CC BY
30
References
1. Mickevich 'E., Fajerstoun Ch. Televidenie i vybory. Moskva: Mezhdunarodnyj fond «Kul'turnaya iniciativa», 1993.
2. Lingvisticheskij 'Enciklopedicheskijslovar'. Available at: http://tapemark.narod.ru/les/136g.html
3. Yazykoznanie.ru. Diskurs. Tripodhoda k opredeleniyu diskursa. Available at: http://yazykoznanie.ru/content/view/60/249/
4. Benvenist 'E. Obschaya lingvistika. Moskva: Progress, 1974.
5. Harris Z.S. Discourses analysis. Language, 1952.
6. Van Dejk T.A. Yazyk Poznanie Kommunikaciya. Blagoveschensk: BKG im. I.A. Bodu'ena de Kurten'e, 2000.
7. Uhvanova-Shmygova I.F. Metodologiya issledovanijpoliticheskogo diskursa. Minsk: Tehnoprint, 2002.
8. Karasik V.I. Yazykovoj krug: lichnost', koncepty, diskurs. Moskva: Gnozis, 2004.
9. Shejgal E.I. Semiotika politicheskogo diskursa. Moskva: ITDGK «Gnozis», 2004.
10. Lingvisticheskij 'Enciklopedicheskijslovar'. Available at: http://tapemark.narod.ru/les/507a.html
11. Gal'perin I.R. Tekst kak ob'ekt lingvisticheskogo issledovaniya. Otv. red. G.V. Stepanov. Izd. 9-e. Moskva: LENAND, 2016.
12. Kolshanskij G.V. Kommunikativnaya funkciya i struktura yazyka. Moskva: Izdatel'stvo "Nauka", 1984.
13. Nelyubin L.L. Lingvostilistika sovremennogo anglijskogo yazyka: ucheb. posobie. - Moskva: FLINTA: Nauka, 2015.
14. Kamenskaya O.L. Teksti kommunikaciya: ucheb. posobie dlya in-tov i fak-tov inostr. yaz. Moskva: Vyssh. Shk., 1990.
15. Lalova T.I. Intonaciya kak signalpotencial'noj semantiki teksta. Moskva, 1986.
16. Rusakova O.F. Diskurs, politicheskij diskurs, politicheskaya diskursologiya. Mnogoobrazie politicheskogo diskursa. Ekaterinburg: UrO RAN, 2004.
17. Solganik G.Ya. Stilistika teksta: uchebnoe posobie. Moskva: FLINTA: Nauka, 2015.
18. Fuko M. Arheologiya znaniya. Sankt-Peterburg: Gumanitarnaya Akademiya, 2004
19. Habermas Yu. Tehnika i nauka kak «ideologiya». Moskva: Praksis, 2007.
20. Chernyavskaya V.E. Lingvistika teksta. Lingvistika diskursa: uchebnoe posobie. Moskva: FLINTA: Nauka, 2016.
Статья поступила в редакцию 17.01.18
УДК 811.521
Lebedeva V.V., senior teacher, North-Eastern Federal University n.a. M.K. Ammosov (Yakutsk, Russia), E-mail: [email protected]
Khokholova I.S., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, North-Eastern Federal University n.a. M.K. Ammosov
(Yakutsk, Russia), E-mail: [email protected]
TO THE PROBLEM OF METHODS OF RESEARCH FOR INDGENOUS PLACENAMES OF CENTRAL YAKUTIA. The article is written within the Russian Scientific Fund's project № 15-18-2008 "Ontology of landscape: semantics, semiotics and geographical modeling" (2015-2017). The study presents an analysis and description of methods of formation of the Yakut place names of the Khangalass district of the Central Yakutia of the Russian Federation. About 300 placenames in etymological, grammatical, component-structural, linguo-cognitive aspects are studied. Etymological analysis is represented by layers of Turkic and Mongolian languages, as well as Evenk and Russian languages, which influenced the formation of the Yakut toponyms. As a result of grammatical, component-structural analysis toponyms are classified by their word formation. The linguo-cognitive analysis showed that the majority of Yakut placenames are named on the basis of the natural landscape environment, spatial orientation, history and social way of life.
Key words: place names, ethnos, word formation, etymology, component-structural analysis, linguo-cognitive analysis.
В.В. Лебедева, ст. преп., Институт зарубежной филологии и регионоведения Северо-Восточного федерального
университета им. М.К. Аммосова, г. Якутск, E-mail: [email protected]
И.С. Хохолова, канд. филол. наук, доц., Институт зарубежной филологии и регионоведения Северо-Восточного
федерального университета им. М.К. Аммосова, г. Якутск, E-mail: [email protected]
К ВОПРОСУ О СПОСОБАХ ОБРАЗОВАНИЯ ЭТНИЧЕСКИХ ТОПОНИМОВ ЦЕНТРАЛЬНОЙ ЯКУТИИ
Статья написана в рамках проекта 15-18-20047 РНФ «Онтология ландшафта: семантика, семиотика и географическое моделирование» (2015 - 2017 гг.). Данное исследование посвящено анализу и описанию способов словообразования якутской топонимии Хангаласского улуса Центральной Якутии субъекта РФ. Исследовано около 300 топонимов в этимологическом, грамматическом, компонентно-структурном, лингвокогнитивном аспектах. Этимологический анализ представлен пластами тюркского и монгольского языков, а также эвенкийского и русского языков, повлиявших на формирование якутской топонимии. В результате грамматического, компонентно-структурного анализа топонимы были классифицированы по их словообразованию. Лингвокогнитивный анализ показал, что большинство якутских топонимов наименовано исходя из окружения природного ландшафта, пространственной ориентации, истории и уклада жизни общества.
Ключевые слова: топонимы, этнос, словообразование, этимология, компонентно-структурный анализ, лингвокогнитивный анализ.
Актуальность исследования продиктована недостаточной разработанностью системного подхода исследования топонимии в лингвистическом аспекте и методов, методики исследования топонимии в междисциплинарном подходе.
Целью исследования является выявление особенностей способов образования якутских топонимов Хангаласского улуса Республики Саха (Якутия). Всего было изучено около 300 топонимов Хангаласского улуса Республики Саха (Якутия) субъекта Российской Федерации, из которых 85,6 % топонимов составляют якутские топонимы, 14,4 % составляют русские и эвенкийские топонимы.
Исследование топонимов региона в лингвистическом плане подверглись этимологическому, грамматическому, компонентно-структурному, и лингвокогнитивному анализам. В рамках данной статьи нами делается попытка краткого обзора вышеназванных аспектов исследования якутской топонимики.
В образовании якутских топонимов мы находим пласты тюркских, монгольских языков, смешение якутского с эвенкийским и русским языками. Этимологический анализ требует от исследователя точности установления и воспроизведения языкового происхождения той или иной языковой единицы. Особенностью для образования якутских топонимов послужили их этимологические составляющие, которые восходят к тюркскому и монгольскому языкам. Якутский язык относится к тюркской группе алтайской языковой семьи. Общеизвестный словарный фонд географических объектов играет основную роль в образовании якутской топонимии: урэх от общетюркского ерик река, речка, хайа от тюркского кай гора, куел от тюркского кел глубокое озеро, арыы от тюркского арыг, ары - густой лес в равнине, лес в долине реки, роща, чаща, остров на реке. Большое количество прилагательных, характеризующих географические объекты восходят к общетюркским языкам обозначающим: 1) размер
куччаа диалект от якутского аччаа уменьшаться, умаляться, убавляться (=оччоо) = якутское аччыгый «малый» / куччугуй, аччат /куччат «уменьшить», орто др-тюркское, тюркское орта, орто, орту - средний, середина, улахан от тюркского уллакан, -большой, якутское киэк от тюркского кик, кэк - обширный; 2) цвет хара от тюркского кара черный, якутское слово ке^еччер - сивый, пепельного цвета возводится к тюркским языкам алтайское кеgерYYH голубой, красный от тюркского qizil красный, 3) качественные характеристики в названиях речек, издающих гул, шум КYKKYPYЙ, КYPYЛYYP, от тюркского ку: кир., алтайского звукоподражание гулу, глухому грохоту, Лабыйа от тюркского лапылдау - шлепать ногами - глагол лабыгыраа -издавать хлопающие звуки; преграда Кындыма от тюркского кы:н туркменское трудный, сложный, 2) мука, мучение - кы:н, кыйын.
Также основу словарного фонда и грамматического строя якутского языка составляет монгольский язык. В работе Н.М. Иванова, «на основе имеющихся этимологических исследований по якутскому языку, в том числе и по топонимии Якутии, и проведенных сопоставительно-этимологических изысканий установлен круг топонимов-монголизмов в объеме около 600 лексических единиц» [1, с. 18]. В рамках нашего исследования установлено, что пласт монгольских языков четко прослеживается в образовании названий речек, ручьев, например, ДYЛYH" бревно, обрубок бревна, чурбан заимствовано от монгольских языков, Дардагар от халх. «дардгар», халх. хрупкий; бур. «дардагар» - сбившийся в кучу; наращенный, покрытый амальгамой (см. dardayi-), бур. «дагда-гар» - всклокоченный, лохматый; неуклюжий, неповоротливый в якутском костлявый, неповоротливый; некоторых ойконимов, наименование Кёрдем (Куердзм) произошло от бурятского слова хеердем, переводится на русский как радостный, весёлый. В монгольском языке хеер - радость. В топонимии Хангаласского района наименования географических объектов монгольского происхождения в отличие от тюркских прослеживается гораздо реже, например, якутское ой от монгольского, бур, лес, бор, якутское салаа восходит к бурятскому hалаа, монг. салаа - ответвление, разветвление. Это может объясняться тем, что основное население Хангаласского улуса составляли тюркские племена. Ареал распространения монгольских племен охватывал «северную часть Центральной Якутии между Леной и Алданом (Намском, Дюпсюнском, Боро-гонском, Баягантайском улусах, у так называемого акающего населения потомков Омогоя)» [2, с. 51].
В образовании топонимии Хангаласского района Центральной Якутии в большинстве случаев «следы тунгусо-маньчжурских племен наиболее древнего пласта мы находим в названиях речек, ручьев, в связи с поисками промысла, охоты, при этом, тунгусы ориентировались на крупные объекты, в основном, вдоль ручьев» [2, с. 50]. Проживание в одной территории якутов и эвенков не могло не сказаться в образовании топонимии изучаемого региона. В исследуемом регионе отличительными признаками, позволяющими различать эвенкийские топонимы, являются суффиксы: -кун, -нгэ/нг, -ндя, -ча, -ма/ -мэ, -каат (в названиях речек, ручьев Олдокун, ЛYYтзнгз, Дьангых, Лача, Кыча, Буотама, Кэтэмз, в названии села Хачыкаат, hиинэ от hиидэндьэ, картографические названия Качикатцы, Синск по правилам топонимики русского языка). Смешения якутского с эвенкийским встречается частично также в названиях речек и ручьев: Куччугуй-Кетеме - куччугуй - малый (якут), кэтэмэ -(эвенк.) открытое пространство в лесу, Оччугуй-Кудуман -оччугуй - малый (якут.), куду (эвенк.) - солончак + суффикс -ман = «имеющий много больших солончаков», дословно малый солончаковый.
Также начиная с XVIII века, с началом функционирования Иркутско-Якутского почтового тракта, в образовании топонимии региона встречается частичное смешение якутского с русским языком, например, Большой Эселях - большой медвежий, Левый Сатигай - левая открытая, незакупоренная (река). «Якутские топонимы отражаются на картах с применением правил русской грамматики, с использованием русской транслитерации, которая в некоторых случаях искажает фонологическую и фонематическую, и тем самым, смысловую составляющую топонима» [2, с. 53]. Например, якутский ойконим ©ктем - название села в долине Эркээни в картографии отмечается по правилам грамматики русского языка Октёмцы, где -цы является формантом топонимов, обозначающих поселение, якутский ойконим вленнеех-Сайылык на русский язык транслитеруется с фоно-
логическими, фонематическими ошибками Олёкенех-Сайылык и т.д.
В ходе грамматического анализа топонимов было установлено, что топонимы были образованы морфологическим, лекси-ко-синтаксическим, лексико-семантическим, морфолого-синтак-сическим способами.
Морфологическим способом было образовано большинство якутских географических названий, при котором топоним образуется с помощью аффиксального словопроизводства. Преимущественно по модели существительное (монгольской, тюркской, тунгусской, русской, собственно якутской этимологии) + аффикс обладания якутского языка -лаах и его фонетических вариантов -лоох, -лээх и т.п.. Например: Мохсо^оллоох - от слова мохсо^ол (ястреб) + афф. -лоох - дословно с ястребом, имеющий ястреба; Куруелээх - от слова KYPYе (ограждение) + афф. -лээх - дословно с ограждением, имеющий ограждение; О^олоох - от слова о&о (ребенок) + афф. лоох - дословно с ребенком, имеющий ребенка; Харыйалаах - от слова харыйа (ель) + афф. -лаах - дословно с елью, имеющий ель.
Немалое количество топонимов образовано лексико-син-таксическим способом, к которым мы относим топонимы-словосочетания. Им «присуще смысловое и структурное грамматическое единство, приравнивающее словосочетание к слову: оно является одним членом предложения и функционирует в речи в качестве составного наименования» [3, с. 31]. Такого рода топонимы образованы преимущественно по модели существительное + существительное: Тиит-Арыы (лиственничный остров), Тойон-Ары (главный остров), Хатыкнаах-Сайылык (летнее жилище с березами), в том числе имя собственное + существительное: НаЬшар-влекнее^е (поросшее травой место Назара), Прасковья укуо^а (могила Прасковьи). А также имеются топонимы, образованные по модели прилагательное + существительное: Улахан-Аан (большая дверь), КыЬыл-уруйэ (красный ручей), Куех-Хайа (зеленая гора) и т.п.
Одна треть исследованных нами географических названий местности образовано лексико-семантическим способом, «заключается в образовании топонима от имеющегося слова без изменения его структуры, путем создания омонима, - метонимического переноса названия с одного объекта на другой по смежности, или метафорического переноса названия с предмета на географический объект по условной связи» [4, с.104].
Например: Иhит (посуда) - село с преимущественно деревянными постройками, грунтовыми дорогами, вид сверху которого напоминает тарелку; Хахха (ширма, занавес, укрытие) - летник с разнотравными лугами и сенокосными угодьями; Онкучах (яма, погреб) - название местности с глубоководными речками. При этом способе словообразования, характерным также является переход терминов из одних разрядов в другие. Например, гидронимов в ойконимы: название населенного пункта - ^ел (озеро), название рельефа - Ойбон (прорубь).
Под морфолого-синтаксическим способом подразумеваются топонимы, образованные способом субстантивации имен прилагательных в существительное, так как топонимы - это имена существительные. При субстантивации происходит переоформление парадигмы, изменение лексической и синтаксической сочетаемости, образование новых словообразовательных связей, и, в первую очередь, изменение семантики слова [4, с. 89]. Таких топонимов в нашем материале мало, но имеется. Например, прилагательные: Куччугуй (маленький), Молодежная, БYтэй (закрытый), Элбэх (много), использованные в Ханга-ласском улусе как названия поселений, рельефа, не имеют того значения, которое им свойственно в их обычном лексическом употреблении. Эти слова обозначали признаки, названия которых по различным причинам стали наименованиями населенных пунктов, но в этой новой функции они потеряли свое прежнее значение и приобрели новое, топонимическое. Такие топонимы обладают обычно коннотацией, характеризующим признаком, положенным в основу названия географического объекта или окружающей его среды. Это может быть указанием на особенности рельефа, почвы, флоры, фауны и т.п. [4, с. 90].
Лингвокогнитивный анализ образования топонимов показал, что можно выделить топонимы, основанные на природно-геогра-фических, пространственно-ориентационных, социально-бытовых, хозяйственных, историко-этнографических, лично-именных, событийных, сакральных значениях. Большая часть якутских топонимов наименована исходя из качественных особенностей объектов, входящих в концептуальное ядро природно-геогра-фических значений топонимов. Природный ландшафт исследу-
