CC BY
44А. В. БЕЛОВ, С. А. ГРИБОВА, И. С. ИЛЬИНА, Г. Я. ИСАЧЕНКО, Я. М. КАЛИБЕРНОВА, 3. В. КАРАМЫШЕВА, Г. Д. КАТЕНИНА,
Т. 5. КОТОВ А, Г. М. ЛАДЫГИНА, 5. В. ЛИПАТОВА, Я. Я. ЛИТВИНОВА, Я. Я. НИКОЛЬСКАЯ, Я. Я. РАЧКОВСКАЯ, Я. Я. САФРОНОВА, Т. К. ЮРКОВСКАЯ
НОВАЯ ОБЗОРНАЯ КАРТА РАСТИТЕЛЬНОСТИ СССР
Составлена п готовится к печати новая обзорная «Карта растительности СССР» м. 1 : 4 ООО ООО. Карта разработана сотрудниками Лаборатории географии и картографии растительности Ботанического института АН СССР, Лаборатории биогеографии Института географии СО АН СССР, Научно-исследовательского института географии Ленинградского государственного университета и Проблемной лаборатории комплексного картографирования и атласов Московского государственного университета. Она создается в серии карт для высших учебных заведений, состоящей из большого числа разнообразных ботанических карт и карт природы (Котова, 1977, 1983). Общесоюзная геоботаническая карта играет роль базовой для подготовки остальных карт ботанического содержания, в первую очередь специализированных (карт естественных кормовых угодий, использования земель и др.).
Карта синтезирует все региональные геоботанические и картографические материалы за последние 10—15 лет (Карта . . ., 1969; Сафронова, 1971, 1975; Белов, 1973; Грибова и др., 1975; Карта . . 1975; Карта . . ., 1976; Александрова, 1977, 1983; Юркевич и др., 1979; Растительность . . 1980; Гельт-ман, 1982; Шеляг-Сосонко и др., 1982; Байкало-Амурская железнодорожная магистраль . . 1983; Грибова и др., 1984; Растительный покров . . ., 1985, и др.). Она представляет собой обзор растительного покрова северной части евразиатского континента, отразивший в единой ботанико-географической концепции новые представления о географии и типологии растительности.
При разработке научной программы карты мы ставили перед собой задачу выявления закономерностей широтной (обусловленной изменением солярного и термического режимов) и региональной (в зависимости от степени океанич-яости — континентальности климата) дифференциации растительного покрова на субпланетарном уровне; отражения зонального и внутризонального своеобразия как плакорной, так и неплакорной (болотной, галофитной, пойменной) растительности, а также высотно-поясных типов сообществ в горах. Особое внимание мы уделяли установлению экологического разнообразия растительных сообществ, в первую очередь связанного с эдафическими условиями, и их современного динамического состояния, вызванного воздействием естественных и антропогенных факторов.
Легенда карты построена по регионально-типологическому принципу, развитому В. Б. Сочавой (1961, 1964) и прочно утвердившемуся в нашей стране в практике геоботанического картографирования последних десятилетий. Однако в легенде новой карты этот подход осуществлен в несколько иной форме, чем на ранее изданных картах.
Нами разработаны 2 взаимно дополняющие друг друга структурные схемы легенды, под разным углом зрения систематизирующие весь набор картируемых единиц. Одна из них представляет собой систему крупных категорий растительности, которые для плакорных условий в большинстве случаев соответствуют типологическим подразделениям разного уровня (тундры, степи, пу-
стыни, широколиственные леса и т. д.). Вторая схема легенды — матрица — отражает региональную дифференциацию растительного покрова, обычно соответствующую провинциальному, реже подобластному разделению территории. Матрицы составлены для крупных ботанико-географических областей (тундровой, таежной, пшроколиственнолесной, степной, пустынной и др.) раздельно для растительности равнин и гор. Разработано 12 матриц.
При установлении типологических категорий высшего ранга учитывался не только состав экобиоморф господствующей синузии, но и весь спектр эко-биоморф, а также состав характерных синузий. Это позволило дать новую синтаксономическую трактовку некоторых подразделений растительного покрова. Так, большое разнообразие находящихся в сложных динамических отношениях сообществ ксерофитных редколесий, кустарниковых, полукустарничковых, нагорноксерофитных и эфемерово-эфемероидных сообществ, свойственных горам Средней Азии, которые ранее относились к самостоятельным типам растительности, теперь рассматриваются в системе двух крупных подразделений (Литвинова, Ладыгина, 1982). Для одного из них, представленного редко лесными, кустарниковыми и полукустарничковыми сообществами, диагностическим признаком является наличие эфемерово-эфемероидной синузии (Са-rex pachystylis, Роа bulbosa, Elytrigia trichophora, Hordeum bulbosum), сохраняющейся и даже увеличивающей свое обилие и фитоценотическую роль в результате антропогенной трансформации верхних ярусов. Для другого — наличие синузии нагорных ксерофитов и степных дерновинных злаков (видов Acantho-limon, Tragacantha, Onobrychis, Stipa, Festuca, Роа),
Некоторые высшие подразделения легенды объединяют различные в типологическом отношении сообщества, формирующие определенные эколого-динамические ряды, свойственные особым типам неплакорных местообитаний (поймам, солончакам и т. п.). Установлено 13 крупных категорий, образующих подзаголовки легенды высшего ранга, различных по своему таксономическому значению и составу слагающих их картируемых подразделений.
Подчиненные подзаголовки II—IV порядков создают многоступенчатую иерархическую структуру легенды. Они отражают различия картируемых единиц, обусловленные приуроченностью к равнинным или горным территориям, и вскрывают их подзон альную и высотно-поясную специфику. Под зональные пли подпоясные категории объединяют картируемые подразделения со сходным сложением растительных сообществ. Последние имеют близкий видовой состав и количественные соотношения доминирующих видов, а также состав жизненных форм господствующих ярусов или, иначе говоря, близкий набор синузий и их соотношение, сходные бонитеты, полноты, жизненность, сомкнутость древостоя и подлеска и т. п.
Благодаря использованию указанных выше принципов построения легенды достигается детальное и разностороннее отражение закономерностей растительного покрова и наглядно раскрываются факторы его дифференциации.
Впервые на данной карте для некоторых ботанико-географических областей (например, степной) кроме подзональных типов, соответствующих полосам I порядка, показаны типы, характеризующие полосы II порядка. Так, традиционно трактуемые разнотравно-дерновиннозлаковые, сухие дерновиннозлаковые и опустыненные полукустарничково-дерновиннозлаковые степи разделены на северные и южные типы. Это разделение основывается на составе эдификаторных и соэдификаторных синузий и наборе экологических групп разнотравья и полукустарничков. В частности, северные варианты разнотравно-дерновиннозлаковых степей — богаторазнотравно-дерновиннозлаковые степи — отличаются значительным участием мезофитного и ксеромезофитного разнотравья, близкого по составу к разнотравью луговых степей. В собственно разно-травно-дерновиннозлаковых степях разнотравье представлено мезоксерофиль-ными степными видами. В северных типах опустыненных полукустарничково-дерновиннозлаковых степей большую фитоценотическую роль играют степные виды злаков и разнотравья, тогда как в южных доминантами становятся типично пустынно-степные и степно-пустынные виды и значительно возрастает доля коротковегетирующих растений (эфемеров, гемиэфемероидов, эфемероидов).
Представление о структуре легенды может дать система подзаголовков раздела, охватывающего леса таежной области и темнохвойные леса гор других природных областей (Карпаты, Кавказ, Средняя Азия), а также фрагмент легенды.
Темнохвойные, светлохвойные и мелколиственные леса и редколесья Равнинные
Бореальные леса и редколесья Предтундровые редколесья Северотаежные Среднетаежные Южнотаежные Подтаежные Остепненные леса Горные
Бореальные леса и редколесья Подгольцовые редколесья Горнотаежные Темнохвойные леса вне бореальной области
Этот раздел по своей внутренней структуре и количеству входящих в него картируемых единиц (86) — один из самых сложных в легенде. Наряду с бо-реальными темно- и светлохвойными лесами, в которых ведущая роль принадлежит видам родов Picea, Pinus, Abies, Larix, к нему отнесены березовые леса и редколесья из Betula tortuosa, а также подтаежные леса, в древостое которых наряду с темнохвойными велико участие широколиственных пород. На боре-альный характер мелколиственных лесов из В. tortuosa неоднократно обращала внимание JI. Хямет-Ахти (Hämet-Ahti, 1963, 1976; Hämet-Ahti, Ahti, 1969). Вопрос о зональной принадлежности широколиственно-хвойных лесов до сих пор является дискуссионным. На обзорной «Геоботанической карте СССР» м. 1 : 4 ООО ООО (1954) широколиственно-хвойные и хвойно-широколиственные леса рассматриваются как особое типологическое подразделение самого высокого ранга, занимающее промежуточное положение между темнохвойными и широколиственными лесами (Семенова-Тян-Шанская, Сочава, 1956). Позднее В. Б. Сочава (1964) отнес широколиственно-хвойные леса к бореальному типу. Нами также принята широкая трактовка таежной растительности, включающая широколиственно-темно хвойные леса.
Самостоятельное подразделение в рассматриваемом разделе легенды образуют остепненные сосновые и осиново-березовые леса, встречающиеся в широко-лиственнолесной и степной зонах в своеобразных экотопах. Сосняки связаны с песчаными почвами и чаще всего приурочены к террасам современных и древних рек, например широко известные ленточные боры в Казахстане или на выходах коренных пород в Казахском мелкосопочнике.
Особую группу составляют «горные неморальные», как их называл В. Б. Сочава (1956), темнохвойные и сосновые леса Карпат, Кавказа, Тянь-Шаня. Для большинства из них характерен особый набор доминирующих древесных пород (Abies alba, A. nordmanniana, Picea orientalis, P. schrenkiana, Pinus ko-chiana). Своеобразен и флористический состав подлеска и покрова, отражающий исторические и современные ботанико-географические связи с растительностью широколиственнолесной, пустынной и степной областей, а некоторых типов — и с присредиземноморской областью. Такой подход к картированию лесов этого типа признан конструктивным европейскими ботаниками и принят на карте растительности европейских стран — членов СЭВ (Бондев и др., 1985).
ФРАГМЕНТ ЛЕГЕНДЫ
ТЕМНОХВОЙНЫЕ, СВЕТЛОХВОЙНЫЕ И МЕЛКОЛИСТВЕННЫЕ ЛЕСА
И РЕДКОЛЕСЬЯ
Равнинные
БОРЕАЛЬНЫЕ ЛЕСА И РЕДКОЛЕСЬЯ Предтундровые редколесья
19. Березовые (Betula tortuosa с Pinus sylvestris, Picea obovata) мелкотравно-кустарничково-зеленомошные.
20. Бловые (Picea obovata) с мозаичным кустарничково-зеленомошным покровом:
а) с Betula tortuosa;
б) с Larix sibirica;
21. Лиственничные с Picea obovata кустарничково-лишайниково-зеленомошные:
а) Larix sibirica;
б) L. gmelinii;
в) L. cajanderi.
Северотаежные
22. Бловые редкостойные с Betula папа в подлеске кустарничково-лишайпиково-зелено-
мошные:
а) Picea abiesXP. obovata, P. obovata с Pinus sylvestris, Betula pubescens, tortuosa;
б) Picea obovata, Larix sibirica.
23. Лиственнично-елово-кедровые (Pinus sibirica, Picea obovata, Larix sibirica) редкостойные
кустарничково-лишайнпковые.
24. Сосновые редкостойные кустарничково-зеленомошпо-лишайпиковые:
а) Pinus sylvestris;
б) Р. sylvestris с Larix sibirica.
25. Лиственничные с Picea obovata:
а) Larix sibirica;
б) L. gmelinii;
в) L. cajanderi.
Среднетаежные
26. Бловые и пихтово-еловые кустарничково-зеленомошные с мелкотравьем:
а) Picea abies, P. abiesXP. obovata, P. obovata;
б) P. obovata, P. abiesXP. obovata, A&ies sibirica.
27. Елово-кедровые и кедрово-еловые (Pinus sibirica, Picea obovata) травяно-кустарничково-
зеленомошные.
28. Сосновые кустарничково-зеленомошные и лишайниковые:
а) Pinus sylvestris с Picea abies, P. abiesXP. obovata, P. obovata, частично длительнопро-изводные на месте еловых;
б) Р. sylvestris;
в) Р. sylvestris с Larix gmelinii.
29. Лиственничные:
а) Larix sibirica, Pinus sylvestris с Picea obovata, Pinus sibirica кустарничково-зеленомошные;
б) L. gmelinii кустарничково-зеленомошные;
в) L. gmelinii кустарничково-зеленомошные с мелкотравьем в сочетании с сосновыми и березовыми лесами, болотами, засоленными лугами, иногда степями;
г) L. gmelinii сфагново-зеленомошные в сочетании с сосново-лиственничными лесами, ерниковыми сообществами, лиственничными марями;
д) L. cajanderi, L. gmelinii сфагновые (мари).
Южнотаежные
30. Еловые, пихтово-еловые и елово-пихтовые травяно-кустарничковые и травяные с мо-
заичным зеленомошным покровом:
а) Picea abies, P. abiesXP. obovata с участием неморальных элементов;
б) Abies sibirica, Picea obovata частично с Tilia cordata в подлеске;
в) sibirica, Picea obovata травяно-зеленомошные;
г) Abies nephrolepis, Picea ajanensis мелкотравно-зеленомошные.
31. Кедрово-елово-пихтовые (Abies sibirica, Picea obovata, Pinus sibirica) мелкотравные с уча-
стием широкотравья и мозаичным зеленомошным покровом.
32. Сосновые и лиственнично-сосновые травяно-кустарничково-лишайниково-зеленомошные:
а) Pinus sylvestris с Picea abies, P. abiesXP. obovata, P. obovata с участием южноборовых видов;
б) Р. sylvestris с ГШа cordata;
в) Р. sylvestris с Larix sibirica разнотравные;
г) Р. sylvestris с Larix sibirica, A bies sibirica, Pinus sibirica, Picea obovata частично длитель-нопроизводные на месте темно хвойных лесов;
д) Р. sylvestris, Larix gmelinii с Alnaster fruticosa, Rhododendron dahuricum.
33. Лиственничные и сосново-лиственничные кустарничково-травяные:
а) Larix gmelinii, Pinus sylvestris, Rhododendron dahuricum;
б) L. gmelinii с неморальными элементами.
Подтаежные
34. Темно хвойные с примесью широколиственных пород, с подлеском и покровом из не-
моральных видов и широколиственно-темнохвойные:
а) Picea abies, Quercus robur, Fraxinus excelsior, на юге Carpinus betulus со среднеевропейскими видами в подлеске и покрове;
б) Picea abies, P. abiesXP. obovata, Quercus robur, Tilia cordata;
в) Picea obovata, P. obovataXP. abies, P. abiesXP. obovata, Abies sibirica, Quercus robur9 Ulmus glabra с сибирскими видами в покрове;
г) Picea ajanensis, Abies nephrolepis, Pinus koraiensis.
35. Сосновые травяные часто с южноборовыми п лугово-степными видами:
а) Pinus sylvestris с подлеском из Cytisus ruthenicus, Quercus robury Tilia cordata;
б) P. sylvestris;
в) Р. sylvestris, иногда с Larix sibirica или Betula pendula;
г) P. sylvestris, иногда с Larix gmelinii, Quercus mongolica, Betula dahurica.
36. Лиственничные (Larix gmelinii) с Quercus mongolica, Betula dahurica травяные.
37. Осиново-березовые (Populus tremula, Betula pendula) травяные, в Приуралье иногда
с Tilia cordata.
В разделе, объединяющем широколиственные леса, отсутствуют подразделения, отражающие подзональное расчленение картируемых единиц. Это связано с тем, что среди широколиственных лесов не обнаруживается отчетливой широтной ориентации.
Вторая структурная схема легенды — матрица дает представление, как уже было сказано выше, о принадлежности каждой картируемой единицы к крупному региональному ботанико-географическому типу, отражающему дифференциацию растительности в зависимости от степени океаничности — континентальности климата. Например, в пределах степной области намечаются 3 крупных региональных типа сообществ, сменяющих друг друга с запада на восток в связи с нарастанием континентальности климата: восточноевропейско-причерноморский (субконтинентальный), западносибирско-казахстанский (континентальный) , восточносибирско-центральноазиатский (экстраконтинентальный). В бореальной области Евразии равнинная растительность представлена 5 ботанико-географическими типами сообществ: приатлантическим и притихо-океанским (субокеанические), восточноевропейским и приуральско-западно-сибирским (первый — субконтинентальный, второй — континентальный) и среднесибирско-восточносибирским (экстраконтинентальный). Сходное разделение бореальной области проведено В. Б. Сочавой (1964, 1969), JI. Хямет-Ахти (Hämet-Ahti, 1976) и внетропической Евразии в целом — Е. М. Лав-ренко (1978). Рубежи выделенных нами региональных ботанико-географиче-ских категорий довольно хорошо коррелируют с границами меридиональных секторов, установленных некоторыми географами (Исаченко, 1971).
Помимо плакорной растительности в матрицы включены также сообщества неплакорных местообитаний (болот, пойм, солончаков), являющиеся компонентами единых макроэкологических рядов растительности в пределах отдельных меридиональных секторов.
Сведения, содержащиеся в матрицах, не только позволяют судить о принадлежности картируемых единиц к соответствующим подзональным и региональным ботанико-географическим категориям, но дают представление и о типологическом разнообразии каждой из этих категорий растительного покрова и об их встречаемости в пределах картируемой территории (табл. 1).
Одним из важных критериев, позволяющих относить растительные сообщества, различные в морфологическом и экологическом отношении, к одному региональному ботанико-географическому типу, является состав спектров географических элементов флоры (геоэлементов). Сообщества каждой ботанико-географической группы имеют однотипные спектры геоэлементов и дифференцирующие виды, подтверждающие их региональную принадлежность. К примеру, в приатлантическую ботанико-географическую группу в бореальной области относятся сообщества, в которых принимают участие субатлантические (или субокеанические) виды. Это березовые (из Betula tortuosa) редколесья, северо- и подтаежные печеночно-лишайниково-сфагновые грядово-озерково-мочажинные верховые болота, в которых наряду с другими видами постоянно участие амфиатлантического элемента Calluna vulgaris (Hulten, 1958). К этой группе отнесены также разнотравно-осоковые приморско-прибалтийские болота, насыщенные западноевропейскими видами, среди которых отмечен амфиатлан-тический вид Myrica gale (Hulten, 1958). Из мхов, встречающихся в болотных сообществах, к этому типу геоэлементов относятся Sphagnum tenellum, S. ru-bellum.
В приатлантическую ботанико-географическую группу включены и подтаежные широколиственно-еловые и еловые с примесью широколиственных пород (Quercus robur, Fraxinus excelsior, на юге — Саг pinus betulus) неморально-травяные леса, в подлеске и травяном покрове которых постоянно участие
Таблица 1 Растительность таежной области
Равнинная
Подзональные категории сообществ Типы сообществ Региональные категории сообществ
приат-лантиче-ские восточноевропейские приуральско-западносибирские средне-сибирско-восточносибирские притихо-океанские
Редколесные Редколесные + + ++ +
Болотные ++ +
Пойменные + +
Северотаежные Лесные ++ ++++ ++
Болотные + +++ ++ +++
Пойменные +++
+ ++ +++
Среднетаежные Лесные ++ +++ +++ ++
К устарниковые + +
Болотные + +++ + +
Пойменные ++ ++ +++
Южнотаежные Лесные ++ +++ +++ +++
Болотные +++ +++++ ++
Пойменные + ++ + +
Подтаежные Лесные + ++ +++ + +++
Болотные +++ ++++
Пойменные + + ++ +
1 Вместо каждого картируемого подразделения (номера легенды) в таблицах 1 и 2 поставлен знак влюс.
среднеевропейских видов (Ribes alpinum, Swida sanguínea, Allium ursinum и др.)
Особая матрица (табл. 2) составлена для растительности присредиземномор-ской области, представленной на территории СССР главным образом в горах
Таблица 2
Растительность присредиземноморской области
Зональные категории сообществ Региональнце категории сообществ
равнинные
молдавские (южнсевропейские)
Ш ироко лиственно лесные Лесостепные (лесостепь) + +
Высотно-поясные категории сообществ горные (евксинские)
крымско-новороссийские колхидские (барьерно-дождевые) восточно-кавказские гирканские (барьерно-дождевые)
Лугово-редколесные (альпийско-суб- альпийские) Темнохвойнолесные Широколиственнолесные +++++ ++ + ++++ ++ +++ ++
Кавказа и Крыма, а также в южной части Молдавии. Мы не ставили своей целью ревизию существующих схем ботанико-географического районирования, в которых положение Кавказа определяется по-разному: в рамках средиземноморской области (Малеев, 1940, 1947), широколиственнолесной (Лавренко,
Исаченко, 1976) или циркумбореальной флористической (Тахтаджян, 1978). Эта проблема требует специального обсуждения. Выделение же самостоятельной присредиземноморской группы сообществ на карте и в матрице подчеркивает их историческую самобытность, своеобразные современные флористические, фитоценотические, динамические черты и эколого-географические связи.
В сообществах этой группы огромное фитоценотическое значение имеют присредиземноморские элементы. К ним принадлежит ряд лесообразующих пород (Quercus pubescens, Fagus orientalis, Carpinus orientalis, Castanea sativa, Pinus pityusa, P. pallasiana, Juniperus foetidissima). Наибольшие площади занимают леса из дуба пушистого и бука восточного, образующие особые под-пояса горного широколиственнолесного пояса на Кавказе и в Крыму. Часто встречаются присредиземноморские виды также в подлеске и покрове. К ним принадлежат Pyrus elaeagrifolia, Cornus mas, Euonymus latifolia, Mespilus germanica, Buglossoides purpureo-caeruleum и др., по-разному представленные в различных региональных типах лесов. Для многих из относящихся к этой группе картируемых подразделений, в частности елово-пихтовых (Abies nordmanniana, Picea orientalis), сосновых (Pinuspityusa), буковых (Fagus orientalis), смешанных широколиственных (Quercus imeretina, Q. hartwissiana, Zelcova carpinifolia, Parrotia persica и др.) лесов, характерен подлесок из вечнозеленых кустарников, среди которых много присредиземноморских элементов (Rhododendron ponticum, Ruscus ponticus, R. hypophyllum, Daphne pontica). В колхидских и гирканских лесах обильно развиты лианы, в том числе присредиземноморские виды — Smilax excelsa и др. (Растительность . . ., 1980).
К присредиземноморской ботанико-географической области отнесены также луговые и настоящие степи лесостепных регионов южной и юго-западной Молдавии и отчасти западного Крыма. Эти степи, хотя и близки по своему составу к причерноморским, содержат ряд присредиземноморских и настоящих средиземноморских видов (Botriochloa ischaemum, Chrysopogon gryllus и др.). Они чередуются с лесами из Quercus pubescens, в травяном покрове и подлеске которых заметно участие обычных видов субсредиземноморских пушистоду-бовых лесов.
Наибольшую площадь леса присредиземноморского типа занимают в юго-западной Европе, где они представлены большим разнообразием насаждений, образованных Quercus dalechampii, Q. frainetto, Q. cerris, Q. polycarpa, что и нашло отражение в легенде к карте европейских стран — членов СЭВ (Бон-дев и др., 1985).
На основе анализа спектра геоэлементов пришлось отказаться от традиционной трактовки вороничных (Empetrum hermaphroditum) тундр Кольского полуострова, которые ранее идентифицировались с северными тундрами, и рассматривать их на новой карте в рамках южнотундрового подзонального типа.
Состав геоэлементов использован нами для обоснования джунгарского ботанико-географического типа пустынь, занимающих промежуточное положение между туранскими и центральноазиатскими пустынями.
Важное значение мы придаем также флористическому обоснованию картируемых единиц. Наряду с доминантными и содоминантными видами для диагностики картируемых единиц привлекаются и дифференцирующие виды, имеющие четко очерченные ареалы или отличающиеся экологической специфичностью. В большинстве случаев используются не отдельные виды, а их группы. С помощью дифференцирующих видов удалось выявить географическое разнообразие галофитной растительности (Никольская, 1984) и растительности песчаных пустынь (Каракумы, Кызылкум), которые раньше не различались ни в типологическом, ни в ботанико-географическом отношении.
Особое внимание на карте уделено установлению экологического своеобразия картируемой растительности, связанного с особенностями местообитания. Выделены подразделения растительности, рассматриваемые как эдафическив варианты, обусловленные избыточным увлажнением почв, их механическим составом, засоленностью, карбонатностью грунтов и т. д. Показано 7 типов эдафических вариантов. Гигрофитные варианты характерны для тундровой
и бореальной зон; гемипсаммофитные, нсаммо- и нетрофитные варианты под-зональных типов растительности широко представлены в тундровой, степной и пустынной зонах; гемигалофитные и галофитные — в степной и пустынной зонах.
Типологическая характеристика этих подразделений в основном тексте легенды не приводится. Она дана обобщенно для сообществ разных типов (тундрового, таежного, степного и т. д.) и помещена в дополнительном разделе легенды. Например, гемипсаммофитные варианты тундровых сообществ характеризуются широким участием кустарничков (виды Empetrum, Vactinium,), мхов (Rhacomitrium lanuginosum, Polytrichum piliferum) и лишайников (виды Cladina, Cladonia и др.); в гемипсаммофитных вариантах степей отмечено доминирование Stipa capillata и участие гемипсаммофильного разнотравья. Псам-мофитные варианты степей характеризуются господством облигатных псаммофилов (Stipa borysthenica, Festuca beckeri, Euphorbia seguierana, Heiichrysum arenarium, Achillea micrantha и др.). Или другой пример: гигрофитные варианты в тундровой и таежной зонах отличаются господством в нижних ярусах видов Сагех, кустарничков (Ledum palustre, Vactinium uliginosum), мхов (виды Polytrichum, Sphagnum). На карте контуры этих сообществ имеют особые обозначения.
Большое внимание на карте уделено отображению динамики растительного покрова, в первую очередь обусловленной антропогенным воздействием. Впервые для обзорных карт предпринята попытка столь дробно разграничить производную растительность. Наряду с вторичными длительнопроизводными мелколиственными лесами в горах Кавказа и Карпат выделены послелесные вторичные луга, сообщества кустарников — пшбляк (на Кавказе). В горах Средней Азии показаны 2 типа длительнопроизводных травяных сообществ, развитых на месте редколесной эфемерово-эфемероидной и нагорноксерофитно-степной растительности. Выделены сельскохозяйственные земли (с участием лугов и мелколесий), существующие на месте различных подзональных типов лесных сообществ, а также возникшие после распашки степных и пустынных сообществ и осушения болот. Контуры их уточнены по космическим снимкам и согласованы с картой использования земель, создаваемой в серии учебных карт. Визуальное соотнесение площадей спонтанных и трансформированных сообществ дает представление о степени нарушенности современного растительного покрова в масштабах страны и в отдельных регионах и может оказаться полезным при разработке стратегии природоохранных мероприятий. Благодаря выявлению на карте связи современной растительности с коренной раскрываются основные направления ее динамики под воздействием антропогенных факторов.
Типологическая характеристика производной растительности в легенде не приведена. Для ее изображения используются графические средства. Све-денпя о геоботаническом содержании и географии вторичных сообществ могут бить уточнены и дополнены при сопоставлении с общесоюзными картами м. 1 : 4 ООО ООО — лесотипологической и использования земель.
Естественные динамические процессы растительности показаны преимущественно для пойм. Картируемыми единицами выступают типы обобщенных эко-лого-динамических рядов естественных растительных сообществ. К одному типу отнесены ряды, имеющие сходный набор сообществ во всех генетических частях пойм. На карте выделено 12 типов рядов, дифференцированных по региональным особенностям на 29 вариантов. В названиях номеров легенды указан состав сообществ начальных и заключительных стадий эколого-динагнических рядов. Для региональных подразделений отмечаются лишь доминирующие виды сообществ заключительных стадий. Так, для рек тундровой зоны характерен лугово-болотно-кустарниковый ряд сообществ с участием ивняково-ерниковых тундр; доминирующими видами на Нижней Печоре являются Salix phylicifolia, S. lapponum, S. viminalis, а в низовьях Енисея — S. viminalis. В поймах рек широколиственнолесной и северной части степной областей формируются кустарниково-широколиственные ряды сообществ. На заключительных стадиях этих рядов доминирует Quercus robur. Для характеристики региональных вариантов в названиях соответствующих картируемых единиц кроме Q. robur приводятся доминирующие виды сообществ других звеньев ряда, например
для пойм Волги, Оки, Камы, Белой — Populus nigra (прирусловая часть)-, для рек Полесья — Alnus glutinosa (притеррасная часть).
На карте отражены и некоторые особенности структуры растительного покрова. Показаны 2 группы гетерогенных единиц: микрофитоценохоры (типы и группы типов комплексов растительных сообществ) и мезофитоценохоры (сочетания плакорных и неплакорных типов сообществ; эколого-динамические ряды в поймах, экологические ряды галофитных сообществ на солончаках; типы болотных массивов). Комплексы, обусловленные преимущественно неоднородностью форм нано- и микрорельефа, широко распространены в тундровой, степной и пустынной зонах. Сочетания, представленные зональными типами сообществ и болотными, свойственны тундровой и бореальной областям. Наиболее характерен такой тип гетерогенного растительного покрова для переходных подзон (лесотундра, лесостепь), по существу представляющих собой обширные ботанико-географические экотоны, а также для некоторых заболоченных территорий с сильно развитым мезорельефом (Карелия, Мещерская и Западно-Сибирская низменности и др.). Часть гетерогенных единиц обозначена в легенде самостоятельными номерами и помещена в соответствующих разделах. Это преимущественно комплексы сообществ на солонцах со степными или пустынными сообществами, например полукустарничково-дерновинно-злаковые северные (Stipa lessingiana, Agropyron desertorum, Artemisia lerchiana) опустыненные степи в комплексе с сообществами из Artemisia pauciflora, Та-nacetum achilleifolium на солонцах, а также луговые степи в сочетании с лесами (лесостепь). Значительная часть гетерогенных единиц (комплексов и сочетаний) тундровой и бореальной зон показана на карте только графически, а в легенду не включена.
В связи со спецификой растительного покрова болот, представленного разнообразными по типологии сообществами, обычно небольшими по площади, быстро сменяющимися во времени и пространстве, часто образующими комплексы, закономерные ряды и т. д., основной картируемой единицей принята растительность типов болотных массивов. В некоторых случаях картируются совокупности географически близких типов, как например полигональные, или даже классы типов болотных массивов — травяно-гипново-сфагновые грядово-мо-чажинные аапа болота. Номенклатура этих подразделений складывается из названия господствующих одной или нескольких синузий, перечисления преобладающих и дифференцирующих видов, а также указания на некоторые структурные особенности болотных массивов, например травяно-кустарнич-ково-лишайниково-моховые с Betula папа безлесные, бугристые и т. д.
Основная часть легенды содержит около 350 подразделений растительного покрова, типологические особенности которых определяются флористическим составом господствующих, согосподствующих и дифференцирующих видов, соотношением различных групп жизненных форм, сложением сообществ. Карта содержит также дополнительную информацию о динамическом состоянии современной растительности и экологическом разнообразии, определяемом эдафическим фоном, о чем выше было сказано подробнее. Помимо этого вне-масштабными знаками показаны интересные в ботанико-географическом отношении сообщества, не выражающиеся в масштабе карты. Мы ограничили этот список лишь теми видами растений и сообществами, которые помогают раскрыть современные или палеогеографические связи растительности, маркируют ботанико-географические рубежи разных рангов и т. д. В их число входят древесные породы у границы ареала (Larix sibirica, Pinus sibirica, Quercus petraea, Betula ermanii); участки лесных массивов, редколесий и криволесий, болот, тундровых и степных сообществ, находящихся за пределами основной площади распространения (криофитностепные сообщества в лесной и тундровой зонах северо-востока СССР, лугово-степные и степные сообщества в лесной зоне европейской части СССР, кустарничково-травяно-сфагновые олиготрофные болота в лесостепи и т. п.). Указаны также насаждения из реликтовых и эндемичных видов, например рощи и заросли Pinus stankewiczii в Крыму и P. elda-rica — на Кавказе, Buxus hyrcana и Ilex hyrcana — в Талыше, петрофитные сообщества на выходах каменистых пород (в том числе на обнажениях мела и известняка), так называемые тимьянники, или томилляры.
Эти данные полезны для оценки территории в природоохранном отношении. Многие из отмеченных внемасштабными знаками видов или сообществ должны рассматриваться как первоочередные объекты охраны. Природоохранную тематику карты дополняют сведения о местонахождении заповедников и национальных парков.
Благодаря высокой информативности новая карта по детальности в несколько раз превышает ранее составленные общесоюзные карты одноименного масштаба (Геоботаническая карта . . ., 1954; Исаченко и др., 1955). Она дает также новую типологическую и ботанико-географическую трактовку многих картируемых подразделений.
Выявлены неизвестные ранее местонахождения криофитностепных реликтовых сообществ, встречающихся в тундровой и таежной зонах (Юрцев, 1981), а на о-ве Врангеля отмечены кустарничково-осоковые (Carex lugens) моховые тундры, в которых содоминирует американский вид Dryas integrifolia.
Уточнена география многих типов болот. Установлена западная граница полигональных болот на европейском Севере (Грибова, Юрковская, 1984); в отличие от существующих представлений выделена сплошная широтная полоса распространения аапа болот от Карелии до Урала (Юрковская, 1975), показаны бугристые болота в низовьях Амура (Прозоров, 1974).
Внесены изменения в представления о географии различных подразделений таежной растительности. Уточнен ареал лиственничников из Larix sibirica в Западной Сибири (Ильина, 1980), пихтово-еловых лесов (на юге с липой), окаймляющих Урал с запада и востока, а также полидоминантных темно-хвойных лесов в Западной Сибири, и дано их более детальное типологическое расчленение. Раздельно показаны леса из L. gmelinii и L. cajanderi, что отвечает современной таксономии рода Larix (Бобров, 1972). На основе детальных стационарных исследований по-новому рассматриваются динамические отношения между темно- и светлохвойными лесами в Западной Сибири и бассейне Ангары.
В отличие от предыдущих карт с позиций дробного подзонального разделения степной растительности рассмотрены островные степи Сибири и степи Забайкалья. В соответствии с новыми данными в подзоне опустыненных степей Прикаспия уточнены границы распространения сообществ с участием прикас-пийско-западноказахстанского вида полыни Artemisia lerchiana и причерноморского вида A. taurica, проведена ревизия позиций сообществ с участием А. раи-ciflora и A. lerchiana в Калмыкии, в результате чего уточнена граница между Евразиатской степной и Афро-Азиатской пустынной областями. В пустынной области впервые показаны сообщества с A. heptopotamica и Nanophyton erina-сеит, имеющие джунгаро-туранский ареал.
Высокая информативная емкость рассматриваемой карты растительности СССР для вузов, создающаяся за счет значительной картографической детальности, допускаемой принятым масштабом, и новые подходы к трактовке многих ботанико-географических закономерностей придают ей значение научно-справочной универсальной геоботанической карты.
ЛИТЕРАТУРА
Александрова В. Д. Геоботаническое районирование Арктики и Антарктики. Л., 1977. 187 с. (Комаровские чтения; 29). —Александрова В. Д. Растительность полярных пустынь СССР. Л., 1983. 141 с. — Байкало-Амурская железнодорожная магистраль: Растительность. М. 1 : 2 500 ООО. М.: ГУГК, 1983. —Белов А. В. Карта растительности юга Восточной Сибири: Принципы и методы составления. — В кн.: Геоботаническое картографирование 1973. Л., 1973, с. 16—30. — Бобров Е. Г. История и систематика лиственниц. Л., 1972. 96 с. (Комаровские чтения; 25). — Б о н д е в И., Б о р-хиди А., Гофманн Г., Грибова С. А., Долуханов А. Г., Доница Н., Исаченко Т. И., КарамышеваЗ. В., Лавренко Е. М., Л и п а т о в а В. В., Матушкевпч В., М и х а л к о Я., М о р а в е ц Я., Нахуцришвили Г. Ш., Нейхейсл Р., Рыбнпчек К., Сафронова И. Н., Ш е л я г - С о-сонко Ю. Р., Юрковская Т. К. Карта растительности европейских стран — членов СЭВ: Общие положения. Легенда. — В кн.: Геоботаническое картографирование 1985. Л., 1985, с. 3—34. — Гельтман В. С. Географический и типологический анализ лесной растительности Белоруссии. Минск, 1982. 323 с. — Геоботаническая карта СССР. М. 1 : 4 ООО ООО/Под ред. Е. М. Лавренко, В. Б. Сочавы. М., 1954. — Г р и-
бова С. А., Юрковская Т. К. К географии полигональных болот в европейской части СССР. — География и природные ресурсы, 1984, № 2, с. 41—46. — Грибова С. А., Исаченко Т. И., Карпенко А. С., Лавренко Е. М., Липатова В. В., Литвинова Н. П., Федорова И. Т., Юрковская Т. К. Растительность европейской части СССР и Закавказья: (Проект легенды обзорной «Карты растительности европейской части СССР»). — В кн.: Геоботаническое картографирование 1975. Л., 1975, с. 3—58. — Грибова С. А., Исаченко Т. И., Котова Т. В., Липатова В. В., Юрковская Т. К. Карта растительности европейской части СССР м. 1:2 ООО ООО для высшей школы. — В кн.: Геоботаническое картографирование 1984. Л., 1984, с. 3—9. — Ильина И. С. Лиственничные леса севера Западно-Сибирской равнины. — В кн.. Современные проблемы биогеографии. Л., 1980, с. 28—44. — Исаченко А. Г. Системы и ритмы зональности. — Изв. Всесоюз. геогр. о-ва, 1971, т. 103, вып. 1, с. 10—26. —Исаченко Т. И., Лукичева А. Н., С о ч а в а В. Б. Карта растительности СССР: Для высших учебных заведений. M. 1 : 4 ООО ООО. М., 1955. — Карта растительности бассейна Амура. M. 1 : 2 500 000. 1968. Приложение к кн.: Амурская тайга. Л., 1969. — Карта растительности степной части Казахского мелкосопоч-ника. M. 1 : 1 500 000. М., 1975. — Карта растительности Западно-Сибирской равнины. M. 1 : 1 500 000 / Под ред. И. С. Ильиной. ГУГК, 1976. — Котова Т. В. Некоторые вопросы создания и разработки первоочередных ботанических стенных карт. — В кн.: Карты для высшей школы: состояние, задачи, перспективы. Изд-во Моск. ун-та, 1977, с. 72—86. — Котова Т. В. Новая серия стенных ботанических карт для высшей школы.— В кн.: Геоботаническое картографирование 1983. Л., 1983, с. 36—40. — Лавренко Е.М. О растительности степей и пустынь Монгольской Народной Республики. — Проблемы освоения пустынь, 1978, № 1, с. 3—19. — Лавренко Е. М., Исаченко Т. И. Зональное и провинциальное ботанико-географическое разделение европейской части СССР. — Изв. Всесоюз. геогр. о-ва, 1976, т. 108, вып. 6, с. 469—483. — Литвинова Н. П., Ладыгина Г. М. О принципах выделения типов растительности в горах Средней Азии.— В кн.: VIII Всесоюз. совещание «Изучение и освоение флоры и растительности высокогорий»: Тез. докл. Свердловск, 1982. II. Растительность высокогорий, с. 47. — M а л е е в В. П. Растительность причерноморских стран (Эвксинской провинции Средиземноморья), ее происхождение и связи. — Тр. Ботан. ин-та АН СССР. Сер. 3. Геоботаника, 1940, вып. 4, с. 136— 253. — Малеев В. П. Средиземноморская лесная область. — В кн.: Геоботаническое районирование СССР. М.; Л., 1947, с. 72—86. — Никольская Н. И. Растительность солончаков на «Карте растительности СССР» м. 1 : 4 000 000 для вузов. — В кн.: Геоботаническое картографирование 1984. Л., 1984, с. 20—25. — Прозоров Ю. С. Болота нижнеамурских низменностей. Новосибирск, 1974. 210 с. — Растительность европейской части СССР / Под ред. С. А. Грибовой, Т. И. Исаченко, Е. М. Лавренко. Л., 1980. 426 с. — Растительный покров Западно-Сибирской равнины. Новосибирск, 1985. 249 с. —Сафронова И. Н. Основные закономерности распределения растительного покрова и геоботаническое районирование степей восточной части Актюбинской области. — Ботан. журн., 1971, т. 56, № 1, с. 31—47. — Сафронова И. Н. О зональном разделении растительного покрова междуречья Волга—Урал. — Ботан. журн., 1975, т. 60, N 6, с. 823—831. — С е м е н о в а - Т я н - Ш а н с к а я А. М., Сочава В. Б. Хвойно-широколиственные леса. В кн.: Растительный покров СССР: Пояснительный текст к «Геоботанической карте СССР» м. 1 : 4 000 000. М.; Л., 1956, т. 1, с. 346—365. —Сочава В. Б. Темнохвойные леса. — В кн.: Растительный покров СССР. М.; Л., 1956, т. 1, с. 139—216. — Сочава В. Б. Вопросы классификации растительности, типологии физико-географических фаций и биогеоценозов. — Тр. Ин-та биологии Урал. фил. АН СССР, 1961, вып. 27, с. 5—22. — Сочава В. Б. Макет новой карты растительности мира. — В кн.: Геоботаническое картографирование 1964. М.; Л., 1964, с. 3—16. — Сочава В. Б. Тайга как тип природной среды. — В кн.: Южная тайга Приангарья. Л., 1969, с. 4—32. — Т а х-т а д ж я н A. JI. Флористические области Земли. Л., 1978. 247 с. — Шеляг-Со-сонко Ю. Р., Осычнюк В. В., Андриенко Т. Л. География растительного покрова Украины. Киев, 1982. 285 с. —Юркевич И. Д., Голод Д. С., Аде-р и х о B.C. Растительность Белоруссии, ее картографирование, охрана и использование. Минск, 1979. 243 с. — Юрковская Т. К. География растительного покрова типов болотных массивов европейской части СССР. — Ботан. журн., 1975, т. 60, № 9, с. 1251 — 1264. — Юрцев Б. А. Реликтовые степные комплексы Северо-Восточной Азии: (проблемы реконструкции криоксерических ландшафтов Берингии). Новосибирск, 1981. 168 с. — Hàmet-Ahti L. Zonation of the mountain birch forests in northernmost Fennoscandia. — Ann. bot. Soc. Vanamo, 1963, vol. 34, N 4, p. 1—127. —(Hàmet-Ahti L.) Хямет-A x t и Л. Биотические подразделения бореальной зоны. — В кн.: Геоботаническое картографирование .1976. Л., 1976, с. 51—58. — Hàmet-Ahti L., Ahti Т. The homologies of the Fennoscandian mountain and coastal birch forests in Eurasia and North America. — Vegetatio, 1969, vol. 19, p. 208—219. — Hultén E. The amphi-atlantic plants and their phytogeographical connections. Stockholm, 1958. 340 p.
Александрова В. Д. Геоботаническое районирование Арктики и Антарктики. Л, 1977. 187 с. (Комаровские чтения; 29).
Александрова В. Д. Растительность полярных пустынь СССР. Л, 1983. 141 с.
Байкало-Амурская железнодорожная магистраль: Растительность. M. 1 : 2 500 000. М.: ГУГК, 1983.
Белов А. В. Карта растительности юга Восточной Сибири: Принципы и методы составления // Геоботаническое картографирование 1973. Л, 1973, с. 16-30. https://doi.org/10.31111/geobotmap/1973.16
Бобров Е. Г. История и систематика лиственниц. Л, 1972. 96 с. (Комаровские чтения; 25).
Бондев И., Борхиди А., Гофманн Г., Грибова С. А., Долуханов А. Г., Доница Н, Исаченко Т. И., Карамышева З. В., Лавренко Е. М, Липатова В. В., Матушкевич В., Михалко Я., Моравец Я., Нахуцришвили Г. Ш., Нейхейсл Р., Рыбничек К., Сафронова И. Н, Шеляг-Сосонко Ю. Р., Юрковская Т. К. Карта растительности европейских стран - членов СЭВ: Общие положения. Легенда // Геоботаническое картографирование 1985. Л., 1985, с. 3-34. https://doi.org/10.31111/geobotmap/1985.7
Гельтман В. С. Географический и типологический анализ лесной растительности Белоруссии. Минск, 1982. 323 с.
Геоботаническая карта СССР. M. 1 : 4 000 000 / Под ред. Е. М. Лавренко, В. Б. Сочавы. М., 1954.
Грибова С. А., Юрковская Т. К. К географии полигональных болот в европейской части СССР // География и природные ресурсы, 1984, № 2, с. 41-46.
Грибова С. А., Исаченко Т. И., Карпенко A. C., Лавренко Е. М, Липатова В. В., Литвинова Н. П., Федорова И. Т., Юрковская Т. К. Растительность европейской части СССР и Закавказья: (Проект легенды обзорной «Карты растительности европейской части СССР») // Геоботаническое картографирование 1975. Л., 1975, с. 3-58. https://doi.org/10.31111/geobotmap/1975.3
Грибова С. А., Исаченко Т. И., Котова Т. В., Липатова В. В., Юрковская Т. К. Карта растительности европейской части СССР м. 1 : 2 000 000для высшей школы // Геоботаническое картографирование 1984. Л., 1984, с. 3-9. https://doi.org/10.31111/geobotmap/1984.3
Ильина И. С. Лиственничные леса севера Западно-Сибирской равнины // Современные проблемы биогеографии. Л., 1980, с. 28-44.
Исаченко А. Г. Системы и ритмы зональности // Изв. Всесоюз. геогр. о-ва, 1971, т. 103, вып. 1, с. 1026.
Исаченко Т. И., Лукичева А. Н, Сочава В. Б. Карта растительности СССР: Для высших учебных заведений. M. 1 : 4 000 000. М., 1955.
Карта растительности бассейна Амура. M. 1 : 2 500 000. 1968. Приложение к кн.: Амурская тайга. Л., 1969.
Карта растительности степной части Казахского мелкосопочника. M. 1 : 1 500 000. М., 1975.
Карта растительности Западно-Сибирской равнины. M. 1 : 1 500 000 / Под ред. И. С. Ильиной. ГУГК, 1976.
Котова Т. В. Некоторые вопросы создания и разработки первоочередных ботанических стенных карт // Карты для высшей школы: состояние, задачи, перспективы. Изд-во Моск. ун-та, 1977, с. 72-86.
Котова Т. В. Новая серия стенных ботанических карт для высшей школы // Геоботаническое картографирование 1983. Л., 1983, с. 36-40. https://doi.org/10.31111/geobotmap/1983.36
Лавренко Е. М. О растительности степей и пустынь Монгольской Народной Республики // Проблемы освоения пустынь, 1978, № 1, с. 3-19.
Лавренко Е. М., Исаченко Т. И. Зональное и провинциальное ботанико-географическое разделение европейской части СССР // Изв. Всесоюз. геогр. о-ва, 1976, т. 108, вып. 6, с. 469-483.
Литвинова Н. П., Ладыгина Г. М. О принципах выделения типов растительности в горах Средней Азии.- В кн.: VIII Всесоюз. совещание «Изучение и освоение флоры и растительности высокогорий»: Тез. докл. Свердловск, 1982. II. Растительность высокогорий, с. 47.
Малеев В. П. Растительность причерноморских стран (Эвксинской провинции Средиземноморья), ее происхождение и связи // Тр. Ботан. ин-та АН СССР. Сер. 3. Геоботаника, 1940, вып. 4, с. 136- 253.
Малеев В. П. Средиземноморская лесная область // Геоботаническое районирование СССР. М.; Л., 1947, с. 72-86.
Никольская Н. И. Растительность солончаков на «Карте растительности СССР» м. 1 : 4 000 000 для вузов // Геоботаническое картографирование 1984. Л., 1984, с. 20-25. https://doi.org/10.31111/geobotmap/1984.20
Прозоров Ю. С. Болота нижнеамурских низменностей. Новосибирск, 1974. 210 с.
Растительность европейской части СССР / Под ред. С. А. Грибовой, Т. И. Исаченко, Е. М.
Лавренко. Л., 1980. 426 с. Растительный покров Западно-Сибирской равнины. Новосибирск, 1985. 249 с. Сафронова И. Н. Основные закономерности распределения растительного покрова и геоботаническое районирование степей восточной части Актюбинской области // Ботан. журн., 1971, т. 56, № 1, с. 31-47. Сафронова И. Н. О зональном разделении растительного покрова междуречья Волга-Урал // Ботан.
журн., 1975, т. 60, N 6, с. 823-831. Семенова-Тян-Шанская А. М, Сочава В. Б. Хвойно-широколиственные леса // Растительный покров СССР: Пояснительный текст к «Геоботанической карте СССР» м. 1 : 4 000 000. М.; Л., 1956, т. 1, с. 346-365. Сочава В. Б. Темнохвойные леса // Растительный покров СССР. М.; Л., 1956, т. 1, с. 139-216. Сочава В. Б. Вопросы классификации растительности, типологии физико-географических фаций и
биогеоценозов // Тр. Ин-та биологии Урал. фил. АН СССР, 1961, вып. 27, с. 5-22. Сочава В. Б. Макет новой карты растительности мира // Геоботаническое картографирование 1964. М.; Л., 1964, с. 3-16.
Сочава В. Б. Тайга как тип природной среды // Южная тайга Приангарья. Л., 1969, с. 4-32. Тахтаджян A. Л. Флористические области Земли. Л., 1978. 247 с.
Шеляг-Сосонко Ю. Р., Осычнюк В. В., Андриенко Т. Л. География растительного покрова Украины. Киев, 1982. 285 с.
Юркевич И. Д., Голод Д. С., Адерихо B. C. Растительность Белоруссии, ее картографирование,
охрана и использование. Минск, 1979. 243 с. Юрковская Т. К. География растительного покрова типов болотных массивов европейской части
СССР // Ботан. журн., 1975, т. 60, № 9, с. 1251-1264. Юрцев Б. А. Реликтовые степные комплексы Северо-Восточной Азии: (проблемы реконструкции
криоксерических ландшафтов Берингии). Новосибирск, 1981. 168 с. Hamet-Ahti L. Zonation of the mountain birch forests in northernmost Fennoscandia // Ann. bot. Soc.
Vanamo, 1963, vol. 34, N 4, p. 1-127. (Hamet-Ahti L.) Хамет-Ахти Л. Биотические подразделения бореальной зоны // Геоботаническое
картографирование 1976. Л., 1976, с. 51-58. https://doi.org/10.31111/geobotmap/1976.51 Hamet-Ahti L., Ahti Т. The homologies of the Fennoscandian mountain and coastal birch forests in Eurasia and North America // Vegetatio, 1969, vol. 19, p. 208-219. https://doi.org/10.1007/BF00259011 Hulten E. The amphi-atlantic plants and their phytogeographical connections. Stockholm, 1958. 340 p.
