CC BY
35
О.В. Маруневич
К ВОПРОСУ ОБ ЭПИСТЕМОЛОГИЧЕСКОМ СТАТУСЕ КАТЕГОРИИ
«КОНЦЕПТ»
Наметившееся в последние десятилетия изменение парадигмы гуманитарного знания в сторону антропоцентризма ознаменовалось формированием на стыке существующих наук новых исследовательских областей, направленных на изучение человека в его многообразии взаимоотношений с окружающим миром. Основной объем знаний об окружающей нас действительности дают междисциплинарные науки, возникшие на стыке традиционных областей знания. Науки филологического цикла также вступили в процесс интеграции с другими науками. Ярким примером данной интеграции является возникновение таких наук, как когнитивная лингвистика, лингвокультурология, психолингвистика, этнолингвистика и ряд других, объединивших усилия для исследования проблем взаимодействия языка, культуры, ментальности отдельного индивида и целых этносов.
Стремительные процессы глобализации сегодня оказывают влияние практически на все сферы деятельности человека. Межкультурная коммуникация в современном мире требует от человека знания и понимания сходств и различий собственной культуры и культуры изучаемого мира. Сопоставительное изучение культур становится возможным через рассмотрение национальных ценностей в определенном контексте. Поиски единицы межкультурной коммуникации за последние десятилетия привели к утверждению теории концепта, являющегося фундаментальной категорией когнитивистики и лингвокультурологии. Ее введение обусловливается признанием современными исследователями-лингвистами недостаточности традиционного термина «понятие» в его классической трактовке. Необходимость четко усвоить разницу в употреблении данных терминов вызвана требованием избежания подмены одного другим, возможной по причине их соотнесенности с процессом познания человеком окружающего мира. По замечанию Х. Ортеги-и-Гассета, связь нашего сознания с объектами окружающей действительности состоит в том, что мы мыслим их, создаем о них представления, т. е. мы обладаем не самой реальностью, а лишь идеями, которые нам удалось сформировать относительно нее [9, с. 250].
Уже у Августина Блаженного в трактате «О диалектике» (397 г.) можно найти разграничение предмета, мысли о нем (переживаемого смысла) и языкового выражения этой мысли (референциального смысла): «В слове все то, что воспринимается разумом, а не слухом, и что разум хранит в себе, называется ШсіЬіІе, выражаемое. Когда же слово сходит с уст не ради самого себя, а чтобы означить нечто иное, оно называется Шсйо, выражение» [11, с. 28]. Таким образом, ШсіЬіІе переживается или говорящим («постигается разумом до произнесения»), или слушающим («то, что воспринимается разумом»), в то время как Шсйо - это то, что слово значит независимо от его использования в речи говорящим.
Исторически учение о концепте восходит к Пьеру Абеляру (1079-1142), рассматривавшему концепт как форму «схватывания» смысла, как «собрание понятий, замкнутых в воспринимающей речь душе», «связывание высказываний в одну точку зрения на тот или иной предмет <...>, преобразующего высказывания в льнущую к Богу мысль» [7, с. 141].
Сознанию средневекового человека был чужд характерный для современного научного знания аспект эпистемологической неуверенности - сомнение в достоверности любой картины мира, претендующей на абсолютную истину [4, с. 281-282], поэтому создание концепта было подобно акту «причащения» человека к божественной мысли, понимаемой как истина. Концепт трактовался как продукт возвышенного духа, ума, который способен творчески воспроизводить, собирать смыслы как универсалии, представляющие собой связь вещей и речей. По представлению Абеляра, концепт формируется речью, которая осуществляется в пространстве души. Поэтому концепт при своем оформлении не только изменяет душу человека, обдумывающего вещь, но также предполагает другого субъекта - слушателя, читателя. Обращенность к слушателю всегда предполагала одновременную обращенность к Богу. Таким образом, средневековая мысль не изобретала концепта, а творила его [7].
Опираясь на тексты Абеляра, С.С. Неретина дает развернутое определение концепта. При этом данное определение дается в сопоставлении и принципиальном различении по отношению к понятию, которое является объективным единством различных моментов предмета понятия, непосредственно связанного со знаковыми и значимыми грамматическими структурами языка, выполняющего функции независимого от
общения становления строго определенной мысли. Характерными признаками отличия концепта от понятия, по мнению С.С. Неретиной, являются следующие:
- концепт формируется речью, осуществляющейся «по ту сторону» грамматики - в пространстве человеческой души с ее ритмами, энергией, внутренней жестикуляцией, интонацией;
- концепт предельно субъектен. Он непременно предполагает при своем формировании другого субъекта (слушателя или читателя);
- неотторжимыми свойствами концепта являются память и воображение;
- концепт направлен на понимание здесь и теперь, в едином миге настоящего;
- концепт синтезирует в себе три способности души. Как акт памяти он ориентирован в прошлое, как акт воображения - в будущее, а как акт суждения - в настоящее [7, с. 141].
Кроме этого, необходимо подчеркнуть важнейшую функцию, выполняемую концептом и называемую С.С. Неретиной, вслед за Боэцием, эквивокацией - фундаментальный принцип отношения вещи и имени как двуосмысленности мира. Эквивокация - показатель неискоренимой тропологичности разума, который, благодаря тропам иронии, метафоры, метонимии, синекдохи, оказывается способным изменить свою позицию в видении мира и тем самым обнаружить новые смыслы в нем. Концепт по своей сути находится на границе божественного и земного, идеального и материального и т.д. Он единомоментно обращен к двум мирам, но при этом «собственной территории не имеет». Эквивокативность концепта позволяет видеть в нем фундаментальный способ смыслового взаимодействия и взаимопонимания в культуре. В концепте представлены и коммуникативная, и логосная (в широком смысле слова) компоненты языка в единстве его знаково-системного и речевого бытия, направленного на акты понимания и схватывания смысла в момент своего возникновения (здесь и теперь) и актуализирующего в этой точке не только логическую (как в понятии), но и языковую природу смысла [7, с. 146-148].
В более поздние эпохи все трактовки концепта развиваются в рамках дискуссий о разграничении смысла и значения. К примеру, математическая логика в лице Г. Фреге под термином «концепт» понимает содержание понятия, делая его синонимичным «смыслу», в то время как «значение» становится синонимом «понятия». Следуя традиции, идущей от авторов фундаментальных работ по логической семантике Р. Карнапа и А. Черча, каждому собственному имени сопоставляют, с одной стороны, обозначаемый (называемый) им предмет (денотат, или номинат), а с другой - выражаемый этим именем смысл (концепт) [5; 13].
Отечественный ученый-лингвист Ю.С. Степанов отмечает: «значение слова - это тот предмет или предметы, к которым это слово правильно, в соответствии с нормами данного языка, применимо, а концепт - это смысл слова» [10, с. 40]. Аналогичную точку зрения разделяют многие другие исследователи, утверждающие, что смысл есть «субъективная данность (кажимость) сознания, в соотнесенности с иными смыслами приобретающая общекультурную актуальность. Значение -интерсубъективная заданность коммуникативного события, актуализация которой реализует виртуальную взаимозависимость между знаком и смыслом» [12, с. 3].
В постнеклассической методологии науки концепты стали рассматриваться не только со стороны своей функциональной нагруженности внутри научного знания, но как системообразующие элементы концепций как особых форм организации дисциплинарного (научного, теологического, философского) знания вообще. Однако постструктуралистская философия в лице Ж. Деррида, Ф. Бодрийяра и других поставила под вопрос возможность любого рода «раскрытия» смысла в прямой связи с его означающим. Кризис «абсолютного смысла», повлекший разрушение иерархической структуры знания, начавшись еще на рубеже веков, достиг своего апогея в утверждении о том, что «центра нет, что его нельзя помыслить в форме присутствующего сущего, что у него нет естественного места, что он представляет собой своего рода не-место, где происходит бесконечная игра знаковых замещений» [3, с. 447-448].
В свете сказанного показательны выводы Ж. Делеза и Ф. Гваттари, определивших философию как дисциплину, состоящую в творчестве концептов [2, с. 10]. По их мнению, каждый концепт всегда отсылает к другим концептам. В качестве свойств концепта ими выделены: множественность, пересечение, совпадение, сгущение в концепте различных составляющих. «Концепт - это множественность, хотя не всякая множественность концептуальна. Не бывает концепта с одной лишь составляющей <...> Всякий концепт является, как минимум, двойственным, тройственным и т.д. <...> Каждый концепт отсылает к некоторой проблеме, к проблемам, без которых он не имел бы смысла и которые могут быть выделены или поняты лишь по мере их разрешения» [2, с. 25-26]. Кроме того, ученые подчеркивают, что концепт есть явление становящееся: «...это событие, а не сущность и не вещь. Он есть некое чистое Событие, некая этость, некая целостность», «мыслительный акт» как некая «неразделимость конечного числа разнородных составляющих» [2, с. 32-33].
В целом, взгляды философов направлены на деконструкцию устоявшихся в структуралистской парадигме фиксированных отношений между означающим и означаемым и на актуализацию самой процедуры означивания (сигнификации). В выводах Ж. Делеза и Ф. Гваттари также утвердилась событийная природа концепта, представляющего вещь в многообразии ее моментов как саму мысль, бесконечно осмысливающую свой предмет с разных сторон, переживающую себя и утверждающуюся в акте этого переживания.
Современная философия трактует данную категорию как «содержание понятия в отвлечении от языковой формы его выражения, актуализирующее отраженную в понятии онтологическую составляющую этого понятия» [8, с. 331].
Концепт также несет в себе своего рода «этический смысл», примиряющий дискретность материала действительности с мыслью, «идею» с «вещью»: «само событие схватывания целого понимается как успех, состоявшийся благодаря тому, что все встало на свои места, и, следовательно, приобрело смысл» [1]. Кроме того, концепт принципиально диалогичен, являясь посредником между общественно осознанным знанием и индивидуальным осмыслением этого знания каждым конкретным индивидом. Когнитивный статус концепта в настоящее время имеет двойственную природу: он является способом передачи смыслов и одновременно выступает носителем этих смыслов, обладая способностью «хранить знания о мире, способствуя обработке субъективного опыта путем подведения информации под определенные, выработанные обществом, категории и классы» [6, с. 90].
Культурологическая теория концепта рассматривает концепт как противоречивую единицу, обладающую динамической природой и при этом характеризующуюся «стереотипностью» и «константностью»: «Константа в культуре - это концепт, существующий постоянно или, по крайней мере, очень долгое время» [10, с. 83].
В европейской лингвистике концепт трактуется в рамках теории языка специальных целей. Г. Пихт рассматривает концепт в качестве единицы мысли, знания и познания: «a unit of thought, knowledge and cognition» [14, р. 7]. В. Смит отмечает, что концепт следует понимать как квант знания: «a concept should be understood as the portion of knowledge basic to our perception of a given fragment of reality as an individual object» [15, р. 2]. Исследователи подчеркивают, что концепты являются атрибутами науки,
а представления, соотносимые с концептами, формируются в повседневной жизни. Представления носят субъективный характер и отражают внешние связи предметов, играющие важную роль в жизни человека. Концепты, отражая сущностные характеристики предметов, обеспечивают объективность знания.
По их мнению, концепт обладает специфическими свойствами, позволяющими отнести его к сфере науки. Это такие свойства, как эволюционность (направленность на развитие), рациональная аксиологичность (оценка в категориях отрицательно/положительно), проспективность (прогнозирование будущих открытий), гипотетичность (непредельность познания и неоднозначность знания), противоречивость (несовместимость разных видов знания), интеллектуальность (выстраивание теоретической модели знания), логичность.
Данные свойства отражают сложную и противоречивую природу как самого концепта, так и научного знания в целом. Ввиду того, что научное знание отражает объективную действительность, оно имеет дело лишь с сущностными характеристиками объекта, выявляемыми посредством генерализации, моделирования и теоретизирования. Эти процессы лежат в основе концептуализации, т.е. процесса формирования и развития концептов. Концептуализация обретает словесное воплощение в научном тексте. Данный процесс находит выражение в терминах и их дефинициях. Концептуализацию можно наблюдать в таких типах логической связи, как родовидовые и партитативные связи, чья совокупность отношений образуют ментальную схему, соответствующую динамике развития концепта.
Таким образом, концепт есть некая динамичная и непрерывно становящаяся совокупность субъективных представлений о действительности, обретающая целостность в языке в контакте с действующими в культурном контексте смыслопорождающими системами воплощения, понимания и интерпретации этих представлений, а его актуализация посредством языка предполагает целенаправленную реализацию концептов в различных типах дискурса (поэтического, философского, религиозного, политического и т.п.).
Литература
1. Гутнер Г.Б. Знание как событие и процесс // www.philosophy.ru
2. Делез Ж., Гваттари Ф. Что такое философия? М., 1998.
3. Деррида Ж. Структура, знак и игра в дискурсе гуманитарных наук // Письмо и различие. М., 2000.
4. Ильин И. П. Эпистемологическая неуверенность // Современное зарубежное литературоведение. М., 1999.
5. Карнап Р. Значение и необходимость. М., 1959.
6. Кубрякова Е.С. Краткий словарь когнитивных терминов. М., 1996.
7. Неретина С.С. Слово и текст в средневековой культуре. Концептуализм Абеляра. М.: Лабиринт, 1999.
8. Новейший философский словарь. Мн., 1999.
9. Ортега-и-Гассет Х. Дегуманизация искусства // Восстание масс. М., 2001.
10. Степанов Ю.С. Константы: Словарь русской культуры. М., 1997.
11. Тодоров Ц. Синтез Блаженного Августина // Теории символа. М., 1999.
12. Тюпа В. И. Пролегомены к теории эстетического дискурса // Проблема художественного языка. Самара, 1996.
13. Черч А. Введение в математическую логику. М., 1960. Т. 1.
14. Picht H. The Concept in Terminology a unit of thought, knowledge or cognition? London, 2002.
15. Smith V. The literal meaning of lexical items some theoretical considerations on the semantics of complex and transferred nominals. Copenhagen, 2000.
