CC BY
68
МЕСТО И РОЛЬ ИСЛАМА В РЕГИОНАХ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ, ЗАКАВКАЗЬЯ И ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ
С. Филатов,
кандидат исторических наук, старший научный сотрудник (ИВ РАН) КАБАРДИНО-БАЛКАРИЯ В ПОИСКАХ РЕЛИГИОЗНОГО МИРА
Для кабардинцев и балкарцев характерно позднее и сравнительно поверхностное восприятие ислама. История религии этих двух народов связана с попеременным почитанием языческих, христианских и мусульманских традиций, каждая из которых оставила след в духовной и культурной жизни этих народов. При этом последние две религиозные системы часто мифологизируются и приобретают определенные черты языческих культов. Нахождение на одном урочище христианских и мусульманских памятников и совершение здесь же языческих обрядов для многих жителей Балкарии и Кабарды остается нормальным явлением.
До сих пор в ущельях Кабарды можно увидеть сосны, увешанные разноцветными лентами - знак почитания местными жителями священной природы. В синкретичном сознании кабардинцев сохраняется поклонение «троице»: великому богу Тха, богу души Псатхэ, богу неба Уашхо. Имя бога Тха кабардинские предания связывают с Эльбрусом (Уэщхьэ-махуэ - гора счастья). После проникновения в Кабарду ислама Эльбрус стали считать местом обитания Джин-падишаха, царя духов и властителя птиц, который обладает чудесным даром предугадывать будущее. Перед каждым новым годом многие кабардинцы считают своей обязанностью совершить своеобразный «хадж» - идти на поклонение к Джин-падишаху. Но так как до вершин Эльбруса добраться невозможно, то паломники обычно направляются к урочищу Татар-туп (Татарский холм) на западном берегу Терека, на одной из стен которого когда-то были обнаружены изображения Богородицы и Иоанна Крестителя. Об удивительной живучести древних народ-
ных верований говорит, например, бытование такого обряда, как ханцегуащэ - вызывание дождя (во время засухи по селу носят лопату, наряженную в женское платье, в каждом доме ее обливают водой и чем-либо одаривают). Синкретичное сознание кабардинского народа хорошо отражается в народной поговорке: «Лучше уважать всех богов, чем возносить молитвы одному, а других не помнить. Ведь остальным будет обидно».
Одной из главных национальных особенностей адыгов (в том числе кабардинцев) является наличие своеобразного этического кодекса - адыгэ хабзэ. Адыгэ хабзэ является сводом правил семейно-бытовой и хозяйственной жизни, а также рыцарским кодексом чести. Соблюдение кодекса чести и нравственных правил, им предписываемых, скреплялось клятвой именем языческого бога Тха.
По мнению некоторых современных кабардинских идеологов, адыгская этика является единственной истинной национальной религией адыгов, ниспосланной Богом, под которым подразумеваются языческий Тха, христианский Бог и Аллах. По мнению современного общественного деятеля и ученого Баразби Бгажно-кова, именно адыгская этика сделала кабардинский ислам более веротерпимым и культурным, создала слой мусульманской интеллигенции - аристократии Кабарды, уничтоженной полностью при советской власти. Бгажноков дает адыгское определение ислама: «Мусульманство - это соблюдение принципов адыгской этики, сопровождающееся знанием Корана, исполнением исламских обрядов и ритуалов. В традиционном общественном мнении обладающий мусульманством - культурный, интеллигентный и благочестивый человек, входящий, благодаря этому, в элиту адыгского общества. Такие отношения с исламом обогащают адыгскую этику, снабжают ее новым, еще более богатым духовным содержанием».
Адыгство становится высшей реальностью и конечной целью бытия. «Создатель на небесах и дарованное им адыгство на земле» - таков традиционный символ веры адыгского народа. С другой стороны, это создает почву для утверждения гуманистического ислама, в котором доминирует культура мира, согласия, взаимопонимания»1. Понятие мусульманства для значительной части кабардинцев, сконструированное как смысловое производное от адыгства, предполагает соединение ислама и адыгэ хабзэ.
1 Бгажноков Б.Х. Адыгская этика. - Нальчик, 1999. - С. 85.
Во многих случаях адыгэ хабзэ считается важнее шариата. В этой системе этических норм важное место занимают традиции почитания старших («власть старшего равна власти Бога»); культ предков; воинская доблесть («из адыгского воина так же трудно сделать муллу, как из турецкого муллы - воина»); почитание гостя; культ семьи, а также обряды, связанные с пищей («пища важнее Корана»). В селах древние народные обычаи сохранялись на протяжении всех лет советской власти и заметно усилились в последние годы. Единственным обрядом, в котором в большой степени сильна мусульманская традиция, остаются похороны (хотя и этот обряд в определенной мере дополнен домусульманскими обычаями). Современный исследователь адыгской культуры Б. Бгажноков отмечает, что адыгская этика вовлекает в сферу своего влияния религиозное сознание и подчиняет его. Это явление актуально для всех периодов исторического развития адыгов-черкесов (кабардинцы - пятигорские черкесы).
Адыгэ-хабзэ обладает столь большой социально-бытовой ролью в Кабарде и в других адыгейских регионах, что адыгство было объявлено творением Бога. По мнению Б. Бгажнокова, «в сознании основной массы черкесского населения - это способ бытия в мире, дарованный народу мусульманским Аллахом или языческо-христианским Тха, подобно тому, как самим Создателем спускаются народам Священные писания. Поэтому считается, что человек, не соблюдающий заповедей адыгства, навлекает на себя гнев самого Бога. Распространены суждения типа: «Когда наши души покинут тело и предстанут перед Аллахом, он спросит с упреком: "Я даровал вам адыгагэ, чтобы вы жили в соответствии с его законами, почему же вы пренебрегли моим даром?"» Таким образом, «адыгская этика сопоставима с непоколебимой национальной религией, которая лояльно и терпимо воспринимает мировые религии - ислам и христианство»1.
У балкарского народа (тюрков по происхождению) также существует свой народный этикет - тауадэт (горный адат), который столь же тесно связан с исламом, как и у кабардинцев. Тауа-дэт с культом бога Тэнгри (аналог кабардинского Тха) в основном повторяет нормы адыгэ-хабзэ (многие исследователи полагают, что горный адат у балкарцев заимствован у кабардинцев).
Начавшееся в годы перестройки возрождение ислама постоянно находится в сложных отношениях с адыгэ-хабзэ. Эти отно-
1 Бгажноков Б.Х. Адыгская этика. - Нальчик, 1999. - С. 84.
шения могут принимать и форму симбиоза, и жестокого взаимного конфликта. Одним из проявлений сложности этих отношений может служить идеология лидеров основной национальной организации кабардинцев - Адэгэ Хасэ (Черкесского конгресса). Среди них есть и сторонники мирного симбиоза и фактического равноправия адыгэ-хабзэ и ислама, первенства ислама, первенства адыгэ-хабзэ.
В 1980 г. в Кабардино-Балкарии было лишь две официальные действующие мечети - в Нальчике (центр Кабарды) и в Кыз-буруне (на балкарской территории). Начиная с 1985 г. наблюдается постепенное увеличение числа мусульманских объединений. К концу 1980-х годов число мечетей увеличилось до девяти. В 1989 г. Духовное управление мусульман Северного Кавказа (ДУМСК), существовавшее в советские времена, распалось на семь самостоятельных республиканских духовных управлений. В 1990 г. в Нальчике состоялся 1-й съезд мусульман КБР. На нем было образовано Духовное управление мусульман Кабардино-Балкарии. Основным кандидатом, которого поддерживали власти, национальные кабардинские организации и кабардинское духовенство, был Шафик Пшихачев, единственный кабардинец, имевший хоть какое-то мусульманское образование и заканчивавший в то время учебу в Сирии. Балкарцы выдвинули Шарафутдина Чо-чаева. Пшихачев взял самоотвод, по его предложению муфтием был избран репатриант из Иордании Мухаммед Хуанж, а заместителем Чочаев. Через год, доучившись, Ш. Пшихачев возглавил муфтият. Чочаев остался заместителем с широкими полномочиями. Как раз в это время разгорелся конфликт между кабардинцами и балкарцами. Пшихачев сохранял в этом конфликте нейтралитет, одновременно подчеркивая роль Чочаева. В результате такой политики удалось избежать раскола муфтията на кабардинский и балкарский. С тех пор муфтий - всегда кабардинец, единственный заммуфтия - балкарец.
В 1992 г. президентом КБР был избран Валерий Коков. С этого момента сложилась прочная связь муфтията с республиканской властью, несмотря на то что в республике существовала влиятельная оппозиция Кокову. Ш. Пшихачев последовательно проводил политику возрождения ислама, как он ее понимал: максимальное сотрудничество с властью, союз с Адэге Хасэ и другими общественными организациями. Всё это предполагало и идейный компромисс с адыгэ-хабзэ, с общественным мнением.
В 1992 г. началась разработка проекта по строительству в Нальчике крупного общественно-религиозного центра, где пред-
полагается разместить ДУМ КБ, Исламский университет, молельный зал на 1,5 тыс. мест, зал бракосочетаний, конференц-зал, библиотеку, книгохранилище, типографию (архитектор - Заур Матуев). В 1994 г. мусульмане республики с участием президента республики В. Кокова, представителей общественных организаций, районных и городских органов власти заложили первый камень этого религиозного центра.
Ш. Пшихачев выступал против введения норм шариата. Он считал, что шариатские нормы следует воспринимать «духовно», «символически». По выражению одного из руководителей ДУМ, «шариатское законодательство здесь никогда не получится. Нам шариат не нужен, если будешь к этому призывать, то обманешь народ. В Мекке даже бесплатно не буду жить». Суфийская традиция, по словам заместителя муфтия Тахира Атмурзаева, «является интеллектуальной традицией ислама, а суфизм имеет свои исторические корни в Кабарде. Суфийская традиция еще почитается в селах среди стариков, в Кабарде - суфийские шейхи из Дагестана до революции внесли в ислам особую философскую глубину». Лидеры Духовного управления надеются, что им удастся создать такую культурную атмосферу, «которая существовала в Кабарде до революции в среде кабардинской мусульманской интеллигенции, когда шариатское судопроизводство сочеталось с местными традициями, а ислам считался самым мягким, веротерпимым и лояльным по отношению к России на Северном Кавказе». Ш. Пшихачев придерживался либеральных взглядов на ислам, склонялся к внедрению европейских ценностей в мусульманское мировоззрение, считал себя скорее единомышленником либерального муфтия Талгата Таджуддина, чем Равиля Гайнутдина.
В 1990-е годы основными направлениями политики исламских лидеров Кабардино-Балкарии были организация мечетей во всех населенных пунктах (что к 2010 г. было достигнуто) и развитие мусульманского образования и подготовка собственных преподавательских кадров в различных учебных заведениях, прежде всего на Ближнем Востоке. В 1991 г. в Нальчике открылась первая официальная школа-медресе, которая в 1993 г. была преобразована в Исламский институт. Институт менял названия, периодически то закрывался, то открывался.
В первые годы наблюдался большой наплыв желающих получить духовное образование, к нашему времени набор студентов крайне мал - профессия имама обрекает на нищенское существование. Около сотни студентов из Кабардино-Балкарии проходили
обучение в Саудовской Аравии (Университет Мохаммада бен Сауда), Египте, Сирии, Иордании и Турции. Поддержку мусульманским общинам оказывали арабские благотворительные организации, аккредитованные в республике, такие как Международная организация «Спасение», Всемирная ассамблея исламской молодежи «ан-Надва» и др. При содействии Саудовской Аравии в Нальчике был создан Центр исламской молодежи, организовано отделение Международной организации по спасению ислама «Дагуат». В штате «Дагуат» работали до 50 сотрудников, закрепленных за конкретными населенными пунктами. Деятельность и планы организации координировались Духовным управлением и Советом раис-имамов КБР. Основным объектом пропагандистской деятельности были детские сады и школы. Как сказал кади Духовного управления КБР Аль-Хадж Шарафутдин Чочаев, «через детей мы надеемся влиять на родителей». Изучение основ ислама постепенно вводилось во всех общеобразовательных школах республики. Официальные медресе, кроме г. Нальчика, были открыты в г. Баксане, пос. Куркужин Баксанского района, пос. Сармаково и Камлюково Зольского района. Расширенное обучение исламу детей всех возрастов осуществлялось в г. Тырныауз.
С середины 1990-х годов в КБР сформировалась легальная оппозиция руководству ДУМ, которую обычно называли «молодые мусульмане». Для них истинная вера - это чистый ислам, без примесей народных обычаев и суфийской традиции. Шариат является нормой мусульманской жизни, идеалом, который, по возможности, нужно достичь. Лидеры оппозиции в первые годы официально состояли в ДУМ. Неформальными лидерами оппозиции были имам-хатыб мечети в Вольном Ауле (около тысячи прихожан) - Муса Мукожев, ученик Ахмада-кади Ахтаева, одного из учителей умеренного ваххабизма, и Анзор Астемиров, игравший роль главного идеолога движения. Муса Мукожев до 2000 г. был главой закрытого властями исламского центра, который занимался изучением арабского языка и чтением Корана.
Оппозиционеры обвиняли ДУМ в губительной, по их мнению, для ислама в республике лояльности властям, в том, что руководство муфтията не отстаивает интересов мусульман перед властями, а его руководство не придерживается ортодоксального ислама. Сторонники М. Мукожева и А. Астемирова считали, что ислам в Кабардино-Балкарии должен возрождаться с чистого листа. Если в Кабарде и была какая-то суфийская традиция, то ее следует забыть, а местные народные традиции, связанные с адыгской
этикой, не должны противоречить исламу, тем более что, по мнению противников ДУМ, всё лучшее есть в чистом исламе. Применение ислама, по их словам, должно быть полным, но путем образовательного и культурного роста верующих. В первые годы своей деятельности они выступали только за мирные методы. Многие люди, в том числе христианские священники, вспоминают Анзора Астемирова, как очень открытого, вежливого и хорошо образованного человека, с которым было интересно дискутировать. Но уже тогда наиболее радикальные представители исламской молодежи становились боевиками, выступающими за идею исламского государства. Во второй половине 1990-х годов в кабардинском исламе стали проявляться экстремистские тенденции, которые вызвали со временем ответную реакцию сопротивления со стороны властей и значительной части общества.
Первым выплеском зревшего в мусульманской среде неприятия «придворного ислама» стал поход амира А. Каздохова на ДУМ в 1996 г. Причем Каздохов угрожал ДУМ «штыками правоверных». Каздохова остановили, но его нелепый поход положил начало движению исламских экстремистов и террористов. В 1997 г. была совершена попытка взорвать памятник 400-летия присоединения Кабарды к России. В 1998 г. была разгромлена банда ваххабита А. Атабаева. Вскоре после этого было обстреляно из гранатомета здание МВД. В начале 2000 г. от Мукожева откололись сторонники террористических действий братья Аслан и Руслан Беккаевы, к которым присоединилось около 300 радикальных ваххабитов. Беккаевы установили тесные связи с карачаевскими ваххабитами-террористами, которых возглавлял Хызыр Салпага-ров. Объединение произошло в середине 2000 г. В качестве общей базы была выбрана заброшенная ферма на плато Бечасын на границе Карачаево-Черкесии, Кабардино-Балкарии и Грузии. Там была оборудована военная база. Боевики Салпагарова и Беккаевых совершили ряд террористических актов на территории Северного Кавказа. В течение 2001 г. группировка Салпагарова-Беккаевых была разгромлена. Братья Беккаевы и ряд их сторонников бежали за границу. Другие были арестованы, погибли или скрылись в Чечне1. Убийство в мае 2001 г. в г. Тырныаузе православного священника Игоря Розина балкарцем радикально мусульманских взглядов произвело сильное впечатление на общественность
1 Известия, 2002.13.05. Пунанов Г. Ваххабитское подполье. Партизанский джихад против России продолжается.
республики. Убийца был признан невменяемым по причине психического заболевания, но это не сняло возникшего напряжения.
Опасность «ваххабизма» и экстремизма в Кабардино-Балкарии власти и общественность связывали в 1990-е годы в основном с полулегальными общинами и с подпольными группами, которые возникали спонтанно и в результате деятельности чеченских и ближневосточных проповедников «чистого ислама» и «священной войны» с «неверными» в России. По словам главы ДУМ КБ муфтия Шафика Пшихачева, в республике «есть подпольные амиры, собирающиеся создавать халифат... Это неформальные молодые люди, которые очень не любят слово "ваххабит", но очень похожи на них»1. Наличие независимых исламских организаций вызывало беспокойство у муфтия. В декабре 2002 г. Шафик Пшихачев, не выдержав давления со всех сторон, добровольно ушел в отставку. Муфтият возглавил его родственник Анас Пшихачев, которому и пришлось лицом к лицу столкнуться с радикальной оппозицией.
В конце 1990-х годов возникла оппозиционная структура -Джамаат Кабардино-Балкарии, которая в любой момент была готова заменить действующую административную систему официального муфтията. В его организации были те же управления, что и в администрации президента Кабардино-Балкарии. Джамаат Кабардино-Балкарии был создан имамом мечети селения Вольный Аул Мусой (Артуром) Мукожевым, который и стал его первым лидером (амиром). Джамаат имел четкую структуру подчинения -лидер, его заместители (наибы), старшие групп, каждый из которых выполняет те или иные обязанности - руководство физической подготовкой рядовых членов джамаата, религиозное обучение (чтение лекций и проповедей) и т.д. По данным правоохранительных органов, отделения джамаата существовали практически во всех районах, объединяя до 10 тыс. человек. С самого начала деятельности джамаата его руководители противопоставили себя официальному Духовному управлению мусульман Кабардино-Балкарской Республики, республиканским властям и правоохранительным органам.
К 2004 г. центрами радикальной исламской оппозиции стали сёла Сбрун-3, Куба-Таба, Вольный Аул, где молодые исламисты физически выдавили последователей традиционного ислама из
1 Титова Т. Кабардино-Балкария: Регистрация продолжается. Кестонская Служба Новостей. 3.11.2000.
мечетей1. Пиком роста экстремистско-террористической активности стали события середины нулевых годов. Первое из них - выявленный факт длительного пребывания лидера чеченских террористов Басаева в КБР, закончившийся осенью 2003 г. неудачной попыткой его задержания. В ответ на рост экстремизма со стороны властей приблизительно с 2000 г. усиливается политика преследования исламистов и ограничения деятельности мусульманских организаций.
В 1999 г. был принят республиканский Закон о свободе совести. По признанию консультанта по религиозным организациям Хаджимурата Езиева, требования закона разработаны специально для контроля деятельности мусульманских общин. Для регистрации религиозной организации, согласно закону, требуется 50, а не 10 человек, как в федеральном законе. Религиозные группы, могущие существовать без регистрации по федеральному закону, законом КБ не предусмотрены, любое религиозное объединение граждан имеет право на существование только в случае прохождения государственной регистрации. Эти ограничения вызвали трудности в перерегистрации мусульманских общин в 2001 г. - десятки из них подверглись тщательной проверке. Опасения вызвала поддержка, которую мусульманским общинам оказывали арабские организации, аккредитованные в республике. В течение нескольких лет после 2000 г. по распоряжению властей все исламские центры, за исключением исламских компьютерных курсов, были закрыты. Любая деятельность мусульман стала легальной только в рамках ДУМ.
Во второй половине 2003-2004 гг. против руководителей и членов Джамаата КБР были предприняты активные силовые действия - массовые обыски, задержания - в связи с появившейся информацией о том, что на территории республики длительное время практически открыто находился командир чеченских банд Шамиль Басаев.
Было пересмотрено решение о строительстве исламского центра в Нальчике. Власти сочли, что внушительный исламский центр в городе не нужен и выделили мусульманам под мечеть бывший кинотеатр на окраине города. Общественная активность мусульман 90-х годов была также поставлена под контроль властей. Большинство мечетей было разрешено открывать только по пятницам и только на полтора часа. Муфтий Анас Пшихачев
1 НГ-регионы, 19.01.2004.
с возмущением отмечал, что после 2000 г. контроль со стороны властей над жизнью мусульманских общин стал слишком жестоким. Он утверждал, что «по устному распоряжению главы МВД республики милиционеры опечатывают мечети, запрещают посещать мечети иногородним, ведут запись прихожан. Милиция не раз заявляла о фактах обнаружения в наших мечетях оружия, бронежилетов и мишеней для стрельбы, но пока не представила доказательств. Под подозрение попали десятки мечетей, молодых людей без всяких на то оснований задерживают, избивают и запу-гивают»1.
Вместе с тем Анас Пшихачев несколько непоследовательно заявлял о том, что подобная деятельность властей одновременно имеет позитивную сторону, т.е. направлена против распространения ваххабизма в республике. В частности, муфтия вполне устраивало то, что участковые милиционеры следили за тем, чтобы проповедь в мечетях проводилась только с разрешения Духовного управления КБР. Кадровая политика муфтията с тех пор находится под полным контролем властей республики, которые стремятся сделать ДУМ органом, которому все мусульманские общины в Кабардино-Балкарии полностью подвластны. Выборность имамов в общинах строго регламентирована - избранный членами джаамата имам должен пройти утверждение у раис-имама (районного имама) и получить аттестацию в Духовном управлении, где для этого существует специальная комиссия.
Однако террористическая деятельность радикалов только набирала силы. После разгрома Кабардино-Балкарского джамаата ведущая роль в ваххабитской оппозиции муфтияту и светским властям перешла к джамаату «Ярмук». Основой джамаата «Яр-мук» стали десять жителей Кабардино-Балкарии (среди них Адамей Джаппуев) во главе с Муслимом Атаевым, возвратившихся в 2002 г. в КБР из Грузии, где в Панкисском ущелье они примыкали к отряду чеченского полевого командира Руслана Гелаева.
Первое столкновение правоохранителей с боевиками джамаата относят к бою 18 августа 2004 г. в Чегемском районе республики, когда их группировка численностью в несколько десятков бойцов попала в окружение, из которого сумела вырваться; боевики тогда потеряли двоих, а федеральные силы - троих убитыми, пятеро получили ранения (http://ru.wikipedia.org/wiki/ %В0%94%В0%В6%Б0%В 0%В0%ВС%Б0%В0%В0%В 0%Б1%82
1 НГ-регионы, 19.01.2004.
%В0%ЛЕ%В1%80%В0%БС%В1%83%В0%БЛ - сйе^е-а^о-generated2-6).
14 декабря под руководством Астемирова и Горчханова боевиками Ярмука было совершено вооруженное нападение на дежурную часть управления Государственного комитета по контролю за незаконным оборотом наркотиков, тогда Горчхано-вым были убиты четверо полицейских, боевики захватили более 250 единиц оружия (80 автоматов и 182 пистолета, а также свыше 25 тыс. патронов). В ходе расследования были получены показания против нескольких руководителей, в том числе Анзора Асте-мирова, который скрылся от правоохранительных органов, как и Муса Мукожев. После спецоперации в Нальчике в январе 2005 г., когда был убит лидер «Ярмука» Муслим Атаев, «Ярмук» был объявлен полностью уничтоженным. Однако впоследствии оказалось, что это не так. С 2005 г. «Ярмук» входил в состав Кавказского фронта - объединения диверсионно-террористических организаций, действующих на территории всего Северного Кавказа. Руководство «Ярмуком» перешло к Астемирову и Горчханову.
В 2005 г. Валерия Кокова на посту президента КБР сменил Арсен Каноков. Президент Каноков пошел на некоторое смягчение религиозной политики. Власти пошли навстречу ДУМ КБР и дали ход некоторым мусульманским инициативам при условии жесткого контроля со стороны правоохранительных органов. Ослабли жесткие зачистки в мечетях. Возобновилось строительство исламского центра. Но в условиях непрекращающихся терактов у нового президента было узкое поле для маневра, и попытки смягчить позицию исламистов не дали серьезных результатов.
Радикальное исламское движение уже приобрело свою инерцию. В 2005 г. кабардинские исламисты совершили свою самую дерзкую и кровавую вылазку. Утром 13 октября 2005 г. несколько групп вооруженных исламистов совершили нападения на органы власти и правоохранительные учреждения в разных районах г. Нальчика. Бои шли более суток, после чего последние очаги сопротивления мятежников были подавлены. В результате террористического нападения погибли 92 участника нападения, 12 мирных граждан и 35 представителей силовых структур. Нападением на Нальчик руководили Астемиров и Горчханов.
В августе 2006 г. после ожесточенного боестолкновения исламистов со спецслужбами в пригороде Нальчика начальник управления ФСБ РФ по КБР генерал-майор С. Ушаков сообщил, что в КБР продолжают действовать подпольные экстремистские
организации: джамаат «Ярмук» и так называемая «Республиканская Шура», возглавляемые лидерами бандподполья Анзором Ас-темировым и Мусой Мукожевым, объявленными в федеральный розыск после нападения на Нальчик в октябре 2005 г.1
В ноябре 2006 г. Анзор Астемиров, руководивший нападением экстремистов на Нальчик в декабре 2004 г. ив октябре 2005 г., разместил свое обращение к властям России на сервисе Google Video: «Мы не признаем никаких законов, кроме законов Аллаха, а те, кто не желает покориться Аллаху и жить по его законам, будут наказаны», - заявил боевик2. Он также призвал сражаться с помощниками сатаны и «вести джихад против системы международного сатанизма, частью которой является и Русское государство, которое с давних пор пытается искоренить ислам, поработить мусульман, а наших детей отвратить от их веры. ... Мусульмане Кавказа, Урала, Поволжья и Татарстана объединились в борьбе за веру, и джихад распространяется на оккупированных мусульманских землях»3. Астемиров объявил Кабардино-Балкарию зоной боевых действий и пообещал в ближайшее время провести масштабные теракты на ее территории. Начать масштабную террористическую кампанию «амир Кабардино-Балкарии» пообещал с уничтожения «предателей»: крупных чиновников республики, священнослужителей, бизнесменов, поддерживающих власть. «До некоторых пор мы были снисходительны к тем, кто считает себя мусульманином, но теперь все будет по-другому. Теперь мы будем смотреть, кто мусульманин на деле, а не на словах». Он также объявил, что боевики теперь будут от имени Аллаха карать мусульман-предателей. Кроме того, Астемиров заявил, что в ваххабитское подполье входят не только рядовые граждане Кабардино-Балкарии, но и представители силовых структур, правоохранительных органов, которые помогают возрождению исламской республики.
В мае 2009 г. в перестрелке с милицией был убит Муса Му-кожев. В марте 2010 г. лидер джамаата Астемиров погиб в бою с бойцами правоохранительных органов. Несмотря на потерю лидеров, исламистам удалось расправиться с муфтием КБР. 15 декабря 2010 г. Анас Пшихачев был убит в Нальчике. 15 марта 2011 г. на внеочередном съезде мусульман республики председа-
1 НГ, 14.08.2006.
2 NEWSru.com. 17.11.2006.
3 Ibidem.
телем Духовного управления мусульман (муфтием) был избран Хазретали Дзасежев. Дзасежев продолжил политику своего предшественника. После гибели лидера джамаата Астемирова в марте 2010 г. и почти одновременного уничтожения в КБР нескольких его ближайших соратников им на смену пришли новые исламисты, вместо «Ярмука» организовавшие Объединенный вилайят Кабар-ды и Карачая - Имарат Кавказ. Фактически они находятся на «самофинансировании» - обложили «налогом на джихад» местных предпринимателей под угрозой расправы.
В феврале 2011 г. боевики сорвали курортный сезон в поселках Приэльбрусья, совершив ряд терактов, подорвав канатную дорогу в Эльбрусском районе и расстреляв там же спустя несколько дней группу туристов из Москвы - в ряде районов КБР был введен режим контртеррористической операции, действовавший вплоть до ноября (Известия, 27 января 2012 г.). К ноябрю 2011 г. глава республиканского Следственного комитета Валерий Устов заявил, что указанные теракты фактически раскрыты, часть причастных к ним людей уничтожена в ходе спецопераций, а часть находится в розыске. По словам Устова, криминогенная обстановка в республике остается сложной, на предложение властей боевикам сдаться не явился ни один человек, местные жители не выдают боевиков даже за обещанную награду до 2 млн руб.1
26 января 2012 г. боевики ворвались в спортзал школы в центре Нальчика, где старший лейтенант ВВС Денис Николаев играл в волейбол с приятелями, и устроили над ним показательную казнь. По данным спецслужб, акцию провели члены подполья из числа остатков местного джамаата «Ярмук». Жертвами террора, как в перечисленных двух случаях, иногда становятся русские, но большинство жертв - кабардинцы и балкарцы. Салафиты-террори-сты считают первоочередной задачей «исправление души» горцев. Местные полицейские, чиновники, «неправильные» имамы и представители светской интеллигенции - главные цели террора.
С тех пор в Кабардино-Балкарии регулярно происходят вооруженные вылазки террористов. Новых ярких лидеров, подобных Астемирову и Мукожеву, у исламистов больше не появлялось. Силовики регулярно объявляют о ликвидации новых малоизвестных лидеров, но после этого спокойнее не становится. Республика находится в состоянии вялотекущей гражданской войны. Ваххабитские настроения широко распространены среди учащихся
1 Известия, 21 ноября 2011 г.
средних школ, техникумов и вузов республики. Как пишет Аккие-ва, согласно различным опросам, около 30% учащихся кабардинской и балкарской национальности разделяют ваххабитские настроения или сочувствуют им, причем кабардинцы более религиозны, чем балкарцы. За последние 16 лет в ислам обратились несколько десятков русских, некоторые из них присоединились к боевикам. Неудовлетворенность федеральных властей неэффективностью борьбы с терроризмом привела к смене главы республики. В декабре 2013 г. главу республики Канокова сменил Юрий Коков, большую часть жизни проработавший в правоохранительных органах. Эксперты ожидают, что это назначение приведет к ужесточению политики по отношению к исламским экстремистам.
Борьба силовиков с террористами - это не изолированная борьба этих двух групп. Среди кабардинской и балкарской общественности и интеллигенции растет страх за будущее своих народов и республики в целом. Люди боятся, что их земля превратится в арену полномасшатбной кровавой войны, как это случилось в Чечне и Дагестане. Мне приходилось говорить с видными представителями кабардинской интеллигенции, принципиально решившими ничего публично не говорить о религии, чтобы (не дай Бог) не подлить масла в огонь. Растянувшееся на многие годы строительство громадного исламского центра в Нальчике вызывает заметные протесты части общественности, опасающейся, что этот центр может превратиться в рассадник исламизма.
В трудном положении оказались последовательные сторонники адыгэ-хабзэ. Наиболее видный и популярный среди них -этнограф, доктор филологических наук Арсен Ципинов. Ципинов занимался на практике восстановлением полного круга языческих праздников и древнекабардинского мировоззрения. Ципинов заведовал Отделом черкесского фольклора в Кабардино-Балкарском институте гуманитарных исследований и читал лекции в Кабардино-Балкарском государственном университете. Он часто проводил в Нальчике черкесские (адыгские) фольклорные праздники, пропагандировал традиционные черкесские ценности и противостоял исламизации общества. Идеология Ципинова включала в себя идеи открытости всему миру, его духовным и культурным ценностям. Подобная позиция находит серьезный отклик у значительной части интеллигенции, гордящейся светской кабардинской культурой. Такие видные деятели искусств, как музыкант Юрий Темирканов, скульптор Михаил Шемякин, постоянно проживающий в Испании
художник Мухаммед Кишев, не утратили связи со своей родиной, участвуют в развитии культуры республики и являются предметом национальной гордости кабардинцев. Исламизация КБР угрожает развитию европейски ориентированной культуры горцев.
Ципинов, как никто, резко выступал против исламизации: «Ни в одну эпоху, ни в одно время, ни в одно столетие никакая религия, ни христианство, ни ислам не взяли верх над нашим народом... Нас огнем и мечом пытались исламизировать... Наши предки, уже наученные опытом общения с миссионерами, которые несли христианство в нашу среду, сказали: "Религии приходят и уходят, а мы остаемся со своим народом". »
В конце нулевых годов деятельность Ципинова вызвала горячую полемику в нальчикских СМИ. Заголовки газет того времени: «Кто ведет нас к язычеству?», «Кто не хочет, чтоб кабардинцы были мусульманами?» Взгляды Ципинова вызвали осуждение не только сторонников чистого ислама, но и многих традиционно мыслящих людей. Вообще отказаться от ислама - это слишком. 29 декабря 2010 г. Ципинов был убит боевиками. Вскоре после убийства в Интернете появилось заявление убийц Ципинова, в котором утверждалось, что Ципинов был врагом ислама и совращал исламскую молодежь. В марте 2011 г. появилось официальное сообщение, что убийца Ципинова амир Ратмир Шамаев был ликвидирован силовиками. После убийства Ципинова движение возрождения идентичной кабардинской духовности резко пошло на спад. Сторонники его взглядов прекратили или резко ослабили свою деятельность не только из соображений личной безопасности, но и в силу своей идеологии - превыше всего сохранение народа, которому угрожает межрелигиозный конфликт: лучше отступить, чем губить народ в кровавом конфликте. (Окончание в следующем номере.)
«Экономические, социально-политические и этноконфессиональные проблемы стран Востока»,
М., 2014 г., с. 179-199.
1 http://adigasite.com/archives/1668
