CC BY
89
Е. Н. Ломшина
К ВОПРОСУ ОБ ЭТНОЭТИКЕ
КАК ФЕНОМЕНЕ КУЛЬТУРЫ МОРДОВИИ
Мораль имеет общечеловеческий смысл, тем не менее существуют разные типы нравственной культуры, в рамках которых формируются этнокультурные ценности, дающие конкретное содержание моральным нормам и императивам. Нравственная культура может быть представлена в виде системы ценностных отношений ко времени, пространству, человеческим качествам и позициям, фундаментальным связям между людьми и выражающим их символам.
До последнего времени нравственная культура мордвы целенаправленно не изучалась. Некоторые аспекты отражены в работах специалистов из разных областей знания. Особый интерес для нас представляет материал об этнической культуре мордовского народа, собранный финскими учеными X. Паасоненом (1) и У. Харвой (2).
В развитии нравственной культуры, если взять за основу религиозный признак, можно выделить три этапа: 1) язычество; 2) христианство; 3) современный период.
Анализ генезиса нравственной культуры мордовского этноса позволяет говорить о двух главных основах этноморали: традиции и ценностном отношении (в темпоральном плане - к предкам, в плане локальном - к своей родине, отечеству и земле). Человеческой проекцией нравственной культуры этносов в ее генетических основаниях выступают мифологические образы «Тюшти», «Сияжара», «Ду-болго», «Бурная», «Гамзуро» и др., соединяющие в себе силу, необходимую для защиты родового коллектива, и постоянную готовность использовать ее в соответствующем направлении. Сила м. вий, э. вий, коренящаяся в связи со своим народом и своей землей и направленная им на благо, - вот что такое духовность в ее исходно-мифологической форме.
Слов «мораль» и «нравственность» в мордовском языке нет, однако весьма употребительно слово м. кой - э. кой «обычай, обряд, привычка», зафиксированное во многих словарях (МРВ: 267; ЭРВ: 276; ЭРС: 79); м. Кодама семья - стама кой (Посл.). «Какая семья - таков обычай»; э. Ташто койть (ЭРВ: 276). «Старые обычаи»; э. Мон а содасынь тиринь тетять коензэ (ЭРВ: 1993). «Я не знаю привычек твоего отца». До сих пор для выражения понятий сохранять, соблюдать традиции используются словосочетания м. ванфтомс койхть, э. ванстомс койть «сохранять, соблюдать традиции»; м. кирдемс кой э. кирдемс кой «придерживаться традиций, обычаев».
Одним из важных компонентов мировоззрения является ценностное восприятие времени. Оно не мыслилось в отрыве от деятельности людей, жизнь которых получала смысл постольку, поскольку они участвовали в сакральном, следуя установленным традициям и нормам поведения. Человек проецировал свою жизнь на мифологическое время, что особенно проявлялось во время празднеств. Как пишет В. А. Балашов, «заметное место в мордовской общине занимали религиозные обряды и праздники, связанные с аграрным, земледельческим календарем, повторяющиеся ежегодно» (3).
Месяцы у мордвы носили названия, указывавшие на земледельческие работы, и ассоциировались с ритмами природы. Так, январь носил название э. якшамков «месяц холода», февраль - э. даволков «месяц ветров, вьюг», март - э. эйзюрков «месяц льдов», апрель - э. чадыков «месяц таяния снегов», май - э. панжиков «месяц цветения», июнь - э. аштемков «месяц отдыха», июль - э. медьков «месяц сбора меда», август - э. умарьков «месяц сбора яблок», сентябрь - э. таш-тамков «месяц приготовления припасов», октябрь - э. ожоков «желтый месяц», «месяц листопадов», ноябрь - э. сундерьков «месяц сумерек», декабрь - э. ацам-ков «месяц расстилания снегов», «укрытия природы под снежный покров».
Все календарные праздники в соответствии с сезонностью хозяйственной деятельности у мордвы составляли три основных комплекса: осенне-зимний, весенний и летний: м. Колядань шить - э. Колядань чить «Коляда» Коляда, м. Роштувань ши - э. Роштувань чи «Рождество», м. Роштувань куд - э. Рош-тувань кудо «праздник рождественского дома», м. Оцю ши - э. Инечи «Великий день, Пасха», э. тундонь сееремат «призывы весны», м. тундань ильхтяма -э. тундонь ильтямо «проводы весны»; братчины: м. лихтема-сувафтома озкс -э. ливтема-совавтома «моление первого выгона скота», м. керяд озкс - э. кереть озкс «моление сохи, плуга», э. скалонь озкс «моление в честь выгона коров», э. баран озкс и бабань каша (празднуется в Петров день), м., э. лишме озкс «моление в честь выгона лошадей», который празднуется в честь св. Флора и Лавра 20 июля), м., э. варма озкс, м., э. Умарь спас «яблочный спас», м., э. Медень спас «медовый спас», м., э. веле озкс «мирской осенний праздник в честь сбора урожая», м. Пивань куд - э. Пивань кудо «Дом пива», м. Кштимань куд -э. Киштимань кудо «Дом плясок» и др.
Многие праздники справлялись как языческие. Ритуал каждого моления прочно держался в народном быту, повторялся ежегодно в календарных циклах. По всей видимости, происхождение праздников связано с магическим ритуалом, в котором ярко выражена компенсаторная функция. По своему содержанию все они связаны со сменой времени года, поворотом солнца, увеличением дня и тепла. По форме они представляли собой синкретизм разных видов искусства как выражение духовной памяти народа.
Происхождение и генезис праздника связан с поддержанием стабильности антропо-социокультурной системы. Праздник был символическим пространством выражения общественного и индивидуального отношения к сакральным смыслам культуры, он функционировал циклично, с четкой периодичностью.
Цикличность восприятия времени в нравственной культуре мордовского этноса представлена через жизнеорганизующий образ смерти - м., э. кулома, понимаемой не как абсолютный конец жизни (так же, как и рождение - не абсолютное ее начало), а лишь момент ее непрерывного обновления. Исходя из методологии
М. М. Бахтина (4) и исследований В. С. Брыжинского (5), можно предположить, что в культуре мордовского этноса существовал образ «карнавальной смерти» («свадьбы по умершему» «праздник возвращения»), имевший ряд значимых отличий от западноевропейской традиции.
Мордовская празднично-смеховая культура предполагала локально-общинную направленность, а не всенародность, чем объясняются, например, различия в сроках проведения обрядов, их названия и формы. Через обрядовый смех происходило преодоление смерти, толчок к воскрешению.
Противопоставление понятий «жизнь» - «смерть» включается в систему круговорота в природе, умирания и воскресания - как это имеет место в древнеегипетском мифе об умирающем и воскресающем Осирисе, древнегреческом мифе об Адонисе или вавилонском мифе о Таммузе - и замыкается идеей возрождения. Смерть воспринимается как начало жизни в новом качестве. Так, мифологические героини - Литова и Сыржа, чтобы избежать замужества без любви, обращаются к божествам и умирают, чтобы затем улететь в небеса и возродиться. По своей функции обряды умирания и воскрешения тождественны, например, оргиастиче-скому катарсису дионисии, их цель - нравственное воскрешение и перерождение индивида. Возникающие архетипы, связанные с цикличностью и незыблемостью, предполагают сохранение традиций, ритуально-моральных предписаний, нормативного поведения членов общины.
Нравственная культура этноса характеризуется ценностным отношением к символам, в которых заключается обширный смысл. В «рождественском доме», «доме плясок», «доме пива» бытовали игры, связанные с образами животных (медведя и коня). У финно-угров конь являлся символом всего светлого, радостного, удачливого, а также - постоянно обновляющейся природы. В удмуртских легендах конь выступает как прекрасное лучезарное крылатое существо бурдо вал, связанное непосредственно с солнцем. Отождествление коня желтой (слоновой) масти с солнцем наблюдалось и у марийцев. В честь «солнечного коня» устраивались специальные аграрные праздники: гуждор (весенняя трава) - у удмуртов, сюрэм - у марийцев, тундонь ильтямо - у мордвы. Медведь олицетворял собой мудрость, образ прародителя, предка. У мордвы, как и других финно-угорских народов (финнов, хантов, манси), существовал культ предка, так что образ медведя тоже наделялся особым ценностным значением. С ним связано получение необходимых жизненных благ - удачной охоты, плодородия полей, много-чадия. У удмуртов он выступает в качестве лешего, доброго человекообразного существа, способного распознавать людей, чинящих зло своим сородичам, и наказывать их даже после смерти. В сюжетах карельской мифологии медведь считался покровителем положительных героев. У мордвы, кроме сказанного выше, он олицетворял собой положительные качества человека (добродушие, благоразумие, физическую и духовную силу, чадолюбие). В свадебной поэзии он выступал как символ здоровья и семейного благополучия.
Являясь важным механизмом культуры, символы переносили наполненные ценностным содержанием «тексты» (Ю. М. Лотман) из одного пласта культуры в другой, способствуя связи времен и поколений. У мордовского этноса существовала ирреально-ценностная взаимосвязь с символами через соблюдение отеческих традиций: культа предков, уважения и почитания сородичей, соседей (в рамках общины), авторитета старших в семье и роде, взаимопомощи, почтительности и гостеприимства.
Культ предков проявлялся в передаче родовых имен и почитании семейно-родовых святынь. В пределах рода передавались имена, а вместе с ними и внутренние качества их носителей. Прошлое возобновлялось, персонифицировалось в потомках, которые повторяли характер и поступки предка. Поэтому могилы предков располагались бок о бок с усадьбами живых: то был единый мир, в котором прошедшее, настоящее и будущее оказывались расположенными рядом и тесно существующими. Такое пространственное понимание времени выражается в древних пластах многих языков, и большинство временных понятий изначально были пространственными.
Одним из важнейших средств регуляции и проведения в жизнь отеческих традиций было общественное мнение (семьи, родственников, соседей, селения в целом и всей округи). В повседневном общении, во время коллективных работ и праздников демонстрировались нормы поведения, осуждались или подвергались корректировке отклонения от них. Безнравственные поступки выносились на общественный суд - либо прямым осуждением их на сходе, либо в виде апелляции к соседям. По существу любое сборище в мордовской деревне (от крестин до поминок или хороводов и помочей) могло послужить ареной для апелляции к общественному мнению. Существовал целый цикл хвалебных и осуждающих песен.
Можно сказать, что м., э. атянь-бабань эрямонь койть «отеческие традиции» выступали как образец для данной структуры в целом, играя роль эталона нравственности. Следование традициям носило сакральный характер. Пронизывая все виды деятельности, отеческие традиции выполняли разносторонние функции морали на стадии ее формирования или, по крайней мере, автономизации.
Нравственные отношения внутри мордовской семьи были гармонизированы экономически и юридически, что в духовной сфере подкреплялось поклонением семейным святыням и домашним духам-покровителям в образах Юртавы и Ку-давы.
Нравственные взаимоотношения в мордовской семье определялись через социокультурные роли полов, взаимоуважением и согласием как основой семейного благополучия. «Не надо золотого клада, если нет в семье лада» - говорили в мордовском народе. Взаимопонимание мужа и жены было непременным условием брака: «Ворота держатся на двух воротах, а дом на двух головах». Жена носила почетное звание м. кудазорава - э. кудоазорава «хозяйка дома» и обладала правом на часть имущества семьи (соразмерно доле своего приданого).
В реальном аспекте нравственного сознания семейные отношения строго регламентировались. Главой семьи считался мужчина. Он был представителем семьи перед общиной, перед властями, нес за нее полную ответственность, обладал широкими правами и обязанностями (руководство семейным хозяйством, бюджет семьи, заключение сделок, договоров, обеспечение нравственного благополучия в семье). Однако все важные решения принимались на семейном совете. При выборе «хозяина дома» учитывались его семейное положение, возраст, отношение к делу, но главным образом - нравственные качества и поведение: «путный ли он человек, ладится ли у него дело, не пьет ли он».
Такие нравственные ценности в мордовской семье, как почитание и послушание, были выражением сакральной связи между родителями и детьми. Почитание родителей и исполнение долга по отношению к ребенку взаимно обуславливали друг друга. Сын лишь постольку был сыном, поскольку он почитал родителей,
и наоборот: лишь при условии выполнения своего родительского долга родители считались уважаемыми людьми.
Другой важнейший компонент мировоззрения - ценностное восприятие пространства. Как и время, эта категория выступала могущественной таинственной силой, управляющей всеми явлениями природы, в том числе жизнью людей и богов. Пространство эмоционально-ценностно насыщено, что отразилось в топонимике. Так, слово м. пара - э. паро «добро, доброе дело» (МРВ: 463; ЭРВ: 458), как отмечает Д. В. Цыганкин, встречается в названиях Промзино (Паронза) - мокшанское село в Зубово-Полянском районе, Паракино (Пары зеле) - эрзянское село в Большеберезниковском районе, Парапино (Парапа) - мокшанское село в Ковыл-кинском районе, (Парадэле) - эрзянское село в Ичалковском районе (6). Своя земля воспринималась качественно и позитивно. Мордовский этнос мыслил себя в теснейшей и священной связи с землей своего рода.
Ценностное восприятие пространства особенно ярко проявилось во взаимоотношениях с природой, обеспечивающих поддержание телесно-духовной целостности, которая, вероятно, представляет собой один из архетипов культуры.
Ценностное восприятие природы связано прежде всего с язычеством. Этому культурному феномену присущи принцип анимизма (животный и растительный мир воспринимаются в образной форме), с его актуально-природосообразным характером; принцип синкретизма (человек мыслит себя неотъемлемой частью Великой Матери-природы); наконец, система этико-эстетических взглядов, влияющих на формирование нравственного идеала и линии поведения. Добавить, что ценностному восприятию природы способствовала и антропоэтикоцентристская ориентация мордовского этноса, выразившаяся, в частности, в наделении мира человеческими моральными качествами. На основе такой морально-мифологической модели сельская община выработала экологически оптимальные способы самоорганизации, позволяющие воспроизводить равновесие с природой, что отразилось в устно-поэтическом творчестве (начиная с колыбельных песен), в различных обрядах, ритуалах, молениях и в народной педагогике. Нравственное восприятие природы пробуждало такие душевные качества, как мягкость, нежность, доброжелательность, заботливость, умение удивляться ее гармонии, красоте, луговым цветам, голубому небу, полету птицы в нем, воспитывало чувство ответственности.
Взаимодействие человека с природой проявилось в различных обрядах, ритуалах, молениях, основная цель которых - добиться символического состояния невинности, выравнивания с природой, и тем избежать опасности со стороны ее автономных сил. При проведении вель-озксов (молений) народ просил у неба белой зарницы и теплой росы для хлебов, дождя и солнца, тихих ветров и ясных закатов, а у леса-дома, дров, лаптей, мочала.
О ценностном восприятии природы говорит и существование у мордвы священных заповедных рощ, где не позволялось не только срубить дерево, но даже сломать свежий прут: «У племен угро-финской расы языческий культ справлялся преимущественно в лесах, которые всегда были окружены оградой. В этой роще нельзя было производить порубки, а женщинам вход туда был вообще запрещен» (7).
Система моральных ценностей каждого народа включает набор универсальных общечеловеческих ценностей - почтительное отношение к старшим, родителям, женщине, гостеприимство, понятие о чести, достоинстве, скромность, толерантность, благожелательность и т.п., но их иерархия в каждом отдельном случае имеет свои особенности.
Именно иерархия тех или иных качеств специфична для таких традиционных этических систем, как гири в Японии или намус мусульманских народов. Принцип гостеприимства входит в моральный кодекс любого народа, но далеко не у всех он оказывается на первом месте. В мусульманской системе моральных ценностей почитание родителей является одной из главных добродетелей, а у европейских народов занимает несколько более скромное место. Украинскую ментальность отличают такие черты, как «софийное мировосприятие, акцентированно-позитивное отношение к природе, антропоэтикоцентрическую ориентацию, демократизм брачных отношений (8).
У мордовского этноса самыми ценными считаются такие качества, как доблесть, толерантность и почтительность. Ценность или престиж мужчины в культуре определяется через ролевые функции, которые вписаны в престижную структуру общества, - как потенциального главы самостоятельного хозяйства - э. ку-доазыра и через брак обеспечивающего приобщение его к наиболее почетной роли продолжателя рода. Роль женщины в семье и роде определяется через категории родственных отношений. Статус женщины в культуре мордвы сложился из языческих и христианских влияний, получив черты самобытности.
В ходе изучения нравственной культуры этноса выявлены ее ценностные аспекты. В моральном сознании этноса прослеживается представление о теснейшей связи со всеми объектами морали, как реальными (семья, род, община), так и ирреальными (боги, духи предков, пространство, время). Поведенческий аспект морали господствовал над мировоззренческим.
Современное развитие мордовского этноса характеризуется переосмыслением, переоценкой духовно-нравственного наследия, осознанием его значения и введением элементов этого наследия в актуальный культурный контекст. В республике проведены четыре съезда мордовского народа; приняты «Программа возрождения мордовского народа», законы «О государственных языках в РМ», «О возрождении и развитии народных промыслов»; проведены научно-практические конференции; созданы национально-культурные объединения «Масторава», «Од вий», «Юрхтава», «Литова»; открыты факультет национальной культуры (Институт национальной культуры с июня 2006 г.), Поволжский центр культур финно-угорских народов, кафедра искусства и культуры Мордовии (Этнокультуры Мордовии), сосредоточившая научные и художественные поиски в области традиционной народной культуры мордвы, реконструкции и документирования ее образцов. Большую работу в республике проводят и государственные учреждения. В то же время ощутимы и негативные тенденции нашей эпохи, в частности, связанные с нарушением гармонических отношений общества и человека с природой.
Ценностное восприятие времени и пространства сегодня проявляется в активном отношении к традициям прошлого. Согласно этносоциологическим исследованиям института НИИ регионологии при Мордовском университете, «46,4 % мокшан, 44,9 % эрзян отмечают все или большинство праздников, 43,4 % мокшан и 39,7 % эрзян празднуют некоторые из них (9). У русских респондентов 27,4 % соблюдают все или большинство праздников (8). Социологические исследования, проведенные автором среди студентов в 2007 г., показали, что 69, 2 % студентов мордовской национальности знают свои национальные праздники, 47, 4 % - отмечают все праздники, 57, 4% - некоторые из них. Отрадно отметить, что 50 % русских респондентов знают некоторые из национальных праздников мордвы.
В последнее время возрождаются традиционные формы проведения праздников: дохристианские празднично-зрелищные действа у марийцев -Кереметь, Шорок ел, у мордвы - м., э. Веле озкс, м. Кштимань куд - э. Ккиштимань кудо; у обских угров, как и у многих народов Севера и Сибири, - «медвежьих праздников». Эти интереснейшие примеры народной культуры возрождаются спонтанно в сельской среде, на местной традиционной почве, с новыми общественными функциями.
В республике проводятся фестивали народного творчества, праздники: м., э. Раськень озкс, м. Акше келу, э. Эрзянь кужо и др. Значительным событием в Мордовии (19-21 июля 2007 г.) стал первый Международный фестиваль национальных культур финно-угорских народов «Шумбрат Финно-угрия».
Непреходящие нравственные ценности прошлого проявляют свою жизнеспособность и в наши дни. Возвращению утраченного из духовного достояния народа в современный культурный контекст необходимо придать характер целенаправленной программы государства и гражданского общества.
Изучение своеобразия моральных идеалов, обычаев и нравов, доминирующих в культуре отдельного народа, углубляет представление об этносфере общества в целом, способствует формированию нового образа аксеобытия людей.
Литература
1. Harva, U. Mordvalaisten muinaisusko. Porvoo; Helsinki. S. п., 1942. - 292 s.
2. Балашов, В. А. Бытовая культура мордвы. Саранск: Мордов. кн. изд-во, 1992.- С. 67.
3. Бахтин, М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья. М., 1965.
4. Брыжинский, B. С. Народный театр мордвы. Саранск, 1985.
5. Цыганкин, Д. В. Память земли. Саранск: Морд. кн. изд-во, 1993. - С. 65.
6. Фрезер, Д. Золотая ветвь. М.: «Атеист», 1928. - С. 138.
7. Пазенок, B. C. Этноэтика как феномен культуры // Культура и этноэтика. Этнические миры и культурные универсалии. Киев, 1994. (Материалы международной конференции. Вып. 2).
8. Межнациональные отношения в Мордовской ССР. - Вып. 4 / НИИ регио-нологии при Морд. ун-те. - Саранск, 1993. - С. 95.
Lomshina Ye. N. Ethnos and ethic as phenomena of the Mordvinian culture
The article covers the philosophical and ethic as well as historical and ethnographical analysis of the Mordvinian ethnos moral culture. The analysis is presented through the system of value relation to time, space, sociocultural ties, etc.
