворчества и правоприменения требу-
ют более четкого определения рассматриваемых явлений, выделения отдельных граней их соотношения.
Полагаем, что если форма права характеризует способы закрепления правовых предписаний, формального выражения их содержания, то источник показывает основания выражения этого содержания.
Образцом такого разделения можно считать выражение классиков марксизма, когда они, характеризуя право, трактовали его как волю класса, возведенную в закон. Соответственно формальные акты, обеспечивающие предписаниям силу закона (например, нормативные акты), являются формой права. Воля же, творящая право, определяющая его содержание - источник права. Таковым источником может быть воля класса, государства, религиозные основания. В условиях формирования правового государства таковым, на наш взгляд, следует признать естественные права человека. Подобный подход позволяет рассматривать в единстве позитивные и естественные права, которые соотносятся между собой как форма права и их источник. В связи с этим представляется неудачной формулировка ст.55 Конституции России. Согласно п.1 этой статьи права и свободы человека не являются источником, не выражают содержание позитивных (перечисленных в Конституции) прав и свобод, а существуют параллельно с ними. При такой трактовке формально закрепленные в нормативных актах положения могут и не соответствовать естественным правам человека. Полагаем, что конституционное положение требует изменения исходя из единства формы права и его источников. Например, редакция статьи может быть такой: «Перечисленные в Конституции Российской Федерации и иных нормативных актах права и свободы должны соответствовать общепризнанным правам и свободам человека».
Сказанное еще раз говорит о том, что проблемы форм и источников права требуют дальнейшей общетеоретической разработки.
Чорновол
Оксана Евгеньевна
33 См.: Иоффе О.С., Шаргородский М.Д. Вопросы теории права. - М.,1961.
- С.141.
34 См. Марченко М.Н. Указ соч. С. 40-42.
КОМПЕНСАЦИЯ МОРАЛЬНОГО ВРЕДА, ПРИЧИНЕННОГО НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИМИ ГРАЖДАНАМИ
В качестве должника обязательств по компенсации морального вреда, равно как и иных деликтных обязательств, является, как правило, тот субъект, действиями которого причинен моральный вред потерпевшему. Однако в ряде случаев законодатель устанавливает специальные нормы, в силу которых за вред, причиненный действиями одного лица, ответственность несет другое лицо. Поэтому в подобных ситуациях, как отмечают
М.М. Агарков, O.A. Красавчиков, К.Б. Ярошенко и другие ученые1, необходимо различать фигуру непосредственного причинителя (действиями которого причинен вред) и ответственного лица (должника), которое в силу закона обязано возместить этот вред. При определении личности этих субъектов следует исходить из положений § 1 Гл. 59 ГК, устанавливающих единую для всех деликтных обязательств структуру правовых моделей формирования соответствующих связей, на что применительно к причинению морального вреда указывает п. 1 ст. 1099 ГК и неоднократно обращал внимание Верховный суд РФ2. Но при этом никакого вменения действий непосредственных при-чинителей в вину лиц, обязанных возместить вред, как полагает Е.В. Смиренская3, здесь не происходит. Это обстоятельство лишь обуславливает особенности формирования деликтных обязательств. Лица, обязанные в силу закона возместить имущественный или компенсировать моральный вред в подобных ситуациях, отвечают за собственное виновное бездействие, выразившееся в непринятии мер по предотвращению совершения противоправных действий непосредственными причинителями.
Непосредственным причинителем морального вреда может быть любой субъект гражданского права. Его вредоносные действия при наличии предусмотренных законом условий создают обязанность компенсации морального вреда либо для него самого, либо для другого лица (по аналогии конструкции нормы ч.1 ст. 1064 ГК в сочетании со ст. 151 и 1099 ГК). В качестве непосредственного причинителя морального вреда из числа физических лиц могут выступать любые граждане независимо от их дееспособности.
Ответственными лицами в рассматриваемых обязательствах могут быть физические и юридические лица, а также публично-правовые образования. Исключения, когда непосредственный причинитель вреда и субъект ответственности не совпадают в одном лице, содержатся непосредственно в ГК-ст. 1068,1069,1070, 1073-1078.
В той мере, в какой граждане являются дееспособными (ст. 21 ГК), они самостоятельно несут гражданско-правовую ответственность в порядке ст. 151, 1099 ГК за причинение морального вреда. Вопрос об ответственности за его причинение гражданами, не обладающими полной дееспособностью, решается с учетом степени их деликтоспособности.
Поскольку граждане в возрасте до четырнадцати лет (малолетние) являются неделиктоспособными (п.З ст. 28 ГК), постольку согласно п. 1-3 ст. 1073 ГК за моральный вред, причиненный их действиями, отвечают их родители (усыновители), опекуны и лица, осуществляющие надзор за малолетними, если не докажут, что вред возник не по их вине, а при наличии определенных условий - непосредственные причинители по достижению со-
'См.: Агарков М.М. Вина потерпевшего в обязательствах из причинения вреда (Обзор практики Верховного суда СССР) //Агарков М.М. Избранные труды гражданскому праву. В 2 т. Т.2. - М.: АО «Центр ЮрИнфоР», 2002. - С. 264; Красавчиков O.A. Возмещение вреда, причиненного источником повышенной опасности. - М., Юрид. лит., 1966. - С. 71; Илларионова Т.Н. Структурные особенности некоторых деликтных обязательств//Гражданские правоотношения и их структурные особенности: Сб. учен. тр. Вып. 39. - Свердловск, 1975. - С. 73; Советское гражданское право: Учебник. В 2 т. Т.2 / Под ред. O.A. Красавчикова,- М.: Высш. шк, 1985. -С. 361; Гражданское право России. Часть вторая. Обязательственное право: Курс лекций /Под ред. О.Н. Садикова. - М.: Юрид. лит., 1997. - С. 660666; Гаврилов Э. Как определить размер компенсации морального вреда?//Российская юстиция. - 2000. - № 6. - С. 12.
2См.: Бюллетень Верховного суда РФ. 2000. - № 5. - С. 15; 2001. - №1. -С. 24; - №4. - С. 4.
3См.: Смиренская Е.В. Компенсация морального вреда как деликтное обязательство: Автореф. дис.... канд. юр. наук. - Волгоград, 2000. - С. 7,13.
вершеннолетия. Сообразно этому можно выделить пять категорий лиц, выступающих должниками обязательств по компенсации морального вреда, причиненного малолетними: родители, усыновители, опекуны, лица, осуществляющие надзор за малолетними, и причинители по достижению ими совершеннолетия.
Ответствен ность указан ных л и ц носит самостоятел ь-ный характер, основывается на гражданском правонарушении (бездействии) и реализуется в форме отдельных обязательств по компенсации морального вреда, должниками которых они являются. Ее возложение на родителей (усыновителей) и опекунов вытекает из удостоверения происхождения ребенка от определенных лиц, судебного установления усыновления и назначении опекуном, влекущих возникновение взаимных прав и обязанностей этих лиц и детей (ст. 47, 127, 137 СК, ст. 32, 35 ГК). Вина родителей (усыновителей) и опекунов выражается в ненадлежащем воспитании детей и надзоре за ними, а лиц, осуществляющих надзор за малолетними, - в неосуществлении надзора за детьми в момент причинения морального вреда. Его возмещение непосредственным причинителем по достижению им совершеннолетия основывается на началах переложения и осуществляется независимо от ранее имевших место обстоятельств причинения вреда, но при обязательном соблюдении определенных условий.
В целом каких-либо проблем с определением личности должника-родителя применительно к обязательствам по компенсации морального вреда, причиненного малолетними, не возникает. Ответственность возлагается на обоих родителей, в том числе и на родителя, проживающего отдельно от ребенка, поскольку в силу ст. 61 СК они имеют равные права и несут равные обязанности по воспитанию своих детей. Вместе с тем отдельно проживающий родитель может быть освобожден от ответственности, если по вине другого родителя он был лишен возможности принимать участие в воспитании ребенка (п. 15 постановления Пленума Верховного суда РФ от 28.04.1994 № 3).
Родители, лишенные родительских прав, ответственность за моральный вред, причиненный детьми, в отношении которых они были лишены родительских прав, несут на общих основаниях. Однако такая ответственность может наступать при условии, что, во-первых, вред причинен не позднее трех лет после лишения родительских прав и, во-вторых, установлена причинная связь между действиями детей, причинивших вред, и ненадлежащим выполнением лицами, лишенными родительских прав, своих обязанностей (ст. 1075 ГК).
Некоторые трудности при определении личности должника в обязательстве, предусмотренном ст. 151,1099 ГК, могут возникнуть тогда, когда моральный вред причиняется малолетними гражданами, родители которых сами не достигли четырнадцатилетнего возраста. Решение этого вопроса зависит оттого, состоят или не состоят такие родители в браке. Если они состоят в браке, то ответственность за моральный вред, причиненный их ребенком, должна возлагаться на родителей, поскольку согласно абз. 1 ст. 21 ГК они приобрели полную гражданскую дееспособность. Если же они не состоят в браке, то компенсация морального вреда, причиненного их малолетним ребенком, должна возлагаться на опекуна их ребенка, назначенного ему в порядке п. 2 ст. 62 СК.
Аналогичным образом решается вопрос об ответственности усыновителей (ст. ст. 61 - 65, 137 СК) за моральный вред, причиненный усыновленными детьми, в том числе, когда усыновителями выступают супруги. Однако, если при усыновлении ребенка согласно ст. 137 СК
сохранены права и обязанности с матерью (отцом), к ответственности, как верно отмечает Ю. Беспалов, должен быть привлечен не только усыновитель, но и родитель, с которым сохранены права и обязанности 4.
Моральный вред, причиненный малолетними, находящимися под опекой, возмещается их опекунами на тех же основаниях, что и родителями (усыновителями) - п. 3 ст. 28, п. 1, 2 ст. 1073 ГК, поскольку к таковым относятся только совершеннолетние дееспособные граждане (ст. ст. 35, 36 ГК, ст. 146 СК). Согласно ст. 153 СК статусом опекуна обладают также приемные родители (как супруги, так и отдельные граждане)5, принявшие в семью на воспитание малолетних детей на основании договора6. Опекунами могут быть и юридические лица: образовательные, лечебные учреждения, учреждения социальной защиты населения и другие аналогичные учреждения, а также органы опеки и попечительства (ст. 35 ГК, ст. 123 СК). Указанные учреждения признается опекунами ребенка тогда, когда ребенок находится в них на полном государственном попечении (ст. 147 СК, ст. 50 Закона РФ от 10.07.92 в редакции ФЗ от 13.01.96 N 12-ФЗ «Об образовании»7). Органы опеки и попечительства, в качестве которых выступают органы местного самоуправления8, являются опекунами в отношении малолетних детей до устройства их на воспитание (п. 2 ст. 123 СК).
Ответственность за моральный вред, причиненный малолетними, может быть возложена и на лиц, осуществляющих надзор за детьми. Так, согласно п. 3 ст. 1073 ГК, если малолетний причинил моральный вред в то время, когда он находился под надзором образовательного, воспитательного, лечебного или иного учреждения, обязанного осуществлять за ним надзор, либо лица, осуществлявшего надзор на основании договора, это учреждение или лицо отвечает за вред, если не докажет, что вред возник не по его вине в осуществлении надзора. К числу лиц, осуществляющих надзор за ребенком на основании договора об оказании возмездных услуг (ст. 779 ГК), следует отнести нянь, домашних воспитателей, учителей и гувернанток (гувернеров).
Однако судебные органы не всегда руководствуются приведенными правилами. Иногда, не выяснив обстоятельства дела, возмещение морального вреда при наличии родителей они возлагают на бабку и деда лишь потому, что они осуществляли надзор за внуками в момент его причинения, и, наоборот, допускают возложение ответственности только на родителей за причинение вреда малолетними, находящимися под надзором тех или иных учреждений9.
4См.: Беспалов Ю. Причинитель вреда - несовершеннолетний // Российская юстиция. - 1996. - № 10. - С. 12.
5См.: Положение о приемной семье: Утверждено постановлением Правительства РФ от 17.07.96 № 829 (СЗ РФ. 1996. № 31) и Положения о приемной семье: Утверждено постановлением Правительства Свердловской области от 14.05.97. № 376-п (Собрание законодательства Свердловской области. - 1997. - № 5).
6 В связи с этим нельзя согласиться с утверждение Ю. Беспалова о том,
что приемные родители отвечают за вред, причиненный приемными детьми, в силу договора о передаче ребенка на воспитание в семью (См.: Беспалов Ю. Причинитель вреда - несовершеннолетний. С. 13). Приемные родители как опекуны (попечители) осуществляют права и обязанности по воспитанию и образованию приемных детей, а не ограничиваются лишь надзором за ними. Следовательно, они должны нести ответственность за причинение вреда приемными детьми как в случае ненадлежащего воспитания, так и неосуществления надзора за ними.
7 СЗ РФ. - 1996. № 3.
8 Об органах опеки и попечительства в Свердловской области: Сверд-
ловский областной закон от 19.03.98 № 18-03//Областная газета. - 1998. - 25 марта.
9 См., напр.: Определение СК Верховного суда РФ от 14.01.2000 по делу
№ 65-Вп99-8 (Бюллетень Верховного суда РФ. - 2001. -№1,- С. 23).
Поскольку ответственность перечисленных в п.1-3 ст. 1073 ГК лиц за причинение морального вреда малолетними наступает в силу их собственных правонарушений, постольку не исключается возможность возложения его компенсации одновременно как на родителей (усыновителей), опекунов (приемных родителей), так и на лиц, осуществляющих надзор за малолетними (учреждения и граждан). Следовательно, в подобной ситуации возникает обязательство с пассивной множественностью лиц, при которой каждый из должников отвечает перед потерпевшим по принципу долевой ответственности в зависимости от степени своей вины. Аналогичным образом должен решаться данный вопрос и тогда, когда моральный вред причиняется несколькими малолетними, происходящими от разных родителей (усыновителей), или находящимися под опекой либо надзором в момент причинения вреда разных лиц. Это объясняется тем, что сами ответчики непосредственными причинителями вреда в данном случае не являются, хотя и создают своим поведением предпосылки причинения вреда. Но это поведение, выразившееся в ненадлежащем воспитании и/или отсутствии должного надзора за детьми, для каждого из них служит основанием возникновения индивидуальной ответственность. В связи с этим здесь не применяется ст. 1080 ГК, устанавливающая солидарную ответственность, поскольку она наступает только при совместном причинении морального вреда,а, напротив, действует норма ст. 321 ГК о долевом характере обязательства с множественностью лиц, что получило признание в юридической литературе10 и судебной практике, в частности, в п. 15 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 28.04.1994 № 3. При этом доли каждого из должников по компенсации морального вреда предполагаются равными, если только не будет установлена различная степень вины кого-либо из них в ненадлежащем воспитании и/или в отсутствии должного надзора за ребенком. Степень «вины» самих малолетних причинителей вреда, вопреки мнению Ю. Беспалова11, на размер ответственности их представителей не влияет, так как применительно к названным лицам юридически ее просто не существует. Как исключение солидарная ответственность должников в рассматриваемых обязательствах при пассивной множественности лиц имеет место только в том случае, когда в качестве таковых выступают родители или усыновители. Ибо в силу ст. 45 СК при возмещении вреда, причиненного малолетними детьми, взыскание обращается на общее имущество родителей, а при недостаточности этого имущества они несут солидарную ответственность имуществом каждого из них, причем независимо от вида правового режима имущества супругов.
Обязанность лиц, перечисленных в п. 1-3 ст. 1073 ГК, по компенсации морального вреда не прекращается с достижением малолетним совершеннолетия или получением им имущества, достаточного для компенсации вреда, на что прямо указывает абз. 1 п. 4 ст. 1073 ГК. Вместе с тем абз. 2 п. 4 ст. 1073 ГК допускает возможность при определенных условиях перенесения этой обязанности с должника рассматриваемого обязательства на самого причинителя по достижению им совершеннолетия. Это может иметь место при одновременном наличии следующих условий: а) моральный вред был причинен в связи с посягательством на жизнь
10 См., напр.: Поляков И.Н. Ответсвенность по обязательствам вследствие причинения вреда. - М.: Юридическое бюро «Городец», 1998. - С. 103-104.
"См.: Беспалов Ю. Причинитель вреда - несовершеннолетний. С. 14.
и здоровье потерпевшего12; б) ответственность за моральный вред, причиненный малолетним, ранее была возложена только на физических лиц - родителей (усыновителей), опекунов (приемных родителей) или граждан, осуществлявших надзор за ними на основании договора; в) смерти гражданина-должника либо отсутствия у него достаточных средств для компенсации морального вреда; г) достижение причинителем вреда совершеннолетия; д) наличие у причинителя вреда достаточных средств для компенсации морального вреда.
Вопрос о переложении обязанности по компенсации морального вреда на непосредственного причинителя решается судом по иску потерпевшего либо гражданина, на которого была возложена ответственность за действия малолетнего. Установив наличие указанных выше условий, суд с учетом имущественного положения потерпевшего и причинителя вреда, а также других обстоятельств вправе возложить обязанность по компенсации морального вреда полностью или частично на самого потерпевшего.
Не касаясь нравственно-этических аспектов приведенных положений, которые вполне обоснованно были подвергнуты критике в юридической литературе13, отметим, что суд может избрать любой вариант решения данного вопроса. Вследствие этого может произойти прекращение или изменение обязательства по компенсации морального вреда, предусмотренного п. 1-3 ст. 1073 ГК, и возникновение нового обязательства на основании абз. 2 п. 4 ст. 1073 ГК, должником которого будет выступать непосредственный причинитель вреда, достигший совершеннолетия. Следовательно, решение суда в данном случае выступает не условием переложения в порядке абз. 2 п. 4 ст. 1073 ГК обязанности с одного лица на другое, как считает И.Н. Поляков14, а юридическим фактом, входящим в основания динамики указанных выше обязательств. При этом каждое из таких обязательств (элементы которых конкретизируются судом) представляет собой самостоятельную индивидуальную правовую форму реализации потерпевшим права на компенсацию морального вреда, так как в основе их возникновения выступают различные по своему характеру деяния отдельных лиц. Поэтому никакой замены должника применительно к обязательству, предусмотренному абз. 2 п. 4 ст. 1073 ГК, равно как и возникающим в порядке п. 3 ст. 1074, п. 3 ст. 1076 ГК, не происходит, как полагает Ю.К. Толстой15, здесь функционируют самостоятельные деликтные обязательства.
Но, если следовать логике законодателя, то нельзя исключить возможности решения данного вопроса и на основании соглашения между причинителем морального вреда, достигшим совершеннолетия, и лицами, обязанными в порядке п. 1-3 ст. 1073 ГК возместить вред. В связи с этим предлагается абз. 2 п. 4 ст. 1073 ГК РФ дополнить следующими положениями: «Причинитель вреда, достигший совершеннолетия, и гражданин, обязанный возместить вред за причинителя, вправе своим соглашением определить размер обязанности каждого из
'2 Не совсем понятно, о каком вреде ведет речь И.Н. Поляков, который, вычленяя данное условие, заявляет, что «иной вред (имущественный, моральный) перекладывать на непосредственного причинителя вреда нельзя» (См.: Поляков И.Н. Указ. соч. С. 104). Ведь любой вред, безотносительно того, какое благо явилось объектом правонарушения, в гражданском праве выражается в форме имущественных или моральных последствий для потерпевшего. Очевидно, автор имел в виду имущественный и моральный вред, возникающий в связи с посягательством на иные, кроме жизни и здоровья, блага потерпевшего.
13 См.: Буденко К. О нравственном аспекте некоторых норм ГК РФ //
Российская юстиция. - 1996. - № 10. - С. 23.
14 Поляков И.Н. Указ. соч. С. 105.
15 См.: Гражданское право: Учебник. Ч. 2 / Под ред. А.П. Сергеева,
Ю.К. Толстого. М.: «ПРОСПЕКТ», 1997. - С. 697.
них по возмещению вреда потерпевшему».
По иному решается вопрос о компенсации морального вреда, причиненного несовершеннолетним в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет. В отличии от малолетних несовершеннолетние признаются деликтос-пособными, поэтому они самостоятельно несут ответственность за причиненный моральный вреда на общих основаниях (п. 3 ст. 26, п. 1 ст. 1074 ГК).
Однако, если у несовершеннолетнего нет имущества, достаточного для компенсации морального вреда, то суд может возложить полностью или в недостающей части компенсацию вреда на родителей (усыновителей), в том числе лишенных родительских прав (ст. 1075 ГК), и попечителей, включая приемных родителей, образовательные, лечебные учреждения, учреждения социальной защиты населения и другие аналогичные учреждения, которые в силу закона являются попечителями несовершеннолетних, если они не докажут, что вред возник не по их вине (ст. 35, п. 2, 3 ст. 1074 ГК, ст. 147, 153 СК). Напротив, образовательные, воспитательные, лечебные и прочие подобные учреждения, которые осуществляют лишь надзор за несовершеннолетними в период их нахождения в этих учреждениях, к ответственности за причинение морального вреда подростком не привлекаются.
Обязанность родителей и попечителей по компенсации морального вреда, причиненного действиями несовершеннолетнего, не тождественна обязанности самого несовершеннолетнего как по своему характеру, объему, так и пределам существования во времени. Она носит субсидиарный характер и возникает лишь тогда, когда несовершеннолетний не может сам своим имуществом компенсировать вред. Несовершеннолетний и его родители (попечители) не являются солидарными содолжни-ками перед потерпевшим. Поэтому в случае причинения морального вреда несовершеннолетним параллельно может функционировать по крайней мере два, хотя и состоящие в корреляции, но вполне самостоятельных, обязательства по компенсации морального вреда: основное и дополнительное. Первое из них выступает правовой формой ответственности самого причинителя вреда - несовершеннолетнего, а второе - его родителей (усыновителей) или попечителей. Это обусловлено тем, что как несовершеннолетний, так и его представители несут ответственность за собственные правонарушения. Следовательно, должником основного обязательства по компенсации морального вреда является несовершеннолетний причинитель, а должником дополнительного - тот или иной его представитель. Поэтому нельзя согласиться с И.Н. Поляковым, отстаивающим модель единого обязательства по возмещению вреда, причиненного несовершеннолетним, особенность ответственности по которому «состоит в том, что личная вина подростка в причинении вреда может дополняться виной его родителей, усыновителей, попечителей и других лиц (п. 2 ст. 1074 ГК)»16.
Основное обязательство возникает в силу противоправного виновного ущемления несовершеннолетним личных неимущественных прав других лиц и возложения судом на причинителя обязанности по компенсации возникшего вследствие этого морального вреда. Вина несовершеннолетнего выражается в его отношении к своим противоправным действиям и их последствиям. При этом данное обязательство может сложиться как с участием на каждой из его сторон по одному лицу, так и с пассивной множественностью лиц.
Напротив, дополнительное обязательство по компенсации родителями (усыновителями) и попечителями
16 Поляков И.Н. Указ. соч. С. 106.
морального вреда, причиненного подростками, может возникнуть, если уже существует обязательство по компенсации морального вреда, должником которого является несовершеннолетний, и наступили те или иные обстоятельства, указанные в п. 2 ст. 1074 ГК. В целом оно формируется в соответствии с общей моделью деликт-ных обязательств. Вина родителей (усыновителей) и попечителей проявляется здесь, как указал Пленум Верховного суда РФ в п. 15 постановления от 28.04.1994 № 3, в неосуществлении должного надзора за несовершеннолетними лицами, безответственном отношении к их воспитанию или неправомерном использовании своих прав по отношению к детям, результатом которого явилось их поведение детей, повлекшее вред. Данному обязательству присущи те же признаками, что и обязательству по компенсации родителями (усыновителями) и опекунами морального вреда, причиненного малолетними. Здесь может существовать несколько дополнительных обязательств по компенсации морального вреда, элементы которых, в частности размер компенсации, конкретизируются судом. Причем такие обязательства могут сложиться как с участием на каждой из его сторон по одному лицу, так и с пассивной множественностью, при которой должники обязаны компенсировать моральный вред либо солидарно (оба родителя и усыновители-супруги), либо в определенных долях (представители разных подростков). Однако все они по своей природе являются акцессорными по отношению к обязательству по компенсации морального вреда, должником которого выступает сам несовершеннолетний.
Поэтому, прежде чем ставить вопрос об ответственности родителей (усыновителей) и попечителей, суд должен выяснить возможность возложения обязанности по компенсации морального вреда на самого несовершеннолетнего. Судебная практика однако свидетельствует о том, что суды не всегда выясняют, имеет ли несовершеннолетний имущество и достаточно ли его для компенсации морального вреда. Довольно часто обязанность по компенсации морального вреда, причиненного этими лицами, суды возлагают на их родителей и иных законных представителей без разрешения данного вопроса, на недопустимость чего неоднократно указывал Верховный суд РФ17.
Обязанность родителей (усыновителей) и попечителей, в том числе приемных родителей и соответствующих учреждений, по компенсации причиненного несовершеннолетним морального вреда в силу п. 3 ст. 1074 ГК прекращается по достижении причинившим вред совершеннолетия либо в случаях, когда у него появились доходы или иное имущество, достаточные для компенсации вреда, либо когда он до достижения совершеннолетия по тем или иным основаниям приобрел полную дееспособность (ст. 27 ГК, ст. 13 СК). Тем не менее судами не всегда учитываются предписания данной нормы, иногда они возлагают обязанность по компенсации морального вреда на родителей причинителей, достигших совершеннолетия на момент рассмотрения дела в суде18.
Лица, возместившие причиненный несовершеннолетним моральный вред, не имеют права регресса к нему (п. 4 ст. 1081 ГК). Однако образовательное, лечебное учреждение, учреждение социальной защиты населения и другие аналогичные учреждения, возместившие за несовершеннолетнего вред, вправе предъявить иск в порядке регресса к своему работнику, который не осуществлял
должного надзора за подростком в момент причинения вреда либо ненадлежащим образом исполнял свои обязанности по воспитанию и образованию детей (п. 1 ст. 1081 ГК)19.
7 См.: Бюллетень Верховного суда РФ. - 1997. - № 6. - С. 15; № 8.
- С. 17, № 10. - С. 8; 1998. - № 5. - С. 11; 2001. - № 1. - С. 24;
2001. - № 4. - С. 4. 19 Подробнее см.: Смирнов В. Т. Регрессные иски в обязательствах из
8 См.: Бюллетень Верховного суда РФ. - 1999. - № 3. - С. 22. причинения вреда. - М.: Юрид. лит., 1960.
