CC BY
887
УДК 81'271+81'38+8П.П2.2
КОММУНИКАТИВНЫЕ СТРАТЕГИИ И ТАКТИКИ КАК ФАКТОР ЭФФЕКТИВНОЙ КОММУНИКАЦИИ
Е. А. Шпомер
Хакасский государственный университет им. Н. Ф. Катанова
Особое место в успешном общении занимает проблема коммуникативных стратегий и тактик. Важно не просто представить таксономию коммуникативной прагматики, но и описать типологию коммуникативных тактик в соотнесённости с той или иной стратегией в той или иной дискурсной ситуации. Предупреждение речевых фрустраций обеспечивается соотнесённостью коммуникативных намерений с коммуникативными стратегиями и тактиками. Именно этой проблеме и посвящена статья.
Ключевые слова: коммуникативная стратегия, коммуникативная тактика, коммуникативное поведение, эффективное общение, коммуникативное взаимодействие, языковая личность.
Как справедливо отмечает А. Николова, модели речевого поведения коммуникантов зависят как от их роли в каждом конкретном акте речевого общения и от условий и целей протекания данного общения, так и от некоторых константных величин: возраста, воспитания, психологического настроя личности, её социального статуса, национально-культурной принадлежности и т. д. [1, с. 13]. Т. Г. Винокур, в свою очередь, обращает внимание на то, что речевое поведение предстаёт как «визитная карточка» человека в обществе, отражающая регулярное взаимодействие лингвистических и экстралингвистических факторов [2, с. 24]. Заметим, что в коммуникативном поведении собеседников, наряду с ситуативными, переменчивыми элементами, отражаются и типы языковой личности. Здесь, на наш взгляд, важную роль играют темперамент (меланхолики, флегматики, холерики, сангвиники) и превалирующий тип восприятия действительности (аудиалы, визуалы, кинестетики).
В конкретном речевом акте эффективность общения зависит не только от типов языковых личностей собеседников, но и от соблюдения ими максим и принципов организации речевого общения, а также от выбранных коммуникативных стратегий и тактик. Обобщение и системное описание коммуникативных стратегий и тактик и является целью данной статьи.
Е. В. Клюев определяет коммуникативную стратегию как часть коммуникативного поведения или коммуникативного взаимодействия, в которой серия различных вербальных и невербальных средств используется для достижения определённой коммуникативной цели, стратегического результата, на который направлен коммуникативный акт [3, с. 34]. По мнению В. Б. Кашкина, стратегия - общая рамка, канва поведения, которая может включать и отступления от цели в отдельных шагах. Многие стратегии ритуализируются, превращаются в речевые конвенции и теряют «рематичность», информативность [4, с. 132].
С позиции прагмалингвистического подхода понимает коммуникативную стратегию И. В. Труфанова, определяя её как «совокупность речевых действий» [5, с. 58]. Как свидетельствует М. Л. Макарова, стратегия - цепочка решений говорящего, его выборов определённых коммуникативных действий и языковых средств [6, с. 192].
С позиции когнитивного подхода О. С. Иссерс даёт следующую дефиницию коммуникативной стратегии: «комплекс речевых действий, направленных на достижение коммуникативных целей, который включает в себя планирование процесса речевой коммуникации в зависимости от конкретных условий общения и личностей коммуникантов, а также реализацию этого плана» [7, с. 100].
В психолингвистике коммуникативная стратегия определяется как «способ организации речевого поведения в соответствии с замыслом, интенцией коммуниканта» [8, с. 85].
О. Н. Паршина понимает рассматриваемую категорию как «определённую направленность речевого поведения в данной ситуации в интересах достижения цели коммуникации» [9, с. 11].
Коммуникативная тактика, в противовес стратегии, как общей канве коммуникативного поведения, рассматривается В. Б. Кашкиным как совокупность практических ходов в реальном процессе речевого взаимодействия. «Коммуникативная тактика - более мелкий масштаб рассмотрения коммуникативного процесса, по сравнению с коммуникативной стратегией. Она соотносится не с коммуникативной целью, а с набором отдельных коммуникативных намерений» [4, с. 136].
Е. И. Шейгал, исследуя политический дискурс, выделяет следующие виды стратегий:
1) стратегия вуалирования, затушёвывания нежелательной информации (позволяет притушить, сделать менее очевидными неприятные факты);
2) стратегия мистификации (сокрытие истины, сознательное введение в заблуждение);
3) стратегия анонимности (деперсонализации) как приём снятия ответственности [10, с. 115].
А. А. Филинский называет ещё несколько видов коммуникативных стратегий в политическом дискурсе:
1) стратегия реификации (конструирование образа врага);
2) стратегия делегитимизации (разрушение образа оппонента);
3) стратегия амальгамирования («мы»-дискурс) [11, с. 5].
Стратегии дискредитации и самопрезентации в политическом дискурсе подробно исследовала О. С. Иссерс [7, с. 6]. О. В. Гайкова обращает внимание на манипулятивные и аргументативные стратегии предвыборного дискурса США [12, с. 11].
0. Н. Паршина анализирует следующие коммуникативные стратегии, используемые российской политической элитой: стратегии самопрезентации, дискредитации, нападения, самозащиты, формирования эмоционального настроя адресата, а также информационно-интерпретационную, аргументативную, агитационную и мани-пулятивную стратегии [9, с. 42-116].
1. Стратегия самопрезентации. Самопрезентация занимает центральное место среди стратегий воздействия на широкие массы, ведь создание положительного впечатления об адресанте актуализирует доверие аудитории к говорящему. Данный учёный выделяет следующие тактики, с помощью которых в политическом дискурсе реализуется стратегия самопрезентации:
- отождествления (суть тактики - в ненарочитой демонстрации символической принадлежности к определённой социальной, статусной или политической группе. Языковые средства реализации тактики отождествления: разговорные фразы, афоризмы или лозунговые фразы, цитирование всем известных прецедентных текстов или ссылка на них);
- солидаризации (разновидность тактики отождествления. Тактика солидаризации реализует стремление создать впечатление общности взглядов, интересов, устремлений говорящего и аудитории. Языковые средства реализации тактики солидаризации: речевые формы установления контакта (обращение по имени или имени и отчеству), выражение согласия с оценкой проблемы, данной адресатом, выражение согласия с оценкой кого -либо или чего-либо, предположительно имеющейся у адресата);
- оппозиционирования / дистанцирования (базируется на коммуникативной категории чуждости. Сущность тактики - отдаление, отстранённость от оппонента, адресата и даже от объекта высказывания) [9, с. 42-55].
2. Стратегии борьбы за власть: дискредитация и нападение. Цель стратегии дискредитации - подорвать авторитет дискредитируемого объекта, унизить его, опорочить, очернить. Стратегия нападения преследует задачу - вывести оппонента из равновесия оскорблениями, ложью, клеветой, задеть его чувства, заставить защищаться и тем самым лишить возможности высказать свою позицию. Стратегия дискредитации рассчитана прежде всего на реакцию наблюдателей, стратегия нападения - на самого противника [9, с. 56].
О. В. Паршина выделяет в рамках стратегий дискредитации и нападения следующие тактики:
- обвинения (не предполагает намерения унизить оппонента, но обличает, разоблачает его. Языковые средства реализации тактики обвинения: употребление номинаций с резко отрицательной окраской, оценочных эпитетов с отрицательным компонентом значения, лексических единиц, выражающих недоверие к оппоненту («якобы», «так называемые» и т. д.));
- оскорбления (по мнению О. В. Паршиной, встречается в речи политиков, представляющих конфликтно-агрессивный тип языковой личности (по типологии К. Ф. Седова, см.: [13]). Тактика оскорбления состоит в обсуждении личности, намерений оппонента, оценке его поступков и действий, даже брани. Языковые средства реализации тактики оскорбления: инвективы, дейктические знаки («эти», «они», «там» и т. д.), фамилии в нарицательном значении и множественном числе). Тактику оскорбления, издёвки, как одну из тактик для реализации стратегии дискредитации, выделяет и О. С. Иссерс [7, с. 160].
К стратегиям борьбы за власть О. В. Паршина относит и манипулятивную стратегию. По мнению В. И. Карасика, манипуляция - это различного рода уловки в дискурсе, имеющие целью обманным путём убедить адресата встать на позиции отправителя речи, несмотря на несостоятельность фактического или логического обоснования вопроса [14, с. 95]. Данный учёный выделяет три основных вида манипуляции: псевдоаргументация, имитация авторитетности, имитация силы [14, с. 95]. О. В. Паршина тактиками стратегии манипуляции называет демагогические приёмы (основными признаками являются высокопарные рассуждения, использование пустых обещаний, недоказанных фактов, гиперболизация своих достоинств), тактику гиперболизации, утрирования (прогнозирование негативных последствий с целью запугать собеседника), тактику компрометации (приём ложной аналогии), отвлечение внимания от основной проблемы, ложь, подтасовку фактов, уклонение от ответа.
Последней из стратегий борьбы за власть О. В. Паршина считает стратегию самозащиты, которая может реализовываться в двух вариантах - наступательной или оборонительной стратегии. Тактиками самозащиты являются следующие:
- тактика оправдания (носит характер объяснения поступка говорящего и представляет собой жанр убеждающей речи. Языковые средства реализации тактики оправдания: слова «правильно», «неправильно», оппозиция текстовых коннекторов («некоторые - я», «мне - они», «всем - я»);
- тактика оспоривания (задача данной тактики - не только не согласиться с предъявляемым обвинением, но и опровергнуть негативную оценку, обозначить свою позицию);
- тактика критики (выражается через эмоциональные аргументы и средства негативной оценки);
- тактики упрёка и угрозы (представлены косвенными формами репрезентации содержания, импликационными структурами) [9, с. 56-78].
3. Стратегия удержания власти: информационно-интерпретационная стратегия. Цель информационно-интерпретационной стратегии - воздействие на общество, осуществляемое через подачу информации и её интерпретацию. К тактикам информационно-интерпретационной стратегии О. В. Паршина относит:
- тактику признания существования проблемы (используется, как правило, в ответной реплике диалога. Языковые средства реализации тактики признания существования проблемы: высказывания бытийного типа с предикатами «существует», «имеет место быть», «есть»; использование оценочных прилагательных: «важный», «сложный», «ключевой» и т. д.);
- тактику акцентирования положительной информации (выражается эксплицитно, через использование слов положительной оценочности с целью речевого воздействия на адресата);
- тактику разъяснения (адресант должен учитывать отсутствие нужных фоновых знаний у собеседника и поэтому не должен ограничиваться простой констатацией факта, простой оценкой информации, но сопровождает свое выступление дополнительной информацией);
- тактику комментирования (представлена высказываниями, поясняющими смысл контекста или некоторых слов, а также высказываний и выражаемых ими понятий. Языковые средства реализации тактики комментирования: дискурсивные слова, выполняющие рефлексивную функцию: «видимо», «вместе с тем», «возможно», «действительно» и т. д., и композиционно-строевую: «прежде всего», «поэтому», «например» и т. д.);
- тактику рассмотрения информации под новым углом зрения (адресант хочет предложить новый взгляд на обсуждаемую проблему, некоторый новый аспект рассмотрения проблемы, который заставил бы адресата пересмотреть ранее вынесенные суждения);
- тактику указания на путь решения проблемы (указание на возможные решения, на возможные способы достижения решения, на возможные результаты решения. Языковые средства реализации тактики указания на путь решения проблемы: формы будущего времени глаголов несовершенного вида: «будут развиваться», «будет происходить» и т. д.; формы составного именного сказуемого с глаголами в роли показателя будущего времени: «будет позитивный эффект», «будет обращено внимание» и т. д.).
Стратегией удержания власти О. Н. Паршина называет и стратегию формирования эмоционального настроя адресата, которая реализуется в выступлениях руководителей государства, обращённых к населению страны по поводу каких-либо важных событий. Тактиками стратегии формирования эмоционального настроя адресата являются:
- тактика единения (реализует задачу объединить слушателей как «народ», что отвечает общим критериям торжественной риторики. Языковые средства реализации тактики единения: использование лексем «единение», «единый народ», «единая страна», «сплочённый», «неделимый»);
- тактика обращения к эмоциям адресата (высокий эмоциональный настрой создаётся в воодушевляющих речах представителей власти за счёт использования лексики возвышенного стиля, положительной оценочно-сти);
- тактика учёта ценностных ориентиров адресата (апелляция к доминантным ценностям культуры, к патриотизму. Языковые средства реализации тактики учёта ценностных ориентиров адресата: использование словосочетаний существительных с прилагательными, в которых основной смысловой акцент сделан на прилагательном) [9, с. 79-99].
4. Стратегии убеждения имеют своей целью «в условиях наличия у адресата свободы воли и возможности рационально мыслить, при помощи вербальных и невербальных средств повлиять на процесс принятия адресатом решений путём изменения онтологического статуса его знания о факте или событии таким образом, чтобы адресат был уверен в благоприятности для него самого принятия предлагаемых мнений, отношений, оценок или совершения какого-либо действия» [15, с. 15-16].
О. Н. Паршина выделяет в рамках стратегий убеждения аргументативную стратегию, направленную на убеждение адресата при помощи аргументов. Наиболее частотными тактиками аргументативной стратегии учёный называет:
- тактику контрастивного (сопоставительного) анализа (опирается на приём сопоставления, который воспринимается адресатом как убедительный аргумент);
- тактику указания на перспективу (направлена на то, чтобы выражать стратегические цели, позиции и намерения говорящего. Указание на перспективу включает предлагаемое решение и предполагаемый результат. Характерна при этом категоричность вывода, причём как положительного, так и отрицательного);
- тактику обоснованных оценок (суждения, с помощью которых оратор стремится объективно оценить предмет и обосновать оценку);
- тактику иллюстрирования (использование фактов и примеров).
К стратегиям убеждения относится, по мнению О. Н. Паршиной, и агитационная стратегия, задача которой заключается в воздействии на поступки слушателей, чтобы побудить их к совершению определённого действия. Агитационная стратегия реализуется через тактику обещания и тактику призыва (представлена глаголами в форме повелительного наклонения) [9, с. 100-119].
5. Общие (неспециализированные) тактики, к которым О. Н. Паршина относит тактики, общие для нескольких стратегий. Среди них - тактика солидаризации с адресатом, тактика критики, тактика акцентирования (выражает намерение говорящего подчеркнуть определённый момент своей речи) [9, с. 120].
А. Николова, занимающаяся изучением побудительных высказываний, предполагает, что развивающееся по модели согласия общение требует наличия нескольких основных условий:
1) однонаправленности интенций обоих коммуникантов;
2) нейтрального или уважительного обращения говорящего к адресату и соблюдения его чувства собственного достоинства;
3) оптимальной дозировки иллокутивной силы высказывания и отсутствия сильного и бесцеремонного нажима на волю адресата;
4) выбора таких языковых средств выражения побуждения, которые не ущемляют чувство достоинства адресата и соответствуют социальным и психологическим параметрам участников конкретной ситуации;
5) понимания адресатом целесообразности и уместности требуемого и его готовности исполнить действие.
Эпизоды, развивающиеся по модели несогласия и конфликтности, имеют более сложную структуру,
чем при кооперации, в них общение усложняется тем, что выражается прямой или косвенный отказ сове р-шить действие, который часто сопровождается и различными по силе эмоциональными реакциями обоих коммуникантов [1, с. 207-209].
В. З. Демьянков сформулировал следующие правила достижения взаимопонимания, помогающие собеседникам конструктивно решать общие для них проблемы:
1) использование знания языка.
Знание общего языка (русского, английского, японского и т. п.) является необходимой предпосылкой для достаточно гибкого обмена мнениями;
2) построение и проверка гипотез о значении речи собеседника.
Необходимо стараться выдвигать по возможности разумные и наименее экстравагантные гипотезы о том, что вам предстоит услышать. Это позволит с меньшей болезненностью отказаться от неоправдавшихся ожиданий;
3) освоение сказанного.
По тексту и по его отдельным предложениям мы выстраиваем некоторое подобие внутреннего мира человека («модельный мир»), в который мы вкладываем часть своего внутреннего мира, - в этом и состоит освоение чужих слов, без которого немыслимо понимание;
4) установление замысла говорящего.
Эта задача решается в двух направлениях: а) нахождение того буквального смысла, который вкладывается в речь автором, возможно, не всегда внимательно использующим язык (он может оговориться, нестандартно употребить слова, говорить с сильным акцентом, но мы, тем не менее, можем понять смысл его речи); б) выяснение истинных и напускных намерений автора речи;
5) осознание различий между внутренним и модельным мирами.
Как и наш внутренний мир, модельный мир обладает целостностью; его законы отличны от нашего внутреннего мира только в тех пунктах, на которые мы находим явные указания в речи собеседника. Отсюда опасность той разновидности недоразумений, когда по неопытности, рассеянности или простодушию мы отождествляем свой внутренний мир с модельным. Поэтому следует обращать внимание на те моменты в речи собеседника, где нарушается целостность и связность получаемой вами картины о сообщаемом им;
6) осознание отношений внутри модельного и внутреннего миров.
Необходимо держать в фокусе внимания то, что вам пытаются сообщить, следить за перемещением этого фокуса внимания у себя и не сосредоточиваться на своих любимых мнениях; не стремиться непременно найти вашу любимую мысль у своего собеседника, но и не исключать возможность встречи с нею в модельном мире;
7) соотнесение модельного мира с запасом знаний интерпретатора.
В результате понимания мы постоянно пополняем свой информационный запас, запрещая новые знания и отказываясь от скомпрометированных мнений. Этим понимание текста отличается от простого распознавания. Если по ходу общения вы не чувствуете никаких изменений в своих знаниях, постарайтесь найти причину. Это может быть усталость, действительное полное совпадение во взглядах с собеседником, отсутствие интереса к теме или нечто иное;
8) соотнесение понимания с линией поведения адресата.
Симптомом понимания может быть готовность к действиям, прямо или косвенно задаваемым речью. Недаром речевое воздействие так напоминает гипнотический сеанс. Услышав фразу: «По синему небу бегут белые облака», - вы видите это синее небо с облаками. В отличие от гипнотического состояния, при обычном общении мы стремимся не подпасть чересчур под чары речи. Возможно, именно этой защитной реакцией, чтобы не превратить любое общение в сеанс взаимного гипноза, объясняется такое этическое правило, как нежелательность без особой надобности прибегать к требованиям;
9) выбор тональности понимания.
Поскольку понимание - результат взаимодействия различных операций, решающих указанные выше задачи, мы всегда вынуждены выбирать тот ключ, в котором удобно воспринимать речи собеседника в целом. Этот ключ определяет взаимодействие таких операций на протяжении целостных эпизодов понимания [16, с. 8-10].
Таким образом, эффективность коммуникации зависит от правильности выбора коммуникативных стратегий и тактик. Системное восприятие различного рода тактик в соотнесённости со спецификой тех или иных коммуникативных стратегий позволяет таким образом определить свое коммуникативное поведение, что адресат речи начинает комфортно чувствовать себя в поле коммуникативного взаимодействия с адресантом.
Библиографический список
1. Николова, А. Речевые тактики и языковые маркеры несогласия и конфликтности при побуждении к действию / А. Николова // Русистика 2003: Язык, коммуникация, культура. - С. 13-19.
2. Винокур, Т. Г. Говорящий и слушающий. Варианты речевого поведения / Т. Г. Винокур. - М.: Наука, 1993. - 171 с.
3. Клюев, Е. В. Речевая коммуникация / Е. В. Клюев. - М.: ПРИОР, 1998. - 224 с.
4. Кашкин, В. Б. Введение в теорию коммуникации / В. Б. Кашкин. - Воронеж: Изд-во ВГТУ, 2000. - 175 с.
5. Труфанова, И. В. О разграничении понятий: речевой акт, речевой жанр, речевая стратегия, речевая тактика / И. В. Труфанова // Филологические науки. - 2001. - № 3. - C. 56-65.
6. Макарова, Л. М. Основы теории дискурса / Л. М. Макарова. - М.: ИТДГК «Гнозис», 2003. - 280 с.
7. Иссерс, О. С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи / О. С. Иссерс. - М.: КомКнига / URSS, 2006. - 288 с.
8. Борисова, И. Н. Категория цели и аспекты текстового анализа / И. Н. Борисова // Жанры речи. - 1999. - Вып. 2. - C. 81-97.
9. Паршина, О. Н. Российская политическая речь: теория и практика / О. Н. Паршина. - Изд. 2-е, испр. и доп. - М.: Изд-во ЛКИ, 2007. -232 с.
10. Шейгал, Е. И. Семиотика политического дискурса / Е. И. Шейгал. - Волгоград: Перемена, 2000. - 368 с.
11. Филинский, А. А. Критический анализ политического дискурса предвыборных кампаний 1999-2000 гг.: автореф. дис. ... канд. филол. наук / А. А. Филинский. - Тверь, 2002. - 16 с.
12. Гайкова, О. В. Предвыборный дискурс как жанр политической коммуникации (на материале англ. яз.): автореф. дис. ... канд. филол. наук / О. В. Гайкова. - Волгоград, 2003. - 19 с.
13. Седов, К. Ф. Типы языковых личностей по способности к кооперации в речевом поведении / К. Ф. Седов // Проблемы речевой коммуникации. - Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 2000. - С. 6-12.
14. Карасик, В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс / В. И. Карасик. - Волгоград: Перемена, 2002. - 477 с.
15. Бокмельдер, Д. А. Стратегии убеждения в политике: анализ дискурса на материале современного английского языка: автореф. дис. . канд. филол. наук / Д. А. Бокмельдер. - Иркутск, 2000. - 23 с.
16. Демьянков, В. З. Стратегии достижения взаимопонимания в неконфронтирующем диалоге / В. З. Демьянков // Возможности и перспективы развития международного общения, углублённого взаимопонимания. Вып. 2. Пути к пониманию. - М.: Внешторгиздат, 1989. -С. 7-10.
© Шпомер Е. А., 2013
