CC BY
123
УДК 94:81'373.21(571.56-22)
https://doi.org/10.24158/fik.2018.1.9
Хохолова Ирена Семеновна
кандидат филологических наук, доцент кафедры французской филологии Института зарубежной филологии и регионоведения Северо-Восточного федерального университета имени М.К. Аммосова
Пестерева Кюннэй Айдааровна
старший преподаватель кафедры всемирной, отечественной истории, этнологии, археологии исторического факультета Северо-Восточного федерального университета имени М.К. Аммосова
ИСТОРИЧЕСКИЕ
И ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ФОРМИРОВАНИЯ ТОПОНИМОВ КАК ПОКАЗАТЕЛЕЙ ОСВОЕНИЯ ЛАНДШАФТА (НА ПРИМЕРЕ ХАНГАЛАССКОГО УЛУСА РС (Я)) [1]
Аннотация:
Статья написана с использованием междисциплинарного подхода, изучаются исторические и лингвистические аспекты формирования топонимики Центральной Якутии. Проанализированы топонимика и ландшафтная лексика, дающие общее представление об истории и освоении территории Хан-галасского улуса Центральной Якутии различными этническими группами. Авторы выделяют исто-рические этапы, повлиявшие на формирование топонимов исследуемого района: эпоха Средневековья, период вхождения Якутии в состав Российского государства, советский и постсоветский этапы. Исследование позволило выявить когнитивную репрезентацию освоения ландшафта через языковые образы пространства. Произведена классификация названий географических объектов, тесно связанных с жизнедеятельностью населения исследуемой территории в период Средневековья (концептуальные области «Человек и общество», «Деятельность, сельское хозяйство»). Установлены этапы формирования топонимов в динамике смещения диалектического отношения человека с природой к современному урбанистическому подходу в освоении территорий, связанному с общей тенденцией к глобализации и модернизации жизненного уклада населения.
Ключевые слова:
топонимика, ландшафт, история, культура, языки, этапы формирования топонимов, Центральная Якутия, тип хозяйства, скотоводство, коневодство.
Khokholova Irena Semenovna
PhD in Linguistics, Associate Professor, French Philology Department, Institute of Foreign Philology and Regional Studies, North-Eastern Federal University
Pestereva Kyunney Aydaarovna
Senior Lecturer, World, Russian History, Ethnology, Archeology Department, School of History, North-Eastern Federal University
HISTORICAL AND LINGUISTIC ASPECTS OF CREATING PLACE NAMES AS INDICATORS OF LANDSCAPE DEVELOPMENT (BY A CASE STUDY OF KHANGALASSKY ULUS OF THE REPUBLIC OF SAKHA (YAKUTIA)) [1]
Summary:
Based on an interdisciplinary approach, the paper examines the historical and linguistic aspects of the emergence of the place names in Central Yakutia of the Russian Federation. The research analyzes place names and landscape vocabulary which provide an overview of the history and development of Khangalas-sky Ulus of Central Yakutia by different ethnic groups. The authors identify the historical stages influencing the creation of place names: the Middle Ages, the accession of Yakutia to the Russian state, the Soviet and post-Soviet stages. The study reveals the cognitive representation of the landscape development through the language images of space. The authors classify the names of geographical features which are closely related to human activity in the region under review during the Middle Ages (conceptual fields of man and society as well as agricultural activities). The stages of place names development are identified in the shift of dialectical relationship between man and nature to the modern urban approach to the land development associated with the general trend towards globalized and modernized lifestyle of the population.
Keywords:
place names, landscape, history, culture, languages, stages of place names development, Central Yakutia, type of farming, cattle breeding, horse breeding.
Этапы формирования топонимики тесно переплетаются с освоением природного ландшафта и природопользования от начала до статического положения. Как отмечает О.В. Гаври-ленко, опираясь на труды исследователей разных научных направлений, «природный фактор оказывает влияние на формирование культуры этноса: культура - это сопряжение человека и ландшафта, ее трудно мыслить вне обращенности к ландшафту. Проживая в неодинаковых природных условиях, люди с течением времени постепенно приспосабливались к ним, вырабатывая определенные общепринятые формы восприятия и реагирования на эти условия. Каждый этнос имеет свой образ пространства, способ познания окружающего мира, который отражается в разнообразных формах культуры и, соответственно, в языке» [2].
Нами выполняется реконструкция исторических ситуаций прошлого в динамике, связанной с данным ландшафтом, освоенности населением территорий через репрезентацию языковых образов пространства, а также словарных знаний с использованием этимологического и семантического подходов на примере Хангаласского улуса, расположенного в Центральной Якутии. Анализ топонимического пласта показывает, что в формировании топонимов ключевую роль сыграли исторические события и этнические процессы. Хангаласский улус в силу своих географических характеристик имел большое значение в формировании различных этнических групп и хозяйственно-культурных типов. Для территории района исследования характерно сочетание таежного и долинного ландшафтов. Подобные условия оказались благоприятными для формирования присваивающего типа хозяйства с преобладанием охоты и производящего уклада экономики, представленного скотоводством.
В целом Хангаласский улус стал заселяться еще в эпоху палеолита (диринг-юряхская культура (3,2-1,8 млн лет назад)) [3]. На данной территории также известны памятники мезолита, неолита и эпохи палеометаллов (бронзовый и ранний железный века). Облик каменных и костяных орудий характеризует древнейшее население Хангаласского улуса как носителей культур таежных охотников и рыболовов. В эпоху раннего Средневековья на территории Хангаласского улуса происходили сложные этнические процессы с участием различных племен, эпизодически проникавших от истока реки Лены в долину ее среднего течения. Скотоводческие культуры раннего и позднего Средневековья стали основой для формирования якутской культуры северных скотоводов и коневодов.
Таким образом, история освоения Хангаласского улуса РС (Я) охватывает все этапы древней истории Якутии. При изучении полевого материала нами выявлены следующие этапы формирования системы топонимов Хангаласского улуса:
1) эпоха Средневековья,
2) вхождение Якутии в состав Российского государства,
3) советский этап,
4) постсоветский этап.
Время развития археологических культур эпох каменного века и палеометаллов в топонимике края не отражено. Наиболее ранними свидетельствами этнокультурных процессов могут выступать топонимы, отражающие экспансию края тунгусо-, монголо- и тюркоязычными этногруп-пами в эпоху Средневековья (возможно, начиная с конца раннего железного века до XVII в.). Выявлено большое количество топонимов, относящихся к данному этапу, имеющих тунгусскую, монгольскую или тюркскую основу. Исторические сведения позволяют предположить, что в эпоху раннего Средневековья территория Центральной Якутии, прилегающая к реке Лене, осваивалась тюрко-, монголо- и тунгусоязычными племенами. Об этом свидетельствует археологический материал памятников Средней Лены, представляющий собой предметы вооружения, костяные изделия, наскальные рисунки с жертвенниками [4].
Этимологическая и семантическая составляющие топонимии показывают, что топонимия Хангаласского улуса имеет наиболее древний пласт в образовании топонимии Якутии. Во-первых, это объясняется историческим прошлым региона. Предполагается, что тюркоязычные племена переселялись на территорию современной Якутии несколькими волнами, последняя из которых приходится на XIV-XV вв. Якуты как народность сформировались в бассейне Средней Лены, в долинах Эркэни и Самартай. Здесь произошло окончательное формирование народа на основе смешения пришлых тюркоязычных племен с местными палеоазиатскими родами, а также с пришлыми монголоязычными хоринцами и тунгусами. Во-вторых, как показывают этимологические исследования, здесь выделяется поэтапность формирования топонимов. На данном этапе в формировании топонимизации Хангаласского улуса основную роль сыграли река Лена и прилегающие к ней речки, ручьи, наименования которых мы находим в лингвокультурных пластах: эвенкийском, монгольском, тюркском.
Следы тунгусо-маньчжурских племен наиболее древнего пласта мы находим в названиях речек, ручьев в связи с поисками промысла, охотой. При этом тунгусы ориентировались на крупные объекты, в основном вдоль ручьев: Дегилетти - от эвенкийского «дэги» - 'птица, дичь' + суффиксы -лэ, -т, -ты = примерно 'ходить (добывать) за птицами (дичью)', возможно, в этой местности было много птицы (дичи); Дянгых - холм, ручей, расположенный над зоной тундры, горы с голыми, непокрытыми лесными округлыми вершинами (маячками); Негюрчене - от эвенкийского «негур» - 'волк'; Синэ - от <^ии» - 'чаща, лес (густой), тайга, заросли'; Кетеме - от эвенкийского «поляна», «прогалина в лесу»; Кыча - возможно, по названию эвенкийского рода Кичэл Байкитского района Красноярского края; Нюолла - возможно, от эвенкийского «нё» - 'опередить, обогнать' или от якутского «нуолур» - 'очень мягкий, нежный' (разновидность перьев, мелкие перышки, покрытые волосками, пух у птицы); Начабыл - от эвенкийского «на» - 'попасть в цель' + суффиксы -ча, -вул = возможно, 'начать попадать в цель'; Олдокун - 1) от «олго-ми» - 'высохнуть, засохнуть, высохшее' или 2) «олдо» - 'рыба' и суффикс преувеличения -кун = 'огромная рыба'.
В формировании топонимии на основе современного якутского языка наблюдается пласт монгольских топонимов, который появляется раньше пласта тюркских топонимов: Бырджангая - от
халха-монгольского «биржий», бурятского «бирзай» - 'быть неровным, шероховатым, рябым', калмыцкого «биржи» - 'быть морщинистым, иметь на лице пятна, прыщи', якутский глагол «бырдьай» означает: 1) выдавливать, действовать (например, на гной, жир); 2) пересное: остро выделиться белым (про бороду); «Бырый-Чына» - от халха-монгольского, бурятского - тинистый, темный, сумрачный, бурятского - ил, глина, якутского - грязь, болото, «чик» - 'утоптанный, умятый, крепкий'; Бытырыстах - от монгольского «бытара» - 'распадаться на части, рассыпаться' (у М. Рясянена), якутского - бахрома, кисточка, мелкие камни, -таах - якутский аффикс обладания, = мелкокаменистый; Дабан - от письменно-монгольского «даба^ан» - 'гора'; Дардагар - от халха-монгольского «дардгар» - 'хрупкий', бурятского «дардагар» - 'сбившийся в кучу; наращенный, покрытый амальгамой' (см. dardayi-), или халха-монгольского «дэргэр», бурятского «дэрэгэр», калмыцкого «дергр» - 'высохший и торчащий', 'оттопыренный', бурятского «дагдагар» - 'всклокоченный, лохматый', 'неуклюжий, неповоротливый', в якутском - 'костлявый, неповоротливый', глагол «дар-дай» - 'засохнуть торчком, нескладно'; Куллаты (Кулдаты) - от письменно-монгольского quladu -'лунь (хищная птица)', бурятского «хулда», калмыцкого «хулд» - 'лунь (птица)', хищная птица, кулда - 'болотный лунь (или камышовый лунь)' - птица семейства ястребиных [5].
А.И. Гоголев утверждает, что монгольские элементы могут быть датированы первой половиной II тыс. н. э. В XVШ-XIX вв. они сохранялись дольше у верхоянских якутов и среди других северных улусов, у населения северной части Центральной Якутии между Леной и Алданом (в Намском, Дюпсюнском, Борогонском, Баягантайском улусах, у так называемого акающего населения потомков Омогоя). Северо-западные регионы заселяли якуты с пережитками монголизмов в культуре и языке. Они начали первыми заселение северных регионов Центральной Якутии. Южная группа Центральной Якутии (Хангаласский, Амгино-Ленские улусы) - «кипчакизирован-ные» этнические группы тюркоязычного населения, принесшие с собой культ божества Айыы, национальный праздник Ысыах, этноним саха [6]. Примечательны наименования ручьев и речек, которые восходят к общетюркской этимологии. Например, топоним Ааллаах, возможно, происходит от: 1) «аал» от тюркского «сал» - 'плот, всякое плавучее сооружение'; 'домашний очаг' или 2) «аал» - 'священный огонь, домашний очаг'. Нет единого общепринятого мнения о происхождении данного слова. С. Калужинский якутское «аал» связывает с шорским «сал» - «очаг, место, где раскладывают огонь». По Е.З. Кажибекову, шорский «сал» - «очаг, место, где раскалывается огонь» является именным коррелятом к «сал» - плот. По М. Рясянену, лобнорское «ал» - 'дух, вредящее существо', турецкое, крымско-татарское, кумыкское, казахское и т. д. восходят к «аал» - красный цвет [7]. На наш взгляд, происхождение данного топонима, возможно, связано с обоими вариациями - плот и очаг, поскольку плот являлся одновременно и судном, а старое судно использовалось в качестве камелька, где добывали огонь.
Данное предположение справедливо также для этимологии следующего топонима. Кен-кеме - от древнетюркского «кеп» - 'широкий, обширный', тюркского «кеме/кебе» (соответствие губных может быть типично для алтайского диалекта) - 'яма для огня, очаг, вырытый в земле', «кебе», «кеме» - лодка, так как печку-мазанку мастерили из старой лодки, также турецкого «детЬ - диалектное 'плот, лодка, кусок льда, движущегося по воде, на который садятся, чтобы плыть', татарского диалектного «кимэ жибэр» - 'делать костер во время ледохода' [8]. Курун-Юрях, Курунах восходят к одной праформе «ку:ра» от тюркской праформы «кур» - 1) 'сухой', 2) 'сохнуть, высыхать'. В тюркских языках прослеживается утрата гласных в ауслауте. «Курук», «куруках» означает 'сухое дерево, сухостой'. Кюрюлюр - от тюркского «^» (кир., алт.), звукоподражание гулу, глухому грохоту, дословно - 'река, издающая гул или глухой грохот'. Кюмюк-Юрях от древнетюркского «кепик», тюркского «кeпYк», «кeбYк», «кебик», «гeбYк» - пена, от «|апк», Yрэх - 'река, ручей, пенистая река'. Левый Сатигай - от тюркского «дьадьа^ай» - 'открытый', киргизского «жада^ай» - 'одинарный, незащищенный', казахского «жада^ай» - 'легкая одежда', якутского «сата^ай" - дословно 'открытая, незакупоренная'. Эпитет «Левый», вероятно, добавлен со временем или же переведен с якутского на русский язык.
Как видим, топонимы, относящиеся к историческим событиям, связанным с этническими процессами эпохи Средневековья, иллюстрируют в первую очередь хозяйственную деятельность людей, социально-экономические условия (к этой категории относятся также следующие топонимы: р. Yeдэй (Едяй) - монг. Yйэн-дэй - Кырынаастаах (перевод на якутский - 'место, где водятся в изобилии горностаи'), однако не исключаются и следущие варианты: монг. Y5эдэй -антропоним, имя внука Чингисхана, возможно, от якутского глагола «YeдYЙ» - 'возникнуть, плодиться, возникать, подняться'; ©лYeнэ eрYC (р. Лена) - двойная номинация эвенкийского «Ули-йэнэ» - «Большая река» [9]; Хонкуйа тэнкэтэ - «хоккуйа» - «хонхор» (монгольское, бурятское) -'углубление, выбоина, впадина, рытвина', 'лог, овраг; котловина'; Мардьаала (озеро) - монгольское «марз» - 'солонцы', бурятское «Марса» - 'искусственные солонцы' [10], якутское «мардьай" - образное 'иметь очень широкое, обрюзгшее лицо с расплывшимся подбородком'; Хакалас (название Хангаласского улуса) - человек, антропоним, имя основателя рода (по легенде был внуком Эллэя - прародителя якутов)) [11].
Топонимия Хангаласского улуса этого периода, сформированная на тунгусской, монгольской и тюркской основе, базируется на архетипическом, классическом типе наименований, на диалектическом отношении с природой и ее освоении как стратегически необходимом для жизнедеятельности населения.
Ландшафтная лексика, характерная для территорий исследования, дает общее представление об особенностях исторических форм природопользования по Хангаласскому улусу. Она показывает, что основными объектами деятельности и ведения сельского хозяйства у ханга-ласцев были и остаются на сегодня острова, полуострова и озера, так как вода, являясь ключевым понятием в судьбе жителя речного края, неотъемлемо связана с его жизнью. Названия географических объектов, тесно связанных с жизнедеятельностью населения, были распределены по следующим группам.
1. Концептуальная область «Человек и общество» занимает ядерную позицию 15,38 % в наименовании инсулонимов, так как острова и полуострова были местностями для ведения хозяйства местным населением. Сюда относятся острова по наименованию конкретных людей, например Митька кылыкыната, Бабылыкы-Ары (остров Павла), Архип Уесе - центральный остров Архипа, которые говорят «о формах землепользования у якутов, сложившихся окончательно после ясачных реформ XVNI-XIX вв., когда установился распределительный принцип, связанный с ясачной системой» [12]. Также в данной области выявляются наименования жилищных построек, например Урасалах (ураса - летняя жилая постройка, покрытая берестой), Отордообут (отор -осенняя усадьба для выпаса скота перед переездом в зимние усадьбы). В связи с нехваткой открытых пространств для ведения земледелия и скотоводства население Хангаласского улуса активно осваивало крупные острова. Постепенно на островах возникали поселки, которые были ликвидированы в 50-е гг. XX в. в связи с общегосударственной тенденцией укрупнения поселков. Концептуальная область «Человек и общество» (20 %) в наименовании озер занимает ядерную позицию. Сюда относятся наименования мест, связанные с социальными характеристиками (Те-реебут - от якутского глагола «терее» - 'появляться, возникать, рождаться (о чем-либо новом)', 'родной', дословно - 'родное озеро', Нуочаха - от эвенкийского «очоха» - 'детский комбинезон').
2. Взаимосвязь с концептуальной областью «Деятельность, сельское хозяйство» (6,15 %) свидетельствует о важной хозяйственной роли островов у местного населения до настоящего времени. Все сенокосные угодья находятся на островах. Жизнь на острове была удобна для жителей района: течением реки создавался особый микроклимат, который до поздней осени позволял цвести растительности острова, спасая ее от заморозков. Также на островах весной во время ледохода и ледостава население находилось в изоляции, мирясь с неудобством и не испытывая существенных затруднений. Концептуальная область «Деятельность, сельское хозяйство», связанная с озерами, занимает 10 % от всех наименований (Хантарган от якутского «хантар^а» -'повод, ремень, проведенный от мундштука к седлу (чтобы лошадь держала голову кверху)'; подвязка уздцов к дуге; Утэлир - с якутского <^элээ» - 'снабжать провизией, запасами продуктов', 'место, которое снабжает и запасает население пропитанием').
Исходя из истории происхождения топонимов, можно предположить, что основным видом деятельности якутского населения в этот период было разведение лошади - коневодство как необходимый элемент традиционной культуры якутов, привнесенный южными монгольскими и тюркскими культурами на Север. Например, названия летников Арангас-Атыр (якутское «желтый жеребец»), Ала-Тый от якутского «ала» - 'пегий, пятнистый, с белыми полосами, пятнами (о масти животных и птиц)'. Последнее сопоставляется с тюркским «ал» - 'алый, светло-розовый', тюркским «ала» независимо от монгольского «алаг»; «тый» - 'жеребенок от одного до двух лет'. Имели место наименования принадлежности, снасти коня - местность Хантарган - от якутского «хантар^а» - 'повод, ремень, проведенный от мундштука к седлу (чтобы лошадь держала голову кверху)'. В топонимии выявляется наименование только одного острова, связанного с разведением рогатого скота: Ынах-Ары (прямой перевод с якутского - 'Коровий остров'). С данным островом связано предание о предке одного из хангаласских родов - Эргис ойуун (шаман Эргис), которому принадлежал здесь покос [13].
Второй этап формирования топонимов иллюстрирует исторические процессы, связанные с освоением территории исследуемого района русскими землепроходцами и поселением переселенных крестьян на землях Хангаласского улуса. Данный этап связан с появлением номинаций Речка Покровка, город Покровск - сакральная номинация - Покров Богородицы (православный праздник); село Еланка - русское «елань» - открытая поляна в лесу; Хоруол Тумуhа - Караульный мыс, местность, где расположен город Покровск, якутское "хоруол" - 'сторожевой гусь, чучело гуся', «тумус» -'клюв, мыс, выступ, морда' (в этой местности была застава хангаласцев во время борьбы с казаками в 1682 г., окончившаяся победой казаков, в честь которой был поставлен крест, а позже появилось поселение Покровск). Особенно интенсивное экономическое освоение территории происходило с
XVIII в., с началом функционирования Иркутско-Якутского почтового тракта, когда основываются ямские станции, которые заселялись русскими переселенцами [14]. Новое население адаптировало существующие топонимы. Якутские топонимы отражаются на картах с применением правил русской грамматики, с использованием русской транслитерации, которая в некоторых случаях искажает фонологическую, фонематическую и в конечном итоге смысловую составляющую топонима [15] (р. Сиинэ - Синяя; Дэлээнэ - деляна; Сенька ойооhо - остров Сеньки («ойоос» - 'небольшой остров'). Появляется отчасти смешение якутского и русского в наименованиях топонимов. Например, Большой Эселях - большой медвежий, Левый Сатигай - левая открытая, незакупоренная (река), Сенька ойосо - остров Сеньки, Павлов чемпете - <^емпэ» - 'омут' - омут Павлова, Хара Ромашка - якутское «хара» - 'черный', Ромашка - Роман, озеро Дьаам бьюа - якутское «дьаам» - 'ям, ямская станция', «быыс» - 'межа, граница' (возможно, по острову проходила граница ямской станции) и т. д.
Активные экономические и политические процессы происходили во время строительства Советского государства. Советское время оказало влияние на формирование топонимов улуса, связанных в большей степени с названиями населенных пунктов, появившихся в период строительства Советского государства (Кы^ыл сулус - Красная звезда, Чапаево, Орджоникидзевский район, Пионер лаа5ыра - Пионерский лагерь, Оскуола ^елэ (Школьное озеро) - искусственное озеро, появившееся в результате мелиоративной программы, и т. д.).
К постсоветскому этапу относится период после распада СССР, зарождение нового постсоветского общества. Этот этап продолжается до настоящего времени. В начале 1990-х гг. в Якутии существовала тенденция возвращать населенным пунктам и районам названия, которые они носили до революции (например, Орджоникидзевский район - Хангаласский улус). На данный момент продолжается процесс формирования топонимов. Примечательно появление топонимов, прочно закрепившихся в обиходной хозяйственной деятельности современного населения, -ТYерт уоннаах С^ерт уон - 'сорок'), Отут сэттэлээх (Отут сэттэ - 'тридцать семь') [16]. По сведениям информантов, названия отражают расстояние от города Якутска - 40 и 37 км соответственно. Эти территории являются участками сбора брусники, чем объясняется их устойчивое и многолетнее фукционирование. Также несколько лет назад появились инсулонимы Тайвань в селе Едяй и Малютка в селе Немюгю - небольшие островки, образовавшиеся в результате обмеления реки. Данные обстоятельства отражают стремление местных жителей обозначить местность, не имевшую ранее названия, либо связаны с тем, что современное население не знает исконного названия некоторых мест и старается восполнить пробел.
Таким образом, ландшафтно-топонимические исследования могут послужить реконструкции исторического прошлого, связанного с данным ландшафтом, проследить освоение территорий населением в динамике. При этом человек или общество ориентируются в пространстве исходя из благоприятных условий и типа местоположения географических объектов для ведения хозяйства. Исследование позволило выявить когнитивную репрезентацию освоения ландшафта через языковые образы пространства. Выявлены этапы формирования топонимов в динамике в сторону смещения диалектического отношения человека с природой в контексте исторических событий к современному урбанистическому подходу в освоении территорий. Топонимия Хангаласского улуса периода эпохи Средневековья основана на архетипическом, классическом типе наименований, на диалектическом отношении с природой и ее освоении, что было стратегически необходимо для жизнедеятельности населения (родовых племен саха), впервые заселившегося в бассейне Средней Лены. Период вхождения Якутии в состав Российского государства сопровождался становлением инфраструктурных связей, путей сообщений Северо-Востока России с центром. Начало советского этапа в формировании топонимии характеризуется освоением природного ландшафта для производительности труда на местах через укрупнение колхозов (совхозов) и процессом по-селкования в эпоху строительства новой формы экономики. Постсоветскому этапу свойственно смещение в сторону современного урбанистического подхода в освоении территорий.
Ссылки и примечания:
1. Статья написана в рамках проекта № 5-18-20047 РНФ «Онтология ландшафта: семантика, семиотика и географическое моделирование» (2015-2017 гг.).
2. Гавриленко О.В. Когнитивное освоение ландшафта в британской и американской лингвокультурах: сравнительно-сопоставительное исследование : автореф. дис. ... канд. филол. наук. Владивосток, 2010.
3. Мочанов Ю.А. Древнейший палеолит Диринга и проблема внетропической прародины человечества. Новосибирск, 1992. 256 с. ; Waters M.R., Forman S.L., Pierson J.M. Diring Yuriakh: A Lower Paleolithic Site in Central Siberia // Science. 1997. Vol. 275. P. 1281-1284.
4. Алексеев А.Н. Древняя Якутия: железный век и эпоха Средневековья. Новосибирск, 1996. 96 с.
5. Иванов Н.М. Монголизмы в топонимии Якутии. Якутск, 2001. 204 с.
6. Гоголев А.И. Этногенез якутского народа // Этногенез и культурогенез в Байкальском регионе (Средневековье) : коллектив. моногр. Улан-Удэ, 2010. С. 90-110.
7. Большой толковый словарь якутского языка. Т. 1-13. Новосибирск, 2014-2016 ; Попов Г.В. Этимологический словарь якутского языка. Ч. 1: А-Дь. Новосибирск, 2003. 180 с. ; Санжеев Г.Д., Орловская М.Н., Шевернина З.В. Этимологический словарь монгольских языков : в 3 т. / гл. ред. Г.Д. Санжеев ; ред. Л.Р. Концевич, В.И. Рассадин, Я.Д. Леман. Т. I. A-E. М., 2015. 224 с. ; Т. II. G-P. М., 2016. 232 с. ; Севортян Э.В. Этимологический словарь тюркских языков. Общетюркские и межтюркские лексические основы на буквы К / отв. ред. Г.Ф. Благова. М., 1997. 368 с.
8. Севортян Э.В. Указ. соч.
9. Багдарыын Сюлбэ. Топонимика Якутии. Якутск, 2004. 192 с.
10. Иванов Н.М. Монголизмы в топонимии Якутии.
11. Иванов Н.М. Функционирование топонимов в Республике Саха (Якутия) // Вестник Северо-Восточного федерального университета имени М.К. Аммосова. 2014. Т. 11, № 1. С. 92-99.
12. Токарев С.А. Общественный строй якутов XVII-XVI11 вв. М., 2012. 416 с.
13. Эргис Г.У. Исторические предания и рассказы якутов. Т. II. М. ; Л., 1960. 361 с.
14. Казарян П.Л. Иркутско-Якутский почтовый тракт: история становления // Управление мегаполисом. 2008. № 6. С. 53-63.
15. Иванов Н.М. Функционирование топонимов ...
16. Полевой материал авторов.
