CC BY
18
ГДЕ СКРЫВАЮТСЯ РЕЗЕРВЫ ЭФФЕКТИВНОСТИ УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ ПОЛИТИКИ?
Ф.Г. МЫШКО, доктор юридических наук Д.И. АМИНОВ, доктор юридических наук, профессор
Аннотация. Статья посвящена поиску основополагающих идей повышения эффективности уголовно-правовой политики Российского государства. Отмечается, что стремление органов власти к интенсификации законодательного воздействия обусловлено в первую очередь необходимостью защиты наиболее значимых социальных интересов и в конечном счете достижения искомого результата — безопасности личности, общества и государства. Кроме того, важность повышения эффективности норм уголовного закона еще более актуализируется в условиях крайне неблагоприятных изменений структуры и динамики преступности. Поэтому проблема повышения эффективности современного арсенала уголовно-правовых средств борьбы с преступностью входит в реестр важнейших задач уголовной политики.
Ключевые слова: уголовная политика, мониторинг, уголовная статистика, борьба с преступностью, эффективность, правоприменительная практика, криминальная ситуация
HIDEOUTS RESERVES THE EFFECTIVENESS PENAL POLICY?
F.G. MYSHKO, Doctor of Law; D.I. AMINOV, Doctor of Law, Professor
Annotation. The article is devoted to finding the fundamental ideas of improving the efficiency of the criminal policy of the Russian state. It is noted that the pursuit of power op-makers to intensify criminal law is due, above all, the need to protect the most significant social interests and, ultimately, to achieve the desired result — security of the individual, society and the state. In addition, the importance of improving the efficiency of the criminal law increasingly actualized in extremely adverse changes in the structure and dynamics of crime. Therefore, the problem of increasing the efficiency of the modern arsenal of criminal tools would struggle with crime, is a register of the most important tasks of criminal policy.
Keywords: Criminal policy, monitoring, crime statistics, crime control, efficiency, enforcement practice, the crime situation
Идеи установления всеобщего мира и благоденствия на Земле, идеи человеколюбия и гуманизма, стремление к позитивному и рациональному устройству общества и государства, способные уравновесить разноплановые и порой непримиримые устремления людей, рано или поздно становятся принципиальной основой мировоззрения любого социума и многих индивидов. Такой вектор направленности, как магнитная стрелка, в конечном счете обязательно уста-
навливается именно в эту ожидаемую позицию. И это является еще одним непреложным законом мироустройства, который, как законы природы, невозможно обмануть или обойти, а следует принять как данность, как аксиому.
Движение в обществе, именуемое нами как прогресс, немыслимо без сталкивания между собой противоречий. Разные интересы людей и групп, как малых, так и больших, вступая в противоречия, вы-
нуждают к поиску согласованных позиций. Их согласование — главная задача любой отрасли права.
Все отмеченное является предтечей множества исследований, включая исследования эффективности уголовной политики, задачей которой является необходимость приведения социума к доминанте общечеловеческих ценностей. Но каким образом скорректировать отклоняющееся поведение у отдельных незаконопослушных граждан? Для получения ответа на этот вопрос, видимо, и следует обратиться к проблеме эффективности уголовной политики.
Каковы же идеи эффективности уголовной политики? В самом общем виде — это достижение право-охраняемых целей минимальными затратами. Под затратами здесь понимается не только экономия материальных средств и административного ресурса, но и экономия средств уголовных репрессий. Речь здесь идет о решении проблемы с чисто прагматических позиций, так как помимо общегуманитарных принципов следует обратить внимание на явную дороговизну для общества применения наказаний в отношении виновных. Это не только содержание в местах лишения свободы самих субъектов преступлений, но и затраты на содержание всей системы уголовной юстиции. В то же время данная проблема не может рассматриваться отдельно от вопросов идеологии. Иными словами, чем меньше будет лиц, сталкивающихся с репрессивной машиной государства, тем меньше будет негативного влияния на окружающих. Следовательно, эффективность есть способность средства достигать поставленной цели, реализация которой определяется отношением достигнутого результата к последней (например, степенью достижения цели). Из этого утверждения можно сделать, по крайней мере три вывода. Во-первых, эффективность — это единство качественного и количественного начал. Во-вторых, она может быть выражена отрицательной и положительной величинами, так как у одной и той же причины могут быть два прямо противоположных следствия. В-третьих, эффективность может быть реальной (отношение реального результата к реально достижимой цели); потенциальной (отношение прогнозируемых результата и цели воздействия) и идеальной (отношение субъективно определенных результата и цели).
Видимо, вся система уголовно-правовой политики необходима не для некоего мифического государства, а для обычных граждан, которым должна быть создана наиболее комфортная среда, где общечеловеческие ценности возьмут вверх над всем и вся, где именно личность будет поставлена на максимально возможный по своей высоте пьедестал.
Несмотря на достаточно активный процесс научных изысканий в сфере борьбы с преступностью, вряд ли сегодня станет кто-либо отрицать, что наиболее действенными здесь являются уголовно-правовые средства. От их эффективности, по сути, зависит результа-
тивность всей социальной политики государства и ее специального сегмента — уголовной политики1.
В связи с указанным стремление органов власти к интенсификации уголовно-правового воздействия обусловлено в первую очередь необходимостью защиты наиболее значимых социальных интересов и в конечном счете достижения искомого результата — безопасности личности, общества и государства. Кроме того, важность повышения эффективности норм уголовного закона еще более актуализируется в условиях крайне неблагоприятных изменений структуры и динамики преступности. Поэтому проблема повышения эффективности современного арсенала уголовно-правовых средств борьбы с преступностью входит в реестр важнейших задач уголовной политики.
Соответственно эффективность норм уголовного закона проявляется в результативности воздействия на потенциальных субъектов преступлений. Иными словами, соответствующий названной проблеме «момент истины» следует искать в отказе максимального числа граждан от нарушения норм уголовного закона. Поэтому индикатором качества уголовного закона может быть только сам антикриминальный аспект.
Как показывает исследование, отечественная уголовно-правовая доктрина долгое время базировалась на достаточно поверхностном представлении о механизме непосредственного воздействия норм уголовного закона на адресаты этого воздействия (субъекты преступлений)2. По сути, она была «отгорожена» от статистической и иной информации о реальных процессах, происходящих в сфере борьбы с преступностью, и довольствовалась формально-логическим толкованием текста закона3.
Таким образом, ранее все «шероховатости» уголовного закона чаще всего объяснялись неправильной криминализацией либо декриминализацией деяний. Реже признавались следствием неудачных формулировок диспозиций норм либо необоснованности санкций. Практически не изучались причины неэффективности уголовного законодательства, детерминируемые его пробельностью, противоречиями между нормами Общей и Особенной частями УК РФ, конкуренцией между общими и специальными нормами, нестыковками с иными нормативными актами при бланкетном характере норм УК РФ, неудачным использованием ключевых признаков преступлений и пр.
Несмотря на достаточно весомый опыт изучения названной проблемы, и сегодня значительное число авторов, не отрицая социальной обусловленности уголовно-правовых норм, в своих научных исследованиях фактически ограничиваются рассмотрением лишь казуальных аспектов механизма эффективности норм уголовного закона. Такая практика, к сожалению, не только обедняет современную уголовно-правовую науку, но и не дает ей развиваться.
Хорошо известно, что нормы уголовного закона реализуются в различных формах и по своему содержанию достаточно неоднородны . В частности, по форме можно выделить: нормы-требования; нормы-принципы, нормы-фиксаторы проблемной ситуации; поощрительные и компромиссные нормы; нормы, определяющие статус субъектов уголовных правоотношений, и т.д.
По содержанию наиболее распространены дефиниции, направленные на удержание лиц от действий, признанных в соответствующем своде законов противоправными. В связи с этим и роль уголовной политики в части практической реализации требований норм уголовного закона должна рассматриваться двояко, а именно с содержательной и формальной сторон.
Видимо, единство формы и содержания, а по сути, буквы и духа уголовного закона и есть основная задача, стоящая перед субъектами уголовной политики. Содержание фундаментальных задач уголовного закона, как известно, очерчено ч. 1 ст. 2 УК РФ. Регламент основополагающих принципов сформулирован в ст. 3-7 УК РФ.
Все это разнообразие норм УК РФ — по сути создание оболочки позитивного уголовного права как одного из условий достижения желаемого обществом правоохранительного эффекта в виде снижения преступности до максимально возможного уровня. В связи с этим вопросы повышения эффективности уголовно-правовых средств воздействия относятся к числу коренных задач уголовной политики. От решения этой проблемы зависит и то, какой путь достижения указанных задач будет избран: чисто интуитивный, предполагающий метод «проб и ошибок», а по сути — «эксперимент в виде допроса Общества под пытками», либо осмысленное движение к рациональному решению проблемы сдерживания преступности.
Хорошо известно, что реальное содержание упомянутого механизма можно объективно оценить лишь в результате глубинного анализа всех его элементов. К их числу относятся: 1) признание органами власти феномена преступности в качестве неотъемлемого спутника социального бытия; 2) определение четких научно обоснованных задач уголовной политики; 3) формирование концептуальной основы совершенствования уголовно-правовых средств противодействия преступности; 4) совершенствование системы правоохранительных органов4.
В механизме уголовно-правового устрашения важную роль играют представления населения о надлежащей или ненадлежащей суровости наказания, корреспондирующей с определенными видами преступных посягательств. Соответственно игнорирование требований общественного правосознания при построении и применении уголовно-правовых санкций вряд ли способствует эффективности уголовного закона5.
Не менее сложен, как справедливо отмечает С.В. Максимов, механизм сдерживания на уровне индивидуума. Автор пишет: «Ни одному из известных исследований не удалось показать, что именно страх перед наказанием, актуализация моральной нормы поведения или привычки поступать в соответствии с законом выступили причиной несовершения даже отдельного преступления (...) Часть этого эффекта имеет бессознательный характер, что расширяет рамки, ограниченные сознанием. Другая часть является ошибкой в интерпретации символов общего предупреждения (тюрьма, смертная казнь, поимка преступника и т.д.) и их определяющих характеристик (суровость и неотвратимость ответственности). Иначе говоря, человек нередко ошибается в оценке тех или иных символов удержания как обстоятельств, не позволивших ему совершить преступление, что сужает поле предупредительного эффекта»6.
Исследователь любой социальной проблемы рано или поздно сталкивается с необходимостью количественной и/или качественной оценки того или иного феномена. Видимо, и проблема оценки эффективности уголовно-правовых средств воздействия не является исключением.
Количественная оценка социальной эффективности норм уголовного закона возможна тогда, когда используются показатели, свидетельствующие о фактическом достижении нужного эффекта благодаря действию определенного набора уголовно-правовых норм. В данном случае речь идет о соотношении между фактически достигнутым, действительным результатом и той непосредственной, ближайшей целью, для достижения которой были приняты соответствующие нормы. Здесь непосредственная, основная цель правовых норм является эталоном оценки их эффективности.
Сопоставляя непосредственные цели норм уголовного закона с фактическим результатом их действия, можно количественно, математически измерить их эффективность. Соответственно полученный количественный математический результат может быть как положительным, так и отрицательным.
В качестве показателя эффективности уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за совершение отдельных видов преступлений, используется коэффициент:
П
К = ■ 100%, п
тах
где п. — число лиц, субъективно удержавшихся от совершения преступлений определенного вида в результате общепредупредительного воздействия в обследуемом регионе (в расчете на 10 или 100 тыс. населения), — результат; птах — число лиц, которые субъективно могли быть удержаны от совершения того же вида преступлений вследствие наиболее интенсивного и полного использования средств уголов-
ного закона при тех же объективных условиях (в расчете на ту же базу), — цель.
Применение данного уравнения позволяет получить довольно подробную количественную картину относительной результативности удерживающего влияния на население.
На практике довольно широко применяется способ определения эффективности норм уголовного права по динамике отдельных видов преступлений, объему возмещения материального ущерба, числу судимостей и по рецидиву. Действительно, если предположить, что правоохранная задача социально обусловлена, она достаточно точно сформулирована при конструировании нормы и что без этой нормы указанная задача не может быть достигнута, то в этом случае степень эффективности правового регулирования будет зависеть от того, насколько эта норма точно соблюдается и насколько достигается неотвратимость ответственности при ее нарушении.
Подобные вычисления распространены в практике правоохранительных органов. В сочетании с анализом конкретных причин преступности они помогают совершенствовать уголовное законодательство и устранять причины и условия, способствующие совершению преступлений.
Соответствующий анализ может и должен осуществляться в качестве первоначального этапа при изучении эффективности норм уголовного права. Вместе с тем картина данного феномена не будет достаточно полной без последовательного исследования влияния социальных факторов. И как уже было отмечено ранее, вычленить удельный вес действия именно нормы уголовного права практически не представляется возможным. Основная сложность здесь кроется в том, что социальная эффективность не исчерпывается измерением фактической эффективности. Очевидно, качественная оценка может базироваться в данном случае на субъективном представлении населения о том, насколько действующему уголовному закону свойственна неотвратимость наказания7.
Большинство рассматриваемых уголовно-правовых концепций эффективности сводятся к тому, что
отдельные нормы уголовного закона совместно с иными социальными факторами воздействуют на общественные отношения. Индивид как участник соответствующих отношений «взвешивает» все ожидаемые внешние издержки своего будущего поведения и после этого принимает один из возможных вариантов. Видимо, именно такой опосредованный характер механизма уголовно-правового воздействия несет в себе определенный социальный эффект.
Резюмируя сказанное, следует подчеркнуть, что определение эффективности уголовно-правовой борьбы с преступностью предполагает сопоставление деятельности правоохранительных органов с теми изменениями, которые корреспондируют с криминогенной ситуацией. Не существует прямой, непосредственной зависимости названных явлений. Эти изменения — результат взаимодействия всей массы факторов, влияющих на преступность, и вычленить долю влияния уголовно-правового воздействия практически невозможно. Поэтому представление об эффективности уголовно-правового воздействия можно составить лишь по корреляции эмпирических показателей уголовно-правового воздействия и изменений в преступности. Однако отмеченное возможно лишь при условии, что такая корреляция не искажена действием каких-либо кризисных социальных явлений.
1 См., например: АминовД.И., Солонин А.Ю. Современные подходы к построению эффективного механизма уголовной политики Российского государства: Монография. М.: Академия экономической безопасности МВД России, 2010.
2 См., например: Алексеев С.С. Механизм правового регулирования в социалистическом обществе. М., 1966. С. 34.
3 Гришанин П.Ф. Механизм уголовно-правовой борьбы с преступностью // Труды Академии МВД РФ. 1997.
4 См., например: Аминов Д.И., Солонин А.Ю. Указ. соч.
5 Осипов П.П. Теоретические основы построения и применения уголовно-правовых санкций. Л., 1976, С. 61.
6 Максимов С.В. Эффективность общего предупреждения преступлений. М.: Академия МВД РФ, 1992.
7 См., например: Аминов Д.И., Солонин А.Ю. Указ. соч.
ЦЕННОСТНЫЕ ОСНОВАНИЯ ПРАВА В ФИЛОСОФИИ РУССКОГО КОНСЕРВАТИЗМА
АЛ. ЗОЛКИН, доктор философских наук
Аннотация. Статья посвящена ценностным основаниям права в философии русского консерватизма. В статье рассматривается право как феномен культуры. Анализируется духовная природа права, определяются основные ценности права.
Ключевые слова: право, духовные основания, ценности, мораль, юридическая наука, философия
