CC BY
70
пригороде г. Рочестера в Великобритании); 3) калькирование (The White House - Белый Дом); 4) описательный способ (Janson clause - условие Дженсона, т.е. условие, согласно которому возмещаются убытки, превышающие 3% стоимости судна). Довольно часто употребляется способ традиционной передачи исторических имен (например, имен англ. королей : Charles - Карл,Henry - Генрих) и комбинированный перевод, сочетая, например, способы транскрибирования и калькирования (Jack the Ripper - Джек-Потрошитель ).
Таким образом, юридический дискурс как особый тип институционального дискурса обладает специфическим семиотическим пространством, которое характеризуется определенным набором используемых в нем вербальных и невербальных знаков. К числу вербальных знаков семиотического пространства юридического дискурса относятся онимические знаки (имена собственные), антропонимы, т.е. имена собственные известных в данном социуме (или микросоциуме) людей, входящие в названия правовых понятий, доктрин и т.п. (например, суд Линча - самосуд, теория Ломброзо - теория прирожденного
преступника). Использование имен собственных в юридическом дискурсе обусловливается пресуппози-ционной базой экстралингвистических знаний участников общения.
Основными признаками имени собственного в юридическом дискурсе можно считать тематическое структурирование, специфическое лекеико-семантическое и стилистическое оформление, оценочность в рамках прагматической установки. Имена собственные в русском и английском юридическом дискурсе обладают значительным прагматическим потенциалом, что обусловлено языковыми свойствами и особенностями реализации данных средств самознава-ния субъекта.
ЛИТЕРАТУРА
1. Степанов Ю.С. Альтернативный мир. Дискурс, Факт и Принцип, Причинности // Язык и наука конца XX в. М., 1995.
2. Власенко НА. Язык права: Монография. Иркутск: Восточно-Сибирское книжное издательство, АО «Норма-плюс», 1997.
3. Карбонье Ж. Юридическая социология. М., 1986.
Н.О. СВЕТЛИЧНАЯ, соискатель кафедры теоретической и прикладной коммуникативистики РГЭУ «РИНХ»
К ВОПРОСУ ОБ ИСПОЛЬЗОВАНИИ АББРЕВИАЦИИ В РЕЧИ
Итак, огромное количество новых реалий потребовало новых сложных наименований, а как их удобный заменитель, широко распространились аббревиатуры. Как писал в 1927 г. Е. Д. Поливанов, «ни одно учреждение не могло успокоиться, пока не найдет себе сокращенного наименования» [3, с. 234]. Но при таком обилии сокращений затруднялось понимание текста (аббревиатуры - пример увеличения кода при сокращении текста; аббревиация есть такое разрешение антиномии кода и текста, которая «устраивает» адресанта, но не удобна или не всегда удобна адресату). Отсюда (а также оттого, что некоторые аббревиатуры типа шкрабы воспринимались как неэстетичные) многочисленные дискуссии о пользе и вреде аббревиации и борьба за их упорядочение на протяжении многих десятилетий (особенно интенсивные - в 20-30 гг.). Ср.: Предложения немедленно открыть фронт борьбы с сокращениями, борьбы за язык основывались на том, что большим -ство аббревиатур трудно входило в сознание масс. Но в 20-е гг. такая их оценка мало отражалась на живой практике деловой речи, так как создание новых аббревиатур, действительно, было необходимо в связи с возникновением многочисленных новыхучреж-дений, центральных и местных, а следовательно, новых номенклатур самого разного покроя. А к 30-м гг. аббревиатурные излишества стопи более очевидными, и та самая деловая речь, которая вызвала их к
жизни, начала постепенно лишать права граждан -ства целые группы и разряды сложносокращенных наименований, оставляя только общепринятый минимум. В этом отношении характерен приказ Народного комиссара связи, изданный в 1938 году: "С первого сентября с.г. (т.е. 1938 г.) сокращения, не употребляемые в разговорной речи, к печати не принимать" [4, с. 158].
Исследователи русского языка первых лет советской власти (времени массового «производства» новых аббревиатур) отмечают, что «непонимание нового языка обусловлено большим количеством аббревиатур» Ср.:
Надписи ни одной человеческой нет. Все какие-то тяжеловесные, иногда совершенно непонятные заглавия. Но в этой тарабарщине постоянно фигурирует слово «Трест». Вот что такое слово «трест»? Во всем свете трест есть высшее выражение индивидуальной или личной свободной деятельности, а у большевиков в тресты загоняют сверху, по приказу начальства. Толковых человеческих названий, как раньше было, - фамилия купца и чем он приблизительно торгует, - этого почти нет. Сия страна для догадливых. Все под псевдонимом, начиная от самого государства и фамилий министров и кончая последней лавчонкой (В. Шульгин «Три столицы»).
Зашел я в какой-то ярко освещенный магазин. Кажется, на нем было написано «Сорабкоп» Долго
я скреб голову, пока догадался, что сие должно означать: Советский рабочий кооператив (там же).
Эгу ситуацию прекрасно передали И. Ильф и Е. Петров на примере второстепенного персонажа романа «Золотой теленок» монархиста Хворобьева, о котором сказано так:
Эта власть была ему противна. Он, когда-то попечитель учебного округа, принужден был служить заведующим методологическим сектором местного Пролеткульта. Это вызывало в нем отвращение. До смого конца своей службы он не знал, как расшифровать слово «Пролеткульт», и от этого презирал его еще больше.
Однако ср. иную оценку, относящуюся к тому же времени:
В городском продовольственном комитете, который ввиду отсутствия времени переименовали в Горпродком, что было гораздо короче и понятнее, выдавали карточки, по которым выдавали сушеную тарань (Дон-Аминадо). Лексикализованная аббревиатура, приобретая все признаки обычного слова, начинает способствовать ясности высказывания и текста в целом. Напротив, словосочетание, послужившее основой сокращенного наименования, может восприниматься как ненормативное, неузуальное и оттого - нарушающее ясность. Ср.: использование в документальной повести Г. Газданова (русского эмигранта, с 16 лет оторванного от России) «На французской земле» словосочетания автоматическое ружье: Порик был один - против тридцати человек; у него было автоматическое ружье и ограниченное количество патронов.
Аббревиатуры - это одно из главных в языке средств лаконизации высказывания, сокращающее процесс взаимопонимания за счет экономии сегментных средств в структуре языковых единиц. Ясно, что слова типа комсомол, СНГ, бомж, пиар, СМИ появились вследствие настоятельной потребности в краткой передаче соответствующих понятий. Именно стремлением к лаконичности высказывания вызываются к жизни все новые и новые аббревиатуры. Самым типичным способом ввода их в текст является предварительная расшифровка: В Болгарии с давних времен творческие возможности человека оценивают по его биоэнергетическому потенциалу (БЭП). <... > Но важен не только суммарный БЭП, но и текущий его показатель на конкретный год (Аргументы и факты. 2007. № 52).
Общепонятные аббревиатуры стали обычными даже в поэтических текстах авторов, далеких от советского «новояза». Причина появления таких аббревиатур - их лаконичность и выразительность. Ср.: В сапогах - двустопная жилплощадь, Чтоб не вмешивался жилотдел -В сапогах, в которых, ненаморщась, Гору нес - и брал - и клял - и пел.
(М. Цветаева) Цифры на циферблатах скрещиваются, подобно Прожекторам ПВО в поисках серафима.
(И. Бродский «Римские элегии») Но как известно, стремление к экономии речевых и мыслительных усилий - это не универсальный закон развития языка, а лишь одна из тенденций (пусть
и достаточно мощная), которая ярко проявляется в случае аббревиатурных образований, но которая может нейтрализоваться действием других факторов. Так, словосочетание может не допускать стяжения в аббревиатуру вследствие неблагозвучности, сниженной стилистической окраски, неэтичности и т.п.
Как писал К.И. Чуковский [5, с. 544-545], канцелярская пошлость немало навредила и в деле создания аббревиатур. Стихийное живое словотворчество она превратила в бездушное сплетение мертвых слов, отвратительных для русского слуха. Появились такие чудовищные сочетания звуков: Омтсгаушорс, Врид-зампло, Мортихозупр, Лабортехпрометхснабсанихр и сотни других. В списке абонентов Ленинградской телефонной сети 1960 года были Ленгорметаллоре-промсоюз, Ленгоршвейтрикотажпромсоюз. Хороши сокращения из двадцати шести букв! - восклицает К.И. Чуковский. Были слова, состоящие и из большего количества букв: Ростглавстанкоинструмент-снабсбыт (31 буква). Сегодня такие слова вспоминаются как курьезные. В СССРЯ (2006) большинство из 6000 единиц вполне соответствуют главному признаку аббревиатур - лаконичности и краткости.
Именно благодаря свойству лаконичности аббревиатуры представлялись символами языка будущего. В. Маяковский вообще предрекал аббревиатурам статус языка: Это письмо! Это написано пятьдесят лет тому вперед. Понимаете - тому вперед!!! Какое необычайнейшее слово! Читайте! Велосипедкин: Чего читать-то?. «Бе-де 5-24-20». Это что, телефон, что ли, какого-то товарища Бедэ? Чудаков: Не «бе дэ», а «бу-ду». Они пишут одними согласными, а 5 - это указание порядковой гласной. А-е-и-о-у: «Буду». Экономия двадцать пять процентов на алфавите. Понял? 24 - это сегодняшний день. 20 - это часы. Он, оно, она - будет здесь завтра - в восемь вечера. Катастрофа! («Баня»). Это пророчество не оправдалось. Однако свойство лаконичности аббревиатур обеспечивает им востребованность в различных стилях и жанрах современного русского языка1.
Аббревиатурам единодушно приписывают свойство лаконичности, экономичности, но редко за ними признается возможность обеспечивать красоту речи. Наиболее отрицательное отношение к ним было у русских эмигрантов. Герцог Г. Лейхенбергский предварил сборник статей С. и А Волконских «В защиту русского языка» (1928), в частности, следующими словами: Язык испорчен, засорен, запоганен разными наростами, начиная с словосокращений военного времени и кончая словоблудием большевиков. Его надо лечить, очищать для того, чтобы он вновь стоп достойным великого будущего великого Русского народа.
Но и советские писатели иногда резко отрицательно относились к сокращениям в силу их неэстетичности: Я не боюсь прослыть пуристом, если назо-
1 Ср., как в повести А. Вгкемчука «Товарищ Ганс» подросток Санька Рымарев рассматривает проступившие сквозь побелку на фасаде старинного здания литеры «Пашенко и Ко, галантерейная и колониальна» «Черт-те что, не разберешь, - удивляется Санька. - То ли делэ висящая внизу всем понятная вывеска «Церабкооп».
ву безобразным озорством такое довольно распространенное в Ленинграде сокращение: Моснарврай-рабком. Это клинический случай глоссолалии, сочетание бессмысленных словесных обрезков, которые вряд ли сумеет выговорить каждый сотый человек -и понять каждый тысячный [5, с. 545-546].
Тогда впервые начали входить в силу нелепые сокращения названий. Через несколько лет их количество приобрело уже характер катастрофы и грозило превратить русскую речь в подобие косноязычного международного языка «волапюк» (К. Паустовский «Повесть о жизни»).
Ср. отрицательное отношение к аббревиации, выражающей идеологию «гегемона», в статье современного автора: Прежде всего, ураганная Передовая Идеология принесла русским людям безотказное средство против напевности их языка. Как немедленное эхо выстрела «Авроры» горохом посыпались казенные сокращения слов и словосочетаний, напоминающие уже не слова, а короткие пулеметные очереди. Рабкрин. Рабкор. Комбед. Губчека Шкраб. Облсовпроф. ВЦСПС. КПСС. Агропром. И под конец, при самой агонии режима - ГКЧП. Каждое слово ВМС1 имеет мелодию и зрительный образ. В сокращениях мелодия изрублена, зрительный образ предельно искажен. В «рабкрине» и «рабкоре» видится и слышится не «рабочий», а «раб» (что и закреплялось навечно реалиями жизни в Соцлаге). К «комбеде» видишь и слышишь прежде всего «беду». В «губ-чеке» - какую-то «губу». В «шкрабе» - монстра гораздо страшнее краба... Ну, скажите, есть ли что-нибудь напоминающее язык Гоголя и Лескова в блеющей аббревиатуре «вээлкаэсэм»? В этом фонетическом чудище с четырьмя «э»? А мы привыкли -и ничего, семьдесят лет блеяли» (Тихомиров В.Р., 2005, с. 360-361).
О неблагозвучии аббревиатур (которое пророчило трагедию) писала М. Цветаева: Была бы я в России, все было бы иначе, но России (звука) нет, есть бук -вы: СССР, не могу же я ехать в глухую, без гласных, в свистящую гущу (М. Цветаева «Записные книжки»).
В эмигрантской публицистике 20-30-х гг. XX в. фигурировали такие наименования - Совдепия, Большевизия, Трисссерия и массовыми были отрицатель ные оценки новых наименований именно с точки зрения красоты. Ср.: Россия была переименована в четыре звука какого-то разбойничьего посвиста (За свободу, 1 января 1925 г.) - цит. по: Зеленин A.B., 2002, с. 77-89. Вяч. Иванов в 1918 г. писал: «...его кощунственно оскверняют богомерзким бесивом -неимоверными, бессмысленными, безликими словообразованиями, почти лишь звучаниями, стоящими на границе членораздельной речи». Цит. по: Кожевникова H.A., 2003, с. 155). Персонаж романа «Голый год» Б. Пильняка, архиепископ Сильвестр, рассуждает: Знаешь, какие слова пошли: гвиу, гувуз, гау, начэ-вак, колхоз - наваждение. Слышишь, как революция воет - как ведьма в метель! Слушай: - Гвииуу, гвии-уу! Шооя, шоооя...гау. И леший барабанит: - Гла-
1 Стилизуясь под объект анализа, В.Р. Тихомиров вводит аббревиатуру ВМС - великий, могучий, свободный (о русском языке по И. Тургеневу).
вбум! Кварт-хоз!.. Леший ярится: - нач-эвак! Нач-эвак! Хму! А ветер, а сосны, а снег: шооя, шоооя, шооя... хму!уу... И ветер: - гвиииууу... Слышишь?
В конце романа вновь автор использует эти аббревиатуры как отражение звуков метели: Март. -Ах, какая метель, когда ветер есть снег! Шоояя,шо-яя, шооояя! Гвииу, гваау, гааау... Гвиииуу, гвиииууу... Гу-ву-зз! Гу-ву-зз! Гла-вбум! Гла-вбум!! Ветер гудит в Кремле, в закоулках гу-вууу-зии-ма! И шумит крышное железо старых домов: гла-в-бумм!
«Невнятными» и «невразумительными» называет аббревиатуры А. Аверченко, причем имеет в виду самые распространенные из них: невнятные, невразумительные слова вроде «совнархоз», «уеземель-ком», «совбур» и «реввоенком». Ср. также: барышни из Совдепа, Компровуча и других страшных названий совсем не страшных учреждений (А Ремизов); Как поганки в гнилом лесу лезли отовсюду слова неслыханного на Руси жаргона, начиная с «совдепа» и «совнаркома» и кончая такими издевательскими перлами, как «помучкота» (помощник участкового комиссара трудовой армии) и «замком поморде» (заместитель комиссара по морским делам) (И Ильин).
Однако и в советской прессе 20-х гг. можно встретить отрицательную оценку аббревиатур: Русский язык жестоко пострадал во время революции. Ничто не подверглось у нас такому беспощадному коверканью, как язык. Сокращение слов носит иступ-ленно-стихийный характер и угрожает в недалеком будущем сделать нашу речь нечленораздельной (Известия, 1923). Цит. по: Русский язык зарубежья, 2001, с. 13.
Ср. также в современных СМИ: Без таких ревнителей госбезопасности сидеть бы тебе может быть царем не в золотушной ЭрЭфии, а на Руси великой от Бреста до Кушки (Советская Россия. 2005. 15 окт.).
Интересна рефлексия писателя по поводу аббревиатуры СНГ и других аббревиатур ных вариантов наименования для объединения стран бывшего СССР: Образовался... а кто, собственно, образовался? Как ЭТО звучит по-английски, знаю: Commonwealth, а как по-русски - нет. Ужас какой! Не знаю, как Родина зовется. <...> СНГ, а потом будет СЕАНГ или СНЕАГ... Как этот (это?) СЕАНГ/СНЕАГ будет функционировать? <...> СЕАНГ (если таковой утвердится) негативных ассоциаций не вызывает, по крайней мере по-русски, но звучит, увы, отвратительно и шатко, ибо, являясь словом среднего рода, имеет окончание рода муж -ского. Спасибо, что не СЕАНС. Языковая безвкусица президентов-основателей удручает, но не удивляет: партийно-хозяйственный стаж у них немалый, намозоленному уху, привыкшему к «Вторчерметам» и «Гособлснабсбытам», мил и СЕАНГ... Как-то противно считаться гражданином этого СЕАНГа. Ноя думаю, это ненадолго. У некоторых народов принято давать все новые и новые имена ребенку в важные моменты его жизни: сначала при рождении, потом когда прорежется первый зуб, потом когда впервые подстрижет волосы, потом когда женится... Нас еще много раз переименуют, перекроят, сузят, расширят, сосватают, поссорят, помирят,
накормят, обворуют... А пока наш двуглавый евразийский орел, - в ушанке и в тюбетейке, - не в силах ни разделиться в себе, ни слиться с собой. (Т. Толстая «Что в имени тебе моем?»).
В то же время аббревиатуры активно используются для усиления выразительности текста. Известный современный писатель и литературовед Вл.Новиков использует аббревиатуру для создания метафоры: Конечно, лингвистический ликбез необходим, но не он будет для нас главным. Впрочем, один сеанс такого ликбеза мы сейчас проведем буквально за минуту. Чтобы постоянно не плошать, не нарушать языковые нормы, достаточно как следует разобраться всего-навсего с четырьмя глаголами, на которые в наше время приходится чуть лине половина еже-дневн ых речевых ДТП.
Во-первых, не надо путать глаголы «надеть» и «одеть». (Сорок два свидания с русской речью»).
Сравнение также может включать в свой образ аббревиатуру:
Ноябрьский день спросонок хмур, Спеша дождливым шагом серым, Проводит тучи, как в МУУР Преступников под револьвером.
(М. Зенкевич «Ноябрь») Как известно, сравнения и метафоры являются главными элокутивными средствами в языке, и для их создания могут использоваться в том числе и лек-сикализованные аббревиатуры. Современные исследователи аббревиации (Е. А Земская, В.Н. Шапошников, С.В. Ильясова) отмечают активное участие аббревиатур в создании экспрессивности текста.
Как уже отмечалось, создание аббревиатур связано с письменной разновидностью литературного языка, точнее - с официально-деловым стилем в его письменной форме. Недаром и сейчас аббревиатуры нередко вызывают представление о «канцелярите». Однако это касается далеко не всех аббревиатурных слов, многие из них давно преодолели стилевые ограничения и превратились в слова общего языка, уместные во всех его функциональных и жанровых разновидностях, соответствующие не только стилевой, но и общеязыковой норме. Ср. наблюдение В.Н. Шапошникова об изменении пространства возможной аббревиации: «Фактически все предметные участки, все секторы стали доступны для инициальных сокращений» (1998, с. 100).
Неуместность аббревиатуры может быть связана, однако, с этическими представлениями. Так, справедливо говорится о «неэтичное ти» аббревиатуры ВОВ (ветеран отечественной войны), о неуместности аббревиатурных обозначений для наименований многих исторических событий (историки не пишут о ВФР - Великой французской революции, о КБ - Куликовской битве), в то время как аббревиатурные названия учреждений, организаций вполне соответствуют всем типам литературной нормы.
Ср. также мысли патриарха Московского и Всея Руси Алексия II о появившемся сокращении РПЦ -Русская православная церковь: «Ни дух русского человека, ни правила церковного благочестия не позволяют производить такую подмену. Такая фамильярность в отношении к Церкви оборачивается серьез-
ной духовной утратой. Наименование РПЦ превращается в пустой значок, не затрагивающий духовных струн человека. Надеюсь, что натужные сокращения типа РПЦ или бытовавших некогда «В. Великий» и даже «ИХристос» не будут встречаться в церковной речи» (Литературная газета. 1991. 5 июня.).
Если аббревиатуры уместны в названиях государств, учреждений, организаций, то для наименования исторических событий они не подходят. Историки не пишут о деятелях ВФР (Великой французской революции) или героях КБ (Куликовской битвы), о неэтичности аббревиатуры ВОВ (ветеран великой отечественной войны), о других «варварских» аббревиатурах такого типа.
По справедливому замечанию Е. А. Земской [2, с. 120], представление о том, что аббревиатуры - это «скучные» слова, малопонятные или даже совсем непонятные обычным людям, сегодня уже не соответствует действительности. В самом деле, в современных условиях усиления игрового начала и экс -прессивизации речевого общения аббревиатуры ак-тивно включаются в эти процессы.
Аббревиатура может занимать сильную позицию в тексте - выступать в роли названия художественного произведения. Эту функцию аббревиатуры приобрели уже в 20-е гг. Ср. название рассказа Дон-Аминадо «Цорн», что расшифровывается как «Центральное объединение русских недотыкомок» (недо-тыкомка - слово Ф. Сологуба). Ср. также: У.С. (3. Гиппиус), Че-че-о (Б. Пильняк), Эльпит - раб-коммуна (М. Булгаков), НЭП (В. Ходасевич), Р.В.С. (А Гайдар). Аббревиатура может быть включена в развернутое название:
Быль, случившаяся с автором в Ц.Ч. области (Н. Олейников);
Слегка нахальные стихи товарищам из ЭМКАХИ (В. Маяковский);
ТАСС уполномочен заявить... (Ю. Семенов); ЧПрайонного масштаба (Ю. Поляков). В стихотворном тексте аббревиатуры оказываются в позиции рифмы: сахар - АХРР, тенорком - Совнарком, сер - СССР, пел - РКП, кипел - РКП, нацы-кал - ВЦИК'а, Росте - бросьте, КИМ - легки (В. Маяковский), ау - ГПУ, Москвошвея - умею (О. Мандельштам); Наркоиндела - по делу (Б. Пастернак). Ср. также:
Тишина на белом свете, тишина, Я иду и размышляю не спеша -То ли стать мне президентом США, То ли взять да и окончить ВПШ!
(А Галич «Право на отдых, или баллада о том, как я навещал своего брата, находящегося на излечении в психбольнице в Белых Столбах») Аббревиатура, в том числе и окказиональная, может выполнять роль ключевого слова в рамках определенного текста. Так, в романе В.Войновича «Монументальная пропаганда» ключевое понятие передается сочетанием (автор использует только заглав-ные буквы) «Единственно Правильное Научное Мировоззрение». Ср. также: Но оба, каждый по-своему, исповедовали Единственно Правильное Научное Мировоззрение, которое наш Адмирал обозначал аббре-
виатурой ЕПНМ, а произносил как японское слово Епэнэмэ.
Так вот наш Адмирал, будучи человеком обширных знаний и совершенно независимых суждений, всегда имея на все оригинальную точку зрения, к учению Епэнэмэ относился без уважения еще в те времена, когда мало кто до этого решался додуматься.
Я стоп думать, почему это Епэнэмэ считается единственно правильным и научным и почему ради грядущего блага народа надо было столько этого же народа убивать, топить, травить, морить голодом и вымораживать? И не лучше ли придумать какое-нибудь Единственное Неправильное Епэпэмэ, но к людям помилосерднее? (В. Войнович «Монументальная пропаганда»).
Хотя первоначально аббревиатуры создавались в рамках канцелярского социолекта (профессионального жаргона), почти сразу же они стали вовлекаться в процесс языковой игры. Г.О. Винокур (1929, с. 131) приводит примеры языковой игры в газетах 20-х гг.: Выпуская настоящий показательный номер профга-зеты, редакция считает необходимым сделать несколько предварительных замечаний. Проф-газета отличается от просто газеты меньшей степенью понятности - в силу специфических свойств проф-языка. При переводе на русский язык путем изъятия приставки «проф» в соответственных словах (проф-жизнь, проф-хроника, проф-орган) газета становится понятной всем и, следовательно, перестает быть проф-газетой. Читатель, разбирающийся в проф-газете, называется проф-читателем, или, иначе, уникумом. Читатель, в проф-газете не разбирающийся, называется проф-аном («Труд», 1923).
Излюбленным приемом стало нанизывание аббревиатур :
Всех от восемнадцати до пятидесяти явно ждало сегодня что-то необычайное во всевозможных УЕПО, УЗКО, УОНО (Е. Замятин «Икс»).£ экспедиции были представители - и ОТК, иХМУ, и Гомзы, и Цепти, и Цепекапе, и Промбюро, и РКП, и ВЦК, и проч. и проч., все спецы (Б. Пильняк). Цит. по: Кожевникова Н.А, 2003, с. 151.
Дискурсивную функцию создания комического эффекта выполняют аббревиатуры в фельетонах М. Кольцова: Союзчерепком, Центробелуга, Центрок-люква, Главпух, Москводым, Уралмузыка. См. подробнее [1, с. 19].
В поэме «Крысолов» М. Цветаева пользуется аббревиатурами, образованными по образцу советских слов, при изображении нашествия крыс:
Глав-глад - Красный набат.
Глав-гвалт - Крысиный обвал.
Куль! Рвись:Глав-крыс! <. .>
(Твой .зуб,Главкруп!)
(Твой всхлест, Главхвост!).
- Присягай, визжат, главглоту!
- Присягай, визжат, главблуду!
- Не спасут, визжат, молебны!
- Ты им: Gott! они: глав!
- Ты им: Бог, они: черт!
- У нас: Brot, у них: прод.
И язык не берет!
У нас: взлом, у них: ком,
У нас: чернь, у них: терн,
Наркомчерт, наркомшиш, -
Весь язык занозишь!
Окказионализмы с частями глав-, нарком- отсылают к названиям советской эпохи и передают ос -новные этические принципы новой цивилизации, которую несут с собой крьсы (Ревзина О.Г., 1996, с. 36-37).
С.И. Карцевский пишет: «Антисемитские настроения оставили свой след главным образом в наименованиях ВЦИК'а: Шмольный (в эпоху, когда ВЦИК заседал в Смольном институте), Цгнтрожид, Прежидиум (2000, с. 240).
Языковая игра на основе аббревиатур в вьсшей степени типична для современных СМИ: Все мы помним лежачую голую забастовку сотрудниц объединения СЕвСибЧефирГеология... А на знаменитом ЗАО СкипидарБодрэнерго ситуация еще более анекдотическая. Ходят слухи, что известный предприниматель Олег Свинопаска (промышленная группа «Столовый алюминий»), который в последнее время утерял кон-роль над БрАЗом, КрАЗом, МрАЗом, ЗарАЗом и все это разом, теперь, судя по всему, собирается терять ТБК... (Комсомольская правда. 2001. 13 окт.). Министр труда поднял-таки (так называемая верхняя поддержка) балерину Волочкову в адажио «КзоТ и ГАБТ»: «Федеральная инспекция по труду рассмотрела жалобу гражданки Волочковой и признала, что та была уволена из Большого театра с нарушением трудового законодательства... (Комсомольская правда. 2003. 3 окт.).
Дискурс анекдота советского и постсоветского времени нередко строился на использовании аббревиатур. Анекдот мог быть основан на дезаббревиа-ции, рождающей каламбурное столкновение смыслов отдельного слова культ и части сложносокращенного слова культ-: Что такое культпросвет? Это просвет между двумя культами (Антология мирового анекдота, 1995. С. 227).
Обыгрываться могут как затемненноеть смысла официальной аббревиатуры, так и сами денотаты официальных аббревиатур:
- За что уволили директора ЦРУ Аллена Даллеса?
- Во-первых, не смог узнать волну армянского радио. Во-вторых, адрес кузькиной матери. В-третьих, что за подпольная организация ЖЭК и на кого она работает. В-четвертых, чем занимается ДОСААФ (Антология мирового анекдота, 1995. С. 226).
В Сборниках социально-политических анекдотов (см., например, Антологию мирового анекдота, 1995) самым частотным словом оказывается КГБ. Именно в столкновении простых граждан с этим «анекдотным персонажем» разворачиваются трагикомические сюжеты многочисленных анекдотов советского времени:
Табличка при входе в КГБ: «Стучите!»
- Будет ли КГБ при коммунизме?
- Нет. К тому времени люди научатся самоарестовываться. (Антология мирового анекдота, 1995. С. 180).
Ср. современный анекдот: Помогаю урегулировать отношения с кредиторами. ООО «Раскольников» (Аргументы и факты. 2008. № 1-2).
C.B. Ильясова (2002, с. 301-303) отмечает типичность графического выделения аббревиатуры в рамках узуального или окказионального слова в современных СМИ и предлагает следующую тематическую классификацию случаев игрового использования аббревиатур :
1) названия организаций, связанных с правоохранной деятельностью : УГРО УГРОжает бандитам (Комсомольская правда. 1999. 9 окт.); ИНТЕРПОЛовое преступление (Комсомольская правда. 2001. 26 янв.);
2) названия международных организаций: Не хотим под ОПЕКу (Комсомольская правда. 2000. 14 сент.); Что ПАСЕешь, то и пожнешь (Известия. 2001. 13 нояб.);
3) названия политических объединений, фондов : Гладко было на бумаге, да забыли про ОВРаги (Известия. 1999. 20 окт.); Победила СПеСь (Известия. 2000. 6 апр.);
4) названия марок средств передвижения : «ГАЗ»и-фикация Литвы (Известия. 2000. 22 ноября.); Россия подМИГнула Хусейну (Комсомольская правда. 1999. 16 фев.);
5) названия разного рода систем : Красное СОРМово (Известия. 2000. 27 окт.); ПРОтивный Буш еще не знает, что ПРОпишет ему Путин (Комсомольская правда. 2001. 10 февр.);
6) названия средств массовой информации: Призванное уСМИрять (Комсомольская правда. 1999. 8 июля.);
7) названия документов: Отцам-одиночкам заплатят за эКЗОТику (Комсомольская правда. 2001. 22 декабря.);
8) иноязычные аббревиатуры: РЯавила игры (Версия. 2001. № 46).
Можно указать также на возможность паралин-гвистического выделения аббревиатуры США:
...даже, казалось бы, в доску свой президент Грузии Э. Шеварднадзе представлялся не слишком надеж -ным, а точнее - не полностью управляемым. Поэтому его срочно сделали Вышвырнадзем, а новым президентом - «гарвардского мальчика», веселые и находчивые называют его просто СШАкашвили. Его задачей является, по-видимому, превратить Грузию в Джорджию, американский штат (Советская Рос -сия. 2004. 18 сент.).
Особые дискурс ив ные функции выполняют склоняемые варианты давно и прочно укрепившихся несклоняемых аббревиатур (даже у имеющих морфо-нологические запреты на склоняемость). Такие формы представляют собой интенциональные девиации. Ср. склоняемый вариант буквенной аббревиатуры: Я думаю, моя старуха на ВэДэЭнХу подалась - серп держать (Выступление М.Евдокимова. ОРТ. 18 мая 2003 г.)
ЛИТЕРАТУРА
1. Волкотруб В.К Речевые средства и приемы экс -прессии в публицистике (по матер. фельетонов М. Кольцова): Автореф. дис. ... канд. филол. наук. Липецк, 1999. 22 с.
2. Земская ЕА. Активные процессы современного словопроизводства // Русский язык конца XX столетия (1985-1995). М.: Языки русской культуры, 1996.
3. Поливанов ЕД. За марксистское языкознание. М., 1931. 135 с.
4. Романенко А.П. Советская словесная культура: образ ритора. Саратов: Изд-во Саратовского университета, 2000. 212 с.
5. Чуковский К.И. Живой как жизнь / Чуковский К.И. Сочинения: В 2 т. М.: Правда, 1990. Т. 1.
И.В. ЛИПЧАНСКАЯ, старший преподаватель кафедры конституционного права Ростовского института (филиал) Российского государственного торгово-экономического университета
НАУЧНАЯ ЭЛИТА КАК СОЦИАЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ
Наука как социокультурный феномен, имея многочисленные определения, выступает в трех основных ипостасях. Она понимается как форма деятельности, как система дисциплинарных знаний или же каксоциальный институт [1, с. 541].
Для нашего исследования представляет интерес определение науки как формы деятельности, осуществляемой конкретными людьми - учеными. Основоположник социологии науки, американский исследователь Р. Мертон, признавая ведущую роль ученого-исследователя, предлагал различать многообразие
его социальных ролей: учителя, администратора, эксперта и пр. Отсюда науку и определяют как результат деятельности ученых. Последние же по большей части разобщены, одни из них работают в секретных и недоступных лабораториях, другие занимаются сложными вычислениями и доказательствами, и все они пользуются языком, понятным только их коллегам. Вместе с тем на смену представлениям о том, что открытие совершенно независимо от личностного вклада конкретного ученого, приходит ясное понимание того, что за теорией стоит личность
