CC BY
66
КОГНИТИВНАЯ ЛИНГВИСТИКА
УДК 811.111’23
Д. А. Арипова
Категориальная ситуация «понимание» в современном английском языке
В статье рассматриваются основные компоненты категориальной ситуации «понимание» в современном английском языке. На основании проведённого анализа выделяются категориальные признаки лингвистического феномена «понимание».
The article is devoted to the investigation of the main components of categorial situation «understanding» in Modern English language. On the basis of the fulfilled analysis categorial features of a linguistic phenomenon «understanding» are singled out.
Ключевые слова: категориальная ситуация, категориальное значение,
актуализация, семантический актант, концептуализация, пропозитивное дополнение.
Key words: categorial situation, categorial meaning, actualization, semantic actant, conceptualization, propositional object.
Лингвистический феномен «понимание» входит в сферу ментального мира человека, является базовой категорией мышления и семантической константой любого естественного языка, актуализируемой в речи его носителей. Данная мыслительная деятельность, выступая одной из сущностей человека, отвечает за формирование мнений, суждений, представлений, несёт на себе познавательную и оценивающую функцию. Её репрезентация в понятиях и значениях слов, то есть на уровне языковой картины мира, реализуется в форме вербальных манифестаций в современном английском языке.
Анализируемое нами явление рассматривается как свойство внутреннего человека, связанное с деятельностью человеческого духа, мышления. Языковой знак «понимать», подобно другим глагольным знакам [6, с. 123] объективирует конкретное событие «понимание», несёт на себе функциональную нагрузку и отражает концептуальную связь между данным глагольным значением и событием в виде категориального значения.
Выражая событийное значение, глаголы понимания выступают в качестве результативов, о чём свидетельствуют их видовременные формы, а также употребление их с аспектуально-темпоративными адвербиалами: It was not in truth, however, that the forces with which, as Kate felt, she would have to deal were those most suggested by an image simple and broad; she was learning, after all, each day, to know her companion, and what she had already most perceived was the mistake of
trusting to easy analogies [22, с. 28]. Кейт на протяжении нескольких месяцев изучает свою тётю, проводит мысленную реконструкцию основных движущих ею сил (forces), догадываясь о том, что характер последней не прост и не выводим из лежащего на поверхности и доступного случайному наблюдателю образа (most suggested by an image simple and broad). Итоговым выводом героини является осознание того, что в отношениях с родственницей нельзя полагаться на ошибочное сходство (the mistake of trusting to easy analogies) её внешнего и внутреннего миров.
Указание на отрезок времени, в течение которого у субъекта наблюдается осознание происходящего, может быть реализовано в языке с помощью целенаправленного инверсивного построения предложения, наступление ментального озарения фиксируется описанием целой ситуации, предшествующей и способствующей умственному озарению: Suddenly she tried to rise, but he prevented her; it was then that he understood. She had come back like an animal wounded to death, not knowing where to turn, not knowing what she was doing [20, с. 294]. Женщина, подобно загнанному животному (like an animal wounded to death), возвращается домой, где её ждёт нелюбимый ею муж. Пытаясь выяснить причину её отсутствия и нежелания общаться с ним, он встречается с ярко выраженным отвращением к себе, женщина старается избежать физического контакта (she tried to rise) при его приближении. В этот момент (it was then that he understood) он понимает бессмысленность предпринимаемых им попыток нормализовать отношения с супругой, состояние смятения, которое она испытывает.
Глаголы понимания могут также выражать не событийное, а стативное значение [8, с. 157], указывающее на определённое состояние, требующее соответственной умственной готовности и развития субъекта, его способности к аналитическому мышлению. В этом случае денотат предиката абстрагирован от реального момента формирования понятия: I understand that you are not to be blamed. You could act only according to your nature and your early training [24, с. 78]. В данном высказывании имеет место констатация говорящим факта. Промежуток времени, в течение которого он к нему приходит, не маркируется в речи.
Предикаты с семантикой понимания, как и другие ментальные глаголы [2, с. 10], сочетаются с другими классами слов, организуя их в предложение на уровне актуализации языковых форм и обладая облигаторной валентностью на пропозитивное дополнение.
Типовой содержательной предикативно оформленной структурой, реализующей семантический аспект передаваемой высказыванием ситуации и формирующейся на базе определённой семантической категории, является категориальная ситуация [7, с. 319]. Всё вышесказанное позволяет нам выделить категориальную ситуацию
«понимание» в современном английском языке и описать её основные компоненты.
Ситуация понимания категоризует целостное событие, объективируемое в результате интеграции значений всех элементов предложения-высказывания: предикатов эпистемического модуса, видовыми представителями которых выступают непосредственно глаголы понимания, и их обязательных семантических актантов. Обозначенные предикаты обладают двумя обязательными валентностями - субъекта и объекта установки [2].
Прототипической структурой для модусных предикатов является такая синтаксическая форма, в которой Объект мыслительной деятельности репрезентирован придаточным предложением с видовременными и модальными формами финитного глагола [2, с. 112-117]. Глаголы понимания приобретают статус модальных (модусных) глаголов, подчиняющих объектное дополнение, или диктумное (придаточное) предложение, играющего роль «актуализированного субстантива» (в терминах Ш. Балли [5, с. 216217]).
У глаголов понимания при актуализации их модусных значений отмечаются тенденции, схожие с наблюдающимися у предикатов полагания в английском языке [26; 23]. Конструкции с инфинитивом в функции объекта передают информацию, не являющуюся ключевой для автора сообщения. Развёрнутые подчинённые предложения имеют большую продуктивность при передаче содержания осмысляемого, в то время как инфинитивные обороты представляют собой более сжатые, недостаточные для формирования объективного представления, формы [26, с. 276-279]. Данные, репрезентируемые сложными дополнениями с инфинитивом, рассматриваются в качестве несущественных, второстепенных с точки зрения адресанта (the infinitive complements might be related to information peripheral to a writer’s aim). Употребление конструкций с инфинитивом в функции дополнения после ментальных предикатов характерно для стативных глаголов (the infinitive clause will only accept stative verbs [23, с. 2].
В качестве иллюстративного материала для подтверждения вышесказанного приведём следующее высказывание: Still, two days are two days, at the seaside. Yes, I understood him to say he felt fine there. At least those were his words [16, с. 234].
Знакомая девушка рассказывает своим родственникам о впечатлениях молодого человека после проведённого с ним уик-энда на море. Она не может быть уверенна, понравился ли ему отдых, поэтому не несёт ответственности за содержание сообщаемой информации на своего друга (at least those were his words). Отвлечённость героини от смыслового наполнения высказанного её знакомым утверждения о том, что отдых на море ему понравился категоризуется конструкцией understood him to say he felt fine there.
Репрезентация инфинитивного оборота со стативом be в функции прямого дополнения при концептуализации ситуации понимания эксплицирована в языковой фактологии: (a) Leonard was trying to form his style on Ruskin: he understood him to be the greatest master of English Prose [19, с. 42];
Леонард, на основе сформированного мысленного представления о писателе, как о величайшем мастере прозы, пытается в своём творческом выражении походить на кумира. Указание на временные параметры понимаемой пропозиции в контексте излишни, инфинитивной выраженностью подчёркивается важность не самого существования писателя в процессе жизнедеятельности, а его профессиональная вневременная характеристика.
(b) Eddie felt he was doing wonderfully well. He liked Mrs Heccomb, and was anxious to please. Not a scrap of policy underlay his manner. Perfectly guilelessly, he understood Mrs Heccomb to be just a little dazzled by him. Indeed, he looked well and natural here [16, с. 189-190]. Эдди, находясь в гостях у миссис Хекком, не прилагает особых стараний, чтобы понравиться ей, и осознаёт в итоге, что она поражена его хорошими манерами. Состояние удивления женщины рефлексируется с помощью инфинитивной конструкции в функции прямого дополнения после глагола understand.
Предикаты полагания имеют валентность обоснования суждения или мотива мнения [4; 10]. На семантическом уровне при
онтологизации ситуации понимания прослеживается присутствие отношений «причина-следствие», с помощью которых создаётся конфигурирование концептуального содержания предпосылки осмысления субъектом поступившей информации: In fact, he hadn’t any intention of bothering her with details. After he had mildly let her know that something must be done for the others she understood him perfectly [19, с. 154]. Мужчина женится во второй раз. От первого брака у него осталось трое детей. Не имея желания посвящать свою будущую жену в подробности распределения семейного имущества и доходов между всеми членами семьи, он сообщает ей сам факт возникшей необходимости финансового раздела. После этого разговора она понимает описанное им сложившееся положение дел.
Соотносимыми с причинно-следственными отношениями как объективной формы всеобщей связи являются отношения «мотив-цель», вносимые в мир сознанием человека [3, с. 14-15]. Когда действия уже совершены, выявляются причины, которые это действие объясняют или оправдывают - такие, как существовавшие в тот момент внешние реальные соотношения событий или явлений. Будучи совершённым, действие попадает в систему и получает объяснение в категориях уже существующих связей. После их установления и идентификации становится возможным определять мотивы, которыми руководствовался субъект. В анализируемом
примере героиня предпочитает пойти на уступку своему будущему мужу благодаря множеству скрытых, движущих ею мотивов. На достигнутую мужчиной цель - формирование у неё представления о финансовом положении дел, влияют такие факторы, как её собственный материальный достаток (девушка принадлежит дворянскому сословию и имеет собственные денежные сбережения), перспектива позднего и первого в её жизни замужества, стремление проявить лояльность в зарождающихся отношениях.
Зависимость причины от следствия, её релятивность и сопряжённость с ним [12, с. 952; 11, с. 407-408] обусловливает соотнесённость факторов, каузирующих осознание чего-либо, с самим пониманием. В следующем фрагменте дискурса предпосылкой для уяснения человеком смысла происходящего выступает речь другого персонажа: Brought to a stand-still in the fog, he heard words which threw a sudden light on these proceedings. What Mrs Soames had said to Bosinney in the train was no longer dark. George understood from those mutterings that Soames had exercised his rights over an estranged and unwilling wife in the greatest - the supreme act of property [20, с. 256].
Джордж, ставший случайным свидетелем встречи жены своего родственника с её возлюбленным, строит свои умозаключения о складывающейся семейной ситуации - акте насилия над ней, совершённым её мужем, на основании данных, полученных от отчаявшейся женщины (words which threw a sudden light on these proceedings), которые она невнятно излагает на тайном свидании любовнику (understood from those mutterings).
Внешний облик, мимические проявления людей и их естественноязыковые аналоги репрезентируют особую семиотическую систему [1, с. 461], являющуюся ключом к процессу декодирования переживаний и намерений, происходящих во внутреннем мире человека. Источником осмысления микромира субъекта может быть его экспрессивное глазное поведение, например: Jolyon had reached her words: “My dear, I want you to come with me,” when, glancing at her face, he perceived by her blue eyes moving from side to side that she was not attending [20, с. 458].
Мужчина, обращая внимание на выражение лица собеседницы, смысловую значимость которому придаёт именно перемещение глаз из стороны в сторону (by her blue eyes moving from side to side), догадывается о том, что девушка не слушает его (perceived ... that she was not attending).
В процессе коммуникации важным фактором для выявления душевного состояния партнёра по общению выступает голосовое и интонационное оформление речи, выражающее эмоции и отношения между людьми и их речевыми действиями. Осознание того, что собеседник раздражен присутствием и поведением толпы (anger directed against the universal mobs) является прагматически значимым,
так как регулирует актуальный диалог - человек прекращает разговор (Lucanus did not speak again): Plotius’ voice expressed sullen irritation, and so Lucanus did not speak again. He understood that the anger was not directed against him, but against the universal mobs [15].
Понимание содержания сообщаемого зависит от множества внешних обстоятельств, одним из которых является чёткое, разборчивое и громкое преподнесение новой информации: “We’re off to William Rimmer’s uncle in Ince Woods,” I said. “We’re going to do something with an ape.” She didn’t hear me right away, and when I shouted louder and she understood, she screamed, “An ape ... a wild beast?” [13, с. 45]
Отмечается, что формирование концептуального содержания причины и следствия прослеживается в форме предлогов и союзов, связывающих предложения, выражающих суждения [12, с. 952]. В проанализированных выше примерах союзы after, and и so, предлоги from, by соотносят источник понимания, его предпосылку с самим фактом возникновения мысленных представлений.
По типу распределения протекания осмысления на оси времени можно выделить две присущие ему антиномии: Мгновенность / Длительность. Объективация мгновенного ментального действия происходит посредством адвербиального эксплицирования, момент достижения понимания чётко зафиксирован: I suddenly realized she must have been quite a flirt in her younger days [14, с. 203].
Знание субъектом определённых обстоятельств, связанных с подвергаемым мысленному анализу происходящего, в ряде случаев предшествует неожиданному осознанию событий или фактов, способствует ему: I suddenly realize that David’s part in the chicken debacle might not be entirely innocent. “You bought that chicken deliberately,” I say to him because I know his beliefs and determination to help the poor [21, с. 240].
Женщина мгновенно догадывается о руководящих её мужем мотивах при покупке цыплёнка в магазине и отстаивании им своей позиции, так как знает о его отношении к бедным людям и стремлении помочь им (because I know his beliefs and determination to help the poor), ограничивая свои собственные расходы. Глагол realize в приведённых примерах концептуализирует правильное истолкование некоторых данных опыта и может вводить пропозиции, которые относятся к прошлому, либо настоящему положению дел.
Долговременный процесс понимания, приводящий к формированию индивидом общих суждений и умозаключений об окружающем его мире, неизбежно связан с унификацией явлений при их генерализации [9, с. 101]. При этом его взгляды и оценочные представления об определённом аспекте действительности в значительно большей степени характеризуют самого человека, чем положение дел в мире: Leonard had no idea about the discussed
problems. He understood his own corner of the machine, but nothing beyond it [19, с. 118].
Социальный статус мелкого служащего в страховой компании, полученное образование, особенности воспитания, позволяют ему выводить умозаключения, доступные и согласующиеся с его сформированным в течение большого временного интервала мировидением. Отсутствие указаний на внезапность постижения истины предполагает долгосрочность самого процесса осознания Леонардом занимаемого им положения в обществе и своих социальных обязанностей.
В зависимости от особенностей протекания мыслительных процессов у людей, осмысление объектов действительности характеризуется следующими признаками: лёгкость / затруднённость. Доступность усвоения обусловлена в ряде случаев наличием предшествующего опыта субъекта, его прошлыми переживаниями и умозаключениями, полученными в ментальной деятельности, осуществлённой ранее: Having experienced the regression, she could easily understand that such a distressing early occurrence could be the cause of the phobia which followed [15].
При актуализации признака Лёгкость постижения явления наблюдается модализация глаголов понимания, которая указывает на реализуемую потенциальную возможность возникновения у субъекта смысла происходящего в настоящем или прошедшем (см. предыдущий пример) времени: I can easily understand how people can see seals as dewy-eyed little things but if you're a fisherman who has just had 200 creels robbed and you haven't even made enough money to pay for your fuel never mind make a living, you would view them differently [15].
Говорящий признаёт возможность осознания им того, как люди воспринимают доверчивых и располагающих к себе тюленей (people can see seals as dewy-eyed little things). Уяснение подобной истины происходит в результате сопоставления внешнего вида животных и прогнозируемой реакции на него со стороны обывателей, которую автор высказывания, возможно, не раз видел и, как профессиональный рыбак, не разделяет.
Необходимым условием понимания вербальной информации выступает рецепция воспринимающего человека представляемых ему сведений без наличия в процессе их передачи затрудняющих мыслительный акт слуховых, артикуляционных и других помех. Дешифровка значения сообщаемого и определение замысла говорящего может осложняться наличием акцентных, территориальных или социальных диалектных особенностей речи адресанта: (а) Corbett could hardly understand their accent and was thankful for the stout staff his guide carried and so expertly used to make their way through the milling crowd [17, с. 85];
(b) But we could hardly understand them sometimes in their Suffolk talk, you know [18, с. 152];
(c) Rose's cockney accent was so strong that Sally-Anne could hardly understand her [25, с. 212].
Нечёткое преподнесение новой информации, элементы энтропии, намеренно или случайно вовлекаемые в диалог, затрудняют процесс моделирования реципиентом смыслового содержания отрезка коммуникации: She broke out into renewed sobbing, to such an extent that he could hardly understand her when she spoke [15].
Рассмотрев обозначенные компоненты категориальной ситуации понимания в современном английском языке, можно выделить следующие категориальные признаки: причинность, вовлекающую в категориальную ситуацию понимания основания, условия и мотивы, предшествующие или сопровождающие этап выведения смысла; мгновенность/ длительность; лёгкость/ затруднённость процесса уяснения. Центральным и основополагающим является признак эгоцентризма, так как осмысление фрагмента действительности невозможно в отрыве от совершающего ментальные операции субъекта, оно индивидуализировано и преломлено через призму человеческого сознания.
Список литературы
1. Апресян Ю. Д. Избранные труды: в 2 т. - М.: Языки русской культуры, 1995. - Т. 2. Интегральное описание языка и системная лексикография.
2. Арутюнова Н. Д. Типы языковых значений: Оценка. Событие. Факт. - М.: Наука, 1988.
3. Арутюнова Н. Д. Язык цели // Логический анализ языка. Модели действия. - М.: Наука, 1992. - С. 14-23.
4. Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека. - М.: Языки русской культуры, 1999.
5. Балли Ш. Язык и жизнь / пер. с фр., вступ. статья В. Г. Гака. - М.: Едиториал УРСС, 2003.
6. Болдырев Н. Н. Когнитивные аспекты функциональной
поликатегоризации английского глагола // Когнитивные аспекты языковой категоризации: сб. научн. трудов / отв. ред. А. А. Манерко. - Рязань: РГПУ им. С. А. Есенина, 2000. - С. 123-128.
7. Бондарко А. В. Теория значения в системе функциональной грамматики: На материале русского языка. - М.: Языки славянской культуры, 2002.
8. Булыгина Т. В. Языковая концептуализация мира. - М.: Языки русской культуры, 1997.
9. Дмитровская М. А. Механизмы понимания и употребление глагола понимать // Вопросы языкознания. - 1985. - № 3. - С. 98-107.
10. Иоанесян Е. Р. Функциональная семантика эпистемических предикатов (на материале французского языка) / отв. ред. А. В. Супрун. - М.: Институт языкознания РАН, 2000.
11. Малинович М. В. Причинность // Внутренний мир человека: Семантические константы. Коллективная монография к юбилею д-ра филол. наук проф. Ю. М. Малиновича. - Иркутск: ИГЛУ, 2007. - С. 397-437.
12. Степанов Ю. С. Константы: Словарь русской культуры. - М.:
Академический Проект, 2001.
13. Bainbridge - Bainbridge, B. Master Georgie. - Northants: Abacus, 1998.
14. Barnes J. Talking It Over. - London: Picador, 1992.
15. BNC - BNC [Electronic resource] http: // www.natcorp.ox.ac.uk / (2007-2009)
16. Bowen E. The Death of the Heart. - London: Vintage Classics, 1998.
17. Doherty P. C. Crown in Darkness. - London: Headline Book Publishing, 1991.
18. Evans G. E. The Crooked Scythe. - London: Faber & Faber Ltd, 1993.
19. Forster E. M. Howards End. - London: Penguin Classics, 2000.
20. Galsworthy J. The Forsyte Saga. - Oxford: Oxford University Press, 2008.
21. Hornby N. How to Be Good. - London: Penguin Books Ltd, 2001.
22. James H. The Wings of the Dove. - М.: Астрель, 2005.
23. Jary M. The Relevance of Complement Choice: A Corpus Study of ‘believe’ // Lingua. - 2008. - Vol. 118. - P. 1-18.
24. London J. Martin Eden. - Oxford: Oxford University Press, 2001.
25. Marshall P. An American Princess. - Richmond; Surrey: Mills & Boon, 1993.
26. Noel D. The Choice between Infinitives and that-clauses after believe // English Language and Linguistics. - 1997. - Vol. 1. - № 2. - P. 271-284.
