CC BY
17
УДК 81 ББК 81
Э. Г. Куликова
ЮРИДИЧЕСКИ ЗНАЧИМЫЕ НОМИНАЦИИ И «КЛЮЧЕВОЕ СЛОВО ЭПОХИ»: СЕМАНТИКА И АКТУАЛЬНАЯ ПРАГМАТИКА
В статье рассматриваются вопросы, связанные с аббревиативным способом словообразования в номинациях, в том числе и в юридически значимых, который не противоречит системе и нормам русского языка и в значительной мере обогащает его словарный запас. Автор приходит к выводу, что популярность аббревиатур обусловлена их способностью передавать актуальное семантическое и прагматическое содержание, при этом частотные аббревиатуры могут приобретать качества ключевых слов.
Ключевые слова: аббревиатуры, прагматическое содержание, языковая картина мира, семантика.
RELEVANT IN LAW NOMINATION AND «THE EPOCH KEYWORD»: SEMANTICS
AND ACTUAL PRAGMATICS
The article discusses issues related with the abbreviation derivation method in names, including legally significant ones, which is not contrary to the system and rules ofRussian language and greatly enriches his vocabulary. Author comes to a conclusion main reason for the viability of acronyms is related to their ability to express the actual semantic and pragmatic meaning.
Key words: abbreviations, pragmatic meaning, language picture of the world, semantics.
Большинство исследователей считает сложносокращенные слова яркой приметой, характеризующей русский язык в советский период развития нашей страны, которая также получила аббревиатурное название - СССР. Это естественным образом обусловило появление многочисленных рефлексий. «Ненареченной быть страна не может», - такие слова произносит Богородица в стихотворении М. Кузмина «Не губернаторша сидела с офицером» (1924). Далее в нем совершенно отчетливо звучит мысль о том, что «одними литерами не спастися». К. Бальмонт также болезненно относился к потере Россией своего имени: «Россия превратилась в РСФСР, а потом обернулась СССР», - но затем сам же делал оговорку: «СССР, потому что Россия сейчас в некотором смысле в небытии». К примеру, Б. Зайцев в своих дневниковых записях «Дни» отмечал, что если еще пятьдесят лет назад кто-нибудь сказал бы о том, что Россия при его жизни будет называться СССР, то это ему показалось бы приснившимся кошмаром.
Таким образом, аббревиатурные наименования оказались характерной чертой языка, на котором говорили новые люди о новой жизни. В. Р. Тихомиров, в частности, также пишет о сильном влиянии идеологии на русский язык, которое проявилось после
Революции 1917 года, сравнивает ее с ведьмой, «вскочившей на Хому Брута» (революцию он называет «октябрьским путчем»). Язык, на котором произносились советские лозунги и именовались явления, свойственные «советскому образу жизни», был до предела идеологизирован [12, с. 360]. Так, полярные представления начали передаваться такими словами, как Русь, Россия, с одной стороны, и эрэфия, совдепия, СССР - с другой. Между тем идеологи советского строя сами порой с резкостью воспринимали аббревиацию. В 20-е годы XX века появилось в русском языке слово шкраб (школьный работник'), которое стало на определенный период времени официальной номинацией, даже термином. Например, у Л. Пантелеева и Г. Белых в повести «Республика ШКИД»: «Шкрабы заперлись в шкрабиловке, это означает учителя заперлись в учительской». Такая категория появилась в противовес понятиям педагог, преподаватель, учитель, которые дискредитировали себя связью со старой формацией и обросли различными ассоциациями. Шкраб - это школьный работник иного типа, который воспитывает новое поколение советских людей, а не только учит их. Сохранились даже свидетельства интересной ситуации, когда А. В. Луначарский пере-
дал В. И. Ленину телеграмму, которая начиналась словами шкрабы голодают, и пояснил, кого так называют. Владимир Ильич ответил недовольно: «А я думал, что какие-нибудь крабы в каком-нибудь аквариуме. Что за безобразие назвать таким отвратительным словом учителя! У него есть почетное название - народный учитель, оно и должно быть за ним сохранено» [6, с. 445]. Пожелание вождя неукоснительно было выполнено: эта аббревиатура исчезла из употребления безвозвратно.
В. Маяковский в стихотворении «Юбилейное» отреагировал так на наименование «Ко-опсах», полученное кооперативом сахарной промышленности: Например, вот это -говорится или блеется? Синемордое,
В оранжевых усах, Навуходоносором
Библейцем - «Коопсах». Известно большое количество аббревиатур, возникших в русском языке в послереволюционный период и быстро исчезнувших. Сегодня они производят странное впечатление, о них можно говорить даже как о курьезах. Так, С. И. Карцевский в одной из своих работ упоминает «комбинацию чеквалап», которая расшифровывалась как чрезвычайная комиссия по заготовке валенок и лаптей [3, с. 250].
Словообразовательный способ аббревиации сам по себе не является изобретением революционного или постреволюционного времени. Наиболее древними и возникшими стихийно считают буквенные инициальные аббревиатуры. При этом питающей их средой как раз и является письменность: собственно в большинстве языков на письме появляются акронимы, то есть графические сокращения. Например, с древности на Руси авторы сакрально-магических текстов использовали такие акронимы, как И.Х., или ИХ (Иисус Христос'), Р.Х., или РХ (Рождество Христово'), Х.В., или ХВ(Христос воскресе'). В текстах соглашений, государственных договоров, приказов, подготовленных государственной канцелярией в XVIII-XIX веках, употреблялись следующие графические сокращения: Е.И.В. (е.и.в.) - его императорское величество', Г.И. (г.и.)-государь-им-ператор', В.Св. (в. св.) - ваша светлость'. Таким образом, акронимы использовались в качестве графического способа «сжатия» различного рода религиозных наименований, формул
этикета, которые были связаны с высочайшими титулами или нарративными штампами. Но такие довольно многочисленные сокращения (в средневековых латинских текстах насчитывается 13 тыс. акронимов) все-таки существовали на графическом уровне, а не на уровне словообразования. Освоение и употребление определенных типов сокращений в качестве лексикализованных, равноправных слов, то есть элементов, которые употребляются в коммуникации автономно, устремило их в направлении лексического яруса языка и создало словообразовательную модель для аналогичных языковых единиц [2, с. 79]. Лексикализация обусловлена экстралингвистическими факторами. В советский период развития русского языка аббревиация превратилась из технического, достаточно скромного приема, который, по словам авторов коллективной монографии «Русский язык и советское общество» [10, с. 68], «безвестно» существовал на «окраине» литературного языка, в очень продуктивный способ словообразования. Примечательно, что неразрывную связь между аббревиацией и «советским образом жизни» ощущают как исследователи, так и носители русского языка. Е. Д. Поливанов писал о «массовом спросе на новый способ "словотворчества", который увеличил и создание новых слов с использованием старых рецептов словообразования ...создал новый прием, который ученый назвал "революционным приемом словотворчества" (эР-эС-эФ-эС-эР, Совнарком, нэп)» [9, с. 136]. Ср. воспроизведенную Л. Пантелеевым и Г. Белых в повести «Республика ШКИД» рефлексию со стороны носителей русского языка, а также их словесное творчество:
«- .. .А почему вы школу зовете Шкид? -спрашивал Колька на уроке, заинтересованный странным названием.
Воробышек ответил:
- Потому что это, брат. По-советски. Сокращенно. Школа имени Достоевского. Первые буквы возьмешь, сложишь вместе - Шкид получается. Во, брат, как, - закончил он гордо и добавил многозначительно: - И все это я выдумал.
Колька помолчал, а потом вдруг опять спросил:
- А как зовут заведующего?
- Виктор Николаевич.
- Да нет. Как вы его зовете?
- Мы? Мы Витей его зовем.
- А почему же вы его не сократили? Уж сокращать так сокращать. Как его фамилия?
- Сорокин, - моргая глазами, ответил Воробышек.
- Ну вот: Вик. Ник. Сор. Звучно и хорошо.
- И правда, дельно получилось. Надо будет Викниксором величать.
Попробовали сокращать других, но сократили только одну немку. Получилось мягкое -Эланлюм. Оба прозвища единогласно приняли».
Полярное мнение высказывал С. И. Кар-цевский. Он писал, что «...язык, живой язык, более того язык народный, сам не будет создавать никаких сокращений. Он только может то принять, что навязано ему, а именно сфабрикованные заранее слова, так же как он может принять заимствования, которые также ничем не мотивированы. И невозможно угадать, какое из этих сокращений переживет падение большевистского строя...». Однако С. И. Кар-цевский предлагает обратить внимание на тот факт, что большая часть подобных сокращений служит для наименования должностей и учреждений, имеет известную мотивированность. Вследствие этого они являются не просто номенклатурой, набором слов-этикеток, а отражают определенную иерархию. Из имеющихся сокращений более всего отвечают этим требованиям такие слова, как главко-жа, центрокнига и другие. Исследователь отмечает, что именно аббревиатуры названий хозяйственных учреждений с небольшой вероятностью будут долговечны [3, с. 252].
Примечательно, что противники языковых революционных перемен тем не менее фиксируют тесную связь между аббревиацией и революционным, новым временем. С. И. Карцев-ский пишет о переименовании различных учреждений в главки, хозы, центры, комы, которые стали называться по начальным буквам или слогам, в результате чего старорежимные названия, такие как Главное военно-инженерное управление, Главное артиллерийское управление и другие, превратились в ГВИУ, ГАУ, то есть стали «революционными», «рабоче-крестьянскими» [3, с. 211]. Вспомним стихотворение В. Маяковского «Прозаседавшиеся»:
Снова взбираюсь, глядя на ночь,
На верхний этаж семиэтажного дома.
«Пришел товарищ Иван Ваныч?» -
«На заседании А-бе-ве-ге-де-е-же-зе-кома».
В социолого-лингвистическом исследовании «Русский язык и советское общество» из-
лагается концепция, согласно которой аббревиация является ярким примером непосредственной и опосредованной связи языка и истории социума. Отмечается, что мощная тенденция образовывать слова из начальных частей, букв или слогов была свойственна революционному времени [10, с. 70]. В первую очередь это связано с перестройкой органов государственного аппарата, исключавшей всякую преемственность в названиях. Упразднялись из языка «скомпрометировавшие» наименования, которые являлись символами эксплуатации человека человеком. При создании новых номинаций, в состав которых входили нейтральные существительные, к последним непременно прибавлялись «дифференцирующие признаки»: комитет - революционный, комиссия - чрезвычайная, армия -рабоче-крестьянская, а затем из таких сочетаний создавались аббревиатуры, так называемые «советские сокращения».
Интересен тот факт, что Толковый словарь языка Совдепии насчитывает почти полторы тысячи аббревиатур, составляющих 25 % словника. Е. Д. Поливанов выделил важные черты аббревиации [9, с. 192], а также называл ее основную причину, то есть социальный заказ на усложнение и увеличение количества новых понятий. Ученый отмечал, что это явление приобрело повсеместный характер, стало культурным феноменом, языковой нормой. Кроме того, аббревиатурный способ образования новых слов находился в строгом соответствии с принципом языковой экономии, революционным по культурному значению и времени.
А. И. Солженицын писал в «Архипелаге ГУЛаг», что в 30-е годы XX столетия в стране создается невероятная, неизвестная ранее система статей уголовного обвинения, которые назывались литерными, например: НШ - недоказанный шпионаж, КРМ- контрреволюционное мышление; СВПШ - связи, ведущие к подозрению в шпионаже; ВАС- вынашивание антисоветских настроений; ЧСИР -член семьи изменника Родины, ТН- террористические намерения, ПШ- подозрение в шпионаже. Е. Д. Поливанов отмечает аббревиатуруКРА -контрреволюционная агитация (обвинительная статья)[9].
Понятно, что отнюдь не все аббревиатуры связаны с тоталитарным режимом, но все равно они являются знаками своего времени и
своего общества. О. Мандельштам писал о себе: «Я человек эпохи Москвошвея». Ср. множественное число символического имени собственного, образованное окказионально: время первых Днепрогэсов (из трагедии «Яков Джугашвили» Н. Доризо).
Советские аббревиатурные номинации учреждений пришли на смену прежним наименованиям: «Коротков взлетел на площадку и секунду колебался перед дверью, на которой было две надписи: одна золотая по зеленому с твердым знаком "Дортуар пепиньерок", другая черным по белому без твердого "Начканцуправдел-снаб" (из «Дьяволиады» М. Булгакова).
Аббревиатуры, появившиеся в советское время, носили символический характер, который проявлялся особенно ярко в той исключительной функции, которую они выполняли: ими активно пользовались в первые десятилетия существования Советского государства, для того чтобы пополнить антропонимиче-скую систему, - с их помощью создавались имена. «Мы святцы похерили... Не имена -Лука, Фома, Митродор, их за пояс сразу всех заткнут - Револа и Автодор» (С. Прокофьев). Например, Автодор - во втором значении мужское имя, первое значение - общество содействия развитию автомобилизма и улучшению дорог'. Вилор, Владилен - мужские имена, означавшие: Владимир Ильич Ленин - организатор революции'. В 20-30 годы появились новые имена, которые не смогли выдержать испытания временем: Персострат - первый советский стратостат', Даздраперма - от лозунга: «Да здравствует Первое мая», пушкинское имя Зарема приобрело революционное звучание - за революцию мировую'. А такие имена, как Владлен, Октябрина, Ким прижились. Несмотря на то, что эти имена отражали индивидуальное словотворчество и практически не повторялись, все же они являются свидетельством стремления с помощью этого аббревиатурного (советского!) способа показать эпоху. К примеру, Е. Долматовский говорит: «Поняв, что этот век неповторим, старались краскомы и рабфаковки его вручить наследникам своим и в новых именах бессмертие видели» [4, с. 64]. К. И. Чуковский писал: «Тем детям, которые при рождении нарекались такими экзотическими именами, как Аванчел (Авангард Человечества), Слачела (Слава Челюскинцам), Новэра (Новая эра), Долкап (Долой Капитализм) и так далее, теперь уже лет
сорок, не меньше, и своих детей они называют уже по-человечески: Танями, Олями, Володями. И еще один пострадавший: Сиврэн -сокращенная форма четырех замечательных слов: Сила, Воля, Разум, Энергия. Можно быть твердо уверенным, что ни один из его сыновей не будет Сиврэном Сиврэновичем» [14, с. 547]. Человеческая жизнь часто изображалась в качестве перехода из учреждения с одним названием в виде аббревиатуры в другое. Показателен в этом отношении следующий пример: «Ведь я на моей теперешней работе только полгода. А до этого я был в Край-молоке... Значит, в Краймолоке три месяца, а до молока в Утильсырье ..., был в Курупре, в отделении Вукопспилки...» (из рассказа «Кооп-генералы» И. Ильфа и Е. Петрова).
Г. Г. Хазагеров советские аббревиатуры со скоплением согласных, такие как ВКП(б), называет неудобопроизносимыми и пишет о том, что в постсоветский период их сменили образования со скоплением гласных (ООО, ОАО) [13, с. 178]. Но аббревиатуры другого типа достаточно продуктивны и частотны. Встречаются следующие единицы: CD-drive, CD-R, CD-Rom, CD-диск, CD-плейер, Hi-tech, PR-ак-ция, PR-бизнес и другие. «Варианты различного графического оформления аббревиатуры (ВИП и VIP) используются даже в пределах одного текста: Третьи брезгливо отмечают, что бывший советский VIP опустился до преподавания в третьесортном университете, если вообще не в колледже. В такой компании просто невозможно было представить присутствие духовного миллионера, ВИПа из перворазрядных поэтов, бардов или актеров» (из «Романа с языком» Вл. Новикова) [5, с. 177].
Кроме того, в этом примере аббревиатура ВИП и VIP используется еще и для создания комического эффекта. В. А. Лазарев отмечает, что такому лингвистическому явлению, как юмор, требуется особое теоретическое осмысление, потому что с его помощью могут быть разрушены все стандарты. Необходим качественный, даже нелингвистический критерий, чтобы его определить, так как невозможно указать на какой-то известный набор языковых средств, которые могут предсказывать, что может быть квалифицировано как смешное [6, с. 109].
Проанализировав динамику появления аббревиатурных наименований, можно сделать вывод, что такой способ образования
слов, как аббревиация, не вступает в противоречие ни с системой, ни с нормами русского языка и способствует значительному обогащению его словарного запаса. Аббревиатуры не появляются в языке в качестве готовых новых лексем; только полноценно функционируя в речи, они становятся словами. Процессы, связанные с использованием аббревиатур, сопровождаются множеством модификаций в их прагматике и семантике. В качестве полноценных единиц языка аббревиатуры являются важнейшим текстообразующим средством.
Литература
1. Винокур Г. О. Культура языка. М., 1929.
2. Зеленин А. В. Дезаббревиация в русском языке // Вопросы языкознания. 2005. № 1.
3. Карцевский С. И. Из лингвистического наследия / сост. И. И. Фужерон. М., 2000.
4. Касьянова В. М. Новое время - новые имена // Русский язык в школе. 1987. № 5.
5. Куликова Э. Г., Светличная Н. О. Социальная информация и аббревиатуры // Эволюция государственных и правовых институтов в современной России. Ученые записки. Ростов н/Д, 2008. Вып. 6.
6. Лазарев В. А. Обобщенно-собирательное значение в семантической парадигме единственного числа существительного (на материале современного русского языка): дис. ... канд. филол. наук. Ростов н/Д, 2002.
7. Мокиенко В. М., Никитина Т. Г. Толковый словарь языка Совдепии. СПб., 1998.
8. Общее языкознание. Формы существования, функции, история языка / под ред. Б. А. Серебренникова. М., 1970.
9. Поливанов Е. Д. Круг очередных проблем современной лингвистики // История советского языкознания: хрестоматия / сост. Ф. М. Бере-зин. М., 1988.
10. Русский язык и советское общество: со-циолого-лингвистическое исследование: в 3 т. М., 1968.
11. Селищев А. М. Язык революционной эпохи. Из наблюдений над русским языком последних лет (1917-1926). М., 1928.
12. Тихомиров В. Р. Слизь на языке // Личность в пространстве языка и культуры. М.; Краснодар, 2005.
13. Хазагеров Г. Г. Скифский словарь // Знамя. 1998. № 12.
14. Чуковский К. И. Живой как жизнь // Сочинения: в 2 т. М., 1990. Т. 1.
Они используются в дискурсе с разнообразными коннотациями (эмоционально-экспрессивными, стилистическими, идеологическими, социально-политическими, функциональными, этическими и эстетическими). Частотные аббревиатуры могут приобретать черты «ключевых слов» эпохи: они способны передавать важную для общества прагматику и семантику, выполнять функцию знаков, которые формируют языковую картину мира, а также использоваться в качестве предикатов при восприятии событий и явлений действительности.
Bibliography
1. Vinokur G. О. Language culture. Moscow, 1929.
2. Zelenin A. V. Desabbteviation in the Russian language // Questions of linguistics. 2005. № 1.
3. Kartsevsky S. I. Of linguistic heritage / compl. I. I. Fuzheron. Moscow, 2000.
4. Kasyanova V. M. New time - new names// English language school. 1987. № 5.
5. Kulikova E. G., Svetlichnaya N. O. Social information and abbreviation // Evolution of public and legal institutions in modern Russia. Scientific notes. Rostov-on-Don, 2008. Iss. 6.
6. Lazarev V. A. Generalized-common meaning in the semantic paradigm of singular noun (mat-les of the modern russian language): dis. ... Phd in philology. Rostov-on-Don, 2002.
7. Mokienko V. M., Nikitina T. G. Dictionary sovdepiya language. St. Petersburg, 1998.
8. General linguistics. Forms of existence, function, history of the language / ed. by B. A. Sere-brennikov. Moscow, 1970.
9. Polivanov E. D. Circle of regular problems of modern linguistics// History of soviet linguistics: anthology / compl. F. M. Berezin. Moscow, 1988.
10. Russian language and soviet society: socio and linguistic study: in 3 vols. Moscow, 1968.
11. Selishchev A. M. Language revolutionary era. From observations over the Russian language in the recent years (1917-1926). Moscow, 1928.
12. Tikhomirov V. R. Mucus on language// Identity in the space of language and culture. Moscow; Krasnodar, 2005.
13. Hazagerov G. G. Scythian dictionary// Banner. 1998. № 12.
14. Chukovsky K. I. Live as life // Compositions: in 2 vols. Moscow, 1990. Vol. 1.
