CC BY
91
УДК 340
ОРГАНИЗАЦИОННО-ПРАВОВОЕ РАЗВИТИЕ ПОЛИЦИИ В СИБИРИ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX В.
THE LEGAL STATUS OF POLICE IN SIBERIA IN THE FIRST HALF OF XIX CENTURY
И. А. КОНОВАЛОВ (I. A. KONOVALOV)
Рассматривается процесс организационно-правового развития полиции в Сибири в первой половине XIX в.
Ключевые слова: история государства и права, полиция, Сибирь, XIX в.
The article is devoted to the process of reorganization of police in Siberia in the first half of XIX century and it's functions.
Key words: history, history of the state and the rule, police, Siberia, XIX century, administration.
Одно из важных направлений реформирования современной российской государственности заключается в повышении эффективности деятельности органов охраны правопорядка. Часто обращаясь к наколенному по данной проблеме опыту стран Запада, мы забываем, что Россия обладает своими положительными достижениями, ознакомление с которыми может оказаться полезным и для сегодняшнего времени. Реформа правоохранительной системы Российского государства не может обойтись без осмысления опыта прошлого, выявления внутренних закономерностей развития, определения круга сложившихся правовых отношений. Актуальность исследования определяется также необходимостью сохранения преемственности между различными этапами развития государства и его отдельных институтов. С этой точки зрения, весьма показательна история образования и развития полицейских органов в Сибири, которая ещё не стала объектом пристального внимания исследователей -лишь отдельные аспекты проблемы были освещены в работах более общего характера.
В 1802 г. в России учреждаются новые органы отраслевого управления - министерства и среди них - министерство внутренних
дел (МВД), которому поручались охрана правопорядка, надзор за благоустройством и санитарным состоянием страны, функционированием путей сообщений, продовольственная безопасность, организация путей сообщения и почты. Кроме того, МВД руководило деятельностью губернаторов, которые, будучи представителями МВД в регионах, осуществляли общее руководство всеми административно-полицейскими органами на местах. Губернаторы обладали широкими административно-судебными полномочиями. Их юрисдикции подлежали все дела - от связанных с иностранным шпионажем до надзора за санитарным состоянием населённых пунктов. Губернатор был высшей судебной инстанцией в крае, а в Сибири генерал-губернаторы были также командирами расквартированных в губернии войск. Он также имел ряд властных полномочий в отношении организованного в первой половине XIX в. жандармского управления. Непосредственное руководство органами внутренних дел осуществлялось второй экспедицией министерства - экспедицией спокойствия и благочиния. Она включала два отделения. Первое курировало сельскую полицию (нижние земские суды), второе - городскую (управы благочиния).
© Коновалов И. А., 2011
Первым министром внутренних дел стал
В. П. Кочубей.
Дальнейшее развитие органов центрального полицейского управления связано с осуществлением реформы М. М. Сперанского, в ходе которой было создано Министерство полиции. Министерство полиции состояло из трёх департаментов (Департамент полиции хозяйственной, Департамент полиции исполнительной, Медицинский департамент) и двух канцелярий (общей и особенной). Департамент полиции хозяйственной осуществлял контроль за ценами, продовольственным снабжением городов, пресекал спекуляцию. В его ведении также находились смирительные и работные дома. Департамент полиции исполнительной руководил работой местной полиции, надзирал за проведением предварительного следствия по уголовным делам, контролировал рекрутский набор и занимался поимкой дезертиров. Медицинский департамент ведал санитарным надзором, организацией мер по предотвращению эпидемий и эпизоотий, снабжением лекарственными препаратами. Особенная канцелярия Министерства полиции занималась секретным делопроизводством, политическим сыском, а также наблюдением за иностранцами.
Правительство наделило Министерство полиции большими полномочиями. Кроме охраны правопорядка, Министерство следило за исполнением законов всеми другими государственными органами. Из-за этого многие высшие сановники империи негативно восприняли появление нового контрольного органа и использовали любые возможности для дискредитации его деятельности. Поэтому в 1819 г. вновь назначенному министру внутренних дел В. П. Кочубею удалось обосновать перед императором необходимость его ликвидации с возвращением функций Министерства полиции в Министерство внутренних дел [1].
Развитие органов охраны правопорядка в первой половине XIX в. было связано с трансформацией системы местного административного устройства и управления Сибирью. В 1806 г. генерал-губернатором Сибири был назначен И. Б. Пестель (отец известного декабриста). Сам он прожил почти всё время в Санкт-Петербурге, предоставив управлять краем гражданским губернаторам. Назначен-
ный генерал-губернатором Сибири М. М. Сперанский в 1819 г. начал большую ревизию в регионе. По итогам ревизии он отдал под суд двух гражданских губернаторов и 48 высокопоставленных чиновников, ещё 681 чиновник, по мнению ревизоров, вполне были достойны острога, но их не стали привлекать к уголовной ответственности [2]. Однако даже такие меры были недостаточны. Под Красноярском крестьяне признались Сперанскому, что к его приезду в селе были заготовлены жалобы на местного исправника, но потом крестьяне решили, что новый может оказаться ещё хуже, поскольку негде взять более достойного, к тому от нового за жалобу крепко достанется; наконец, старый уже сыт, а новый придет ещё голодный [3]. В 1822 г. по реформе М. М. Сперанского, который был назначен сибирским генерал-губернатором, в регионе было учреждено два генерал-губернаторства - Западной и Восточной Сибири. Генерал-губернаторство Западной Сибири состояло из Томской и Тобольской губерний, а также Омской области. Ставший первым западносибирским генерал-губернатором П. М. Капцевич признавал приоритет военно-политических задач в управлении краем и, учитывая выгодное стратегическое положение Омска, выбрал город на Иртыше местом своего пребывания. Впоследствии преемники П. М. Капцевича (И. А. Вельяминов и Н. С. Сулима) перенесли резиденцию генерал-губернаторов обратно в Тобольск, но в 1836 г. при генерал-губернаторе П. Д. Горчакове Омск вновь стал главным административным центром края. В 1838 г. Омская область была упразднена. Однако в Омск из Тобольска были переведены важнейшие учреждения генерал-губернаторства Западной Сибири: Главное управление, корпусный штаб, провиантская комиссия, управление 8-го округа корпуса жандармов и другие [4].
В Восточно-Сибирское генерал-губернаторство, с административным центром в Иркутске, вошли Иркутская и Енисейская губернии, Якутская область, Охотское, Троицко-Савское и Камчатское приморские управления.
В Санкт-Петербурге дела Сибири сосредоточивались в ведении специально созданного Сибирского комитета. При гражданских губернаторах, возглавлявших губернскую администрацию, действовали совещательные советы, подчиненные губернатору.
Начальники областей, в отличие от гражданских губернаторов, сосредоточивали в своих руках не только административнополицейское, но и военное управление, что имело существенное значение для отдаленных и пограничных местностей.
Губернии подразделялись на округа, во главе которых стояли окружные начальники с действовавшими при них в качестве совещательного органа советами. Они составлялись из чиновников округа. Окружная полиция и земский суд находились в ведении земских исправников. В городах административно-полицейская власть находилась в руках городничих. В Сибири, подобно европейской части империи, административнополицейскими органами для крестьян являлись волостные правления (округа делились на волости), имевшие в своём составе выборного старшину, сельских старост, сборщиков податей и писаря.
В 1837 г. в связи с делением уездов на более мелкие административно-территориальные единицы - станы - в сельской местности в Сибири появилась специальная полицейская должность станового пристава. Этот полицейский служащий получал в год 224 руб. жалования, 56 руб. командировочных, 85 руб. на канцелярские расходы и 57 руб. на рассыльных - всего 422 руб. Становой пристав должен был постоянно проживать на своём участке, для чего ему предоставлялись средства на приобретение жилья.
В первой половине XIX в. большое внимание уделялось организационно-штатному укреплению полиции. К 30-м годам XIX в. были утверждены штаты для всех городов Сибири. Численность полицейских зависела от административного статуса городского центра, количества его жителей и суммы городского бюджета (за счёт которого содержалась полиция). В этот период города были поделены на 4 категории. К первой категории в Западной Сибири относились Томск и Тобольск, ко второй - Тюмень, к третьей - Омск и Каинск, к четвертой - все остальные административные центры уездов. Особый статус имел Барнаул. Здесь действовала «горная полиция», которая подчинялась управляющему заводом и была организована в соответствии со статьями «Устава горного». Для непосредственного руководства
барнаульской полицией горнозаводское начальство назначало полицмейстера [5].
Городская полиция в Сибири уже в начале XIX в. была дифференцирована на «внутреннюю» и «внешнюю» части. «Внешняя» часть являлась специализированной наружной службой охраны правопорядка, её территориальный рамки распространялись на весь город. Эту службу несли полицмейстеры и городничие, а также находившиеся в их распоряжении штатные полицейские команды. «Внутреннюю» часть составляли полицейские управы, частные приставы и квартальные надзиратели. Они выполняли распоряжения администрации, осуществляли профилактику и пресечение преступных деяний, занимались оперативно-розыскной деятельностью, проводили дознание и предварительное следствие, контролировали соблюдение паспортного режима, наблюдали за санитарным состоянием населённых пунктов и торгово-промышленной деятельностью горожан и даже судили за маловажные преступления.
Во главе городской полиции стоял городничий (в губернских центрах Иркутске, Омске, Красноярске, Тобольске и Томске -полицмейстер), который выступал как уполномоченный правительства, контролировавший все вопросы жизни города [6]. Городничий (полицмейстер) располагал значительными силами прямого принуждения - штатными полицейскими командами. Он назначался на свою должность Сенатом по представлению губернаторов. Основные функции начальника полиции были закреплены ещё в главе XIX «Учреждения для управления губерний» 1775 г. Начальнику полиции запрещалось покидать город. Он должен был приводить в исполнение решения, принятые губернскими правлениями, обращаться в суд для наложения взысканий и т. д. В распоряжении полицмейстера (городничего) находились секретарь (экзекутор), журналист (архивариус) и канцелярские служители.
Работа в полицейских управлениях начиналась с 8 утра с рассмотрения рапортов о происшествиях за минувшие сутки. Задержанных за правонарушения после проведения расследования направляли в суд или подвергали наказанию.
В подчинении полицмейстера находились частные приставы, а городничего -
квартальные надзиратели (в Тюмени и Каин-ске - частные приставы). В первой половине XIX в. Томск и Тобольск были поделены на три, Тюмень - на две части. Такое деление учитывало топографическое положение городов и количество их населения. В каждой части было от 200 до 700 дворов. Во главе каждой части стоял частный пристав, который отвечал за охрану общественного порядка, оперативно-розыскную деятельность, осуществлял надзорно-регулятивные функции, следил, чтобы не нарушался «закон божий», а также возглавлял словесный суд в городской части. Частный пристав должен был проживать в пределах своей части, а при отсутствии здесь более двух часов он должен был передать исполнение своих обязанностей соседнему частному приставу [7].
При полицейских управах Омска, Томска, Тобольска, Иркутска, Красноярска, Тюмени и Каинска в первой половине XIX в. была введена должность частного пристава, который руководил проведением дознания и предварительного следствия на всей городской территории. Согласно статье 105 «Устава благочиния» частный пристав должен был выяснить вопросы:
1) об особе, над которой учинено преступление;
2) о действии, что учинено;
3) об орудии, чем учинено;
4) о времени и месте преступления;
5) выявить свидетелей;
6) выяснить преступников.
Частным приставам (в городах четвертой категории) придавались квартальные надзиратели. В составе каждого городского квартала было от 50 до 100 дворов. В подчинении каждого частного пристава было по два квартальных надзирателя. На квартальных надзирателей возлагалось непосредственное обеспечение порядка и безопасности.
В первой половине XIX в. при полицейских управах городов Сибири действовали подразделения полицейских стражников или будочников, объединенных в полицейские команды. На территории городских центров располагались «полицейские будки» - небольшие, отапливаемые в холодную погоду помещения, в которых постоянно, посменно дежурили трое полицейских стражников, а в случае необходимости мог разместиться уси-
ленный наряд полицейских. В обычное время каждый стражник был вооружен только холодным оружием - тесаками и алебардами. Их форма напоминала современное обмундирование полицейских. Полицейские стражники носили медные каски, с выбитым изображением герба города или фуражки серого сукна с околышем красного цвета. В обмундирование входили галстук черного сукна, мундир серого сукна, воротник, погоны и обшлага которого были из красного сукна. На погонах делалась высечка с номером полицейской части. В обмундирование входили также брюки, шинели и куртки серого света, а также короткие сапоги [8]. На службу полицейскими стражниками во внутренних губерниях России откомандировывались нижние армейские чины из нестроевых военнослужащих. Полицейские команды Сибири комплектовались из казаков городовых казачьих полков. В Западной Сибири службу несли казаки Томского, Татарского и Тобольского городовых казачьих полков. В главном административном центре Западной Сибири
- Омске к полицейской команде была прикомандирована специальная полицейская сотня Линейного казачьего войска. Кроме патрульно-постовой службы казаки несли караульную службу при арестантских острогах и продовольственных складах, конвоировали грузы и осуждённых, были посыльными и т. д. Согласно уставу 1822 г. «О городовых казаках» они стали делиться на полковых и станичных. Полковые жили исключительно за счёт жалования, а станичные занимались промыслами и хлебопашеством [9].
В первой половине XIX в. полицейские должности были приведены в соответствие с Табелью о рангах 1712 г. Так, полицмейстер во время службы стал считаться чиновником 8 класса (приравнивался к армейскому майору).
«Устав благочиния» 1782 г. предъявлял довольно жесткие требования к лицам, заступившим на должности полицмейстеров и городничих: человеколюбие, верность, усердие и рвение к службе, здравый рассудок и честность. К частным приставам и квартальным надзирателям требования были ниже -от них требовалось лишь «прилежание к должности». Однако даже должность полицмейстера в Томске достаточно долгое время
занимал беглый каторжник, который сумел в Санкт-Петербурге втереться в доверие к томскому губернатору, скрыв своё прошлое [10].
На должности полицмейстеров и городничих в Сибири назначались, как правило, бывшие армейские или казачьи офицеры. Частные приставы набирались из чиновников различных ведомств. В Барнауле должности квартальных надзирателей занимали служащие горно-заводского ведомства, а должности полицейских стражников - заводские мастеровые [11]. Однако начальники полиции, будучи, как правило, отставными военными, вступали в должность без специальной подготовки и невольно попадали в «заложники» к своим секретарям, приставам и надзирателям. Последние также не имели специального образования, необходимого для замещения должности полицейского служащего. Поэтому очень часто ведение дел осуществлялось по произволу, в ущерб правосудию, или же, что ещё хуже, по личным интригам.
При назначении на должности широко было распространено кумовство и взяточничество. Например, И. Ф. Бабков, квартирмейстер Отдельного Сибирского корпуса, писал о деятельности статского советника Почеку-нина, который к середине XIX в. приобрёл неограниченное доверие генерал-губернатора Западной Сибири Т. Х. Гасфорда: «Он так ловко повёл дело, что назначение на разные должности, например полицейских исправников, зависящие от власти генерал-губернатора, находились в его руках. Ходили слухи, что эти должности были обложены таксой» [12]. Почекунин был отстранён от должности лишь при следующем генерал-губернаторе Западной Сибири А. И. Дюга-меле [13].
Порядок формирования городских полицейских команд был несколько изменён в 1853 г. По новому закону были определены штаты городских полицейских команд: из расчета на 5000 жителей 1 унтер-офицер и 9 полицейских служителей [14].
Финансирование полицейских органов Сибири осуществлялось за счёт доходов органов местного самоуправления. Денежное содержание от государства получали только начальники полиций (полицмейстеры, городничие и исправники). В том случае, если
средств местного самоуправления на содержание полиции не хватало (такое случалось часто в Сибири XIX в., так как регион в хозяйственном отношение был развит ещё слабо и неравномерно), финансирование осуществлялось из государственных средств, идущих от общего земского сбора [15]. Полицмейстер получал в среднем 572 руб. в год, городничий - 429 руб., частный пристав -228 руб., квартальный надзиратель - 143 руб. [16]. Между тем стоимость жизни в первой половине XIX в. постоянно возрастала, что выражалось в падении курса рубля и росте цен на многие товары, прежде всего на предметы первой необходимости, несмотря на то, что правительство в 1840 г. провело девальвацию рубля. Мука пшеничная в Омске за 12 лет (с 1823 по 1835 гг.) подорожала на 45 коп., мясо - на 80 коп., масло - на 3 руб., пара сапог - на 1 руб. [17]. Это довольно сильно сказывалось на интересах полицейских, живущих на жаловании, так как штатные оклады многих должностей, установленные ещё в начале XIX в., продолжали действовать на протяжении почти всего столетия. Такое положение дел принуждало многих сотрудников полиции брать взятки, а местное начальство, по многочисленным свидетельствам современников, «молчаливо признавало взяточничество» и даже иногда поощряло его.
Штаб и обер-офицеры сибирской полиции имели особые привилегии, которые, в основном, были следующими: как всем
классным чиновникам, им при определении на службу в Сибирь выдавались денежные пособия в размере годового оклада; устанавливались двойные прогоны до места назначения и прибавочные оклады за каждые 5 лет службы в Сибири (по % оклада, пока сумма прибавки не сравняется с суммой штатного оклада); сокращались сроки выслуги ордена Святого Владимира 4-ой степени (которым награждались чиновники за безупречную службу); три года сибирской службы считались за четыре для выслуги для пенсии; предоставлялись казенные пособия для обучения детей; вдвое сокращались сроки выслуги первого (XIV) классного чина, а также имелись другие более мелкие льготы. Получив пособие от казны, офицер полиции был обязан прослужить в крае не менее трёх лет.
Кроме того, сибирским губернаторам было разрешено в случае необходимости замещать должности до IX класса лицами, вообще не имеющими классных чинов [18].
Нижние чины полиции получали за свою службу денежное довольствие и провиант натурой. В год полицейскому стражнику выдавалось 21 пуд 30 фунтов муки, 2 четверти и 2 гарнца круп, кроме того ему полагалось 3 руб. денежного довольствия. Обеспечение полицейских обмундированием и амуницией производилось по «срочной» системе. Каждая вещь, выдаваемая бесплатно, имела сроки носки, ранее которых полицейский не имел права требовать замены. Полицейский получал мундир и фуражку на 2 года, шинель на четыре, на год пару сапог, к которым выдавались ещё две пары подметок и холст на две рубахи. На разные сроки выдавались также и прочие более мелкие предметы обмундирования в амуниции: пуговицы, крючки, тесьма, пряжки и прочее. По истечении срока носки вещи переходили в собственность полицейского, и он мог их продать [19].
В первой половине XIX в. для нижних чинов полиции были введены «наградные» деньги «за усердие в службе», которые выдавались из штрафных сумм, взимаемых с жителей населённых пунктов, за нарушение санитарных правил, а также за другие полицейские (административные) правонарушения. За служебные проступки рядовые полицейские, как и солдаты в армии, наказывались арестом и битьем шпицрутенами (достаточно толстыми прутьями из ивы). С 1838 г. унтер-офицерам полиции было разрешено сдавать экзамены для получения XIV класса по Табели о рангах (прапорщик в армии, первое обер-офицерское звание). Успешная сдача экзамена автоматически в два раза увеличивала жалование и освобождала от телесных наказаний [20].
Дореформенная полиция выполняла большое количество полномочий, что определялось широкой компетенцией Министерства внутренних дел, которое возглавляло деятельность местных административных и полицейских учреждений. В его компетенции, помимо правоохранительной деятельности, находились права сословий, паспортновизовая служба, военно-мобилизационные
вопросы, городское и земское хозяйство, пожарная и продовольственные службы, выдача торговых и ремесленных свидетельств, а также врачебная часть.
Сибирская полиция занималась патрульно-постовой службой, осуществляла оперативно-розыскные мероприятия, производила дознание и следствие.
Следствие, согласно дореформенному законодательству, распадалось на предварительное и формальное. Предварительное следствие предоставляло собой совокупность следственных действий, направленных для сбора, материала, который бы позволил судить о том, можно ли известному лицу предъявить обвинение.
Формальное следствие включало в себя комплекс мероприятий, направленных против подозреваемого, чтобы иметь возможность установить, действительно ли подследственный совершил рассматриваемое преступление и достоин ли он наказания, или наоборот, это лицо должно быть освобождено от подозрения.
Формальное следствие всегда назначалось для суда; предварительное следствие служило основой для формального следствия или велось для начальства, которое предписывало провести дознание [21].
Полиции было предоставлено даже право суда за «маловажные преступления», за которые в законе определялось денежное взыскание не свыше 30 руб. серебром (кроме кражи лошадей, которая считалась опасным преступлением ещё со времен Русской Правды), кратковременный арест от 1 суток до трёх месяцев, или торговая казнь (наказание розгами), но не более 30 ударов. Исполнение приговоров также возлагалось на полицию [22].
Слабое торгово-промышленное развитие сибирского региона в XVIII - XIX вв., немногочисленность и демографическая стабильность края определяли невысокий уровень преступности. Тяжкие преступления были редки, носили очевидный, бытовой характер, совершались чаще всего деклассированными элементами либо в состоянии алкогольного опьянения, поэтому не было острой проблемы в их раскрываемости. Так, в 1850 г. во всём западносибирском крае было совершено только 87 убийств, 20 разбоев и
грабежей, практически все из них были раскрыты [23].
Ввиду большого круга и важности вопросов, возложенных на полицейские органы, им было предоставлено в дореформенный период право взаимодействия с полицейскими и другими учреждениями прочих губерний и уездов, минуя даже губернское правление.
Как показывает проведенное исследование, в рассматриваемый период полиция, несмотря на значительное количество выполнявшихся ею функций, вполне справлялась с возложенными на неё задачами и представляла собой важнейшее звено государственного аппарата абсолютистской власти в Сибири.
1. Борисов А. В. Полиция самодержавной России в первой четверти XIX в. - М., 1982. -С. 47.
2. История Сибири. - Томск, 1987. - С. 218.
3. Корф М. Жизнь графа Сперанского. - Т. 2. -СПб., 1861. - С. 199.
4. ГАОО (Государственный архив Омской области). - Ф. 3. - Оп. 1. - Д. 3223. - Л. 6.
5. ГАОО. - Ф. 3. - Оп. 1. - Д. 1449. - Л. 181.
6. ГАОО. - Ф. 3. - Оп. 2. - Д. 2324. - Л. 12-67.
7. История полиции России. - М., 1992. - С. 58.
8. ГАОО. - Ф. 3. - Оп. 3. - Д. 3839. - Л. 7.
9. Емельянов Н. Ф. Город Томск в феодальную эпоху. - Томск, 1984. - С. 51.
10. Город Томск. - Томск, 1912. - С. 36.
11. ГАОО. - Ф. 3. - Оп. 1. - Д. 228. - Л. 181.
12. Бабков И. Ф. Воспоминания о моей службе в Западной Сибири. - СПб., 1912. - Т. 1. -С. 51.
13. ГАОО. - Ф. 2200. - Оп. 11. - Д. 633. - Л. 4.
14. Мулукаев Р. С. Полиция в России (IX - начало XX вв.). - Нижний Новгород, 1993. -
С. 34.
15. ГАОО. - Ф. 3. - Оп. 1. - Д. 1449. - Л. 5.
16. ГАОО. - Ф. 3. - Оп. 2. - Д. 2327. - Л. 31-35.
17. ГАОО. - Ф. 3. - Оп. 1. - Л. 274; Д. 1630. -Л. 142; Ф. 9. - Д. 106. - Л. 8.
18. Ремнев А. В. Обсуждение в правительственных сферах России вопроса об особых преимуществах государственной службы в Сибири и на Дальнем Востоке // Проблемы социально-экономического развития и общественной жизни России. - Омск, 1994. - С. 40.
19. ГАОО. - Ф. 3. - Оп. 2. - Д. 2327. - Л. 31-35.
20. Борисов А. В. Профессиональная подготовка и воспитание сотрудников органов внутренних дел в дореволюционной России// Полиция и милиция России: страницы истории. -М., 1995. - С. 77-78.
21. Власов В. И., Гончаров Н. Ф. Организация розыска преступников в России в IX-XX вв.
- Домодедово, 1997. - Ч. 1. - С. 21.
22. ГАОО. - Ф. 3. - Оп. 3. - Д. 4338. - Л. 8.
23. ГАОО. - Ф. 3. - Оп. 2. - Д. 2680. - Л. 19.
