CC BY
0К ВОПРОСУ О ШКОЛЬНОМ И СПЕЦИАЛЬНОМ ОБРАЗОВАНИИ В ДРЕВНИХ И РАННЕСРЕДНЕВЕКОВЫХ ГОСУДАРСТВАХ СРЕДНЕЙ АЗИИ
Филанович М.И.
Ведущий научный сотрудник Национального центра археологии АН РУз., к.и.н. https://doi.org/10.5281/zenodo.12605934
Сведения ранних письменных источников, дошедших до нас по этой теме, касающиеся Средней Азии далеко не полные и конечно неодекватны тому высокому развитию цивилизации в её пределах, следы которой обнаруживаются в настоящее время в процессе исследования. Тем не менее, накоплен значительный арсенал археологических материалов разного характера, что позволяет поставить не только вопрос о наличие школьного и специализированного образования в Средней Азии в древности, но и подкрепить его правомочность рядом археологических артефактов и эпиграфических находок, имеющихся в распоряжении исторической науки.
О появлении письменности и, как следствие, школьного образования на территории оазисных государств Средней Азии, по - видимому можно, говорить со времени вхождения Хорезма, Бактрии, Парфии, Маргианы, Согда в состав Ахеменидской империи.
До того, даже в рамках хорошо изученной археологически Бактрийско-Маргианской цивилизации конца Ш-середины II тысячелетия до н.э., куда кроме Южной Туркмении входили южные районы Узбекистана и Таджикистана, пока не обнаружено никаких находок, связанных с письменностью или хотя бы с начертанием повторяющихся знаков, которые можно было бы принять за признаки первичного пиктографического письма [В.Массон и др.: 118-119; В.Массон: 87; А.Аскаров: 31].
В центральных районах империи Ахеменидов (Иран, Восточное Средиземноморье) использовалась клинопись (вид письменности на обжигавшихся глиняных табличках) в основном для торжественных реляций. Унаследованная от городов-храмов шумеров и аккадцев (Ур, Урук, Ниппур и др.) и затем Вавилонии и Ассирии. Считается, что она изобретена в Месопотамии (междуречье рек Тигра и Ефрата) на рубеже ГУ-Ш тысячелетий до н.э. шумерами и аккадцами [Ф.Иоганнес: 60-61; И.Дьяконов: 56-57]. На территории Средней Азии клинопись не известна.
Второй вид письменности распространенный в Древнеперсидском царстве-буквенное арамейское письмо, изобретённое примерно в I тысячелетии до н.э. и основанное на финикийском алфавите. Позднее арамейское письмо и сам язык стал канцелярским языком сначала в Западной части этого государства, а затем оно распространилось на территории всей империи.
Как и в столицах Ахеменидов, так и в периферийных податных областях при дворах управителей-сатрапов состоял развитый штат чиновников-администраторов (как и в управлении храмами) прошедших курс освоения алфавита в школах городов и при храмах. Об этом свидетельствуют недавно обнаруженные арамейские документы в коллекции Нассера де Халили в Лондоне, исследованные израильским ученым М.Саулом Шахедом [М^аи1 Shaked: 1518]. В них сатрап Бактрии IV в. до н.э., даёт указания подчиненным лицам производить особые работы в его имениях и ремонт оборонительных сооружений городов. Чиновники, видимо, получали начальное образование примерно до пятнадцати лет, как полагает М.Бойс для зороастрийцев, а затем
специально учились письму и приобретали практические знания арамейской письменности. Писцы в Ахеменидском государстве именовались дипивари, по-среднеперсидски дибир (от акадского дипи-«письмо, запись», или эламского дипири) [М.Бойс: 83. Прим. 31]. Образование они получали в школах, которые назывались дибирестан (помещение писцов). Таким образом, в каждой провинции Ахеменидского государства, в т.ч. в среднеазиатских сатрапиях, первичное обучение грамоте начиналось с детства. «Если у тебя будет сын-говорится в «Наставлении Адурбада» - отдай его в школу в детстве, так как учение-свет глаз» [Е.Абдуллаев: 131]. Специальное образование предназначалось для подготовки писцов. Существовала тенденция передачи профессии писца по наследству, что позже во времена Сасанидов привело к образованию особого класса общества-дибиров.
В древних государствах Средней Азии немало примеров надписей и обрывков текстов с использованием письменности на арамейской основе для передачи древнехорезмийского, парфянского, бактрийского и согдийского языков. Археологические находки прописей учеников фиксируют и сам процесс обучения и тренировки в письме. Науке известны находки хозяйственных и культовых надписей, прежде всего, на территории Хорезма. Наиболее ранее на плечике хума с городища Айбуир-кала (конец IV в. до н.э.), а также Калалыгыр 2, Кой-Крылган-кала, Акшахан кала и др. [Э.Ртвеладзе: 107; Калалыгыр 2: 188; Кой-Крылган-кала: 22;: K. Fiona et en.: 654].
Древнехорезмийский язык передавался с помощью арамейского письма на остраках (черепках сосудов), коже, дощечках и других носителях.
Если административная система, как Ахеменидской метрополии, так сатрапий, базировалась на алфавитном письме, то парадные реляции ахеменидских царей выбивались на скалах с помощью архаической клинописи (например, Бехистунская надпись в Парсе 521 г. до н.э.).
Основанная на клинописи древняя система образования и сами школы изучены на материалах Ура и других городов Месопотамии, а также в Эламе III тысячелетия до н.э. [И.Дьяконов: 133-134].
Там существовали общеобразовательные средние школы (если пользоваться современной типологией), располагавшиеся в гущи жилых кварталов. Выявлены дома, приспособленные для преподавания письма, счета и основ математики, где преподавали писцы-профессионалы. Ученики сидели на полу на циновках, учитель на возвышении. Учеба заключалась в заучивании текстов на табличках, затем записывании прописей и новых текстов. Ученики были приходящими, разных возрастов, сидели все вместе, но задания у них были разной сложности. Дисциплина на уроках и радения к учебе поддерживались при помощи трости, которую учитель не упускал пустить в ход. Археологи Двуречья постоянно находят таблички с прописями, цитатами из известных религиозных текстов или даже поговорками в раскопках городов и храмов, что может восприниматься как факты, имеющие отношение к школьному и более высокому образованию.
Образовательные заведения эпохи Шумера и Вавилона, Ассирии и видимо, ахеменидского Ирана (воспринявшего древнюю систему) если они были надлежащим образом организованы, считаются исследователями своеобразными университетами и даже академиями, так как здесь создавалась и развивалась наука. Так И.М.Дьяконов
отмечает, что подготовка писцов на Древнем Востоке была только первичной, хотя и очень важной ступенью обучения. В этих заведениях составлялись также перечни знаний в разных сферах (зачатки энциклопедий), скотоводческих, земледельческих, минералогических, столярных, архитектурно-строительных и прочих. Здесь составлялись тексты с медицинскими рецептами, математическими задачами и таблицами и т.д.
Потребность в школьном образовании, возникшая еще в 3000 г. до н.э. для нужд больших храмов и царских хозяйств продолжала существовать многие тысячелетия и стала моделью для более поздних государств, в том числе в среднеазиатских. Практическое значение математики для учета поступления податей было залогом этой преемственности.
Можно считать, что в своем историческом развитии системы общеобразовательных учебных заведений прошла несколько этапов и в определённые временные периоды подвергалась внедрению новшеств и усовершенствовалась. Это особенно характерно для эпохи античности, наступившей после завоевания Александром Македонским южных территорий Трансоксианы. В последующий селевкидский период и, особенно, во время существования Греко-Бактрийского царства произошли изменения и привнесенные новшества заметные при раскопках городов -полисов, построенных на греческий манер, но с большой долей местных традиций в их внутренней структуре. Таков город Евкратидея, упомянутый Страбоном и Клавдием Птолемем и раскопанный археологами в Южной Бактрии на левом берегу Амударьи (Окса) на городище Ай-Ханум [Ilya 50 ans de la découverte d'Ai Khanoum: 16]. Это-город синкретической эллинистической культуры характерной для Бактрии, Маргианы и Парфии. На городище Ай-Хайнум выявлены артефакты, характеризующие некоторые формы системы образования в Греко-Бактрийском царстве.
К ним относятся гимнасий-типичная принадлежность греческой культуры, учебное заведение более высокого порядка, чем школа. Его наличие, однако, дает уверенность в существовании в городе и первичных школ. До V в. до н.э. греки в гимнасиях в основном занимались физическими упражнениями, состязаниями, получали военную подготовку, т.е. через эти заведения передавалась греческая традиция гармоничного развития тела и духа [Словарь античности: 141]. После Пелопонесских войн с появлением профессионального спорта в Афинах (конец V в. до н.э.) общее гимнастическое образование отступило на задний план и гимнасий приобретает другое значение. Это-теперь скорее высшее учебное заведение. В нем молодые люди, научившись в школе читать и писать, знакомились с произведениями великих классических писателей и основами наук.
В гимнасиях на высоком уровне преподносили знания учителя, выступали лекторы, риторы, поэты и музыканты. Таким, по мнению П.Бернара был и гимнасий Евкратидеи (Ай-Ханум) в Бактрии втор. пол. Ш-перв. пол. II вв. до н.э. Его функцию, бесспорно, подтверждает найденная внутри здания надпись, сделанная двумя братьями Трибаллом и Стратоном сыновьями Стратона в честь Гермеса и Геракла, божеств, покровителей гимнасиев. Здесь же были найдены фрагменты статуи гимнасиарха или хозяина заведения. Обучающая и воспитательная роль такого гимнасия подтверждается находкой в библиотеке дворца этого города пергамента с надписью содержащей диалоги греческого философа Аристотеля [П.Бернар: 22-30].
Характерной чертой и школы и высшего учебного заведения Ай-Ханум можно считать, что в них, наряду с греками видимо обучались представители местного бактрийского населения. Во всяком случае, на это указывает факт, что среди административного персонала дворца и его сокровищницы указаны лица, как с греческими, так и с бактрийскими именами [Ilya 50 ans de la découverte d'Ai Khanoum: 5051; Рапен Кл.: 113].
Вряд ли можно сомневаться, что другой такой крупный город Греко-Бактрии, каким был Термез (по мнению некоторых исследователей, Александрия на Оксе), также обладал школой и гимнасиейм.
В эпоху существования Кушанского царства, Хорезмийского государства, Парфянского царства письменность и грамотность не только среди чиновников светской и храмовой администрации, но подчас среди горожан были распространенным явлением. Надписи разного содержания с использованием греческого и древнебактрийского, а также кхарошти, брахми и других индийских алфавитов в Бактрии, как и согдийские, хорезмийские, маргианские государственные и храмовые документы, а также графити и короткие, в одну-две строчки записки, стали неотъемлемой чертой, развитой в этих регионах городской культуры.
Безусловно, школьное образование, светское в первую очередь, а также религиозное стояло на довольно высоком уровне. Это показывают и дворцовые архивы, и хозяйственные этикетки (Топрак-кала, Старая Ниса) [Топраккала. Дворец. Докуметы: 251 и сл.; И.Дьяконов и др.: 21-59], мемориальные надписи, реализации царей (из Сурх-Котала, Айртам) [Э.Ртвеладзе: 174-185], уставы общин и правила поведения граждан (дельфийские максимы Ай-Ханум) [П.Бернар: 248, 250], а также короткие надписи, подтверждающие именную принадлежность какой-то, даже бытовой, вещи (надписи кхарошти и брахми буддийских монастырей Термеза Кушанского времени [В.Вертоградова: 134-159], храм божеств плодородия в Хорезме на Калалыгыр 2. Обучение как светское, в школах при дворах и храмах, так и религиозное зороастрийское и буддийское (например, при буддийских монастырях Древнего Термеза), судя по находкам артефактов письменности, достигло повсеместного развития. Тоже самое можно сказать и о северных провинциях входившие в состав государства Кангюй. Найденные на городище в Культобе в долине Арыси (Южный Казахстан) фрагменты обожженных плит с надписями, которые видимо выставлялись над воротами для оповещения всех жителей города. Они подтверждают распространение согдийского языка на территории этого государства, который использовался администрацией города. Надписи сделаны архаизированным согдийским языком и такой же письменностью, что специалисты подтверждают изрядным количеством в них арамейских идеограм. Поэтому надписи датируют временем раньше «старых писем» найденных Аурелом Стайном в одной из башен Великой китайской стены. Последние датированы III-IV вв. н.э. исследователь Культобе археолог
А.Подушкин относит период в котором могли быть сделаны надписи от I в. до н.э.-IV в. н.э. [N. Sims - Williams, F. Grenet, A. Podushkin: 1014]. Следуя последней версии прочтения самой длинной надписи из Культобе Н.Симс - Вильямсом речь идет о городе, основанном сыном предводителя Чачанапа (народа Чача) по имени Спадни, который судя по - всему, выступает здесь приемником или эмиссаром Кангюя. И в этом качестве он смог собрать здесь на границе Чача для заключения какого-
то соглашения прежних конфедератов Кангюя (правители Самарканда, Кеша, Нахшаба, Науакметана (Бухары?), а также представителя народа палаток (?), т.е. кочевников) за исключением правителя Хорезма [Казахстан: 29]. Для темы статьи важно подчеркнуть, что надписи из Культобе документально подтверждают обучение языку, распространенному в Кангюе на государственном уровне было обязательным для администрации чиновников ответственных за такого рода «объявления».
Продолжение этого процесса мы видим в раннем средневековье. В VI-перв. пол. VIII вв. н.э. в государствах и мелких княжествах Средней Азии при дворцах правителей продолжалась традиция дапиров-писцов и существование дапипарты, главы канцелярии [Л.Альбаум: 55-56], а в царском хозяйстве был разветвленный аппарат администрации, что предполагает грамотность чиновников разного ранга.
Система их подготовки, как свидетельствуют археологические источники и надписи, составляла важную сторону жизни государства. Многое в этих государствах заимствовалось в эту эпоху и сасанидского Ирана, где подготовка писцов осуществлялась централизованно через школы, носившие название дебиристаны. В согдийских школах писцов обучали не только разговорному языку страны, но и другим языкам, что может указывать на подготовку кадров для дипломатической деятельности. Так, на черепках с упражнениями учеников в письме, найденных в храмах Пенджикента, сохранились прописи на согдийском и арабском, а также записи учета поступлений разного рода в храмы [В.Шкода: 97]. Практиковались переводы с разных языков в основном согдийцами, о чем говорят, например, находки манихейских текстов, переведенных согдийцами на китайский.
О существовании школ подготовки писцов в других регионах Средней Азии свидетельствуют находки остатков архива школы из Мерва с упражнениями в письме на черепках сосудов и бараньих лопатках [В.Лившиц: 64. Рис. 1].
Некоторые подробности о характере обучения в раннесредневековом Согде можно почерпнуть из разных письменных источников. Так посетивший Самарканд в начале VI века посол Китая Вэй Цзе отмечает, что там начинали учить мальчиков письму с пятилетнего возраста, а затем счёту. Э. Шаванн добавляет свидания, указывающие на практическую направленность обучения, что подтверждают и археологические находки. Это вполне объяснимо для среды согдийцев-купцов по своей природе для которых, торговля, в том числе по трассам Шёлкового пути была всегда приоритетным занятием [E.Shavannes: 133-134].
Таким образом, в эпоху античности и раннего средневековья на территории Средней Азии была широко распространена грамотность и письменная культура, и это не только официальные документы и письма, переписи населения (списки домов), религиозные тексты, литературные произведения, но также, найденные в археологическом контексте монеты, буллы и даже образцы частной переписки, подчас с сугубо личным содержанием. При этом широко использовались письменности разного рода и происхождения-бактрийская, хорезмийская, парфянская, согдийская, древнетюркская, брахми и кхаротхи. В большинстве областей эти письменности передавались буквенно-слоговым в основе арамейским алфавитом. В Южных областях (Бактрия) в развитии государственной системы письменности, свою роль сыграл греческий алфавит и письмо индийского происхождения [Э.Ртвеладзе: 107]. Изучение накопленного в науке материала разного характера приводит к обоснованным выводам о проникновении грамотности в широкие
слои среднеазиатского общества, на каком бы языке не говорили представители разных этносов. Уже этот не полный подбор артефактов и эпиграфики, позволяет судить о разработанной системе школьного и специализированного образования в рассматриваемую эпоху.
От ранней эпохи господства арабов-мусульман в Средней Азии, проникновении арабского языка, а также обучения на нём сохранились некоторые эпиграфические находки. В частности, одним из ранних примеров внедрения арабской письменности в систему административного управления завоеванными территориями служат уникальные находки упражнений в написании букв арабского алфавита. Они сделаны при раскопках крупного общественного здания в северной части городища Афрасиаб (Самарканд). Исследователь Ф.Грене считает его дворцом последнего Омейядского наместника Мавераннахра Насра ибн Сайяра (738-748) [Fr.Grenet: 27]. Надписи чернилами на куске кирпича с согдийской отштампованной надписью «ихшид», нанесены арабским почерком куфи 750 г.-это «бисмилла» и «салам», а также 6 арабских букв. Вполне очевидно, и это очень важно, что этот дворец-первый памятник исламской культуры, который был найден в Средней Азии и он, как считает исследователь, обладал некоторое время школой писцов, необходимой для новой арабской администрации в которую, вполне возможно, входили уже согдийские чиновники.
ЛИТЕРАТУРА
1. Альбаум Л.И. Живопись Афрасиаба. -Ташкент: 1975.
2. Аскаров А.А. Древнеземледельческая культура эпохи бронзы юга Узбекистана.-Ташкент: 1977.
3. Беленицкий А.М., Бентович И.Б., Большаков О.Г. Средневековый город Средней Азии. -Л.: 1973.
4. Бернар П. Гимнасий в Ай-Ханум. Городская культура Бактрии - Тохаристана и Согда. -Ташкент: 1987.
5. Бернар П. Открытие и раскопки эллинистического городища Ай-Ханум в Афганистане// Археология и история Центральной Азии в трудах французских ученых (пер. Филанович М.И.). т.1. -Самарканд: 2014.
6. Бойс М. Зороасрийцы. Верования и обычаи. (пер. И.М.Стеблин-Каменского). -М.: 1987.
7. Вертоградова В.В. Индийские надписи на керамике из раскопок на Кара-тепе//Буддийские памятники на Кара-тепе в Старом Термезе. Основные итоги работ 1974-1977 гг. -М.: 1982.
8. Grenet Fr. La palais de Nasr ibn Sayyar à Samarkand (Années 740)//Jslamisation de l'Asia Centrale. -Paris: 2008.
9. Дьяконов И.М., Дьяконов М.М. и Лившиц В.А. Документы из древней Нисы (дешифровка и анализ)//Материалы ЮТАКЭ. Вып.2. -М.-Л.: 1951.
10. Дьяконов ИМ. История Мидии. -М.-Л.: 1956.
11. Дьяконов И.М. Люди и города Ура. -М.: 1990.
12. Il y a 50 ans de la découverte d'Ai Khanoum. -Paris: 2014.
13. Казахстан/Памятники согдийской письменности в Центральной Азии.-Самарканд. 2022.
14. Калалыгыр 2. Культовый центр в Древнем Хорезме IV—II вв. до н.э. -М.: 1967.
15. Kidd Fionsa, Betts Alisson V. G. Entre le fleuve et la steppe : nouvelles perspectives sur le Khorezm ancient//Comptes rendus des séances de l'Acadèmie des inscritions et Belles Lettres. №2. -Paris: 2010.
16. Лившиц В.А. Юридические документы и письма. Согдийские документы с горы Муг. Чтение. Перевод. Комментарий. Вып.2. -М.: 1962.
17. Массон В.М., Сарианиди В.И. Среднеазиатская терракота эпохи бронзы. -М.: 1973.
18. Массон В.М. Алтын-Депе. -Л.: 1981.
19. Очерки культуры до исламской Центральной Азии: религия, философия, право. -Ташкент: 2008.
20. Рапен Кл. Эллинистическая сокровищница Ай- Ханум/ Городская культура Бактрии-Тохаристана и Согда. -Ташкент: 1987.
21. Ртвеладзе Э. В. Историческое прошлое Узбекистана. Цит. соч.-С. 107.
22. Ртвеладзе Э. В. Айртам. Династийный храм царя Хувишки//ВДИ. 78/2. -М.: 2018.
23. Sims-Williams N., Grenet F., Podushkin A. Les plus anciens monuments de la langue sogdienne: les inscriptions de Kultobe au Kazakhstan. -Paris: 2007.
24. Словарь античности. -М.: 1989.
25. Топаккала. Дворец. Документы. -М.: 1984.
26. Фридрих Иоганнес. История письма (пер. с нем.). -М.: 1979.
27. Fussman G. Catalogue des inscriptions sur potteries//Monuments bouddhiques de Termez. I. 1. -Paris: 2011.
28. Chavannes E. Documents sur les Tou-Kiue (Turcs) occidentauxZ/Сборник трудов Орхонской экспедиции. VI. -СПб., 1903.
29. Шкода В. Г. Пенджикентские храмы и проблема религии Согда (V-VIII). -СПб.: 2009.
