CC BY
323
Коллизионное регулирование возмещения вреда, причиненного недостатками товара, работы или услуги
ЛАЗАРЕВА Татьяна Петровна, ведущий научный сотрудник отдела международного частного права Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, кандидат юридических наук
117218, Россия, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34
E-mail: [email protected]
Статья посвящена вопросам коллизионного регулирования возмещения вреда, причиненного товаром (работами, услугами), в аспекте изменений, внесенных в часть третью Гражданского кодекса Российской Федерации на основании Федерального закона от 30 сентября 2013 г № 260-ФЗ. Отмечается, что действие основополагающего для коллизионного регулирования внедоговорных обязательств принципа lex loci delicti в сфере ответственности за дефектные товары (работы, услуги) ограничивается путем установления специальных формул прикрепления, что обусловлено спецификой рассматриваемых отношений, требующих дифференцированного подхода. На основе сопоставления законодательства отдельных стран, а также ст. 5 «Ответственность за продукцию» Регламента ЕС № 864/2007 «О праве, подлежащем применению к внедоговорным обязательствам» выявлены тенденции коллизионного регулирования в этой области, в основе которого лежит «каскадная» система норм, позволяющая учитывать разнообразные случаи причинения вреда. Сделан вывод, что, несмотря на некоторые различия, в целом российские правовые нормы отвечают современным коллизионным нормам об ответственности за продукцию большинства европейских стран.
Ключевые слова: коллизионное регулирование, возмещение вреда, недостатки товара (работ, услуг), место жительства причинителя вреда, место жительства потерпевшего, право страны приобретения товара.
Conflict of Laws Regulation of Compensation for Harm Caused by the Defects in Goods, Work, or Services
T. P. LAZAREVA, candidate of legal sciences
The Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation
34, Bolshaya Cheremushkinskaya st., Moscow, Russia, 117216
E-mail: [email protected]
The article deals with the conflict of laws regulation of compensation for damage caused by a product (works or services) in terms of amendments to Part III of the Civil Code of the Russian Federation by the Federal Law No. 260-FZ of September 30, 2013. It is noted that the effect of the basic principle (lex loci delicti) for non-contractual obligations in the field of products liability (works, services) is limited by the establishment of special forms of attachment due to the specifics of these relations that require a differentiated approach. On the basis of comparison of the legislation of certain countries, as well as Article 5 "Product liability" of the Regulation (EC) No. 864/2007 of the European Parliament and of the Council of 11 July 2007 on the law applicable to non-contractual obligations (Rome II) tendencies of conflicts regulation in this area are identified based on the "cascade" system of norms, which allows to take into account various cases of causing of harm. It was concluded that despite some differences the Russian legal rules in general meet requirements of modern conflict of laws rules on product liability in most European countries.
Keywords: conflict of laws regulation, compensation for harm, defects in goods, work, or services, habitual residence of the person claimed to be liable, habitual residence of the person sustaining the damage, the law of the country in which the product was acquired.
DOI: 10.12737/21988
В коллизионном регулировании внедоговорных обязательств во многих странах особое место занима-
ют правила о выборе права, подлежащего применению к обязательствам, возникающим из причинения
вреда недостатками товара, работы или услуги. Появление в современных кодифицированных актах специальных норм является общей тенденцией развития коллизионного регулирования в данной области. В сфере внедоговорных обязательств в последние десятилетия происходит закономерное ограничение действия основополагающего принципа определения подлежащего применению права на основании критерия места причинения вреда (lex loci delicti) в пользу специальных коллизионных привязок либо гибких коллизионных норм. Как отмечал В. П. Звеков, во второй половине минувшего века произошла основательная переоценка классического начала: отношение к нему в доктрине и практике колеблется от безусловного признания до существенного ограничения или вытеснения новыми, гибкими коллизионными формулами1.
Ограничение действия принципа lex loci delicti в сфере ответственности за товары (работы, услуги) путем установления специальных формул прикрепления объясняется спецификой этих отношений, которые в условиях высокотехнологических производственных процессов становятся все более разнообразными, требующими дифференцированного подхода. Так, для них характерно, что место изготовления продукции (выполнения работ, предоставления услуг) часто не совпадает с местом наступления последствий недоброкачественности изделия. В этих ситуациях законодатель отступает от общего принципа lex loci delicti, лежащего в основе коллизионного регулирования обязательств из причинения вреда, предусматривая формулы прикрепления, рассчитанные на разнообразные случаи причинения вреда.
В настоящее время специальные коллизионные нормы о возмеще-
1 См.: Звеков В. П. Коллизии законов в международном частном праве. М., 2007. С. 298—299.
нии вреда, причиненного дефектной продукцией, содержатся в законодательстве о международном частном праве Азербайджана, Бельгии, Болгарии, Италии, Квебека, Китая, Панамы, Белоруссии, Казахстана, Киргизии, Турции, Украины, Швейцарии, Японии2. Согласно этим нормам предлагаются различные варианты регулирования ответственности за продукцию. В последние годы также наблюдается тенденция к сближению подходов в регламентации этих отношений, чему в немалой степени способствовало принятие Регламента № 864/2007 Европейского парламента и Совета Европейского Союза от 11 июля 2007 г. о праве, подлежащем применению к внедоговорным обязательствам («Рим II») (далее — Регламент «Рим II»), содержащего специальную ст. 5 «Ответственность за продукцию».
Указанные процессы коснулись законодательства не только стран Европейского Сообщества (ЕС) о
2 См. ст. 27 Закона Азербайджанской Республики «О международном частном праве» 2000 г., п. 4 § 2 ст. 99 Закона Бельгии «О Кодексе международного частного права» 2004 г., ст. 106 Кодекса международного частного права Болгарии 2005 г., ст. 3128 Гражданского кодекса Квебека 1991 г., ст. 63 Закона № 218 «Реформа итальянской системы международного частного права» 1995 г., ст. 45 Закона о применении права к гражданским отношениям с иностранным участием в Китайской Народной Республике 2010 г., ст. 136 Закона Панамы «О международном частном праве» 2014 г., ст. 1130 Гражданского кодекса Республики Беларусь, ст. 1204 Гражданского кодекса Республики Кыргызстан, ст. 1118 Гражданского кодекса Республики Казахстан, ст. 36 Кодекса Турции «О международном частном праве и международном гражданском процессе» 2007 г., ст. 50 Закона Украины «О международном частном праве» 2005 г., ст. 135 Федерального закона Швейцарии «О международном частном праве» 1987 г., ст. 18 Закона Японии об общих правилах применения законов 1998 г. (озаглавленного и измененного 21 июня 2006 г.).
международном частном праве, для которых данный документ как акт прямого действия является обязательным к применению, но и других стран, не являющихся членами ЕС, в которых соответствующие положения были включены в законодательство после 2009 г., т. е. после вступления в силу Регламента «Рим II». С учетом этого при характеристике законодательства различных стран, содержащего специальные правила об ответственности за вред, причиненный товаром, можно выделить страны, воспринявшие подходы Регламента «Рим II», и страны, имеющие отличия от содержащегося в нем регулирования (включая страны ЕС, принявшие законы до вступления в силу Регламента). В последнем случае, как правило, за основу взяты положения ст. 135 Федерального закона Швейцарии 1987 г. «О международном частном праве»3.
Особенностью ст. 5 Регламента «Рим II» явилась «каскадная» модель регулирования, основанная на системе предлагаемых к применению в определенной последовательности дифференцированных коллизионных привязок. При решении вопроса о выборе подлежащего применению права в данной статье был использован опыт Гаагской конвенции об ответственности за вред, причиненный товаром, 1973 г.4, явившейся
3 См., например, ст. 63 Закона № 218 «Реформа итальянской системы международного частного права», ст. 3128 Гражданского кодекса Квебека, ст. 36 Кодекса Турции «О международном частном праве и международном гражданском процессе».
4 Текст Конвенции на английском языке размещен на интернет-сайте Гаагской конференции по международному частному праву. URL: www.hccp.net/. В Конвенции участвуют европейские страны: Хорватия, Финляндия, Македония, Франция, Люксембург, Нидерланды, Норвегия, Сербия и Черногория. Ее также подписали Португалия,
Италия, Бельгия. Подробнее см.: Звеков В. П. Обязательства вследствие причинения вреда. М., 2007. С. 29; КабатоваЕ. Модернизация
результатом унификации коллизионных норм в этой области и впервые предложившей подобную правовую модель. Однако по сути содержащиеся в Регламенте «Рим II» коллизионные нормы, принятые значительно позднее и «собравшие» современный опыт коллизионного регулирования, отличаются от правил данной Конвенции.
Статья 5 Регламента «Рим II» в виде общего правила отсылает к праву того государства, в котором потерпевший имел обычное место жительства в момент причинения вреда, если продукция была выпущена на рынок в этой стране. Применение указанного правила с учетом разнообразных ситуаций обусловлено рядом условий и альтернативных коллизионных привязок. Так, пар. 1 ст. 5 Регламента предусматривает, что правом, подлежащим применению к внедоговорному обязательству, возникающему вследствие вреда, причиненного продукцией, является: а) право страны, где лицо, которому причинен вред, имеет свое обычное место жительства в день наступления вреда, если продукция была выпущена на рынок в этой стране; или, при невыполнении данного условия; Ь) право страны, где была приобретена продукция, если продукция была выпущена на рынок в этой стране; или, при невыполнении данного условия; с) право страны, где наступил вред, если продукция была выпущена на рынок в этой стране.
Однако если лицо, привлекаемое к ответственности, не могло разумно предвидеть выпуска на рынок данной продукции или продукции аналогичного характера в стране, чье право подлежит применению соглас-
коллизионного регулирования деликтов // Хозяйство и право. 2004. № 1. С. 112; IHmer M. The New European Private International Law of Product Liability — Steering Through Troubled Waters. Rabels Zeitschrift fü r ausländisches und internationales Privatrecht. Band 73. 2009. P. 279.
но пунктам "а", "Ь" или "с", то правом, подлежащим применению, является право страны, где данное лицо имеет свое обычное место жительства.
Согласно содержащейся в пар. 2 ст. 5 формулировке, если из всех обстоятельств дела вытекает, что причинение вреда имеет явно более тесные связи с другой страной, чем та, которая указана в пар. 1, то применяется право этой другой страны. Таким образом, данное положение применяется даже при наличии обстоятельств, перечисленных в пар. 1 ст. 5. «Явно более тесная связь» с другой страной может основываться, в частности, на отношении, ранее сложившемся между сторонами, таком как договор, тесно связанный с соответствующим причинением вреда.
Как отмечается в преамбуле к Регламенту «Рим II», в сфере ответственности за продукцию содержащиеся в нем коллизионные правила имеют целью обеспечить справедливое распределение рисков в современном высокотехнологическом обществе, охрану здоровья потребителей, стимулирование инноваций, развитие конкуренции и содействие торговле. Введение каскадной системы коллизионных привязок наряду с условием «предвидения» выпуска товара на рынок в стране, чье право подлежит применению, в данном случае является сбалансированным решением для достижения указанных целей. Дополнительные критерии каскада принимаются во внимание, если продукция не выпускалась на рынок в стране местонахождения потерпевшего, без ущерба пар. 2 ст. 45 и возможности существования явно более тесной связи с другой страной (п. 20 преамбулы).
Представляет интерес приведенный в зарубежной литературе при-
5 Согласно пар. 2 ст. 4 Регламента «Рим II» если лицо, которое привлекается к ответственности, и лицо, которому причинен вред, в момент наступления вреда имеют свое обычное место жительства в одной и той же стране, то применяется право этой страны.
мер, иллюстрирующий действие ст. 5 Регламента «Рим II». Ирландскому гражданину с постоянным местом жительства в Ирландии была проведена операция по имплантации стента, произведенного американской компанией и импортированного ирландской компанией. Поскольку через несколько месяцев состояние гражданина ухудшилось (образовался тромб), а это, по мнению гражданина, было обусловлено дефектами стента, он обратился с иском к его американскому производителю в ирландский суд. При рассмотрении спора суд применил первую привязку из каскада коллизионных норм, предусмотренных пар. 1 ст. 5 Регламента «Рим II», отсылающую к праву Ирландии. В обоснование такого решения суд указал, что, поскольку истец имел постоянное место жительства в Ирландии и стент был приобретен в Ирландии, в данном случае отсутствовали какие-либо обстоятельства, которые позволили бы применить гибкую коллизионную норму пар. 2 ст. 5 Регламента «Рим II». Также отмечено, что ситуация была бы иной и согласно пар. 1 ст. 5 подлежало бы применению американское право, если только производитель не мог бы «разумно предполагать» продажу стента либо подобной продукции в Ирландии6.
Отмечая, что ст. 5 занимает в Регламенте «Рим II» особое место, зарубежные авторы неоднократно поднимали вопрос о ее соотношении с другими положениями Регламента, прежде всего со ст. 14 «Свобода выбора», принимая во внимание, что в ст. 5 отсутствуют какие-либо положения, предусматривающие автономию во-
6 Cm.: Kunda I., Melo Marinho C. M. G. de.
Practical Handbook on European Private International Law. Handbook Elaborated within the Project "Improving the New EU Regulations of the Members of the National Judicial Networks in Civil and Commercial Matters in the MS of the EU". Civil Justice Programme 2010. P. 39—40.
ли сторон при выборе подлежащего применению права. В частности, подчеркивалось, что ст. 5 является специальной лишь по отношению к общим положениям ст. 4, которые она заменяет в случае, когда речь идет о возмещении вреда, причиненного продукцией. Содержащееся же в ст. 5 коллизионное регулирование предполагает применение и других положений Регламента «Рим II», прежде всего ст. 14, которая при определении подлежащего применению права имеет приоритет над правилами, содержащимися как в ст. 4, так и в ст. 5 Регламента7.
Такой подход корреспондирует одному из основополагающих положений преамбулы к Регламенту «Рим II», из которого следует, что, когда суд устанавливает наличие соглашения между сторонами, он обязан уважать их намерения, подчиняя данный выбор «некоторым условиям» и исходя из защиты слабой стороны (п. 31).
В российском праве коллизионное регулирование ответственности за вред, причиненный вследствие недостатков товара, работы или услуги, впервые появилось в части третьей ГК РФ 2001 г., в которую была включена ст. 1221 «Право, подлежащее применению к ответственности за вред, причиненный вследствие недостатков товара, работы или услуги». Впоследствии Федеральным законом от 30 сентября 2013 г. № 260-ФЗ в данную статью были внесены уточнения, отражающие новейшие тенденции правового регулирования в этой области.
При регулировании рассматриваемых отношений Гражданский кодекс РФ отступил от общего принципа lex loci delicti, закрепленного в ст. 1219 ГК РФ, используя зарубежный опыт — каскадную модель правового регулирования, предусмотренную Гаагской конвенцией
7 Ibid. P. 39. См. также: Rome II Regulation. Pocket Commentary / ed. by P. Huber. Munich, 2011. P. 117.
1973 г. и ст. 5 Регламента «Рим II». Также использовался опыт зарубежных стран, законодательство которых имеет специальные нормы об ответственности за продукцию. Так, ст. 1221 ГК РФ в значительной степени соответствует содержащемуся в ст. 135 Закона Швейцарии «О международном частном праве» решению, согласно которому потерпевшему («слабой стороне») предоставляется выбор между правом страны проживания или деятельности при-чинителя вреда или страны, где был приобретен товар.
Статья 1221 ГК РФ охватывает отношения, включающие причинение вреда товаром, равно как вреда, возникшего в результате недостатков работы и услуги. Ее правила применяются также к требованиям о возмещении вреда, причиненного вследствие недостоверной или недостаточной информации о товаре, работе или об услуге. Таким образом, по сравнению с Регламентом «Рим II» и законодательством ряда зарубежных стран (в частности, Швейцарии), ограничивающихся регламентацией причинения вреда товаром (либо его неверным описанием), круг отношений, урегулированных Гражданским кодексом РФ, шире.
В литературе обсуждался вопрос о том, распространяет ли ст. 1221 ГК РФ свое действие только на потребительские отношения8 либо охватывает также предпринимательскую сферу9. Следует отметить, что в ряде стран СНГ, законодательство которых основывается на ст. 1230 «Ответственность за
8 См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части третьей (постатейный) / под ред. В. П. Мозолина. М., 2002; Международное частное право. Постатейный комментарий к разделу VI / под ред. П. В. Крашенинникова. М., 2014.
9 См.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части третьей (постатейный) / под ред. Т. Е. Абовой, М. М. Богуславского, А. Г. Светланова. М., 2004.
ущерб, причиненный потребителю» Модельного ГК для стран СНГ, действие коллизионных норм в этой сфере ограничивается потребительскими отношениями10. В свою очередь, в комментариях к Регламенту «Рим II» признается, что ст. 5 «Ответственность за продукцию» охватывает обе сферы отношений. Этот вывод, в частности, подкрепляется отсылками к ст. 3 Директивы Совета Европейских сообществ 85/374/ЕЭС от 25 июля 1985 г. об ответственности за выпуск дефектной продукции, содержащей материальные нормы и распространяющей свое действие в странах ЕС на неограниченный круг субъектов, включая изготовителей, поставщиков, импортеров продукции и т. д.11
В российском праве данный вопрос, как представляется, должен решаться на основании ст. 1187 ГК РФ, предусматривающей, что толкование юридических понятий, как общее правило, осуществляется в соответствии с российским правом (п. 1). Соответственно, сфера применения ст. 1221 ГК РФ подлежит определению с учетом § 3 гл. 59 ГК РФ и, в частности, ст. 1095 ГК РФ, рассчитанной на случаи приобретения товара (выполнения работы, оказания услуги) продавцом, изготовителем товара либо исполнителем работы или услуги «в потребительских це-
10 См.: Гражданский кодекс. Модель. Рекомендательный законодательный акт для Содружества Независимых Государств. Часть третья. Принят в г. Санкт-Петербурге 17 февраля 1996 г. на 7-м пленарном заседании Межпарламентской Ассамблеи государств — участников СНГ. Статья 1230 Модели для стран СНГ воспроизведена в гражданских кодексах Республики Беларусь (ст. 1130), Республики Казахстан (ст. 1118), Республики Кыргызстан (ст. 1204), Законе Азербайджанской Республики «О международном частном праве». Подобная норма также включена в ст. 50 Закона Украины «О международном частном праве».
11 См.: Rome II Regulation. Pocket
Commentary / ed. by P. Huber. P. 126.
лях, а не для использования в предпринимательской деятельности».
Согласно п. 1 ст. 1221 ГК РФ к требованию о возмещении вреда, причиненного вследствие недостатков товара, работы или услуги, по выбору потерпевшего применяется: 1) право страны, где имеет место жительства или основное место деятельности продавец или изготовитель товара либо иной причинитель вреда; 2) право страны, где имеет место жительства или основное место деятельности потерпевший; 3) право страны, где была выполнена работа, оказана услуга, или право страны, где был приобретен товар.
Осуществление выбора права потерпевшим согласно двум последним подпунктам ограничивается случаем, когда причинитель вреда может доказать, что он не предвидел и не должен был предвидеть распространение товара в соответствующей стране.
Данное положение явилось новеллой, принятой на основании Федерального закона от 30 сентября 2013 г. № 260-ФЗ. Ранее для ограничения выбора потерпевшим подлежащего применению права предусматривалось представление при-чинителем вреда доказательств лишь об отсутствии согласия на поступление товара, вследствие недостатков которого причинен вред, в соответствующую страну. Аналогичные положения содержатся в ст. 5 Регламента «Рим II» и коллизионных нормах ряда зарубежных стран, в которых указанное правило рассматривается в качестве своего рода «защитной» меры для де-ликвента. Таким образом, внесенное в ГК РФ изменение устанавливает для причинителя вреда более строгие правила. Как отмечалось в комментариях к ст. 1221 ГК РФ, в этом случае причинитель вреда должен доказать не только отсутствие его согласия на поступление товара в соответствующую страну, но и «объективную невозможность» предвидеть распространение товара
на территории данной страны (например, страны места жительства потребителя)12.
Важным представляется содержащееся в ст. 1221 ГК РФ правило о выборе сторонами по соглашению между собой права, подлежащего применению к требованию о возмещении вреда, причиненного вследствие недостатков товара.
Как отмечалось, в ст. 5 Регламента «Рим II», а также в зарубежном законодательстве, имеющем коллизионные нормы об ответственности за товар, принцип автономии воли сторон прямо не закрепляется и его применение к рассматриваемым отношениям презюмируется как имеющее приоритет над содержащимися в данной статье коллизионными привязками.
Федеральный закон от 30 сентября 2013 г. № 260-ФЗ включил в ГК РФ новую ст. 12231 «Выбор права сторонами обязательства, возникающего вследствие причинения вреда или вследствие неосновательного обогащения», распространив ее действие на отношения, связанные с причинением вреда товаром, работами, услугами. Соответственно, были внесены изменения и в ст. 1221 (п. 2). На основании п. 2 ст. 1221 ГК РФ, если стороны в соответствии со ст. 12231 ГК РФ выбрали по соглашению между собой право, подлежащее применению к требованию о возмещении вреда, причиненного вследствие недостатков товара, работы или услуги, применяется выбранное сторонами право.
Учитывая, что конструкция ст. 1221 ГК РФ в качестве общего коллизионного начала предусматривает преимущественное право потерпевшего на выбор права, которое может быть реализовано и в отсутствие соглашения сторон, в литературе высказывалось мнение, что потерпевший в любом случае имеет приоритет в выбо-
12 См.: Асосков А. В. Реформа раздела VI «Международное частное право» Гражданского кодекса РФ // Хозяйство и право. 2014. № 2. С. 27.
ре применимого права по сравнению с причинителем вреда. В контексте рассматриваемой статьи Кодекса был сделан вывод, что соглашение сторон (потерпевшего и причинителя вреда) о выборе права, подлежащего применению к требованию о возмещении вреда, причиненного вследствие недостатков товара, работы или услуги, «выступает в качестве субсидиарного коллизионного начала»13. Высказывалось и иное мнение о том, что право, выбранное по соглашению сторон на основании ст. 12231, «имеет приоритет над общими коллизионными нормами из п. 1 ст. 1221 ГК РФ»14. Представляется, что в случаях, когда потерпевший сам выразил намерение подчинить рассматриваемые отношения праву, выбранному по согласованию с другой стороной, вряд ли можно рассматривать такое соглашение в качестве субсидиарного коллизионного начала, соответственно, автономия воли сторон в этой ситуации имеет решающее значение.
Если потерпевший не воспользовался предоставленным ему правом выбора подлежащего применению права на основании п. 1 ст. 1221 ГК РФ и стороны не выбрали такое право на основании соглашения, то применяется право страны, где имеет место жительства или основное место деятельности продавец или изготовитель товара либо иной при-чинитель вреда, при условии, что из закона, существа обязательства либо совокупности обстоятельств дела не вытекает иное (п. 3 ст. 1221). В частности, это относится к ситуациям, когда распространение товара имеет место на территории другой страны, и, таким образом, отношения из причинения вреда могут быть более тесно связанными с правом этой страны. Критериями определения более тесной связи в этом
13 Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части третьей (постатейный). 4-е изд. / под ред. К. Б. Ярошен-ко, Н. И. Марышевой. М., 2014. С. 638.
14 Асосков А. В. Указ. соч. С. 28.
случае могут служить понятия «существо обязательства» либо «совокупность обстоятельств дела».
Данное правило, установленное Федеральным законом от 30 сентября 2013 г. № 260-ФЗ, заменило собой ранее действовавшее положение, отсылавшее, в отсутствие выбора потерпевшим права на основании п. 1 ст. 1221 ГК РФ, к ст. 1219 «Право, подлежащее применению к обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда» ГК РФ, тем самым ограничив применение общего принципа lex loci delicti в пользу конкретных формул прикрепления и гибких коллизионных привязок. Как отмечалось, соответствующее правило, закрепляющее принцип «наиболее тесной связи», содержится в пар. 2 ст. 5 Регламента «Рим II». Однако в отличие от российской нормы это правило играет превалирующую роль над пар. 1 ст. 5 Регламента и применяется даже при наличии обстоятельств, имеющих значение для выбора подлежащего применению права на основании установленного в данной статье каскада коллизионных привязок.
Характерной особенностью обязательств о возмещении вреда, причиненного вследствие недостатков товара (работы или услуги), является их тесная связь с договором, учитывая, что в значительном числе случаев товар приобретается потребителем на его основе. Вопрос о том, должен ли статут деликтного обязательства при этом подчиняться договорному статуту, в настоящее время является предметом дискуссий15. В доктрине16, а также на практике (включая практику российских судов) в подобных ситуациях приоритет, как правило,
15 Cm.: Rome II Regulation. Pocket Commentary / ed. by P. Huber. P. 121.
16 Cm.: Antonin I. Pribetic. Bringing Locus into Focus: A Choice-of-Law Methodology for CISG-Based Concurrent Contract and Product
Liability Claims. Review of the Convention on Contracts for the International Sale of Goods (CISG) 2004—2005. Pace International Law Review. München, 2006. P. 179—223.
отдается договорному статуту. В зарубежной литературе при рассмотрении данного вопроса обычно приводится положение пар. 2 ст. 5 Регламента «Рим II», содержащее коллизионную привязку к праву, которое применяется к договорным отношениям — в случаях, когда причинение вреда продукцией имеет «явно более тесную связь» с отношениями, ранее сложившимися между сторонами, в частности «такими как договор». Указанное правило было учтено при внесении изменений в п. 3 ст. 1219 ГК РФ на основании Федерального закона от 30 сентября 2013 г. № 260-ФЗ. Однако в Гражданском кодексе РФ оно используется в более узком смысле — применительно к отношениям, «тесно связанным с договором» при осуществлении потерпевшим и при-чинителем вреда предпринимательской деятельности. Представляется, что в определенной степени использованный в ст. 1219 ГК РФ подход может быть применен и при выборе права к обязательствам из причинения вреда вследствие недостатков товара (работы, услуги) на основании ст. 1221 ГК РФ, предусматривающей для определения более тесной связи с отношениями понятия «существо обязательства» и «совокупность обстоятельств дела».
В отечественных исследованиях, опубликованных после принятия разд. VI «Международное частное право» ГК РФ, при сравнении ст. 1221 ГК РФ с положениями Гаагской конвенции 1973 г. и специальными нормами зарубежного законодательства отмечалось, что в ГК РФ используется более ясная, «легкая», понятная для правоприменителя схема, максимально учитывающая конкретную ситуацию17. Как представляется, внесенные Федеральным законом от 30 сентября 2013 г. № 260-ФЗ в соответствии с новейшими тенденциями правового регулирования изменения и уточнения в данную статью подтверждают эти выводы.
17 См.: Кабатова Е. Указ. соч. С. 113.
Библиографический список
Antonin I. Pribetic. Bringing Locus into Focus: A Choice-of-Law Methodology for CISG-Based Concurrent Contract and Product Liability Claims. Review of the Convention on Contracts for the International Sale of Goods (CISG) 2004—2005. Pace International Law Review. München, 2006.
Illmer M. The New European Private International Law of Product Liability — Steering Through Troubled Waters. Rabels Zeitschrift f ür ausländisches und internationales Privatrecht. Band 73. 2009.
Kunda I., Melo Marinho C. M. G. de. Practical Handbook on European Private International Law. Handbook Elaborated within the project "Improving the new EU regulations of the Members of the National Judicial Networks in Civil and Commercial Matters in the MS of the EU". Civil Justice Programme 2010.
Rome II Regulation. Pocket Commentary / ed. by P. Huber. Munich. 2011.
Асосков А. В. Реформа раздела VI «Международное частное право» Гражданского кодекса РФ // Хозяйство и право. 2014. № 2.
Звеков В. П. Коллизии законов в международном частном праве. М., 2007.
Звеков В. П. Обязательства вследствие причинения вреда. М., 2007.
Кабатова Е. Модернизация коллизионного регулирования деликтов // Хозяйство и право. 2004. № 1.
Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части третьей (постатейный). 4-е изд. / под ред. К. Б. Ярошенко, Н. И. Марышевой. М., 2014.
Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части третьей (постатейный) / под ред. В. П. Мозолина. М., 2002.
Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части третьей (постатейный) / под ред. Т. Е. Абовой, М. М. Богуславского, А. Г. Светланова. М., 2004.
Международное частное право. Постатейный комментарий к разделу VI / под ред. П. В. Крашенинникова. М., 2014.
Теоретические основания оспаривания сделок в процессе банкротства
АЮРОВА Аюна Александровна, младший научный сотрудник отдела гражданского законодательства и процесса Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации
117218, Россия, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34
E-mail: [email protected]
Попытки найти теоретические основания оспаривания сделок в процессе банкротства предпринимались многими отечественными и зарубежными исследователями. Так, были разработаны деликтная и квазиделиктная теории, теория исполнительной силы судебного решения, теория судебного залога и легальная теория. Однако до сих пор не выработан единый подход к вопросу о том, на чем основано право кредитора требовать признания недействительной сделки должника, в отношении которого возбуждено дело о несостоятельности (банкротстве), совершенной им с третьим лицом. В настоящей работе анализируются основные концепции, разработанные в обоснование данного права кредитора, оцениваются их слабые и сильные стороны. Проведенное исследование и сформулированные на его основе выводы позволили автору предложить собственный взгляд на основание оспаривания сделок должника. Так, автор выявил цель правового регулирования недействительности сделок должника, совершенных им в преддверии банкротства, заключающуюся в защите прав и имущественных интересов как должника, так и кредиторов, а также формальное (нарушение требований закона) и материальное (нарушение имущественных прав должника и его кредиторов) основания оспаривания сделок.
Ключевые слова: банкротство, должник, оспаривание сделок, недействительность сделок, основание права кредитора оспаривать сделку.
