CC BY
56
УДК 82-1 ; 821.161.1.09
Алексеева Анастасия Андреевна
Костромской государственный университет им. Н.А. Некрасова
kisika7@yandex.ru
К ВОПРОСУ ОБ ОСОБЕННОСТЯХ ПОЭТИКИ ЛИРИЧЕСКОГО ЦИКЛА А.В. ШИРЯЕВЦА «ПОМИНАЛЬНИК»
В статье рассматриваются особенности поэтики цикла стихотворений А.В. Ширяевца «Поминальник». Раскрывается сущность творческого замысла поэта: собрать несколько стихотворений в одно «сверхжанровое единство».
В работе доказывается, что «Поминальник» является циклическим образованием, собранным автором из стихотворений разных периодов, но, несмотря на это, обнаруживающих идейно-тематическую, мотивную общность. В статье указывается, что художественная целостность поддерживается и структурой цикла: единое название, эпиграф, предисловие. В исследовании выявляются исторические и автобиографические истоки лирического сюжета цикла «Поминальник», обеспечивающие смысловое единство произведения.
В статье характеризуются факторы и принципы циклообразования, использованные поэтом: повторяющиеся и варьирующиеся мотивы, определяющие художественную систему «Поминальника» (лейтмотив «ухода», образы русской природы), а также специфические лексические и синтаксические средства. Особое внимание автор статьи обращает на антитезу как на основной художественный приём, на основе которого построено лирическое повествование (противопоставление деревенского и городского мира, настоящего и прошлого).
В работе подчёркивается, что автопсихологическая природа лирических переживаний в цикле сочетается с масштабными художественными обобщениями: поэту удаётся передать трагедию крестьянской России начала ХХ века. В статье делается вывод о том, что цикл А.В. Ширяевца «Поминальник» органически вписывается в контекст духовных и художественных исканий новокрестьянской поэзии в целом.
Ключевые слова: А.В. Ширяевец, «Поминальник», цикл, циклизация, факторы циклизации.
В плеяде новокрестьянских поэтов А.В. Ширяевец занимает одно из значительных мест. Однако его лирика реже обращает на себя внимание учёных-литературоведов, нежели поэзия таких авторов-новокрестьян, как, например, С.А. Есенин или Н.А. Клюев. Тем не менее в последнее десятилетие растёт количество научных работ, посвящённых исследованию творческого наследия А.В. Ширяевца. Это обусловлено, в частности, тем, что сейчас активно публикуются его произведения, ранее недоступные широкому читателю. Так, в 2007 году вышла в свет книга А.В. Ширяевца «Песни волжского соловья», в которой, по словам автора «Предисловия» С.И. Субботина, «был существенно расширен (по сравнению с предшествующими изданиями) корпус произведений поэта» [6, с. 5]. В предложенной статье мы попытаемся рассмотреть особенности поэтики лирического цикла А.В. Ширяевца «Поминальник», который в упомянутой книге, как указывают её составители, «наконец-то печатается целиком» [6, с. 5].
Стремление объединять отдельные произведения в некое художественное целое - типичная черта русского литературного процесса рубежа веков. Поэтому лирические циклы в поэзии А.В. Ширя-евца, как и в творчестве других новокрестьянских поэтов, занимают значительное место. В сборниках стихотворений поэта, изданных ранее 2007 года, цикл «Поминальник» был представлен фрагментарно, и произведения печатались под общим заглавием «Из цикла "Поминальник"» [7]. Композиция данного лирического единства - сложная, многоуровневая: некоторые произведения представляют собой своего рода маленькие подциклы, имеющие общее название. Данное отличие от традиционно-
го варианта группировки отдельных произведений в циклическое единство даёт возможность исследователям называть «Поминальник» книгой-циклом, то есть более широкой циклической формой. (Так, например, его определяет С.И. Субботин [6, с. 5].)
А.В. Ширяевец, задумывая данное произведение, подобрал к нему эпиграф: «Жизнь пережить -не поле перейти». Поэт также написал предисловие, в котором, как он сам оговорился: «<...> автор этих строк разбивает свою жизнь на периоды» [6, с. 93]. Эпиграф и предисловие цикла дают возможность судить об автобиографической основе лирического повествования. Заглавие произведения, занимающее сильную позицию текста, предваряет сюжетную канву произведения. Сама лексема «поминальник», наряду с основным своим значением, содержит в себе отрицательную коннотацию, ассоциацию с поминовением усопшего, уходом из жизни. Таким образом, эмотивное наполнение заглавия цикла в какой-то степени задаёт тон повествованию. Лексема, выведенная в заглавие цикла, образована от глагола «помянуть», что значит «помнить, упомянуть в разговоре.» [3, с. 514]. Как отмечено в словаре С.И. Ожегова, «у верующих: помолиться о здоровье живого (о здравии) или об упокоении умершего (за упокой)» [3, с. 514]. Многоплановость, неоднозначность заглавия находит своё отражение и в содержании цикла. Произведение наполнено воспоминаниями лирического героя, связанными с конкретными людьми, как ушедшими в мир иной, так и живущими. В цикле соединяется ностальгия по прошлому, которого уже не вернуть, и взгляд на настоящее. Таким образом, обозначается художественная параллель: «живое» - «мёртвое», заложенная уже в заглавии цикла. Та же идея прослеживается в способе напи-
116
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова «jij- № 1, 2016
© Алексеева А.А., 2016
сания предисловия. В итоге своеобразная «встреча» настоящего и прошедшего, жизни и смерти, рождает противопоставление, на основе которого построено лирическое повествование.
Цикличный характер «Поминальника» поддерживается композицией произведения. Сюжет цикла имеет автобиографическую природу. «Поминальник», с большой долей уверенности, можно назвать циклом-воспоминанием. Достаточно вычленимая сюжетная линия произведения прерывается рассказами об односельчанах, друзьях, любимых девушках. Возникают образы отца, деда, матери, соседских старух, гармонично входящие в общую сюжетную ткань произведения.
Лирический цикл начинается со стихотворений о школе, как о некоем символе начала жизненного пути (там герой обретает друзей, первый раз влюбляется). Затем в произведении говорится об учёбе в городском училище, поступлении на работу, путешествиях, пребывании в Петербурге и в Азии -обо всех тех жизненных этапах, которые описаны автором в предисловии к «Поминальнику». На протяжении всего циклического единства лирический герой обращается к своему настоящему, которое не кажется ему столь безмятежным и радостным, как прошлое. Таким образом, сквозным мотивом цикла становится мотив сожаления об ушедших годах. В словах лирического героя, обращённых к воспоминаниям, звучит неподдельная радость, оттого что память возвращает его к дорогому и любимому, но в то же время в них есть и грусть о том, чего уже не вернуть:
Наклейка есть на ней такая: «Китайский чай...» Давно он выпит весь, Обёртка мыла чуть благоухает, Но детство дышит, на страницах - здесь!..
(«Первая записная книжка») [4, с. 102].
О памятных годах юности лирическому герою напоминают тонкие запахи (обёртка мыла), предметы из прошлого (свидетельство об окончании школы, пожелтевшая фотография бабушки). Однако зачастую в роли субъекта, порождающего воспоминания, в цикле выступает природа. С.А. Есенин в одном из своих писем другу назвал А.В. Ширяевца «Баюном Жигулей и Волги» [1, с. 93]. И до сих пор эта характеристика заслуженно сопровождает имя поэта в газетных статьях, научных работах, подчёркивая тем самым его безграничную любовь к русской природе. Повторяющиеся пейзажные образы, несомненно, выполняют в лирическом единстве одну из главных художественных функций. Созерцание природы родного края, запечатлевшейся в сознании лирического субъекта, рождает те воспоминания, которые не хочется потерять: Священный дуб махнёт, как невзначай, Берёзка с лаской закивает снова. - Эх, Бинарадка старая, прощай! Смотри, не угашай костров былого!..
(«Старая Бинарадка», 1894-1897) [6, с. 103].
Всплывающие в памяти картины природы помогают лирическому герою, согревают его душу в холодной повседневной жизни:
Мы к лесу жались - подружился с ним! И до сих пор одна берёзка светит Корой чудесно-белой в сумрак дней.
(«Старая Бинарадка») [Там же].
Более того, лирический субъект сравнивает человека с природой: «<...> Люблю в глаза зелёные смотреть - /Лесное в них, певуче-водяное... » («Столовки», 1915) [6, с. 114]. Он даже отождествляет с природой самого себя: «<...>- В леса! К реке! И петь, и петь, и петь! / Сгореть смолистою сосною!..» («Столовки», 1915) [6, с. 114].
Поэтизация русской природы является устойчивой характеристикой как поэзии А.В. Ширяевца, так и творчества новокрестьян в целом. Повторяющиеся и варьирующиеся природные образы в лирических единствах этих авторов выступают в качестве одной из основных художественных скреп. Среди циклообразующих приёмов произведения, помимо повторов и вариаций, также можно назвать антитезу. Так, в исследуемом цикле отчётливо прослеживается противопоставление прошлого и настоящего, рождающее мотив сожаления об ушедших годах. Цикл создаётся А.В. Ширяевцем в 1922 году. В то время страна перенесла множество потрясений, которые не могли не повлиять на мировоззрение поэта. В своей автобиографии он также пишет о личной трагедии, произошедшей в 1922 году: А.В. Ширяевец потерял мать, «которой очень многим обязан» [6, с. 94]. Стихотворения, наполненные созерцанием деревенского детства, отличаются от тех, которые посвящены описанию городской жизни. В них встречаются сходные с есенинскими «кабацкие» мотивы, спокойная интонация меняется на надрывную:
В местах сих злачных не был я ни разу. Бунтует плоть. «Казёнки» я хватил И вот воркую с проституткой Азой, Похабной харе отдал первый пыл.
Воняло потом, скверным «деколоном», О пиве сиплый голос повторял.
(«Публичный дом») [6, с. 108].
Следует обратить внимание на то, как трансформировалась словесная ткань стихотворений. Говоря о городе, лирический герой в изобилии использует сниженную лексику («харя», «воняло», «бабёнка», «выпивка» и пр.), отрицательно-оценочные эпитеты («похабная», «сиплый», «дико» и пр.). Уже сами заглавия этих стихотворений, собранные главным образом в подцикле «Петербург», предваряют их эмотивное наполнение: «Публичный дом», «Попойка», «Столовки» и т. д. Здесь выражено глубокое неприятие лирическим героем городской жизни и своего окружения:
- Ах, лучше быть бы мне в глубоком трансе И лучше бы не видеть вас!
(«Братья-писатели», 1915) [6, с. 113].
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова № 1, 2016
117
В данном подцикле А.В. Ширяевец также обращается к теме миссии поэта, о которой рассуждает и в других стихотворениях «Поминальника». Лирический герой говорит о том, что поэт должен «<...> петь, и петь и петь!» [4, с. 114], что он навеки обречён творить, поскольку как бы находится в плену у своего поэтического дара. Т.К. Савченко проводит параллель между творчеством Есенина и Ширяевца и подчеркивает, что «автор обращается к теме назначения поэта, прибегая к неожиданному сопоставлению <...> своей поэзии с творчеством крепостных мастеров» [5, с. 92]: А я - торгую песенным товаром, А я у песен тоже крепостной!
(«Дед и я») [6, с. 117]. Таким образом, лирический герой «Поминальника» противопоставляет себя столичным поэтам, ранее представлявшимся ему «пророками», избранными людьми. И теперь уже в реальном времени, созерцая образ жизни и условия их творчества, лирический субъект осуждает обманувших его ожидания авторов:
Алкал услышать вещие я речи, Чуть не пророков чаял я узреть, Ну и пророки! Ой, до них - далече! Не золото чеканить им, а медь.
Так и гудело: «выпивка», «авансы», «Заказы» на стихи, роман, рассказ.
(«Братья-писатели», 1915) [4, с. 113]. Лирический герой советует «братьям по перу» черпать вдохновение не в кабаках, а в жизни русской глубинки. Он скорее назовёт поэтом своего дядю-охотника, чем тех людей, которых повстречал в Петербурге:
«Люблю с ружьём я по лесу бродить, И в поле радостно, с весенним цветом. Всё некогда.» Эх, дядя, стало быть, И ты немного был в душе поэтом!
(«Дядя») [6, с. 116] Сам он говорит о себе, что никогда не откажется от своей любви ко всему исконному, русскому, живому. Этой идеей пронизан не только рассматриваемый нами цикл, но и всё творчество А.В. Ширяевца в целом. Он заявляет: «<...> Дышу всем тем, чем Русь издревле дышит... » («Портрет мой», 1922) [6, с. 117].
В стихотворении «Азия» звучит мотив отчуждения лирического героя от Востока, очарование которого поэт воспевал ранее: «<...>— На кой мне чёрт халаты Туркестана! - / Люблю, пою я Волжскую весну!» («Азия») [6, с. 108]. Исследованию восточной тематики в произведениях А.В. Ширяевца посвящен один из разделов работы Т.К. Савченко. В нём содержится весьма интересное наблюдение: «<.> только однажды он (Ширя-евец. - А.А.) обратится к нему (Туркестану. - А.А.) на "ты", во 2-м лице. Подобное обращение - характернейшее свойство лирики поэта, о Волге, Жигулях, России Ширяевец никогда не напишет
в 3-м лице» [5, с. 109]. Тема неискоренимой любви к родному краю, к деревне особенно отчётливо звучит в последнем стихотворении цикла, являющемся неким гимном малой родине и землякам. Лирический герой даёт своеобразную клятву быть верным родной земле.
Исчезновение староукладной деревни, традиций русского крестьянства тревожит душу лирического героя. В 1917 году А.В. Ширяевец пишет В.Ф. Ходасевичу: «Отлично знаю, что такого народа, о каком поют Клюев, Клычков, Есенин и я, скоро не будет, но не потому ли он и так дорог нам, что его скоро не будет?.. <...> Ведь не так и легко расстаться с тем, чем мы жили несколько веков.» [4, с. 64]. Мотив сожаления о «Руси уходящей» является одним из лейтмотивов «Поминальника» и играет в нём циклообразующую роль. Следует отметить, что появление антитезы «Русь деревенская - Русь советская» является устойчивой характеристикой позднего творчества поэтов-новокрестьян, которых А.В. Ширяевец упомянул в своём письме В.Ф. Ходасевичу.
Примечательно, что уходящая деревенская Русь ассоциируется у лирического героя «Поминальника» с состарившейся матерью, считающей свои последние дни:
Всё глубже, шире росплески морщин, Страшнее зов последнего удела. В глазах всё больше грусти.
(«Мать») [6, с. 99].
Образы стареющих и уходящих из жизни родственников, соседей, друзей, которых упоминает лирический герой, символизируют смерть прежней деревни. Воспоминания о людях, умерших или до неузнаваемости изменившихся со временем, перерастают в сожаление о прожитых годах, о «Руси уходящей». Данная метафора поддерживается и тем, что лирический герой также говорит о новых явлениях жизни, привнесённых в деревенский быт преобразованиями в стране. Нововведения (электричество, граммофон и пр.) не делают существование деревни лучше, а, наоборот, убивают её, отрывают исконное от собственных корней. Индустриализация не приносит радости стареющей матери, посягая на духовные корни деревни, а значит, и самой России:
Теперь горит «лектричество», увы -Кровь древнюю оно не обогреет. Всё ниже склоны милой головы, Всё чаще волосы седеют и редеют.
(«Мать») [6, с. 99].
Технические открытия эпохи связываются в сознании лирического героя с «новыми людьми» («<...> Всё те же чары у родной реки... / Лишь рядом граммофон горланил быстро, / И новые орали пареньки...» («На родине», 1915) [6, с. 109]). Поэт не случайно делает иронический акцент на эпитете «новые»: лирический субъект как бы вписывает себя в ряды людей старого деревенского склада,
118
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова № 1, 2016
обречённого на искоренение, и обособляет себя от «новых пареньков». Собственные мысли о человеке прошлого, которому автор отдаёт своё предпочтение, выраженные в уже упомянутом нами письме В.Ф. Ходасевичу, А.В. Ширяевец вкладывает в уста своего лирического героя. Именно поэтому стихотворения, содержащие образы конкретных деревенских жителей, наполнены трагическим ощущением угасания прежнего крестьянского уклада жизни.
Как видно, цикл «Поминальник» оказывается своеобразным художественным откликом на события, происходящие в жизни России начала XX века. Однако, несмотря на то что «Поминальник» имеет ярко выраженную автобиографическую основу, его содержание масштабней и выходит за рамки судьбы отдельной личности. Стоит согласиться с А.И. Михайловым, который отметил, что в цикле «Поминальник» «<.> Ширяевец попытался запечатлеть мир прошлого, народную судьбу» [2, с. 725]. Мир прошлого, как мир деревенский, уходящий, и мир настоящего, городской, вступающий в свои права, - основное противопоставление, прослеживающееся в циклическом единстве. Однако следует подчеркнуть, что лирический герой хоть и предчувствует кончину староукладной Руси, но всё же не верит в полное искоренение и забвение прошлого. В цикле неоднократно происходит своеобразная встреча «живого» и «мёртвого», отражающаяся в «переплетении» воспоминаний лирического героя о прошлом и его созерцания настоящей жизни. Главным символом соприкосновения двух временных пластов становится образ сельского кладбища. Находясь там, лирический герой чувствует свою тесную связь с событиями прожитых лет. Именно на деревенском погосте он понимает, что всё ушедшее является живым. Лирический герой чувствует присутствие родных людей, умерших, но оказавшихся его вечными спутниками на этом свете. В стихотворении «Весть» звучит мотив «вечной жизни», духовной связи с предками:
- Не этот ли? ...Но вот свинцовой гирей Вдруг ноги наливаются. - Здесь. Здесь!..
- Нет, не один я, не один я в мире! -Отец из гроба Саньке подал весть!..
(«Весть», 1915) [6, с. 112].
Жизнь крестьянства раскрыта в цикле через описание народного труда. А.В. Ширяевец в «Поминальнике» обращается к образу бурлаков. Е.Г. Койнова пишет о том, что на родине поэта (в селе Ширяево) часто останавливались бурлаки. Исследователь называет бурлаков «символом воплощения русского народного характера» [6, с. 8]. Лирический герой восторгается дружелюбием и добрым отношением бурлаков-волгарей к жителям села. В то же время он подчёркивает, что бурлаки измождены от тяжёлой работы:
Ведь каждый друг мне был, и друг какой! То сказку скажет, то споёт мне что-то,
(Был малышом: не смыслил ни аза!) Начнут грузить - кипит в руках работа! Но отчего у всех грустны глаза?
(«Бурлаки») [6, с. 100].
Интонации, присущие стихотворению «Бурлаки», говорят о неподдельном восхищении лирического героя простыми деревенскими тружениками. Он называет их друзьями, тем самым обнаруживая «глубинное родство с ними» [6, с. 8]. Труд бурлаков в цикле противопоставляется труду городских рабочих («Бумаго-красильная фабрика»). В этом стихотворении уже нет того пронзительного лиризма, который присущ повествованию о волжских бурлаках:
Есть нечего! И вот ярмо труда Рабочего несу я ошалело.
«Десятка» в месяц «жалованья» мне, Машинный лязг, обида за обидой. Заныли руки, тягота в спине.
(«Бумаго-красильная фабрика») [4, с. 105].
В трудовых буднях чернорабочего городского фабричного производства нет места проявлению простых человеческих чувств, как нет места душевной песне бурлаков среди машинного лязга и обид.
Любовь к людям «прежним», ко всему исконному находит своё художественное воплощение и в словесной ткани «Поминальника». Значимым циклообразующим фактором является употребление диалектной лексики, представленной в основном группой фонетических диалектизмов («аблакаты», «лектричество», «деколон», «бекет», «спинжак» и пр.). Также автор подчёркивает особенность произношения имён собственных («Ляк-сандр Василич», «Василь Иваныч») и тем самым стремится достоверно передать говор своих односельчан, создать картину, максимально приближенную к реальности. Примечательно, что взросление лирического героя символично отмечено трансформацией сокращённого имени «Санька» в полную форму «Александр» (так же его возлюбленная «Дунька» становится «Авдотьей»):
Она теперь - Авдотья. Жизнь - улитки. Я - Александр. Не вспыхнет Тамерлан!..
(«Царапина») [6, с. 101].
В конечном итоге лирический герой отдаёт своё предпочтение именам сокращённым. Они являются неким символом объединения сельчан, живущих как одна большая семья, передают атмосферу дружелюбия, доверия, духовной близости:
Не на стружке - куда уж там! - В вагоне, Хоть с лошадьми, но лишь туда, туда, Где Дуньки, Фроськи, Спирьки и Афони, Где под гармонь запляшет и Беда!..
(«Землякам») [6, с. 118].
Цикл «Поминальник» отличается особенностями авторского синтаксиса, который также выступает в произведении как интегрирующее начало. Так, поэт передаёт паузы в речи лирических героев,
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова № 1, 2016
119
регулярно используя постановку тире, многоточия. Многоточия, как правило, являются показателями обрывистости фраз, что сигнализирует о недосказанности, о том, что воспоминания невозможно выстроить в логическое повествование. Действительно, один памятный момент в сознании лирического героя вклинивается в рассказ о другом, на воспоминания наслаиваются неожиданные ассоциации, приходящие в момент речи, и пр. Недосказанность в речи как повествователя, так и лирических героев также постоянно поддерживается большим количеством назывных и неполных предложений.
Таким образом, в цикле «Поминальник» художественно переосмыслены факты биографии А.В. Ширяевца. Но в то же время это произведение стало своеобразным гимном малой родине, авторским манифестом, провозглашающим верность поэта родной земле, деревенскому прошлому.
«Поминальник» по праву может называться циклом. Это доказывают композиционные особенности произведения и другие факторы, обеспечивающие смысловую интеграцию отдельных стихотворений в лирическое целое.
Структура произведения, отличная от композиции традиционного циклического образования, мотивирована масштабами авторского замысла: вспомнить и постичь смысл собственной жизни.
Примечательно, что наряду с повторами и вариациями, выполняющими интегрирующую роль, приёмом циклизации в «Поминальнике» оказывается и антитеза. Она выступает в произведении в качестве основной художественной скрепы, позволяющей создать смысловые переклички, взаимосвязь и взаимопроникновение отдельных стихотворений лирического единства. Всё повествование пронизано противопоставлением настоящего и прошлого. Анализ данных противопоставлений представил возможным приблизиться к авторской идее объединения нескольких стихотворений в единое целое.
Цикличность композиции (лирическое повествование отражает основные этапы жизни, описанные автором в предисловии) также подчёркивается структурообразующими факторами. Качественно новый смысл, не выводимый из значений отдельных произведений, рождается за счёт общности мотивов (центральным является мотив сожаления об ушедшем прошлом), тональности произведений. Большую роль в создании лирического единства сыграли специфические повторяющиеся лексические средства (обилие диалектизмов, стремление передать особенности говора односельчан) и постоянно используемые синтаксические особенности (авторская пунктуация, обилие назывных и неполных предложений, обрывистость фраз).
Библиографический список
1. Есенин С.А. Полн. собр. соч.: в 7 т. / сост., подг. текстов и ком. С.И. Субботина, А.Н. Захарова, С.П. Кошечкина и др. - М.: ИМЛИ РАН, 2005. -Т. 6. - 816 с.
2. Михайлов А.И. Ширяевец // Русская литература XX века. Прозаики. Поэты. Драматурги: био-библ. словарь: в 3 т. / под ред. Н.Н. Скатова. - М.: ОЛМА-ПРЕСС Инвест, 2005. - Т. 3. - С. 723-726.
3. Ожегов С.И. Словарь русского языка. - М.: Русский язык, 1975. - 846 с.
4. Русское зарубежье о Сергее Есенине / сост., вступ. ст., коммент., указ. имён Н. Шубниковой-Гу-севой. - М.: ТЕРРА - Книжный клуб, 2007. - 544 с.
5. Савченко Т.К. Есенин и русская литература XX века: влияния и взаимовлияния, литературно-творческие связи. - М.: Руссшй М1ръ, 2014. - 560 с.
6. Ширяевец А. Песни волжского соловья. -Тольятти: Фонд «Духовное наследие», 2007. - 276 с.
7. Ширяевец А. Песня о Волге. Стихи и поэмы. - Куйбышев: Куйбышевское книжное издательство, 1980. - 168 с.
120
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова «¿1- № 1, 2016
