CC BY
61
колонизация, индустриализация или глобализация - причины стратификации мирохозяйственной системы
О.Н. БАБУРИНА, кандидат экономических наук, доцент кафедры экономики и менеджмента Морская государственная академия им. адмирала Ф.Ф. Ушакова (г. Новороссийск)
В статье доказывается, что рекордный разрыв в подушевом показателе ВВП между развитыми и развивающимися странами наблюдался в 60-е гг. ХХв. Это подтверждает, что индустриализация, форсированная колонизацией, а не глобализация стали причиной резкой стратификации мирового хозяйства.
Ключевые слова: колонизация, индустриализация, глобализация, развитие, стратификация, мирохозяйственная система.
Глобализация — процесс неоднозначный. Он оказывает положительное воздействие на развитие одних государств и определенной части ее граждан и негативное — на других. Одним из устойчивых обвинений глобализации является утверждение, что именно она стала причиной резкой стратификации стран по уровню социально-экономического развития. Сегодня даже в некоторых международных организациях получило распространение мнение: поскольку капитализм процветает, а экономическая глобализация прогрессирует — в то время как многие социальные проблемы лишь усугубились, — то именно первые два явления выступают причиной третьего. Попробуем разобраться, что же послужило причиной столь острого разрыва.
Анализируя прошлое, нельзя не увидеть глубокой неравномерности мирового развития, как во времени, так и по странам и регионам. Это подтверждает справедливость основного постулата мировой экономики — неравномерности развития. Говоря о неравномерности экономического развития во времени, можно отметить, что основной прирост мирового валового продукта и мировой торговли произошел во второй половине ХХ в. С 1900 по 1950 г. объем мирового валового продукта и мирового экспорта увеличился примерно в три раза, а с 1950 по 2000 гг. эти показатели выросли
соответственно в 6 и 12 раз [3, с. 505; с. 598]. В развивающихся странах во второй половине ХХ в. ВВП увеличился в 11 раз, а экспорт — почти в 29 раз.
Несмотря на колоссальный рост масштабов производимого в мире продукта, мир остается неоднородным, дифференцированным. По-прежнему сохраняется тенденция к дихотомной организации мирохозяйственной системы по уровню социально-экономического развития.
Известный британский писатель У. Хаттон в своей книге «Мир, в котором мы живем» заметил: «Нас убеждают, что применение американского опыта в международном масштабе через интеграцию финансовых и торговых потоков на основе свободно-рыночных принципов Вашингтонского консенсуса является средством глобального благосостояния. Однако, как и в Америке, в мире создание богатства отнюдь не сопровождается его справедливым распределением. За последние 20 лет неравенство возросло как в США, так и в мировом масштабе.... В настоящее время распределение общемирового дохода можно представить в виде бокала для шампанского: наверху широкая мелкая емкость (20 % наиболее богатых, располагающих 82,7 % дохода в мире), а под ней длинная тонкая ножка (это 60 % населения Земли, на которых приходится всего 5,6 % его дохода) [8, с. 224].
У. Хаттон так объясняет причины этого неравенства: «Низкие цены на сырьевые товары способствовали десятилетнему подъему американской экономики (за счет невысокой инфляции и дешевых денег), но породили растущую бедность в большей части остального мира. Заимствования на рынках частного капитала с целью выйти из этой ситуации сопряжены с опасностью массированного оттока инвестиций и финансовых кризисов.
классификация стран по показателю Внд на душу населения в 2005 г.
Население (млн) Площадь (тыс. кв. км) внд (млрд. долл.) темпы прироста населения (%) ВНД на душу населения (долл.)
Мир в целом 6438 133841 45135 1,2 7011
Страны с низким доходом 2352 29262 1377 1,8 585
Страны со средним доходом 3074 70091 8138 0,9 2647
Страны с доходом ниже среднего 2475 39955 4760 1,0 1923
Страны с доходом выше среднего 600 30136 3379 0,6 5634
Страны с высоким доходом 1011 34488 35643 0,7 35264
Источник: составлено автором по справочнику «Страны и регионы. 2007. Статистический справочник Всемирного банка / Пер. с англ. М.: Издательство «Весь мир», 2008. (Мир в цифрах), с. 2; с. 10-14.
Эффекты типа «победитель получает все» еще сильнее ухудшают ситуацию: технические инновации и инвестиции концентрируются в богатых странах. Без целенаправленного вмешательства, облегчения долгового бремени и помощи «третьему миру» вряд ли можно сократить разрыв между ним и развитыми государствами» [8, с. 224-225].
Как известно, Всемирный банк для классификации стран по уровню социально-экономического развития в качестве основного критерия использует показатель валового национального дохода (ВНД) на душу населения1. В соответствии с этим критерием каждая страна (экономика) относится к одной из следующих категорий: с низким доходом, со средним доходом (в том числе с доходом ниже среднего и выше среднего) и с высоким доходом. Страны с низким и средним доходами определяются как развивающиеся. Всемирный банк отмечает, что классификация стран по уровню доходов не обязательно отражает состояние развития [6, с. 9].
В 2005 г. странами с низким доходом являлись те, в которых показатель на душу населения не превышал 875 долл. К странам со средним доходом относились те, в которых ВНД на душу населения выше 875 долл., но ниже 10 726 долл. Порогом, разделяющим страны с доходом ниже среднего и страны с доходом выше среднего, является размер ВНД на душу населения, составляющий 3 465 долл. Страны с высоким доходом — ВНД на душу населения не ниже 10 726 долл. [6, с. 9].
Как следует из данных таблицы в 2005 г. в странах с низкими доходами проживало 2,352 млн чел. (37 % населения мира) с годовым доходом ниже 585 долл., что составляет 1,6 долл. в день. В странах с высоким доходом проживало 1,011 млн человек
1 Согласно требованиям издания «Показатели мирового развития. 2007» в справочнике «Страны и регионы. 2007» используется терминология, соответствующая системе национальных счетов 1993 г. Термин «валовой национальный продукт» (ВНП) заменен термином «валовой национальный доход» (ВНД).
(16 % населения планеты) с годовым доходом 35 264 долл., что составляет 97 долл. в день и выше аналогичного показателя в наиболее бедных странах более чем в 60 раз.
Эти опубликованные Всемирным банком данные не всегда объективны, т. к. рассчитаны не по реальному, а по номинальному курсу национальных валют по отношению к доллару США. Наиболее достоверны результаты Глобального раунда международных сопоставлений ВВП по паритету покупательной способности валют (ППС) 2, также рассчитанные и опубликованные Всемирным бан-ком3. Основные итоги Глобального раунда за 2005 г. выглядят следующим образом: совокупный объем мирового ВВП составил 54 980 млрд долл. США по ППС, а ВВП на душу населения — 8 972 долл. США по ППС. Но и при этой методике расчета наблюдается резкий разрыв по показателю ВВП на душу населения — от 70 014 долл. /чел в Люксембурге до 250-750 долл. /чел. в странах Африки (так, например, в Демократической Республике Конго он составил всего лишь 264 долл. /чел.).
Рассмотрим причины экономического отрыва одних стран от других в историческом разрезе. Известный ученый в области мировой экономики Ю. В. Шишков пишет: «В доиндустриальную эпоху, когда доминирующей отраслью экономики любой страны было сельское хозяйство, значимые разрывы в темпах социально-экономического развития одних стран от других исключались. Экономичес-
2 ППС означает соотношение между национальными валютами по их покупательной способности. Пересчет национальных валют в доллары осуществлен по ППС, а не по официальным или рыночным обменным курсам, которые почти всегда отличаются от соотношения национальных и американских цен. Особенно большие разрывы между обменными курсами и ППС, резко искажающие фактическое положение дел в мировой экономике, характерны для валют развивающихся и постсоциалистических стран.
3 О результатах Глобального раунда международных сопоставлений ВВП // gks. m/bgdДree/b04_03ДssWWW. ехе^^040/.
кая эффективность этой отрасли жестко ограничивалась, с одной стороны, природными условиями, с другой — ручным трудом, производительность которого могла повышаться лишь в сравнительно узком диапазоне. Поэтому, несмотря на расцвет духовной и материальной культуры в отдельных регионах древнего Востока, средний уровень жизни в Египте, Вавилоне, Китае, Индии, Средней Азии даже в их звездные периоды в целом мало отличался от остального мира. К тому же в доиндустриальном мире некоторое превосходство одних регионов над другими не закреплялось надолго: оно перемещалось от региона к региону и носило как бы блуждающий характер. Поэтому на протяжении многих тысячелетий вплоть до XVIII в. уровни экономического развития различных регионов мира оставались более или менее одинаковыми» [9, с. 22-23].
Воспользовавшись подсчетами Э. Мэддисона, Ю. В. Шишков приводит следующие данные: «Две тысячи лет назад уровни ВВП на одного жителя Западной Европы, Индии и Китая были почти одинаковы — около 450 долл. (по паритету покупательной способности 1990 г.) и превосходили все остальные регионы мира примерно на 1/10. Через тысячу лет Западная Европа после развала Римской империи пришла в упадок и отстала от Китая, Японии и др. стран Азии» [9, с. 23].
По этому поводу доктор экономических наук Г. Х. Попов под впечтлением от прочтения книги Гевина Мензиса «1421 год, когда Китай открыл мир» [2], пишет: «.задолго до европейцев китайские адмиралы уже открыли Южную и Северную Америки, Австралию и Новую Зеландию, пересекли Тихий океан, открыли Антарктиду и Гренландию, обошли Сибирь морским путем» [5, с. 64].
«В отличие от Европы, где после античности наступил провал в виде темных веков, Китай развивался непрерывно. Астрономия, металлургия, медицина, агротехника — в любой из отраслей Китай на сотни лет опередил остальной мир. Порох и бумага, книгопечатание, бумажные деньги, фарфор, шелк» [5, с. 65].
Г. Попов проводит сравнительную параллель между развитием экономики Китая и стран Европы того времени: «На банкете в Пекине присутствовали почти 30 тысяч гостей, гости ели на фарфоровой посуде меню из 10 блюд. А в то же время на свадьбе английского короля Генриха V и Екатерины Валуа было 600 гостей. Ели вяленую треску на заменявших тарелки кусках черного хлеба.. Шестимиллионную китайскую армию, вооруженную пушками
и ружьями, нельзя даже сравнивать с войском Генриха V в пять тысяч человек с луками, мечами и копьями» [5, с. 65].
Китай был не просто империей. Поднебесная являлась подлинной сверхдержавой, на века превосходившей остальной мир во всех областях — технике, науке, культуре. Поэтому решение императора Чжу Ди взять курс, как бы сейчас сказали, на глобализацию имело все основания.
На «ближнем зарубежье» Китай отрабатывал наиболее эффективные методы глобализации: предоставление торговых льгот, выделение займов для закупок в Китае шелка и фарфора, встречные закупки для Китая хлопка, сахарного тростника, ископаемых. В Пекине готовили переводчиков 20 языков, в целом создавался комплекс экономических мер, торговых связей как альтернатива силе. Это был разительный контраст с тем, что делали европейцы, которых интересовали только золото и пряности, а их методом были казни и зверства.
Чжу Ди поставил задачу: «плыть до края земли, дабы включить в орбиту гармоничного мира, управляемого согласно законам Конфуция, все варварские страны, которые встретятся на пути». Флот, который должен был выполнить волю императора, назвали «золотым» из-за его размеров и грандиозных затрат на его строительство. Золотой флот был воплощением всей китайской цивилизации. В него входило 250 «плавучих сокровищниц», почти 400 военных кораблей, 400 зерновозов, водовозов, ремонтных баз и т. д. Для сравнения можно сказать, что самые большие венецианские галеры того времени были в пять раз меньше в длину, чем «сокровищницы», и могли вести не 2 тысячи тонн груза, а тонн 50. Галеры не имели ни медных, ни железных пушек.
В дальнейшем в Китае были уничтожены все материалы о Золотом флоте, но Гевин Мензис приводит убедительные доказательства великих подвигов китайских адмиралов, потратив на их изучение почти 10 лет своей жизни, используя свой опыт командира английской подводной лодки и расходуя свои средства.
Главной причиной уничтожения всех материалов о Золотом флоте явилось принятие империей ис -торического решения об изменении курса внешней политики, отказ от экспансии и курс на изоляцию от внешнего мира. На их принятие повлияли и итоги плаваний Золотого флота (потери судов и экипажей превысили 9/10 от стартовых показателей), и серьезные экономические и политические основания. Во всех открытых странах (кроме империи инков)
уровень производства не приносил высоких доходов. Земли были хуже китайских, не было смысла создавать колонии, к тому же китайский метод колонизации был чересчур гуманным.
Итак, изолировав себя, Китай сократил стимулы к выходу за рамки традиционной экономики. Расплата наступила через несколько веков, когда в Европе началась промышленная революция. С эпохой пара и машин Китай соревноваться уже не смог.
В XVIII в., в эпоху промышленной революции, Западная Европа вышла в лидеры, но опять же лишь ненамного обогнав Китай и Японию. «Разрыв между Западной Европой и наименее развитыми в то время Африкой и Северной Америкой составлял 1,7 к 1.» [9, с. 23]4.
«Такая модель развития мирового хозяйства, когда все регионы мира наращивали средние подушевые доходы черепашьими темпами (около 0,050,07 % в год) и продвигались вперед более или менее единым фронтом, как бы растянувшись в шеренгу, просуществовала достаточно долгое время и начала деформироваться лишь в XVI в., после того как Западная Европа стала быстро обогащаться за счет неэквивалентного обмена, а зачастую и прямого ограбления стран Латинской Америки и Южной Азии» [9, с. 23].
Однако, по мнению Ю. В. Шишкова, не это послужило главной причиной отрыва Западной Европы от остального мира. Взрывной отрыв произошел в Англии, а потом во Франции, Германии, США и других странах Запада в ХУШ-ХГХ вв., когда стала набирать силу промышленная революция. Она не только дала принципиально новые средства производства и резко повысила производительность труда, но и открыла необъятное поле приложения человеческого потенциала за пределами сельского хозяйства и ремесла.
«Семьдесят лет — с 1760 по 1830 г., и в особенности тридцать лет — с 1770 по 1800 г. — явились периодом решающего поворота в мировой истории. Они знаменуют первую практическую реализацию новых возможностей машин в рамках новой, капиталистической промышленности» [9, с. 24]. Возникает вопрос, почему индустриализация началась именно в Западной Европе, а не в Китае с его древней культурой, не в Египте, достигшем высот во многих областях знаний задолго до Европы?
А. И. Анчишкин пишет, что это стало возможно благодаря стечению ряда благоприятных обсто-
4 Ю. В. Шишков предупреждает, что эти оценки приблизительны и могут вызывать сомнение в их достоверности.
ятельств: наличия природных условий, удобных морских торговых путей и финансово-экономических факторов. «Умеренный климат, плодородные земли, не требующие искусственного орошения, обилие лесов и источников воды, наличие всех видов сырья (шерсти, льна, леса, железа, серебра, цветных металлов, угля), необходимых для ремесла, а затем и для промышленности, их относительная доступность и близкое расположение друг к другу — все это создавало исключительно благоприятные условия для экономического развития» [1, с. 145-146]. Как только стали в массовом порядке распространяться железные орудия труда (прежде всего, топор и плуг), Европа получила огромные преимущества перед Востоком, сельское хозяйство которого требовало мобилизации сотен одновременно действующих рабочих рук для поливного земледелия, уборки риса или хлопка. Кроме того, в Европе растущая торговля аграрными товарами как внутри этой отрасли, так и между деревней и городом способствовала росту купечества и развитию городов.
Этот период известный американский философ Элвин Тоффлер назвал первой системой богатства. «Тяжелые плуги, наличие свободных полей, объединение земледелия и скотоводства, трехпольный севооборот, изобретение и совершенствование конной упряжки и подков — все это сформировало единую систему сельского хозяйства... Эта первая волна богатства ускорила и процесс разделения труда, вследствие чего возникла потребность в обмене продуктами производства в форме торговли, бартера, покупки и продажи товаров» [7, с. 37].
Другое благоприятное для европейцев обстоятельство — наличие удобных морских торговых путей — открыло перспективы для военной и торговой экспансии. И в итоге существенно ускорило трансформацию ремесла в мануфактуру, что позволило производить изделия в больших объемах и с относительно меньшими издержками. Промышленная революция XVIII в. настолько удешевила производство, что ручной труд оказался неконкурентоспособным, мелкое товарное производство было разорено, и открылся широкий простор для развития капиталистической промышленности.
Европейские монархи различными способами— налоговыми льготами, субсидиями, раздачей привилегий и дворянских званий, созданием торговых компаний и мануфактур — стали поощрять торговлю, промышленность, судоходство и колониальную экспансию. В Европе на смену традиционным экономическим отношениям пришел капитализм
и относительно свободное предпринимательство. Это кардинально повысило личную заинтересованность людей в результатах труда и раскрепостило их творческую инициативу. Соединение индустриализации с капитализмом образовало горючую смесь, которая колоссально ускорила темпы технико-экономического развития общества, что в конечном итоге сыграло большую роль в отрыве Европы от остального мира. В других регионах мира таких благоприятных условий для рывка вперед еще не было [9, с. 28-31].
У великого политэкономиста К. Маркса прослеживается другой подход к причинам экономического отрыва стран Севера и Юга. В своем многотомном труде «Капитал» он пишет: «Превращению денежного капитала, образовавшегося путем ростовщичества и торговли, в промышленный капитал препятствовал феодальный строй в деревне, цеховой строй в городе. Ограничения эти пали, когда были распущены феодальные дружины, когда сельское население было экспроприировано и отчасти изгнано. Новая мануфактура возникла в морских экспортных гаванях или в таких пунктах внутри страны, которые находились вне контроля старых городов с их цеховым строем.
Открытие золотых и серебряных приисков в Америке, искоренение, порабощение и погребение заживо туземного населения в рудниках, первые шаги по завоеванию и разграблению Ост-Индии, превращение Африки в заповедное поле охоты на чернокожих — такова была утренняя заря капиталистической эры производства. Эти идиллические процессы суть главные моменты первоначального накопления. За ними следует торговая война европейских наций, ареной для которой служит земной шар» [4, с. 760].
К. Маркс пишет, что «различные моменты первоначального накопления распределяются исторически более или менее последовательно между различными странами, а именно: между Испанией, Португалией, Голландией, Францией и Англией. В Англии к концу XVII в. они систематически объединяются в колониальной системе и системе государственных займов, современной налоговой системе и системе протекционизма. Эти методы отчасти покоятся на грубейшем насилии, как, например, колониальная система. Но все они пользуются государственной властью, т. е. концентрированным и организованным общественным насилием, чтобы ускорить процесс превращения феодального способа производства в капиталистический и сократить его переходные стадии» [4, с. 761].
К. Маркс подчеркивает роль колоний в повышении богатства метрополий: «Как известно, английская Ост-Индская компания кроме политической власти в Ост-Индии добилась исключительной монополии на торговлю чаем, как и вообще на торговлю с Китаем и на перевозку товаров из Европы и в Европу. Но судоходство вдоль берегов Индии и между островами, а также торговля внутри Индии сделались монополией высших должностных лиц компании. Монополия на соль, опиум и другие товары стала неисчерпаемым источником богатства.....
Согласно одному документу, представленному в парламент, с 1757 по 1766 г., компания и ее должностные лица принудили индийцев принести в дар 6 миллионов фунтов стерлингов. В 1769-1770 гг. англичане искусственно организовали голод, закупив весь рис и отказываясь продавать его иначе, как по баснословно высоким ценам» [4, с. 762].
Несправедливая торговля, так называемый колониальный способ торговли во многом способствовали накоплению капитала. «Колониальная система способствовала форсированному росту торговли и судоходства. Общества-монополии были мощными рычагами концентрации капитала. Колонии обеспечивали рынок сбыта для быстро возникающих мануфактур, а монопольное обладание этим рынком обеспечивало усиленное накопление. Сокровища, добытые за пределами Европы посредством прямого грабежа, порабощения туземцев, убийств, притекали в метрополию и тут превращались в капитал. Голландия, которая первой полностью развила колониальную систему, уже в 1648 г. достигла высшей точки своего торгового могущества» [4, с. 763].
Приведем еще одну цитату К. Маркса: «В настоящее время промышленная гегемония влечет за собой торговую гегемонию. Напротив, в собственно мануфактурный период торговая гегемония обеспечивает промышленное преобладание. Отсюда решающая роль, которую в то время играла колониальная система» [4, с. 764].
Далее К. Маркс перечисляет и другие факторы, способствующие накоплению капитала и развитию промышленности: государственные долги, гнет налогов, протекционизм, рабство детей. Европа содрогалась от ужасов насилия к крестьянам с целью экспроприации их земли, от варварства и жестокости по отношению к народам, которых удалось поработить.
Несколько другое отношение к периоду промышленной революции высказывают современные американские философы Элвин и Хейди
Тоффлеры, называя его Второй волной богатства. «Историки до сих пор спорят о времени и множестве скрытых причин промышленной революции. Но мы знаем, что в этот период большая группа западных интеллектуалов — ученых, философов, политических деятелей и предпринимателей, опираясь на идеи Декарта, Ньютона и просветителей, снова изменила мир» [7, с. 38].
«Подрывая традиционные формы труда, ценности, структуру семьи и все более разлагающиеся политические и религиозные институты аграрной эпохи, Вторая волна поддерживала интересы поднимающейся коммерческой, городской промышленной элиты, противопоставляя их укоренившимся интересам аграрной элиты» [7, с. 38-39].
Как продукт Второй волны богатства появились развитые страны, или страны «Севера», сегодня они входят в ОЭСР и насчитывают около 1,2 млрд чел. Индустриализация и технико-экономический прогресс приобрели характер цепной реакции, отрыв стран-лидеров от остального человечества начал стремительно нарастать. «С 1820 по 2000 г. средний объем ВВП на душу населения возрос здесь более чем в 19 раз, тогда как в остальных регионах мира — лишь в 5,5 раза» [9, с. 32].
Таким образом, в причинах разрыва стран «Севера» и «Юга» Ю. В. Шишков обвиняет индустриализацию, а К. Маркс — колонизацию: колониальная система способствовали форсированному росту торговли, несправедливой торговли, торговая гегемония способствовала накоплению капитала и тем самым промышленному превосходству, в дальнейшем промышленная гегемония устойчиво переросла в торговую.
Проведенный анализ динамики и соотношения показателя подушевого ВВП в развитых и развивающихся странах показал, что с 1900-х гг. до 1970-х гг. разрыв в доходах между развитыми и развивающими странами неуклонно увеличивался. Максимальным разрыв проявился в 1960-1970 гг. (в период обретения колониями независимости). В 1970 г. значение показателя ВВП на душу населения в развитых странах более чем в 10 раз превысило аналогичный показатель в развивающихся странах. Впоследствии разрыв постепенно начинает снижаться, в 2000 гг. он составил 7,4 раза [3, с. 511].
Итак, рекордный уровень разрыва между богатым «Севером» и бедным «Югом» зафиксирован в 70-х гг. ХХ в., когда эпоха глобализации еще не началась, а в дальнейшем, в 1990-2000 гг. в условиях глобализации отрыв мирового авангарда от арьергарда стал сокращаться. Из анализа этих данных
можно сделать вывод, что колонизация, способствовавшая ускоренному накоплению капитала, и индустриализация, а не глобализация явилась причиной резкой социально-экономической стратификации мирового сообщества. Но глобализация при использовании колониального способа торговли может вновь увеличить этот разрыв.
В настоящее время происходят кардинальные изменения на планете, мир становится многополярным, и некогда утратившие свое первенство супер-государства — Индия и Китай — вновь могут стать лидерами мирового развития. Элвин и Хейди Тоффлеры в своей книге «Революционное богатство. Как оно будет создано и как изменит нашу жизнь» пишут: «Роль знаний в сознании богатства неизменно возрастает и сейчас готовится подняться на более высокий уровень, преодолеть все мыслимые преграды, по мере того как все больше и больше стран мира подключаются к глобальному мозговому банку, который постоянно растет, постоянно меняется и становится все более доступным. И в результате все мы — и бедные, и богатые — будем жить и работать в условиях революционного богатства и его последствий» [7, с. 6].
Авторы уверены, что «революционные изменения представляют собой радикальный переворот, сравнимый с промышленной революцией, но существенно ее превосходящий, — тысячи внешне не связанных между собой изменений формируют новую экономическую систему, сопровождаемую как минимум возникновением новых стилей жизни или новой цивилизации, которую можно назвать современностью» [7, с. 7]. Чтобы богатство было революционным, оно должно трансформироваться не только в отношении количества, но и в том, как оно создается, накапливается, циркулирует, расходуется, сберегается и инвестируется.
Под «богатством» Тоффлеры понимают «богатство в его наиболее общем смысле — это все, что удовлетворяет потребности и желания человека. Система богатства — это способ создания богатства, в виде денег или нет» [7, с. 35].
Третья волна богатства — все время взрывооб-разно распространяющаяся — расшатывает принципы индустриализма, по мере того как вместо факторов традиционного промышленного производства (таких как земля, труд, капитал) все выше начинают цениться знания.
«При росте волны богатства ее распространение по миру является неравномерным, и сегодня в таких странах, как Бразилия и Индия, можно обнаружить одновременное присутствие трех волн,
перекрывающих друг друга: немногие охотники и собиратели вымирают, по мере того как крестьяне Первой волны захватывают их земли; крестьяне устремляются в город за заработком на заводы Второй волны, появляются всходы Интернет-кафе и компьютерных фирм, возникающих с приходом Третьей волны» [7, с. 40].
Сегодня на всей планете можно различить три существенно отличающиеся друг от друга системы создания богатства, обобщенными символами которых могут служить плуг, сборочные линии и компьютер. В начале нового столетия, когда Третья волна богатства только формируется, часть развитых стран уже не смогут удержать своей пионерской роли в мировой революции богатства и, наоборот, часть стран Третьего мира перейдет в категорию развитых стран. Это станет возможным в силу углубления международного разделения труда, а значит, взаимозависимости, взаимосвязанности и взаимопроникновения национальных экономик, перемещения товаров, услуг, капиталов и рабочей силы в рамках всего мирового хозяйства, иными словами, процесса глобализации экономики.
Если это утверждение справедливо, то у каждого государства при условии разработки и выполнении им эффективной стратегии развития есть шанс подняться на более высокую ступень развития, в более высокую категорию стран. Все мы, россияне, надеемся, что Россия сможет занять достойное место в мирохозяйственной системе и стать «пионером» в мировой революции богатства. Но при этом набирающие ускорение процессы глобализации, роста международной торговли и углубления международного разделения труда не должны превращать нашу страну в колониально-сырьевой придаток Запада. В настоящее время в товарной структуре экспорта России около 80 % стоимостного объема приходится на сырье, а 20 % —
на готовую продукцию, в то время как в структуре мировой торговли прямо противоположное соотношение между удельным стоимостным весом сырья и готовой продукции — 20 % к 80 %.
Список литературы
1. Анчишкин А. И. Наука — техника — экономика. М. 1989.-319 с.
2. Мензис Гевин. 1421 год, когда Китай открыл мир / Гевин Мензис; (пер. с англ. А. Кашина). М.: Эксмо. 2006. 638 с.
3. Мировая экономика: глобальные тенденции за 100 лет / Под ред. И. С. Королева. М.: Экономиста 2003. 604 с.
4. Маркс К. Капитал. Критика политической экономии. (Пер. И. И. Скворцова-Степанова.) Т. I. Кн. I. Процесс производства капитала. М., Политиздат, 1978. 907 с.
5. Попов Г. Х. Китай отказался от глобализации // Экономическое возрождение России. 2007. №1.С. 64-69.
6. Страны и регионы. 2007. Статистический справочник Всемирного банка / Пер. с англ. М.: Издательство «Весь мир», 2008. 240 с. (Мир в цифрах).
7. Тоффлер Э. Революционное богатство. Как оно будет создано и как оно изменит нашу жизнь / Элвин Тоффлер, Хейди Тоффлер. М.: АСТ: АСТ МОСКВА: ПРОФИЗДАТ. 2008. 569 с.
8. Хаттон У. Мир, в котором мы живем / Пер. с англ. под ред. В. Л. Иноземцева. М.: Ладомир, 2004. 556 с.
9. Шишков Ю. В. Догоняющее развитие в эпоху глобализации. Учебное издание / Ю. В. Шишков. М.: ВАВТ, 2006. 242 с.
10. Maddison A. The World Economy. Historical Statistics. OECD. 2003.
ВНИМАНИЕ! начинается подписка
на журналы Издательского дома «ФИНАНСЫ и КРЕДИТ»
на I полугодие 2010 года (495) 721-85-75 [email protected]
ФИНАНСЫ И КРЕДИТ
45
