К вопросу о сроках представления осужденного к условно-досрочному освобождению: опыт постсоветского пространства Текст научной статьи по специальности «Право»

153

Евразийский Союз Ученых (ЕСУ) # 11 (20), 2015 ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

прокуратуры в Конституции Российской Федерации и федеральном законодательстве. Вестник МГУ. Серия 12.

Политические науки. 2010

К ВОПРОСУ О СРОКАХ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ОСУЖДЕННОГО К УСЛОВНОДОСРОЧНОМУ ОСВОБОЖДЕНИЮ: ОПЫТ ПОСТСОВЕТСКОГО

ПРОСТРАНСТВА

Сэндуляк Кристина Ивановна

Адъюнкт кафедры уголовного процесса и криминалистики Самарского юридического института ФСИН России, старший лейтенант внутренней службы

Г. Самара

АННОТАЦИЯ

В статье рассмотрен опыт постсоветского пространства в разрешении и рассмотрении вопросов об условнодосрочном освобождении, проведен сравнительный анализ тенденций в законодательстве рассматриваемых стран, сделаны предложения по совершенствованию законодательства с учетом опыта разрешения вопросов по УДО на постсоветском пространстве.

ANNOTATION

The article describes the experience of the former Soviet Union in the resolution and the consideration ofparole, the comparative analysis of trends in legislation considered countries, made proposals to improve the legislation in based on the experience resolving issues on parole post-Soviet space.

Ключевые слова: условно-досрочное освобождение, сроки представления к УДО, опыт постсоветского пространства. Keywords: grant ofparole, parole deadlines for the submission to the parole, experience the post-Soviet space.

Как известно, для применения УДО по законодательству практически всех стран мира необходимо наличие двух оснований: материального (степень исправления осужденного) и формального (отбытие определенной части срока)[ 5 c. 53]. При этом процессуальным основанием является представление администрации органа, учреждения, исполняющего наказание, или командования воинской части (или воинского учреждения), оформленного в соответствии с уголовноисполнительным законодательством. Следует отметить, что, в целом, расхождений по этому основанию в законодательствах анализируемых стран нет. Так, начальник исправительного учреждения обязан изучить личное дело претендующего на УДО заключенного и собрать комиссию по УДО. Комиссия состоит только из сотрудников исправительного учреждения и является консультативным органом для суда. Комиссия составляет и направляет в суд представление на УДО, в котором должны содержаться данные, характеризующие личность осужденного, его поведение, отношение к учебе и труду во время отбывания наказания (ч. 3 ст.

169 УИК Республики Казахстан [12] и ч. 3 ст. 154 УИК Украины [14]), к совершенному деянию, о возмещении причиненного преступлением вреда, заключение администрации о целесообразности условно-досрочного освобождения (ч. 2 ст. 175 УИК РФ [13], а также излагаемые им гарантии правопослушного образа жизни после освобождения, а также другие заслуживающие внимания обстоятельства, подтверждающие достижение осужденным определенной степени исправления (ч. 3 ст. 187 УИК Республики Беларусь [11], ст. 26 Инструкции «О порядке представления лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы, к условно-досрочному освобождению от наказания или замене неотбытой части наказания более

мягким наказанием» [9]).

Исключение составляет срок, в течение которого администрация исправительного учреждения, в котором осужденный отбывает наказание, обязана направить представление в суд: по российскому законодательству -не позднее, чем через 15 дней после подачи ходатайства осужденного об УДО; по белорусскому и украинскому - в месячный срок; по законодательству РК - в течение десяти дней после обращения осужденного с ходатайством об УДО.

Отметим, что начальник исправительного учреждения обладает значительными полномочиями. Так, он может направить в суд такое представление, в котором рекомендации об условно-досрочном освобождении осужденного отсутствуют.

Почти во всех странах применение УДО носит строго индивидуальный характер, при этом законодатель исходит, чаще всего, из оценки личности осужденного с точки зрения его исправления и достижения целей частной превенции.

По формальному основанию мы наблюдаем расхождения уголовного закона анализируемых государств, в частности, претендовать на УДО могут:

осужденные за преступления небольшой и средней тяжести, отбывшие не менее одной трети срока (по УК РФ и УК РК [16]) и не менее половины срока наказания (по УК Украины [17] и УК РБ [15]);

осужденные за тяжкие преступления, отбывшие не менее половины срока (по УК РФ и УК РК) и не менее двух третей срока наказания (по УК Украины и УК РБ); осужденные за особо тяжкие преступления, отбывшие не менее двух третей срока (по УК РФ и УК РК) и не менее трех четвертей срока (по УК Украины и УК РБ).

Кроме того, по российскому законодательству

154

Евразийский Союз Ученых (ЕСУ) # 11 (20), 2015 ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

лица, осужденные за преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних, обязаны отбыть не менее трех четвертей срока, а если пострадавшему ребенку было меньше 14 лет - не менее четырех пятых срока. По уголовному законодательству Казахстана - не менее трех четвертей срока наказания за изнасилование и насильственные действия сексуального характера, а также за преступление, совершенное в составе организованной группы, преступного сообщества (преступной организации), транснациональной организованной группы, транснационального преступного сообщества (транснациональной преступной организации) или устойчивой вооруженной группы (банды).

Как видим, по формальному основанию применения УДО законодательства России и Казахстана более либерально по отношению к заключенным в сравнении с законодательствами Украины и Беларуси. Однако, в законе России и Казахстана оговариваются более высокие сроки, по истечении которых осужденные могут претендовать на УДО, если они осуждены за сексуальные преступления (Казахстан), в частности, против несовершеннолетних (Россия), а также за групповые преступления (Казахстан). Следует подчеркнуть, что само по себе фактическое отбытие осужденным предусмотренной законом части срока наказания не является достаточным основанием для принятия решения о его условно-досрочном освобождении от отбывания наказания.

Как показывает анализ судебной практики, суды анализируемых стран при рассмотрении материалов об УДО в основном правильно применяют это положение.

Так, например, Постановлением Кирово-Чепецкого районного суда Кировской области от 4 июля 2013 года отказано в удовлетворении ходатайства об условнодосрочном освобождении А., осужденного по части 1 статьи 105 УК РФ к 12 годам лишения свободы. Хотя А. и отбыл предусмотренную пунктом «в» части 3 статьи 79 УК РФ часть срока лишения свободы, однако, как установил суд, для своего исправления А. нуждается в дальнейшем отбывании наказания, поскольку администрацией исправительной колонии характеризуется отрицательно, за допущенные нарушения режима содержания 32 раза подвергался взысканиям, из которых 4 раза водворялся в ШИЗО, поощрений не имеет, не трудоустроен и желания работать не изъявляет, участия в общественной жизни отряда не принимает [8].

30.07.2014 г. Актауский городской суд отказал Р. Тулетаевой в переводе на условно-досрочное освобождение, которая приговором Актауского городского суда от 4 июня 2012 года Тулетаева была признана виновной в организации массовых беспорядков, ей назначено наказание в виде семи лет лишения свободы. Постановлением апелляционной судебной коллегии Мангистауского областного суда от 6 августа 2012 года приговор был изменен - срок заключения был сокращен до пяти лет [10].

Несмотря на то, что, согласно ст. 70 УК РК, Р. Тулетаева имела право на условно-досрочное освобождение, а прокурор и администрация колонии-поселения поддержали досрочное освобождение активистки, суд отказал в удовлетворении ходатайства об УДО. Суд мотивировал свое решение тем, что, несмотря на то, что Р. Тулетаева прошла определенную часть наказания, не полностью доказала, что стала на путь исправления. В период отбывания наказания Тулетаева получила 2 поощрения и 2 взыскания, и это можно засчитать как то, что она себя не до конца показала.

Подобный пример можно привести и из белорусской судебной практики. Так, в феврале 2011 года суд Фрунзенского района г. Минска признал В. Парфенкова виновным в участии в массовых беспорядках и приговорил к четырем годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима. Кроме того, Парфенков должен был выплатить более 14 млн. рублей за разбитые стекла дверей в Доме правительства в ходе несанкционированной акции оппозиции.

13 декабря 2012 г. при арестном доме следственного изолятора № 6 в Барановичах прошло заседание комиссии по представлению материалов по условно-досрочному освобождению. Несмотря на то, что осужденный отбыл половину назначенного судом срока наказания, комиссия приняла решение отказать В. Парфенкову в УДО на основании того, что он не стал на путь исправления: заключенный получал взыскания со стороны администрации исправительного учреждения [2].

Отдельную проблему представляет вопрос об УДО в случае пожизненного осуждения. Следует отметить, что число таких осужденных продолжает с каждым годом увеличиваться. Их общее количество к 2015 году может достигнуть двух тысяч человек [6]. Эта тенденция указывает на необходимость изучения проблемы УДО данной категории лиц. Законодатель многих стран стремится ограничить или вовсе исключить применение УДО к тем лицам, в отношении которых данная мера не может дать ожидаемого эффекта ввиду стойких антисоциальных установок осужденного или исключительной тяжести содеянного. Так, в отдельных странах условно-досрочное освобождение к пожизненно осужденным не применяется в принципе. Это касается, в частности, уголовного законодательства Украины: к осужденным к пожизненному лишению свободы не применяется условно-досрочное освобождение от отбытия наказания.

В ряде государств уголовное законодательство предусматривает вместо условно-досрочного освобождения возможность замены пожизненного заключения срочным после отбытия определенного срока. Например, согласно ч. 4 ст. 58 УК Республики Беларусь, по отбытии 20 лет лицом, осужденным к пожизненному заключению, суд, учитывая поведение осужденного, состояние его здоровья или возраст, может заменить дальнейшее отбывание пожизненного заключения лишением свободы на определенный срок, но не свыше 5 лет [4 с.79].

Однако, законодательство большинства стран, несмотря на само название данного вида наказания, в целях сохранения для таких лиц перспективы возвращения в общество, предусматривает возможность их условно-досрочного освобождения в случае исправления. Так, согласно ч. 5 ст. 70 УК Республики Казахстан и ч. 5 ст. 79 УК Российской Федерации, осужденный к пожизненному лишению свободы может претендовать на условно-досрочное освобождение. Для этого гражданин фактически должен провести в колонии не менее 25 лет. При этом, в соответствии с ст. 170 УИК Республики Казахстан и ч. 5 ст. 79 УК Российской Федерации, УДО применяется только при отсутствии у осужденного злостных нарушений установленного порядка отбывания наказания в течение предшествующих трех лет. Более того, ч. 3 ст. 170 УИК РК предусматривает в случае отказа суда в УДО возможность повторного внесения представления по истечению трех лет со дня принятия судом решения об отказе.

Следует отметить, что вопрос исправления осужденных к

155

Евразийский Союз Ученых (ЕСУ) # 11 (20), 2015 ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

пожизненному лишению свободы в научной среде до сих пор является дискуссионным. Так, например, В. Новиков полагает, что говорить об исправлении данных лиц по меньшей мере несерьезно [7 c.33]. Эту точку зрения поддерживает и О. А. Алхимова, которая подчеркивает, что такие осужденные в процессе отбывания наказания не столько исправляются, сколько скорее (и чаще всего) окончательно деградируют, теряя человеческое облик (наличие которого и так под сомнением, учитывая характер и тяжесть совершенных ими преступлений). При этом цель наказания - исправление осужденных в отношении указанной категории лиц достигнута быть не может по многим объективным и субъективным причинам. Отбывая указанное наказание, малое число из категории убийц, совершивших преступления ради достижения конкретной цели, по-настоящему раскаиваются. Лишь в исключительных случаях они приходят к покаянию и стремлению искупить свою вину. Условия содержания осужденных к пожизненному лишению свободы в большинстве случаев приводят к деградации личности. [1 с. 32].

Кроме того, как отмечает автор, указанные лица совершили самые опасные преступления, и суд от имени государства дал этим преступлениям должную оценку, назначив наиболее строгое наказание в виде пожизненного лишения свободы. В этом состоит восстановление социальной справедливости

- еще одна цель наказания.

Учитывая их общественную опасность, характер и тяжесть преступлений, наличие неоднократных судимостей, у многих отрицательную характеристику в период отбывания наказания (48,2%) и прочие виды характеристик (социальнодемографическую, психологическую, медицинскую), можно с уверенностью утверждать, что вероятность совершения такими осужденными новых преступлений после освобождения очень велика. Поэтому цель наказания

- предупреждение совершения новых преступлений в данном случае также нивелируется [1 с. 31].

Однако, в данном вопросе мы солидарны с точкой зрения тех ученых, которые полагают, что УДО от отбывания наказания в виде пожизненного лишения свободы является стимулом к исправлению и единственным правовым инструментом, способным существенно изменить правовое положение осужденного к пожизненному лишению свободы в лучшую сторону. В противном случае следует признать, что прогрессивная система исполнения наказаний недееспособна в отношении пожизненного лишения свободы [3 с. 12].

Эту позицию подтверждают и данные опроса, проведенного среди осужденных к пожизненному лишению свободы в ФКУ ОИК-2 ГУФСИН России по Пермскому краю (г. Соликамск). Так, на вопрос «Какое настроение преобладает среди осужденных к пожизненному лишению свободы?», предусматривающий несколько вариантов ответа, 77% опрошенных ответили, что стремление выжить, 27,5% отметили полную апатию и 16,5% - ощущение отсутствия перспективы. Вместе с тем, данная категория осужденных рассматривает возможность выхода на свободу условнодосрочно и надеется на это, что опять же подтверждают данные опроса [1 с. 33].

На основании изложенного выше, считаем заслуживающим внимания опыт применения УДО в Республике Казахстан в части предоставления пожизненно заключенным возможности повторного внесения представления об УДО по истечению трех лет со дня принятия судом решения об отказе и предлагаем перенести в УПК РФ

ст. 79 УК РФ, дополнить ее пунктом 8, изложив его в следующей редакции: «В случае отказа суда в условнодосрочном освобождении от отбывания наказания в виде пожизненного лишения свободы повторное внесение в суд соответствующего ходатайства может иметь место не ранее чем по истечении трех лет со дня вынесения постановления суда об отказе». Это необходимо в связи с тем, что в уголовно-процессуальном законодательстве России нет нормы, регламентирующей срок повторного обращения осужденного в суд с ходатайством об УДО после вынесения судом постановления об отказе. Этот срок (три года) нужен для того, чтобы осужденный вновь смог убедить суд в своем исправлении и в том, что он не нуждается в дальнейшем отбывании пожизненного лишения свободы.

В заключение следует подчеркнуть, что существующая практика представления к УДО является прогрессивной, однако не стоит забывать о том, что опыт постсоветского пространства может оказаться применим в российском законодательстве при внесении соответствующих изменений. Прогрессивная система условно-досрочного освобождения, по нашему убеждению, может оказать существенное воздействие на исправление осужденного и для того, чтобы УДО осужденного выступало как поощрительная норма, выполняющая свои функции, она должна быть модернизирована. Так, обратившись к опыту Казахстана, мы предлагаем перенести в УПК РФ ст. 79 УК РФ, дополнить ее пунктом 8, изложив его в следующей редакции: «В случае отказа суда в условнодосрочном освобождении от отбывания наказания в виде пожизненного лишения свободы повторное внесение в суд соответствующего ходатайства может иметь место не ранее чем по истечении трех лет со дня вынесения постановления суда об отказе».

• Алфимова О. А. Условно-досрочное освобождение осужденных к пожизненному лишению свободы: социальноправовые и нравственные вопросы // Ведомости уголовноисполнительной системы. - 2013. - № 1. - С. 31-35.

• Василию Парфенкову отказано в досрочном освобождении // Салщарнасць. - 26 декабря 2012 г.

• Горбач Д. В. Условно-досрочное освобождение от отбывания наказания в виде пожизненного лишения свободы: автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. - Рязань, 2012.

- 26 с.

• Додонов В. Н. Сравнительное уголовное право. Общая часть. Монография / под общ. и науч. ред. С. П. Щербы. -М.: Юрлитинформ, 2009. - 448 с.

• Кидяев В.В.Условно-до срочное освобождение от отбывания наказания. Теория и проблемы правоприменительной практики в российском законодательстве // Уголовноисполнительное право. - 2013. - № 2 (16). - С. 52-55.

• Кокурин А. В., Селиверстов В. И. Осужденные к пожизненному лишению свободы. По материалам специальной переписи осужденных и лиц, содержащихся под стражей, 12-18 ноября 2009 г. / под ред. В. И. Селиверстова.

- Вып. № 4. - М.: Юриспруденция, 2011. - С. 3-55.

• Новиков В. Проблемы содержания осужденных к пожизненному лишению свободы // Ведомости уголовноисполнительной системы. - 2008. - № 5. - С. 33.

• Обзор судебной практики условно-досрочного освобождения от отбывания наказания (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 29.04.2014) // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 2014. - № 8.

• Постановление Министерства внутренних дел

156

Евразийский Союз Ученых (ЕСУ) # 11 (20), 2015 ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

Республики Беларусь от 30.11.2001 № 223 «Об утверждении Инструкции о порядке представления лиц, отбывающих наказание в виде лишения свободы, к условно-досрочному освобождению от наказания или замене неотбытой части наказания более мягким наказанием» (ред. от 02.06.2009) // НРПА РБ. - 05.01.2002. - № 8/7639.

• Суд смягчил наказание одной из организаторов беспорядков в Жанаозене. - Астана, 13 янв. 2014. - РАПСИ Электронный ресурс - Режим доступа: http://rapsinews.ru/ international_news/20140113/270422454.html

• Уголовно-исполнительный кодекс Республики Беларусь от 11 января 2000 г. № 365-З (ред. от 20 марта 2013) // НРПА РБ. - № 32. - 2/140.

• Уголовно-исполнительный кодекс Республики Казахстан от 13 декабря 1997 года № 208-I (с изм. и доп. по сост. на 15.01.2014 г.) // Ведомости Парламента Республики Казахст ан. - 1997. - № 24. - Ст. 337.

• Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации от 08.01.1997 № 1-ФЗ (ред. от 23.06.2014) // СЗ РФ. - 1997. - № 2. - Ст. 198.

• Уголовно-исполнительный кодекс Украины 11.07.2003 № 1129-IV (ред. от 07.05.2014) // Ведомости Верховной Рады Украины. - 2004. - № 3-4. - Ст. 21.

• Уголовный Кодекс Республики Беларусь от 9.07.1999 № 275-З (ред. от 12.07.2013) // НРПА РБ. - 1999. - № 2/50.

• Уголовный кодекс Республики Казахстан от 16 июля 1997 года № 167-I (с изм. и доп. по сост. на 10.06.2014 г.) // Ведомости Парламента Республики Казахстан. - 1997. - № 15-16. - Ст. 211.

• Уголовный кодекс Украины от 05.04.2001 № 2341-III (ред. от 19.06.2014) // Ведомости Верховной Рады Украины. -

2001. - № 25-26. - Ст. 131.