CC BY
59С. А. ГРИБОВА, Т. Я. ИСАЧЕНКО, 7\ В. КОТОВ А, Б. Б. ЛИПАТОВА, 7\ ТтГ. ЮРКОВСКАЯ
КАРТА РАСТИТЕЛЬНОСТИ ЕВРОПЕЙСКОЙ ЧАСТИ СССР м. 1 : 2 ООО ООО ДЛЯ ВЫСШЕЙ ШКОЛЫ
В Московском государственном университете разработан проект издания серии настенных тематических карт для высших учебных заведений. Важное место в ней занимают ботанические карты 14 наименований, представляющие 5 сюжетов. Среди них универсальные карты растительности мира, материков, СССР, а также некоторых регионов нашей страны (Котова, 1983).
В настоящее время завершена работа над картой растительности европейской части СССР м. 1 : 2 ООО ООО. Она составлена коллективом авторов Лаборатории географии и картографии растительности БИН АН СССР (С. А. Грибова, Т. И. Исаченко, В. В. Липатова, Т. К. Юрковская) под редакцией С. А. Грибовой и Т. И. Исаченко. Картографическое редактирование проведено в Проблемной лаборатории комплексного картографирования и атласов МГУ Т. В. Котовой.1
Быстрому созданию этой карты благоприятствовал ряд обстоятельств. Более 10 лет на территории европейской части СССР проводились экспедиционные исследования, охватившие различные зоны и подзоны — от северных тундр до пустынь Прикаспия. На основании собранных материалов составлен список геоботанических единиц, подлежащих картированию на региональном уровне (Грибова и др., 1975), и созданы обзорные аналитические карты всех крупных подразделений растительного покрова (Растительность. . 1980). Эти данные использованы при разработке новой региональной карты растительности для вузов.
В программе этой карты мы учли ее целевое назначение, а именно: «. . . для высших учебных заведений некоторые особенности растительности следует представить в более обобщенной (но не упрощенной) форме: на ней резче должны быть подчеркнуты те структурные особенности растительных сообществ, которые имеют особое познавательное значение, и нагляднее показаны основные ботанико-географические закономерности. . . В конечном итоге карта растительности для высших учебных заведений — это один из типов научно-справочных обзорных карт» (Сочава, 1979 : 150).
Карта растительности европейской части СССР м. 1 : 2 ООО ООО (для вузов) относится к числу обзорных мелкомасштабных карт. Она показывает современный растительный покров, представленный равнинными и горными естественными сообществами, их антропогенными модификациями — производными сообществами, а также сельскохозяйственными землями. Современная растительность изображена на фоне коренной (восстановленной). Мы стремились отразить закономерности распределения сообществ в зависимости от дифференциации важнейших эколого-географических факторов, а также временные и структурные особенности растительного покрова региональной размерности. Особое внимание уделено показу динамики растительности, обусловленной
1 Штриховой и красочный оригиналы карты подготовлены Т. А. Ивановой и Т. А. Хо-мутовой (МГУ).
1* 3
преимущественно антропогенными факторами. Естественная динамика нашла частичное отражение, главным образом при картировании растительности болот и пойм. Предпринята попытка отобразить растительность как объект охраны.
Легенда карты систематизирует все имеющиеся многочисленные сведения по типологии и географии растительности. Она построена по регионально-типологическому принципу, предусматривающему выделение и систематизацию подразделений растительности с учетом флористических, фитоценотических, экологических и географических критериев. Основная часть легенды содержит перечень всех картируемых единиц (122 номера), которые с помощью подзаголовков разного ранга образуют многоступенчатую систему, отражающую принципы иерархической классификации растительного покрова, предложенные В. Б. Сочавой (1972).
Легенда построена в форме матрицы (рис. 1, вклейка между с. 8—9). Система подзаголовков объединяет картируемые подразделения по типологическому и региональному принципам. Высшие разделы легенды большей частью соответствуют крупным типологическим категориям растительности разного ранга — типу растительности, группе и классу формаций, формации (степи, темнохвойные и широколиственно-темнохвойные, широколиственные, лиственничные леса и т. д.). Отдельными разделами вне матрицы даны растительность болот и пойм.
В пределах тундрового, темнохвойнотаежного, степного и пустынного типов, имеющих большое широтное простирание, в легенде выделяются широтно-географические (подзональные) категории. Так, например, темнохвойные леса представлены предтундровыми редколесьями, северо-, средне- и южнотаежными, а также широколиственно-еловыми (подтаежными) насаждениями. Подзональные категории объединяют картируемые подразделения со сходным сложением растительных сообществ. Последние имеют близкий видовой состав и состав жизненных форм господствующих ярусов или, иначе говоря, близкий набор синузий и их соотношения, сходные бонитеты, полноты, жизненность, сомкнутость древостоя и подлеска.
В эти же разделы легенды включены и антропогенные модификации основных коренных типов — производные осиново-березовые леса, луга и сельскохозяйственные земли. В целях сокращения текста легенды (размеры карты определены заранее для всей серии карт европейской части СССР), а также для того, чтобы сконцентрировать внимание на основных коренных типах растительности и закономерностях их пространственной дифференциации, производные сообщества не получили самостоятельной характеристики. Они отражены только при помощи графических средств — красочных обозначений и особых индексов, стоящих при номерах, которыми обозначены коренные сообщества. Для показа производных сообществ используется единый прием — чередование красочных полос («матрац»), отображающих современные растительные сообщества и коренные, на месте которых они появились. Сельскохозяйственные земли окрашиваются бледными тонами красочных обозначений, приданных коренным сообществам (рис. 1).
Матричная форма легенды дает возможность показать связь производных сообществ и сельскохозяйственных земель с коренными, а также наглядно отразить степень нарушенности разных типов растительности. Так, степи резко выделяются отсутствием коренных и производных типов; они представлены в настоящее время почти исключительно сельскохозяйственными землями. Последние дифференцированы в легенде по их экологическому потенциалу, раскрываемому через определенный тип коренного сообщества. Характеристика коренных типов степной растительности установлена на основе изучения остатков целинных степей, а также по имеющимся в литературе данным.
При анализе растительности болот обычно подчеркивается ее азональный характер. В данном случае была поставлена задача выявления связей растительного покрова болот с зональной растительностью. Под этим углом зрения и был пересмотрен уже упоминавшийся список картируемых категорий растительности европейской части СССР (Грибова и др., 1975). В качестве крупных подзаголовков легенды были использованы подразделения растительности болот, отражающие закономерности их широтно-географического распростране-
ния. Все болота разделены на тундровые, бореальные и неморальные. Такое деление помимо географической приуроченности подкрепляется принадлежностью эдификаторов и дифференциальных видов к определенному типу широтно-географических геоэлементов флоры. На тундровых болотах доминируют арктические н гипоарктические виды, борелльные виды господствуют на таежных болотах, а на неморальных болотах наряду с участием бореальных видов распространены более южные водно-болотные виды и виды, имеющие почти космополитический ареал.
Ранг преобладающей части картируемых единиц — группа ассоциаций или чаще их совокупность, состоящая из экологически или пространственно близких групп ассоциаций, характеризующих растительность плакорных и неплакорных местообитаний в пределах широтных полос I и II порядков.
Крупные типологические подразделения наряду с подзональными дифференцируются в легенде также на ботанико-географические типы. Например, темнохвойные и широколиственно-темнохвойные леса и редколесья подразделяются на среднеевропейские, прибалтийско-белорусские, восточноевропейские, камско-печорско-западноуральские и восточноевксинские (рис. 1). Среди широколиственных лесов в легенде выделяются европейские в широком смысле, среднеевропейские, днестровско-днепровские и северокавказские, восточноевропейские, южноевропейские, евксинские, восточноевксинские, гирканские типы. Рубежи этих ботанико-географических категорий большей частью совпадают с границами фитоценотических ареалов эдификаторов, соэдификаторов или характерных видов. Так, в среднеевропейских темнохвойных лесах в качестве соэдификатора выступает Abies alba, имеющая среднеевропейский тип ареала. Границы распространения лесов прибалтийско-белорусского типа совпадают с фитоценотическим ареалом граба, который встречается здесь в виде примеси. Самые обширные по ареалу и типологическому разнообразию восточноевропейские темнохвойные леса включают насаждения, эдификаторами которых являются Picea abies, P. obovata и гибридные формы между ними.
Европейские широколиственные леса представлены в свою очередь сообществами с господством Alnus glutinosa, ареал которой принадлежит к европейскому типу. Среднеевропейские широколиственные леса объединяют насаждения из Fagas sylvatica, Quercus petraea и Q. medwediewii. Все эти эдификаторы характеризуются среднеевропейским типом ареала. Региональные подразделения в легенде выявляют в первую очередь ботанико-географические, и в том числе флористические чертщ картируемых единиц. Они коррелируют и с категориями ботанико-географического районирования, большей частью определяя границы провинций и подпровинций.
Крупные подразделения растительности болот, например бореальные болота, подразделяются в легенде на 3 региональные группы — североевропейские, европейские субокеанические и восточноевропейские.
Некоторые картируемые единицы с широким ареалом дифференцированы на географические варианты, обозначенные в легенде буквенными шифрами. Например, восточноевропейские липово-дубовые и дубовые леса подразделяются на среднерусские с Fraxinus excelsior (а), приволжские, большей частью на месте дубово-сосновых (б), заволжские без Fraxinus excelsior (в), уральские горные и предгорные (г). Географические варианты дают возможность подчеркнуть фитоценотическое и флористическое своеобразие плакорных типов на обширном пространстве распространения в зависимости от степени океанич-ности — континентальности климата. Они выделяются большей частью по различию флористического состава содоминирующих видов, часто имеющих другой тип ареала, чем эдификаторы. Реже географические варианты устанавливаются на основе фитоценотической характеристики (включая динамические критерии).
На болотах географические варианты устанавливаются по различиям в структуре, флористическом составе и географической локализации. Например, в разделе бореальных болот среди североевропейских травяно-гипновых грядово-мочажинных и грядово-озерковых типа аапа (виды родов Sphagnum, Drepa-nocladus, Scorpidium scorpioides, Betula nana, виды Eriophorum, Carex lasiocarpa, C. chordorrhiza, C. limosa, Menyanthes trifoliata, Equisetum fluviatile) выделены
кольско-усинские лесотундровые (а), карельские северо- и среднетаежные (б), онежско-печорские северо- и среднетаежные (в).
В отличие от опубликованного списка картируемых подразделений легенда карты растительности европейской части СССР для вузов имеет более краткие диагнозы картируемых единиц. Они содержат в первую очередь характеристику видового состава эдификаторов. Если эдификаторы имеют широкие ареалы, дополнительно используются признаки сложения сообществ — структура древостоя или других ярусов, наличие подлеска (рис. 1, 18, 20, 21, 24, 32), состав покрова (рис. 1, 22, 23, 25, 28, 29, 31), флористические особенности, например примесь среднеевропейских видов (рис. 1, 18).
Горная растительность, представленная сообществами со специфическим набором жизненных форм и эдификаторных видов, не имеющая аналогов на равнине, выделена в крупные самостоятельные разделы легенды (высокогорные луга и криволесья, восточноевксинские пихтово-еловые леса из Abies nordman-niana, Picea orientalis и др.) (рис. 1, 16, 17, 32). Чаще же основной состав эдификаторов картируемых единиц равнинных и горных местообитаний в европейской части СССР одинаков, различия этих единиц связаны с отличиями в структуре сообществ или наборе сопутствующих видов, поэтому в этих случаях в легенде они не получают своей характеристики. Горные варианты имеют также свой спектр производных сообществ и сельскохозяйственных земель (рис. 1, 27—31; 2, 28, 29). Благодаря использованию при показе растительности гор более насыщенных красочных тонов она хорошо читается (рис. 2, вклейка).
Особое внимание уделено выявлению экологического своеобразия картируемых единиц, в первую очередь связанного с особенностями местообитания. В легенду наряду с сообществами плакоров включены также некоторые категории растительности, рассматриваемые как эдафические варианты, обусловленные избыточным увлажнением почв, механическим составом почвогрунтов, засоленностью субстрата. Гидрофитные варианты характерны для тундровой и бореальной растительности. Гемипсаммофитные, псаммо- и петрофитные варианты подзональных типов растительности широко представлены в тундровой, степной и пустынной зонах, галофитные варианты — в степной и пустынной зонах.
По основным геоботаническим признакам (видовому и экобиоморфоло-гическому составу всех ярусов, их сложению и т. д.) разнообразные эдафические варианты обнаруживают различную близость с подзональными типами растительных сообществ. В некоторых случаях эдафические варианты имеют черты сходства с иным плакорным типом растительности, чем тот, который свойствен данной широтной полосе (подзоне, полосе II порядка и т. д.). Например, кустар-ничковые тундры Кольского полуострова с господством Empetrum hermaphro-ditum физиономически сходны с северными (типичными) тундрами. Однако они существенно отличаются от последних по набору геоэлементов флоры, среди которых преобладают бореальные и гипоарктические виды, что свидетельствует об их принадлежности к подзональному типу южных тундр (Грибова, 1977). Возьмем другой пример. В составе комплекса, широко распространенного на солонцах и солончаках в полосе опустыненных степей степной области, большое участие принимают Artemisia pauciflora, Atriplex сапа, которые заходят также в северную часть пустынной области, где встречаются преимущественно по засоленным местообитаниям. На основании принадлежности этих видов к жизненной форме ксерофильных полукустарничков образованные ими комплексы сообществ рассматривались ранее (Лавренко, 1956) в рамках пустынного типа растительности. Однако широкое участие в этих комплексах сообществ, образованных степными и пустынно-степными видами [Festuca va-lesiaca, Stipa lessingiana, S. capillata, Tanacetum achilleifolium и др.)* дало основание И. Н. Сафроновой (1975) пересмотреть их зональное положение. Она считает их галофитными вариантами опустыненных степей. На карте растительности европейской части СССР для вузов принята эта точка зрения.
На самой карте эдафические варианты показаны по-разному. Некоторые из них, преимущественно представленные сообществами, в которых доминируют иные виды, чем в соответствующих подзональных типах, включены самостоятельными подразделениями в основной раздел легенды и имеют свою геоботани-
ческую характеристику (к этой категории, например, относятся сосновые леса, которые в большинстве случаев являются псаммофитными вариантами еловых). Для картирования большинства же эдафических вариантов использован метод органиграмм (Gounot et al., 1966). Они не включены в основной раздел легенды, а выделены только на карте с помощью специальных графических средств (значков, штриховки) (рис. 2, а). Их обозначения помещены в особый раздел легенды, в котором каждому типу эдафических вариантов даны краткие пояснения, касающиеся их общего геоботанического содержания. Такой картографический прием позволяет ограниченными графическими средствами показать большое разнообразие эдафических вариантов, свойственных разным типам растительности на обширной территории европейской частп СССР.
На карте удалось отразить и некоторые особенности структуры растительного покрова. Представление о структуре растительности тундровой и таежной зон, картируемой в основном посредством фитоценотических единиц (фитоцено-меров), создается рисунком контуров различных типологических единиц. Наряду с фитоценомерами в легенду включены категории гетерогенной растительности [фитоценохоры (Сочава, 1968, 1972), или комбинации (Исаченко, 1969)]. Они используются при картировании растительности степей, пустынь, болот, пойм, т. е. тех местообитаний, в которых неоднородность физико-географической среды выражена особенно резко. В легенду включены 2 группы хорологических единиц: микрофитоценохоры, или микрокомбинации (типы и группы типов комплексов растительных сообществ), и мезофитоценохоры, или ме-зокомбинации (эколого-динамические ряды в поймах, типы болотных массивов).
Комплексы, связанные с неоднородностью форм микрорельефа, широко распространены в степной и пустынной зонах. Они обозначены в легенде самостоятельными номерами и помещены в разделы степной и пустынной растительности [например, белополынные {Artemisia lercheana), мятликово-белополынные в комплексе с белополынными, чернополынными, биюргуновыми, кокпековыми или смешанными пустынными сообществами на разного типа солонцах]. Кроме того, раздел легенды «Степи и сельскохозяйственные земли на их месте» содержит подраздел «Комплексы пустынных и пустынно-степных сообществ на солонцеватых почвах и солонцах», включающий типы комплексов, например комплекс чернополынных, кокпеково-чернополынных, вострецово-чернополын-ных {Artemisia pauciflora, Atriplex cana, Leymus ramosus), степных и пустынно-степных {Festuca valesiaca, Stipa lessingiana, S. capillata, Tanacetum achilleifo-llum) сообществ.
В связи со спецификой растительного покрова болот, образованного набором разнообразных сообществ, обычно занимающих небольшие площади, быстро сменяющихся в пространстве и во времени, часто образующих комплексы, закономерные ряды и т. д. (Юрковская, 1968, 1975), основной картируемой единицей принята растительность типов болотных массивов. Номенклатура этих единиц складывается из названия господствующих одной или нескольких си-нузий, перечисления преобладающих и дифференциальных видов, а также указания на некоторые структурные особенности болотных массивов. Для большинства типов отмечается их региональная приуроченность. Например, в разделе тундровых болот — травяно-кустарничково-лишайниково-моховые (виды родов Cetraria, Cladonia s. 1., Dicranum, Drepanocladus, Sphagnum, Ledum decumbens, Rubus chamaemorus, Carex rotundata, Eriophorum russeolum) полигональные северо-восточноевропейские.
Гетерогенность и динамичность растительности пойм обусловлена изменением экологических факторов под влиянием эрозионно-аккумулятивной деятельности реки. В результате различной напряженности процессов поемности и аллювиальности формируются эколого-генетические части поймы: прирусловая, притеррасная и центральная. Серийные сообщества сменяют друг друга в пространстве и во времени по мере развития поймы, образуя эколого-динамические ряды. Установлены 2 основных пути смен растительных сообществ в пойме; начальными стадиями их являются зарастание молодого аллювия в прирусловой части и зарастание внутрипойменных водоемов притеррасной части. Оба эти ряда завершаются формированием относительно устойчивых сообществ на высоких уровнях (субклимакс).
Картируемыми единицами на карте для вузов являются типы обобщенных эколого-динамических рядов спонтанных серийных сообществ (Сочава, 1962; Исаченко, 1967; Ильина, 1968; Липатова, 1971). К одному типу отнесены ряды, имеющие сходный набор сообществ во всех генетических частях пойм. В наименованиях картируемых единиц упоминаются сообщества наиболее устойчивых стадий двух основных рядов развития. Название центрального члена ряда дается по сообществу, представляющему собой заключительную стадию развития обоих рядов — субклимакс. Направление развития указывается стрелками. Например: ивняки (Salix viminalis, S. acutifolium) широколиственные и темнохвойные леса (Picea obovataxP. abies, Quercus robur, на востоке с A bies sibirica и Tilia cordata) заболоченные леса (Alnus incana, A. glutinosar Betula pubescens).
В отличие от опубликованного списка картируемых подразделений (Грибова и др., 1975) в легенде карты для вузов характеризуется только восстановленная растительность пойм. Антропогенная динамика отражена лишь графически. Растительность пойм изображается на карте сочетанием наклонных красочных полос («матрацем») (рис. 2, 111).
Растительность пойм нижнего течения и дельт крупных рек, а также лиманов представлена в легенде как сочетания серийных сообществ (луговых, га-лофитных, иногда лесных). Здесь, в постоянно изменяющихся условиях, развитие растительности не приходит к заключительной стадии.
Некоторые интересные в ботанико-географическом отношении сообществат которые по условиям масштаба не могут быть изображены контурами, показаны внемасштабными знаками. Таким способом отражены примесь пород (в частности, Larix sibirica), участки лесных массивов, редколесий и криволесий, болот, находящиеся за пределами основного ареала; колки, насаждения из реликтовых видов (например, из Pinus eldarica на Кавказе); луговые степи с участием петрофильных видов на выходах коренных пород разного литоло-гического состава и т. п. Этот раздел насчитывает 34 знака.
Эти сведения помимо общенаучного значения очень важны для оценки территории в природоохранном отношении. Растительные сообщества редко встречающиеся, распространенные на небольших площадях, сложенные эндемичными и реликтовыми видами, должны рассматриваться как первоочередные объекты охраны. Кроме того, на карте нанесены заповедники и национальные парки; они показаны дифференцированно в зависимости от занимаемой площади: более 10 тыс. га, 1—10 тыс. га и менее 1 тыс. га.
Система условных обозначений, а также красочное оформление карты разработаны с учетом традиций, сложившихся в отечественном геоботаническом картографировании, и целевого назначения карты, в первую очередь как настенного пособия. Подбор цветов призван отразить главные структурные признаки растительных сообществ и экологический потенциал их местообитаний,, а также зональные и региональные закономерности распространения сообществ. Крупным подразделениям покрова (типы растительности, группы и классы формаций) присвоены свои цвета. Ботанико-географические типы, отражающие региональную общность картируемых подразделений, изображаются оттенками цвета. Горные сообщества выделяются более интенсивными тонами по сравнению с аналогичными подразделениями растительности равнин.
Гетерогенные единицы растительности (комплексы и сочетания) не выделяются каким-либо специальным графическим приемом.
Особое значение уделено поискам отображения антропогенной динамики. Антропогенная нарушенность растительного покрова европейской части СССР столь значительна, что мы сочли необходимым обратить на нее особое внимание. Принятые способы изображения производных сообществ, сельскохозяйственных земель, а также пойменных серийных рядов (включающих в большинстве случаев сельскохозяйственные земли) воссоздают подлинные масштабы соотношения нарушенной и естественной растительности территории.
Чтение карты и понимание взаимосвязи картируемых подразделений облегчается с помощью принятой системы индексации: для коренных равнинных сообществ — цифры (например, 28); для горных сообществ — цифры с индексом «г» (28 т); для производных равнинных и горных сообществ — цифры с од-
i* Ct uj
Q- CD О Q_
to-
СОВРЕМЕННЫЙ РАСТИТЕЛЬНЫЙ ПОКРОВ
КОРЕННЫЕ РАВНИННЫЕ И ГОРНЫЕ СООБЩЕСТВА. ПРОИЗВОДНЫЕ СООБЩЕСТВА И СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННЫЕ ЗЕМЛИ НА МЕСТЕ КОРЕННЫХ СООБЩЕСТВ.
РАВНИННЫЕ
/
/
/
//
i» ^ V V
/
ГОРНЫЕ
/
CV-
ТЁМНОХВОЙНЫЕ,ШИРОКОЛИСТВЕННО-ТЁМНОХВОЙНЫЕ ЛЕСА И РЕДКОЛЕСЬЯ. ПРОИЗВОДНЫЕ ОСИНОВО-БЕРЁЗОВЫЕ ЛЕСА,ЛУГА И СЕЛЬСКОХОЗЯЙСТВЕННЫЕ ЗЕМЛИ
Еловые (Picea abies), местами с Abies alba,Fagus sylvatica, Pinuscembra Пихтовые и буково-пихтовые (Abies alba,Fagus sylvatica)
Широколиственно-еловые (подтаежные) Еловые (Picea abies) сложные с участием среднеевропейских видов
18
18'
Широколиственно-еловые (Picea abies,Quercus robur.Carpinus betulus, Fagus sylvatica)
19
19'
18"
19"
I6r
I7r
/
/
I7'r
/ Л
¿y ъ
Предтундровые редколесья
20
Еловые и березово-еловые (Picea obovata, Betula tortuosa) с мозаичным покровом зеленомошные и лишайниково-зеленомошные
Северотаежные
Еловые с сосной и березой(Рюеа abies х P.obovata, P.obovata, Pinus sylvestris. Betula pubescens, B.tortuosa) редкостойные кустарничковые лишайниково-- моховые
21
Среднетаежные
Еловые (Picea abies,Р.abies х P.obovata »P.obovata) кустарничковые зеленомошные
22
Южнотаежные
23
21'
22'
23'
Еловые (Picea abies,P.abies х P.obovata) кустарничково-травяные
Широколиственно-еловые (подтаежные) Еловые (Picea abies,P.abies х P.obovata) сложные неморальнотравяные
24
24'
Широколиственно-еловые (P.abies, P.abies х P.obovata, Quercusrobur, Tilia cordata, Acer platanoides) неморальнотравяные
25
25'
22"
23"
24"
25"
bd со
-Q <*
O-
Предтундровые редколесья
Березово-еловые(Р|сеа obovata, Betula tortuosa) редколесья,на Урале в сочетании с криволесьями, высокотравными и мелкотравными лугами и горными кустарничковыми тундрами
26
Северотаежные
Кедрово-еловые (Picea obovata,Pinus sibirica), на восточном склоне Урала с лиственницей (Larix sibirica) лишайниково-моховые
—ГТ
19«
Среднетаежные
i
С_Э LU
äi: S
00 ^ ш о
Пихтово-еловые и елово-пихтовые (Picea obovata, P.obovata х P.abies, Abies sibirica) травяно-кустарничковые зеленомошные
Пихтово-еловые и елово-пихтовые (Abies sibirica, Picea obovata, P.obovata x P.abies) травяно-кустарничковые и травяные
Пихтово-еловые (Picea obovata,P.obovata x P.abies, Abies sibirica) сложные неморальнотравяные
Широколиственно-пихтово-еловые (Picea obovata, P.obovata x P.abies, Abies sibirica, Quercus robur, Tiliacordata) неморальнотравяные
Елово-пихтовые (Abies nordmanniana, Picea orientalis), часто с вечнозеленым подлеском
28 28' i28"!
кные
29 29' 29"
-еловые (подтаежные)
30 30' 30"
31 31' 31"
26г
28г
29 г
ЗОг
31г
ш\
32г
_I_
28'г
29'г
28"г _
ЗО'г ЗО'г
ЗГг ...... ЗГг
Рис. 1. Фрагмент легенды.
Рис. 2. Фрагмент карты.
Тундры. Восточноевропейские. Северные. Горные, бг — тра-вяно-моховые (Tomenthypnum nitens, виды Aulacomnium, Carex ensi-folia ssр. arctisibirica, Poa arctica). Темнохвойпые, гиироколиственно-темнохвойные леса и редколесья. Производные осиново-березо-вые леса, луга и сельскохозяйственные земли. 22, 23, 26—3],
см. рис. 1. Сосновые, -широколиственно-сосновые леса. Производные сосново- и осиново-березовые леса и сельскохозяйственные земли. Восточноевропейские. Средне- и южнотаежные. Равнинные. 34 — сосновые (Pinus sylvestris), местами с елью н березой (Picea abies, Р. obovataxP. abies, Р. obovata, Betula pendula) кустарничковые зеленомошные и лишайниковые. Широколиственно-сосновые (подтаежные). Равнинные. 35 — сосновые (Pinus sylvestris), в подлеске Cytisus ruthenicus, местами Quercus robur, Tilia cordata, кустарничково-травяные. Восточноуралъско-западносибирские. Горные. 39г — сосновые с лиственницей и темно-хвойными породами (Pinus sylvestris, Larix sibirica, Picea obovata, Pinus sibirica) редкостойные травяно-кустарничковые лишайниково-моховые; 40г — сосновые и лиственнично-сосновые (Pinus sylvestris, Larix sibirica) травяно-кустарничковые и травяные; 40г' — производные, 40г" — сельскохозяйственные земли. Болота. Б о р е а л ь н ы е. Североевропейские. 102 — кассандрово-морошково-сфагновые грядово-мочажинные (Sphagnum fuscum, S. balticum, S. majus, Rubus chamae-morus, Chamaedaphne calyculata, Eriophorum vaginatum, Scheuchzeria palustris) верховые. Восточноевропейские ihr —. Пepелогю-cogw»- -ими, ТТ7ТП ыиьые осоково-разнотравные (Betula pubescens,
Pinus sylvestris, Picea abies, P. obovata, Menyanthes trifoliata, Calla palustris, Carex caespitosa) мезоевтрофные; 107 — сфагновые переходные (Sphagnum fallax, S. flexuosum, S. obtusum, S. papillosum, Carex lasiocarpa, C. rostrata, Scheuchzeria palustris, Betula pubescens, Pinus sylvestris); 108 — сфагновые со Sphagnum magellanicum грядово-мочажинные (Sphagnum balticum, S. rubellum, Pinus sylvestris, Chamaedaphne calyculata, Ledum palustre, Eriophorum vaginatum, Scheuchzeria palustris) и сосново-кустарничково-сфагновые верховые. Растительность пойм. Б оральные поймы. т—ивняки (Salix viminalis, S. acutifolia) темнохвойные леса (Picea abies, Р. obo-vataXP. abies, на востоке с Abies sibirica) заболоченные леса (Alnus incana, Betula pubescens, Salix myrsinifolin, Picea abiesXP. obovata).
Эдафические варианты сообществ: а — гидрофитные. Примесь древесных пород, леса, рощи и кустарниковые сообщества: б — Pinus
sibirica.
"бг
ТП22-
22"
128 129 [ 30
п
| 28' 29'
Л 1 28" | 29"
НГПЗО' I 130"
ZZ
3
28'г 29' г
29 "г
31
34
35
39г 40г
гт
40'г
|л n n 1102 106 I—Г-7-1107 [
108
111
= а
40"г 9 6
ним штрихом (28', 28'г); для сельскохозяйственных земель — цифры с двумя штрихами {28", 28'J).
Таким образом, новая региональная карта растительности раскрывает как ботанико-географические закономерности естественного растительного покрова, связанные с его зональной и региональной дифференциацией, так и более частные экологические связи и современное состояние. На ней выявляются основные пространственные закономерности растительности не только в пределах картируемой территории, но и на материке Евразии в целом. Это облегчает согласование карты растительности европейской части СССР с подготавливаемыми вслед за нею картами растительности СССР, материков и мира. Такой подход обеспечивает единство и целостность картографического изображения растительного покрова, представленного серией карт разного территориального охвата, и позволяет определить место каждого из закартированных подразделений в общей системе растительности земного шара.
ЛИТЕРАТУРА
Грибова С. А. Широтная дифференциация растительного покрова тундр европейской равнины. — В кн.: Проблемы экологии, геоботаники, ботанической географии и флористики. Л., 1977. — Грибова С. А., Исаченко Т. И., Карпенко А. С., Л авренко Е. М., Липатова В. В., Литвинова Н. П., Федорова И. Т., Юрковская Т. К. Растительность европейской части СССР и Закавказья. — В кн.: Геоботаническое картографирование 1975. Л., 1975. — Ильина И. С. Картографирование растительности поймы р. Оби на отрезке Ханты-Мансийск—Нижневартовское. — Докл. Ин-та геогр. Сибири и Дальнего Востока, 1968, вып. 17. — Исаченко Т. И. О картографировании серийных и микропоясных рядов в долинах и озерных котловинах. — В кн.: Геоботаническое картографирование 1967. Л., 1967. — Исаченко Т. И. Сложение растительного покрова и картографирование. — В кн.: Геоботаническое картографирование 1969. Л., 1969. - К о т о ö а ' Т. В. Новая серия стенных ботанических карт для высшей школы. — В кн.: Геоботаническое картографирование 1983. Л., 1983. — ЛавренкоЕ. М. -Степи и сельскохозяйственные земли на месте степей. — В кн.: Растительный покров СССР. М.; Л.. 1956, т. 2. — Липатова В. В.О показе растительности пойм на обзорных мелкомасштабных картах. — В кн.: Геоботаническое картографирование 1971. Л., 1971. — Растительность европейской части СССР. Л., 1980. —JC а ф р о н о в а И. Н. О зональном разделении растительного покрова междуречья Волга—Урал. — Ботан. журн., 1975, т. 60, № 6. — Сочава В. Б. Вопросы картографирования в геоботанике. — В кн.: Принципы и методы геоботанического картографирования. М.; Л., 1962. — Сочава В. Б. Растительные сообщества и динамика природных систем. — Докл. Ин-та геогр. Сибири и Дальнего Востока, 1968, вып. 20. — Сочава В. Б. Классификация растительности как иерархия динамических систем. — В кн.: Геоботаническое картографирование 1972. Л., 1972. — Сочава В. Б. Растительный покров на тематических картах. Новосибирск, 1979. — Юрковская Т. К. О некоторых принципах построения легенды карты растительности болот. — В кн.: Геоботаническое картографирование 1968. Л., 1968. — Юрковская Т. К. География растительного покрова типов болотных массивов европейской части СССР. — Ботан. журн., 1975, т. 60, № 9. — G о и п о t M., G и i 1 1 е г m I. L., Schoenenberger A. Carte phyto-écologique de la Tunisie septentrionale. Feuille I. Cap Bon-La Goullette—Sousse. — Ann. Inst. nat. rec. agron. Tunisie, 1966, vol. 39, fasc. 5.
Грибова С. А. Широтная дифференциация растительного покрова тундр европейской равнины // Проблемы экологии, геоботаники, ботанической географии и флористики. Л., 1977. Грибова С. А., Исаченко Т. И., Карпенко А. С., Лавренко Е. М, Липатова В. В., Литвинова Н. П., Федорова И. Т., Юрковская Т. К. Растительность европейской части СССР и Закавказья // Геоботаническое картографирование 1975. Л., 1975. https://doi.org/10.31111/geobotmap/1975.3 Ильина И. С. Картографирование растительности поймы р. Оби на отрезке Ханты-Мансийск-Нижневартовское // Докл. Ин-та геогр. Сибири и Дальнего Востока, 1968, вып. 17. Исаченко Т. И. О картографировании серийных и микропоясных рядов в долинах и озерных котловинах // Геоботаническое картографирование 1967. Л., 1967. https://doi.org/10.31111/geobotmap/1967.42 Исаченко Т. И. Сложение растительного покрова и картографирование // Геоботаническое картографирование 1969. Л., 1969. https://doi.org/10.31111/geobotmap/1969.20 Котова Т. В. Новая серия стенных ботанических карт для высшей школы // Геоботаническое картографирование 1983. Л., 1983. https://doi.org/10.31111/geobotmap/1983.36 Лавренко Е. М. Степи и сельскохозяйственные земли на месте степей //
Растительный покров СССР. М.; Л., 1956, т. 2. Липатова В. В. О показе растительности пойм на обзорных мелкомасштабных картах // Геоботаническое картографирование 1971. Л., 1971. https://doi.org/10.31111/geobotmap/1971.29 Растительность европейской части СССР. Л., 1980.
Сафронова И. Н. О зональном разделении растительного покрова междуречья
Волга—Урал // Ботан. журн., 1975, т. 60, № 6. Сочава В. Б. Вопросы картографирования в геоботанике // Принципы и методы
геоботанического картографирования. М.; Л., 1962. Сочава В. Б. Растительные сообщества и динамика природных систем // Докл.
Ин-та геогр. Сибири и Дальнего Востока, 1968, вып. 20. Сочава В. Б. Классификация растительности как иерархия динамических систем // Геоботаническое картографирование 1972. Л., 1972. https://doi.org/10.31111/geobotmap/1972.3 Сочава В. Б. Растительный покров на тематических картах. Новосибирск, 1979. Юрковская Т. К. О некоторых принципах построения легенды карты растительности болот // Геоботаническое картографирование 1968. Л., 1968. https://doi.org/10.31111/geobotmap/1968.44 Юрковская Т. К. География растительного покрова типов болотных массивов
европейской части СССР // Ботан. журн., 1975, т. 60, № 9. Ооипо( M., ОиШегш I. L., Schoenenberger A. Carte phyto-écologique de la Tunisie septentrionale. Feuille I. Cap Bon-La Goullette—Sousse // Ann. Inst. nat. rec. agron. Tunisie, 1966, vol. 39, fasc. 5.
