CC BY
229
9G-,
BG
7G
6G
5G
4G
3G
2G
1G
G
□ 2GG7 год
□ 2GGB год
□ 2GG9 год
учеб труд
худ. театр. организ. спорт
Рис. 3. Различные виды деятельности.
На рис. 3 представлены различные виды деятельности, что позволяет проследить изменения в учебной, трудовой, художественной, театральной, организационной и спортивной видах деятельности, и сопоставить полученные результаты с возрастными особенностями и приоритетами тех или иных видов деятельности в разные периоды жизни воспитанников, а также выявить уровень овладения навыками и умениями в выше перечисленных видах деятельности и уровень подготовки детей к самостоятельному проживанию в социуме.
Организация физического воспитания детей осуществляется посредством занятий физическими упражнениями дома, в школе, в спортивных секциях, на других мероприятиях, направленных на решения задач физического воспитания. Она предполагает наличие контроля за режимом учебных занятий, труда и отдыха (гимнастики и подвижных игр, туристических походов и спортивных соревнований) и врачебно-медицинской профилактики заболеваний подрастающего поколения.
Библиографический список
Для воспитания физически здорового человека чрезвычайно важно соблюдение элементов повседневного режима: продолжительный сон, калорийное питание, продуманное сочетание различных видов деятельности. Любая воспитательная задача решается через инициирование воспитателем активных действий воспитанника. Таким начинанием может стать, например, выполнение физического упражнения или решение учебной задачи, восприятие художественного произведения или уборка квартиры, преодоление страха или вредной привычки.
Таким образом, выраженная положительная мотивация большинства воспитанников детского дома к занятиям различными формами физкультурно-спортивной работы в комплексе с другими видами воспитания предполагает значительное увеличение эффективности направленного воздействия средств и методов физического воспитания на формирование социально востребованных личностных качеств.
1. Бальсевич, В.К. Онтокинезиология человека. - М.: Теория и практика физической культуры, 2000.
2. Брызгалова, С.И. Введение в научно-педагогическое исследование: учебное пособие. 3-е изд., испр. и доп. - Калининград: Изд-во КГУ, 2003.
3. Глухов, В.И. Физическая культура в формировании здорового образа жизни. - Киев: Здоровья, 1989.
4. Пеньковский, Е.А. Военно-патриотическое воспитание учащейся молодежи с применением средств физической подготовки: Развитие проблемы / Ком. по делам воинов-интернационалистов содружества. - М.: Крас. звезда, 1992.
5. Сухарев, А.Г. Здоровье и физическое воспитание детей и подростков. - М.: Медицина, 1991.
Статья поступила в редакцию 30.12.09
УДК 159. 9
Е.О. Шамшикова, ст. преподаватель, аспирант НГПУ, г. Новосибирск, E-mail: [email protected]; Т.Ю. Петровская, ассистент, аспирант НГПУ, г. Новосибирск, E-mail: [email protected]
К ВОПРОСУ О ВЗАИМОСВЯЗИ ЧАСТОТЫ НАРУШЕНИЯ ГРАНИЦ «Я», СТЕПЕНИ ВЫРАЖЕННОСТИ НАРЦИССИЧЕСКИХ ЧЕРТ ЛИЧНОСТИ И СТАТУСЕ ЕЕ ИДЕНТИЧНОСТИ
В статье представлены результаты экспериментального исследования (проведенное на материале студенческой выборки), целью которого являлось выявление взаимосвязи выраженности нарциссических черт личности, частоте нарушения границ других людей, статусов идентичности и стратегий ее защиты.
Ключевые слова: идентичность, статусы и стратегии защиты идентичности, границы «Я», психологическая дистанция, нарцисси-ческие черты.
В настоящее время увеличивается интерес, как ученых, так и широкого круга общественности к проблеме идентичности, что обусловлено, в первую очередь, противоречивыми тенденциями в развития современного российского общества.
Традиционно появление термина «идентичность» в психологии связывают с именем Э. Эриксона, в концепции которого идентичность рассматривается как некая структура, переживаемая субъективно как чувство тождественности и постоянства собственной личности при восприятии других людей, признающих это тождество. Чувство идентичности сопровождается ощущением целенаправленности и осмысленности своей жизни и уверенности во внешнем одобрении.
«Это некая конфигурация «Я», которая возникает путем успешного эго-синтеза и ресинтеза в течение детства. Эта конфигурация постепенно объединяет конституциональные задатки, базовые потребности, способности, значимые идентификации, эффективные защиты, успешные сублимации и постоянные роли». Далее он добавляет: «Одно время она (идентичность) кажется относящейся к сознательному чувству индивидуальной уникальности, в другое - к бессознательному стремлению к непрерывности опыта, в третье - к солидарности с групповыми идеалами» [1].
Сознательное чувство личностной идентичности основано на восприятии себя, своего существования во времени и
пространстве, с одной стороны, и восприятии того факта, что другие признают мое тождество и непрерывность, с другой. Переживание идентичности с возрастом и по мере развития личности, усиливается: человек ощущает возрастающую непрерывность между всем тем, что он пережил и тем, что он предполагает в будущем, между тем, кем он хочет быть и тем, как воспринимает ожидания других по отношению к себе.
Э. Эриксон представил теоретический анализ проблемы идентичности. В дальнейшем его последователи попытались дать более строгое определение идентичности. Наиболее известным оказался подход Дж. Марсиа [2]. Для операционали-зации понятия идентичности автор выдвинул предположение о том, что данная гипотетическая структура проявляется феноменологически через наблюдаемые паттерны решения проблем. По мере принятия все более разнообразных решений относительно себя и своей жизни развивается структура идентичности, повышается осознание своих сильных и слабых сторон, направленности и осмысленности своей жизни. Заметим, что автор допускает включения в идентичность многих других аспектов. Однако свою модель он базирует на аспекте решения проблем.
Для построения своей модели идентичности Дж. Марсиа использовал два параметра:
1) наличие или отсутствие кризиса, то есть, состояния поиска идентичности;
2) наличие или отсутствие составляющих идентичности, то есть, личностно значимых целей, ценностей, убеждений, принятых решений относительно себя и своей жизни.
Схема развития личности и формирования ее идентичности по Дж. Марсиа [3] включает следующие стадии:
1. Диффузная идентичность - самая первая и самая слабая стадия развития личности и первая форма ее идентичности.
2. Преждевременная остановка развития идентичности (или стадия предрешения идентичности) - этот статус идентичности, характеризующий человека, который никогда не переживал состояния кризиса идентичности, но тем не менее обладает определенным набором целей, ценностей и убеждений.
3. Мораторий - этот термин, вслед за Э. Эриксоном и Дж. Марсиа, используется по отношению к человеку, находящемуся в состоянии кризиса идентичности.
4. Достигнутая идентичность (или стадия достижения идентичности) - процесс завершения длительного этапа, в результате которого человек уже полностью осознает себя как автономную личность и гибко воплощает в жизнь свои убеждения.
В современной психологической литературе особое внимание уделяется вопросу формирования идентичности в контексте нарциссической проблематики. С точки зрения М. В. Заковоротной [4], опасной формой современного кризиса идентичности является массово насаждаемый нарциссизм. Глобальные проблемы и ситуации риска, усиление современных бюрократических организаций сегодня не способствуют формированию у человека личной ответственности, порождая агрессивное манипулирование и формируя культуру нарциссизма. Угроза нарушения идентичности возникает, когда процессы саморегуляции представления личности о себе по каким-либо причинам перестают поддерживать ее целостность. Эта угроза может иметь как внешние, так и внутренние источники. Внешние источники - это стремительные изменения социального контекста: сегодня современное общество - это «одинокая толпа», где каждый может рассчитывать только на себя. Такая тенденция ведет к отчуждению, негативной автономии, на этом фоне возрастает дефицит межчеловеческих отношений, меняется их качество, глубина и стойкость, неустойчивость жизненных планов. В таких условиях трудно связывать воедино жизненные цели и каждодневные поступки, осознавать действия и их значения. Внутренние источники появляются, когда личность начинает стремиться к изменению своей позиции в социальной структуре, своего группового членства или системы межличностных отношений [5].
По мнению М.В. Заковоротной, культура нарциссизма сегодня все более становится культурой выживаемости. Потенциальная опасность для кризиса идентичности заключена в том, что сегодня выигрывает только тот, кто способен поставить цели, выбрать и тактику, и стратегию их достижения в непрекращающихся ситуациях риска [4].
Как отмечает Е.Т. Соколова становление культуры нарциссизма, утратившей свою целостность и традиционность, с ее индивидуалистическими ценностями все более подвергает человеческое «Я» процессу фрагментации, вследствие избыточной поглощенности эгоцентрическими интересами и эмоциональной сосредоточенности человека на самом себе [б].
Традиционно «нарциссизм», как сосредоточенность человека на самом себе и поглощенность собственными интересами, рассматривается как базовое понятие психоанализа и на современном этапе понимается как тип личностной организации человека. Как указывают Ю.В. Попов, В.Д. Вид, нарцис-сический тип личностной организации «привлекает к себе в последнее время все большее внимание в силу видимого нарастания его распространенности» во всем мире [7].
В современной зарубежной психологии широко представлены различные классификации нарциссизма (В. Bursten, 197З; Э. Фромм, 1975; D.M. Svrakic, 1987; F.-W. Deneke, 1994; T. Millon,1997; О.Ф. Кернберг,2000; Х. Кохут, 2002, 200З). В рамках данной статьи мы будем придерживаться позиции О.Ф. Кернберга, который классифицирует нарциссизм в широком диапазоне - от нормы до его патологии - по степени выраженности нарциссических черт на континууме его переходных форм. Дефиниция «психическая норма» описывается как некий усредненный кластер определенного ряда, с которым сравнивают другие кластеры, - это характеризует достаточно математизированный, но общепризнанный подход.
0.Ф. Кернберг [8, с. 241-249] выделяет следующие переходные формы нарциссизма:
1. Нормальный нарциссизм взрослого может быть определен как нормальный адаптивный способ регуляции самооценки. Он зависит от здоровой структуры «Я» - связан со стабильностью представления личности о себе и константностью внутренних образов, характеризуется способностью к устойчивым и длительным межличностным отношениям и подразумевает интегрированное Сверх Я.
2. Нормальный инфантильный нарциссизм отражает нормальную (сообразно возрасту) структуру «Я» и инфантильную регуляцию самооценки посредством удовлетворения возрастных потребностей, подразумевая инфантильные потребности и запреты личности.
3. Патологический нарциссизм отражает дефицитарную структуру «Я» - наличие деформации «чувства себя», дефицита практически всех аспектов нормального нарциссизма, например, проблемы в восприятии образа «телесного Я» и/или чувство повышенной уязвимости самооценки. О. Ф. Кернберг здесь смещает акцент на нарушения внутреннего мира личности, который, в его понимании, складывается из опыта отношений со значимыми людьми, их роли в формировании представления о себе и других людях, что лежит в основе матрицы, на которой строятся Я и Сверх Я. Он подчеркивает, что чем требовательней Сверх-Я, тем менее выражена самоценность и самопринятие (тем уязвимей самооценка, ниже самоуважение). На самом низком уровне такое понижение отражает превалирование направленной на себя агрессии, идущей от Сверх-Я, и отражает уже область исследований психиатрии и клинической психологии.
Проблема «чувства себя» - это не только проблема формирования идентичности и нарциссизма в пределах психической нормы, но и проблема суверенитета границ других людей. Для того, что бы быть самим собой, требуется, во-первых, отграничивающее себя отношение к миру и другим людям и, во-вторых, достаточная ясность в отношении к самому себе. Динамическая структура бытия «Я» заключается в двойственном соотнесении: вовне и вовнутрь. С одной стороны «Я» полностью находится в интимности своего внутреннего мира, а с другой в публичности бытия. Образование идентич-
ности может происходить только в интерперсональной среде [9]. Как отмечает Дж. Брадшоу (J. Bradshaw), границы «Я» являются той внутренней силой, с помощью которой личность устанавливает барьер, защищающий ее внутреннее пространство [10]. Вместе с тем границы «Я», так же позволяют воспринимать и интерпретировать внешний мир посредством психологической дистанции, которая призвана регулировать степень доступности и открытости психического содержания Я любым другим объектам. В этом смысле психологическая дистанция является критерием сохранности границ Я.
Представляется, что способ достижения идентичности отражает континуум переходных форм существования границ Я, где крайние его позиции могут быть определены как полная концентрация личности на полюсе «Я» (позиция - «Я» не есть «Мы») или на полюсе «Мы» (позиция - «Я» и есть «Мы»). Подобная дифференциация отражает в пределах условной психической нормы полюса континуума переходных форм нарциссизма: от легкого нарциссического расстройства личности (отчуждение Я от других, демонстрация самодостаточности) до легких нарушений характера (нарциссического тип личности или нарциссический лидер) к его здоровой форме (нормальный нарциссизм) и далее до полюса - колл-лективный (или групповой) нарциссизм (при полном слиянии «Я» с «Мы» и образовании Мы-концепции).
Под обретением идентичности здесь мы понимаем способность «Я» признавать всю свою психическую организацию, несмотря на ее возрастающую структурированность, дифференцированность и сложность, как высоко индивидуализированное, но взаимосвязанное единство, которое на каждой ступени онтогенеза обладает определенной организацией. В данном случае предполагается, что идентичность опознается по контуру границ Я как мера переживания «своего собственного» (того, что может контролироваться) и «чужого» (того, что не подлежит контролю) и выражается как в альтруистических или агрессивных формах поведения субъекта, так и частоте нарушения границ других людей (способности создавать и удерживать психологическую дистанцию в отношениях с другими людьми).
Как феномен индивидуальный, идентичность как тождественность человека самому себе (Я), - это субъективное ощущение своей жизненной ситуации, своей единичности и отдельности, непрерывности и своеобразия. Среди параметров описания идентичности на индивидуальном уровне выделяют тождественность, единство, целостность, солидарность, переживание, устойчивость, ценность и т.д. С другой стороны, как феномен общественный (Мы), идентичность всегда возникает на границе «Я» и группы. Отношения внутри группы отражаются непосредственно в психике человека, как и наоборот, чувства, установки находят своё выражение в социальных структурах [11]. «Это то, чем владеет индивид, присваивая или отвергая в процессе идентификации правила поведения, нормы отношений (ограничения), принципы, цели и т.д. В результате развертывания двуединого неразрывного потока «индивидуализации - социализации», <...> идентичность -это интегрированный результат, обеспечивающий устойчивость и воспроизводство себя.» [12, с. 218].
В рамках данной статьи мы представим собственное экспериментальное исследование (проведенное на материале студенческой выборки), целью которого являлось выявление взаимосвязи выраженности нарциссических черт личности, частоте нарушения границ других людей, статусов идентичности и стратегий ее защиты.
В экспериментальной части работы использовались методики, направленные на исследование:
1) различных аспектов идентичности - «Кризис идентичности» по Э. Эриксону, «Статусы идентичности» по Дж. Марсиа, «Стратегии защиты идентичности» по Г. Бреквеллу -Г. Томэ (в модификации Г. и Э. Аминевых, 2000) [З];
2) нарциссических проявлений личности - «SKID-II» (в адаптации Н.Л. Волобуевой, 2001) [2; 1З], «Нарциссические черты личности» (О.А. Шамшиковой, Н.М. Клепиковой, 2005-200б) [14];
3) на выявление нарушений границ окружающих -«Границы Я» Н.У. Браун (в адаптации Е.О. Шамшиковой, 2009) [15].
Экспериментальная часть работы включала в себя два цикла. Исходно экспериментальная выборка (N=297) была дифференцирована на 3 экспериментальные группы методом кластерного анализа по шкале «нарциссизм» (нарциссические состояния) методики БСГО-П. Для выявления устойчивых закономерностей результатов кластеризации использовался иерархический кластерный анализ в двух вариациях: метод средней связи и метод Уорда. При кластеризации по методу средней связи был обнаружен скачок между 130 и 131 шагом с 5,576 до 11,634; по методу Уорда - между 130 и 131 шагом с 128,343 до 349,731, что говорит об оптимальном количестве кластеров равном трем. В обоих случаях выборка испытуемых была разделена на три экспериментальные группы, но границы выделенных групп оказались нестабильными: при ис-
пользовании метода средней связи - от 0 до 3; от 4 до 9; от 10 до 14; при использовании метода Уорда - от 0 до 3; от 4 до 8; от 9 до 14. Для уточнения результатов кластеризации применялся метод к-средних, удалось выявить следующие пограничные значения: от 0 до 3; от 4 до 8; от 9 до 15, кроме того, были установлены конечные центры кластеров: 2, 38; 5, 27; 11, 25. Таким образом, по совокупным результатам кластеризации - метод средней связи, метод Уорда и метод к-средних - общая выборка (N=297) была дифференцирована на три экспериментальные группы: испытуемые с показателями: от 0 до 3 - ЭГ-1 (N1=90); от 4 до 8 - ЭГ-2 (N2=150); от 9 до 14 - ЭГ-3 (N3=57).
Таблица 1
Достоверность различий по исследуемым параметрам между экспериментальными группами ЭГ-1 (N[=90), ЭГ-2 (N2=150) и ЭГ-З (№,=57)__________________________________________
Исследуемый признак/наименование шкал Н-Крас- кала- Уоллеса Уровень значи- мости
Границы Я 14,51З 0,001
Диффузия идентичности 5,997 0,05
Защитная техника 8,794 0,012
Техника избегания 5,74б 0,051
Негативная идентичность 8,70З 0,01З
Испорченная идентичность б, 511 0,0З9
Невроз кризиса идентичности 7,З99 0,025
Конструктивная энергия 9,01 0,011
Дифференцированное самосознание 8,З9З 0,015
Агрессивная техника 15,141 0,001
Межгрупповые защиты 11,852 0,00З
Техника достижения 10,772 0,005
Поглощенность фантазиями о неограниченном успехе б,74 0,0З4
Потребность в постоянном внимании и восхищении 8,б87 0,01
Ожидание особого отношения 11,87З 0,001
Манипуляции в межличностных отношениях 11,318 0,001
Отсутствие эмпатии 12,614 0,001
Сверхзанятость чувством зависти 11,289 0,001
Дополнительно были получены результаты исследования достоверности различий по шкалам используемых методик с помощью Н - критерия Краскала-Уоллеса, которые представлены в таблице 1. Различия в значениях исследуемого признака по всем экспериментальным подгруппам зафиксированы по 18 из 32 шкал обозначенных опросников на 1% и 5% уровне значимости. Полученные данные также подтверждают правомерность дифференциации выборки на три экспериментальные группы по признаку степень выраженности нарцис-сических проявлений личности.
Следующий цикл нашей экспериментальной работы включал в себя поиск существенных взаимосвязей между стратегиями защиты идентичности, кризисом идентичности, статусами идентичности, нарциссическими чертами личности и частотой нарушения границ «Я» окружающих людей в юношеском возрасте. Для выявления возможных взаимосвязей между исследуемыми параметрами мы использовали метод корреляционного анализа (критерий г5-Спирмена), отдельно для каждой из экспериментальных групп: ЭГ-1 (N1=90), ЭГ-2 (N2=150) и ЭГ-3 №=57).
Сравнительно-сопоставительный анализ фрагментов матриц интеркорреляций в первом приближении показал следующее:
- в ЭГ-1(М1=90) обнаружено 20 корреляционных связей, их них 15 связей, имеющих прямо пропорциональную зависимость и 9 - обратно пропорциональную зависимость, из них 6 корреляционных связи на 1%-м уровне значимости и 14 - на 5%-м уровне значимости.
- в ЭГ-2 (N2=150) обнаружено 18 корреляционных связи: 11 связей, имеющих прямо пропорциональную зависимость и 11 - обратно пропорциональную зависимость, из них 4 связи на 1%-м уровне значимости и 12 - на 5%-м уровне значимости.
- в ЭГ-3 (N3=57) обнаружено 11 корреляционных связей: 8 имеющих прямо пропорциональную зависимость и 3 - обратно пропорциональную зависимость, из них 2 связи на 1% уровне значимости и 9 - на 5% уровне значимости.
Анализ полученных данных позволяет сделать следующее предположение:
Испытуемые ЭГ-1 имеют низкий уровень выраженности нарциссических черт и пребывают в статусе предрешенной идентичности: «отсутствие эмпатии» - «мораторий» (г = -0,219 при р<0,05); «предрешенная идентичность» (г = 0,257 при р<0,05); «частота нарушения границ Я» (г = 0,640 при р<0,001). Это свидетельствует о том, что испытуемые, идентичность которых находится в статусе предрешенной (преждевременной) идентичности, никогда не переживали состояния ее кризиса, но тем не менее обладают определенным набором целей, ценностей и убеждений. Содержание и сила этих элементов идентичности могут быть такими же, как у людей, достигших идентичности, различен же процесс их формирования. У людей с преждевременной идентичностью её элементы формируются на раннем этапе жизни, и не в результате самостоятельного поиска и выбора, а в основном вследствие идентификации с родителями или другими значимыми людьми. Принятые, таким образом, ценности и убеждения могут быть сходными с родительскими или отражать ожидания значимых людей. Личность принимает определенный набор ценностей и убеждений, не подвергая их сомнению и не стремясь особо их исследовать, в результате чего не пережитые и не прочувствованные присвоенные идеалы и ценности не позволяют личности ощущать свою значимость и важность. Этот способ организации заключается в сомнениях относительно ценности собственной личности из-за глубокой неуверенности в себе. Так как личность не чувствует свою ценность, она не чувствует ценность другого. Такая личность не умеет распознавать ни потребности, ни мотивы, ни чувства другого чело-
века, в следствие чего неминуемо нарушает границы Другого, «перешагивая через него».
Представляется, что низкий уровень выраженности нар-циссических проявлений способствовал формированию защитно-компенсаторной нарциссической структуры: «дерзкое, заносчивое поведение» (г = - 0,248 при р<0,05); «отсутствие эмпатии» - «предрешенная идентичность» (г = 0,252 при р<0,05).
Не находя в себе тех чувств, мыслей, желаний, которые приписываются себе, человек ощущает фальшь, отчужденность своего «Я». Следование одним мотивам в жизни и другим в осмыслении своего «Я» приводит к формированию защитных тактик, сужающих, ограничивающих и ослабляющих возможности личности. Такая нарциссическая черта, как вера в собственную уникальность приводит к отклонению информации, фантазиям, реинтерпретации занимаемой позиции, переоценке содержания идентичности, изменению критериев оценки: «интрапсихические защиты» - «вера в собственную уникальность» (г = - 0,262 при р<0,05).
Защитно-компенсаторная нарциссическая структура оказывается мощным препятствием для понимания, оценки и переработки собственного опыта; фактором, искажающим восприятие как себя самого, так и социальной действительности, но в тоже время она позволяет не принимать и не понимать негативные чувства других людей.
Испытуемые, видимо, систематически прибегают к защитным техникам: «агрессивная техника» - «поглощенность фантазиями» (г = 0,267 при р<0,05), «частота нарушения границ Я» (г = 0,569 при р<0,001). Данный механизм регуляции, состоит в мобилизации импульсов ярости, с целью компенсировать нарциссическую угрозу потерять ценность «Я», из-за реальных или мнимых обид, оскорблений, стыда и унижения. С возникновением гнева одновременно появляется субъективное чувство оживления, готовности к действиям и защите. В этом случае агрессия направляется «во вне», на другую личность, ослабляя контроль, в виде деструктивных аффективных вспышек. Дистанция между Я и Другим, таким образом, стирается.
Еще одной защитной техникой является тактика самообмана: «сверхзанятость чувством зависти» - «угроза потери идентичности» (г = 0,338 при р<0,01); «конструируемая идентичность» (г= 0,295 при р<0,01). Несформированное представление о себе, неспособность распознавать свои желания и неспособность ставить и достигать цели продуцирует угрозу потери идентичности. Возникает зависть к окружающим и мысли о том, что другие всегда завидуют. Реальные или воображаемые преимущества других в приобретении социальных благ (материальных ценностей, успеха, статуса и пр.) воспринимаются как угроза ценности “Я” и сопровождаются аффективными переживаниями и действиями, которые и определяет конструируемую идентичность. Конструируемая идентичность при этом обусловливается также и ожиданием особого отношения к себе от других: «конструируемая идентичность»
- «ожидание особого отношения» (г = 0,527 при р<0,05). Личность, нуждающаяся в «поиске идеала» и «в отражении». Речь идёт о стремлении к непосредственному нарциссическому вознаграждению, при помощи которого личность в глазах других и собственных выглядит настолько блистательно, что недостатки и неудачи как бы затмеваются. Стабильность представления о себе зависит от прямого социального признания, подтверждения значимости.
Реализация данных защитных техник возможна только при условии наличия объекта или группы - «диффузия идентичности» (г = 0,271 при р<0,05) и «дифференцированное самосознание» (г = -0,442 при р<0,001) - «частота нарушения границ Я» - это пример нарциссической регуляции, который иллюстрирует стремление к объекту, который «сможет» удвоить собственную личность. И дефицитарное «Я» пытается раствориться в дугой личности, чтобы им «заменить отсутствующую структуру». Тесное симбиотическое слияние с этим «хорошим» объектом представляется свободным от помех.
Идентичность, построенная исключительно в пределах «Мы-типа», будет выражаться в поиске (инфантильного) удовольствия от слияния с объектом, в безопасности и внутренней защищенности. Желания и потребности, как бы являются связующими звеньями, и играют главенствующую роль. Испытуемые стремятся сохранить единство, не допустив вторжений из внешнего мира. Границы в данном случае существуют не между представлениями о «Я» и объекте, а снаружи и вокруг Я и объекта, исполняя роль кокона, защитной оболочки, препятствуя проникновению разрушительных воздействий извне [1б]. Иллюзия бесконфликтной человеческой близости и безусловного доверия, утешает личность в случае обиды или защищает от разочарований. Х. Кохут и Е. Вульф (1978), определяли такую личность, как «растворенную личность» [17].
В случае среднего уровня выраженности нарциссических черт и с учетом ожидаемого юношеского нарциссизма можно предположить, что полученные данные на ЭГ-2 отражают последний этап выхода из кризиса идентичности. Важно отметить, что в юности человек сталкивается с такой задачей развития, как формирование и укрепление идентичности. Идентичность - это не просто ответ на вопрос, "кто - я? " Психосоциальная идентичность формируется в пределах определенной социальной роли, выбранной из существующего множества доступных ролей. Э. Эриксон дает следующее понимание: Психосоциальная идентичность переживается как протяженность индивидуального существования во времени и пространстве, как чувство принадлежности к группе и место в ней, принятие социальных ролей, предлагаемых группой [1].
У испытуемых ЭГ-2 уже присутствует тенденция к аутентичности (как движение в сторону тождественности самому себе): «аутентичность» - «потребность в постоянном внимании и восхищении» (r = 0,188 при p<0,05). На наш взгляд, такая нарциссическая черта как потребность в постоянном внимании и восхищении не свидетельствует в пользу испорченной идентичности и не обусловливает стадии кризиса идентичности: «потребность в постоянном внимании и восхищении» - «стадии кризиса идентичности» (r = - 0,З50 при p<0,05); «испорченная идентичность» (r = - 0,54б при p<0,01), а скорее, проявляется в совокупности с такой нарцис-сической чертой как ожидание особого отношения к себе, блокируя интрапсихические защиты: «ожидание особого отношения» - «интрапсихические защиты» (r = - 0,573 при p<0,01).
Обнаружены следующие взаимосвязи: «грандиозное
чувство самозначимости» - «стадии кризиса идентичности» (r = - 0,390 при p<0,05); «испорченная идентичность» (r = -0,З90 при p<0,05). С учетом юношеского нарциссизма в норме у испытуемых и должно быть грандиозное чувство само-значимости и нарциссическая позиция самосознания: «Я -личность, потребность самоутверждаться перед обществом», желание остаться в анналах истории, перевернуть мир, свершить открытие и пр. - это и есть главное противоречие юношеского возраста.
Нарушения идентичности могут быть связаны не только с периодом кризиса. Одним из факторов является стигматизация, связанная с приписыванием или сбрасыванием обществом отрицательных характеристик или проекций на человека. Эти характеристики, как клеймо, маркируют человека и нарушают развитие его идентичности, вызывая значительные затруднения в установлении социальных связей. В нашем случае, речь не идет об «испорченной» идентичности. Нами обнаружены взаимосвязи: «грандиозное чувство самозначи-мости» - «испорченная идентичность» (r = - 0,391 при
p<0,05); «стадии кризиса идентичности» (r = - 0,З90 при p<0,05).
Для юности характерно:
- завидовать и переживать, кто что-то уже совершил подвиг или что-то сделал в эти годы, сокрушаться, что «жизнь проходит, а я еще ничего не успел.»: «сверхзанятость чувством зависти» - «кризис идентичности» (r = 0,544 при p<0,01); «защитная техника» (r = 0,370 при p<0,05);
- мечтать (фантазировать) о подвигах, о славе, о неограниченном успехе, что является препятствием для развития личностной идентичности: «поглощенность фантазиями о неограниченном успехе» - «личностная идентичность» (г = -0,400 при p<0,05).
Под защитными техниками идентичности мы вслед за Г.М. Брэквеллом понимаем любое действие или мысль, которые воспринимаются личностью как способные уничтожить угрозу его идентичности [3]. Юношеский возраст характеризуется в первую очередь тем, что личность должна вписать свой собственный смысл в жестко заданную роль, которая сформирована социумам (обществом) и культурой и в пределах которой необходимо функционировать. Подобная ситуация является тяжелым испытанием относительно способности испытуемых быть собой (не изменить себе) и в то же время занять соответствующее место в пределах существующей социальной структуры и ее границ «техника избегания» -«частота нарушения границ Я» (г = - 0,205 при p<0,05). Это испытание теперь пробуждает огромный импульс (заряд энергии). Несмотря на длительную предварительную подготовку, юноша обнаруживает, что релевантные границы выстроены внешне. В этот период он испытывает чувства отвращения, сопротивления и гнева, «дерзкое заносчивое поведение» - «частота нарушения границ Я» (г = 0,198 при p<0,05) так как неспособен адаптироваться к существующей действительности и выстроить собственные границы, рамки.
Если же стратегия оказывается неэффективной, переживание угрозы идентичности возвращается. В случае очевидного снижения эффективности одной стратегии включается новая техника, которая или замещает старую, или используется совместно с ней: «агрессивная техника» - «дерзкое, заносчивое поведение» (г = 0,389 при p<0,05). Формы такой защиты могут варьироваться от угнетения и подчинения до прямого нападения - в нашем случае, это, скорее, остаточные явления подросткового возраста, это нарциссическая защита -демонстрация того, чего нет, например силы, власти, самодостаточности, уверенности в себе и пр. Таким образом, стратегии защиты не являются взаимоисключающими и могут работать совместно.
Наблюдается тенденция к статусу достигнутой идентичности. Представляется, что вера в собственную уникальность у испытуемых ЭГ-2 позволяет им стремиться к достижению отдельной идентичности: «вера в собственную уникальность» - «достигнутая идентичность» (г = 0,344 при p<0,05). Достижение идентичности представляет собой важный предварительный шаг для успеха в последующих стадиях развития, в особенности тех, которые касаются формирования значимых межличностных отношений. С точки зрения Дж. Марсиа, появление этого статуса идентичности возможно, если был пережит кризис идентичности, и человек вышел из него, приняв на себя обязательство по отношению к своей профессиональной деятельности и/или мировоззрения.
Высокий уровень выраженности нарциссических черт на ЭГ-3 отражает нарциссический тип личностной организации или «Я-тип». Доминирующий нарциссический паттерн, который наиболее свойственен испытуемым ЭГ-3, характеризует и самая сильная положительная связь: «вера в собственную уникальность» - «достигнутая идентичность» (г = 0,341 при p<0,01), в основе которой, лежит грандиозное чувство само-значимости: «достигнутая идентичность» - «грандиозное чувство самозначимости» (г = 0,335 при p<0,05).
Следует отметить, что достигнутая идентичность (или стадия достижения идентичности) - это процесс завершения длительного этапа, в результате которого человек уже полностью осознает себя как автономную личность и гибко воплощает в жизнь свои убеждения. Этим статусом обладает человек, прошедший период кризиса и самоисследований и сформировавший определенную совокупность личностно значимых для него целей, ценностей и убеждений. Такой человек знает, кто он и чего он хочет, и соответственно структурирует свою жизнь. Таким людям свойственно чувство доверия, стабильности, оптимизм в отношении будущего. Осозна-
ние трудностей не уменьшает стремления придерживаться избранного направления. Свои цели, ценности и убеждения такой человек переживает как личностно значимые и обеспечивающие ему чувство направленности и осмысленности жизни.
Вместе с тем в матрице интеркорреляций присутствует взаимосвязь: «угроза потери идентичности» - «грандиозное чувство самозначимости» (г = 0,499 при р<0,05). По О.Ф. Кернбергу настоящее «Я» у лиц нарциссического типа - это неполноценное «Я», грандиозное чувство самозначимости -это его хорошая компенсация [18].
Можно предположить, что испытуемые ЭГ-3 строят блистательный имидж самодостаточного и уверенного в себе человека, что не мешает им искренне верить в собственную подлинность, тождественность самому себе («аутентичность»
- «грандиозное чувство самозначимости» (г = 0,466 при р<0,05). За грандиозным фасадом блистательного имиджа личности нарциссического типа скрывается хрупкое, бессильное «Я» [18].
«Грандиозное чувство собственной значимости выражается в преувеличении собственных способностей и достижений, и ожидании оценки себя окружающими как особо одаренной личности, невзирая на то, что достижения объективно не столь значительны» [цит. по 19, с.187]. Данное положение подтверждают следующие взаимосвязи: «техника достижения» - «ожидание особого отношения» (г = 0,432 при р<0,05). Техники достижения применяются в целях защиты присвоенной формы идентичности и на поведенческом уровне для удовлетворения конкретных материальных (недуховных) потребностей и решения возникающих в связи с этим проблем. Это позволяет испытуемым укреплять собственную позицию, демонстрируя ложную самодостаточность.
Идентичность, сформированная только в пределах «Я-типа» ригидна (стереотипной в реакциях) и ненасытна, так как она отделена от чувств и переживаний. Человек устанавливает функциональные отношения с другими. Это приведет к психосоциальному функционированию: механистическому, сухому, ориентированному только на конечную цель, лишенному удовольствия и радости от работы [16].
Грандиозное чувство самозначимости подпитывает безупречный имидж, но имеют очень мало отношения к человеческой самости и чувствам. Чрезмерное вложение энергии в имидж ослабляют самость (лишает человека «жизненности», тонуса). Очевидно, что когда слишком много энергии затрачивается на борьбу за имидж, тогда слишком мало остается сил для получения собственного удовольствия (переживания себя таким, какой я есть).
Как отмечает Н. В. Дмитриева, для подобных лиц «характерна озабоченность тем, как они выглядят в глазах других» [3]. Вера в собственную уникальность маскирует испорченную идентичность («вера в собственную уникальность» -«испорченная идентичность»: г = -0,462 при р<0,05).
Следует отметить, что отрицание чувств, считается некоторыми исследователями основной характеристикой личности нарциссического типа. Их бесчувственность к себе объясняет их безжалостность по отношению к другим людям, что подтверждает взаимосвязь между переменными «Я-тип» - «дерзкое, заносчивое поведение» (г = 0,420 при р<0,05). В их контактах нет эмоционального резонанса. Отрицание собственных чувств приводит к отрицанию чувств других людей: «испорченная идентичность» - «отсутствие эмпатии» (г = - 0,524 при р<0,01). Похоже, что у испытуемых ЭГ-3 во взаимодействии с окружающими «отсутствует взаимная заинтересованность, чувства симпатии к собеседнику не возникает» [цит. по
3, с. 167]. Чтобы скрыть собственную дифицитарность (неспособность распознавать и проявлять чувства), личность прибегает к двум типам защитных стратегий, которые на первый взгляд аннулируют друг друга «межличностные защиты» -«частота нарушения границ Я» (г = 0,279 при р<0,01) и «меж-групповые защиты» - «частота нарушения границ Я» (г =
0,319 при р<0,01). Межличностные защиты с одной стороны выражаются в увеличении дистанции (изоляция, игнорирова-
ние). Личность демонстрирует свою независимость с одной стороны, с другой - проявляет тотальный контроль, сжимая дистанцию (нарушая границы другого человека). Контроль защищает личность от возможного унижения, т. е. не должно существовать такой ситуации, в которой человек оказался бы под чьим либо контролем.
Испытывая недостаток в сильных чувствах, нарциссиче-ская личность нуждается в иной силе и поэтому ищет ее, чтобы восстановить внутреннее равновесие, прибегая к меж-групповым техникам защиты идентичности. Такая личность одновременно вступает (или находится) в несколько групп, блистательно изменяя ценности групповых атрибутов, социального порядка и доминирующей идеологии, чтобы продемонстрировать свою «глубочайшую» заинтересованность. На проверку же оказывается, что человек боится быть вовлеченным в искренние, интимные отношения, обнаруживает неумение втягиваться в деятельность с душой, уходить на глубину и получать удовольствие от процесса. Подобного рода комплексы вызывают стремление ограничить отношения деловыми или формальными рамками. По этому поводу Ц. П. Короленко, Н. В. Дмитриева высказывают предположение, что нарциссическиий тип личностной организации характеризует не столько отсутствие эмпатии, как отмечено в DSM-IV (1994), а недостаток мотивации для ее проявления [19].
Таким образом, результаты проведенного исследования на российской выборке показывают выраженную специфику и различную взаимосвязь конструктов - нарциссизм (нарцисси-ческие проявления личности), частота нарушений границ «Я» окружающих людей и вариативных форм идентичности испытуемых. По результатам исследования можно сделать следующие выводы:
1. Для испытуемых ЭГ-1 («Мы-тип») характерен статус предрешенной (преждевременно остановленной) идентичности. Преимущества других людей в приобретении социальных благ воспринимаются как угроза для «Я» и сопровождаются завистью и фантазийными агрессивными действиями, которые обусловливают конструируемую идентичность и стратегии ее защиты. Способность удерживать психологическую дистанцию низкая (частые нарушения границ другого человека).
2. Полученные данные на ЭГ-2 отражают последний этап выхода испытуемых из кризиса идентичности - у них присутствует тенденция в сторону аутентичности. Вера в собственную уникальность и грандиозное чувство самозначимо-сти позволяет им стремиться к статусу достигнутой идентичности. Стратегии защиты идентичности позволяют принимать в себе те или иные негативные стороны, наличие которых не связывается с проявлениями собственного «Я» и совмещать дерзкое заносчивое поведение и зависть к тем, кто успешнее их. Способность удерживать психологическую дистанцию достаточно высокая, частота нарушений границ окружающих людей - минимальная.
3. Испытуемые ЭГ-3 («Я-тип») демонстрируют достигнутую идентичность, которой на самом деле не обладают -это нарциссический имидж самодостаточности. Для них характерно чувство самозначимости и отсутствие эмпатии, скрывающие «испорченную идентичность», вызывая значительные затруднения в установлении социальных связей. На самом деле они не прошли период кризиса идентичности и самоисследований, не сформировали для себя личностно значимых целей, ценностей и убеждений, не научились быть вместе с другими людьми - способность удерживать психологическую дистанцию очень низкая (часто нарушают границы другого человека).
Очевидно, что представленные нами к обсуждению экспериментальные данные описывают только отдельный частный случай манифестации нарциссизма в юношеском возрасте в пределах психической нормы и не исключают любые всевозможные конфигурации и взаимосвязи, которые могут быть получены другими исследователями на других экспериментальных группах, дифференцированных по иным критериям и признакам.
Библиографический список
1. Эриксон, Э. Идентичность: юность и кризис / Э. Эриксон. - М.: Прогресс, 1996.
2. Волобуева, Н.Л. Нарцисстическая личностная ориентация взрослых / Н.Л. Волобуева // Аспирантский сборник НГПУ - 2001 (По материалам научных исследований аспирантов, соискателей, докторантов). - Новосибирск: НГПУ, 2001. - Ч.2.
3. Короленко, Ц.П. Идентичность. Развитие. Перенасыщенность. Бегство: Монография / Ц.П. Короленко, Н.В. Дмитриева, Е.Н. Загоруйко. -
Новосибирск: НГПУ, 2007.
4. Заковоротная, М.В. Идентичность человека. Социально-философские аспекты / М.В. Заковоротная. - Автореф. дис. на соиск. уч. ст. док. философ. наук. - Р/Д, 1999.
5. Короленко, Ц.П. Идентичность в норме и патологии / Ц.П. Короленко, Н.В. Дмитриева, Е.Н. Загоруйко. - Новосибирск: НГПУ, 2000.
6. Соколова, Е.Т. Нарциссизм как клинический и социокультурный феномен // Психологический журнал. - 2009. - № 1.
7. Попов, Ю.В. Современная клиническая психиатрия / Ю.В. Попов, В.Д. Вид. - СПб.: Речь, 2002.
8. Кернберг, О.Ф. Тяжелые личностные расстройства. - М.: Класс, 2000.
9. Лэнгле, А. Грандиозное одиночество. Нарциссизм как антропологическо-экзистенциальный феномен // Московский психологический журнал.- 2002. - №2.
10. Bradshaw, J. On The Family. A New Way of Creating Soild Self-Esteem / J. Bradshaw. - United States, Ed.: 2, 1996.
11. Очерки динамической психиатрии. Транскультуральное исследование / под. ред. М.М. Кабанова, Н.Г. Незнанова. - СПб.: Институт им. В.М. Бехтерева, 2003.
12. Дмитриева, Н.В. К вопросу о формировании личностной идентичности / Н.В. Дмитриева, Р.Б. Сапожникова // Аспирантский сборник НГПУ - 2001 (По материалам научных исследований аспирантов, соискателей, докторантов) / под ред. А.Ж. Жафярова. - Новосибирск: Изд. НГПУ, 2001. - Ч.2.
13. Дворщенко, В.П. Нарциссическое личностное расстройство // Диагностический тест личностных расстройств. - СПб.: Речь, 2008.
14. Клепикова Н.М. Опросник «Нарциссические черты личности» // Философия образования. - 2008. - №1(22).
15. Шамшикова, Е.О. Адаптация зарубежной методики «Границы Я» Н. Браун (N. Brawn) // Мир науки, культуры, образования. - 2009. - №4 (16).
16. Шамшикова, Е.О. Проблемы развития «Я» в онтогенезе: две модальности психологических границ / Е.О. Шамшикова, О.А. Шамшикова // Социокультурные проблемы современной молодежи: материалы II Международной научно-практической конференции. - Новосибирск: Изд. НГПУ, 2007. - Ч.1.
17. Kohut, H. The Disoriere of the Self and Thetf Treatment: An Outline / H. Kohut, E. Wolf // International Journal of Psycho-Analysis. - 1978. - Vol. 59.
18. Шамшикова, О. А. Развитие личностных форм идентичности и подростковый нарциссизм // Психология и школа. - 2006. - № 1.
19. Короленко, Ц.П. Социодинамическая психиатрия / Ц.П. Короленко, Н.В. Дмитриева. - М.: Академический Проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2000.
Статья поступила в редакцию 11.12.09
УДК 159. 9
О.А. Шамшикова, канд. психол. наук, доц. НГПУ, E-mail: [email protected]; Е.О. Шамшикова, аспирант НГПУ, г. Новосибирск, E-mail: [email protected]
НАРЦИССИЧЕСКИЕ ПРОЯВЛЕНИЯ ЛИЧНОСТИ КАК ОБРАЗУЮЩИЕ КОНТИНУУМА ПЕРЕХОДНЫХ ФОРМ СУЩЕСТВОВАНИЯ «ГРАНИЦ Я»
В статье рассматривается вопрос о соотношении нарциссических проявлений личности и форм существования границ «Я», выявляющих определенный способ организации психологического пространства личности.
Ключевые слова: нарциссизм, нарциссические проявления личности, границы «Я», психологическая дистанция, психологическое пространство личности.
В данной статье мы рассмотрим вопрос о психологическом пространстве человека и типе его границ с учетом влияний современной эпохи, которая, по словам Х.-Г. Гадамера (1988), порождает «массового человека», постоянно демонстрирующего душевную борьбу между склонностью к конформизму и стремлением иметь нарциссическую респектабельность самодостаточного имиджа. В неистребимом нарцисси-ческом стремлении к «само» (самолюбию, самоосуществле-нию, самореализации, самооценке, самовыражению, самоот-ношению, самопознанию и пр.) кроется способность человека осознавать любое отчетливое существование в мире в качестве «своего». Соединение двух тенденций - быть «как все» и, стало быть, уметь следовать нормативному поведению и одновременно быть «иным», отличным от других, создает для современного человека большую проблему.
Обратимся к Г. Тарту: «Тождественность самому себе (“Это я!”) является тем качеством, которое создается в процессе имитации мира. Это качество первоначально возникает на основе прямых сенсорных связей. Затем применяется к некоторым умственным процессам, к определенным формам имитации мира и когда из памяти извлекаются те или иные воспоминания, то мы всегда получаем их уже с ярлыком “Это я!”» [1, с. 496]. Иначе говоря, движение в сторону «организации связанной самости» - термин Х. Кохута - заключается в самоприсвоении, в добавлении качества «Я» к уже имеющемуся психическому содержанию чувства себя [2].
Каждый человек рожден с потенциалом особой индивидуальности, которая на протяжении всей жизни стремится к само-осуществлению - и это, конечно, нарциссический компонент личности. Различие между осуществлением себя и деструктивными проявлениями нарциссизма непосредственно проявляется в качестве “чувства особости”. Например, чувство особости может обозначать: «Я красив, умен, талантлив, силен и пр.». В этом случае «чувство особости» в большей степени связано с чувством собственной подлинности (и радости) и в наименьшей - с фантазиями грандиозности и гордыни. Однако «чувство особости» также может сигнализировать: «Увы, но мое чувство собственной ценности напрямую и исключительно зависит только от того, видят ли меня, признают ли меня другие. Ведь все мое существование, по сути, определяется тем, признается ли с восхищением “моя осо-бость” или нет» [1, с. 319]. Последнее описание, определенно тяготеет в сторону нарциссического расстройства личности, которое в данном ракурсе предстает для нас как идеальный прототип личности нарциссического типа.
«Нарциссическое расстройство личности» относится к расстройствам личности группы “Б” и входит в классификатор «Диагностическое и статистическое руководство по психиатрическим заболеваниям» (DSM), разработанный Американской психиатрической ассоциацией (АPA), начиная с третьей версии DSM [3]. Данный кластер базируется на психоаналитической теории и определяется клиницистами как преувеличенное чувство собственной значимости и повышен-
