CC BY
142
УДК 81-139 В. Л. Завьялова
Вестник СПбГУ. Сер. 9. 2012. Вып. 2
к вопросу о восприятии звукового СТРОЯ РЕЧИ моно- и билингвами
На современном этапе развития языкознания, психолингвистики и других наук, предметом исследования которых являются механизмы постижения и порождения смысла, широко используется полипарадигматический интегративный подход [1]. Ин-тегративный подход предполагает привлечение данных, полученных в разных сферах знания: нейрофизиологии, психолингвистике, нейролингвистике, когнитивной лингвистике, артикуляторной и перцептивной фонетике, в области распознавания речи, автоматической обработки текстов, искусственного интеллекта и др. Полипарадигма-тичность современных научных методов способствует приращению знаний разных наук, в сферу внимания которых входят человек и его деятельность [2].
Поскольку механизмы восприятия речи человеком не даются в непосредственном наблюдении, ученые прибегают к широкому спектру исследовательских процедур, таких как наблюдение, опрос, эксперимент, сбор и анализ речевых ошибок, моделирование, и подкрепляют результаты теоретического осмысления изучаемого феномена полученными эмпирическими данными. Наибольшей степенью объективности характеризуются исследования механизмов речевосприятия (и речепроизводства) в области нейрофизиологии, фундаментальной медицины, нейробиологии и когнитивной нейрофизиологии. Проблематика затрагивает такие вопросы, как зависимость речемыслительных процессов от особенностей устройства отделов мозга, от их расположения у правшей и левшей, от активации зон мозга при производстве и восприятии речи у людей разных психологических типов (интровертов и экстравертов), различной гендерной и национальной принадлежности, а также влияние указанных и иных факторов на понимание речевого сообщения, на определение специфики восприятия речи моно- и билингвами. В основе подобных исследований лежит знание о функциональной асимметрии головного мозга, которая заключается в том, что левое и правое полушария головного мозга ответственны за разные функции: левое полушарие — за речевую и аналитическую деятельность, правое — за пространственно-синтетическое восприятие.
Ниже представлен рисунок, на котором графически выделены зоны в левом полушарии, ответственные за речеобразование и речевосприятие (рис. 1).
Зона Брока, расположенная в заднем отделе нижней (третьей) лобной извилины, управляет устной речью человека, артикуляционными процессами, в то время как зона Вернике, расположенная в первой височной извилине, управляет пониманием устной речи человека [3, р. 33-44]. Воспринимаемая на слух информация может автоматически кодироваться и удерживаться независимо от процессов артикуляции в некотором пассивном фонологическом хранилище, специфически связанном с восприятием устной речи. Б. М. Величковский, ссылаясь на данные мозгового картирования, указывает, что «этот подблок вербальной части рабочей памяти локализован в нижних теменных отделах левого полушария, в непосредственной близости к задней части верхней височной борозды, или речевой зоны Вернике» [4, с. 383].
© В. Л. Завьялова, 2012
Рис. 1. Речевые зоны Брока и Вернике в левом полушарии [3]
Данные нейрофизиологии и смежных наук свидетельствуют о том, что существует реальная зависимость между ментальными способностями и физическими нейронными процессами, происходящими в определенных отделах человеческого мозга, между процессами восприятия и раздражения. Механизмы зависимости такого рода являются универсальными, присущими носителям всех языков мира. Признано, что способности к категориальной дифференциации звуков речи являются врожденными [5, с. 13-14]. Влияние языковой среды приводит к устранению отличий в восприятии между речевыми звуками, которые не относятся к родному языку, и к увеличению контраста в звуках, которые для него специфичны. Так, японские младенцы, в отличие от взрослых, не испытывают трудностей при дифференциации звуков [г] и [1]. Врожденной, по-видимому, является и способность к генерации звуков независимо от национально-языковой принадлежности. Например, арабские и американские младенцы производят согласные звуки, общие для двух языков; дифференциация специфических для родного языка звуков происходит в возрасте около шести месяцев вследствие имитации звуков окружающей среды как формы обучения [5, с. 14]. Несмотря на то что для описания процедуры нейронной обработки акустико-фонетической информации в процессе кодирования и декодирования звучащей речи на родном и неродном языках используются высокотехнологичные методы создания нейронных карт1, нейрона-ука не дает ответы на все вопросы, касающиеся механизмов понимания воспринимаемой на слух информации, внимания, памяти, сознания.
1 Метод нейронных карт — запись нейронной активности мозга в соотнесении с выполняемой психологической операцией, в иной терминологии — выявление нейронного кода или паттернов психических процессов.
Анализ взаимосвязи высших когнитивных процессов требует привлечения данных другой науки — психологии, в частности когнитивной психологии, которая активно применяет методы моделирования психических процессов при изучении таких ключевых процессов восприятия речи, как механизмы размещения и хранения информационного сигнала в памяти человека, объем и структура памяти и др. В когнитивной психологии разработана теория двойственности памяти, которая основывается на предположении о существовании двух подсистем — долговременной и кратковременной памяти. По определению Р. Солсо, кратковременная память — это гипотетическая структура, которая находится между рецепторами, реагирующими на поступающие стимулы, и хранилищем информации и знаний, которое называется долговременной памятью [6]. В рамках данной теории признается, что объем кратковременной памяти человека равен 7 ± 2 структурным единицам запоминаемого материала. В современных работах кратковременная память человека рассматривается с точки зрения ее функции — как рабочая, или оперативная, память, а в качестве более реалистичной оценки ее объема с учетом множественных факторов приводятся числа в диапазоне до 4 [7]. Б. М. Величковский отмечает, что запоминаемые в кратковременной памяти единицы очень подвижны — в их качестве могут выступить как отдельные фонемы, так и целые фразы, поэтому, например, объем удерживаемых в кратковременной памяти слов меняется от 2 до 26 [4].
Несмотря на небольшой объем, кратковременная память играет важную роль в восприятии и понимании, так как больше, чем какая-либо структура памяти, занята в первичной обработке поступающих из окружения стимулов. В последние десятилетия значительно возросло число публикаций, посвященных исследованию рабочей памяти, проблемам ее организации, обеспечивающих ее мозговых структур, особенностей рабочей памяти у детей и взрослых. Ниже предлагается описание модели рабочей памяти А. Бэддели, признанной в широких кругах зарубежных и отечественных исследователей психолингвистов и нейропсихологов, но до сих пор не получившей должного внимания в лингвистических (в частности, фонетических) исследованиях [8].
Данная модель состоит из четырех систем: фонологической петли, визуально-пространственной матрицы2, эпизодического буфера3 и центрального исполнителя4 (или процессора) (рис. 2) [8]. Для понимания процессов восприятия звучащей речи наибольшую ценность представляет такой элемент рабочей памяти, как фонологическая петля, которая подразделяется на фонологическое хранилище — подсистему, осуществляющую хранение в течение нескольких секунд (не более 1,5-2 сек) следов акустических сигналов, и артикуляторную петлю — подсистему, которая отвечает за субвокальное повторение. Ниже представлена модель фонологической петли А. Бэд-дели (рис. 3) [8].
2 Визуально-пространственная матрица служит для интеграции пространственной, визуальной и кинестетической информации, имеет пространственную (информация о форме стимулов) и зрительную (информация об их локализации в пространстве) подсистемы.
3 В эпизодическом буфере производится синтез информации из фонологической петли и визуально-пространственной матрицы.
4 Центральный исполнитель — система с ограниченной емкостью, осуществляющая контроль за тремя буферами и обработку поступившей в них информации.
Центральный исполнитель
Фонологическая петля Эпизодический буфер
Язык -<— Краткосрочная —► эпизодическая память
Визуально-пространственная матрица
^ Внутренняя семантика
Рис. 2. Модель рабочей памяти А. Бэддели [8]
Субвокальное
повторение ->-
Фонологическое кратковременное хранилище
М М А
Речевые входящие сигналы
Неречевые входящие сигналы
Рис. 3. Фонологическая петля с фонологическим хранилищем и артикуляторной петлей [8]
Фонологическая петля препятствует угасанию следа в памяти, то есть удерживает информацию, полученную в фонологической форме, до того момента, когда будут сформированы устойчивые репрезентации данного слова в памяти; иными словами, фонологическая петля находится в постоянном взаимодействии с долговременной памятью. Фонологическое хранилище ответственно за эффект фонологического сходства; в свою очередь, артикуляторная петля является контролирующим механизмом, ответственным за удержание порядка расположения материала. Следует отметить, что некоторые исследователи, опираясь на данные нейровизуализации процессов речевос-приятия, иначе формулируют принципы организации рабочей памяти, утверждая, что она скорее «представляет собой не столько независимое хранилище с некоторым запасом ресурсов внимательной обработки, сколько просто активированное подмножество структур долговременных репрезентаций» [4, с 388]. Независимо от трактовок «устройства» и принципов действия рабочей памяти, исследователи констатируют на-
личие блока фонетико-фонологической интерпретации, который обеспечивает переход от акустического речевого сигнала через последовательность языковых элементов разных уровней к ментальному лексикону человека, что является решающим фактором в процессе понимания речевого сообщения. В этой связи отмечается значимость фонологической (и артикуляторной) петли для усвоения родного и иностранного языка, поскольку именно этот компонент рабочей памяти человека отвечает за удержание фонологической информации до формирования репрезентации слова в когнитивных структурах. Так, И. Г. Овчинникова приходит к заключению о приоритете фонологической сети и сравнительной прочности связей фонологической сети с узлами сети семантической в речемыслительных процессах билингва, отмечая, что «узлы семантической сети активируются за счет более прочных связей с фонетической сетью родного языка» [9, с. 48]. Для исследований восприятия речи применительно к процессу обучения примечателен вывод А. Бэддели о том, что фонологическая петля как компонент кратковременной памяти, возможно, развилась именно для целей усвоения языка [10]. Подобное предположение выдвигает и Г. Фэнк-Оцлон, полагая, что фонологическая петля активированной памяти играет важную роль при заучивании необычных фонологических форм новых для данного индивида слов [11, с. 4]. Следовательно, на основании данных нейропсихофизиологии и когнитивной психологии можно признать ключевую значимость фонетико-фонологического блока для восприятия и адекватного смыслового декодирования сообщения в процессе речевого взаимодействия, а также при усвоении родного и иностранного языков.
Лингвистические исследования процессов восприятия звукового строя речи органами слуха человека (монолингва и билингва) традиционно проводятся в рамках особого раздела языкознания — перцептивной фонетики, в методологическом аппарате которой также активно задействуются методы моделирования. В перцептивной фонетике важнейшей структурой в сознании человека, отвечающей за понимание акусти-ко-фонетического сообщения и играющей решающую роль в процессе усвоения языка, признается перцептивная база языка, которая не поддается реальному наблюдению, но проявляется в речевых актах [12]. З. Н. Джапаридзе принадлежит разработка понятия перцептивной базы языка как языковой системы средств восприятия звучания речи и единства «хранящихся в памяти человека эталонов фонетических единиц и правил сравнения с ними» [12, с. 13].
Исследователи указывают на опережающее развитие перцептивной базы по сравнению с артикуляционной у моно- и билингвов. Т. Н. Чугаева отмечает, что, хотя преподаватели иностранных языков приходят к аналогичному заключению в практике обучения билингвов, «глубокое теоретическое осмысление этого вопроса позволяет многое объяснить в процессе освоения звуковой стороны языка, и, по-видимому; утверждать онтологическую первичность ПБ (перцептивной базы — ЗВЛ) в сравнении с артикуляционной...» [13, с. 133]. Большое значение в понимании перцептивной базы языка имеет определение набора эталонов, а также правил сличения с ними, проявляющиеся в актах восприятия речи и являющиеся причиной различий в перцептивных базах разных языков. 3.Н. Джапаридзе в ряду эталонов сегментного и суперсегментного уровней звукового строя языка выделяет специфический эталон — слог, принадлежащий обоим уровням [12, с. 37]. На сегментном уровне слогу могут соответствовать одна или несколько фонем, а в суперсегментном ряду слог можно определить с точки зрения перцептивного критерия как «кратчайшую единицу, которую можно выделить
с точки зрения ритма» [12, с. 37]. Слог занимает особое положение в перцептивной и артикуляторной системах языка по ряду объективных факторов: значимость слога для восприятия просодических характеристик речи (изменений частоты основного тона и интенсивности) определяется скоростью психических реакций в интервале, равном приблизительно 50 мс; на акустическом уровне за это же время происходит слияние характеристик последовательных звуковых сегментов, что приводит к появлению акустических сегментов размером примерно в слог. Следовательно, абсолютно правомерным является признание слога в качестве основного эталона перцептивной (и артикуляторной) базы языка. В отношении формирования перцептивной базы иностранного языка в сознании билингва можно заключить, что несоответствие структурно-фонетических и функциональных признаков слога как базового перцептивного эталона в контактных языках приводит к возникновению феномена перцептивной интерференции. Перцептивная интерференция объективируется в искажении восприятия звуковой организации иностранного языка билингвом вследствие расхождения базовых перцептивных эталонов в родном и неродном языках.
Изучение случаев неверного соотнесения базовых перцептивных эталонов билингвами представляет собой самостоятельный метод изучения процессов восприятия звукового кода иноязычной речи и является одним из действенных методов межъязыковой девиатологии. Межъязыковая девиатология — направление в когнитологии, одним из методологических подходов которого является подход к изучению причин через анализ ошибок, получивший название деятельностного [1, 14]. Действенность данного метода подтверждают результаты нашего исследования явления перцептивной интерференции на уровне слогоритмической организации английского языка носителями восточных языков, свидетельствующие о том, что причиной девиаций в речевой реализации и перцептивной объективации слоговой структуры английской речи носителями восточных языков является несоответствие звукового кода двух языков на уровне слога — базового перцептивного эталона [15]. Суммируя результаты эксперимента, можно заключить, что наибольшую трудность для носителей восточных языков представляют несвойственные звуковым системам их родных языков слоги закрытого типа, количество согласных в предвокальной и поствокальной позициях которых больше одного. При восприятии слогов такого типа носители восточных языков осуществляют процедуру аудитивного переразложения консонантных сочетаний, приводящую к увеличению декларируемого количества слогов в английском слове.
Резюмируя вышесказанное, можно утверждать, что применение полипарадигматического подхода с привлечением данных нейрофизиологии, когнитивной психологии, перцептивной фонетики, а также методов межъязыковой девиатологии позволяет получить более полное представление о процессах речевосприятия в целом и глубже понять механизмы восприятия звучащей речи в частности. Проведенный анализ свидетельствует о том, что интерпретация фонетико-фонологического блока речевого сообщения в определенных зонах головного мозга и определенных отделах рабочей памяти играет ключевую роль в адекватном смысловом декодировании речевого сообщения, поскольку обеспечивает переход от акустического речевого сигнала через последовательность языковых элементов разных уровней к ментальному лексикону человека. Моделирование перцептивной базы языка с выбором слога как базового перцептивного эталона звукового строя обеспечивает прочный теоретический фундамент для проведения практического исследования особенностей восприятия звуко-
вого строя иноязычной речи моно- и билингвами и анализа феномена перцептивной интерференции. Методы межъязыковой девиатологии применимы для дальнейшего изучения процессов и механизмов восприятия звуковой организации речевого сообщения на неродном языке.
Литература
1. Залевская А. А. Речевая ошибка как инструмент научного исследования // Вопросы психолингвистики. 2009. № 9. С. 6-22.
2. Кубрякова Е. С. Что может дать когнитивная лингвистика исследованию сознания и разума человека // Международный конгресс по когнитивной лингвистике: сб. материалов. 2628 сентября 2006 г. Тамбов: ТГУ, 2006. С. 26-31.
3. Stemmer B., Whitaker H. Handbook of the neuroscience of language. Boston: Elsevier Ltd., 2008. 463 p.
4. Величковский Б. М. Когнитивная наука. Основы психологии познания: в 2 т. М.: Академия: Смысл, 2006. Т. II. 486 с.
5. Куликов Г. А. Нейробиологические основы высшей нервной деятельности человека. Иллюзии специфичности высшей нервной деятельности человека // Биология. Соросовский образовательный журнал. 1998. № 6. С. 9-15.
6. Солсо Р. Когнитивная психология. СПб.: Питер, 2002. 592 с.
7. Cowan N. The Magical Number 4 in Short-term Memory: a Reconsideration of Mental Storage Capacity // Behavioral and Brain Sciences. 2001. Vol. 24/1. P. 87-114.
8. Baddeley A. D. Working Memory. Oxford: Clarendon Press, 1986. 304 p.
9. Овчинникова И. Г. Еще раз о моделировании ментального лексикона билингва // Проблемы психолингвистики. 2009. № 10. С. 43-49.
10. Baddeley A., Gathercole S., Papagno C. The phonological loop as a language learning device // Psychological Review. 1998. Vol. 105(1). P. 158-173.
11. Фэнк-Оцлон Г. Осведомленность, поток информации и лингвистическая форма // Лекции по когнитивным наукам / под ред. В. Д. Соловьева. Казань: Отечество, 2002. Вып. 7. 25 с.
12. Джапаридзе З. Н. Перцептивная фонетика. Тбилиси: Мецниереба, 1985. 117 с.
13. Чугаева Т. Н. Перцептивная база иностранного языка: этапы становления и критерии совершенствования // Вестник Челябинского государственного университета. 2007. Вып. 8. С. 132138.
14. Дебренн М. Французский язык в речевой практике русских. Межъязыковая девиатоло-гия. Новосибирск: Изд-во Новосибирск. гос. ун-та, 2006. 386 с.
15. Завьялова В. Л. Английский язык в Китае: особенности просодического строя. Владивосток: Изд-во Дальневост. ун-та, 2010. 178 с.
Статья поступила в редакцию 16 апреля 2012 г.
