CC BY
495
3. Программа работы Топонимической комиссии Администрации Санкт-Петербурга [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.spbculture.ru/ ru7progr.html (дата обращения: 23.05.2016).
4. Разумов Р.В. Система урбанонимов русского провинциального города конца ХУШ-ХХ вв. (на примере Костромы, Рыбинска и Ярославля): дис. ... канд. филол. наук. - Ярославль, 2003.
5. Разумов Р.В. Типология систем урбанонимов русских провинциальных городов: малый город / большой город // Ономастика Поволжья: материалы XIV междунар. науч. конф. - Тверь, 2014. -С. 156-159.
6. Разумов Р.В.Типология систем урбанонимов Российской Федерации // Этнолингвистика. Оно-
мастика. Этимология: материалы III междунар. науч. конф., Екатеринбург, 7-11 сентября 2015 г. -Екатеринбург: Урал. ун-т, 2015. - С. 223-225.
7. Соколова Т.П. Нейминговая экспертиза: организация и производство. - М.: Юрлитинформ, 2016. - 208 с.
8. Соколова Т.П. Проблема нейминга и нейминговая экспертиза (на примере названий жилых комплексов) // Русский язык и литература в пространстве мировой культуры: Материалы XIII Конгресса МАПРЯЛ. Т. 8. - СПб.: МАПРЯЛ, 2015. -С. 291-295.
9. Шмелева Т.В. Ономастикон российского города. - LAP LAMBERT Academic Publishing, 2014. - 138 с.
УДК 81'373
Поляков Александр Сергеевич
Орловский государственный университет им. И.С. Тургенева
К ВОПРОСУ О СОДЕРЖАНИИ ПОНЯТИЯ «ЭТНОНИМ»
В настоящей статье рассматривается история термина «этноним», вокруг значения которого возникла значительная научная дискуссия. Ее анализ позволяет отследить ход осмысления этнонима как явления, трансформацию значения термина и, следовательно, развитие этнонимики как одного из разделов лексикологии. На протяжении всего развития этнонимики вопрос отнесения этнонимов к именам собственным или нарицательным был важным для исследователей. Данный вопрос возник еще до появления собственно термина «этноним», употребляемого в наши дни. Важен также вопрос включения этнонимов в более обширный круг лексики. Для этого в разное время лингвистами разрабатывались типологии тематических групп лексики, включающие в свой состав этнонимы. Одни из них были основаны на широком понимании этнонима, другие указывали на место этнонима в системе коллективных собственных имен - койнонимов, нарицательных имен, называющих множества идентичных единиц - номенов. Наконец, была предложена концепция идентионима - апеллятивного названия лица по его идентичности какой-либо группе. Данная концепция, на наш взгляд, лучше всего указывает на функцию, с которой употребляются этнонимы и другие названия идентичности.
Ключевые слова: этноним, этнонимика, ономастическая терминология, имя собственное, имя нарицательное, койноним, номен, идентионим.
Полномасштабные исследования этнонимов - названий этнических общностей - проводились на протяжении длительного времени в русле традиций сравнительно-исторического языкознания. Однако на названия лиц по национальной или государственной принадлежности обращали внимание и ранее. Так, еще в XVII веке Мелетий Смотрицкий в грамматике 1619 года упоминает имена отечественные. В.Н. Татищев, М.В. Ломоносов, А.А. Барсов употребили в своих работах этот же термин. А.Х. Вос-токов выбрал термин народные имена. В середине XX века появился термин патронимика, использованный Е.А. Левашовым: его Г.Ф. Ковалев считает неудачным, поскольку он совпадает с термином этнографии, имеющим иное значение, и не указывает на этнический аспект [10, с. 5].
В конце XIX века на этапе выработки норм правописания попутно была поднята проблема отнесения этнонимов к собственным или нарицательным именам, так как представлялось, что от этого будет зависеть норма написания данных единиц с заглавной или строчной буквы. Подобное формальное
разграничение при определении ономастического статуса этнонимов еще до окончательной кодификации их написания со строчной буквы предлагал Я.К. Грот: «Назван1я народовъ пишутся многими всегда съ малой буквы, конечно на томъ основанш, что признаются нарицательными именами, означающими признакъ происхождешя, подобно дру-гимъ родовымъ именамъ, показывающимъ общность принадлежащего имъ признака» [цит. по: 7, с. 153]. Аргументом, косвенно доказывающим нарицательную природу этнонимов, стало также их появление в словарях конца XIX века [7, с. 147].
Термин этноним появился в исследованиях начала XX века, а в 1970-е годы стал использоваться широко и повсеместно [10, с. 5]. Научный интерес к общетеоретическим проблемам русской этнонимики в советской лингвистике возник с новой силой во второй половине XX столетия. Значительный вклад в разработку данной области внесли В.А. Никонов, А.А. Белецкий, В.И. Супрун, Г.Ф. Ковалев. Р.А. Агеева; также Е.В. Богомягко-ва приводит ряд имен исследователей: А.И. Попов, Г.А. Хабургаев, В.Н. Шапошников [4, с. 3].
© Поляков А.С., 2016
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова № 4, 2016
125
Так, «группа ономастики Института этнографии АН СССР, созданная в 1967 г., начала свою работу именно с исследования этнонимов» [21, с. 3-4]. Как отмечает Р.Ш. Джарылгасинова, вопросы, поднятые руководителем группы В.А. Никоновым в статье «Этнонимия», открывающей сборник «Этнонимы», актуальны и сейчас, и над их решением лингвисты работают по настоящее время [8, с. 439]. В.А. Никонов разграничивает понятия этноним, этнонимия, этнонимика, а по одному из наиболее трудноразрешимых вопросов этнонимики высказывает сомнение: можно ли признать этнонимы именами собственными [14, с. 5]. В.А. Никонов считал, что спор об отнесении этнонимов к собственным или нарицательным именам на момент проведения его исследования был беспредметным по причине неразработанности теории имени собственного, отмечая при этом, что «граница между собственными и нарицательными именами не зависит от четкости их объектов» [14, с. 6], при этом сам он признавал этнонимы именами собственными и, более того, относил к этнонимам обозначения лиц по их местожительству и даже прозвища, полученные от соседей [1, с. 4].
По классификации А.А. Белецкого, этнонимы -это разновидность койнонимов, относящихся, в свою очередь, к антропонимам (в «Словаре языковедческой терминологии» З. Голомба, А. Хейнца и К. Полянского: «койноним - слово в форме единственного и множественного числа, выражающее (=обозначающее) совокупность (=общество, коллектив, группу) людей с присущим каждому из них неотъемлемым (или мыслимым как неотъемлемый, или ингерентный) признаком или обозначающее одного человека, составляющего единицу такой совокупности и, следовательно, также наделенного некоторым неотъемлемым признаком» [цит. по: 3, с. 162]). С другой стороны, «если единичность, или сингулярность, обозначаемого эйдонимом объекта действительности должна считаться характерной чертой ономастических элементов, то включение в их состав всякого рода койнонимов и в частности этнонимов будет вызывать решительные возражения» [3, с. 19]. Вопрос о включении или невключении этнонимов в систему имени собственного, таким образом, А.А. Белецкий оставляет открытым [3, с. 19] и все же «в интересах этимологических исследований» считает этнонимы именами собственными, отмечая, что обратное «было бы неудобно». Однако всё же между собственными и нарицательными именами «границы не могут считаться определенными раз и навсегда и совершенно непререкаемыми» [3, с. 19], кроме того, «нет уверенности в том, что всегда и непременно существовало противопоставление собственных и несобственных имен» [3, с. 20].
С этими утверждениями А.А. Белецкого согласен В.Д. Бондалетов. Переходность таких слоев лек-
сики, как этнонимы, связана с их двоякой природой: они, с одной стороны, называют однородное, цельное явление, а с другой - являются наименованиями для отдельных лиц, частей целого. Отмечается сходство этнонимов по функциональным особенностям с названиями животных, растений, горных пород, минералов, химических элементов [5, с. 29]. Кроме того, «лексика любого естественного языка не распадается на два резко очерченных и взаимоисключающих класса несобственных (нарицательных) и собственных имен, а характеризуется двумя полярными функциями - функцией классификации, или обобщения, и функцией индивидуализации, или превращения в личное (индивидуальное) имя» [5, с. 29]. Таким образом, В.Д. Бондалетов считает вопрос о принадлежности этнонимов к собственным или нарицательным открытым. Отметим, что дискуссионность данного вопроса не создает значительных препятствий в изучении этнонимов как отдельной группы лексики.
А.В. Суперанская считала этнонимы такой лексической категорией, которую часто ошибочно включают в ономастическое пространство. В.А. Никонов, по её мнению, необоснованно расширяет понятия «оним» и собственно «этноним» (а этноним он понимал как название коллектива (со ссылкой на Ф. Энгельса), представляющего собой не только этническую общность, но и группу жителей какой-либо местности [14, с. 5, 8]). По своим лингвистическим характеристикам этнонимы, по утверждению А.В. Суперанской, - нарицательные имена, являющиеся номенами, называющими неопределенное множество идентичных единиц [19, с. 205-209]. Номены отличаются «от терминов, общеупотребительной («бытовой») лексики и от имен собственных в логико-понятийном и языковом планах; каждый разряд онимов имеет свои сопутствующие нарицательные имена-номе-ны, так, у антропонимов это номенклатура родства, этнонимы, номенклатура профессий, номенклатура чинов, званий, титулов, катойконимы и т. п.; у топонимов - номенклатура географии, геологии, этнонимы и т. п.» [18, с. 90].
Собственно «Словарь русской ономастической терминологии» Н.В. Подольской в статье об этнониме отражает позицию А.В. Суперанской, выступившей в качестве редактора издания. Этноним определяется здесь как «номен для обозначения любого этноса (этнической группы, племени, народа, национальности и т. д.)» [18, с. 167], автоэтноним (эндогенный этноним) - самоназвание этноса, а ал-лоэтноним (экзогенный этноним) - название этноса, данное ему другим (обычно соседним) этносом [18, с. 168]. Словарь закрепляет и разграничивает понятия этнонимика и этнонимия, которые иногда путают, отождествляют или употребляют произвольно: этнонимика - отрасль наук, изучающая этнонимы, а этнонимия - совокупность этнонимов [18, с. 169].
Позицию А.В. Суперанской поддерживает также Р.А. Агеева [см.: 1]. Ее словарь-справочник «Какого мы роду-племени? Народы России: имена и судьбы» имеет этнолингвистический характер и содержит 150 словарных статей [см.: 1, с. 5].
С.С. Иванов предпринял полномасштабное исследование этнонимов современного русского языка, целью которого была их максимально полная словообразовательная, лексико-грамматическая и семантико-тематическая характеристика [см.: 9, с. 3]. В качестве денотативной основы этнонаиме-нований автор признает разнообразные социумы, проживающие в населенном пункте, регионе, государстве или его отдельной политико-административной или конфессиональной территориальной единице [9, с. 6]. Следовательно, с этнонимами он семантически сближает катойконимы, политони-мы, конфессионимы [9, с. 4], где катойконимы - названия жителей какого-либо населенного пункта или географического региона страны, политони-мы - названия граждан государства, конфессиони-мы - названия населения государства или отдельного его региона по признаку вероисповедания [9, с. 7]. С.С. Иванов пишет о возможном выделении трех групп лексики с семантическим компонентом 'народ, общность людей': первая - наименования лиц по общепринятым названиям мест поселения: село - селянин, город - горожанин и др.; вторая -наименования лиц, образованные от названий, фиксирующих физико-географические места проживания общностей людей: Земля - землянин, Волга - волжанин, остров - островитянин и др.; третья - наименования лиц, связанные с названиями - собственными именами и оформленные при помощи суффикса -ец: Кавказ - кавказец, Урал -уралец, Европа - европеец, Африка - африканец и др. [9, с. 11-12]. Две последние группы исследователь предлагает дополнить катойконимами, которые нередко оформлены практически теми же суффиксами, что и этнонимы, а также словами, называющими лиц по принадлежности к различного рода культам, религиям, их атрибутам: христианин, мусульманин, лютеранин, никонианин и др. Целесообразным автор полагает выделить группы лексики, передающей названия лиц по этнорасовому признаку (мулат, негр и др.) [9, с. 12]. Таким образом, с одной стороны, С.С. Иванов охватывает в своем исследовании большой пласт лексики, выходя на высокий уровень обобщения, позволяющий увидеть сходные черты у лексических единиц, обозначающих различные идентичности индивида; с другой стороны, это же обобщение различных номенов под одним названием этнонимы или этнонаименования с точки зрения современных исследований считается не самым удачным. Несомненно, идея С.С. Иванова имела верное направление, и далее мы увидим, как она была обработана в более поздних исследованиях - например, М.Е. Покровской.
Важным этапом в развитии этнонимики стало включение одноименной статьи в «Лингвистический энциклопедический словарь» 1990 года за авторством В.П. Нерознака. В ней отражены наиболее распространенные и по сей день определения этнонимов и входящих в их состав подгрупп. Так, этнонимы - это «названия различных видов этнических общностей: наций, народов, народностей, племен, племенных союзов, родов и т. п.» [13, с. 598]; «различают макроэтнонимы - названия крупных этносов или этнических общностей, иногда понимаемых расширительно и включающих генетически разнородные этносы (ср. «русские», «американцы», «арабы», «китайцы»), и микроэтнонимы - обозначения небольших этнических групп, племенные названия (ср. «кривичи», «печенеги», «ирокезы» и т. п.). В составе этнонимов выделяют автоэтнонимы - самоназвания народов и племен, и аллоэтнонимы - названия, данные им другими народами» [13, с. 598]. По происхождению выделяются группы этнотопонимов - образованных от топонимов, этнохоронимов - от хоронимов. Также автор указывает на связь этнонимов с лингвонима-ми - названиями языков или диалектов, обслуживающих ту или иную этническую общность [13, с. 598]. Спорные вопросы этнонимики, такие как, например, вопрос отнесения этнонимов к именам собственным или нарицательным, оставлены за рамками данной энциклопедической статьи.
Важную роль в разработке этнонимики сыграла и монография Г.Ф. Ковалева «Этнонимия славянских языков. Номинация и словообразование», поскольку исследование охватило материал целой языковой группы. Выделяя среди этнонимов самоназвания и названия, даваемые этнической общности другими, он отмечает, что для самоназвания термин эндоэтноним не подходит, и предлагает заменить его на аутоэтноним (а не автоэтноним) [10, с. 6]. Для названий, данных другими этносами, он предлагает термин эктоэтноним, указывая на то, что термин аллоэтноним Н.В. Подольской неточен и не говорит о специфике номинации, а предложенный этим же исследователем на замену термин экзогенный этноним громоздок. В свою очередь, его более краткий вариант экзоним вызывает не связанные с предметом ассоциации. Громоздким, хоть и точным представляется Г.Ф. Ковалеву и термин В.И. Супруна внешний этноним [10, с. 6-7].
Т.А. Сироткина считает, что этнонимы следует признать промежуточным звеном между собственными и нарицательными именами [16, с. 53-54]. Этноним исследователь считает основным средством вербализации категории этничности, посредством которой человек «определяет принадлежность себя и других к тому или иному этносу» и для этого «использует стандартный набор классификаторов, к которым относятся: язык, особенности внешности, характера и поведения, опреде-
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова № 4, 2016
127
ленные черты материальной и духовной культуры его представителей» [17, с. 3].
В.И. Супрун предлагает интересную, на наш взгляд, точку зрения на этнонимы: «Этнические наименования в зависимости от нумеральной формы и контекста имеют ономастическую или нарицательную семантику» [20, с. 25]. Написание этнонима с прописной или строчной буквы исследователь не считает существенным критерием отнесения его к собственным или нарицательным именам и указывает на то, что необходимо исследование их семантики [20, с. 26]. Кроме того, «название лица по национальности входит в так называемое антропонимическое поле и представляет собой апеллятив, который характеризует отдельного человека так же, как и наименование по профессии, месту жительства, организации (Антон - русский, рабочий, строитель, нумизмат, болельщик). Тем самым функционально это название противостоит имени собственному. Вероятно, за такими апелля-тивами не стоит закреплять термин этноним, поскольку речь не идет о наименовании этноса» [20, с. 26]. Таким образом, в соответствии с концепцией В.И. Супруна один и тот же этноним в зависимости от контекста может быть именем собственным для целой этнической общности или нарицательным наименованием идентичности конкретного индивида наряду с другими подобными номенами.
А.И. Грищенко, говоря о принадлежности этнонимов к собственным или нарицательным именам, подвергает сомнению утверждение о том, что этнонимы относятся к номенам: «основным аргументом в пользу "номинальности" этнонимов является утверждение, что этнонимы "коннотируют", имеют некое вполне определённое значение, связанное с содержащейся в них "этнографической" информацией. Но эта информация, если она и доступна носителю языка - неспециалисту, неэтнографу, носит энциклопедический характер» [6, с. 438]. Если принимать во внимание только официальные этнонимы, то отмечается отсутствие в лексическом значении таких единиц значительного по объему кон-нотативного компонента (и в этом заключается одно из отличий официальных этнонимов от ненормативных). Кроме того, отнесение этнонимов к номенам А.И. Грищенко представляется спорным по той причине, что в современной этнологии высказываются сомнения по поводу объективности существования этнических общностей [6, с. 439]. Действительно, этническая общность представляется этнологам воображаемой конструкцией (ср., например, работы «Воображаемые сообщества» Б. Андерсона, «Забыть о нации» В.А. Тишкова и др.), однако, на наш взгляд, этноним как название воображаемой, нереальной общности вполне может считаться номе-ном, который называет «неопределенное множество идентичных единиц, являющихся объектом какой-либо отрасли науки» [18, с. 90].
На современном этапе развития социума и научных исследований о нём термин этноним, равно как и обозначаемая им общность, стали рассматриваться с иных позиций. Это связано с переменой взгляда на те общности людей, которые этноним может называть. Согласно положению Е.Н. Лу-чининой, «в современных гуманитарных науках в ходе эволюции исследовательских парадигм и распространения конструктивистской трактовки категорий этнос и нация, в результате чего во главу угла ставится рефлексия собственной идентичности (территориальной, исторической, культурной, политической, религиозной), термин этноним более не используется только для наименования этнической общности в традиционном смысле» [12, с. 4]. С точки зрения называемой этнонимом идентичности Э.Г. Апанасенко дает следующее определение этнониму - «лексическая единица, в которой репрезентируется признак этнической, политической, религиозной или территориальной идентичности» [2, с. 6].
М.Е. Покровская предлагает изучать этнонимику, традиционно рассматривавшуюся как часть ономастики, в качестве одного из разделов лексики, обозначающей идентификацию индивида. В этот макрораздел лексики она предлагает включить имена, идентифицирующие человека с точки зрения принадлежности не только к этнической общности, но и к цивилизации, культуре, религии, территории проживания, языку. Слова, обозначающие такого рода принадлежность, исследователь предлагает называть идентионимами [15, с. 7]. Это представляется нам обоснованным, ведь «сосуществование и взаимодействие различных этнокультурных сообществ на рубеже ХХ-ХХ1 веков привело к тому, что практически не осталось монокультурных обществ» [15, с. 1], следовательно, нет возможности однозначно называть, например, этнонимом русский только того представителя данной этнической общности, который придерживается каких-либо единых со всеми остальными русскими политических взглядов, религии и при этом непременно проживает на территории Российской Федерации.
При этом, по нашему мнению, идентионимы включают в себя не только лингвонимы, этнонимы, конфессионимы и цивилизационимы [15, с. 3]. Данная группа, возможно, намного шире по охвату. Сюда можно включить профессионимы - названия лиц по профессии, по роду занятий, политические и идеологические соционимы - названия лиц по политическим и идеологическим предпочтениям; кроме того, на наш взгляд, может быть рассмотрен вопрос о включении в разряд идентионимов названий людей по ценностным установкам, менталитету и мировоззрению в целом, имущественному положению, степени социализированности, сексуальной ориентации и тендеру; возможно, даже
такие характеристики, как названия людей по пищевым предпочтениям, хобби и принадлежности к субкультуре являются социально окрашенными, в них не менее, чем в этнонимах, может выражаться концепт «свой - чужой».
Становится очевидным, что такая обширная лексико-тематическая макрогруппа является апел-лятивной, и, следовательно, этнонимы как разновидность идентионимов следует признать именами нарицательными. Ведь идентионим отличается от антропонима как типичного объекта ономастики в той же мере, в какой группа людей в составе социума отличается от индивида. Имя собственное называет единичный, четко очерченный объект, выделяет его из ряда других. Идентионим же называет группу людей как часть социума.
Таким образом, ономастика и идентионимика -потенциальный раздел лексикологии, в котором будут рассматриваться идентионимы - имеют кардинально отличающиеся объекты изучения. Изучение этнонимики как части ономастики вызвало, по нашему убеждению, неразрешимую проблему, которая заключается в том, что невозможно дать однозначный ответ на вопрос: является ли этноним апеллятивом или онимом? Само происхождение термина этноним от термина оним не должно заставлять исследователя присваивать объекту этнонимики категорию проприальности.
С помощью совокупности соответствующих ему идентионимов человек описывается неизмеримо более полно, чем с помощью антропонимов - как полученных при рождении, так и приобретенных в процессе социального взаимодействия прозвищ. По словам психолога И.С. Кона, «чем богаче структура жизнедеятельности индивида, чем шире круг его социальных принадлежностей, тем более сложным и дифференцированным будет его самосознание» [11, с. 44]. С точки зрения идентионимики данное утверждение может быть перефразировано: чем богаче структура жизнедеятельности и круг социальных принадлежностей индивида, тем больше идентионимов различных типов будет использоваться для его речевой характеристики.
Библиографический список
1. Агеева Р.А. Какого мы роду-племени? Народы России: имена и судьбы: Словарь-справочник. -М.: Academia, 2000. - 424 c.
2. Апанасенко Э.Г. Россия - Восток - Запад в зеркале русских этнонимов: автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Владивосток, 2009. - 21 с.
3. Белецкий А.А. Лексикология и теория языкознания (ономастика). - Киев: Изд-во Киевского унта, 1972. - 209 с.
4. Богомягкова Е.В. Этнонимы современного немецкого языка: автореф. дис. ... канд. филол. наук. - СПб., 2005. - 19 с.
5. Бондалетов В.Д. Русская ономастика. - М.: Просвещение, 1983. - 224 с.
6. Грищенко А.И. Лексическое значение этнонима - семантическое уравнение с двумя неизвестными // Функциональная семантика и семиотика знаковых систем. Ч. 1: сб. научных статей / сост. В.Н. Денисенко, О.И. Валентинова и др. - М.: РУДН, 2011. - С. 437-443.
7. Грищенко А.И. Русские этнонимы и смежные с ними лексические категории в толковых словарях // Вопросы ономастики. - 2013. - № 2 (15). -С. 146-163.
8. Джарылгасинова Р.Ш. Владимир Андреевич Никонов - выдающийся исследователь ономастики // Репрессированные этнографы. Вып. 2 / сост. и отв. ред. Д.Д. Тумаркин. - М.: Издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2002. - С. 429-454.
9. Иванов С.С. Этнонимы современного русского литературного языка: автореф. дис. ... канд. филол. наук. - Ленинград, 1988. - 17 с.
10. Ковалев Г.Ф. Этнонимия славянских языков. Номинация и словообразование. - Воронеж: Изд-во Воронеж. ун-та, 1991. - 175 с.
11. Кон И.С. Проблема «Я» в психологии // Открытие «Я». - М., 1978. - С. 28-47.
12. Лучинина Е.Н. Лингвокультурологический анализ этнонимов в официальном дискурсе: авто-реф. дис. ... канд. филол. наук. - Тверь, 2005. - 14 с.
13. Нерознак В.П. Этнонимика // Лингвистический энциклопедический словарь. - М.: СЭ, 1990.
14. Никонов В.А. Этнонимия // Этнонимы: сб. статей / Институт этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая АН СССР; отв. ред. В.А. Никонов. - М.: Наука, 1970. - С. 5-33.
15. Покровская М.Е. Системно-функциональный анализ лексических средств номинации в этнонимике (на материале английского языка): авто-реф. дис. ... канд. филол. наук. - M., 2009. - 17 с.
16. Сироткина Т.А. Актуальные проблемы современной этнонимики // Вестник Пермского университета. Сер.: Российская и зарубежная филология. - 2011. - Вып. 4 (16). - С. 53-59.
17. Сироткина Т.А. Языковая репрезентация категории этничности в русской лингвокультуре (на материале этнонимии Пермского края): автореф. ... дис. канд. филол. наук. - Волгоград, 2012. - 45 с.
18. Словарь русской ономастической терминологии / Н.В. Подольская; Академия наук СССР, Институт языкознания; отв. ред. А.В. Суперан-ская. - М.: Наука, 1978. - 198 с.
19. Суперанская А.В. Общая теория имени собственного. - М.: Наука, 1973. - 366 с.
20. Супрун В.И. Ономастическое поле русского языка и его художественно-эстетический потенциал: монография. - Волгоград: Перемена, 2000. - 172 с.
21. Этнонимы: сб. статей / Институт этнографии им. Н.Н. Миклухо-Маклая АН СССР; отв. ред. В.А. Никонов. - М.: Наука, 1970. - 271 с.
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова ¿V- № 4, 2016
129
