CC BY
136
Л. М. Генералова, ORCID Ю: 0000-0003-0807-391Х
Волгоградский государственный университет,
г. Волгоград, Россия
Л. Н. Ребрина, ORCЮ Ю: 0000-0003-0512-980Х
Волгоградский государственный университет,
г. Волгоград, Россия
УДК 81-114.2
КОГНИТИВНЫЙ АНАЛИЗ КАК МЕТОД ИЗУЧЕНИЯ ЯЗЫКОВЫХ ЯВЛЕНИЙ
С целью проанализировать причины существенных противоречий, связанных с трактовкой понятийного аппарата когнитивной лингвистики, в статье представлена интерпретация основных процессов познания мира и единиц, представляющих результаты этих процессов. Четкое, последовательное различение трех основных этапов освоения мира - категоризации, концептуализации и языкового сознания, а также структур, репрезентирующих результаты этих процессов, позволит по-новому квалифицировать многие грамматические явления, изучаемые традиционным языкознанием. Отмечается, что имеющиеся на сегодня расхождения в трактовке основных когнитивных терминов связаны с игнорированием наличия концептуальных (рассудочных) категорий, которые принадлежат сфере сознания, оперирующего врожденными или приобретенными категориями, не имеющими ничего общего с онтологией мира. Многие лингвисты, основываясь на определенных онтологических признаках, отождествляют данные категории с классифицирующими, лишь отображающими внеязыковую действительность, и отводят им роль явления, незначимого для описания языка. Сделан вывод о том, что решающую роль в представлении ситуативного знания играют концептуальные категории, в рамках которых люди могут мыслить одно и то же событие в разных ракурсах, не нарушая при этом номинативное тождество лексических единиц. Данные концептуальные категории находят свою реализацию в сознании человека через множество универсальных фреймовых структур, которые, в свою очередь, интерпретируются на уровне языкового сознания через пропозиции как внутриязыковые толкования универсального фрейма. Специфика языкового сознания проявляется в наборе существенных грамматических образований, которые носят индивидуальный характер и присущи конкретному языку.
Ключевые слова: категоризация, концептуализация, языковое сознание, концептуальные категории, классифицирующие категории, семантико-синтаксические отношения, сигнификативная интерпретация.
Введение. Современную лингвистическую науку во многом определяет сравнительно молодое направление - когнитивная лингвистика. Накопленный ею опыт, бесспорные достижения и преимущества по сравнению с традиционным языкознанием позволяют провести анализ значимых противоречий, имеющихся в интерпретации ее понятийного аппарата и основных положений, связанных, в первую очередь, с определенными трудностями при переходе к новой научной парадигме. Основные положения когнитивной лингвистики заключаются в том, что языки базируются на восприятии окружающей действительности, язык и мышление влияют друг на друга и образуют вместе воплощенный опыт. Процессы восприятия и мышления управляются отделами головного мозга, и могут интерпретироваться адекватно посредством всевозможных психолингвистических категорий. Воспринимаемые объекты внешнего мира и их ментальная репрезентация задают различные предпосылки для языкового выражения. И отображаемые объекты, и их ментальные репрезентации имеют различные уровни и единицы представления. Игнорирование данного тезиса и является, на наш взгляд, главной причиной противоречий в когнитивной лингвистике.
На сегодняшний день во многих когнитивных исследованиях отсутствует четкое разграничение процессов познания мира как источника знания о мире, мышления как процесса осмысления полученных знаний и языкового сознания как итога этих двух процессов. Разграничение этих процессов освоения мира человеком постулирует различия как в характере самих процессов освоения внеязы-
ковой действительности, так и отличия структур, репрезентирующих результаты этих процессов. Игнорирование этого факта ведет к серьезным ошибкам в интерпретации языковых явлений, таким как: 1) отождествление процессов концептуализации, конституирующих сущность сознания, и процессов категоризации, сопряженных со сферой познания; 2) смешение структур репрезентации знаний о мире и структур отражения мира в сознании; 3) неразличение процессов категоризации, концептуализации и результатов данных процессов; 4) приравнивание структур отражения (когниций) на уровне мышления (универсальных по своему характеру) к их сигнификативным интерпретациям в языковом сознании, обусловливающим специфичность способов категоризации мира в каждом языке [11].
Обзор литературы. Теоретико-методологические положения.
Соотношение и взаимосвязи разных этапов познания мира, их результатов, структур репрезентации знаний и интерпретирующей деятельности человека до сих пор остается актуальной задачей когнитивной лингвистики и привлекает внимание многих исследователей [4; 5; 10; 14; 15; 19]. Рассматривая процесс познания окружающей действительности, многие ученые выделяют реальную действительность, проектируемую действительность, формирующуюся в сознании человека в процессе освоения им мира, и лингвистическую действительность, которая непосредственно связана с языковым представлением мира человеком. Первичным, порождающим ментальные единицы, фундаментальным процессом является категоризация, в ходе которой человек на базе готовых концептосхем обобщает отдельные ситуации в категории-классы (сцены). Концептосхемы состоят из признаков, которые квалифицируют как участников ситуации, так и лежащие в основе сцены события. При этом категории в предметном мире не представлены a priori, а являются результатами мыслительных процессов человека. Способ, каким человек воспринимает и «понимает» внешний мир, существенным образом определяется внутренними категориями (понятийными системами). Они, с одной стороны, облегчают классификацию воспринимаемого, с другой стороны, несут в себе информацию о положении вещей и взаимосвязи предметов друг с другом. Важными факторами, влияющими на эти процессы, являются физическое взаимодействие, образное восприятие, ментальные образы и роль реалий в культуре [6; 21; 22].
Категоризация осуществляется на онтологических основаниях и охватывает всевозможные физические явления, а также сравнение и различение предметов, действий и явлений. На данном этапе происходит восприятие окружающего мира, отбор и обобщение полученных знаний о нем (основа познания). Единицей этого процесса является концепт как вербализованный в языке результат познавательной деятельности человека. Это понятие становится исходной базой для объединения однородных явлений и предметов в категории (например, мебель, одежда и т.д.) на основе сравнения общего концептуального ядра. Аналогичная классификация происходит и в языке, поскольку каждый язык представляет собой такую же объективную действительность (например, подлежащее как концепт, типы подлежащих как категория-разряд и т. д.). Наблюдаемое в некоторых концепциях современных лингвистов аргументирование постулата о процессе, предшествующем категоризации, представляется нелогичным. Концепт -не является процессом, а представляет собой структуру репрезентации знания, основанного на онтологии окружающего мира.
При познании окружающей нас действительности мы не ограничиваемся вычленением конкретного события из внешнего мира. Организация ментального мира представляет собой сложный процесс, начинающийся с «регистрации опыта» и ведущий далее, к более высоким уровням когниции. Это подтверждают концепции Л. Талми [17], Р. Лангакера [22]. Следующим этапом развития когнитивных процессов, где обработанная информация о внешнем мире подвергается интерпретации в человеческом сознании, является концептуализация. Концептуализация трактуется нами как ментальное моделирование отдельной конкретной ситуации [23].
Если категоризация связана с познанием мира и опирается на его онтологические признаки, то концептуализация относится к уровню сознания (рассудка), основу которого составляют абстрактные концептуальные категории. Один и тот же фрагмент действительности говорящий может представлять каждый раз по-разному, сообщать о нем с помощью разнообразных структур языка и способов выражения. Решающую роль при интерпретации внешнего мира играют именно концептуальные категории, на значение которых в познании действительности указывали представители разных лингвистических направлений, например, А. Вежбицкая [6], Н. Д. Арутюнова [3], Д. С. Лихачев [13], Ю. Д. Апресян [2],
Ю. С. Степанов [16]. Отличительной особенностью процесса концептуализации является его полная отвлеченность от класса объектов. Внешний мир непрерывен, хаотичен, и, как следствие, в нашем сознании отсутствует однозначная закрепленность объектов за одной конкретной категорией. Относясь к одному и тому же онтологическому классу, объекты могут мыслиться по-разному (в разных семантических отношениях). Данный факт наглядно иллюстрирует интерпретация семантических предикатов и их ролей как рассудочных категорий [7].
Главным недостатком традиционного языкознания являлось игнорирование наличия рассудочных категорий. Концептуальные категории трактовались как классы и всегда отождествлялись с классифицирующими категориями, которые составляли базу для описания языка. В отличие от классифицирующих категорий, которые «считывают» мир, концептуальные категории интерпретируют, осмысливают уже «считанное». В зависимости от избранного ракурса на денотативную ситуацию (семантическую перспективу), они позволяют нам по-разному осмысливать одно и то же событие, не нарушая номинативного тождества слова.
Результаты и дискуссия. К категориям рассудочного характера следует относить части речи (традиционно рассматриваются в языкознании как классы слов) и семантические предикаты, позволяющие трактовать одно и то же событие как действие, состояние, процесс, свойство (отождествляются в традиционной грамматике с лексическими классами слов, объединенными по их номинативной сущности) [7; 8]. Аналогичную картину мы наблюдаем и при интерпретации семантико-синтаксических отношений (семантических падежей), которые подменяются понятием класса объектов, хотя, как показывают исследования фактологического материала, эти семантико-синтаксические отношения могут по-разному мыслиться в рамках разных семантических предикатов. К уровню концептуализации принадлежат и фреймовые структуры, которые являются универсальными альтернативными способами отражения категоризованной действительности. Каждый человек из своей памяти выбирает определенную структуру данных (фрейм) для представления некой стереотипной ситуации. Информация организуется и хранится в виде фреймовых структур. Поэтому фреймы самым тесным образом связаны с толкованием событий внеязыковой действительности, они показывают, как «человек организует свои знания о мире и использует их, чтобы интерпретировать новую информацию, событие, опыт и взаимоотношения с ними связанные» [20; 24, с. 6]. Фреймовые структуры не связываются с онтологией ситуации и могут использоваться для отражения множества ситуаций реального мира. Одна из отличительных особенностей фреймов - высокая приспособляемость фреймов: они предназначены для номинации бесконечного множества ситуаций (сцен), эффективно выполняют свое назначение благодаря их способности перестраиваться, модифицироваться в соответствии с реализуемым фокусом в отношении описываемой ситуации [7].
Процесс познания (связан с получением, обработкой и систематизацией знаний о действительности) и сознание (система рассудочных категорий) тесно взаимосвязаны и представляют собой предпосылки для порождения конкретного языкового сознания в результате отбора из общей совокупности рассудочных категорий набора фреймовых структур, специфичного, актуального для определенной языковой общности и позволяющего данной общности своеобразно воспринимать категоризованную действительность (чем и объясняется специфика и типология естественных языков). Характер языкового сознания детерминируется не только особенностями реализованных фреймовых структур, но и особенностями их сигнификативной интерпретации. Например, так как на уровне языкового сознания концептуальные категории подвержены определенному влиянию онтологических категорий, то одно и то же семантико-синтаксическое отношение может получать различное семантическое прочтение. Это зависит, в первую очередь, от подачи информации посредством специфической системы лексико-грам-матических средств конкретного языка (в зависимости от принадлежности языка к определенному грамматическому строю). Именно поэтому центральным объектом семантики конкретного языка является сигнификативное прочтение фреймовой структуры, так как оно представляет собой содержание высказывания, которое выделяет некоторый отдельный «кадр» оязыковляемой реальности.
Концептуализируя окружающую действительность, каждое языковое сообщество отбирает самое значимое для него, что учитывается при интерпретации языковых явлений и находит свое отражение в грамматическом строе конкретного языка. Так, представители языков активного строя подразделяют
все события, концептуализированные как признак во времени, на активные и статальные, а носители эргативных языков - на агентивные и неагентивные события. Похожую картину мы наблюдаем и при интерпретации именной лексики как существительного. В русском языке оно представлено лекси-ко-грамматическими классами одушевленных и неодушевленных существительных, в немецком языке - классами, выделяемыми по родовой принадлежности и т. д. [11].
В этой связи считаем целесообразным еще раз указать на существенное различие между частями речи, понимаемыми как концептуальные категории, и лексико-грамматическими классами слов, интерпретируемыми как единицы, представляющие части речи на поверхностном уровне. На наш взгляд, их принадлежность к разным уровням освоения мира является главным аргументом против их отождествления. Одна и та же часть речи (как концептуальная категория) может быть представлена в языке несколькими лексико-грамматическими классами слов. Все объекты, свойства и события концептуализируются через систему частей речи и предстают на уровне языкового сознания как лексико-грам-матические классы слов. Похожую картину мы наблюдаем и при ментальном осмыслении отдельных ситуаций (сцен). Каждая конкретная ситуация представлена на уровне сознания характерным набором фреймовых структур. Основу этих структур составляют семантический предикат и присущий ему набор аргументов (семантических падежей). Так, например, для ситуации, мыслимой как действие, типичны следующие семантические роли: Агенс, Объектив, Результатив, Адресат, Инструмент, Реципиент, Делибератив и Медиатив. Предикат процесса, в отличие от предиката действия, предусматривает иные роли: Патиенс, Реципиент, Результатив и т. д.
Взаимодействие двух структур ментальной репрезентации ситуативного содержания (сцены и фрейма) порождает пропозиции (как структуры, принадлежащие конкретному языковому сознанию). На уровне языкового сознания любая фреймовая структура реализуется посредством соответствующих пропозициональных структур ее вариантов. Всевозможные сигнификативные прочтения любого из аргументов фреймовой структуры зависят от интерпретации фрейма через морфологическую парадигму каждого отдельного языка и обусловлены влиянием определенных онтологических характеристик отражаемых сцен. На наличие нескольких грамматических форм для актуализации единого семантического падежа указывал в своих работах еще Ч. Филлмор [20].
Еще одним аргументом в пользу наших размышлений может служить такое грамматическое явление, как управление глаголов. Одна и та же концептуализированная как глагол единица может иметь различные грамматические формы для одного и того же семантико-синтаксического отношения. В доказательство этого утверждения приведем пример с немецким глаголом sich freuen, при котором аргумент Делибератив имеет три формы своей реализации: über Akk, auf Akk, an Dat, что, в свою очередь, сопряжено с тремя различными сигнификативными интерпретациями. Тот же Делибератив может быть по-разному интерпретирован и с позиции осмысления единого по онтологии класса-сцены: а) при концептуализации мыслительных событий как действия (denken, glauben) он реализуется предложной формой an Akk; б) данное семантико-синтаксическое отношение в рамках событий речевой деятельности (sprechen, berichten, reden) актуализируется предложной формой über Akk, или von Dat. [9].
Заключение. Разграничение познания, мышления и языкового сознания с необходимостью означает различение репрезентирующих результаты названных процессов структур. Исследуя воплощенные в языковом сознании результаты познания и мышления в их взаимосвязи, необходимо последовательно учитывать нетождественность процессов категоризации, концептуализации и их «продуктов», структур репрезентации знаний и отражения мира в сознании, когниций и их сигнификативных интерпретаций в языковом сознании. Результатом категоризации являются онтологические категории, а концептуализации - рассудочные категории. Ведущая роль при интерпретации внешнего мира и описании фактов языкового сознания принадлежит концептуальным (рассудочным) категориям. Их смешение с классифицирующими категориями при описании языка означает игнорирование их отвлеченности от онтологических признаков и их интерпретирующего характера и ведет к серьезным ошибкам. Познание и сознание создают предпосылки для порождения конкретного языкового сознания, характер которого определяется набором специфичных для данной языковой общности рассудочных категорий и их сигнификативной интерпретацией. Концептуальные категории на уровне языкового сознания испытывают влияние онтологических категорий и могут получать различное семантическое прочтение. Последо-
вательное применение приведенных постулатов ведет к интерпретации частей речи, семантических предикатов, семантических падежей и глагольного управления как концептуальных категорий. Преодолеть многие противоречия в трактовке положений традиционного языкознания с позиций когнитивной лингвистики возможно только при четком разграничении трех вышеназванных этапов познания мира.
Список литературы
1. Абишева К. М. Категоризация и ее основные принципы // Вопросы когнитивной лингвистики. 2013. №2(35). С. 21-30.
2. Апресян Ю. Д. Образ человека по данным языка: попытка системного описания // Вопросы языкознания. 1995. № 1. С. 37-67.
3. Арутюнова Н. Д. Пропозиция // Лингвистический энциклопедический словарь / гл. ред. В. Н. Ярцева. М.: Сов. энциклопедия, 1990. С. 136-137.
4. Болдырев Н. Н. Когнитивные схемы языковой интерпретации // Вопросы когнитивной лингвистики. 2016. №4 (49). С. 10-20.
5. Болдырев Н. Н., Панасенко Л. А. Когнитивная основа лексических категорий и их интерпретирующий потенциал // Вопросы когнитивной лингвистики. 2013. № 2 (35). С. 5-12. DOI: 10.20916/18123228-2016-4-10-20.
6. Вежбицкая А. Семантические универсалии и описание языков. М.: Языки русской культуры, 1999. 791 с.
7. Генералова Л. М. Транспозиция как способ языковой репрезентации перехода к альтернативной концептуализации события через систему семантических предикатов (на материале немецкого языка): автореф. дис. ... канд. филол. наук. Волгоград, 2007. 22 с.
8. Генералова Л. М., Ребрина Л. Н. О когнитивной сущности семантического падежа // Вопросы когнитивной лингвистики. 2017а. № 2(51). С. 58-63. DOI: 10.20916/1812-3228-2017-2-58-63.
9. Генералова Л. М., Ребрина Л. Н. Когнитивный статус Делибератива и парадигма средств его выражения в немецком языке // Культура и цивилизация. 20176. № 4. С. 324-333.
10. Демьянков В. З. О когниции, культуре и цивилизации в трансфере знаний // Вопросы когнитивной лингвистики. 2016. № 4 (49). С. 5-9. DOI: 10.20916/1812-3228-2016-4-5.
11. Кураков В. И. От категоризации и концептуализации мира к языковому сознанию // Вестник ВолГУ 2006. Сер. 2. Вып. 5. С. 126-131.
12. Лангакер Р. В. Природа грамматической валентности // Вестник Моск. ун-та. Сер. 9: Филология. 1998. № 5. С. 36-41.
13. Лихачев Д. С. Концептуальная сфера русского языка // Известия РАН, СЛЯ. 1993. Т. 52, № 1. С. 3-9.
14. Макарова Е. А Виды знания в аспекте сопряжения категорий опыт и знание (на материале английского языка) // Вопросы когнитивной лингвистики. 2016. № 2 (47). С. 74-82. DOI: 10.20916/18123228-2016-2-74-82.
15. Павлова А. В. Состояние как формат языкового знания (на материале современного английского языка) // Вопросы когнитивной лингвистики. 2016. № 3(48). С. 96-102. DOI: 10.20916/1812-3228-20163-96-102.
16. Степанов Ю. С. Концепты. Словарь русской культуры. М.: Языки русской культуры, 1997. 824 с.
17. Талми Л. Отношение грамматики к познанию // Вестник МГУ 1999. № 31. С. 19-25.
18. Филлмор Ч. Дело о падеже; Дело о падеже открывается вновь // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. 10. М.: Прогресс, 1981. 567 с.
19. Шарандин А. Л. Типы знаний в контексте теории интерпретации // Вопросы когнитивной лингвистики. 2017. № 3 (52). С. 10-18. DOI: 10.20916/1812-3228-2017-3-10-18.
20. Fillmor Ch., Atkins В. Frames: cognitive structures, knowledge of which is presupposed for the concepts encoded by the words // Frames, Fields, and Contrasts: New Essays in Semantics and Lexical Organization. A. Lehrer, E. Kittay (eds.). Hillsdale: Lawrence Erlbaum, 1992. Рр. 75-102.
21. Lakoff G. Classifiers as a Reflektion of Mind // Cognitive Science Report. № 19. Berneley, 1984. P. 52.
22. Langacker R. W. A overview of cognitive grammar // Topics in cognitive linguistics / B. Rufzka-Ostyn (Ed.). Leiden, 1988. S. 5-55.
23. Lutzeier P. R. Syntaktisch-semantische Relationen: ein Versuch für das Deutsche // Deutsche Sprache. 1988. S. 131-143.
24. Tannen D. "The Relativity of Linguistic Strategies: Rethinking Rower and Solidarity in Gender and Dominance" in Tannen, D. (Ed.). Gender and Conversational Interaktion. New York: Oxford University Press, 1993.
Генералова Лариса Михайловна, кандидат филологических наук, доцент, Волгоградский государственный университет, г. Волгоград, Россия
Ребрина Лариса Николаевна, доктор филологических наук, профессор, Волгоградский государственный университет, г. Волгоград, Россия
Для цитирования: Генералова Л. М., Ребрина Л. Н. когнитивный анализ как метод изучения языковых явлений //Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики. 2017. № 3. С. 19-26.
Генералова Лариса Михайловна, кандидат филологических наук, Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования «Волгоградский государственный университет», кафедра немецкой и романской филологии, доцент, адрес: г. Волгоград, пр. Университетский, 100; e-mail: [email protected]
Ребрина Лариса Николаевна, доктор филологических наук, Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования «Волгоградский государственный университет», кафедра немецкой и романской филологии, профессор, адрес: г. Волгоград, пр. Университетский, 100; e-mail: [email protected]
COGNITIVE ANALYSIS AS A METHOD FOR STUDYING LANGUAGE PHENOMENA
Larisa M. Generalova, ORCID iD: 0000-0003-0807-391X
Volgograd State University, Volgograd, Russia
Larisa N. Rebrina, ORCID iD: 0000-0003-0512-980X
Volgograd State University, Volgograd, Russia
The article considers the main processes of cognition of the world and the units that represent the results of these processes. The purpose of the article is to analyze the causes of the significant contradictions in the interpretation of the conceptual construct of cognitive linguistics. A consistent differentiation of the three main stages of the Learning and Understanding the World (categorization, conceptualization and linguistic consciousness), as well as the structures representing the results of these processes, will allow a new explication of many grammatical phenomena in traditional linguistics. The currently discrepancies in the interpretation of basic cognitive terms are associated with ignoring of conceptual (intellectual) categories, that belong to the sphere of consciousness, which operates with innate or acquired categories, not with ontological categories. Many linguists identify these categories on the base of certain ontological features with classifiers, which only reflect an extralinguistic reality, and consider them insignificant for language describing. The authors conclude that the conceptual categories play a decisive role in representing situational knowledge, which allows thinking the same event in different perspectives, without disturbing the nominative identity of lexical units. These conceptual categories find their realization in the mind of a person through a variety of universalframe structures. The frame structures are interpreted at the level of linguistic consciousness through propositions as an intralinguistic interpretation of a universal frame.
Specificity of linguistic consciousness manifests itself in essential grammatical formations, which are of an individual character and are typical of a specific language.
Key words: categorization, conceptualization, linguistic consciousness, conceptual categories, classifying categories, semantic-syntactic relations, significative interpretation.
References
1. Abisheva K.M. Kategorizatsiya i eye osnovnyye printsipy [Categorization and its basic principles]: Vo-prosy kognitivnoy lingvistiki [Questions of cognitive linguistics], 2013, no 2 (35), pp. 21-30.
2. Apresyan Yu.D. Obraz cheloveka po dannym yazyka: popytka sistemnogo opisaniya [The image of a person according to the language: an attempt at a system description]: Voprosy kognitivnoy lingvistiki [Questions of cognitive linguistics], 1995, no 1, pp. 37-67.
3. Arutyunova N.D. Propozitsiya [Proposition]. In: Lingvisticheskiy entsiklopedicheskiy slovar [Linguistic Encyclopedic Dictionary], Moscow: Sovetskaya entsiklopediya, 1990, pp. 136-137.
4. Boldyrev N.N. Kognitivnyye skhemy yazykovoy interpretatsii [Cognitive schemas of linguistic interpretation]: Voprosy kognitivnoy lingvistiki [Questions of cognitive linguistics], 2016, no 4 (49), pp. 10-20.
5. Boldyrev N.N., Panasenko L.A. Kognitivnaya osnova leksicheskikh kategoriy i ikh interpretiruyushchiy potentsial [Cognitive grounds of lexical categories and their interpretative potential]: Voprosy kognitivnoy lingvistiki [Questions of cognitive linguistics], 2013, no 2 (35), pp. 5-12, DOI: 10.20916/1812-3228-2016-410-20.
6. Vezhbitskaya A. Semanticheskie universalii I opisanie yazyikov [Semantic universals and language description], Moscow: Yazyki russkoy kultury, 1999, 791 p.
7. Generalova L.M. Transpozitsiya kak sposob yazykovoy reprezentatsii perekhoda k alternativnoy kont-septualizatsii sobytiya cherez sistemu semanticheskikh predikatov (na materiale nemetskogo yazyka) [Transposition as a way of linguistic representation of the transition to alternative conceptualization of an event through a system of semantic predicates (based on the German language)]. PhD Thesis, Volgograd, 2007, 22 p.
8. Generalova L.M., Rebrina L.N. O kognitivnoy sushchnosti semanticheskogo padezha nemetskogo yazyka [Concerning the cognitive essence of a semantic case]: Voprosy kognitivnoy lingvistiki [Questions of cognitive linguistics], 2017a, no 2(51), pp. 58-63, DOI: 10.20916/1812-3228-2017-2-58-63.
9. Generalova L.M., Rebrina L.N. Kognitivnyy status Deliberativa i paradigma sredstv ego vyrazheniya v nemetskom yazyke [Cognitive status of the Deliberativ and the paradigm of its means of expression in German]: Voprosy kognitivnoy lingvistiki [Questions of cognitive linguistics], 2017b, no 4, pp. 324-333.
10. Demiankov VZ. O kognitsii, kulture i tsivilizatsii v transfere znaniy [On cognition, culture and civilization in knowledge transfer]: Voprosy kognitivnoy lingvistiki [Questions of cognitive linguistics], 2016, no 4 (49), pp. 5-9, DOI: 10.20916/1812-3228-2016-4-5.
11. Kurakov V.I. Ot kategorizatsii i kontseptualizatsii mira k yazykovomu soznaniyu [From the categorization and conceptualization of the world to linguistic consciousness]: Vestnik VolGU [Bulletin of VolSU], Series 2, no 5, 2006, pp. 126-131.
12. Langaker R.V Priroda grammaticheskoy valentnost [Nature of grammatical valence]: Vestnik Moskovskogo universiteta [Bulletin of Moscow University], Series 9: Pholology, 1998, no 5, pp. 36-41.
13. Likhachev D.S. Kontseptualnaya sfera russkogo yazyka [Conceptual sphere of the Russian language]: Izvestiya RAN [Proceedings of the R4S], 1993, T. 52, no 1, pp. 3-9.
14. Makarova E.A Vidy znaniya v aspekte sopryazheniya kategoriy opyt i znaniye (na materiale angliysk-ogo yazyka) [Types of knowledge definedfrom interrelation of the categories experience and knowledge in the english language)]: Voprosy kognitivnoy lingvistiki [Questions of cognitive linguistics], 2016, no 2(47), pp. 74-82, DOI: 10.20916/1812-3228-2016-2-74-82.
15. Pavlova A.V. Sostoyaniye kak format yazykovogo znaniya (na materiale sovremennogo angliyskogo yazyka) [State as a linguistic knowledge format (based on modern English language)]: Voprosy kognitivnoy lingvistiki [Questions of cognitive linguistics], 2016, no 3 (48), pp. 96-102, DOI: 10.20916/1812-3228-20163-96-102.
16. Syepanov Yu.S. Kontsepty. Slovar russkoy kultury [Concepts. Dictionary of Russian Culture], Moscow: Yazyki russkoy kultury, 1997, 824 p.
17. Talmi L. Otnosheniye grammatiki k poznaniyu [The relation of grammar to cognition]: Vestnik Moskovskogo universiteta [Bulletin of Moscow University], 1999, no 31, pp. 19-25.
18. Fillmore Ch. Delo o padezhe; Delo o padezhe otkryvayetsya vnjv [The Case for Case; The case for case reopened]: Novoye v zarubezhnoy lingvistike [New in foreign linguistics], Moscow: Progress, 1981, 567 p.
19. Sharandin A.L. Tipy znaniy v kontekste teorii interpretatsii [Types of knowledge in the context of interpretation theory]: Voprosy kognitivnoy lingvistiki [Questions of cognitive linguistics], 2017, no 3 (52), pp. 10-18, DOI: 10.20916/1812-3228-2017-3-10-18.
20. Fillmor Ch., Atkins B. Frames: cognitive structures, knowledge of which is presupposed for the concepts encoded by the words: Frames, Fields, and Contrasts: New Essays in Semantics and Lexical Organization. A. Lehrer, E. Kittay (eds.), Hillsdale: Lawrence Erlbaum, 1992, pp. 75-102.
21. Lakoff G. Classifiers as a Reflektion of Mind: Cognitive Science Report, no 19, Berneley, 1984, p. 52.
22. Langacker R.W. A overview of cognitive grammar: Topics in cognitive linguistics. B. Rufzka-Ostyn (Ed.), Leiden, 1988, pp. 5-55.
23. Lutzeier P.R. Syntaktisch-semantische Relationen: ein Versuch für das Deutsche: [Syntactic and semantic relations: attempt at analysis for German]: Deutsche Sprache [German language], 1988, pp. 131-143.
24. Tannen D. The Relativity of Linguistic Strategies: Rethinking Rower and Solidarity in Gender and Dominance: Tannen, D. (Ed.). Gender and Conversational Interaktion, New York: Oxford University Press, 1993, pp. 165-188.
Larisa M. Generalova, Candidate of Philological Sciences, Federal State Autonomous Educational Establishment of Higher Education. "Volgograd State University", German and Romance philology Department; associate professor; the address: Volgograd. Univesitetskij boulev, 100; e-mail: [email protected]
Larisa N. Rebrina, Doctor of Philology, Federal State Autonomous Educational Establishment of Higher Education. "Volgograd State University", German and Romance philology Department; Professor; the address: Volgograd. Univesitetskij boulev, 100; e-mail: [email protected]
For eitation: Generalova L. M., Rebrina L. N. Cognitive approach to the description of the facts of linguistic consciousness. Aktual'nye problemy filologii i pedagogiceskoj lingvistiki, 2017, 3, pp. 19-26 (In Russ.).
