CC BY
173
6.8. К ВОПРОСУ О СОВРЕМЕННОЙ КОНЦЕПЦИИ
УГОЛОВНОЙ ПОЛИТИКИ РОССИИ, НАПРАВЛЕННОЙ НА ЗАЩИТУ ИНТЕРЕСОВ ПРАВОСУДИЯ
Полищук Дмитрий Адольфович, к.ю.н. государственный советник юстиции 3-го класса. Должность: советник генерального директора. Место работы: Газстройкомплект. E-mail: polichuk_da@mail.ru
Аннотация. Статья посвящена поиску современной концепции эффективной уголовной политики российского государства. Для реализации поставленной цели уделено внимание: информационным ориентирам, позволяющим объективно оценить уголовно-политическую ситуацию, складывающуюся в стране; проблемам формирования гражданского общества как условию эффективной уголовной политики; закономерностям построения механизма противодействия преступности и ряду иных вопросов, обусловливающих искомый эффект борьбы с преступностью.
Ключевые слова: концепция, уголовная политика, управленческое решение, противодействие преступности, органы юстиции, права и свободы человека и гражданина, потерпевший, правоохранительные органы, доступность правосудия.
A FEW WORDS ON THE CONSTRUCTION OF THE CONCEPT
OF MODERN CRIMINAL POLICY AIMED AT PROTECTING THE INTERESTS OF JUSTICE
Polischuk Dmitry Adolfovich, PhD at Law, state justice 3rd class adviser. Position: Advisor to director general. Place of employment: GazStroyKomplekt. E-mail: poli-chuk_da@mail.ru
Annotation: The article is devoted to finding the modern concept of the effective criminal policy of the Russian state. To achieve this goal given attention: information benchmarks to objectively evaluate the criminal-political situation developing in the country, the problems of the formation of civil society as a condition for effective criminal policy, rules of constructing a mechanism to crime and a number of other issues that determine the effect sought to combat crime.
Keywords: concept, criminal policy, administrative decision, against crime, justice, rights and freedoms of man and citizen, the victim, law enforcement, access to justice.
Следует отметить, что ряд концептуальных просчетов последних лет в деле превентивного противодействия преступности, привел к тому, что уголовная политика в стране оказалась в основном нацеленной на ситуационное (по принципу пожарной команды) реагирование на факты уже совершенных преступлений. Следствием отмеченного государство стало делать акцент не на устранении социальных причин преступности, а главным образом на репрессивно-административном решении названной проблемы. Отмеченное длительное время выражалось в существенном увеличении численного состава правоохранительных и судебных органов. Но это вовсе не привело к «оздоровлению» криминальной ситуации. Так называемая реформа МВД 2011-2012 гг., как известно,
сделала определенные попытки сократить число сотрудников полиции в целом по России, но сделано это было без предварительной научной проработки и коснулось не центрального аппарата (в целом, как это не парадоксально он опять количественно подрос), а за счет оперативных сотрудников и участковых на местах.
Вместе с тем, для решения долговременных и крупномасштабных задач противодействия преступности необходима система многопланового воздействия политического, социально-экономического, социального и правового характера1 Особо необходимо указать на значимость морально-нравственных факторов, имеющих самое непосредственное значение в деле повышения «качества» отправления правосудия. Без моральной поддержки, одобрения со стороны гражданского общества система правосудия не может приобрести форму и содержание, отвечающих международным стандартам и представлениям населения2.
Здесь же следует подчеркнуть, что сфера правосудия, как и большинство сложных социальных систем, не в состоянии сформироваться в одночасье. Первоначально этому предшествует эволюция взглядов общества на те или иные проблемы, затем формируется социальный заказ на создание некой организационной системы, способной минимизировать стоящие перед обществом проблемы. Следующим этапом скорее всего будет бесконечная череда проб и ошибок, допускаемых субъектами сменяемых поколений, движимых идеями социально полезных преобразований. Такой характер рождения и трансформации названных систем по понятным причинам приобретает чаще всего дискретный характер. Соответственно для повышения "коэффициента полезного действия" указанных систем необходима глубина и осмысленность на уровне фундаментальных концепций любых принимаемых управленческих решений. Сфера правосудия, как достаточно сложная социальная система, хотя и не является исключением, однако требует определенных уточнений, в частности:
1) управление (корректирование) системой правосудия осуществляется, не только на основе рефлексии складывающейся криминальной ситуации, но и внутренних убеждений (представлений) со стороны властной элитой;
2) названная система поддается корректированию до известных пределов;
3) для достижения максимального эффекта необходимо, с одной стороны, четкое осмысление цели и задач любого вмешательства органов власти в механизм функционирования системы правосудия, а, с другой -учитывать действие законов саморазвития как со знаком "+" или "-" этой системы.
Любое управленческое решение соизмеряется с несколькими факторами:
1) сведениями об уголовно-политической ситуации, определяемой характером восприятием населения любых проводимых реформ (обратная связь), стати-
1 Ревин, В.П. Уголовная политика: понятие, принципы, основные этапы развития / Уголовная политика и ее реализация органами внутренних дел. Учебник // Под ред. Л.И. Беляевой. - М., 2003. С.7-8. См, также: Ревин В.П. Состояние формирования и реализации современной концепции уголовной политики Российской Федерации // Труды Академии управления МВД России. № 3, 2008. С. 30.
2 Аминов Д.И., Солонин А.Ю. Современное подходы к построе-
нию эффективного механизма уголовной политики Российского
государства: монография/ Д.И. Аминов, А.Ю. Солонин. -М. Академия экономической безопасности МВД России. 2010. С. 36.
стическими сведениями и оперативными данными о любых изменениях преступности, адекватным (неадекватным) криминальной ситуации состоянием законодательства;
2) сведениями о наличии в распоряжении субъекта уголовной политики сил и средств.
Таким образом, государственная политика зашиты интересов правосудия должна базироваться на достаточно четком понимании того, каких изменений в состоянии преступности можно ожидать, если предпринять меры по совершенствованию тех или иных институтов, нормы и механизма законопослушного поведения. В то же время нельзя также исключать вероятность принятия законодателем таких решений, которые существенным образом могут осложнить криминологическую обстановку в стране, отрицательно сказаться и на состоянии неприкосновенности прав и свобод3.
Видимо, любые кампании в сфере отправления правосудия, не основанные на строгом научном анализе уголовно-политической ситуации, ведут к сугубо негативным последствиям. Это касается как чрезмерного репрессивного воздействия, так и неоправданной либерализации правосудия, к примеру, искусственное сокращение заключенных в местах лишения свободы4, не только не приведет и не может привести к «оздоровлению» криминальной ситуации в стране. Напротив, отмеченное неизбежно приведет к целому ряду негативных социальных катаклизмам: росту масштабов преступности, самосудам, росту социального напряжения и пр. Следует также отметить, что любая несогласованность между указанными звеньями системы, как правило, ведет к возникновению деструктивных процессов в обществе. Проявляется это в массовом увеличении числа деяний, посягающих на интересы правосудия, что закономерно сопровождается возрастанием общей социальной напряженности.
Нелинейный характер развития большинства социальных отношений обуславливает существенные сложности и при формулировании концепций, включая развитие системы правосудия. Упомянутая сложность продиктована двумя обстоятельствами, во-первых, концепция должна как губка впитать в себя весьма обширную информацию о соответствующей системе (законы и механизм развития, сведения о текущей ситуации и ее перспективном развитии, данные о наличных силах и средствах, способных скорректировать систему и пр.), а, во-вторых, увязать эту концепцию с устоявшимися в этом обществе морально-нравственными нормами и прагматическими предпочтениями властной элиты.
Далее для того, чтобы попытаться сформулировать основополагающие руководящие идеи, способные придать сфере отправления правосудия социально позитивный эффект, представляется необходимым, в первую очередь, обратиться к исследованию генезиса термина «концепция», (лат. сопсерйо - понимание, единый замысел, ведущая мысль и пр.).
Исследование показывает, что этиология анализируемого термина имеет несколько смысловых значений: 1) система взглядов, выражающая определенный способ видения («точку зрения»), понимания, трактов-
3Алексеев А.И., Овчинский В.С., Побегайло Э.Ф. Российская уголовная политика: преодоление кризиса.- М.: Норма, 2006.-144с.
4Получаемый эффект сродни искусственному сокращение кой-ко-мест в больницах с целью уменьшения числа болезней и больных.
ки каких-либо предметов, явлений, процессов, объединяемых в единое целое определенными идеями или (и) конструктивным принципом, реализующие определенный теоретический замысел на практике; 2) руководящая идея, способная раскрыть сущность исследуемого предмета, а также система связанных между собою взглядов; 4) алгоритм научных подходов, позволяющий решить стоящие задачи5; 5) исходный способ оформления, организации и развертывания дисциплинарного знания, объединяющий в этом отношении науку и т.д.; 6) текущее видение проблемы и ее решения и отличается от стратегии тем, что горизонты реализации неясны, поэтому предпочтение отдается общим подходам к решению проблемы6.
Учитывая столь широкий разброс смысловых оттенков анализируемого термина, формулирование концепции, видимо, всегда оправдано когда налицо слишком широкий круг аспектов, отношений и ситуаций, предполагающих отражение в стратегии действий. Именно такого рода предпосылки, очевидно, характерны для поиска концепции построения уголовной политики, в том числе, в сфере защиты интересов правосудия. Вместе с тем, на роль концептуальных могут претендовать только те идеи, которые способны абсорбировать представления, позволяющие придать названной сфере отношений системный и управляемый характер7.
К сожалению, в нашей стране центр тяжести борьбы с преступностью фактически перенесен в область правоохранительной деятельности. Хотя многие зарубежные государства во многих случаях уже давно перешли по образному выражению Х. Пепинского, от модели войны с преступностью («War on Crime») к модели сосуществования с ней («peacemaking») 8. Соответствующее понимание предпочтений общества при формулировании концепции уголовной политики проявляется, например, в приоритетности: превентивных методов противодействия преступности; градостроительной политики, учитывающей потребности молодежи в досуговых и спортивных комплексах, а также отвлекающих программ для тех же целей; восстановительного правосудия; внедрения программ реадаптации лиц, освободившихся из мест лишения свободы; пенитенциарных режимов, уважающего права заключенных; применения видов наказаний, не связанных с лишением свободы; назначения краткосрочного лишения свободы и др.
Вместе с тем, все отмеченное тоже далеко не единственные направления противодействия преступности, которые тем эффективнее, чем шире они охватывают сферу отношений, находящихся за пределами собственно сферы правосудия. Здесь, видимо, уместным будет процитировать слова Ф. Листа, который еще в начале прошлого столетия отмечал, что «лучшая уголовная политика, - это политика социальная»9.
5См. например: Большой словарь по социологии, проект www.rusword.com.ua; Российская социологическая энциклопедия/ Под общей редакцией академика РАН Г.В. Осипова, 1998; Социология. Словарь. сост. Т. Е. Зерчанинова. - Екатеринбург УрАГС, 2006. - 64 с.; Социология: Энциклопедия / Сост. А.А. Гри-цанов, В.Л. Абушенко, Г.М. Евелькин, Г.Н. Соколова, О.В. Терещенко., 2003. С. 231.
6См.: Большая советская энциклопедия: В 30 т. - М.: "Советская энциклопедия", 1978. С. 189.
7 Аминов Д.И., Солонин А.Ю. Указ. Работа С. 54.
8Pepinsky H., Quinney R. Criminology as Peacemaking. Blooming-
ton, 1991.
Лист Ф. Учебник уголовного права. Общая часть. Пер. с нем.
М., 1903. С. 76.
В то же время, упомянутый автор далеко не одинок в своих воззрениях. Например, на необходимость жесткой увязки уголовной и социальной политики, указывал не менее известный криминолог Э. Ферри. Исследователь отмечал, что очень важно «... направлять развитие социального организма с таким расчетом, чтобы деятельность людей не находилась постоянно под бесполезной угрозой репрессии, а направлялась постоянно косвенным образом на непреступный путь, чтобы способности и потребности людей получали свободное удовлетворение; естественные склонности должны сдерживаться, по возможности меньше, а соблазн совершать преступления должен быть доведен до минимума» 10. Спектр представлений упомянутого исследователя об «оздоровительной» социальной политике достаточно широк, в частности, Э. Ферри предлагал реализовывать такие меры, как ограничение монополий, свобода эмиграции, организация колоний, снижение таможенных тарифов для уменьшения контрабанды, введение системы налогообложения, сглаживающей социальное неравенство, развитие общественных работ, ограничение безработицы, установление высоких окладов чиновникам, уменьшение числа рабочих часов, перепланировка и освещение улиц, запрещение жестоких зрелищ, безвозмездность и доступность гражданского правосудия, устранение беспризорности детей, упрощение законов и ограничение их количества и др.11
Согласно результатам многочисленных исследований в области уголовной политики, можно считать доказанным, что названные направления политики «peacemaking» следует отнести к искусству мягкого управления. Слабые, но соответствующие внутренним тенденциям развития сложной системы подвержены, так называемым, резонансным влияниям. Следовательно задача субъектов уголовной политики заключается в том, чтобы едва заметным, но высокоточным воздействием, подтолкнуть социальную систему на благоприятный путь развития. При этом не столько важна интенсивность воздействия, сколько его избирательность.
В контексте заявленного поиска концепции, видимо, существенное значение приобретает также учет факторов субъективного характера. В частности, отсутствие чувства свободы у граждан, одновременно у них купируют чувства ответственности за свои собственные поступки и навыки взвешивать последствия принимаемых решений.
Для понимания механизма «поведения» сложных социальных систем может оказать помощь ряд известных в социологии парадоксальных эффектов, именуемых «теорией клапанов». Суть ее, согласно
A.А. Кармену, состоит в том, что если удается перекрыть один канал совершения незаконных действий, склонные к ним лица переключаются на другие, более уязвимые цели. Происходит социальное перераспределение бремени виктимизации12.
Например, увеличение случаев избрания, такой меры пресечения как заключение под стражей, резко повышает количество случаев сокрытия от следствия и суда. Аналогичную закономерность подметил и
B.В. Лунеев, отметив, что в государственном масшта-
10Ферри Э. Уголовная социология / Э. Ферри; сост. и предисл.
B.С. Овчинский. - (Библиотека криминолога). -М.: Инфра-М, 2012.
C. 67. "Там же
12Кармен А.А. Жертвы преступлений: проблемы и стереотипы // Криминология. СПб., 2003. Гл. 6. С. 233-234.
бе тотальный контроль и репрессивная политика удерживали на относительно низком уровне уголовную преступность низших слоев населения ценой преступности властей против народа13.
Вследствие противоречивости усилий органов власти, направленных на защиту интересов правосудия, чаще всего отражение какой-либо угрозы, зачастую, усиливают другие угрозы. Для нейтрализации такого негативного тандема, необходимо предусматривать следующие процедуры:
1) оценить возможные угрозы и их иерархию по степени и характеру опасности и взаимовлиянию;
2) определить в соответствии со степенью опасности приоритеты в отражении возможных угроз;
3) оставление контроля за развитием угроз, включенных в группу «второй очереди»14.
При этом усиление борьбы с преступностью, видимо, неверно связывать с ужесточением репрессий и нарушениями конституционных прав человека и гражданина. Сегодня, видимо, нужны в не меньшей степени также система юридических гарантий против злоупотребления со стороны самих представителей органов юстиции, против избыточности системы правосудия, ущемления прав и законных интересов человека.
Таким образом, осмысливая решение стоящей проблемы следует подчеркнуть, что в указанном процессе первостепенное значение, видимо, имеет сразу несколько положений: во-первых, предельная четкость понимания парадигмы решаемых проблем; во-вторых, значительное число акторов, стоящих на соответствующих позициях; в-третьих, признаваемый большинством некий эталон нравственных ценностей; в-четвертых, успешно функционирующий механизм удержания от нарушения установленных норм, в том числе, при социальных катаклизмах.
Представленные выше условия работоспособности сферы правосудия имеют универсальный характер. Столь лишь разницей, что если на заре человеческой цивилизации правосудие возводилось в ранг божественного начала и признавалась неотъемлемым проявлением власти элиты, то в и настоящее время должны быть найдены опорные точки успешного отправления правосудия15.
Нет никаких сомнений в том, что значительная роль в данном отношении вполне справедливо отводится позитивному правосознанию, которое помноженное на массовый характер среди населения способно приводить в движение институт правосудия в направлении заявленной цели (защита прав и свобод человека и гражданина). При этом затраты административного ресурса могут быть сведены к минимальному значению. Вместе с тем, именно в этой составляющей социальных отношений российского правосудия можно без труда обнаружить ощутимые изъяны Не секрет, что эти изъяны закономерный результат: галопирующей коррупции во всех сегментах государственной власти, включая судебную; репрессивная тенденциоз-
13Лунеев В.В. Преступность ХХ века. Мировые, региональные и российские тенденции. М., 1997. С. 80.
14См. например: Малков С. Ю. Использование методов синергетики в области моделирования угроз национальной безопасности. [Электронный ресурс]. URL: http:// keldysh.ru/ departments/ dpt_17/ xconfs/ms5.html.
15 Известно, что, например, в дальневосточной культуре в целом не склонны были верить в право как средство обеспечения общественного порядка и справедливости. Право наделялось субсидиарной функцией и применялось лишь тогда, когда исчерпывались все другие способы разрешения конфликта. Строго очерченные решения,
ность правосудия в нашей стране; все больший уход российского общества от принципов социальной справедливости, детерминируемый безработицей, взрывным разбросом между уровнем бедности и богатства, отказом государства от патерналистских принципов и т.д.
Следовательно недостающим, но самым важным компонентом сферы правосудия являются позитивное правосознания у подавляющей части населения, где помимо интеллектуального и образовательного компонента, базовым является чувство социальной справедливости. Отсутствие хотя бы одного из компонентов и, в первую очередь, наличия удовлетворенного чувства социальной справедливости не может реанимировать массовое правосознание, а значит и сфера правосудия не в состоянии выйти на свою «проектную мощность»16.
Отнеся общий социальный компонент, ответственный за социальную справедливость к числу базовых, все же исходя из предмета настоящего исследования, внимание следует акцентировать на данную категорию, связанную непосредственно со сферой правосудия. В таком контексте искомая социальная справедливость, видимо, может быть результатом: 1) доступности правосудия населению; 2) преодоления коррупции в органах правосудия; 3) значительное повышение качества предварительного следствия; 4) реальной независимости судебной власти; 5) преодоления репрессивной психологии судей; 6) расширение прерогативы суда присяжных; 7) расширения роли потерпевшего в предварительном следствии и судебном разбирательстве; 8) переориентирование органов правосудия, в первую очередь, на защиту прав и законных интересов потерпевшего и лишь во вторую -наказании виновного; 9) согласованность нравственных норм и норм закона; 10) определение разумной иерархии правоохраняемых ценностей и т.д.
Основываясь на указанных постулатах, следует подчеркнуть, что на органах власти лежит обязанность проводить всесторонне обоснованную и вполне предсказуемую уголовную политику. Только при поддержании некой стабильности и позитивного развития социальных отношений, достигается их упорядоченность. Отмеченное является центральным условием обеспечения приемлемого уровня безопасности упомянутых отношений, но и условием их дальнейшего развития в интересах всего социума.
Список литературы:
1. Ревин, В.П. Уголовная политика: понятие, принципы, основные этапы развития / Уголовная политика и ее реализация органами внутренних дел. Учебник // Под ред. Л.И. Беляевой. - М., 2003. С.7-8.
2.Алексеев А.И., Овчинский В.С., Побегайло Э.Ф. Российская уголовная политика: преодоление кризиса.- М.: Норма, 2006.- 144с.
3. Аминов Д.И., Солонин А.Ю. Современное подходы к построению эффективного механизма уголовной политики Российского государства: монография/ Д.И. Аминов, А.Ю. Солонин. -М. Академия экономической безопасности МВД России. 2010. С. 204.
4. Pepinsky H., Quinney R. Criminology as Peacemaking. Bloomington, 1991.
5. Кармен А.А. Жертвы преступлений: проблемы и стереотипы // Криминология. СПб., 2003. Гл. 6. С. 233234.
16 Аминов Д.И., Солонин А.Ю. Указ. Работа С. 58.
6. Калинин Ю.И. Доклад на заседании коллегии Минюста России 17 марта 2006 г. // Уголовно-исполнительная система: право, экономика, управление. 2006. № 2.
7. Лунеев В.В. Преступность ХХ века. Мировые, региональные и российские тенденции. М., 1997. С. 80.
8. Лист Ф. Учебник уголовного права. Общая часть. Пер. с нем. М., 1903. С. 76.
9. Малков С. Ю. Использование методов синергетики в области моделирования угроз национальной безопасности. [Электронный ресурс]. URL: http:// keldysh.ru/ departme nts/ dpt_17/ xco nfs/ms5. html.
10. Парсонс Т. Система современных обществ. - М., 1998. - 270 с
11. Ферри Э. Уголовная социология / Э. Ферри; сост. и предисл. В.С. Овчинский. - (Библиотека криминолога). -М.: Инфра-М, 2012. С. 67.
