CC BY
26
ТЕ1}|}А ЕООМОМЮиБ ^ 2012 Том 10 № 4
150 © ОН ТАКОЙ ОДИН
КАК ДОСТИЧЬ УСПЕХА Б ПУБЛИЧНОЙ ЛЕКЦИИ ПО ЭКОНОМИКЕ Б ПЕРИОД ЭКОНОМИЧЕСКОГО КРИЗИСА?
Дж. Мэйнстринг (1857-1939)
Пер. с англ. Ефима Кандопожского
Помещенные ниже фрагменты стенографической записи лекции известного американского экономиста эпохи раннего институционализма Дж. Мэйнстринга пользовались огромным успехом в середине 20-х годов прошлого века среди преподавателей американских университетов. В те годы Великая депрессия повысила интерес общественности к публичным выступлениям по экономике, и лекторам приходилось увертываться от острых вопросов. А Кейнс, занятый биржевыми спекуляциями, все тянул, как назло, с изданием своей «Общей теории», туманные графики которой могли спасти немало лекторов.
Господа, мы здесь, в своем профессиональном сообществе можем откровенно говорить о мучающих нас проблемах.
Конечно, кризис застал нас врасплох.
К нему не были готовы ни экономисты (полбеды!), ни общество (еще полбеды!), но главное — не готово было правительство, а уж это — точно беда.
И теперь нам приходится подменять своими словами бездействие руководства.
Позвольте предложить вашему вниманию некоторые важные, по моему мнению, рекомендации для публичных лекций (возгласы среди присутствующих — «спасибо!», «поподробнее!», «милости просим!»).
1. Облик лектора
В лекторе должна быть какая-то запоминающаяся «изюминка».
Например, — темные очки, через которые не видны его мечущиеся глаза.
Яркий галстук, приковывающий внимание больше, чем то, о чем он говорит.
Решительные режущие жесты, пугающие аудиторию. Не помешает маленький дефект речи, придающий высказываниям человеческую окраску, типа — прицокивания, присюсюкивания или прижевывания («экономицеский кризис — оцень цортова стука»).
2. Я и Рузвельт
Обязательно — исподвольная самопохвальба: например, незаметно, как бы разгорячившись, признаетесь — «Вчера, когда я консультировал вашего губернатора...», или «Мне утром звонили из Национального банка, ну, знаете, тот, что справа на Уолл-Стрите., или «Извините, я прямо из приемной Рузвельта.»
На половину аудитории это произведет впечатление. На вторую половину не произвело бы впечатление, появись даже сам Рузвельт.
© Дж. Мэйнстринг, 2012 © Е. Кандопожский, перевод, 2012
3. Речь лектора
Некоторые коллеги полагают, что, употребляя заумные выражения («Макроэкономический кризис — это феномен циклической итерации нерегулируемой волатильности»), они возвышают себя в глазах аудитории. Но это — только тогда, когда сказать решительно нечего.
Лучше говорить простым демократически языком, вовсю употребляя народную лексику, особенно изобличая кого-то (но не говорить, кого).
Очень важны слова-паразиты — они отбивают у аудитории надежду хоть что-нибудь понять — например, заканчивать каждую фразу выражением «йоксель-моксель» или «если танцевать от печки» (например, «Экономический цикл — это не лента Мёбиуса, йоксель-моксель» или «В период кризиса нарастают кризисные явления, если танцевать от печки»).
Особенно удачны доверительные обращения («между нами говоря», «не буду от вас скрывать», «это будете знать только вы» и тому подобное).
Иногда хорошо щегольнуть иностранными словами. Во всем мире это делают на английском, а мы с вами — на французском и других языках. Вот смотрите, какая прекрасная русская пословица: «не мигай слепому, не шепчи глухому», — так это же прямо о регулировании кризиса!
Наконец, есть знаменитые идиомы, которые приводят в исступление силящихся понять, что бы они значили:
1) «вместе с тем» — это замечательное выражение, поставленное в начале фразы, вроде знаменует связь с предыдущим и в то же время полно нелепости, например, «Кризис начался не вовремя. Вместе с тем, было издано мало учебников по экономике».
2) не менее великолепно выражение «к счастью» (самый известный пример — «грабители напали на путешественника и убили его, — к счастью, он забыл деньги дома»), но и экономисты могут похвастаться — «Кризис начался не вовремя. К счастью, появилось много статей по экономике».
3) особенно ценным можно считать выражение — «Я близок к тому, чтобы.», например — «Я близок к тому, чтобы назвать кризис ужасным» или «Я близок к тому, чтобы расстроиться» и т. д.
4. Слайды и прочая демонстрационная технология
Используя слайды, их надо делать подробными, но мелкомасштабными, чтобы нельзя было ни рассмотреть, ни понять.
Объясняя слайды, указку следует метать в противоположных направлениях и быстрее, чем это успевают сделать тоскливые глаза слушателей; желательно при этом безжалостно приговаривать: «это — ясно», «это — само собой», «об этом будет подробнее на следующем слайде», «здесь не все нарисовано, но это и так понятно».
Хороший эффект производит остановка демонстрации слайдов. Вы подходите к экрану, вглядываетесь в (безразлично какую) стрелку, что-то бурчите, а потом отходите. Вы будете награждены абсолютной тишиной, а слушатели ощутят себя причастными к творчеству.
Сильный ход, когда вы, скорбя, заявляете: «А вот на этом слайде мой ассистент не успел дорисовать самое важное — гистограмму вторичного циклоида (желательно, чтобы при сем присутствовал ассистент, который бы в этот момент скорбно опускал очи долу), но я это объясню жестами», — после чего вы должны двумя руками так поработать, чтобы бедным слушателям показалось, что у вас все десять рук, которыми вы проделываете невиданную ранее вольтижировку. Наградой вам будут бурные аплодисменты.
5. Как напугать аудиторию
У каждого лектора — свои «страшилки», но есть и три универсальные «пугалки».
1. Всякие математические выкладки. Вы говорите, например, о глубине кризиса и выкрикиваете: «Здесь нам могут помочь только дифференциалы» и исписываете всю аудиторию разными значками, а потом, повернувшись к публике, произносите: «Ну, можете полюбоваться». И дуйте дальше.
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2012 Том 10 № 4
ТЕRRА ECONOMICUS ^ 2012 Том 10 № 4
152
ДЖ. МЭЙНСТРИНГ
2. Особый ужас у слушателей вызывает негромкое уточнение: «Об этом мы еще поговорим позже, но — предупреждаю — очень подробно».
3. Вы скучнейшим образом излагаете историю вопроса, приводя такие мельчайшие детали, слушая которые аудитория поймет — при своей жизни она никогда не услышит конца этой истории.
6. Отвечать, не отвечая
Вариант первый — ссылка на классиков, на себя, миллионеров.
Заранее выучивается длиннющая цитата, скажем, из Бентама и произносится: «Еще Бентам говорил о том, что.». Дальше следует эта цитата, и — «Еще вопросы есть?»
Не менее удачным считается самоцитирование, когда вы нарочито возмущенно восклицаете: «Да я об этом говорил еще десять (пятнадцать, сто) лет назад!» Дальше следует название вашей статьи, о которой никто не слышал раньше и вряд ли услышит в будущем, но дело сделано, вы — живой классик.
Самый безжалостный вариант — работа на сравнениях: например, вас спрашивают, какой будет размер пенсии через год; вы начинаете рассказывать о доходах миллионеров, какие у них дачи, где что украли, и затем сами спрашиваете у спрашивающего — «И какой размер пенсии вы после этого ожидаете?»
Вариант третий — нарисовать схему заданного вопроса и в каждом пункте поставить вопросительный знак, заявив, усмехнувшись, — «Сегодня никто не знает ответа ни на это, ни на то, и на это тоже. Подождем, пока ни пояснеет». И это будет справедливо буквально во всем.
Привожу примеры.
Можно сказать: «Вы думаете, что кто-нибудь знает, что такое экономический рост? Ошибаетесь!» И, поверьте, восторгу аудитории не будет предела, но особенно будут неистовствовать экономисты.
Среди молодежи удачно будет воскликнуть с пафосом: «Вы думаете, кто-нибудь знает, что такое любовь? Ошибаетесь!» И, поверьте, молодежь будет носить вас на руках.
7. Лекция без анекдота — как банкет без тоста!
Уважаемые коллеги, искусство публичной риторики питается разными источниками, и один из них — банкет. Да-да, не удивляйтесь.
Настоящий банкет — это созвездие тостов. Иногда они столь удачны, что приносят авторам больше славы, чем диссертации.
Но я хочу привлечь ваше внимание к тому нюансу, который также важен для лектора: обращали ли вы внимание на то, что произносящему тост стараются помочь все участники банкета? Если он хоть на миг замедлит, в образовавшуюся звуковую паузу успевают вклиниться три-четыре застольных остроумца и иногда — очень удачно.
Поэтому, рассказывая что-нибудь, не гоните темп, — дайте высказаться острякам, иначе они лопнут. Попробуйте —и ползала окажутся «со-лекторами».
Анекдот должен быть один, но — в самую точку.
Ну, например. Вы знаете, что вбрасыванием в экономику дополнительной денежной массы правительство обычно пытается поддержать в кризисные времена предпринимателей, ибо, если они загнутся сегодня, то завтра загнется и все общество. Но есть и критики этой меры.
Могу посоветовать по этому поводу рассказать аудитории историю, поведанную известным восточным писателем1.
... Одна пожилая женщина так плакала и причитала, что ее вопли услышал меняла. Он спросил: — Эй, старуха, какова причина твоего плача?
Бедная женщина сквозь рыдания ответила: — Заболел мой единственный сын, а у меня нет денег на покупку лекарства.
Меняла спросил: — И сколько тебе надо? — Один манат, да буду я жертвой за тебя.
1 Мэйнстринг имеет в виду рассказ знаменитого азербайджанского писателя Абдурагима Ахвердова «Благодеяние» (1870-1933) (прим. переводчика).
Меняла порылся в кармане и протянул ей деньги: — Вот тебе три маната, беги к аптекарю, купи лекарство, а мне принесешь сдачу.
— О, мой добрый господин, да благословит тебя небо, —сказала заплаканная женщина и мигом оказалась у аптекаря. Тот дал ей лекарство и сдачу, которую женщина с радостью вручила меняле.
— Старуха, — спросил меняла, — ты довольна? — Конечно! — ответила счастливая женщина.
— А ты, о аптекарь? — спросил меняла. — Конечно! — воскликнул аптекарь.
— Я тоже, — признался меняла, ощупывая сдачу, — ведь те три рубля были фальшивыми.
Вот видите, господа, и фальшивые деньги способны принести настоящую пользу. Примерно так осуществляется и антикризисная политика.
Желаю удачных контактов с аудиторией!
Известно, что благодаря советам Мэйнстринга были спасены жилеты многих экономистов эпохи Великой депрессии. Пожалуй, эти советы не потеряли своей актуальности и сегодня.
ТЕ!^ ECONOMICUS ^ 2012 Том 10 № 4
