CC BY
25
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК 342.951 DOI 10.24411/2073-0454-2020-10361
ББК 67.401.031 © В.Р. Кисин, Г.Х. Хадисов, 2020
Научная специальность 12.00.14 — административное право, административный процесс
КОЛЛИЗИИ СУБИНСТИТУТА АДМИНИСТРАТИВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ СОБСТВЕННИКОВ ТРАНСПОРТНЫХ СРЕДСТВ
Валерий Романович Кисин, профессор кафедры административного права, кандидат юридических наук, доцент Московский университет МВД России имени В.Я. Кикотя (117997, Москва, ул. Академика Волгина, д. 12) E-mail: office@unity-dana.ru
Газиявдибир Хадисович Хадисов, начальник кафедры административного права, кандидат юридических наук, доцент Московский университет МВД России имени В.Я. Кикотя (117997, Москва, ул. Академика Волгина, д. 12) E-mail: hadisov65@mail.ru
Рецензент: заместитель начальника кафедры административного права Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя, кандидат юридических наук, доцент Г.Н. Василенко
Аннотация. Анализируется система норм административно-деликтного законодательства, регламентирующих административную ответственность собственников транспортных средств, их несоответствие сформировавшимся в юридической науке и закрепленным в ряде норм КоАП РФ представлениям об основаниях, принципах и субъектах административной ответственности; отмечается противоправное распространение их действия на новые области правоприменения; предлагается схема изменения этого субинститута административной ответственности.
Ключевые слова: административная ответственность, административные наказания, собственник транспортного средства, объективное вменение, вина.
COLLISIONS OF THE SUBINSTITUTION OF ADMINISTRATIVE RESPONSIBILITY OF VEHICLE OWNERS
Valery R. Kisin, Professor of the Department of Administrative Law, Candidate of Legal Sciences, Associate Professor Moscow University of the Ministry of Internal affairs of Russia named after V.Ya. Kikot' (117997, Moscow, ul. Akademika Volgina, d. 12)
E-mail: office@unity-dana.ru
Gaziyavdibir Kh. Khadisov, Head of the Department of Administrative Law, Candidate of Legal Sciences, Associate Professor
Moscow University of the Ministry of Internal affairs of Russia named after V.Ya. Kikot' (117997, Moscow, ul. Akademika
Volgina, d. 12)
E-mail: hadisov65@mail.ru
Reviewer: Deputy Head of the Department of Administrative Law of the Moscow University of the Ministry of Internal affairs of Russia named after VYa. Kikot', Candidate of Legal Sciences, Associate Professor G.N. Vasilenko
Abstract. The system of norms of administrative-tort legislation regulating the administrative responsibility of vehicle owners, their inconsistency with the ideas on the grounds, principles and subjects of administrative responsibility established in legal science and enshrined in a number of Code of Administrative Offenses of the Russian Federation are analyzed; the unlawful extension of their actions to new areas of law enforcement is noted; a scheme for changing this sub-institute of administrative responsibility is proposed.
Keywords: administrative responsibility, administrative penalties, vehicle owner, imputed imputation, guilt.
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Для цитирования: Кисин В.Р., Хадисов Г.Х. Коллизии субинститута административной ответственности собственников транспортных средств. Вестник Московского университета МВД России. 2020(6):247-52.
Внедрение работающих в автоматическом режиме шений Правил дорожного движения (далее — ПДД, специальных технических средств фиксации нару- Правила) и благоустройства территорий посредством
фото- и киносъемки, видеозаписи (далее — специальные технические средства) повлекло изменения ад-министративно-деликтного законодательства, деформирующие сформировавшиеся в юридической науке представления об основаниях, принципах и субъектах административной ответственности. На протяжении многих лет эти изменения законодательства остаются предметом научных исследований и многочисленных публикаций.
Обращение к теме данной публикации вызвано распространением действия исключительных право-установлений, предназначенных первоначально для регламентации административной ответственности за отдельные нарушения ПДД (прежде всего, превышение установленной скорости движения) на иные сферы и области правоприменения. Так, вопреки предусмотренному ст.ст. 1.3 и 1.3.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее — КоАП РФ, Кодекс) разграничению предметов ведения Российской Федерации и ее субъектов в области законодательства об административных правонарушениях, законодатели некоторых субъектов Федерации распространили предусмотренные КоАП РФ особые правила привлечения к административной ответственности собственников транспортных средств (далее — ТС) за нарушения, зафиксированные специальными техническими средствами, на случаи выявления нарушения режима повышенной готовности, в том числе режима самоизоляции граждан. Причем, этот порядок действует не только при фиксации нарушения средствами фотосъемки или видеозаписи, но и в случае их фиксации посредством технологии электронного мониторинга местоположения в определенной геолокации с использованием иных технических устройств и программного обеспечения1.
Анализ административно-деликтного законодательства в его динамике показывает, что абсолютное большинство положений, появившихся в нем как исключение из общих правил, со временем по объему регулируемых отношений утрачивают свойство исключения, и они составляют зримую конкуренцию правилам2.
Несомненно, что совершенствование технических средств расширит разнообразие выявляемых и фиксируемых ими нарушений и не только в области безопасности дорожного движения. В свою очередь, это потребует соответствующих правовых средств реагирования на эти нарушения. Их выбор или разработка
предполагает оценку существующего субинститута административной ответственности собственников ТС, т.к. уже обнаруживается распространение его действия на отношения, для регулирования которых он не создавался.
«Революционный» характер изменений админи-стративно-деликтного законодательства, в результате которых сформировался этот субинститут, состоит, прежде всего, в появлении особого (специального) субъекта административной ответственности за нарушения ПДД, зафиксированные специальными техническими средствами. Таковым согласно ч.1 ст. 2.6.1 КоАП РФ является собственник (владелец)3 ТС, с использованием которого совершено нарушение.
Он же, как разъяснял Пленум Верховного Суда Российской Федерации, является субъектом такого правонарушения4. Данное утверждение не представляется корректным. Известно, что под субъектом правонарушения понимается лицо, совершившее деяние, содержащее признаки объективной стороны того или иного состава правонарушения. При этом данное лицо должно обладать предусмотренными законом признаками (общими или специальными).
Зафиксированное специальными техническими средствами нарушение ПДД может быть совершено лицом, управлявшим ТС, не являясь его собственником. Последний, фактически не будучи субъектом административного правонарушения, признается таковым формально-юридически. Очевидно, что такое признание основано на предположении об управлении ТС, а, следовательно, и о нарушении ПДД, именно собственником ТС.
Вероятно, этим предположением объясняется и предусмотренное ч. 1. ст. 2.6.1 КоАП РФ признание собственника ТС (при неустановлении лица, нарушившего ПДД) субъектом административной ответственности за нарушение, зафиксированное специальными техническими средствами. Согласно ч. 2 ст. 2.6.1. КоАП РФ бремя опровержения такого предположения возложено на привлеченного к административной ответственности собственника ТС.
Подобная логика суждений нашла отражение в предложениях некоторых административистов о включении в КоАП РФ «вспомогательной юридической конструкции» в виде опровержимой презумпции
Далее
собственник.
1 См.: ст. ст. 3.18.1 и 16.16 КоАП г. Москвы; ст.ст. 3.6 и 16.6 КоАП Московской области.
2 Например, см.: ст.ст. 3.5, 4.5 КоАП РФ.
4 Пункт 27 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерацииот 25 июня2019г. № 20 «Онекоторыхвопросах,возникающих в судебной практике при рассмотрении дел об административных правонарушениях, предусмотренных главой 12 Кодекса российской Федерации об административных правонарушениях» // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации № 9. 2019.
управления транспортным средством его собствен-ником1. Возможность и целесообразность реализации этого предложения требует уяснения того, в чем именно состоит «вспомогательное» значение такой юридической конструкции. Сама по себе она не привносит какой либо новизны в нормы, содержащиеся в ст. 2.6.1. КоАП РФ, не влечет изменений в основаниях и порядке привлечения рассматриваемых субъектов к административной ответственности, не наполняет каким либо новым смыслом правовые нормы, составляющие субинститут административной ответственности собственников ТС. Она лишь в какой-то мере способна объяснить логическую связь между нарушением ПДД, совершенным неустановленным (на момент рассмотрении дела об административном правонарушении) лицом и назначением административного наказания собственнику ТС и такая связь как-то объяснима и отчасти понятна в случае, если собственником является физическое лицо. Если же таковым является юридическое лицо, то сама конструкция презумпции управления ТС его собственником, утрачивает всякий смысл. Здравый рассудок при принятии решения о назначении в рассматриваемом случае административного наказания юридическому лицу не позволяет исходить из предположения что именно оно управляло ТС2.
По мнению одного из сторонников введения в КоАП РФ опровержимой презумпции управления ТС его собственником, это «должно исключить правовую неопределённость, способствующую формированию позиции о наличии в административно-деликтном законодательстве института объективного вменения3». Действительно, в совокупности с реализацией другого предложения этого автора о закреплении в КоАП РФ «принципа опровержимой виновности собственника транспортного средства»4 неопределенность относительно существования объективного вменения будет снята. Не провозглашённое действующим законодательством открыто, завуалированное в нескольких статьях КоАП РФ, противоречащих его основопола-
1 Дымберов А.Д. Правовое регулирование применения специальных технических средств автоматической фиксации административных правонарушений в области дорожного движения (сравнительно-правовое исследование). Автореф. дисс. канд. юр. наук. Москва, 2019. С. 18; Климович Е. В., Кузнецов А. В. Нормативное закрепление вины собственника транспортного средства в условиях автоматической фиксации нарушений правил дорожного движения // Научный вестник Омской Академии МВД России. № 1 (60), 2016. С. 34-35.
2 Авторскую позицию относительно положения юридического лица как субъекта административной ответственности см.: Кисин В.Р. Некоторые размышления о положении юридического лица как субъекта административно-деликтного отношения // Административное право и процесс. 2019. № 1. С. 41-44.
3 Дымберов А.Д. Указ. раб. С. 19.
4 Он же. Указ. раб. С. 12.
гающим нормам, содержащимся в ч.1 ст. 1.5, ст. 2.1 и др. Кодекса, объективное вменение обретет свойство правового принципа.
Объективное вменение как возможность привлечения к ответственности при отсутствии (неустановлении) субъективных признаков состава правонарушения заключается, как в привлечении к ответственности собственника ТС не причастного к совершению ПДД (за деяние другого лица), так и за невиновное нарушение Правил, лицом, управляющим ТС (например, в состоянии крайней необходимости или в силу отсутствия технической возможности избежать нарушения и пр.). Допустимость объективного вменения предусмотрена не только ч.1 ст. 2.6.1 КоАП РФ, но его предпосылки имеются и в нормах, содержащихся в примечании к ст. 1.5, в п.4 ч. 1 ст. 28.1, в ч. 3 ст. 28.6 Кодекса. В них говорится о фиксации специальными техническими средствами не факта нарушения ПДД или нарушения в области благоустройства территории, а о фиксации этими средствами административного правонарушения. То есть, любое зафиксированное нарушение ПДД заведомо оценивается как административное правонарушение.
Но, законодатель определяет административное правонарушение не только как противоправное, но и как виновное деяние5. Специальные технические средства фиксируют лишь противоправность деяния и пока не способны установить и зафиксировать его виновность. Наличие вины, как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, является общепризнанным принципом привлечения к ответственности во всех отраслях права. Исключение из него должно быть прямо предусмотрено законом6. Такого исключения действующее законодательство не предусматривает. В отношении собственников ТС сохраняется действие положений предусмотренных ч.ч. 1,2,4 ст. 1.5. КоАП РФ, которые составляют смысл и содержание презумпции невинности. Они не исключают подлежащую доказыванию вину из числа обязательных признаков состава административного правонарушения, вменяемого собственнику ТС, и в их взаимосвязи с пунктами 2 и 3 ст. 26. 1. КоАП РФ (обстоятельства, подлежащие выяснению по делу об административном правонарушений), не освобождают должностное лицо, осуществляющее производство по делу об административном правонарушении от её доказывания. И в то же время лицо, привлекаемое к административной ответственности, согласно приме-
5 Ч. 1 ст. 2.1 КоАП РФ.
6 Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 25 апреля 2011 г. № 6-П; от 18 января 2019 г. № 5-П.
чанию к ст. 1. 5. Кодекса не освобождается от обязанности доказывать свою невиновность.
Очевидная коллизия (противоречивость) этих норм КоАП РФ, породило неопределенность в юридических оценках существующего правового регулирования административной ответственности рассматриваемых субъектов. Одни административисты не обнаруживают в нем признаков объективного вменения, и полагают, что вина собственника ТС подлежит установлению. Акцентируя внимание на проблеме его вины в случае управления принадлежащим ему ТС другим лицом, Б.В. Россинский считает, что она проявляется в форме неосторожности в том, что он (собственник) доверил транспортное средство « не разбираясь кому.., не задумываясь о своей возможной ответственности за неправомерное поведение другого лица»1. Такая аргументация отрицания объективного вменения не представляется убедительной. Автор рассуждает не о вине собственника ТС в нарушении ПДД, а о якобы виновной передаче своего ТС лицу, нарушившему Правила. Но передача ТС не содержит признаков объективной стороны вменяемого собственнику ТС состава правонарушения. Поэтому рассуждения о вине как признаке субъективной стороны этого состава представляется беспредметными. Следуя логике цитируемого автора, можно обнаружить вину и в действиях продавца автомобиля, продавшего его «не разбираясь кому» и «не задумываясь о своей возможной ответственности за неправомерное поведение другого лица». Обвинение собственника ТС, не совершившего противоправного деяния, в неправомерном поведении другого лица и является проявлением объективного вменения.
Другим его проявлением является предусмотренная ч. 3 ст. 28. 6. КоАП РФ возможность назначения административного наказания собственнику ТС, нарушившему ПДД (при фиксации нарушения специальным техническим средством), без установления (доказывания) его виновности. Вынесение постановления по делу без его участия лишает собственника ТС возможности представить доказательства своей невиновности. В то же время, как разъясняет Конституционный Суд Российской Федерации в одном из своих решений, при фиксации нарушения ПДД специальными техническими средствами уполномоченные
1 Россинский Б.В. К вопросу о вине собственника (владельца) транспортного средства, привлекаемого к административной ответственности за нарушения в области дорожного движения // Полицейское право, 2008 г. №1 (11) с. 70-71; он же. О презумпции невиновности при назначении административного наказания собственнику транспортного средства // Административное право и процесс. 2011. № 5. С. 4-7.
органы не обязаны доказывать вину собственника транспортного средства2. Поэтому трудно что-либо противопоставить позиции авторов, утверждающих, что привлечение к административной ответственности в рассматриваемых случаях осуществляется при отсутствии вины (во всяком случае, при недоказанности виновности — авт.). Но еще труднее согласиться с их мнением, что это «не противоречит действующему законодательству и принципам справедливости и законности»3.
Не сформулированное как принцип административной ответственности собственников ТС, но фактически закрепленное в нормах ст.ст. 2.6.1 (ч.1), 28.1 (ч.1), 28.6 (ч.3) КоАП РФ объективное вменение породило ряд противоречий между отдельными нормами КоАП РФ, исключило возможность реализации некоторых из них (в том числе, имеющих принципиальное значение) при привлечении к административной ответственности рассматриваемых субъектов (назначении им административного наказания). Существующие нормативные основания и порядок назначения административного наказания в случае фиксации нарушения ПДД специальными техническими средствами исключают применение, предусмотренных ч.ч. 2 и 3 ст. 4. 1. КоАП РФ, общих положений о правилах назначения административных наказаний: об учете личности субъекта ответственности, его имущественного положения, финансового состояния, обстоятельств, смягчающих и отягчающих административную ответственность. Более того, эти общие правила утрачивают какой-либо смысл в силу действия ч. 3.1 ст. 4.1. КоАП РФ, лишающей возможности правоприменителя избрать одно из наказаний, предусмотренных альтернативными или относительно определенными санкциями соответствующих статей главы 12 КоАП РФ. Из числа предусмотренных этими санкциями административных наказаний применению подлежит только административный штраф (в наименьших пределах санкции применяемой нормы). Он же назначается, когда в санкции применяемой статьи КоАП РФ предусмотрено наказание только в виде лишения специального права или административного ареста. Таким образом, положения ст. 2.6.1 КоАП РФ, установив административную ответственность собственников ТС, запустили механизм правового регулирования, фактически изменяющий санкции норм главы
2 Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 17 июля 2012 г. №1286-0.
3 Бадура Д.В. Организационные и правовые проблемы использования показаний средств автоматического выявления и фиксации нарушений в области дорожного движения // Молодой ученый, 2014. №3 (62) с.628. URL: https:// moluch.ru/archive/62/9495 дата обращения: 12.04.20.
12 КоАП. При этом вид и размер предусмотренного за нарушение ПДД наказания обусловлен не степенью опасности нарушения, не обстоятельствами его совершения, а всего лишь способом его выявления и фиксации. Это несомненно противоречит закрепленному в ч.1. ст.1.4. КоАП РФ принципу равенства перед законом субъектов административной ответственности.
Способ выявления и фиксации нарушений ПДД существенно изменяет и содержание процессуальной деятельности на стадиях возбуждения и рассмотрения дела об административном правонарушении, исключает возможность реализации ряда норм, регламентирующих производство по делу. Установленный ч. 3 ст. 28.6 КоАП РФ порядок вынесения постановлений по таким делам не предполагает участия в производстве лица, в отношении которого оно осуществляется, его защитника, законного представителя юридического лица — собственника ТС. То есть, производство по делу на стадии его возбуждения — рассмотрения осуществляется в абсолютно закрытом режиме, что противоречит положениям ст. 24.3 КоАП РФ, декларирующей принцип открытого рассмотрения дела об административном правонарушении. В свою очередь, это лишает возможности привлекаемого к ответственности лица представить доказательства своей невиновности, реализовать другие права, предоставленные ему ст. 25.1 КоАП РФ.
При этом деятельность должностного лица, осуществляющего производство по делу, ограничена техническими операциями и не предполагает установление лица, совершившего противоправное деяние, его виновности, обстоятельств, смягчающих и отягчающих административную ответственность, исключающих ее, как и некоторых иных обстоятельств, предусмотренных ст. 26.1 КоАП РФ, составляющих предмет доказывания по делу. В результате не обеспечивается выполнение сформулированных в ст. 25.1 таких задач производство по делу об административном правонарушении, как всестороннее, полное, объективное выяснение обстоятельств каждого дела.
Назначенное в таком порядке административное наказание во многом утрачивает свойства меры юридической ответственности и нередко воспринимается как тарифицированная плата за проезд с нарушением ПДД, взимаемое с собственника ТС, независимо от того, кем и при каких обстоятельств допущено это нарушение. Гипотетическая возможность восстановления действия некоторых принципов административной ответственности и норм, регулирующих ее реализацию, на стадии пересмотра вынесенного в установленном «исключительном» порядке постановления по делу в целом не меняет оценки предшествующей пересмотру правоприменительной деятельности. Кроме того, стадия пересмотра постановления по делу об административном правонарушении при-
звана устранить ошибки, допущенные при его рассмотрении. В данном же случае, действуя в условиях «ущербного» правового регулирования, должностное лицо, рассматривающее дело, не допускает ошибки. Оно лишено правовой возможности рассмотреть его с соблюдением общих принципов и правил, регулирующих производство по делу об административном правонарушении. И пересмотр вынесенного им постановления (например, по причине управления ТС другим лицом) не способен корректировать его дальнейшую правоприменительную деятельность.
Таким образом, обнаруживается что способ выявления и фиксации правонарушения, выполняющий роль «спускового крючка», запускающего действие механизма реализации административной ответственности не только определяет субъекта этой ответственности — собственника ТС (без учета его вины и фактической причастности к нарушению), но и во многом изменил само устройство и принципы действия этого механизма. Одни детали (правовые нормы) этого механизма перестали функционировать, взаимосвязи между другими оказались разорванными. То есть, фактически создан новый механизм административной ответственности за противоправные деяния, выявленные и зафиксированные специальными техническими средствами. Он существенно отличается от своего «прототипа» и очевидно, что неспособен выполнить его предназначение в полном объеме, подчиняясь существующим закономерностям функционирования подобных механизмов (научным и нормативным представлениям о сущности, основаниях и порядке реализации публичной юридической ответственности).
Вместе с тем, неотвратимость дальнейшего расширения сферы применения специальных технических средств фиксации нарушений и не только в области дорожного движения и благоустройства территории, не вызывает сомнений. Сомнительны правомерность и целесообразность сохранения в существующем виде рассматриваемого субинститута административной ответственности и, тем более, распространение его действия в таком виде на другие сферы применения административно- деликтного законодательства.
Представляется возможным предложить принципиальную схему переустройства этого субинститута, которая позволит минимизировать его специфичность, сохранить возможность реализации основополагающих норм административно-деликтного законодательства, выражающих назначение и сущность административной ответственности, определяющих общие правила ее реализации. Абстрагируясь от деталей, эту схему можно представить в следующем виде.
Материалы, полученные с применением специальных технических средств, рассматриваются уполномоченным должностным лицом. При установле-
нии признаков административного правонарушения осуществляется его квалификация, устанавливается собственник ТС, при использовании которого совершено зафиксированное правонарушение. Указанные сведения излагаются в документе по форме, аналогичной оформляемому ныне постановлению по такого рода делам, а по содержанию — протоколу об административном правонарушении. Данный документ с указанием места и времени рассмотрения дела, процессуальных прав лица, в отношении которого ведется производство (предусмотренных ст. 25.1 и ч. 4 ст. 28.2 КоАП РФ) направляется собственнику ТС.
Собственнику ТС — физическому лицу дается возможность в течение определенного времени предоставить объяснение или замечание по содержанию полученного документа. Собственнику, являющемуся юридическим лицом, — предоставить сведения о водителе ТС, совершившем нарушение ПДД и сообщить ему о месте и времени рассмотрения дела и о возможности предоставить объяснение (замечания) по содержанию поступившего документа. Причем такие объяснения, замечания или ходатайства могут быть представлены как до рассмотрения дела (в электронной форме, почтовым отправлением), так и непосредственно в процессе его рассмотрения.
Непредоставление физическим лицом объяснений, возражений, ходатайств, неявка для участия в рассмотрении его дела является его добровольным отказом от реализации предоставленных ему процессуальных прав и может рассматриваться как свидетельство признания совершения им зафиксированного техническими средствами нарушения и согласия с его квалификацией.
При поступлении от собственника ТС, являющегося физическим лицом подтверждённых сведений о совершении нарушений ПДД другим лицом, последнему направляются копии материалов о фиксации нарушения ПДД и содержащие сведения, поступившие от собственника ТС. Лицо извещается о месте и времени рассмотрения дела.
Несообщение юридическим лицом сведений о водителе, управлявшем принадлежащим юридическому лицу ТС при фиксации нарушения ПДД, не ознакомление его с поступившим материалом о зафиксированном нарушении может квалифицироваться как самостоятельный вид административного правонарушения, влекущего административную ответственности юридического лица (при условии дополнения главы 19 КоАП РФ соответствующей нормой).
В итоге, субъектом административной ответственности, как и при выявлении нарушения ПДД иным способом признается лицо, совершившее это правонарушение, то есть являющееся субъектом административного правонарушения. Создаются предпосылки
(условия) для реализации им всего комплекса, предусмотренных законодательством процессуальных прав и назначения ему административного наказания в пределах санкций применяемой статьи, с соблюдением общих правил, установленных ст. 4. 1. КоАП РФ. И особенно важно, что с исключением из рассматриваемого субинститута положения об административной ответственности собственника ТС упраздняется нормативно признанная ст. 2. 6.1. КоАП РФ в ее взаимосвязи с другими статьями КоАП РФ возможность объективного вменения.
Учитывая, что предложенный порядок реализации административной ответственности при фиксации нарушений ПДД специальными техническими средствами несколько усложняет существующий ныне «автоматизированный» процесс правоприменения и повышает его ресурсо-затратность представляются необходимыми следующее пояснения.
Во-первых, простота процесса привлечения к юридической ответственности не является его достоинством. Гарантии соблюдения процессуальных прав его участников, конституционных принципов правового равенства и законности не должны быть принесены в жертву процессуальной экономии.
Во-вторых, в абсолютном большинстве случаев предлагаемый порядок будет отличаться от предусмотренного ч.3 ст. 28.6 КоАП РФ лишь одной дополнительной рассылкой собственникам ТС материалов, полученных с применением специальных технических средств. Последующие их действия, связанные с сообщением сведений о лице, управлявшем ТС при фиксации нарушения, с представлением доказательств отсутствия события или состава правонарушения, совершения правонарушения в состоянии крайней необходимости и пр. могут совершаться и при действующем порядке производства по такого рода делам на стадии пересмотра постановления о назначении административного наказания вынесенного вне предлагаемых процедур. Предоставление собственникам ТС возможности совершить эти действия на стадии возбуждения и рассмотрения дела, а не в порядке обжалования уже назначенного наказания вряд ли существенно увеличит количество лиц, реализующих такую возможность. Но будучи нормативно закрепленной, это потенциальная возможность меняет характер правоприменительной деятельности, наполняя ее уже на стадии возбуждения и рассмотрения дела процессуальным содержанием, превращая механическое выписывание штрафа в полноценный юридический процесс.
В целом же изменение порядка реализации административной ответственности собственников ТС устранит многие коллизии (противоречия отдельных норм) свойственные рассматриваемому субинституту административной ответственности.
