CC BY
66
Филологически ннуки
КАТЕГОРИЯ АВТОРИЗАЦИИ В АСПЕКТЕ ФУНКЦИОНАЛЬНОГО ПОДХОДА
А.Г. Етко
AUTHORISATION CATEGORY IN FUNCTIONAL APPROACH ASPECT
Etko A.G.
The article presents the analysis of the grammatical syntactic category of authorisation from the viewpoint of functional system. The means of expressing authorisation category are presented as a functional-semantic field, structured as a system of micro-fields, every of which in its part has a field structure. .
В статье проводится анализ грамматической синтаксической категории авторизации с позиций функциональной системности. Средства выражения категории авторизации представлены как функционально-семантическое поле, структурированное как система микрополей, каждое из которых, в свою очередь, имеет полевую структуру.
Ключевые слова: семантическая категория, авторизация, функциональный подход, функционально-семантическое поле, семантический инвариант, макрополе, микрополе.
УДК 801.56
Одной из черт современной лингвистической науки является ее антропоцентризм, изучение языковых явлений с точки зрения говорящего. В последнее время широкое распространение получили исследования русского синтаксиса в коммуникативном и функциональном аспектах, основанные на антропоцентрическом принципе. На смену нерасчлененному, синкретичному пониманию предложения пришло вычленение в нем нескольких сторон: формальной, семантической и коммуникативной - и самостоятельное их описание. Данное исследование предполагает необходимость анализа одной из синтаксических категорий - категории авторизации - в функционально-коммуникативном аспекте и проходит в рамках современных направлений изучения синтаксического строя русского языка.
В последние годы большую актуальность в лингвистической науке получили исследования языкового строя языка с точки зрения системного функционирования в нем языковых единиц. В центре внимания исследователей оказывается анализ функциональной системности, когда самые разнообразные средства, относящиеся к разным языковым уровням, участвуют в выражении определенных языковых семантических функций. «Функционирование грамматических единиц - это их способ существования, реализация упорядоченного множества единиц, классов и категорий, существующего как бы в потенциальной готовности в той языковой системе, которой владеет каждый
член данного языкового коллектива» (2, с. 32). Основным принципом построения грамматики, основанной на соотношении языковых средств и их функций, является описание функционально-семантических полей (ФСП) данного языка. В пределах ФСП осуществляется описание функционирования грамматических форм и конструкций. Разработкой, построением и описанием ФСП русского языка занимаются, как известно, санкт-петербургские ученые, чья концепция базируется на синтезе структурно-типологического подхода С.Д. Кацнель-сона и В.С. Харковского и исследований А.В. Бондарко, посвященных функционально-семантическим категориям и полям в русском языке. А.В. Бондарко и ученые его школы в своих исследованиях заложили основные принципы построения и описания ФСП. «Функционально-семантическое поле - это двухстороннее (содержательно-формальное) единство, формируемое грамматическими (морфологическими и синтаксическими) средствами данного языка вместе с взаимодействующими с ними лексическими, лексико-грамматическими и словообразовательными элементами, относящимися к той же семантической зоне» (2, с. 40). В основе поля заложены признаки той или иной грамматической категории, которая, как правило, выполняет роль ядра и периферии. Для ядра характерна максимальная концентрация полеобразующих признаков, которые создаются определенными категориями, так как они, в первую очередь, составляют центр ФСП, и именно здесь типовая семантика находит наиболее специализированное выражение. Для периферии характерен неполный набор этих категориальных признаков.
Поле может объединять разные языковые средства, которые принадлежат к разным грамматическим классам и уровням. ФСП может иметь в своем составе несколько микрополей, которые обладают самостоятельным набором грамматических признаков, при этом принципы устроения поля сохраняются и для микрополей. Вслед за Г.С. Щуром следует отметить, что для поля характерен «фон» (8, с. 70). Фон - это какой
компонент микрополя, который обусловливает его семантическую основу, он не принадлежит только микрополю, он объединяет несколько микрополей. Наиболее четко формируются поля, группирующиеся вокруг грамматических категорий (например, поля аспектуальности, темпоральности, залогово-сти, компаративности). Такие поля имеют моноцентрическую структуру. Лингвистическая теория поля, отражая реальное многообразие структурных типов ФСП, выделяет и поля полицентрической структуры (например, ФСП качественности, поссесивно-сти, бытийности). Такую структуру могут иметь категории, для которых характерно расщепление ядра на два или несколько центров в силу особенностей семантики. К таким категориям можно отнести и авторизацию.
Говоря об авторизации, мы, с одной стороны, имеем в виду семантическую категорию, служащую для выражения источника знания, лежащего в основе сообщения. Суть ее в том, что «...разнообразными, но вполне поддающимися описанию способами в предложение, содержащее ту или иную информацию об объективной действительности, вводится второй структурно-семантический план, указывающий на субъект, «автора» восприятия, констатации или оценки явлений действительности, а иногда и на характер восприятия» (3, с. 263). С другой стороны, авторизация - это базирующееся на данной семантике ФСП, представляющее собой группировку разноуровневых средств, взаимодействующих на основе указанной функции. В роли грамматических базисных компонентов ФСП выступают отдельные формы (ряды форм) и синтаксические конструкции, объединенные на основе общности семантики - наличия семантического инварианта значения, раскрывающегося в целом ряде более частных семантических категорий и их вариантов. Именно эта общность семантики и взаимодействие выражающих ее языковых средств (их сочетаемость/несочетаемость в тексте, возможность замены одного средства другим в определенных условиях) и дает основание для интерпретации категории авторизации в
русском языке как ФСП. В составе ФСП авторизации выступают разнообразные грамматические средства и лексико-синтаксические конструкции. При этом само понятие ядра, центра ФСП выступает не столь четко, доминанта не отсутствует совсем, но оказывается «несфокусированной», «размытой». Основным принципом организации поля с подобной доминантой, по мнению В.Г. Адмони, является его разбиение на микрополя, по отношению к которым само поле выступает как макрополе. Поля такого типа В.Г. Адмони идентифицирует как «исходно-семантические» (1, с. 79).
Семантическим инвариантом ФСП авторизации является значение указания на субъект восприятия, констатации, оценки явлений действительности, а в ряде случаев на характер либо способ восприятия. По этому признаку грамматические средства и лексико-синтаксические конструкции, содержащие авторизующий компонент, противопоставлены формам со значением непосредственного восприятия. Например: Стало холодать/По-моему, стало холодать/Чувствую, стало холодать. Основным принципом структурирования макрополя авторизации является его разбиение на микрополя, которые, в свою очередь, выстраиваются в определенную структуру.
Для авторизации характерно расщепление на два семантических центра, назовем которые прямым и косвенным свидетельством. Прямое свидетельство - это непосредственная констатация воспринимаемых явлений действительности, лежащих в основе сообщения, косвенное - передача информации, полученной с чужих слов (или иного источника), либо опосредованной знанием, мнением, оценкой субъекта сообщения. Семантика прямого свидетельства объединяет микрополя перцептивности и инференци-альности, семантика косвенного свидетельства объединяет микрополя пересказыва-тельности, оценочности и персуазивности. Каждое из этих микрополей имеет особенную структуру и обладает собственными языковыми средствами.
Оппозиция прямого/косвенного свидетельства включает следующие компоненты:
- информация получена субъектом сообщения из собственных наблюдений - из собственного чувственного опыта либо путем умозаключения (прямое свидетельство); Например: По вытянутой шее и склоненной голове, по тому, как он отставил костыль, опершись на него обеими руками, видно было, что кашель затяжной, мучительный (И. Бунин «Птицы небесные»). Рядом с Нехлюдовым стоял хорошо одетый, весь бритый, полный румяный человек с узелком, очевидно, белья, в руке (Л. Толстой «Воскресенье»);
- информация получена из другого источника либо опосредована знанием, мнением, оценкой субъекта сообщения (косвенное свидетельство). Например: Однако еще ходили слухи, что собираются дурновцы убить Тихона Ильича (И. Бунин «Деревня»). Либеральная партия говорила, что в России все скверно, и действительно, у Степана Аркадьевича долгов было много, а денег решительно недоставало (Л. Толстой «Анна Каренина»).
В первом случае информация, содержащаяся в высказывании, является собственным знанием говорящего, то есть получена либо из чувственного опыта (зрение, слух, обоняние, общие ощущения) - перцеп-тивность, либо путем умозаключения при использовании законов логического мышления - инференциальность. Таким образом, прямое свидетельство объединяет 2 микрополя: перцептивности и инференциальности.
Информация о некотором положении дел может быть получена говорящим и иными путями: из сообщения другого лица (или иного источника информации - устного, письменного и т.д.) - пересказыватель-ность; либо передана через посредство оценки, знания, мнения самого говорящего. Информация может быть оценена говорящим с точки зрения уверенности/неуверенности говорящего в ее достоверности (персуазивность) либо позитивного/негативного к ней отношения (оценоч-ность). Таким образом, семантика косвенного свидетельства объединяет 3 микрополя: пересказывательности, персуазивности и оценочности. Перечисленные микрополя
внутри ФСП авторизации имеют иерархическое строение: в центре находится микрополе пересказывательности, так как в чистом виде передает указание на субъект восприятия, а также содержит ссылку на источник информации. Оценочность и персуазивность указывают на характер восприятия явлений действительности (позитивное/негативное к ним отношение для оценочности и уверенность/неуверенность говорящего в истинности полученной информации для персуазив-ности).
Следует отметить, что оценочность и персуазивность Т. В. Шмелева описывает как квалификативные категории модуса. Поэтому следует разграничить эти категории и микрополя авторизации, обозначенные нами аналогичными терминами. Категория авторизации, имея некоторые точки пересечения с другими модальными категориями, (поскольку, по словам А.В. Бондарко, «подсистемы модальных значений, выделяемых по разноаспектным признакам, частично пересекаются, так что возможны случаи, когда одно и то же значение (в зависимости от того, в каком аспекте оно рассматривается), входит в разные ряды (6, с.60), имеет с этими категориями то общее, что все они «указывают на эпистемическое пространство говорящего и тем самым относятся к эгоцентрическим элементам языка» (5, с.73). Так, указывая на эпистемическое пространство говорящего, авторизация, оценочность и персуазивность являются тесно взаимодействующими модусными смыслами, связанными с субъектом субъективного содержания предложения, который всегда в явном или скрытом виде присутствует в предложении. Субъект-авторизатор (автор оценки, восприятия, речи-мысли) является в то же самое время и субъектом, выражающим точку зрения на достоверность сообщаемой информации и позитивное/негативное к ней отношение. Именно субъект включает значения оценочности и персуазивности в модальную рамку высказывания, делая его авторизованным.
Рассмотрим подробнее указанные микрополя.
Как уже было отмечено выше, перцеп-тивность - это указание на то, что источником информации, содержащейся в высказывании, является чувственный опыт субъекта сообщения - слух, зрение, обоняние, общие ощущения. Субъект сознания предстает как субъект воспринимающий и совпадает с говорящим, реализуется перцептивная модус-ная рамка.
В перцептивных модусных рамках используются: глаголы чувства (видеть, слышать, чувствовать), модусные предикативы на -о (видно, слышно, заметно): Между тем Чичиков стал примечать, что бричка качалась во все стороны и наделяла его пре-сильными толчками; это дало ему почувствовать, что они своротили с дороги и, вероятно, тащились по взбороненному полю (Н. Гоголь «Мертвые души»). Такие глаголы и модусные предикативы являются инвариантными для выражения семантики перцеп-тивности. Особенностью данного способа выражения является то, что исходной формой перцептивного предиката является мо-дусный предикатив на -о, а не спрягаемая форма глагола, так как ощущение - это результат восприятия, чувствующий не является активным субъектом. Через минуту было слышно, что кто-то вбежал впопыхах в сени, долго возился там и стучал сапогами, наконец дверь отворилась, и вошел Прошка, мальчик лет тринадцати, в таких больших сапогах, что, ступая едва не вынул из них ног (Н. Гоголь «Мертвые души»).
Основной, инвариантной структурой для выражения перцептивности является синтаксема «Дат. без предлога» (Ему слышно, ему видно, Ему стало видно и т.д.), являющаяся главной частью сложноподчиненного предложения, а также безличные конструкции: Было видно, что злополучная история с повесившейся Иванцовой попортила его высокопревосходительству немало крови и до сих пор не дает ему покоя (Б. Акунин «Статский советник»).
Семантику перцептивности передают также некоторые глаголы, содержащие указанную семантику совместно с другими значениями:
• глагол «показаться» в авторизационном значении «производить то или иное впечатление»: Сначала показалось, что кровать пуста, но когда глаз привык к полумраку, на подушке различилась маленькая голова в толстом платке (Национальный корпус русского языка; Л. Улицкая. «Путешествие в седьмую сторону света»).
• глагол «обнаружить» в значении «заметить, раскрыть»: Тогда он стал присматриваться к другим конвертам и обнаружил, что с оборота все они словно были когда-то намочены и старательно высушены (Национальный корпус русского языка; В. Быков «Бедные люди»).
глагол «заметить» в значении «увидеть, обнаружить»: Ни один раз в жизни не обратил он внимания на то, что делается и происходит всякий день на улице, на что, как известно, всегда посмотрит его же брат, молодой чиновник, простирающий до того проницательность своего бойкого взгляда, что заметит даже, у кого на другой стороне тротуара отпоролась внизу панталон стремёшка, - что вызывает всегда лукавую усмешку на лице его (Национальный корпус русского языка; Н. Гоголь «Шинель») и др.
Таким образом, семантика перцептив-ности передается в основном средствами глагольного предиката, в передаче указанной семантики участвуют глаголы чувства, модусные предикаты на -о, другие глаголы, обладающие смешанной семантикой.
Инференциальность означает, что информация, содержащаяся в высказывании, получена субъектом сообщения путем логического умозаключения из увиденного, услышанного, полученного из собственного чувственного опыта. Говорящий наблюдает определенные явления в конкретной предметной ситуации и, исходя из общих соображений, возводит их к причине, которая и оказывается сообщаемым фактом. «Хозяином» информации - логического вывода -является сам говорящий, при этом информация заведомо неполна. То есть, инференция предполагает мыслительное усилие, устанавливающее причинно-следственные связи.
При выражении инференциальности могут использоваться модальные наречия верно, видимо, по-видимому, очевидно, судя по ..., значит, следовательно и др., а также модальный предикатив должен в эпистеми-ческом значении степени достоверности «должно быть» и предикаты авторизующего значения догадываться, заключать, предполагать и др.
Если семантика перцептивности имеет тенденцию к выражению средствами глагольного предиката, то для передачи инфе-ренциальности чаще используется ввод-ность. Вводные модальные слова - это одно из средств выражения разнообразных значений, принадлежащих к сфере модуса, в том числе авторизационных. Для передачи семантики перцептивности используется часть группы вводных слов, оформляющих последовательность мыслей говорящего, которая имеет значения итога, вывода, из увиденного, услышанного и т.д. (следовательно, итак, значит, таким образом и др.). Именно конструкции, осложненные таким типом вводных слов, и составляют ядерную часть микрополя инференциальности: Итак, вот что можно сказать о дамах города N говоря поповерхностней (Н. Гоголь «Мертвые души»). Семантику инференциальности в полной мере отражают также предикаты авторизующего значения с семантикой вывода, результата умозаключения догадываться, заключать, предполагать и др. и синонимичные им словосочетания можно предположить, можно заключить, можно подумать и т. д.: По загоревшему лицу его можно было _заключить, что он знал, что такое дым, если не пороховой, но по крайней мере табачный (Н. Гоголь «Мертвые души»). Подобные конструкции образуют промежуточный слой инвариантной зоны микрополя инференциальности.
Семантика инференциальности пересекается с персуазивностью в плане оценки степени достоверности информации, содержащейся в высказывании. Инференция соприкасается с той частью персуазивности, которую составляют значения предположения (верно, вероятно, очевидно, по-видимому и т.д.). Учитель очень вниматель-
но глядел на разговаривающих и, как только замечал, что они были готовы усмехнуться, в ту же минуту открывал рот и смеялся с усердием. Вероятно, он был человек признательный и хотел заплатить этим хозяину за хорошее обращение (Н. Гоголь «Мертвые души»).
Структуры, в которых используются средства с пересекающейся семантикой, образуют периферию микрополя инфреренци-альности: Чемодан внесли кучер Селифан, низенький человек в тулупчике, и лакей Петрушка, малый лет тридцати, в просторном подержанном сюртуке, как видно, с барского плеча, малый немного суровый на взгляд, с очень крупными губами и носом (Н. Гоголь «Мертвые души»).
Таким образом, ядерными для выражения семантики инференциальности являются вводные (модальные) слова и конструкции со значением оформления итога мыслительной деятельности. Семантика ин-ференциальности пересекается с семантикой персуазивности.
Инференция и перцептивность вместе образуют зону прямого свидетельства в ФСП авторизации, отвечая за передачу объективной информации, известной говорящему либо из собственного чувственного опыта, либо полученной в итоге совершенного умозаключения. Перцептивность и ин-ференция указывают на способ восприятия явлений действительности.
Микрополе пересказывательности является центральным в структуре ФСП авторизации. Пересказывательность означает, что информация, содержащаяся в высказывании, получена говорящим с чужих слов либо из другого источника. В самом общем виде пересказывательность является способом передачи чужой речи. В случае использования пересказывательности имеет место непрямая передача информации, где присутствуют те элементы выказывания, которые Р.О. Якобсон рассматривает как сообщаемый факт (явление объективной действительности) и факт сообщения (промежуточная коммуникация - источник сведений говорящего) (9). При этом, «выбор той или иной синтаксической структуры для переда-
чи факта сообщения (промежуточной коммуникации) диктуется тем, с какой полнотой говорящий стремится охарактеризовать промежуточную коммуникацию» (4, с. 231). Поэтому ядро инвариантной зоны микрополя пересказывательности должны образовывать такие структуры, которые эксплицитно содержат указание на факт сообщения. Если для других микрополей ФСП авторизации указание на факт сообщения является сопутствующим, то для микрополя пересказыва-тельности это указание является семантическим центром. Поэтому инвариантной структурой для передачи семантики пере-сказывательности является сложноподчиненное предложение, в котором факт сообщения оформляется как главная часть, содержащая глагол сообщения или предикатное имя, а сообщаемый факт - как придаточное изъяснительное: Наши извозчики объявили, что обвалов еще не было, и, сберегая лошадей, повезли нас кругом (М. Лермонтов «Герой нашего времени»). В таких предложениях используются следующие глаголы авторизующего значения:
• глаголы речи (говорить, кричать, шептать и т.д.);
• глаголы речевой деятельности (сообщать, информировать и т.д.);
• глаголы интерпретации речевых действий (объяснять, заявлять и т.д.).
Семантику пересказывательности могут передавать также сложноподчиненные предложения с другим типом придаточного. В этом случае в главном предложении также используются глаголы, указывающие на факт сообщения. Такие предложения также входят в ядро инвариантной зоны микрополя пересказывательности: Один бог разве мог сказать, какой был характер у Манилова (Н.Гоголь «Мертвые души»).
К инвариантной зоне микрополя пере-сказывательности относятся также конструкции с вводными словами. Осложненные предложения содержат указание на факт сообщения в виде обособленного оборота -вводного предложения или вводных слов: Живопись Роберт Викторович, можно сказать, забросил (Л. Улицкая «Сонечка»). Для передачи указанной семантики используется
подгруппа вводных слов и предложений, содержащих главные слова, семантически связанные с речью, мышлением, восприятием. Это вводные слова, указывающие на источник информации (по словам кого-л., по мнению, по слухам, судя по, по-моему, по-твоему, по-нашему, по-вашему), вводные предложения, содержащие глагол речи, мысли (как полагают, как говорят, как оказалось, как известно и т. д.)
Близким к инвариантной зоне является такой способ передачи семантики переска-зывательности, при котором используется бессоюзное сложное предложение. В таком предложении в начало выносится сообщаемый факт, а затем передается факт сообщения. Грамматически такое предложение строится как соединение двух самостоятельных предложений, второе из которых указывает на источник информации, передаваемой в первом: Это связано с тем, что украинский бизнес сегодня такой же непрозрачный, как и российский 7-8 лет назад, сообщил «ЮР» генеральный директор «Глории Джинс» Владимир Мельников («Южный репортер»). Такой способ характерен для публицистического стиля речи и реже используется в остальных, поэтому не является ядерным способом передачи семантики пе-ресказывательности и входит в промежуточный слой инвариантной зоны.
Факт сообщения, содержащий указание на источник информации, может быть оформлен при помощи модальных частиц мол, дескать, де, якобы. Такие конструкции являются синкретичными в пределах инвариантной зоны микрополя пересказыватель-ности, так как, указывая на факт сообщения, рассматриваемые частицы не употребляются при передаче фактов как самодостаточной информации. Кроме того, модальные частицы соединяют семантику пересказыватель-ности с семантикой оценки - обычно сниженной. Частицы мол, де и дескать стилистически маркированы.
- Полно, князь, душа моя, это чудо знаю я.
Эге, вспомнил Сенька, а стихи-то знакомые. Это Царевна Лебедь князь Гвидону так говорила. Мол, не пузырься, все тебе
обустрою в лучшем виде. (Б. Акунин «Любовники смерти»)
Частица якобы имеет книжный оттенок и совместно с семантикой пересказыва-тельности передает значение недостоверности: Вообще же исключили даже не за это, а якобы нашли, что, будучи в немецком плену, он не слишком хорошо себя вел (Национальный корпус русского языка; В. Быков «Бедные люди»).
На периферии микрополя пересказы-вательности находятся связочные конструкции с глаголами считаться, называться, расцениваться, казаться, представляться и т. д. Ему казалось не более двадцати восьми лет (М. Лермонтов «Герой нашего времени»).
Оценочность характеризует информацию, содержащуюся в высказывании, с точки зрения отношения к ней говорящего. В основе данного микрополя авторизации лежит глобальная категория оценки, отражающая взаимодействие действительности и человека. Эта категория весьма сложным образом отражена в языковых структурах, одной из которых является модальная категория оценочности (7). Обязательным элементом в структуре оценки является субъект оценки, который в субъектной перспективе выказывания совпадает в субъектом-авторизатором, который, в свою очередь, может совпадать либо не совпадать с говорящим. Таким образом, все высказывания, содержащие оценку, авторизованы. Высказывания, содержащие отношение субъекта оценки к информации, заключенной в высказывании, и составляют микрополе оце-ночности в структуре категории авторизации.
Оценочность располагает очень разнообразным выбором средств для своего выражения, но, будучи факультативной категорией, зачастую растворяется в модусе высказывания, выражаясь почти неуловимо.
Нас интересует оценочность как микрополе категории авторизации, которое лишь пересекается с оценочностью как мо-дусной категорией. Поэтому мы будем рассматривать авторизованные структуры, эксплицитно содержащие факт сообщения, а
сообщаемый факт в таких структурах будет содержать оценку говорящим содержания высказывания. Как уже говорилось, такой структурой является изъяснительная конструкция. Главная часть такой конструкции должна содержать интрепретирующий глагол речи/мысли, а придаточная - оценку. Например: Я считаю, что этот рассказ неинтересен, Я думаю, что у Кати чудесный голос и т. д. Такие конструкции инвариантны для выражения авторизованной оценки (Да я вижу сам, что более благого дела не мог бы предпринять (Н. Гоголь «Мертвые души»).
Существуют также структуры, которые целенаправленно передают оценку, но факт сообщения при этом не содержит указания на эту передачу, субъект оценки не эксплицирован. Это изъяснительные конструкции Хорошо, что..., Лучше, чтобы ... и т.д.; инфинитивные конструкции: Хорошо проснуться ранним солнечным весенним утром. Ужасно однажды понять, что все было напрасно (И мясца поесть бы неплохо. А то все мыши да мыши - приелись уже (Т. Толстая «Кысь»); местоименные предложения типа Какой у него голос! (Что за глаза! они так и сверкали, будто два угля (М. Лермонтов «Герой нашего времени»). Такие конструкции образую ближайший к ядерному слой микрополя оценочности.
На периферии находятся конструкции, передающие разряд характеризующих оценок: На днях такую бричку наладил, что и в Москве не сделать (Н. Гоголь «Мертвые души») Иду я себе, иду, а тут стемнело, не то чтобы очень, а так, серенько стало (Т. Толстая «Кысь») В таких конструкциях оценка растворяется в модусе и средства ее выражения могут располагаться на самых различных языковых уровнях, от словообразовательного до синтаксического.
Персуазивность выражает авторскую точку зрения на достоверность сообщаемой информации. При этом значения персуазив-ности располагаются на оси «уверенность/неуверенность» говорящего в достоверности сообщаемой информации, крайними точками на которой являются уверенность в истинности высказывания и уверен-
ность в ложности высказывания, а между ними располагаются различные оттенки неуверенности в истинности/ложности сообщаемой информации. С точки зрения говорящего в рамках логико-когнитивной модели языка суждения делятся на те, которые он считает истинными (они могут оформляться при помощи модальных слов действительно, конечно, разумеется и т.д.), те, которые он считает ложными (показатель, например, сочетание казалось бы), Кроме того, в системе знаний говорящего имеются суждения, относительно которых он не знает, истинны они или ложны (которые могут оформляться, например, модальными словами наверное, скорее всего, наверняка, может быть и т.д.). Перечисленные когнитивные состояния говорящего могут отражаться в языке при помощи различных лексических средств и синтаксических конструкций. Одним из таких средств являются модельные слова. Критерий уверенности/неуверенности говорящего в истинности/ложности содержащейся в высказывании информации наряду со многими другими несет определенную информацию о семантике модального слова или целой категории модальных слов. Модальные слова являются ядерным средством для выражения семантики персуазивности, при этом центральное место занимают модальные слова, которые в наиболее чистом виде отражают значение персуазивности, при этом оттенки значения (уверенность в истинности, уверенности в ложности, неуверенность и т.д.) не учитываются. Перечислим указанные средства:
Модальные слова конечно, безусловно, разумеется, наверняка, непременно, наверное, пожалуй, похоже, кажется, казалось бы, вроде, как будто; модальные частицы никак, что ли, хоть бы, как бы, едва ли, вряд ли, авось, увы. И точно, дорога опасная: направо нависли над нашими головами груды снега, готовые, кажется, при первом порыве ветра оборваться в ущелье (М. Лермонтов «Герой нашего времени») «Ой, баба! -подумал он про себя и тут же прибавил: Ой, нет!» - «Конечно, баба!» - наконец сказал он, рассмотрев попристальнее (Н. Гоголь «Мертвые души»).
Промежуточный слой инвариантной зоны образуют такие модальные слова и частицы, семантика которых позволяет им «обслуживать» несколько микрополей: пер-суазивности и пересказывательности (мол, де, дескать, якобы, по-твоему, по-вашему, по-моему), персуазивности и инференциаль-ности (небось, наверное, верно, очевидно, вероятно, может быть, возможно).
Средствами выражения персуазивно-сти также являются авторизованные конструкции: субъективированные, выражающие оценку автора: не сомневаюсь, что., не допускаю мысли, что., уверен, что., несомненно, что., а также различные фразеоло-гизириванные обороты, выражающие уверенность/неуверенность автора в достоверности передаваемой информации: готов биться об заклад, готов спорить, руку/голову даю на отсечение, как пить дать и т.д.; объективированные, среди которых отрицательные модификации со значением всеобщности, включающие автора в число авторизаторов (Никто не сомневается., Никто не думает, что ... и т.д.) и клише типа бытует/широко распространено мнение, многие думают и т.п., имплицитно выражающие сему несогласия автора с этим мнением. Данные конструкции выражают персуазивность синкретично, совместно с другими значениями, поэтому образуют периферию микрополя персуазивности.
Таким образом, мы попытались описать авторизацию с позиций функционального подхода как ФСП полицентрического типа, имеющее исходносемантическую структуру. Рассмотренное ФСП авторизации выстраивается как система микрополей, каждое из которых обладает собственными средствами выражения, часто пересекаю-
щимися и структурирующимися в каждом случае как поле, имеющее свою инвариантную зону (ядро), промежуточный слой инвариантной зоны и периферию.
ЛИТЕРАТУРА
1. Адмони В.Г. Система форм речевого высказывания. - СПб.: Наука, 1994.
2. Бондарко А.В. Принципы функциональной грамматики и вопросы аспектологии. - Л.: Наука, 1983.
3. Золотова Г.А. Очерк функционального синтаксиса русского языка. - 2-е изд., испр.-М.: КомКнига, 2005.
4. Козинцева Н.А. Проблемы функционирования грамматических категорий морфологии и синтаксиса в высказывании. - СПб.: Наука, 2000.
5. Майсак Т.А., Татевосов С.Г. Пространства говорящего, или Чего нельзя сказать о себе самом // Вопросы языкознания. - 2000. - № 5. - С. 68-80.
6. Теория функциональной грамматики: Тем-поральность. Модальность / Отв. ред. А.В. Бондарко. - Л.: Наука, 1990.
7. Шмелева Т.В. Семантический синтаксис: Текст лекций. - Красноярск: Изд-во КГУ, 1988.
8. Щур Г. С. Теория поля в лингвистике. - М.: Наука, 1974.
9. Якобсон Р. О. Речевая коммуникация // Якобсон Р. Избранные работы. - М.: Прогресс, 1985.
Об авторе
Етко Анна Геннадиевна, аспирант 2 года обучения по специальности 10.02.01 - Русский язык Ставропольского государственного университета. Сфера научных интересов - синтаксис современного русского языка в функциональном аспекте.
hablovaa@rambler.ru
