CC BY
33
РАЗДЕЛ III. СОЦИАЛЬНЫЕ ПРОЦЕССЫ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ
И. В. Ковалев
К ВОРОСУ О НАПРАВЛЕНИЯХ МИГРАЦИИ СЕЛЬСКОГО НАСЕЛЕНИЯ РФ
Вопросами, связанными с депопуляцией сельских районов и проблемами, порождающими данный социально-демографический процесс, на протяжении XX в. занималось множество исследователей. Еще в начале прошлого столетия знаменитый социальный географ В. П. Семенов-Тян-Шанский в работе «Город и деревня в Европейской России. Очерк по экономической географии» обращал внимание научного сообщества на тенденции естественного оттока крестьянского населения в города и насильственного переселения жителей деревень европейской части на малозаселенные территории Сибири и Дальнего Востока в рамках реализуемой в то время аграрной реформы [9].
В дальнейшем исследованиями социальной и демографической структуры сельского населения, анализом личного и семейного потребления занимались ученые раннего советского периода — А. В. Чаянов, Н. В. Кондратьев.
В послевоенный период конкретными социологическими исследованиями, задачами которых было выявление факторов оттока экономически активного населения из деревень, занялись представители новосибирской и московской школ социологии Р. В. Рывкина, Т. И. Заславская, В. И. Переведенцев, В. И. Староверов, Ю. В. Арутюнян А. Г. Аганбегян. Период их активной исследовательской деятельности (60-80-е гг.), посвященный осмыслению и моделированию демографических процессов, можно отнести к наиболее продуктивным в отечественной социологии села. Используя социологическую методологию, авторы пытались раскрыть мотивационную сущность территориальной мобильности сельского населения, определить причины необходимости перемещения в новые условия, проблемы адаптации эмигрантов и т. д.
Тем не менее, в результате внедрения некоторых идей на практике были допущены принципиальные ошибки. Программа «сселения бесперспективных сел» с планируемым образованием укрупненных поселков (агрогородов) с типично индустриальным способом производства и инфраструктурой, приближенной к городским условиям, обнажили непроду-манность основных аспектов реализовывавшейся демографической политики. Согласно идее, «...к концу 60-х гг. все села Новосибирской области были классифицированы по критерию перспективности. Наши расчеты показывали, что перспективные поселения в целом обладали лучшей способностью удерживать и привлекать население. Но наблюдались и значительные инверсии, связанные с тем, что перспективность поселков оценивалась по признакам, не учитывавшим их конкретную историю, местоположение и природные условия, не говоря уже о культурной специфике», — спустя многие годы прокомментировала неудачи программы
© И. В. Ковалев, 2009
академик Т. И. Заславская [10]. Де-факто, действия по расселению «бесперспективных деревень» предпринимались еще с конца 50-х гг. прошлого столетия на волне аграрных реформ Н. С. Хрущева, однако концептуализирована группой ученых была только в 1968 г. Многие современные исследователи видят причину неудачности программы именно в отсутствии согласованной логической связки «теория — правовая норма — реализация» [3]. На законодательном уровне программа была оформлена в 1974 г. По постановлению ЦК КПСС, Совмина сселение жителей мелких населенных пунктов в крупные поселки должно было завершиться к 1990 г. [7]. Однако уже к концу 70-х стало понятно, что насильственное переселение крестьян в задуманной мере осуществлено не будет.
Нельзя сказать, что фундаментальные исследования в области миграции аграрного населения сегодня популярны. Как и вся социология села, данная тематика является немодной и маловостребованной, несмотря на декларируемую значимость «крестьянского вопроса». Отсутствует общепризнанная методология, а исследования в данной сфере если и ведутся, то либо по инерции в виде рудиментарных форм советской исследовательской практики, либо учеными-энтузиастами. По мнению Р. В. Рывкиной, «с сельскими исследованиями произошло то же самое, что и со всей российской социологией: после прекращения государственного финансирования полного обвала фундаментальной науки не произошло благодаря финансовой помощи западных спонсоров и (пока еще в меньшей степени) отечественных научных фондов» [8]. Это мнение разделяет П. П. Великий, указывающий на снижение достоверности получаемых социологических данных в исследованиях российского села как частный итог снижения финансирования науки в последнее время [1].
Однако на современном этапе развития отечественной социологической мысли можно отметить работы Т. Нефедовой, В. Пациорковского, которые разрабатывают новое направление аграрной социологии, основанное на методе сравнительных исследований различных сфер общественной жизни на селе в России и в зарубежных странах. В своих работах авторы демонстрируют сущностные различия в структуре рабочего и свободного времени, в уровне автоматизации производства, обеспеченности инфраструктурными объектами, а также принципиальные различия в структуре потребления. Кроме того, с определенной оговоркой к отечественным социологам можно отнести Т. Шанина, предложившего в 90-е гг. новую методологию двойной рефлексивности в исследованиях российского села, сочетающую качественные и количественные методы исследования [11].
Указанные авторы так или иначе рассматривали проблематику изменения структуры поселенческой закрепленности в контексте индустриализации и сопровождающих данный объективный процесс государственных мер. Многие из них занимались поисками факторов причинности массового оттока сельских жителей в советский период: что явилось предпосылкой, а что следствием — урбанизация как объективный процесс или в большей степени перманентно-авральные и непредсказуемые по последствиям действия политического руководства? Не пытаясь найти универсальный ответ и не находя в нем целесообразности, можно гипотетически предположить взаимное влияние обоих факторов. В работе «Капитал» К. Маркс отметил, что «...отток населения из села, а следовательно, и сокращение числа работающих в сельском хозяйстве — закономерное и прогрессивное явление. Индустриализация земледелия и животноводства, рост производительности труда позволяют получать необходимое количество продукции с меньшими затратами труда... В земледелии уменьшение живого труда может быть абсолютным» [5].
Исторический анализ отношений государства и крестьянства в нашей стране демонстрирует тип отношений, при котором сельское население рассматривается как ресурс, обеспечивающий воспроизводство городского населения, преимущественно задействованного
во вторичном и третичном секторах экономики. По отношению к аграрному населению все предшествующее столетие проходило под лозунгом оправданности средств при наличии цели, при этом в качестве ориентира выступала гипотетическая социальная цель, конструируемая политическими институтами. Для реализации ориентиров требовалось создание и постоянное воспроизводство мощной производственной структуры и, как следствие, качественное изменение социальной структуры с привлечением незадействованной в общественном производстве части сельского населения.
Безусловно, к причинам сокращения численности крестьянского населения относить исключительно миграционный отток было бы некорректно, т. к. прочие демографические переменные и факторы, их определяющие, в равной степени значимо оказывают влияние на изменение как наличной, так и постоянной численности населения. Но стоит отметить, что миграция как фактическое строго наблюдаемое и фиксируемое явление, а также потенциальная готовность к перемещению выступают в качестве своеобразного катализатора прочих показателей демографической динамики. Намерение изменить свою поселенческую закрепленность, переехать в город является существенным мотивом ограничения деторождения в сельской семье. Известно, что, несмотря на стремительное изменение типа и структуры семей, занимающихся сельскохозяйственным производством, детность (число детей на семейную единицу) в сельских поселениях по-прежнему выше. В отношении показателя уровня смертности действуют несколько иные механизмы: динамика изменения половозрастного состава, с возрастающей долей лиц, вышедших из трудоспособного возраста, дает основания полагать, что данные диспропорциональные различия обусловлены высокими темпами оттока в прежние годы. Кроме того, сегодня, наряду с прочим, крайне остро стоит проблема смертности в результате несчастных случаев, в особенности среди трудящихся мужчин на селе. По мнению П. П. Великого, «Основными причинами являются травмы, несчастные случаи, убийства и самоубийства. При сохранении сложившихся тенденций из нынешнего поколения 16-летних мужчин до пенсионного возраста доживут немногим более половины» [2].
Не снижая значимости таких факторов как гибель миллионов человек в периоды Первой мировой, Гражданской, Великой Отечественной войн, революции и прочих социальных катастроф, а также факторов естественный убыли населения, изменения территории и проч., отметим, что задачами данной работы является анализ пропорционального соотношения численности сельского и городского населения, определение темпов миграции в различные периоды для последующих исследований аналогичных динамических процессов в современности.
Данные, приведенные в табл. 1, демонстрируют лавинообразное сокращение численности сельского населения в среднем по России (Российской Империи, РСФСР) за прошедшее столетие [6].
На рубеже XIX и XX вв. число сельских жителей в общей поселенческой структуре составляло 85,3 % от общей численности населения. Анализ динамического ряда сокращения численности сельского населения за представленный в почти вековом интервале период позволяет судить о направлении миграционных потоков в города с различной численностью жителей.
Тенденция оттока экономически активного населения наметилась еще в конце XIX в. Своеобразным отзвуком реформ второй половины этого столетия стали увеличивающиеся темпы миграции, однако в большей степени данное обстоятельство характерно для маятниковой миграции крестьян с целью применения рабочей силы (как правило, с трудоустройством на низкоквалифицированные работы) без закрепления в городе.
Таблица 1
Распределение населения России по типам поселений в 1897-1989 гг.
1897 1926 1939 1959 1970 1979 1989
Все население 100 100 100 100 100 100 100
в том числе (в %):
Городское 14,7 17,7 33,5 52,4 62,3 69,3 73,6
из них (в %):
в городах 100 84,6 85,4 80,7 86,4 87,4 87,5
в т. ч. с числом жителей (тыс. чел.):
1000 и выше 23,3 22,1 19,7 12,9 18,3 19,9 23,3
500-1000 - - 3,2 13,4 10,3 13,3 13
100-500 6,2 17,1 21,8 25,1 28,8 28,2 26,1
50-100 13 15,6 11,3 10,9 9,8 9,8 10,3
20-50 12,3 15,4 14,9 13,4 11,5 10,7
10-20 10,5 5,8 5,8 4,7 3,8 3,3
5-10 5,1 2 1,4 0,9 0,7 0,6
3-5 1,4 0,3 0,2 0,1 0,1 0,1
До 3 0,5 0 0,1 0 0 0
в поселках городского типа 15,4 14,6 15,3 13,6 12,6 12,5
Сельское 85,3 82,3 66,5 47,6 37,7 30,7 26,4
§
ас
<
V
й
Я
3
о
<
— Городское население -*— Сельское население
Рис. 1. Динамика изменения доли городского и сельского населения
Массовая постоянная миграция из деревень в города — явление, характерное преимущественно для постреволюционного периода. Для обеспечения задач шоковой индустриализации страны требовалась существенная масса «живого труда» без специальных навыков и образования. Безусловно, в качестве подобного ресурса выступило крестьянское население. После 1917 г. появился новый тип поселений — рабочие поселки (или поселки городского типа), не менее 85 % населения которых было занято в промышленном производстве. Такие поселки и выступили в качестве аккумулятора сельских трудовых ресурсов.
Осознанная необходимость подкреплялась идеологическими основами политики. По мнению Ленина, «миграция населения в города играет огромную прогрессивную роль, приводя к изменению социальной структуры общества в целом за счет притока деревенского населения в города... Только это смешение и слияние земледельческого и неземледельческого населения может поднять сельское население из его беспомощности... Именно это сближение условий жизни земледельческого и неземледельческого населения создает условия для устранения противоположности между городом и деревней» [4].
Раскулачивание, коллективизация как условия обеспечения социальных целей привели к тому, что за межпереписной период (1926-1939 гг.) сельское население сократилось на 19,4 %. Параллельно с ростом численности населения крупных агломераций (губернских, а с 30-х гг. — областных центров) основной отток крестьянского населения (наряду с горожанами из разных по численности городов) произошел в пункты с населением 20-50 тыс. чел. (новые индустриальные поселения, города-сателлиты), а также в города с населением 100-500 тыс. чел. за счет увеличения объемов массового строительства и последующего производства на индустриальных предприятиях. Однако даже циничные и жестокие по форме реализации меры тех лет предпринимались параллельно с повышением уровня грамотности крестьян.
Перепись населения 1959 г. также выявила существенное сокращение численности сельского населения в послевоенный период. За 20 лет миграционный отток аграрного населения произошел на уровне 28,43 % при увеличении численности городского населения на 36,07 %. Примечательным является тот факт, что в середине 50-х гг. городское население впервые в истории превзошло по численности сельское. В отличие от предшествующего периода основной отток наблюдался в средние города.
Вплоть до конца 80-х гг. фиксируется динамичный процесс урбанизации. Таким образом, к 1990 г. сельское население составило 26,4 % от общей численности. Сельские мигранты в города и жители тех сел, которые получили статус городских поселений, за 50 лет после войны увеличили численность населения российских городов на 37,2 млн. человек. Однако важным является то, что они не только пополняли численность городских жителей, но и активно участвовали в воспроизводстве городского населения. Причем в первые годы вселения в города у выходцев из сел показатели рождаемости оставались более высокими, чем у коренных городских жителей.
В итоге за прошедшее столетие численность сельского населения в относительном выражении сократилась на 70,06 %.
Начавшиеся в конце 80-х гг. рыночные преобразования не могли не сказаться на функционировании агропромышленного комплекса. Идеи всеобщей фермеризации крестьянства, господствовавшие в начале 90-х гг., воплотились лишь незначительно и в совокупности с практически полным развалом хозяйств (бывших колхозов и совхозов) в периферийных районах, непродуманной приватизацией основных производственных фондов, снижением дотаций государства привели к сокращению числа занятых в общественном секторе сельскохозяйственного производства (особенно в отрасли растениеводства нечерноземных зон) и к зависимости от импорта сельскохозяйственной продукции. Данные обстоятельства привели к тому, что вновь возросла роль личного подсобного хозяйства в структуре потребления сельских жителей.
Что касается современного состояния миграционной мобильности сельских жителей, то вопреки расхожему суждению о продолжающейся урбанизации, данные официальной статистики миграционных процессов [10] (см. табл. 2, рис. 2) демонстрируют обратное.
Таблица 2
Соотношение численности городского и сельского населения в период рыночных реформ, %
1990 1991 1992 1993 1994 1995 1996 1997 1998 1999
Сельское население 26,36 26,21 26,37 26,85 27 27,04 26,96 26,91 26,85 26,76
Городское население 73,64 73,79 73,63 73,15 73 72,96 73,04 73,09 73,15 73,24
2000 2001 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2008
Сельское население 26,87 26,82 26,72 26,66 26,6 27,01 27,07 27,03 26,82
Городское население 73,13 73,18 73,28 73,34 73,4 72,99 72,93 72,97 73,08
80 70 60 50 * 40 30 20 10 о
□---О---о--в--о__о_о----О-О---О--О---О--О--О--О--о__о___о--О
—А—А А А—А А А
-А А А—А
- Сельское население
- Городское население
“I--1---1--1-1-----1-1--1------------1-1-1-1-1-1-1-1-1--г
0^ 0^ о\^ о!° о?3 Л* С\Ь С?3
^ ч°р> ^ ^ ^ ^ ^ ^
Рис. 2. Динамика численности городского и сельского населения в период рыночных реформ [10].
Показатели пропорций сельского и городского населения за последние 18 лет свидетельствуют о приостановке процесса депопуляции деревень. Колебание линии тренда вокруг показателя 27 % по сельскому населению и 73 % — по городским жителям заставляет научное сообщество задуматься о причинах приостановления ярко выраженной и неоспоримой тенденции предшествующего исторического этапа. В настоящее время нет устоявшегося мнения о причинах данного явления.
В подобных условиях логично предположить, что приостановка процесса урбанизации в России напрямую связана с профессионально-квалификационной структурой в самих городах, а также с проблемой адаптации к новым социально-экономическим условиям как жителей сел, так и горожан, в полной мере не ощущающих потребности в отдельных категориях работников.
В индустриальных и научных центрах миллионы представителей инженернотехнических специальностей трудоспособного возраста после разрушения советского общества не смогли найти применения имеющимся у них специальными знаниям, умениям и навыкам и вынуждены были искать возможность реализовать себя в иных отраслях.
Изменение политического строя, структуры хозяйствования и в целом экономические реалии рыночного общества привели к необходимости переквалификации. С недавнего времени возрастающее потребление обусловило увеличение спроса на специалистов в третичном секторе экономики, определило кардинальную трансформацию структуры материального производства. Те отрасли, в рамках которых ранее были востребованы жители села, сегодня либо так и не вышли из кризисного состояния, либо обеспечиваются рабочей силой из бывших союзных республик, которая несопоставима даже с отечественными сельскими тружениками ни по качеству выполняемой работы, ни по величине оплаты труда.
Что касается самих жителей деревень, то сегодня наблюдается интенсификация миграционных потоков по направлению «село — село». В нечерноземной зоне жизнеспособные и неубыточные животноводческие хозяйства концентрируются преимущественно в непосредственной транспортной близости от крупных агломераций — основных потребителей производимой ими продукции.
Таким образом, для полноценного изучения демографических процессов на селе необходимо делать акцент на региональных исследованиях с выявлением специфики развития каждого конкретного региона, анализе социальной и профессионально-квалификационной структуры поселения, направления миграционных потоков
Литература
1. Великий П. П. Российская аграрная социология: этапы, имена, идеи // Социол. исслед-я. 2008. № 7. С. 108.
2. Великий П. П. Социальная политика на селе: новые вызовы, старые ограничения // Журнал исследований социальной политики. 2007. Т. 5. № 2. С. 234.
3. Воронов Ю. П. Массовые решения в экономике: исследования, опередившие время // Всероссийский экономический журнал. 2007. № 7. С. 86.
4. Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 2. С. 224.
5. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 25. Ч. 1. С. 289.
6. Официальный сайт федеральной службы государственной статистики. иИЬ: http://www.gks.ru/bgd/regl/ b08_11/IssWWW.exe/Stg/d01/05-01.htm.
7. Постановление ЦК КПСС, СОВМИНА СССР от 20.03.1974 № 206 «О мерах по дальнейшему развитию сельского хозяйства нечерноземной зоны РСФСР».
8. Рывкина Р В. Социология села // Социология в России / под ред. В. А. Ядова. 2-е изд., перераб. и дополн. М., 1998. С. 24.
9. Семенов-Тян-Шанский В. П. Город и деревня в Европейской России. СПб., 1910. С. 36-38.
10. Социальная траектория реформируемой России: Исследования Новосибирской экономикосоциологической школы. Новосибирск, 1999. С. 44.
11. Шанин Т. Методология двойной рефлексивности в исследованиях современной российской деревни // Социол. журнал. 1998. № 3/4. С. 101-116.
