CC BY
197
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2015. № 1 (42). С. 29-35.
УДК 340
КАДРОВОЕ ОБЕСПЕЧЕНИЕ И СЛУЖЕБНАЯ ПОДГОТОВКА СОТРУДНИКОВ ПОЛИЦИИ В СИБИРИ В ДОРЕВОЛЮЦИОННЫЙ ПЕРИОД
GATHERING AND PROFESSIONAL TRAINING POLICE OFFICERS IN SIBERIA IN THE PRE-REVOLUTIONARY PERIOD
И. А. КОНОВАЛОВ (I. A. KONOVALOV)
Рассмотрен процесс комплектования и профессиональной подготовки, а также организационноправовое положение полиции Сибири в дореволюционный период.
Ключевые слова: история государства и права; полиция; Сибирь; XIX в.; администрация; полицейский.
The article is devoted to the process of gathering and professional training police officers in Siberia in the pre-revolutionary period.
Key words: history; history of the state and the rule; police; Siberia; XIX century; administration; policeman.
Исследование роли полиции в государственном управлении, кадровых процессов, происходивших в органах полиции, порядка прохождения службы, социального обеспечения сотрудников, профессиональной подготовки и т. п. существенно расширяет научные представления об особенностях системы охраны правопорядка Российской империи и помогает глубже понять причины имевшихся недостатков полицейской службы, её непрестижности и низкого авторитета. Оно позволяет находить более оптимальные модели правового регулирования службы в полицейских органах современной России и методы кадровой работы для улучшения качества службы и повышения авторитета и значимо -сти в жизни российского общества.
История становления и развития полицейских органов в управленческой практике Российского государства остается малоизученной. Исследование сибирской полиции дает возможность получить более широкое представление как о самой полицейской системе, так и о её роли и месте в истории российского общества и государства. С этой точки зрения весьма показательна история полицейских органов в Сибири, которая ещё не стала объектом пристального внимания
исследователей - лишь отдельные аспекты проблемы были освещены в работах более общего характера.
Органы регулярной полиции были созданы в Сибири в XVIII в. Характерной чертой периода возникновения сибирской полиции являлся её военизированный характер. Первоначально на службу чиновниками в сибирскую полицию, как правило, переводились армейские или казачьи офицеры. Сибирская полицейская бюрократия была социально неоднородна: высшая (губернаторы, вице-губернаторы и члены губернских правлений) происходила из дворян; средняя (полицмейстеры, городничие, земские исправники, земские заседатели и частные приставы) - из беспоместных дворян и сибирских дворян, а также выходцев из казаков. Квартальные надзиратели, канцелярские служители и нижние чины полиции - из казачества и представителей податных сословий. Комплектация полицейских подразделений в первой половине XIX в. осуществлялась на основе «Устава благочиния или полицейского» 1782 г. и «Учреждения для управления губерний» 1775 г., которые конкретизировались «Учреждением для управления сибирских губерний и областей» 1822 г.
© Коновалов И. А., 2015
29
И. А. Коновалов
«Устав благочиния» 1782 г. предъявлял довольно жесткие требования к лицам, заступившим на должности полицмейстеров и городничих: человеколюбие, верность, усердие и рвение к службе, здравый рассудок и честность [1]. К частным приставам и квартальным надзирателям требования были ниже - от них требовалось лишь «прилежание к должности». Однако даже должность полицмейстера в Томске достаточно долгое время занимал беглый каторжник, который сумел в Санкт-Петербурге втереться в доверие к томскому губернатору, скрыв свое прошлое [2]. На полицейской службе в Сибири оказывались лица, имевшие неблаговидные формуляры, и даже политические преступники. Благодаря нехватке профессиональных управленцев на государственной службе в крае состояли ссыльные поляки и декабристы.
На должности полицмейстеров, городничих и земских исправников в Сибири назначались, как правило, бывшие армейские или казачьи офицеры. Частные приставы и земские заседатели набирались из казачьих офицеров или чиновников различных ведомств. Вакансии квартальных надзирателей часто занимали казачьи унтер-офицеры. В Барнауле и Нерчинске должности квартальных надзирателей занимали служащие горнозаводского ведомства, а должности полицейских стражников - заводские мастеровые [3].
Полицейские команды и внутренняя стража Сибири с 1822 г. в соответствии с «Уставом о городовых казаках» 1822 г. стали комплектоваться из городовых казаков [4]. Сибирские городовые казаки с момента присоединения Сибири к России всегда находились в составе местной полиции и выполняли многочисленные поручения полицейских чиновников: они состояли в караулах при государственных хлебных складах; были в качестве посыльных при губернском и уездном начальстве; занимались благоустройством городов и уездов; понуждали инородцев к уплате ясака; состояли в караулах при тюремных острогах; осуществляли конвоирование ссыльных на работы; сопровождали казенные транспорты; занимали разные должности при винокуренных и соляных заводах.
Уже к началу XIX в. отсутствие военного противника сместило военный аспект
службы сибирских казаков на выполнение ими полицейских функций. Городовые казаки до реформ 60-70-х гг. XIX в. были включены в состав губернской и окружной полиции [5]. Одновременно это серьезно удешевляло полицейский аппарат на местах, однако не делало его эффективным. Полицейские обязанности городовых казаков в основном ограничивались патрульно-постовой службой. Кроме того два - три казака постоянно откомандировывались в распоряжение земских судов для содействия в сборе налогов и недоимок.
Проблема кадрового обеспечения существовала на всем историческом отрезке функционирования дореволюционной сибирской полиции. Возможность комплектования кадров казаками, полученная в соответствии с «Уставом о городовых казаках» 1822 г., высокого положительного результата не дала. Полицейские команды, сформированные из казаков, обходились дешевле кадровых профессиональных подразделений. Подготовка казаков осуществлялась непосредственно через служебный опыт. Однако сибирские городовые казаки, особенно станичные, выказывали нежелание добросовестно выполнять полицейские полномочия, тяготились выполнением полицейских обязанностей, так как их приходилось сочетать с повседневным крестьянским трудом. Полицейская служба обременяла их, была наказанием для состоятельных казаков, поскольку отнимала у них всякую возможность заниматься собственным хозяйством. Служба и связанные с ней расходы приводили станичных казаков к нищете, разорению и вдобавок почти к полной утрате боеспособности. Полицейская служба у большей части городовых казаков не вызывала интереса и составляла тягостную повинность, от которой они стремились при каждом удобном случае уклониться.
Учитывая сравнительную малочисленность сибирской полиции, мизерность бюджетов местного управления, к несению службы по охране общественного порядка в сельской местности в соответствии с «Учреждением для управления сибирских губерний и областей» 1822 г. привлекалось местное население по одному человеку от каждых десяти дворов («десятские»). На уровне сибирских волостей вообще не существовало штатных полицейских должностей. В огром-
30
Кадровое обеспечение и служебная подготовка сотрудников полиции в Сибири...
ных по своей территории сибирских округах (уездах) было только несколько аттестованных сотрудников полиции, её начальники -земские исправники и земские заседатели.
Несколько иначе в регионе комплекте -вались подразделения политической полиции. Жандармские команды в Сибири в первой половине XIX в., так же как подразделения МВД, были сформированы из казаков. Так, в Омске первая в Сибири жандармская конная команда во главе с хорунжим Рыто-вым была сформирована из 4 урядников и 26 казаков. Казаки должны были служить в команде 5 лет, им выдавался фураж для лошадей, а также по 1,5 гарнца крупы в месяц. Оружие, обмундирование и конскую амуницию казаки (жандармы) содержали, получая жалование от казны по 8 руб. 26 коп. в год. Кроме того им выдавалась так называемая ремонтная сумма по 75 руб. в год [6]. Однако даже к рядовым жандармам предъявлялись довольно жесткие требования, они должны были быть «сметливы и расторопны, благовидной наружности, неукоризненной нравственности, здорового телосложения, иметь рост не менее 2 аршин 4 вершков (около 160 см) и основательно знать кавалерийскую службу» [7]. В последствии был установлен 15-летний срок службы казаков в жандармских командах [8].
Полицейская иерархия Сибири напоминала пирамиду, основание которой составляли рядовые сотрудники полиции (полицейские стражники и десятники), над ними был слой классных (приравненных к армейским офицерам) служащих различных полицейских подразделений. Наверху пирамиды был тонкий слой сановной бюрократии во главе с губернаторами, обладавшими огромной властью в крае. Многие из сибирских генерал-губернаторов и губернаторов, по мнению декабриста В. И. Штейнгейля, были людьми «умными, благонамеренными и весьма деятельными», хотя некоторые из них были «совершенными сатрапами», но все по-своему пытались заботиться о вверенном им регионе. Однако оценка их трудов и деятельности зависела только от верховной власти в столице. Такое положение, с одной стороны, превращало генерал-губернаторов в полновластных хозяев над подведомственными им территориями, чиновниками, простыми поддан-
ными и даже церковью; с другой, эти «главные начальники края», опасаясь доносов на себя в Санкт-Петербург, самым жестоким образом подавляли любую возможную оппозицию [9].
Высший слой сибирских полицейских чиновников формировался в основном за счет перемещения на гражданскую службу армейских офицеров и генералов. Сибирская полицейская бюрократия представляла собой пеструю по происхождению, возрасту, образовательному уровню, знанию службы массу: от бывших армейских и казачьих офицеров до чиновников, всю жизнь проведших в полицейских канцеляриях.
Руководящий состав сибирских полицейских органов заполнялся по большей части людьми, получившими военное образование. Незнакомые с действующим правом, с приемами толкования и применения законов полицейские начальники, будучи, как правило, отставными военными, вступали в должность без специальной подготовки и невольно попадали в «заложники» к своим секретарям и приставам. Последние также не имели специального образования, необходимого для замещения должности полицейского служащего. Образовательный ценз сотрудников органов сибирской полиции был более чем недостаточен.
Армейская служба считалась лучшей подготовительной школой для гражданской службы, последняя рассматривалась как награда за труды, понесенные на первой. Практика направления на полицейскую службу отставных, нестроевых и проштрафившихся военных, которые стали не нужны армии, себя не оправдывала. Поэтому очень часто ведение дел осуществлялось по произволу, в ущерб правосудию или же, что ещё хуже, по личным интригам. Показательно то, что четверо из семи сибирских генерал-губернаторов второй четверти XIX в. оставили Сибирь не по своей воле, вызвав серьезное недовольство в Санкт-Петербурге [10].
При назначении на должности широко было распространено кумовство и взяточничество. Например, И. Ф. Бабков, квартирмейстер Отдельного Сибирского корпуса, писал о деятельности статского советника Почеку-нина, который к середине XIX в. приобрел неограниченное доверие генерал-губернатора
31
И. А. Коновалов
Западной Сибири Г. Х. Гасфорда, следующее: «Он так ловко повел дело, что назначение на разные должности, например полицейских исправников, зависящие от власти генерал-губернатора, находились в его руках. Ходили слухи, что эти должности были обложены таксой» [11]. Почекунин был отстранен от должности лишь при следующем генерал-губернаторе Западной Сибири А. И. Дюга-меле [12].
Для сибирской окраины, удаленной от центра империи, с почти полным отсутствием коммуникаций, суровым и неблагоприятным климатом, с низкой плотностью местного населения, его особым национальным и социальным составом, проблема подбора и подготовки сотрудников полиции имела первостепенное значение. Коронному правительству было необходимо обеспечить приток в Сибирь достойных сотрудников из центра империи, а также организовать профессиональную подготовку кадров в самом регионе. Изменение кадровой политики предусматривало дальнейшую правовую регламентацию полицейской службы. Однако решение кадровой проблемы встречало целый ряд сложностей, вызванных как общей нехваткой в регионе и стране подготовленных полицейских и ограниченностью государственного бюджета, так и низкой привлекательностью полицейской службы.
Возрастание роли полицейских служащих, усложнение возлагаемых на них административно-полицейских полномочий, не было обеспечено кадровым потенциалом местного полицейского аппарата. Коррупция и произвол, царившие в полицейской среде, оказывали влияние на эффективность деятельности всех государственных учреждений в крае. Выход из положения виделся прежде всего в правовой регламентации полицейской деятельности, повышении образовательного, материального и нравственного уровней сотрудников. Не случайно в качестве основной задачи социально-экономического развития региона ссыльный декабрист Н. В. Басаргин называл потребность обращать особое внимание на выбор и нравственные качества назначаемых в сибирскую окраину чиновников [13]. На всём протяжении XVIII - начала XX вв. в Сибири не только не хватало квалифицированных полицейских служащих, но и
ощущалась постоянная необходимость в простом замещении вакансий. Томский губернатор в годовом отчете за 1838 г. отмечал, что не может позволить себе быть сколько-нибудь разборчивым в отношении сотрудников, так как увольнение нерадивого служащего без возможности его замены «влечет за собой больше неудобств, чем пользы для управления» [14].
Подготовка сотрудников осуществлялась непосредственно через служебный опыт. Служебную квалификацию полицейские получали по прибытии в подразделения, их профессиональный рост происходил благодаря многолетней службе на различных полицейских должностях. Отсутствие предварительной специальной подготовки в какой-то мере компенсировалось предписанием систематического изучения сотрудниками законов и распоряжений. Профессиональная подготовка сибирских полицейских строилась почти исключительно на личном опыте работы и его передаче по принципу «научился сам - научи другого», а также на перемещении сотрудников из должности в должность, с одной территории на другую. Полицейские практически не имели теоретической подготовки, а часто даже сколько-нибудь систематического образования. Это понижало профессиональный уровень служащих сибирских полицейских органов. С другой стороны, схема перемещений позволяла иметь на должностях полицмейстеров, городничих и земских исправников людей, неоднократно испытавших на практике все элементы и методы полицейской службы.
Работа в органах МВД, кроме профессиональной подготовки, требовала знания текущего законодательства. Несмотря на проведенную в 1930-е гг. кодификацию, только за период с 1842 по 1854 г. было отменено, изменено или дополнено 16 430 статей «Свода законов Российской империи». Сверх того, ежегодно издавалось до тысячи новых законодательных актов [15]. Однако систематическое образование (среднее и высшее) имела примерно 1/10 часть всех полицейских служащих [16]. Остальные отвечали лишь минимальным требованиям, предъявляемым к поступавшим на службу, т. е. умению читать, писать, знать основы грамматики и математики [17]. Одной из причин нарушения за-
32
Кадровое обеспечение и служебная подготовка сотрудников полиции в Сибири...
конности правоохранителями служило то, что большое количество сотрудников, в силу отсутствия профессиональной подготовки, не знало границ своих полномочий, предусмотренных тогдашним российским законодательством.
Реформы 60-70 гг. XIX в. изменили структуру и полномочия, а также систему комплектования местных полицейских органов. С 1873 г. в соответствии с императорским именным указом «Об установлении нового порядка комплектования полицейских и пожарных команд» сибирские полицейские и пожарные команды стали комплектоваться не из городовых казаков, а на основе свободного найма. Указ 1873 г. вменял в обязанность городским обществам пополнять убыль из них вольнонаемными людьми [18]. Во второй половине XIX в. в Сибири произошел почти полный переход, за исключением волостного уровня управления, от феодальной организации низшего звена полиции, основанной на натуральной повинности казаков, к профессиональной полиции, комплектуемой на контрактной основе. Была создана система социальной защиты сотрудников, основанная на их заинтересованности в результатах несения службы. Полицейским была установлена заработная плата, введены медали за выслугу лет. За непрерывную семилетнюю службу была введена надбавка в размере 1/3 должностного оклада. За тридцатилетнюю службу в полиции была установлена пенсия [19].
Новое «Положение о корпусе жандармов», принятое в 1867 г., несколько изменило порядок комплектации жандармских подразделений. Так, жандармские офицеры должны были иметь образование не ниже среднего и прослужить в рядах вооруженных сил не менее пяти лет. Они не должны были быть судимыми и обремененными долгами. Рядовой и сержантский состав стал комплектоваться на контрактной основе из лиц, «трезвого и одобрительного поведения», прошедших армейскую службу и не имеющих штрафов [20].
В начале ХХ в. законодатель, преследуя цель повышения престижа полицейской службы, значительно расширил круг полицейских чиновников (офицерских должностей), а также поднял вверх ряд должностей в действующей Табели о рангах. Так, если раньше полицмейстер считался чиновником
8- го класса (ротмистр или капитан в армии), то теперь - 6-го и приравнивался к армейскому полковнику. Офицерскими (классными) чинами были полицмейстеры и их помощники (считались соответственно чиновниками 6-го и 7-го классов), участковые (полицейские) приставы и их помощники, городские приставы их помощники (все 8-го и
9- го классов - капитан и штабс-капитан), околоточные и полицейские надзиратели (14-й и 10-й классы), а также секретари (9-й класс), столоначальники (12-й класс - подпоручик), архивариусы, экзекуторы и письмоводители при приставах (все 10-го класса -поручик в армии) [21].
На службу в полицию принимались лица от 25 лет, обладающие здоровым телосложением, преимущественно из прошедших срочную воинскую службу. К полицейским урядникам предъявлялись требования в умении составлять протоколы, знания полицейской службы, а также обязанностей полиции по раскрытию преступлений. Для рядовых полицейских - городовых и стражников было достаточно умения читать и писать. В начале ХХ в. в полицию не принимались лица, состоящие под судом и следствием, а также судимые за преступления, предусматривающие в соответствии с «Уложением о наказаниях уголовных и исправительных» тюремное заключение или более строгое наказание. Не принимались также на работу в полицию лица, состоявшие во время воинской службы в штрафниках, исключенные судом со службы, лишенные духовных званий и исключенные из общин по приговору последних, несостоятельные должники и расточители. После учреждения в Сибири в начале ХХ в. охранных отделений для соискателей вакансий в охранных отделениях были установлены строгие требования при приеме на службу. Отбор предусматривал не только отсутствие прежней судимости, но и вообще наличие компрометирующих материалов о соискателе в правоохранительных органах.
Отсутствие предварительной специальной подготовки в какой-то мере компенсировалось предписанием систематического изучения сотрудниками законов и приказов, на что отводилось не менее часа ежедневно. Требование о наборе на должности рядовых полицейских грамотных людей в Сибири ос-
33
И. А. Коновалов
тавалось лишь пожеланием. Хотя закон и говорил о «четырехмесячном испытании губернскими правлениями способностей кандидатов на полицейские места», но на практике это положение почти не применялось. С целью улучшить профессиональную подготовку сотрудников в начале ХХ в. были созданы специальные полицейские школы околоточных надзирателей и городовых [22]. Однако если в начале XX в. профессиональное обучение низших чинов полиции постепенно стало реальностью, то руководящий состав МВД в регионе по-прежнему приобретал профессиональные знания и навыки непосредственно на месте службы. Отсутствие единого подхода к первоначальной профессиональной подготовке и финансовая невозможность создать большее количество полицейских школ приводили к значительному контрасту в уровне подготовки сотрудников полиции в Сибири. Не существовало также исследований и обоснования профессиональной подготовки. Отсутствовало руководство подготовкой и обучением кадров, что приводило к невозможности обобщения и распространения накопленного положительного опыта. Различные виды полицейских подразделений нуждались в разработке специальных программ профильной подготовки.
Низкий престиж полицейской службы приводил на работу в правоохранительные органы региона далеко не лучших представителей общества. В результате этого насилие и грубость по отношению к местному населению часто вытесняли законные методы и формы деятельности органов внутренних дел. При общем отсутствии гласности, общественного контроля и низкой результативности государственного надзора за действиями сотрудников полиции, наличии сословноклассовых критериев организации полицейской службы, ограниченных финансовых возможностях государства, отсутствии системы образования в крае проблемы формирования органов внутренних дел квалифицированными сотрудниками приобрели в дореволюционной Сибири постоянный характер.
Коронное правительство стремилось не просто заполнить вакансии в полицейских органах, оно также желало выдержать определенные критерии при подборе сотрудников. Однако недостаток подготовленных ра-
ботников полиции, нехватка материальных средств, рутинное состояние системы образования в крае и стране, наличие сословных ограничений заставляли верховную власть ограничивать кадровую политику заполнением вакансий, мирясь с низким качеством сибирской полицейской бюрократии.
Эффективность деятельности местного управления всегда обуславливается не только объективными причинами, но и субъективными факторами, в частности кадровым потенциалом лиц, выполнявших в первой половине XIX в. полицейско-административные функции. Дух полицейской службы в первой половине XIX в. выражался в скрытом от общества характере её деятельности, он обеспечивался корпоративным строением административно-полицейских органов и их иерархической структурой. Полицейская вертикаль власти поощряла и заставляла подчиненных обращаться только к прямым и непосредственным начальникам, руководителей -доверять только своим подчиненным, а полицейский аппарат в совокупности не допускал в свой состав посторонних. Сибирская полицейская бюрократия с момента создания жила в особом, ею же созданном мире. У нее появились свои интересы, свои идеи и даже свой язык. Уже в первой половине XIX в. проявились отрицательные стороны профессиональной полицейской деятельности как таковой - её рутинность и безжизненный формализм, которые были присущи в чрезвычайной степени всему российскому административно-чиновничьему аппарату.
Сибирская полицейская бюрократия в первой половине XIX в. приобрела свойство олигархичности и достаточно замкнутой, кастовой организации. «Как всякая вообще олигархия, бюрократия стремится к замкнутой обособленности; она создает особый мир самодовлеющих интересов и понятий, особую породу “командующих” людей. Отсюда - тот “бюрократический дух”, который всегда и везде выражается, с одной стороны, в преувеличенной оценке достоинства чиновных людей, а с другой - в преувеличенном пренебрежении к достоинству людей нечиновных. Именно этот бюрократический дух имеется в виду Молем, Братером, Чичериным и др., признающими “высокомерие бюрократизма” одним из отличительных его свойств.
34
Кадровое обеспечение и служебная подготовка сотрудников полиции в Сибири...
Как всякая олигархия, бюрократия любит окружать себя непроницаемой тайной. Критика колеблет престиж власти; таинственность импонирует массам. Спутник таинственности - подозрительность и недоверие. Бюрократ боится всего - самодеятельности общества, превосходства отдельных лиц, свободы во всех её проявлениях, а больше всего -свободы мысли и слова. Он любит покой и неподвижность; к нему применимы слова классической древности: solitudinemfaciunt, pacem appelant» [23].
Огромная территория, неразвитость коммуникаций, слабая интенсивность социально-экономических и политических связей порождали бесконтрольную автономность в действиях местных полицейских органов, недостаточно обеспеченных соответствующей правовой базой. В Сибири из-за её отдаленности и размеров произвол со стороны местных полицейских мало чем мог быть ограничен. История сибирской полиции в первой половине XIX в. - это почти непрерывная череда должностных злоупотреблений и коррупции.
Из-за отсутствия средств долгое время не удавалось наладить подготовку кадров для учреждений системы МВД, нехватка квалифицированных сотрудников замедляла решение дел и косвенно способствовала росту злоупотреблений. Ситуация усугублялась тем, что даже имеющимся сотрудникам низшего и среднего звена коронное правительство не могло обеспечить достойного существования, в связи с чем должно было смотреть на коррупцию как на допустимую меру и заботилось главным образом о том, чтобы она укладывалась в определенные рамки. Высокий уровень коррупции в Сибири объяснялся также необыкновенно сильной бюрократизацией системы полицейского управления, почти полным отсутствием элементов самоуправления и гласности, отсутствием независимого суда и финансового контроля в крае, а кроме того, особым социальным составом населения региона, где в отличие от Европейской России не существовало дворянских
корпораций, в XVIII-XIX вв. способных ограничить вопиющий полицейский произвол.
1. Устав благочиния или полицейский // Российское законодательство Х-ХХ веков : в 9 т. / под ред. О. И. Чистякова. - Т. 5. - М., 1984. -
С. 334.
2. Город Томск. - Томск, 1912. - С. 46.
3. ГИАОО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 228. Л. 181.
4. ПСЗ РИ. - Т. XXXVIII. - Собр. 1. - СПб., 1830. - № 29.125.
5. СЗ РИ. - Т. 2. - Ч. 2 : Учреждения гражданского управления казаков. - Разд. II : Учреждения гражданского управления Сибирских разного рода казаков. - СПб., 1857. - Ст. 1175.
6. ГИАОО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 171. Л. 19.
7. ПСЗ РИ. - Собр. 2. - Т. 10. - СПб., 1836. -№ 7993.
8. Там же. - Т. 42. - СПб., 1871. - № 44273.
9. Штейнгейль В. И. К иркутскому летописцу пояснение. Записка о Сибири // Штейнгейль В. И. Сочинения и письма. - Иркутск, 1992. - С. 184-202, 203-212.
10. Ремнев А. В. Самодержавие и Сибирь. Административная политика в первой половине XIX в. - Омск, 1995. - С. 116.
11. Бабков И. Ф. Воспоминания о моей службе в Западной Сибири. - СПб., 1912. - Т. 1. - С. 51.
12. ГИАОО. Ф. 2200. Оп. 11. Д. 633. Л. 4.
13. Басаргин Н. В. Воспоминания, рассказы, статьи. - Иркутск, 1988. - С. 204.
14. ГИАОО. Ф. 3. Оп. 2. Д. 1805. Л. 86.
15. Анучин Е. Н. Исторический обзор развития административно-полицейских учреждений в России с Учреждения о губерниях 1775 г. до последнего времени. - СПб., 1872. - С. 79.
16. ГИАОО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 1630. Л. 53 ; Оп. 2. Д. 2759. Л. 158 ; Ф. 1264. Оп. 1. Д. 31. Л. 109.
17. СЗ РИ. - Т. 3. - Кн. 1. - СПб., 1842. - Ст. 10.
18. ПСЗ РИ. - Т. 48. - Ч. 2. - СПб., 1876. -№ 52438.
19. Воинова Л. Е. Анализ бюджетного обеспечения МВД Российской империи в XIX-ХХ вв. // История государства и права. - 2011. -№ 11. - С. 43.
20. ПСЗ РИ. - Собр. 2. - Т. 42. - СПб., 1871. -№ 44956.
21. СЗ РИ. - Т. 2. - Разд. 2. - СПб., 1912. - Ст. 641, 655 ; Т. 3. - СПб., 1912. - Приложения.
22. РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 1. Д. 1773. Л. 21.
23. Гессен В. М. Вопросы местного управления. -СПб., 1904. - С. 8.
35
