CC BY
8УДК 343.241, 343.8
https://doi.org/10.53993/2078-3914/2023/3(56)/76-86
Е. А. Писаревская
К ВОПРОСУ ОБ ЭФФЕКТИВНОСТИ НАКАЗАНИЙ, НАЗНАЧАЕМЫХ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИМ
Статья посвящена анализу видов наказаний, назначаемых в настоящее время в Российской Федерации несовершеннолетним, оценке криминологических оснований их назначения и их эффективности. Автор анализирует статистику назначения наказаний несовершеннолетним судами Российской Федерации в 2022 г. на основе данных Судебного департамента при Верховном Суде РФ, обозначает проблемы, которые возникают при назначении и исполнении наказаний в отношении несовершеннолетних, а также причины, способствующие снижению эффективности исправительного потенциала данных видов наказаний. Автор обращает внимание на ряд социально-демографических и уголовно-правовых характеристик несовершеннолетних, осужденных к различным видам наказаний, связывая это с обоснованностью их назначения. В заключение автор формулирует ряд дискуссионных предложений по совершенствованию регламентации наказаний в отношении несовершеннолетних в действующем российском законодательстве. Методологическую основу для написания статьи составили такие научные методы, как статистический, системный и сравнительно-правовой. Применение статистического метода позволило проанализировать целый ряд социально-демографических и уголовно-правовых характеристик несовершеннолетних, которые были осуждены судами за различные преступления. С помощью системного метода автором были выработаны предложения по совершенствованию норм уголовного законодательства, касающиеся регламентации наказаний для несовершеннолетних, а также иные предложения. Сравнительно-правовой метод применялся в рамках анализа международных и отечественных нормативных правовых актов.
Ключевые слова: наказание; виды наказаний; эффективность наказания; несовершеннолетние осужденные.
Для цитирования: Писаревская Е. А. К вопросу об эффективности наказаний, назначаемых несовершеннолетним // Вестник Кузбасского института. 2023. № 3 (56). С. 76-86. https://doi.org/10.53993/2078-3914/2023/3(56)/76-86.
© Писаревская Е. А., 2023 © Pisarevskaia E. 2023
E. A. Pisarevskaia ON THE EFFECTIVENESS OF PENALTIES IMPOSED ON MINORS
The article is devoted to the analysis of the types of punishments currently imposed in the Russian Federation on minors, an assessment of the criminological grounds for their appointment and their effectiveness. The author analyzes the statistics on the imposition of sentences by the courts of the Russian Federation in 2022 based on the data provided by the Judicial Department at the Supreme Court of the Russian Federation, indicates the problems that arise when appointing and executing sentences against minors, as well as the reasons that contribute to reducing the effectiveness of the correctional potential of these types ofpunishments. The author draws attention to a number of socio-demographic and criminal characteristics of minors sentenced to various types of punishment, linking this with the validity of their appointment. In conclusion, the author formulates a number of discussion proposals for improving the regulation of punishments against minors in the current Russian legislation. The methodological basis for writing the article was compiled by scientific methods such as statistical, systemic and comparative legal. The use of the statistical method made it possible to analyze a number of socio-demographic and criminal characteristics of minors who were convicted by the courts of various crimes. With the help of the systemic method, the author developed proposals for improving the norms of criminal legislation regarding the regulation of punishments for minors, as well as other proposals. The comparative legal method was used as part of the analysis of international and domestic regulatory legal acts.
Key words: punishment; types of punishments; the effectiveness of punishment; juvenile convicts.
For citation: Pisarevskaia E. A. On the effectiveness of penalties imposed on minors. Vestnik Kuzbasskogo instituta [Bulletin of the Kuzbass Institute], 2023, no. 3 (56), p. 76-86. https://doi.org/10.53993/2078-3914/2023/3(56/76-86.
Ст. 88 Уголовного кодекса Россий- При этом не все перечисленные в
ской Федерации (далее — УК РФ) со- ст. 88 УК РФ наказания назначаются су-
держит сокращенный перечень наказа- дами несовершеннолетним или назна-
ний, применяемых к несовершеннолет- чаются ими крайне редко, что вызывает
ним, в сравнении с перечнем, закреп- вопросы, связанные с эффективностью
ленным в ст. 44 УК РФ. данных наказаний и обоснованностью
Криминологическим основанием их наличия в системе наказаний, преду-
смягчения наказания несовершеннолет- смотренной для несовершеннолетних в
ним, совершившим преступления, обос- действующем уголовном законодатель-
нованно считается меньшая степень их стве Российской Федерации.
личностной общественной опасности по Так, по данным Судебного департа-
сравнению с аналогичной характеристи- мента при Верховном Суде РФ, в 2022 г.
кой лиц, совершивших преступления во было осуждено 14 241 лиц, которые со-
взрослым возрасте. вершили преступления в несовершеннолетнем возрасте, 4 101 из них были 14-
15-летними, что составило 28,9 % от общего числа осужденных данной категории, а 10 113 из них являлись 16-17-летними, что составило 71,1 % [3]. Данный факт подтверждает преобладание возрастной группы 16-17-летних над возрастной группой 14-15-летних, это доминирование по-прежнему является явно выраженным, существенных изменений по этому показателю не произошло. Так, статистические данные по России за период с 2006 по 2010 гг. показывали удельный вес 16-17-летних в переделах 70,3-72,6 % [4, с. 50]. По данным Л. М. Прозументова, А. В. Шесле-ра, среди несовершеннолетних, совершивших преступления в период с 2005 г. по настоящее время, удельный вес лиц в возрасте 14-15 лет был довольно стабильным — 30-32% [6, с. 70].
При этом самым «популярным» видом осуждения (формой реализации уголовной ответственности) лиц, совершивших преступления в несовершеннолетнем возрасте, в 2022 г. являлось условное осуждение к лишению свободы: суды осудили условно к этому виду наказания 5 263 лица, или 37,0 % лиц, совершивших преступления в несовершеннолетнем возрасте [3]. В идеале предполагается, что эффективность подобного осуждения достигается назначением испытательного срока, возможностью оставления осужденного в семье, что предполагает наличие позитивных социальных контактов и отсутствие необходимости в ресоциализации, которая, несомненно, возникает при лишении несовершеннолетнего свободы. Однако следует признать, что оставление в семье и неразрыв имеющихся социальных контактов зачастую, наоборот, оказывает отрицательное влияние на несовершеннолетнего. Семья и другое бли-
жайшее окружение продолжают отказывать прямое или косвенное десоциали-зирующее воздействие на несовершеннолетнего. При этом в научной литературе неоднократно утверждалось, что суды возлагают на несовершеннолетних обязанности формально, не учитывая их индивидуальные особенности и характеристики их ближайшего окружения [1, с. 9]. Многие несовершеннолетние, с одной стороны, начинают ощущать себя своего рода «героями», заслуги которых государство признало, «отметив» их приговором, с другой стороны, они чувствуют абсолютную безнаказанность. Это влечет негативные последствия, которые выражаются в уклонении условно осужденного несовершеннолетнего от обязанностей, возложенных на него судом, совершении в течение испытательного срока преступлений различной категории тяжести.
Сказанное подтверждают данные о некоторых социально-демографических и уголовно-правовых характеристиках лиц, осужденных к лишению свободы условно. Так, из 5 263 несовершеннолетних 2 312 воспитывалось в семье с одним родителям, их удельный вес составил 43,9 % [3]. Неполная семья ни в коей мере не может быть названа криминогенной только по причине отсутствия одного из родителей, однако очевидно, что объективные возможности контроля за ребенком в такой семье значительно сужены.
1 446 лиц, условно осужденных к лишению свободы были в возрасте 1415 лет, их удельный вес от общего числа осужденных данной группы составил 27,5 %, 3 817 были в возрасте 16-17 лет, их удельный вес составил 72,5 % [3].
Распределение по роду занятий показало, что эти лица на момент осужде-
ния в подавляющем большинстве либо учились (3 427, или 65,1 %), либо не учились и не работали (1 587, или 30,2 %) [3]. Если по наличию полной или неполной семьи нельзя напрямую утверждать о целесообразности или нецелесообразности назначения несовершеннолетним условного осуждения, то вряд ли можно говорить о таковой в случае отсутствия у несовершеннолетнего позитивной социальной занятности в виде учебы или работы.
Больше половины (56,7 %) осужденных условно несовершеннолетних в 2022 г. совершили преступления в составе группы, из них 23,3 % — в составе группы с участием взрослых [3]. Таким образом, очевидно, что на них уже было оказано десоциализирующее воздействие, и можно предположить, что при условным осуждении данные антисоциальные контакты не были разорваны.
Обращают на себя внимания также следующие показатели: 13,1 % несовершеннолетних, которые были осуждены судами условно к лишению свободы в 2022 г. , имели не снятые и не погашенные судимости на момент совершения преступления; 21,2 % были юридически не судимы, но совершили впервые два и более преступления, т. е. в их действиях имел место фактический рецидив [3]. Позволим себе усомниться в эффективности назначения таким лицами условного осуждения к лишению свободы.
При этом согласно ч. 6 ст. 88 УК РФ безусловная отмена условного осуждения возможна только при условии совершении несовершеннолетним в период испытательного срока особо тяжкого преступления. В остальных случаях с учетом обстоятельств дела и личности виновного суд может повторно принять решение об условном осуждении, уста-
новив новый испытательный срок и возложив на условно осужденного исполнение определенных обязанностей, предусмотренных ч. 5 ст. 73 УК РФ.
Выходом из этой ситуации было бы ограничение применения условного осуждения к несовершеннолетним в ситуациях, когда очевидно десоциализи-рующее воздействие ближайшего окружения. Ведь влияние на несовершеннолетнего старших по возрасту лиц — это одно из обстоятельств, подлежащих учету согласно ч. 1 ст. 89 УК РФ. Кроме того, при применении условного осуждения следует учитывать, насколько «реально» несовершеннолетние способны воспринять принятое судебное решение, окажет ли это решение на них исправительное воздействие.
Возможно, следует рассмотреть вопрос о возвращении в уголовное законодательство положения о безусловной отмене условного осуждения при совершении несовершеннолетним тяжкого преступления в период испытательного срока. Однако это возвращает нас к вопросу об эффективности такого наказания, как лишение свободы.
На втором месте по «популярности» оставалось осуждение к лишению свободы. Так, в 2022 г. к этому виду наказания было осуждено 2 474 лица, совершивших преступления в несовершеннолетнем возрасте, или 17,4 % от общего количества осужденных данной категории [3]. Признаем, что лишение свободы преобладает в санкциях статей УК РФ, предусматривающих уголовную ответственность для 14-15-летних. «Заглянув» в ч. 2 ст. 20 УК РФ, а далее в Особенную часть УК РФ, мы увидим, что санкции за перечисленные там преступления предусматривают в качестве наказания за их совершение лишение свободы, иногда
даже безальтернативно. Это в определенной степени «связывает судам руки», когда они «вынуждены» назначать лишение свободы или условно осуждать к нему при наличии возможности и в отсутствие других вариантов.
Анализ некоторых социально-демографических и уголовно-правовых характеристик несовершеннолетних, осужденных судами в 2022 г. в России к лишению свободы, показал, что среди них в большей степени преобладали 1617-летние. Так, удельный вес 16-17-летних среди осужденных к лишению свободы составил 83,1 % против 72,5 % среди осужденных условно к лишению свободы, а удельный вес 14-15-летних среди осужденных к лишению свободы составил, соответственно, меньшую величину — 16,9 % против 27,5 % среди осужденных условно к лишению свободы [3]. Это подтверждает тезис о том, что несовершеннолетние к 16-17 годам «зарабатывают право на лишение свободы», будучи первоначально осуждены условно или освобождены от уголовной ответственности или наказания. Предоставленный им шанс твердо встать на путь исправления данная категория лиц просто не использует.
Существенных расхождений по семейному положению несовершеннолетних, осужденных к лишению свободы и условно осужденных несовершеннолетних, нами выявлено не было. Так, 46,5 % осужденных, условно отнесенных нами условно к «первой категории», проживали с одним родителем, и 43,9 % «второй категории» [3].
Однако, анализируя род занятий несовершеннолетних, можно отметить, что среди осужденных к лишению свободы было выявлено больше социально незанятых, чем среди осужденных к ли-
шению свободы условно. Доля учащихся среди первых снижается до 53,8 % в сравнении с 65,1 % среди вторых, а не учащихся и не работающих, наоборот, возрастает до 41,4 % в сравнении с показателем «второй группы» — 30,2 % [3]. На первый взгляд, очевидно, что данное обстоятельство коррелирует с возрастанием удельного веса группы 16-17-летних, для которых традиционно характерна большая социальная неоднородность, чем для группы 14-15-летних. Однако обращает на себя внимание тот факт, что, покинув ряды учащихся школ, 16-17-летние не стремятся получить статус учащегося другого учебного учреждения и найти место работы.
Анализ показателей групповой преступности среди осужденных к лишению свободы показывает традиционный для несовершеннолетних высокий удельный вес преступлений, совершаемых в составе группы — 57,8 %, в том числе из них в составе группы с участием взрослых — 33,6 %, последний показатель значительно превышает аналогичный показатель среди несовершеннолетних, осужденных условно к лишению свободы, который составлял всего 23,3 % [3].
Несовершеннолетние, имеющие снятые и непогашенные судимости, среди несовершеннолетних, осужденных к лишению свободы в 2022 г. , составили 37,9 %, что значительно выше показателя 13,1 % среди несовершеннолетних, которые были осуждены к лишению свободы условно [3]. Таким образом, очевидно, что к лишению свободы в настоящее время осуждается наиболее запущенный в воспитательном плане контингент. При этом показатель фактического рецидива среди несовершеннолетних, осужденных к лишению свобо-
ды, составил 19,5 % против 21,2 % среди несовершеннолетних, осужденных к лишению свободы условно [3]. Учитывая изложенное, очевидно, что нижестоящие суды в целом выполняют указание вышестоящей судебной инстанции, назначая лишение свободы несовершеннолетним только в тех случаях, когда другие варианты исчерпаны. Однако очевидно, что удельный вес лишения свободы как вида наказания остается высоким. Это, без всякого сомнения, обуславливается объективными причинами. Тем не менее, стоит отметить, что на 1 января 2023 г. на территории Российской Федерации действовало всего 13 воспитательных колоний [2], при отбывании наказания в которых несовершеннолетние испытывают трудности в поддержании социальных связей с родителями и иными законными представителями, проживающими в других субъектах нашего государства. Возможно, эти социальные связи не всегда приносят пользу, однако исправительная система должна делать все возможное для поддержания полезных социальных связей, а «колониальная» система отбывания наказания в виде лишения свободы этому объективно препятствует. В связи с этим на повестку для выходит вопрос о необходимости реформирования уголовно-исполнительной системы, создании воспитательных центров вместо воспитательных колоний с предоставлением несовершеннолетним возможности отбывать данное наказание в тех субъектах, в которых они проживают. Кроме того, полагаем необходимым исключить возможность назначения наказания виде лишения свободы всем несовершеннолетним, совершившим преступления небольшой тяжести, вне зависимости от того, впервые они совершили это пре-
ступление или нет. Очевидно, что санкции статей, предусматривающих ответственность за преступления небольшой тяжести, позволяют назначить другое «реальное» наказание помимо лишения свободы или условного осуждения к нему.
Третье место заняло осуждение к обязательным работам, к данному виду наказания в 2022 г. было осуждено 2 437 лиц, т. е. фактически столько же, сколько к лишению свободы [3]. Соответственно, удельный вес осужденных к обязательным работам в 2022 г. составил 17,1 % среди всех лиц, осужденных за совершение преступлений в несовершеннолетнем возрасте. Это показывает, что обязательные работы обоснованно являются видом наказания, востребованным практикой для несовершеннолетних, несмотря на отмечавшиеся в научной литературе недостатки их законодательной регламентации. Так, в частности, Л. М. Прозументов справедливо отмечает неясность позиции законодателя в отношении продолжительности отбывания данного вида наказания лицами в возрасте 16-17 лет, по сути приравнивания их к взрослым, неурегулированность вопроса о «посильности» труда для несовершеннолетних [5, с. 178-179]. В связи с этим полагаем, что Пленуму Верховного Суда РФ в п. 22 постановления от 01.02.2011 № 1 «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних» следует дать определение «посильности» труда для несовершеннолетних в контексте ч. 3 ст. 88 УК РФ.
Анализ социально-демографических и уголовно-правовых характеристик осужденных к обязательным работам
показал, что среди них также преобладают 16-17-летние, что коррелирует с общим показателем данной возрастной группы среди всех осужденных, совершивших преступления в несовершеннолетнем возрасте. Так, в 2022 г. 16-17-летние составили среди них 72,5 %, 1415-летние — 27,5 % [3]. Распределение по этому показателю приближено к распределению среди несовершеннолетних, осужденных условно к лишению свободы.
Половина осужденных к обязательным работам воспитывались в семье с одним родителем. Учащиеся среди них составили 66,0 %, не работающие и не учащиеся — 30,7 %, что также схоже с аналогичным показателем осужденных условно. Среди осужденных к обязательным работам были и работавшие несовершеннолетние, их удельный вес составил 3,3 % [3].
Значительно меньше среди осужденных к обязательным работам в сравнении с осужденным к реальному и условному лишению свободы несовершеннолетних, совершивших преступления в составе группы. Этот показатель составил 45,6 %, из них в составе группы с участием взрослых — 18,7 %. Доля лиц, имевших не снятые и не погашенные судимости, среди них составила 17,9 %, а юридически не судимых, но совершивших впервые два и более преступления, составила 18,7 % [3], что также «роднит» их с осужденными условно.
Таким образом, совокупный удельный вес этих вариантов осуждения в 2022 г. составил 71,5 %, что в очередной раз ставит вопрос о причинах невостребованности других видов наказаний, предусмотренных для несовершеннолетних.
Следующим по распространенности видом основного наказания, назначаемого судами несовершеннолетним в 2022 г., оставался штраф, к нему было осуждено 1 352 несовершеннолетних, или 9,5 % от всех осужденных данной возрастной категории [3]. Большинство несовершеннолетних, осужденных к штрафу (66,3 %), совершило преступления в возрасте 16-17 лет, 14-15-летние составили 33,7 %. С одним родители проживали 38,1 % осужденных [3].
Представляют интерес данные о социальной занятости осужденных к штрафу несовершеннолетних. 69,2 % из них были учащимися, 26,4 % не учились и не работали, и только 4,4 % имели место работы [3] и, соответственно, реальный шанс выплатить самим назначенный им штраф. Таким образом, можно предложить, что только 4,4 % несовершеннолетних, осужденных в данному виду наказания, реально могли «прочувствовать» исправительное воздействие данного наказания. Согласимся с тем, что только в случае, если несовершеннолетний самостоятельно зарабатывает себе на жизнь, его применение выглядит логичным [5, с. 168]. Соответственно, назрела настоятельная необходимость исключения из ч. 2 ст. 88 УК РФ возможности назначения штрафа при отсутствии самостоятельного заработка или имущества, на которое может быть обращено взыскание.
Удельный вес несовершеннолетних, осужденных к штрафу и совершивших преступления в группе, составил 46,1 %, из них совместно со взрослыми — 13,8 %.
Гораздо меньше среди осужденных к штрафу в 2022 г. было лиц, имевших не снятые и не погашенные судимости — всего 4,7 %. При этом всего 1,4 %
среди данной категории осужденных были юридически не судимыми, но совершили два и более преступления [3].
К исправительным работам было осуждено 213 несовершеннолетних, или 1,5 %, к иным видам наказаний — 411 несовершеннолетних, или 2,9 % [3]. Соответственно, эти наказания нельзя назвать часто применяемыми. Назначая исправительные работы, государство в лице «судов» фактически берет на себя обязанность обеспечения несовершеннолетних рабочими местами с учетом требований российского трудового законодательства, при этом согласно ч. 4 ст. 88 УК РФ они назначаются на срок до одного года независимо от возраста осужденного, что влечет за собой целый ряд трудностей для «потенциальных работодателей». Полагаем, что было бы разумнее оставить возможность назначение исправительных работ только в случае наличия у несовершеннолетних основного места работы.
Остановимся на некоторых социально-демографических и уголовно-правовых характеристиках несовершеннолетних, осужденных судами РФ в 2022 г. к исправительным работам. 67,8 % осужденных совершили преступление в возрасте 16-17 лет, с одним родителем проживало 53,1 % осужденных
[3].
Распределение по социальной занятости можно представить следующим образом: 39,9 % — учащиеся, 53,5 % — не учащиеся и не работающие, 6,6 % — работающие [3]. Таким образом, по месту работы могла отбывать наказание только незначительная часть несовершеннолетних.
Достаточно высок среди них удельный вес лиц с не снятой и не погашенной судимостью на момент совершения
преступления — 40,8 %, фактический рецидив имел место у 16,9 % [3].
Выделяемые в судебной статистике иные виды наказания, по сути, можно свести к назначению ограничения свободы в качестве основного вида наказания только за преступления небольшой и средней тяжести, что объективно сужает рамки его применения. При этом ограничение свободы, по сути, является «дублером» условного осуждения к лишению свободы.
Обобщая изложенное, можно отметить, что среди осужденных судами Российской Федерации в 2022 г. несовершеннолетних преобладали 16-17-летние, удельный вес которых колебался в пределах 66,3-87,8 %. Больше всего лиц в возрасте 16-17 лет было среди осужденных к исправительным работам, если исходить из относительных показателей. Удельный вес несовершеннолетних, проживших в семье с одним родителем, колебался в пределах 38,1-53,1 %. Больше всего несовершеннолетних, проживавших в неполной семье, было среди осужденных к исправительным работам.
Наибольший удельный вес среди осужденных несовершеннолетних занимала группа учащихся, их удельный вес колебался в зависимости от вида назначенного наказания в пределах 39,969,2 %. Наибольшее значение по этому показателю демонстрировали несовершеннолетние осужденные к штрафу. Свои преступления несовершеннолетние совершали довольно часто в составе группы, удельный вес колебался в пределах 46,1-57,8 %. В наибольшей степени групповая преступная деятельность была характерна для лиц, осужденных к лишению свободы.
Удельный вес лиц, имевших не снятые и не погашенные судимости, сильно разнился в зависимости от вида назначенного наказания. Этот показатель был наиболее высок среди осужденных к исправительным работам — 40,8 %, что вызывает некоторое удивление, а наименее высок среди несовершеннолетних, осужденных условно к лишению свободы — 13,1 %.
Кроме того, учитывая вышеизложенное, можно высказать следующие предложения для дальнейших дискуссий:
1. Пленуму Верховного Суда РФ в своем постановлении целесообразно ориентировать нижестоящее суды на приоритет применения к несовершеннолетним «реальных» наказаний, способных оказать исправительное воздействие, перед «условными».
2. Систему наказаний для несовершеннолетних, предусмотренную ст. 88 УК РФ, необходимо подвергнуть ревизии, оставив реально работающие виды наказаний.
3. Исключить из ч. 1 ст. 88 УК РФ такой вид наказания, как лишение права заниматься определенной деятельностью, поскольку он вообще не востребован судебной практикой, и несовершеннолетние в реальной действительности такой деятельностью не занимаются.
4. В ч. 2 ст. 88 УК РФ логично исключить возможность назначения штра-
фа при отсутствии у несовершеннолетнего самостоятельного заработка или имущества, на которое может быть обращено взыскание.
5. В ч. 4 ст. 88 УК РФ предусмотреть возможность назначения исправительных работ несовершеннолетним только при наличии у них основного места работы.
6. Внести изменения в ч. 6 ст. 88 УК РФ, полностью исключив возможность назначения лишения свободы несовершеннолетним при совершении ими преступлений небольшой тяжести, а в ч. 61 предусмотреть отмену условного осуждения при совершении тяжкого или особо тяжкого преступления в период испытательного срока.
7. Пленуму Верховного Суда РФ в п. 22 постановления от 01.02.2011 № 1 «О судебной практике применения законодательства, регламентирующего особенности уголовной ответственности и наказания несовершеннолетних» дать определение «посильности» труда для несовершеннолетних в контексте ч. 3 ст. 88 УК РФ.
8. В уголовно-исполнительном законодательстве следует отказаться от системы воспитательных колоний, заменив их на воспитательные центры с меньшей наполняемостью, однако с большими возможностями для дальнейшей ресоциализации несовершеннолетних осужденных.
Литература
1. Детков, А. П., Сафонова, Е. П. Проблемы исполнения уголовных наказаний, не связанных с лишением свободы, применяемых в отношении несовершеннолетних // Российско-Азиатский правовой журнал. — 2019. — № 2. — С. 4-10.
2. Краткая характеристика уголовно-исполнительной системы Российской Федерации // ФСИН России: официальный сайт. — URL: https://fsin.gov.ru/structure/inspector/iao/statistika/Kratkaya%20har-ka%20UIS/ (дата обращения: 30.07.2023).
3. Отчет об осужденных, совершивших преступления в несовершеннолетнем возрасте, за 12 месяцев 2022 года // Судебный департамент при Верховном Суде Российской Федерации: официальный сайт. — URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=79&item=7649 (дата обращения: 30.07.2023).
4. Преступность и правонарушения (2006-2010): стат. сбор. — Москва, 2011. — 180 с.
5. Прозументов, Л. М. Уголовно-правовая охрана и ответственность несовершеннолетних в Российской Федерации. — Томск : Издательский Дом Томского государственного университета, 2017. — 308 с.
6. Прозументов, Л. М. Учет особенностей преступности несовершеннолетних в профилактической деятельности полиции / Л. М. Прозументов, А. В. Шеслер // Вестник Томского государственного университета. Право. — 2023. — № 47. — С. 68-81.
References
1. Detkov A. P., Safonova E. P. Problemy ispolneniya ugolovnyh nakazanij, ne svyazann-yh s lisheniem svobody, primenyaemyh v otnoshenii nesovershennoletnih [Problems of execution of criminal penalties, not related to deprivation of liberty, applied to minors]. Rossijsko-Aziatskij pravovoj zhurnal [Russian-Asian Legal Journal], 2019, no. 2, p. 410.
2. Kratkaya harakteristika ugolovno-ispolnitel'noj sistemy Rossijskoj Federacii [Brief description of the penitentiary system of the Russian Federation]. FPS of Russia: official site. URL: https://fsin.gov.ru/structure/inspector/iao/statistika/Kratkaya%20har-ka%20UIS/ (accessed 07/30/2023).
3. Otchet ob osuzhdennyh, sovershivshih prestupleniya v nesovershennoletnem vozraste, za 12 mesyacev 2022 goda [Report on convicts who committed crimes at a minor age for 12 months of 2022]. Judicial Department at the Supreme Court of the Russian Federation: official site. URL: http://www.cdep.ru/index.php?id=79&item=7649 (accessed 07/30/2023).
4. Prestupnost' i pravonarusheniya (2006-2010) [Crime and offenses (2006-2010)]. Stat. collection. Moscow, 2011. 180 p.
5. Prozumentov L. M. Ugolovno-pravovaya ohrana i otvetstvennost' nesovershennoletnih v Rossijskoj Federacii [Criminal law protection and responsibility of minors in the Russian Federation]. Tomsk, Publishing House of Tomsk State University, 2017. 308 p.
6. Prozumentov L. M., Shesler A. V. Uchet osobennostej prestupnosti nesovershennoletnih v profilakticheskoj deyatel'nosti policii [Accounting for the features of juvenile delinquency in the preventive activities of the police]. Vestnik Tomskogo gosudar-stvennogo universiteta. Pravo [Tomsk State University Journal of Law], 2023, no. 47, p. 68-81.
Сведения об авторе
Елена Анатольевна Писаревская: Северо-Западный филиал федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования «Российский государственный университет правосудия» (г. Санкт-Петербург, Россий-
ская Федерация), доцент кафедры уголовного права, кандидат юридических наук, доцент. E-mail: liorev@mail.ru
Information about the author
Elena A. Pisarevskaia: the North-West Branch of the Russian State University of Justice (St. Petersburg, Russia), associate professor of the Chair of Criminal Law, candidate of law, associate professor. E-mail: liorev@mail.ru
