CC BY
246
2013
ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
Сер. 2
Вып. 3
ИСТОРИЯ РОССИИ
УДК 94(47).043 А. И. Филюшкин
КАК ВИДЕЛИ ВОЙНУ ЗА ПРИБАЛТИКУ АВТОРЫ РАЗРЯДОВ ХУ1-ХУ11 вв.?*
Разрядные книги — роспись служебных воеводских назначений по хронологии, городам и полкам в походах — являются ценнейшим источником по истории российской армии. Их изучение осложняется достаточно запутанной историей происхождения текстов, дошедших до нас под названием разрядов. Впервые Государев разряд был составлен в 1556 г. и охватывал период в 1475-1556 гг. [1, с. 14]. Исследования П. Н. Милюкова, В. И. Буганова и Ю. В. Анхимюка показали, что продолжения Государева разряда составлялись каждый раз задним числом после окончания каждого царствования (т. е. в XVI в. — около 1584 и 1598 гг.) [о разрядных книгах, их списках, редакциях, происхождении см.: 2, с. 167-185; 3, с. 130-151; 4; 5; 6, с. 462-483]. Таким образом, перед нами, несомненно, документальный источник, но неизбежно — в силу хронологического разрыва между описываемыми событиями и их достаточно поздним воспроизведением в имеющемся у нас тексте — с лакунами, пропусками, искажениями. Поскольку Государев разряд был труднодоступен, а документальное подтверждение служб было нужно многим для местнических споров, стали составляться частные разрядные книги, хранившиеся в том или ином дворянском роду. Вопрос о времени их возникновения дискуссионен, но, во всяком случае, они возникли не ранее появления официального Государева разряда в 1556 г. [5, с. 84-150].
Ливонский разряд формируется уже в начале 1558 г., когда были назначены «от немецкие стороны воеводы на годованьи» (во Пскове, Ивангороде, «Неровском городе», Гдове, Изборске, Вышгороде, Красном городе, Себеже) [7, с. 172]. Рубежами кампании названы «ругодивское взятие», «юрьевское взятие», взятие Алыста, Феллина, Тарваста и т. д. [7, с. 174, 175, 186, 190]. После захвата Юрьева летом 1558 г. возникает воеводская роспись по занятым ливонским городам (первоначально — Юрьев, Ракобор, Керепеть, Рынгол и т. д.) [7, с. 176]. Это свидетельствует о возникшей летом 1558 г. установке на интеграцию Ливонии, включение ее в состав России. Эта роспись стилистически и структурно ничем не отличается от росписи других российских «украин», т. е. данная территория рассматривалась уже как российское пограничье. Правда, до конца войны она так и остается пограничьем, прифронтовой зоной (регулярные разряды составля-
Филюшкин Александр Ильич — д-р ист. наук, профессор, Санкт-Петербургский государственный университет, e-mail: ilich_fil@mail.ru
* Статья написана при поддержке гранта РГНФ, проект № 11-01-00462/а.
© А. И. Филюшкин, 2013
лись только применительно к фронтиру, и Ливония была таким фронтиром), не сумев за 20 с лишним лет превратиться в собственно российскую территорию.
В разрядных книгах отдельно выделяется начало конфликта с Великим княжеством Литовским. Оно относится к апрелю 1561 г., причем составителем отмечается, что это произошло из-за вмешательства литовского короля в борьбу за Ливонию. Отметим, что так расценили не Позвольские соглашения 1557 г., даже не дипломатическое противостояние 1559-1560 гг., а только начало непосредственных боевых столкновений русских и литовских войск на территории Ливонии [7, с. 193-194].
Наиболее подробные (и, видимо, наиболее аутентичные) разряды относятся к Полоцкому походу 1563 г. Они обстоятельно в разных вариантах и списках изучены В. И. Бугановым [8, с. 213-224], С. Н. Богатыревым [9, с. 128-131; 10, р. 325-363], К. В. Петровым [11; полемику вокруг этой публикации см.: 12, с. 373-386], К. В. Барановым [13, с. 119-154], Ю. В. Анхимюком [5, с. 137-146; 14, с. 155-170]. Относительно так называемой Книги Полоцкого похода 1563 г. мнения ученых расходятся: одни считают ее оригиналом официального Полоцкого разряда 1563 г. (М. В. Воробьев), другие — вторичным документом, составленным на основе первичных черновых материалов — столбовых росписей (К. В. Петров), третьи — особым видом источников, записной книгой (К. В. Баранов). Так или иначе, но перед нами памятник делопроизводства.
Полоцкая книга 1563 г., помимо описания русского войска, интересна рассказом о событиях Полоцкого взятия. В центре повествования — фигура самого царя: его передвижения, распоряжения, участие в богослужениях, командование боевыми действиями. Провиденциалистская риторика минимальна. Роспись войск, которая активно используется учеными для подсчетов определения численности русской армии в XVI в., имеет свои загадки. Согласно разряду, русские войска включали: большой полк (2929 дворян, 1629 татар и 1295 казаков), полк правой руки (2027 дворян, 966 служилых татар и мордвы, 1009 казаков), передовой полк (1900 дворян, 940 служилых татар и 1046 казаков), полк левой руки (1900 дворян, 933 татарина и 605 казаков), сторожевой полк (1855 дворян и 1111 человек татар, мордвы и мещеры), артиллерийский «наряд» (1433 дворян и 1048 казаков) — всего 30 299 человек, что весьма значительно разнится со свидетельствами нарративных источников, называющих цифры в 3-10 раз больше. Однако однозначно поверить разряду мешает то, что остается неясно, упоминаются ли в нем дети боярские вместе с боевыми холопами или без них. Наличие или отсутствие в разряде боевых холопов может принципиально изменить оценки численности войск, но к единому мнению ученые здесь так и не пришли [подробнее см.: 15, с. 120-149].
Подобный подробный разряд сохранился и для ливонского похода 1577 г. [16, с. 437-440; 17, с. 441-559], но он изучен гораздо хуже. Разряд замечателен наличием в нем описания перипетий похода и приведением в нем некоторых документов. Например, весьма колоритно в нем описание взятия Влеха (Мариенгаузена). После того, как русские войска окружили его, в город была послана грамота с требованием сдачи и «освобождения государевой вотчины». Вышел некоторый конфуз: «Латыш, которой з грамотою во Влех посылан, пришол в розрядной шатер, а сказал, что ему влешской староста отказал, что та государева грамота, которая посылана была с ним во Влех, писана по-руски, у них-де тои грамоты прочесть некому». Переговоры о сдаче, таким образом, сразу зашли в тупик. Наконец, грамоту перевели на польский и отправили повторно.
Но этот эпизод не поколебал позиции царя, что с противником надо разговаривать «по-русски», а не на понятном врагу языке. Мариенгаузен был, ничтоже сумняша-
ся, назван «государевой вотчиной», а к оборонявшему его польскому гарнизону царь обратился так: «Здеся мы пришли з Божиею волею своея вотчины дозрить и очистить, и вы б из нашей отчины изо Влеха вышли вон, а город бы есте нам отворили, а мы вас пожалуем, отводим от того всего и казни вам никоторые не будет и повольно вас отпустить в свою землю» [17, с. 483-484].
Вряд ли польские жолнеры могли понять, почему немецкий город вдруг оказался вотчиной русского царя, из которой их гонят, как в сказке изгоняют лихо одноглазое («вышли вон»), при этом московский царь их еще и «жалует». Русскую сторону эта проблема понимания / непонимания нисколько не волновала. Ливонская война вообще богата на подобные эпизоды, и разница в сознании и менталитете породила немало трудностей для современников и недоразумений в историографии.
Попытки городских властей вступить в переговоры с царем наткнулись на малопонятный, но от того еще более пугающий ультиматум: город немедленно сдать, а то «милости не будет». Это оказалось убедительным, гарнизон сдался, и был отослан в Литву, а горожане объявили, что Мариенгаузен теперь «Божий да государев» и открыли ворота. Примерно по этой же схеме в разряде 1577 г. описано взятие остальных ливонских городов. Указывается, что после победы в каждом из них ставилась православная церковь. Церкви освящались в честь святых, чьи праздники были хронологически близки ко дню взятия той или иной крепости. Тем самым в сознании местных жителей в образе главного городского храма запечатлевался момент их перехода «под руку» московского царя. С гарнизоном и жителями поступали по-разному: кого отпустили или не тронули, кого-то выслали в плен в Россию. Все эти результаты похода также зафиксированы в разрядных документах.
Следующим этапом борьбы за Ливонию как «Священной войны» был поход 1577 г.: «государь царь и великий князь Иван Васильевичь всеа Русии с сыном своим с царевичем Иваном Ивановичем и со всеми бояры приговорил, прося у бога милости, итти очщать свою вотчину» [17, с. 433]. В разряде этого похода помещены грамоты ливонских городов о сдаче, превозносящие Ивана Грозного: «Пресветлейший и насиль-нейший государь... укрепити от бога всемогущаго твоему пресветлейшеству. Хочю, чтоб ты государь, щаслив был» [17, с. 487]. Царь выступает прежде всего строителем православия, основывает церкви во взятых городах: «А церковь велел государь во Вле-хе поставитъ святого пророка Ильи, а в приделе святыя мученицы Марины да святых мученик Окинфа и Емельяна, иже в Мастриде. А о образех и о церковном строении и о книгах велел государь отписать ко псковским дьяком» [17, с. 491-492].
В отношении побежденных Иван Грозный изображен идеальным христианским правителем: «. их всех Бог поручил ему, государю, и государь, християнской, и на кровь на християнскую не посягатель, и их победить не велел» [17, с. 500]. При этом в поведении царя есть что-то библейское, во всяком случае, от него на ливонцев исходят гнев, меч и огонь — распространенное в св. Писании выражение, характеризующее покарание нечестивых и военную угрозу (ср.: Исх. 22: 24; Иер. 49: 37; Ам. 1: 11; Наум. 3: 15; Откр. 19: 15) [17, с. 521].
Царские грамоты в осаждаемые ливонские города торжественно начинаются с пространного прескрипта: «Милосердия ради милости бога нашего, в них же посети нас восток свыше, во еже направити ноги наша на путь мирен, сего убо в троицы славимаго бога нашего милостию удержахом скифетр Росийского царствия.». Этот прескрипт используется с 1562 г. и представляет собой трансформированную цитату
из Евангелия (Лк. 1: 76-79). В св. Писании имеется в виду искупительная жертва Христа, которую он принес ради милосердия к человечеству. Invocatio, таким образом, несет мессианистскую идеологическую нагрузку [18, с. 100-105], и его употребление в грамотах, адресованных ливонцам, — несомненный признак того, что царь Иван расценивал свой поход 1577 г. как особую Боговдохновенную миссию.
Кроме того, грамоты, цитируемые в разряде 1577 г., содержат пространный владетельный титул государя, в котором фигурировала и Ливония. Пространная владельческая титулатура (которая каждый раз занимала по половине грамоты) указывалась с главной целью: продемонстрировать могущество российского царя, множество его владений и мотивацию завоевания, которую мы сегодня назвали бы «имперской». Ливония уже была вписана во владения русского царя, осталось только привести к единству de ure и de facto.
Раз вся Ливония государева вотчина, то все местные представители польско-литовской и ливонской власти расценивались как «временно живущие» в государевой вотчине по милости царя [17, с. 594]. Парадоксально, но из этого вытекает, что вся Ливония расценивалась как владение Ивана Грозного, и, следовательно, с русской официальной точки зрения война за нее была освободительной, а не оккупационной. А оккупантами выступали как раз Польша и Литва. Мнение ливонцев, кому они хотят подчиняться, во внимание не принималось — их уже записали в подданные Ивана Васильевича. Насколько эта декларация — дипломатическое лукавство, а насколько — рефлексия менталитета русских служилых людей того времени? На этот вопрос ответить сложно, но такое мнение существовало, и оно зафиксировано в разрядах XVI-XVII вв.
Попытка создать концептуальную историю борьбы России за Прибалтику против Ливонии, Швеции, Литвы и Польши была предпринята в частных разрядных книгах XVII в. Из них наибольший интерес представляет разрядная книга 1475-1605 гг., текст которой сложился около 1616 г., а редактирование продолжалось до начала 1640-х годов. Она опубликована по Щукинскому списку 1640-х годов (ОР ГИМ, Щукинское собрание, № 496). Ее обстоятельный анализ как источника сделан Ю. В. Анхимюком [5, с. 151-210].
Оставляя в стороне вопрос о достоверности разрядов Ливонской войны, помещенных в книге, сосредоточим внимание на нарративных вкраплениях в текст собственно разрядов. Памятник ценен именно этими вкраплениями, так как они отражают концептуальную попытку выстроить историю службы русского дворянства через оптику документального источника — разрядной книги. А вставки должны были служить объяснению и правильному восприятию «сухого текста» разрядов. Перед нами особый жанр исторического повествования, своеобразный гибрид просопографиче-ского описания с историческим нарративом.
Прежде всего обращает на себя внимание подчеркнутое оправдание действий русского командования и воинства. Любая война, развязанная им, — оборонительная и справедливая, происходит в ответ на агрессивные или богонеугодные действия супостата. Всегда защитником православного христианства выступает государь — к нему апеллируют в трудных ситуациях, и он дает защиту, издает правильные распоряжения и т. д. Воинники в своем большинстве трудно и преданно несут государеву службу.
Борьба за Прибалтику в изображении автора Разрядной книги 1475-1605 гг. начинается с сообщения от 14 августа 1555 г.: «Писал к царю и великому князю Ивану
Васильевичю всеа Русии из Великого Новагорода боярин и намесник князь Дмитрей Федоровичь Палецкой, что збираютца свияского короля немецкие люди в Выборе, а хотят быти на царевы и великого князя украины». Царь отреагировал, издал разряд по северо-западным городам, велел «сыскать, отчево задор учинился: сь ево сторону или с немецкую? А велел тово беречь накрепко, чтоб одноконечно в Немцы войною не ходили великого князя люди, ни татьбою. И отписали к великому князю воеводы, что с обеих сторон воровства много, за тем и кровь льетца и дурно чинитца, что промеж короля и намесников ноугородцких управы сильные нет» [19, с. 500]. Русский царь выступает олицетворением порядка, который не хочет несправедливой войны и «татьбы», но если потребуется — прекратит «воровство» и предотвратит угрозу Руси.
Из событий русско-шведской войны 1555-1557 гг. в разрядной книге упоминается только успешный русский поход на Выборг осенью 1555 г. и ответная шведская осада Орешка. Остальное составителю книги оказалось неинтересным, в тексте даже не упомянуто окончание кампании. Перед нами ценное свидетельство, каким было восприятие происходящих войн служилыми людьми: бесконечная череда служебных назначений, боев и походов. В мирное время главное событие — «невместное назначение», местнический счет. Рефлексии реальных военных действий в тексте немного, гораздо больше — приготовлений к ним: воеводских назначений, выходов на рубеж и т. д.
Ливонская война вводится в повествование стандартно, с сообщения об очередном справедливом походе по приказу Ивана Грозного: «Тово же году генваря в ... день посылал государь царь и великий князь Иван Васильевич всеа Русии воевать немет-цкие Ливонские земли изо Пскова зимою для маистрова неизправления и орцыбиску-пля и всея Ливонские земли неисправления» [20, с. 18].
Главными событиями похода, с точки зрения составителя книги, оказываются местнические счеты воевод. Война в целом рисуется как оборонительная со стороны России: после возвращения воевод из ливонского похода страна готовится к обороне, «буде придут ливонские немцы на псковские места или на иванегороцкие» [20, с. 23]. Тем самым факт, что Россия вообще-то первой вторглась в Ливонию, дезавуируется. То была не агрессия, а справедливое возмездие за «неисправление». А вот супостат в самом деле способен на нападение, и отразить его — святая обязанность, «на царево и великого князя дело ходить и псковским местам помогать, и дела царева беречь заодин, смотря по тамошнему делу».
Взятие Нарвы в мае 1558 г. описано очень пафосно и вообще-то нетипично для разрядных книг: «Тово же году на пятой неделе по велице дни, в среду, в четвертом часу дни, на память святого мученика Мокея, поручил Бог государю город Ругодев взяти» [20, с. 28]. Менее торжественно говорится о присоединении Юрьева: «Тово же году велел государь быть в Ливонской немецкой земле воеводам по полком, как итти им в Новугородку к немецкому, и к городу Юрьеву и Костру и промышлять, сколько милосердый Бог поможет. И воеводы города немецкие Юрьев и иные города поимали» [20, с. 28-29].
Здесь принципиально важны два наблюдения. Выражение «промышлять, сколько милосердный Бог поможет» употребляется в данной разрядной книге впервые применительно именно к завоеваниям Ивана Грозного, начиная с «Казанского взятия» 1552 г. До этого Бог и Богородица в основном выступают покровителями, спасителями воинства от врагов («вышли, дай Бог, здорова»). Бог выступает покровителем ратного дела, но в основном оборонительного. Воеводы выступают на ратное дело, «уповая на Бога».
Причем первый раз этот оборот востребован в 1552 г., при описании взятия Казани, а второй — в 1558 г., при рассказе о вторжении в Ливонию. Данный фрагмент Разрядной книги 1475-1605 гг. восходит к разрядам XVI в., и содержит развитие концепции «Священной войны». Как мы видим, нападение на Ливонию оказывается этапом становления этой концепции — по крайней мере, с точки зрения составителя данной Разрядной книги.
Второе наблюдение — для автора книги (и, видимо, для служилых воинников, чье мировоззрение отражено в книге, напомним, что она является частной, т. е. в ней зафиксирован менталитет именно частных лиц) завоевания представляют тем больший интерес, что они умножают количество пунктов назначений. А назначения, согласно книге, и есть смысл службы, жизни и карьеры воинника. Боям и походам, как уже говорилось, не уделяется столько внимания, как воеводским должностям, кадровым перемещениям по ним. Захвачены новые города — можно получить новые посты, список назначений растет. Это и было одной из привлекательных сторон завоеваний для русских дворян, помимо непосредственной военной добычи и грядущих земельных пожалований. Эта оптика восприятия результатов войны и отразилась в изучаемой разрядной книге.
Если расценивать Разрядную книгу 1475-1605 гг. как попытку создать целостное историописание служб русского дворянства в XVI в., то надо сказать, что изображение войны в Ливонии после 1558 г. занимает в нем центральное место. Южный фронт, крымские дела, карательные акции против недобитых казанцев по сравнению с ним явно блекнут. Ливонские разряды становятся важнейшим сегментом всей картины «служилого мира», не уступающим «береговому» разряду и антикрымским выступлениям. В какой-то степени это отражение исторических реалий — в 1558-1564 гг. в русско-крымских войнах взята пауза, имели место мелкие столкновения. Но интенсивность, с которой «ливонские дела» заполнили разряды, говорит о масштабе восприятия этого конфликта служилыми людьми. Остается открытым вопрос, насколько перед нами отражение разрядов XVI в., а насколько — редакция XVII в. В основе явно лежат первичные разряды, хотя без их концептуализации и акцентации отдельных фрагментов во второй четверти XVII в., времени составления Разрядной книги 14751605 гг., не обошлось.
Под 1561 г. помещено необычное для разрядных книг известие о дипломатических переговорах: «Лета 7069-го году приходили послы литовские пан Ян Шинков да пан Ян Волотков с товарищи, всех их было и с королевскими дворяны и сь их людьми триста пятьдесят человек. А приходили об миру и о городкех немецких, чтоб князь великий не велел воевать немецких городков, от города о[т] Торваса по море маистр с теми городки бил челом и приложился х королю. И царь и великий князь перемирья с ними утвержать не велел от лета 7070-го году, от благовещеньева дни, а послов отпустил в Литву февраля в 17 день» [20, с. 87].
Таким образом, причиной наступающей войны с Великим княжеством Литовским названы Виленские соглашения, по которым Ливония переходила под протекцию Ягеллонов. Но в следующих словах конфликт с Литвой определен как оборонительный. Опасность для россиян представляют даже литовские послы: «А велел государь тем воеводам по тем городом збиратися с тутошними детьми боярскими, которой воевода в котором городе стоит, для того, чтоб послы литовские шли смирно и обиды б московским людям не было». Нейтрализовав опасность, исходившую для Руси от
350 дипломатов и сопровождающих лиц (и о такой, прямо скажем, мелочи говорится в разрядной книге!), Иван Грозный приказал напасть на Великое княжество Литовское: «Тово же году апреля в 20 день посылал государь воевод своих воевать литовские земли для того, что король вступается за ливонские немцы и людей своих в ыные ливонские города посылает, и литовские люди царя и великого князя тарваские места воевали» [20, с. 88]. То есть в войне, со всех сторон, виноваты литовцы, которые еще и напали первыми, разорив Тарваст.
В книге помещено и назидательное известие о наказании воевод, малодушно сдавших Тарваст противнику: «И пришод литовские люди город Торвас взяли и воевод и людей свели в Литву, а из Литвы их отпустили к Москве. И как торваские воеводы пришли из Литвы к Москве, и царь и великий князь положил на них опалу свою для того, что они литовским людям город здали, и розослал их государь по городом в тюрьмы, а поместья их и вотчины велел государь взять и роздать в роздачю» [20, с. 92-93]. Однако государь милостив, и выпустил тарвастских воевод, когда пошел в поход на Полоцк.
Полоцкий поход представлен опять-таки как наказание короля за его «неисправ-ленье» [16, с. 110]. Поход является частью Священной войны. Помещено необычное для разрядов известие о том, что: «царь и великий князь Иван Васильевичъ всеа Русии, вышед на поле кь Егорью Страстотерпцу против города Полоцка, велел поставить свой полк, и велел розвертети знамя. И владыке коломенскому и архимариту чюдовскому и игумену осиповскому со всем собором велел государь пети молебны и милости у бога и пречистые богородица и у великих чюдотворцов просил. И стоял царь и великий князь на поле весь день и за два часы до вечера пошол на стан и стал в монастыре у Бориса и Глеба» [16, с. 117].
Показателен здесь акцент на ориентации по церквям (хотя они в самом деле были естественными ориентирами на местности), И упоминание о молебне, предшествующем штурму, достаточно показательно. Подобные описания вовсе не характерны для разрядов, перед нами явная концептуализация образа войны.
В поведении защитников Полоцка, как его изображает Разрядная книга 1475-1605 гг., преобладают негативные черты. Они льстецы: затягивают переговоры, обещают сдаться, а сами обманывают, тянут время, под прикрытием переговоров нападают на ничего не подозревающих русских воинов. Воюют плохо. Крепость сдали. Воинского искусства, мужества и верности не проявили. То есть литовцы проиграли поделом, а русские, карая неправедных, вновь выступают носителями Божественной справедливости. Литовцам дана такая характеристика: «И то ведомо, каким злым ухищрением во многия дня лгали и кровь християнскую проливали, и Бог милосердый праведный суд показал нам, великому государю, свое милосердие, а им мстил кровь християнскую» [16, с. 134-135].
В разрядах помещено прославление царя-победителя: «Радуйся царю православный, Божиею милостию победив супостаты! И буди, государь, здоров на многие лета на своем царском превысочайшем престоле! Ты еси воистину по Бозе наш заступник, тобою ныне, благочестивым государем, град Полотеск освещаетца. И впредь у бога милости просим: умножи, господи, лет живота твоего и покори всех супостат под нозе твои» [16, с. 133-134].
Следующим этапом борьбы за Ливонию как Священной войны был поход 1577 г. Фигуры врагов Москвы рисуются негативными красками. Они не знают русского языка, униженно молят о пощаде, позволяют себе жить в государевой вотчине
и т. д. Поэтому, если они сразу беспрекословно не сдаются, с ними можно поступать и жестоко (из описания взятия Чествина): «И немцы учали метатися через стену и ворота отворяли, а сами пошли з женами и з детьми под государеву саблю на государеву волю. И государь за их грубость, что они против государя стояли, и велел их по кольям сажать, а иным свою государеву милость показал и живот дал, а велел их роспродать тотаром и всяким людям в работу» [16, с. 527-528].
Триумф 1577 г. сменяется рассказом о взятии Полоцка 1579 г. с акцентом на многонациональном составе войска Батория: «Тово же году июля в день пришол польской и литовской король Стефан Обатур к государеву городу х Полотцку со многими людьми, а с ним пришли литовские люди, и ляхи, и волынцы, угры, кияне, подоляне, немцы пруские, немцы свийские, и курлянские, и римские, и многих земель с королем были люди и взял польской король Полотеск и полотские пригордки» [21, с. 80].
Виновниками поражений в полном соответствии с уже известными нам дискурсами объявлены изменники: «И король стоял под Полоцким 4 недели и Полотеск взял изменою, потому что воеводы были в Полоцке глупы и худы: и как голов и сотников побили, и воеводы королю и город здали, а сами били челом королю в службу, з женами, и з детьми, и с людьми, и стрельцами» [21, с. 82].
Война заканчивается заключением мира, который изображен как победа русских, возврат ими потерянных городов. Возврат Ливонии изображен как воля государя, который может сам распоряжаться своими владениями: «И стался з государем у короля мир: взял государь у короля назад Луки Великие, да Заволочье, да Невль, а против тово король польской взял у государя и государь ему отдал Юрьев Ливонской и все города Ливонские земли, которые были за государем» [21, с. 203].
В целом можно сказать, что частная разрядная книга XVII в. — одна из первых попыток отечественных авторов создать единую историю войны. Правда, Ливонская война здесь не выделяется в отдельный конфликт. Приводится бесконечный перечень боев и походов, разрядных назначений и местнических споров, изредка перемежаемый упоминаниями дипломатических событий. Этот список начинается не в 1558 г. и не завершается в 1583 г., а продолжается в обе стороны. Состояние войны, таким образом, воспринимается как постоянный фон, modus vivendi русского служилого человека. Идеологически она изображается через дискурсы Священной войны, оборонительной и освободительной войны. Ливонско-литовский фронт во второй половине XVI в. был одним из двух главных фронтов Русского государства (наряду с Крымским) и составил целую страницу в служилых биографиях многих дворянских родов, о чем они вспоминали в XVII в. и что тщательно фиксировалось в разрядных компиляциях XVII в.
Литература
1. Милюков П. Н. Официальные и частные редакции разрядных книг // Чтения в Обществе истории и древностей российских. 1887. Кн. 2. С. 1-20.
2. Милюков П. Н. К вопросу о времени составления разрядных книг // Журнал Министерства народного просвещения. 1889. Май. С. 167-185.
3. Альшиц Д. Н. Разрядная книга московских государей XVI в. (Официальный текст) // Проблемы источниковедения. Вып. VI. М.: Изд-во АН СССР, 1958. С. 130-151.
4. Буганов В. И. Разрядные книги последней четверти XV — начала XVII вв. М.: Изд-во АН СССР, 1962. 263 с.
5. Анхимюк Ю. В. Частные разрядные книги с записями за последнюю четверть XV — начало XVII веков. М.: «Древлехранилище», 2005. 462 с.
6. Петров К. В. Разрядные книги древней традиции: к изданию исследования Ю. В. Анхимюка // Очерки феодальной России. Вып. 11. М.; СПб.: Альянс-Архео, 2007. С. 462-483.
7. Разрядная книга 1475-1597 гг. М.: Наука, 1966. 614 с.
8. Буганов В. И. «Взятье Полоцкое Литовской земли» // Записки Отдела рукописей Государственной библиотеки имени В. И. Ленина. М., 1969. Вып. 31. С. 213-224.
9. Богатырев С. И. «Повесть о Полоцком взятии» и проблемы культуры Московской Руси // Источниковедение и историография в мире гуманитарного знания. М.: Изд-во РГГУУ 2002. С. 128-131.
10. Bogatyrev S. Battle for Divine Wisdom. The Rhetoric of Ivan IV's Campaign against Polotsk // The Military and Society in Russia, 1450-1917 / ed. by E. Lohr and M. Poe. Leiden; Boston; Köln: Brill, 2002. P. 325-363.
11. Книга Полоцкого похода 1563 г.: Исследование и текст / сост. К. В. Петров. СПб.: Изд-во РНБ, 2004. 107 с.
12. Воробьев М. В. Рукопись разрядной книги Полоцкого похода 1563 г. и ее публикации // Исследования по Русской истории и культуре. М.: «Парад», 2006. С. 373-386.
13. Баранов К. В. Записная книга Полоцкого похода 1562/63 года // Русский дипломатарий. 2004. Вып. 10. С. 119-154.
14. Анхимюк Ю. В. Полоцкий поход 1563 года в частных разрядных книгах // Русский дипломатарий. 2004. Вып. 10. С. 155-170.
15. «... И бе их столько, еже несть числа»: сколько воинов воевало в Русской армии в XVI в.? Форум // Studia Slavica et Balcanica Petropolitana. 2009. № 1/2 (5/6). С. 120-149.
16. Разрядная книга 1475-1605 гг. Т. II. Ч. 2. M.: Ин-т истории АН СССР, I982. 219 с.
17. Разрядная книга 1475-1605 гг. Т. II. Ч. 3. M.: Ин-т истории АН СССР, I982. 225 с.
18. Филюшкин А. И. Титулы русских государей. М.; СПб.: «Альянс-Архео», 2006. 254 с.
19. Разрядная книга 1475-1605 гг. Т. I. Ч. 2. M.: Ин-т истории АН СССР, I977. 217 с.
20. Разрядная книга 1475-1605 гг. Т. II.4. 1. M.: Ин-т истории АН СССР, I981. 219 с.
21. Разрядная книга 1475-1605 гг. Т. III. Ч. 1. М.: Ин-т истории АН СССР, 1984. 234 с.
Статья поступила в редакцию 21 марта 2013 г.
