CC BY
82УДК 327.83
Климатическая дипломатия: гибрид политики, гражданского активизма и науки*
Роман РАЙНХАРДТ
Экология на карантине
С наступлением пандемии 2020 г. многие вопросы глобальной повестки, выступавшие на протяжении прошлых лет поводом для острых противоречий между государственными и негосударственными акторами международных отношений, временно отошли на второй план, среди них: климатическая тематика, проблемы защиты и сохранения окружающей среды.
С одной стороны, это было обусловлено качественным переформатированием информационного пространства. Новости, связанные с эпидемиологической ситуацией
и борьбой с пандемией, равно как и её последствиями, во многом вытеснили обычные и долгоиграющие сюжеты, в том числе экологическую политику.
Так, например, резко снизилось количество запросов в одной из крупнейших информационно-поисковых систем Google по теме «Грета Тун-берг»".
Если во второй половине декабря 2019 г. уровень её популярности в названной системе достиг максимальных значений (100 ед.- когда журнал Time объявил девушку человеком года), затем поднимался во время её выступлений на Давосском форуме (конец января 2020 г.) и Европейском пар-
РАЙНХАРДТ Роман Отмарович - кандидат экономических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО(У) МИД России. E-mail: [email protected]
Ключевые слова: экология, климатическая дипломатия, экоактивизм, Грета Тунберг, научная дипломатия.
* Статья подготовлена при поддержке Российского научного фонда, проект №18-78-10123.
** Подросток, ставшая в 2019 г. своего рода климатической иконой, знаменем экоактивистов и отчасти жупелом для «старого» политического истеблишмента.
ламенте (начало марта 2020 г.), то, начиная с периода первых карантинов и до сегодняшнего дня, он не превышал значения в 10 ед. [ 1].
Думается, что дело не в падении интереса к теме как таковой, и не в том, что «Грета уже не та», а в девятибалльном шторме медийного океана вследствие коронакризиса.
С другой стороны, помимо множества трагических явлений этот кризис повлёк за собой то, что в неоклассической экономической теории второй половины XX в. принято называть «положительными экстерналиями», или внешними эффектами.
Основа концепции, истоки которой адепты неоклассического синтеза, в частности П. Самуэльсон [ 2, р. 271], возводят к работам Г. Сид-жвика и А. Пигу [ 3], достаточно проста. В данном конкретном случае она сводится к тому, что снижение экономической активности, связанное с ограничительными мерами, привело к сокращению вредоносных выбросов в атмосферу.
По доступным в настоящее время оценкам в первом полугодии 2020 г. эмиссии углекислого газа в мировом масштабе снизились на 8,8% [4].
Если такая динамика сохранится, то цель ЕС по сокращению данного показателя на 40% к 2030 г. и даже в два раза более высокая
планка, установленная Гретой Тун-берг (80%) [5], уже не представляются такими недостижимыми, как ещё в начале года. Иными словами, при наихудшем сценарии для противодействия загрязнению воздуха и глобальному потеплению более не потребуется вмешательство «невидимой руки рынка», которая способна интернализировать внешние эффекты работы вредных производств путём введения так называемого пигуанского налога либо обнуления их транзакционных издержек в рамках теоремы Коуза - Стиглера [2, р. 278-280]. В условиях самоочищающейся природы рекомендации из классических учебников «экономического мейнстрима» по большому счёту представляются излишними.
Тем не менее хочется верить, что пандемия рано или поздно закончится. По мере того, как мир станет возвращаться к привычной жизни, дикие звери перестанут появляться на улицах городов, качество воды в реках, озёрах и морях вновь начнёт деградировать, а уровень углекислого газа в атмосфере - повышаться. Хорошо, если речь будет идти лишь о замедлении темпов на пути к обозначенной Евросоюзом и другими акторами цели по общему снижению этого индикатора. Хуже - если оправившийся мир и рынок решат «наверстать упущенное», т. е. форсиро-
1 Greta Thunberg // Google Trends. Analysis // URL: https://trends.google.ru/trends/ explore?q=greta%20thunberg
2 SamueSon P., Nordhaus W. Economics. Nineteenth Edition. N.Y.: McGraw-Hill, 2009.
3 Pigou A. The Economics of Welfare. Fourth Edition. London: Macmillan, 1932. P. 89.
4 Рождественская Я. Выбросы CO2 в первом полугодии рекордно снизились на 8,8% // Коммерсант. 2020. 14 октября 10 // URL: https://www.kommersant.ru/doc/4530981
5 Rankin J. Greta Thunberg tells EU: your climate targets need doubling // The Guardian. 2019. 21 February // URL: https://www.theguardian.com/environment/2019/feb/21/greta-thunberg-tells-eu-your-greenhouse-gas-targets-are-too-low
ванно увеличить выпуск простаивавших во время карантинов заводов, и запустят их на полную мощность. Как бы то ни было, такие словосочетания, как: «парниковый эффект», «Киотский протокол», «Рамочная конвенция по защите климата», «Парижское соглашение», «зелёная экономика», «экологический императив» и др., непременно вернутся в широкий дискурс. Соответственно, в средне-и долгосрочной перспективе перед миром будут стоять те же экологические проблемы и вызовы, что и год назад. Предположения о том, что они за время пандемии самоликвидируются, граничат в равной мере с утопией и антиутопией, говоря иначе -нереалистичны.
В связи с этим государства, бизнес и гражданское общество вновь столкнутся с необходимостью разработки и имплементации мер в области международной экологической политики. Такие меры лежат как в уже обозначенной экономико-энергетической плоскости, так и во внешнеполитической. Пока некото-
рые из экологических ужасов, о которых предостерегает Грета Тун-берг, её единомышленники и другие алармисты, «встали на паузу», у лиц, принимающих решения, есть время осмыслить накопленный опыт и задуматься об оптимизации применяемых практик.
Одной из таких практик, которую уместно отнести к наиболее фундаментальным, долговечным и исторически доказавшим свою эффективность формам политической и, в более широком смысле, общественной активности, выступает дипломатия. С учётом этого в текущем контексте следует рассмотреть её сравнительно новую ипостась, получившую ещё не до конца устоявшееся наименование «климатическая дипломатия». Концептуализация данной категории должна предшествовать анализу её прикладных аспектов, таких как Парижское соглашение, экологическая политика ЕС и т. п., поскольку нерешённость общих проблем, как известно, затрудняет решение частных.
Политический и социально-психологический портрет «климатического дипломата»
По аналогии с другими тематическими разделами дипломатии (экономическая, научная), климатическую дипломатию целесообразно трактовать как функциональное выражение внешней политики, с одной стороны, и экологической политики - с другой. Будучи сравнительно новым ответвлением той и другой, находящейся на стыке как соответствующих областей теоретического знания, так и их практического воплощения, она нуждается в даль-
нейшей междисциплинарной разработке. Давать ей исчерпывающее инструментальное определение на текущем этапе видится преждевременным.
Впрочем, не исключено, что в качестве термина «климатическая дипломатия» так и не закрепится, но будет со временем вытеснена из экспертного нарратива.
Так произошло, например, с нефтяной дипломатией, долларовой дипломатией и рядом других, исполь-
зование которых в настоящее время носит окказиональный характер, причём главным образом в СМИ, а не научно-аналитических работах.
Целесообразно ли вводить в любую область, где имеет место или потенциально возможно международное сотрудничество, соответствующую дипломатию - вопрос дискуссионный [6]. Апеллируя к принципу Оккама, можно, вероятно, и обойтись климатической дипломатией и её производными, лишь преумножающими не вполне ещё ясные сущности.
Заметим, что в одном из крупнейших российских репозиториев, научной электронной библиотеке eLibrary, количество депонированных материалов, в которых фигурируют различные формы такого словосочетания, составляет менее 50 ед. [ 7]
Похожая картина наблюдается и в международных реферативных базах данных (Scopus, Web of Science и др.).
Как бы то ни было, в современных исследованиях в области международных отношений нет места схоластике. В то же время само стремление привлечь внимание к определённым вопросам, включая климат, видится оправданным и полезным с точки зрения дальнейшего развития теории и практики.
В связи с этим стоит отметить, что международное сотрудничество в сфере климата - устоявшийся раздел глобальной повестки. Вместе с тем не только на теоретическом, но и на практическом, институциональном уровне данное направление ввиду своей относительной новизны ещё не успело пустить глубокие кор-
ни подобно упомянутым выше экономической или научной дипломатии.
Во многих внешнеполитических ведомствах, например, в министерствах иностранных дел России, Германии, ряда других стран, а также Европейской службе внешних действий, до настоящего времени отсутствуют профильные подразделения, которые бы специализировались исключительно на климатической проблематике. При этом соответствующие вопросы, как правило, попадают в поле ведения отделов, занимающихся общими вопросами устойчивого развития. Функционал таких отделов по большей части пересекается с компетенциями Департамента новых вызовов и угроз российского МИД.
В то же время в Государственном департаменте США, дипломатических структурах некоторых европейских стран, в частности Франции и Норвегии, «климатические» отделения и рабочие группы функционируют уже более 10 лет. Их организация, штатное расписание и оперативная работа зависят от особенностей общей архитектуры государственного аппарата, а также от национальных приоритетов. Так, например, Госдеп уделяет значительное внимание вопросам океанологии, в то время как на родине Парижского соглашения основной пункт повестки - снижение содержания углекислого газа в атмосфере и иные инициативы по противодействию глобальному потеплению. В Скандинавских странах упор делается главным образом на сотруд-
6 Райнхардт Р. О. Настольная книга исследователя дипломатии // Мировая экономика и международные отношения. 2017. № 4.
7 Научная электронная библиотека eLibrary // URL: https://elibrary.ru/
ничестве по вопросам возобновляемых источников энергии.
Отметим, что в России лишь в 2009 г. был учреждён институт советника Президента РФ по вопросам изменения климата.
На эту должность был назначен бывший глава Росгидромет (1993-2009 гг.) и президент Всемирной метеорологической организации (2003 -2011 гг.) А. И. Бедрицкий. С 2010 г. данный пост стал фактически совмещённым с должностью специального представителя Президента РФ по вопросам климата [ 8].
С 2018 г. полномочия в рамках обоих институтов были переданы бывшему председателю Правительства Чеченской Республики (2012-2018 гг.) Р. С. Х. Эдельгериеву.
Параллельно с советником/спецпредставителем Президента РФ в Министерстве природных ресурсов и экологии функционирует Департамент международного сотрудничества, возглавляемый с 2009 г. карьерным дипломатом Н. Р. Инамовым.
В концептуальном ключе раздел «международное экономическое и экологическое сотрудничество» присутствует в действующей Концепции внешней политики Российской Федерации, утверждённой президентом 30 ноября 2016 г. [9]. Для сравнения: в предыдущих версиях документа (1993, 2000, 2008, 2013 гг.) экологические аспекты внешней деятельности фигурировали скорее номинально и подробно не раскрывались.
Таким образом, говорить об эволюции экологической тематики в отечественной внешнеполитической доктрине рано. Она стала её
составляющей сравнительно недавно и по-прежнему находится на начальной стадии развития.
В ст. 41 указанного документа декларируется, что «Российская Федерация выступает за расширение международного сотрудничества в целях обеспечения экологической безопасности и противодействия изменению климата на планете, исходя, прежде всего, из важности сохранения и повышения экологического потенциала лесов и основываясь на необходимости использования новейших энерго- и ресурсосберегающих технологий в интересах всего мирового сообщества. Надёжной основой международного регулирования в сфере климатической политики на долгосрочную перспективу призвано стать Парижское соглашение, принятое на основе Рамочной конвенции Организации Объединённых Наций об изменении климата от 9 мая 1992 г. Среди приоритетов на данном направлении - дальнейшая разработка научно обоснованных подходов (выд.- Авт.) к сохранению благоприятной окружающей среды и наращивание взаимодействия со всеми государствами в этой области для удовлетворения потребностей нынешнего и будущих поколений. Российская Федерация выступает против искусственной политизации (выд.- Авт.) природоохранной проблематики, её использования для ограничения суверенитета государств в отношении их природных ресурсов, а также в целях недобросовестной конкуренции».
Исходя из этого, можно сделать следующие выводы о восприятии климатической дипломатии российскими политиками и лицами, принимающими решения. Во-первых, климатическая дипломатия многосторонняя по своей природе. Её предметом выступают глобаль-
8 Распоряжение Президента Российской Федерации от 25 января 2010 г. .№ 43-рп «О специальном представителе Президента Российской Федерации по вопросам климата» // URL: http:// www.kremlin.ru/acts/bank/30523
9 Концепция внешней политики Российской Федерации (утв. Президентом Российской Федерации В. В. Путиным 30 ноября 2016 г. // URL: https://www.mid.ru/foreign_policy/news/-/ asset_publisher/cKNonkJE02Bw/content/id/2542248
ные угрозы, связанные с изменением окружающей среды под воздействием техно- и антропогенных факторов, следовательно, противодействие им предполагает скоординированные усилия всего международного сообщества и людей доброй воли. Таким образом, двусторонние форматы и классические дипломатические переговоры едва ли могут быть эффективными.
В свою очередь, наиболее подходящими площадками для такого взаимодействия видятся ООН, её специализированные структуры (в частности, Всемирная метеорологическая организация) и другие мультилатеральные форумы: Давос-ский, Санкт-Петербургский и т. п. Соответственно, в числе главных проводников климатической дипломатии имеет смысл назвать международные организации.
Во-вторых, ключевым риском в рамках выделенной сферы предстаёт её искусственная политизация. Действительно, многие группы интересов стремятся, причём зачастую неприкрыто и цинично, использовать климатическую повестку для достижения целей, далёких от декларируемых благородных намерений. К этому имеются объективные и очевидные предпосылки. На современном этапе объединить людей под знамёнами борьбы за сохранение климата проще, чем во имя какой-либо другой идеи. У движений экоакти-вистской направленности высокий массообразующий и мобилизационный потенциал. С позиций социологии их вполне допустимо рассматривать в качестве одной из современных квазирелигий универсального толка.
Важная особенность заключается в том, что они практически не имеют ограничений в плане инклю-зивности. Ряды таких движений могут пополняться, и успешно пополняются индивидами самых разных политических, религиозных и иных взглядов. Причём в отличие, например, от правозащитных движений они предполагают прямую и полную степень ассоциации их членов с идеей и активностью.
Для сравнения: когда речь идёт об акциях типа Black lives matter или отстаивании прав ЛГБТ-сообществ, всегда есть доля участников, поддерживающих соответствующие устремления, однако непосредственно не относящихся к защищаемым объектам или меньшинствам. Такое обстоятельство накладывает определённые ограничения на экстенсивное развитие акторов. Непросто представить себе белых американцев или европейцев во главе про-тестных акций темнокожих, равно как и приверженцев традиционных семейных ценностей в авангарде гей-парадов. Такие лица могут оказывать поддержку соответствующим движениям, однако их вовлечённость имеет границы, переход которых вызывает непонимание и часто неприятие со стороны остальных участников процессов, включая тех, интересы которых они пытаются продвигать. Что касается «климати-стов», то сочувствующих по определению быть не может. Различается только степень задействованности тех, кто в строю, однако сам фронт можно с уверенность расценивать как народный.
Исходя из этого, климатическая дипломатия вполне может трактоваться в категориях народной или
общественной дипломатии. Отсюда её «несистемность». Она выражается в том, что движущая и консолидирующая роль отводится прежде всего негосударственным акторам. «Климатический дипломат» - чаще не сотрудник Министерства иностранных дел или иных госорганов, но скорее представитель НПО либо вовсе лицо, позиционирующее себя как частное (пример - уже упомянутая Грета Тунберг).
Поле их деятельности представляется анархичным по своей природе. Любые попытки государства с его традиционным арсеналом, включая внешнеполитический, проникнуть на него, наталкиваются на сопротивление и воспринимаются в штыки.
В предельно упрощённом виде риторика апологетов сводится к тому, что именно государства поставили мир на грань экологической катастрофы и уже по этой причине к его спасению причастными быть не могут. На глубинном социально-психологическом уровне речь может идти о классическом конфликте с участием Эдипа (экоактивисты), фигур Матери (окружающая среда, климат) и Отца (государство и традиционные социальные институты). Если оставить в стороне фрейдист-
скую парадигму, то получается, что активность последователей таких идей противоречит самой сути дипломатии - её миротворческой природе. Вне зависимости от уровня радикальности как маргинальные, так и наиболее умеренные «климати-сты», как правило, противопоставляют себя государствам, нацелены в большей степени не на сотрудничество, а на соперничество с ними в долгосрочной перспективе.
В культурном плане латентная или открытая революционная направленность климатического активизма, вне зависимости от механизмов отработки, имеет глубокие исторические корни. История, прежде всего новейшая, свидетельствует о том, что полностью абстрагироваться от политической составляющей в глобальных вопросах экологического содержания не получится. С точки зрения международной повестки экология без политики тождественна садоводству. Однако в сдерживании именно искусственной и дополнительной политизации данной сферы, канализации настроений наиболее радикальных экоакти-вистов, вероятно, и состоит основная задача традиционных субъектов международных отношений.
От социального протеста к науке и профессии
В таких условиях встаёт закономерный вопрос о том, как вести себя государствам с целью если не полного устранения, то, по крайней мере, сглаживания конфликта с деструктивными по отношению к «старому миропорядку» силами. При этом их обозначенная деструктивность носит объективный характер и лишена
оценочных суждений. Допустимо предположить, что в нахождении modus vivendi и заключается миссия классической дипломатии применительно к климатической повестке. Данный поиск может включать в себя комплекс взаимосвязанных мер, среди которых можно условно выделить три смысловых блока.
В первую очередь, признание соответствующих сил, налаживание диалога с ними, определённые уступки, в частности, в виде привлечения к работе действующих институтов. Выражаясь языком садоводов, прививка и селекция, но не восприятие их в качестве сорняков. В политических терминах - поощрение управляемого энтризма [10].
В данном контексте опять же показателен феномен Греты Тунберг. Подросток, провозглашающий с трибуны ООН тезисы, которые затем комментируют (пусть пока ещё с некоторым снисхождением) мировые лидеры, в частности, президенты В. В. Путин и Д. Трамп,- реальность [ 11]. Представить себе подобное ещё несколько лет назад было бы невозможно. Однако в современных условиях абсурдизировать или игнорировать такое явление бессмысленно. Открытая конфронтация не способна дать положительных результатов.
В практическом смысле можно было бы использовать уже имеющийся опыт канализации таких настроений в формате Саманты Смит -Кати Лычевой [ 12], однако, как уже отмечалось, не на двусторонней, а на многосторонней основе. Думается, что после окончания пандемии
подобные мероприятия вполне реализуемы.
Во-вторых, дальнейший поиск научной основы климатической дипломатии согласно действующей Концепции внешней политики. Здесь важно не только естественнонаучное осмысление проблематики в целях противодействия демагогам информационного пространства, но и поиск места климатической дипломатии в системе внешнеполитических координат. Важным подспорьем могла бы стать категоризация с опорой на аналогичные подходы в области научной дипломатии. Так, в её рамках уже принято выделять три ключевых направления: науку в дипломатии (выработка рекомендаций при разработке внешнеполитического курса), дипломатию для науки (упрощение процесса международного научного сотрудничества) и науку для дипломатии (использование научных альянсов для улучшения двусторонних и многосторонних отношений между государствами) [ 13].
Более активное привлечение к столу переговоров представителей научного и экспертного сообществ могло бы быть полезным с точки зрения недопущения дальнейшей политизации и радикализации сферы. Особенно с учётом того, что
10 Caliaghan J. The background to 'Entrism': Leninism and the British labour party // Journal of Communist Studies. 1986. Is. 4. Vol. 2.
11 Путин прокомментировал выступление Греты Тунберг в ООН // РИА Новости 2019. 2 октября // URL: https://ria.ru/20191002/1559361417.html; Трамп раскритиковал экоактивистов, предрекающих апокалипсис // Интерфакс. 2020. 21 января // URL: https://www.interfax.ru/ world/692068
12 Розовская Л. 25 лет спустя: история Саманты Смит глазами очевидцев // BBC. Русская служба. 2010. 25 августа // URL: https://www.bbc.com/russian/international/2010/08/100824_ samantha_smith
13 Райнхардт Р. О. Наука о дипломатии, для дипломатии, в дипломатии // Обозреватель-Observer. 2019. № 5.
пока, как уже отмечалось, «климато-пломатия» находится на начальном этапе своего становления.
Например, в энциклопедическом издании The SAGE Handbook of Diplomacy ей не уделено внимания в отличие от многих других аспектов и измерений международного сотрудничества [14]. Отсутствует она пока в явном виде и в ведущих профильных исследованиях отечественных специалистов по теории дипломатии, в частности Т. В. Зоновой и др. [15]. Поэтому делать из климатической дипломатии очередной искусственный и конъюнктурный концепт неоправданно. С другой стороны, такой подраздел, возможно, действительно имеет право на жизнь и, как следствие, научную разработку. В этом русле весьма важно стимулирование диалога дипломатов и экологов, нахождение точек соприкосновения, выработка общего языка и понятийного аппарата.
Наряду с научно-исследовательской составляющей заслуживает внимания и образовательная.
Журить молодёжь, прогуливающую уроки, в том числе предметы типа «Окружающего мира» и «Экологии», во имя климата по примеру своего кумира Греты, бессмысленно. Имеет смысл предложить ей пусть и неравную по своей бунтарской привлекательности, зато в долгосрочной перспективе более интересную альтернативу: учиться и стать «дипломатом-экологом».
Интересен опыт МГИМО, где в 2011 г. был создан факультет прикладной экономики и ком-
мерции, реализующий образовательные программы по направлению подготовки «экология и природопользование» и профилю «международные экономико-экологические процессы». На факультете-пионере имеется специальная кафедра международных комплексных проблем природопользования и экологии, где преподаются такие дисциплины, как: многосторонняя экологическая дипломатия, экологическая деятельность ООН, экологическая политика России и зарубежных стран, экологические проблемы мирового ТЭК, альтернативная энергетика» и др. В настоящее время аналогичные образовательные программы, выпускники которых могут рассчитывать на последующее трудоустройство в систему МИД, Минприроды, иные профильные государственные ведомства и частные организации, появляются и в других вузах как в России, так и за рубежом.
Наконец, в-третьих, постепенный отход от внешнеполитической риторики, ставящей во главу угла национальные интересы. Разумеется, в современных условиях такая основа международных отношений, как национальный суверенитет, не ставится под сомнение. Однако делать на ней упор в рамках климатической повестки едва ли оправданно. В данном контексте вновь допустимо провести параллели с научной дипломатией.
Как отметил министр иностранных дел С. В. Лавров, текущая обстановка, обусловленная распространением COVID-19, относится к разряду глобальных угроз и вызовов, в том числе и для международного научно-технического сотрудничества. Он подчеркнул, что в новых реалиях и в общем контексте внешней политики научная дипломатия должна быть направлена не на от-
14 Constantinou C. M., Kerr P., Sharp P. (eds). The SAGE Handbook of Diplomacy. Thousand Oaks: SAGE Publications Inc., 2016.
15 Зонова Т. В. Дипломатия: модели, формы, методы. М.: Аспект-Пресс, 2014; Дипломатическая служба Российской Федерации / под ред. А. В. Торкунова. М.: Аспект-Пресс, 2019.
стаивание национальных интересов, но на совместную борьбу государств и локальных научных сообществ с пандемией и ее последствиями [16].
Такая же логика представляется применимой и в отношении клима-
тической повестки. Таким образом, осмысление текущего кризисного и посткризисного научно-технологического, равно как и международного климатического сотрудничества продолжает оставаться важной научной задачей.
Подводить даже предварительные итоги развития климатической дипломатии на данном этапе едва ли имеет смысл. Прогнозировать её будущее в условиях продолжающейся пандемии тоже видится затруднительным. Остается ещё раз подчеркнуть, что:
- во-первых, рассмотренное направление предстаёт перспективным с точки зрения решения задач глобальной политики;
- во-вторъх, климатическая дипломатия многосторонняя по своей природе и требует соответствующих форматов взаимодействия её субъектов;
- в-третьих, её системным риском выступает политизация как на внутри-, так и на внешнеполитическом уровнях, что обусловливает необходимость конструктивного и субстантивного диалога государств, бизнеса и гражданского общества, включая экоактивистов, представляющих самые разные движения и фракции - от радикальных до умеренных;
- в-четвёртых, для успешного выстраивания такого диалога требуется научная основа, что позволяет рассматривать климатическую дипломатию в неразрывной связке с научной дипломатией. Последняя представляет собой более широкий и устоявшийся концепт, который, однако, в текущих условиях тоже подвержен процессам качественной трансформации. Тем не менее не будет преувеличением утверждать, что климатическая дипломатия может трактоваться в том числе как особое направление научной дипломатии и инструмент международного научно-технического сотрудничества.
В завершение можно привести строки Власа Дорошевича из его достаточно известного в своё время сатирического произведения «Поездка русского патриота на финляндский водопад Иматру» (1905 г.):
«В Раухе любовался, как дипломаты наслаждаются природой.
Дипломаты, подобно камергерам, редко наслаждаются природой.
Смотрел одному гулявшему дипломату в лицо и читал.
Дипломат, что естественно при их профессии, ничего со мной не говорил. Но тот, кто читал г. Мессароша, может читать и в сердцах.
Дипломат глядел на это серебристое небо, на всплески волн, на сосны, стволы которых рдели, словно горели под тёмною шапкою хвои, и думал:
"Зачем на свете существует дипломатия, когда есть на свете и ширь, и воздух, и простор? Стоит ли вся дипломатия этого мягкого света бледных и милых лучей, этой шири, этих тихих всплесков волн, этих сосен, которые дышат здоровым смолистым воздухом? Мир так хорош, а мы его отравляем
16 Лавров считает, что научная дипломатия при пандемии перестает быть инструментом влияния // ТАСС. 2020. 21 апреля // URL: https://tass.ru/politika/8294685
дипломатией. Мир так велик, всем есть на нём место. Дипломатия, как и армия, родилась из представления: "нам тесно'". Но дипломат тут же спохватился:
Не было бы дипломатии,- не был бы и я в Раухе. Нет,, дипломатия нужна!» [ 17].
Библиография • References
Дорошевич В. М. Собрание сочинений. Т. II. Безвременье. М.:
Товарищество И. Д. Сытина, 1905. - 304 с. [Doroshevich V. M. Sobranie sochinenij. T. II. Bezvremen'e. M.:
Tovarishchestvo I. D. Sytina, 1905. - 304 s.] Дипломатическая служба Российской Федерации / под ред. А. В. Торкунова. М.:
Аспект-Пресс, 2019.- 320 с. [Diplomaticheskaya sluzhba Rossijskoj Federacii / pod red. A. V. Torkunova. M.:
Aspekt-Press, 2019.- 320 s.] Зонова Т. В. Дипломатия: модели, формы, методы. М.: Аспект-Пресс, 2014.- 350 с. [Zonova T. V. Diplomatiya: modeli, formy, metody. M.: Aspekt-Press, 2014.- 350 s.] Концепция внешней политики Российской Федерации (утв. Президентом Российской Федерации В. В. Путиным 30 ноября 2016 г. // URL: https://www. mid.ru/foreign_policy/news/-/asset_publisher/cKNonkJE02Bw/content/ id/2542248
[Koncepciya vneshnej politiki Rossijskoj Federacii (utv. Prezidentom Rossijskoj Federacii V.V. Putinym 30 noyabrya 2016 g. // URL: https://www.mid.ru/foreign_ policy/news/-/asset_publisher/cKNonkJE02Bw/content/id/2542248] Лавров считает, что научная дипломатия при пандемии перестает быть инструментом влияния // ТАСС. 2020. 21 апреля // URL: https://tass.ru/ politika/8294685
[Lavrov schitaet, chto nauchnaya diplomatiya pri pandemii perestaet byt' instrumentom vliyaniya // TASS. 2020. 21 aprelya // URL: https://tass.ru/politika/8294685] Научная электронная библиотека eLibrary // URL: https://elibrary.ru/ [Nauchnaya elektronnaya biblioteka eLibrary // URL: https://elibrary.ru/] Путин прокомментировал выступление Греты Тунберг в ООН // РИА Новости
2019. 2 октября // URL: https://ria.ru/20191002/1559361417.html [Putin prokommentiroval vystuplenie Grety Tunberg v OON // RIA Novosti 2019. 2
oktyabrya // URL: https://ria.ru/20191002/1559361417.html] Райнхардт Р. О. Настольная книга исследователя дипломатии // Мировая экономика и международные отношения. 2017. № 4. С. 119-122. [Rajnhardt R. O. Nastol'naya kniga issledovatelya diplomatii // Mirovaya ekonomika
i mezhdunarodnye otnosheniya. 2017. № 4. S. 119-122] Райнхардт Р. О. Наука о дипломатии, для дипломатии, в дипломатии //
Обозреватель-Observer. 2019. № 5. С. 58-72. [Rajnhardt R. O. Nauka o diplomatii, dlya diplomatii, v diplomatii // Obozrevatel'-
Observer. 2019. № 5. S. 58-72] Распоряжение Президента Российской Федерации от 25 января 2010 г. № 43-рп «О специальном представителе Президента Российской Федерации по вопросам климата» // URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/30523
17 Дорошевич В. М. Собрание сочинений. Т. II. Безвременье. М.: Товарищество И. Д. Сытина, 1905. С. 22.
[Rasporyazhenie Prezidenta Rossijskoj Federacii ot 25 yanvarya 2010 g. № 43-rp «O special'nom predstavitele Prezidenta Rossijskoj Federacii po voprosam klimata» // URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/30523] Рождественская Я. Выбросы CO2 в первом полугодии рекордно снизились на 8,8% // Коммерсант. 2020. 14 октября 10 // URL: https://www.kommersant. ru/doc/4530981
[Rozhdestvenskaya YA. Vybrosy CO2 v pervom polugodii rekordno snizilis' na 8,8% // Kommersant. 2020. 14 oktyabrya 10 // URL: https://www.kommersant.ru/ doc/4530981]
Розовская Л. 25 лет спустя: история Саманты Смит глазами очевидцев // BBC. Русская служба. 2010. 25 августа // URL: https://www.bbc.com/russian/ international/2010/08/100824_samantha_smith [Rozovskaya L. 25 let spustya: istoriya Samanty Smit glazami ochevidcev // BBC. Russkaya sluzhba. 2010. 25 avgusta // URL: https://www.bbc.com/russian/ international/2010/08/100824_samantha_smith] Трамп раскритиковал экоактивистов, предрекающих апокалипсис // Интерфакс.
2020. 21 января // URL: https://www.interfax.ru/world/692068 [Tramp raskritikoval ekoaktivistov, predrekayushchih apokalipsis // Interfaks. 2020.
21 yanvarya // URL: https://www.interfax.ru/world/692068] Callaghan J. The background to 'Entrism': Leninism and the British labour party //
Journal of Communist Studies. 1986. Is. 4. Vol. 2. P. 308-403. Constantinou C. M, Kerr P., Sharp P. (eds). The SAGE Handbook of Diplomacy.
Thousand Oaks: SAGE Publications Inc., 2016.- 684 р. Greta Thunberg // Google Trends. Analysis // URL: https://trends.google.ru/trends/
explore?q=greta%20thunberg PigouA. The Economics of Welfare. Fourth Edition. London: Macmillan, 1932.- 827 р. Rankin J. Greta Thunberg tells EU: your climate targets need doubling // The Guardian. 2019. 21 February // URL: https://www.theguardian.com/ environment/2019/feb/21/greta-thunberg-tells-eu-your-greenhouse-gas-targets-are-too-low
SamuelsonP., Nordhaus W. Economics. Nineteenth Edition. N.Y.: McGraw-Hill, 2009.744 р.
Статья поступила в редакцию 26 октября 2020 г.
