CC BY
37
Далее рассмотрим выражение контактной и дистантной каузации в полипредикативных каузативных конструкциях в бурятском языке. Как известно, полипредикативная конструкция - это полисобытийная конструкция, в котором кау-зирующее событие выражается при помощи вершинного глагола, а каузируемое событие - при помощи предикатного актанта. Волевое воздействие в бурятском языке выражают каузативные (матричные) глаголы: гуйха - 'просить', захиха -'заказать', уриха - 'приглашать', аргадаха - 'уговаривать', захиха - 'поручить', хорихо - 'запрещать', эрихэ - 'требовать', баалаха - 'заставлять' и т.д. [11]. В качестве предикатных актантов выступают причастия будущего времени на -ха, обозначающие ответные действия посредника, события, которые должны возникнуть в результате волевого воздействия. Как мы уже говорили, выражение семы волевого воздействия связано с дистантной каузацией, потому что добавляется посредник, на которого оказывается данное воздействие. Поэтому естественно то, что такие каузативные конструкции обозначают дистантную каузацию. Ср.:
(12) Нам-да нэгэ угэ угэ-х-ые гуй-нам.
Я^АТ одно слово дать-РСРиТ АСС просить-CAUS-PRS. SG.1. -'Я прошу дать мне слово' [ЭКБЯ, Ц. Дон. Хиртэhэн hара, 1932].
(13) Оро-жо hуу-х-ые-мни зубш-ее-гыт!
Зайти-^ сесть-РСРиТ-АСС^.1 разрешить-CAUS-IMR -'Разрешите сесть!'
В подобных каузативных конструкциях дистантная каузация выражается довольно ярко и лежит на поверхности. Действие, задуманное каузатором, скорее всего, не произойдет без участия третьего лица-посредника, который должен дать разрешение, позволение каузатору для реализации события. Поэтому межБиблиографический список
ду каузируемым действием и каузированным событием будет некоторый временной разрыв, свойственный дистантной каузации. Для получения разрешения или отказа требуется определенное время и участник-посредник.
Таким образом, в бурятском языке семантические типы каузации получают различное выражение. Так, контактная каузация реализуется в монопредикативных конструкциях при помощи лексических и морфологических каузативов с суффиксами га, -гаа, -ха, -хаа, -аа. Дистантная каузация здесь выражается при участии морфологических средств и полипредикативных конструкций с вершинным (матричным) каузативом. Также приходим к выводу, что типы каузации связаны с семантикой каузативного глагола. Лексические и морфологические каузативы физического и эмоционального воздействия реализуют значение контактной каузации, а дистантная каузация связана с волевым воздействием, выражающимся при помощи морфологических каузативов и собственно глаголов волевого воздействия, которые участвуют в полипредикативных конструкциях. Также исследование показало, что в бурятском языке одним из регулярных средств выражения дистантной каузации являются суффиксы морфологических каузативов -уул и -лга, а также двойная каузация.
Условные обозначения грамматических значений в глоссах
ACC - винительный падеж; CAUS - каузативный глагол; ^ - деепричастие; DAT - дательный падеж; GEN - родительный падеж; FUT - будущее время; IMP - повелительное наклонение; INS - инструментальный падеж; NEG - отрицание, NOM - номинатив; PCFUT - причастие будущего времени; PRS - настоящее время / PST - прошедшее время; REFL - рефлексив; SG - единственное число.
1. Недялков В.П. О связи каузативности и пассивности. Ученые записки Башкирского государственного университета, XXI. Серия филологических наук. 1964; № 9: 301 - 310.
2. Недялков В.П., Сильницкий ГГ. Типология каузативных конструкций. Морфологический каузатив. Под редакцией А.А. Холодовича. Ленинград: Наука, 1969.
3. Иванов М.Ю. Каузативизация и предельность. Исследования по глагольной деривации: сборник статей. Москва: Языки славянских культур, 2008.
4. Баклагова Ю.В. Семантика контактных и дистантных каузативов (на материале русского и немецкого языков). Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 2: Филология и искусствоведение. 2009; № 1: 99 - 102.
5. Shibatani M. The Grammar of Causative Constructions: A Conspectus. Syntax and Semantics 6. 1 - 40. New York: Academic Press, 1976.
6. Дадуева Е.А., Харанутова Д.Ш. Социативная каузация в бурятском языке. Oriental Studies. 2019; № 5 (45): 966 - 973.
7. Comrie B. Language Universals and Linguistic Typology. Oxford, 1981.
8. Comrie B. The Syntax of Causative Constructions: Cross-Language Similarities and Divergences. The grammar of causative constructions (Syntax and Semantics 6). New York: Academic Press, 1976: 261 - 312.
9. Дадуева Е.А. К вопросу о морфологических средствах выражения каузативных глаголов в бурятском языке. Вестник Северо-Восточного федерального университета имени М.К. Аммосова. 2019; № 5 (73): 69 - 76.
10. Shibatani M., Pardeshi P. The causative continuum. In The Grammar of Causation and Interpersonal Manipulation (Typological Studies in Language). Amsterdam: John Benjamins, 2002; Vol. 48: 85 - 126.
11. Дадуева Е.А. Каузативные конструкции с глаголами волевого воздействия в бурятском и русском языках. Сибирский филологический журнал. 2020; № 1: 267 - 277.
References
1. Nedyalkov V.P. O svyazi kauzativnosti i passivnosti. Uchenye zapiski Bashkirskogo gosudarstvennogo universiteta, XXI. Seriya filologicheskih nauk. 1964; № 9: 301 - 310.
2. Nedyalkov V.P., Sil'nickij G.G. Tipologiya kauzativnyh konstrukcij. Morfologicheskijkauzativ. Pod redakciej A.A. Holodovicha. Leningrad: Nauka, 1969.
3. Ivanov M.Yu. Kauzativizaciya i predel'nost'. Issledovaniya poglagol'nojderivacii: sbornik statej. Moskva: Yazyki slavyanskih kul'tur, 2008.
4. Baklagova Yu.V. Semantika kontaktnyh i distantnyh kauzativov (na materiale russkogo i nemeckogo yazykov). Vestnik Adygejskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 2: Filologiya i iskusstvovedenie. 2009; № 1: 99 - 102.
5. Shibatani M. The Grammar of Causative Constructions: A Conspectus. Syntax and Semantics 6. 1 - 40. New York: Academic Press, 1976.
6. Dadueva E.A., Haranutova D.Sh. Sociativnaya kauzaciya v buryatskom yazyke. Oriental Studies. 2019; № 5 (45): 966 - 973.
7. Comrie B. Language Universals and Linguistic Typology. Oxford, 1981.
8. Comrie B. The Syntax of Causative Constructions: Cross-Language Similarities and Divergences. The grammar of causative constructions (Syntax and Semantics 6). New York: Academic Press, 1976: 261 - 312.
9. Dadueva E.A. K voprosu o morfologicheskih sredstvah vyrazheniya kauzativnyh glagolov v buryatskom yazyke. Vestnik Severo-Vostochnogo federal'nogo universiteta imeni M.K. Ammosova. 2019; № 5 (73): 69 - 76.
10. Shibatani M., Pardeshi P. The causative continuum. In The Grammar of Causation and Interpersonal Manipulation (Typological Studies in Language). Amsterdam: John Benjamins, 2002; Vol. 48: 85 - 126.
11. Dadueva E.A. Kauzativnye konstrukcii s glagolami volevogo vozdejstviya v buryatskom i russkom yazykah. Sibirskij filologicheskij zhurnal. 2020; № 1: 267 - 277.
Статья поступила в редакцию 14.07.20
УДК 81'373'47
Ostanina M.A., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Department of Foreign Languages and Methods of Teaching, Gorno-Altaisk State University
(Gorno-Altaisk, Russia), E-mail: [email protected]
ON THE QUESTION OF EUPHEMISMS AMONG INTERJECTIONS. The research studies development of ways of mitigating the meaning of taboo words in speech by means of euphemisms. The language material is presented by a class of Russian words that symbolically are called as the ones that start with the letter Ё and a class of English euphemistic corruptions of religious vocatives Jesus, Christ, God and Lord. The collected interjections from English reveal a numerous group of exclamations of surprise, based on the vocatives Jesus and God, which have become very popular at least since 19 century up to the present time. The author highlights the way the interjection d'oh is formed and pronounced in modern English. The work shows that the Russian Ё-exclamations all tend to have the first phoneme resembling the first phoneme of their producing word. The cases of the English euphemisms show that they tend to keep either the first or the last phoneme of their producing words (god > gosh, lord > losh; god's > Odd's >'s /z/).
Key words: deiconization of interjections, euphemistic interjections, ways to translate interjections, English interjection d'oh, taboo words from religious sphere, linguistic means to represent surprise.
М.А. Останина, канд. филол. наук, доц., Горно-Алтайский государственный университет, г. Горно-Алтайск,
E-mail: [email protected]
К ВОПРОСУ О ПРОЦЕССЕ ЭВФЕМИЗАЦИИ СРЕДИ МЕЖДОМЕТИЙ
Исследование посвящено вопросу развития эвфемистического употребления лексических единиц языка с намерением носителей избежать в речи слов-табу. Языковым материалом явился класс междометий на «ё» в русском языке и класс восклицаний религиозных обращений Jesus, Christ, God и Lord и их эвфемистических эквивалентов. Собранный языковой материал английского языка отражает богатую продуктивность восклицаний со значением удивления Jesus и God c середины 19 века по настоящее время. Рассмотрен способ образования и особенность произнесения междометия d'oh в современном английском языке. Работа показала, что если в русском языке единицы класса ё-междометий образуются по принципу сохранения первой фонемы в составе новообразования, то в английском языке в процессе эвфемизации восклицаний, основанных на обращении к богу, отсылка к производящему слову на уровне звучания может заключаться как в сохранении первой фонемы или первых нескольких фонем (god > gosh, lord > losh), так и последней фонемы из состава производящего слова (god's > Odd's > 's /z/).
Ключевые слова: деиконизация междометия, эвфемистические междометные обороты, способ перевода междометий, английское междометие d'oh, слова табу из религиозной сферы, средства выражения удивления.
Занимая периферийную зону в лексическом фонде любого языка, междометия по способу образования демонстрируют полярные процессы. В зависимости от того, какой путь развития проходят междометные единицы, они могут быть результатом первичной или вторичной номинации.
Образованные из некоторого простейшего звукового комплекса восклицания типа уф! и ах! в той или иной мере могут считаться невербальными средствами в силу того, что их значения не соотносятся с каким-либо денотатом, они не обладают семантическими валентностями, а значит, не управляются и не могут управлять другими единицами языка, что делает их роль в высказывании в семантическом и синтаксическом планах исключительно иной. Функциональные характеристики таких междометий в высказывании напоминают остаточные явления доязыкового этапа развития человеческой речи. Неудивительно, что мы отмечаем иной раз некую «оправданную бездейственность» переводчика при переводе междометий с одного языка на другой при виде в тексте междометий-возгласов: их языковой перевод может заключаться лишь в фонематической транслитерации. Именно так поступили составители грамматики алтайского языка при переводе отдельных предложений с алтайского на русский для иллюстрации языковой специфики восклицаний ^о-о-о, ий-й, энем дейин (К. Телёсов) Дьо-о-о, ий-й, мама, скажу-ка я'; Ых-ых! Канайдар оны, чыбыктаар эмес Ых-ых, ну что с ним поделаешь, не стегать же розгами!' [1, с. 450, 453]). Эти примеры отражают то же сходство в части языков и культур, о котором А. Вежбицкая рассуждает на примере становления детских высказываний [2, с. 43 - 44].
Однако, как показывает языковой опыт человечества, в процессе развития своей семантики результатом вторичной номинации междометия могут порождать новые полноценные языковые единицы (ойкать, фыркать), деикони-зирясь, занимают важное место в лексическом инвентаре языка, «обрастают» сложными семантическими связями с его понятийными категориями.
Образование междометий из полноценных лексических единиц в языке, таким образом, - некий обратный процесс от единицы с четким сигнификатом к новой междометной единице с набором семантических компонентов, выражающих лишь эмоциональное состояние говорящего. Такие единицы десемантизируются, лишаются грамматических валентностей, становятся средствами выражения отношения говорящего к ситуации. С одной стороны, мы говорим о максимальном сужении денотативного значения, с другой стороны, отмечаем «полное участие» таких единиц в передаче того, как говорящий видит, трактует, воспринимает и относится к явлению действительности - удивляется, боится, возмущается, протестует и т.п.
Рассмотрим далее примеры образования междометий в результате утраты словами их исходного значения в современном русском и английском языках, связанные с процессом эвфемизации. Мы будем исходить из того, что при эвфемистическом употреблении лексической единицы отсылка к производному объекту входит в состав значения. Функция же эвфемистического употребления лексической единицы заключается в стремлении избежать прямого называния объекта, а значит, его значение отдаляется от непосредственного указания на объект «под запретом». Отметим, что эвфемизация возможна лишь при развитии у междометия вторичной номинации.
Как правило, среди междометий в языках мы находим такой класс единиц, которые относятся к табуированным. Языковая осторожность с таким классом единиц явилась результатом образования «около-слов»: носители языка осознают связь производного слова с производящим и предпочитают не называть вещи своими именами («loath to 'call a spade a spade'» у Дж. Гринёфа и Дж. Киттреджа [3, с. 300]. В речи носителей русского языка к эвфемистическим междометиям, заменяющим восклицания-табу на «ё», относится целый класс слов и выражений (начинающихся с фонем /ё/, /е/, /я/): ё-моё, ёшкин кот, японский городовой, ёперный театр, ёперный сарай, Ёшкар-Ола, ёпсель-мопсель, ёксель-моксель, ёшки-карашки, ядрён батон, ядрён корень, ядрёна вошь, ядрёна-зелёна, ядрё-на-матрёна, ёж тебя наколи, ёк-макарёк, якарь-макарь, ёкарный бабай, ёкэ-лэмэнэ, ёпэрэсэтэ, ёлки зелёны, ёлки точёные, ёлки-моталки, ёлки-палки лес густой, ёлы-палы, ёхтар малахай и др.
В английском языке к междометному новообразованию в результате эвфемизации можно отнести междометия d'oh! и jeez. Междометие d'oh! образовалось в результате сращений двух самостоятельных междометий damn* и oh («звездоч-
ка» указывает на степень выразительности ругательства, которая ранжируется от одной (*) до пяти (*****)): d[amn[] + oh > d'oh.
В речи носителей английского языка обращение Jesus! - 'Иисусе!', утратив вокативную функцию, давно стало восклицанием Jesus! - 'Господи!'. Сегодня междометие трансформировалось в результате эвфемизации в формы jeez и geez. Эти формы пишутся со строчной буквы, мало напоминают своим графическим и фонетическим обликом производящее слово, читаются одинаково. Другая форма обращения к Христу - Christ! - со временем преобразовалось в форму crikey (отметим выпадение h в написании). Она датируется 1838 годом [4], на сегодняшний день в английском языке считается устаревшим междометием [5]. Эвфемизмы jeez и crikey отсылают к разным состояниям говорящего: jееz передает удивление, недовольство или раздражение, а crikey - только удивление.
Имеются и более ранние эвфемизмы для восклицания Jesus. Американские ученые конца 19 - начала 20 века Джеймс Гринёф и Джордж Л. Киттредж отмечают следующие характерные английской речи своего времени эвфемистические формы для Jesus: gee whillikins, Jerusalem, Jerusalem crickets и gee whiz. Также авторами указывается ряд междометий, произошедших в результате «затушевывания» восклицания God: Godfrey, goodness, goodness gracious и звучащие как ругательства gosh, golly, gorry [3, с. 304], а также gad в междометии by gad [ibid., с. 34]. Несложно заметить, что перечисленные новообразованные лексемы, заменяющие формы обращения к богу, начинаются с тех же фонем, что и их производящие - /dj/ и /д/, так же как и /к/ в случае с crikey.
Другой тип образования восклицаний связан с сохранением слоговой формы и структуры самого выражения обращения к богу. Так, междометное высказывание, имеющее значение удивления или возмущения, the losh preserve me восходит к 18 веку, где losh восходит к Lord [ibid.].
Дж. Гринёф и Дж. Киттриедж приводят еще один ряд междометий, где сохраняется краткая гласная /о/ и один слог как в god: cox, cock и odd's: Cox my passion, by Cock, by cock and pie, Cock's bones, Odd's bodkins (< little body), Odd's pitikins (< pity), Odd's my life, Sdeath ('s < Odd's < god's), 'slife, zounds (< Odd's wounds) [ibid., с. 34, 304]; см. также zounds and blood, zounds and death; swounds > sounds > zounds > zoons [6]. Самые ранние примеры с междометием zounds на сайте Green's Dictionary of Slang датируются концом 16 века.
К вариантам эвфемизмов, заменяющих восклицание Jesus, также относятся geemininy willikinazzy, geewhilligins, gee willikers (whillikers, whillickers), gee whilligers, geewhizzly, gee whizzserkins, gee wittikins, gee willakers, geewhitakers (geewhittakers), gewellekens, gewillikens, gewhillitins, g whizzikers, jeewillikens, jewhackity, jewhitiker, jimminy whillikins. Эти восклицания на сайте словаря Green's Dictionary of Slang относятся преимущественно к американскому молодежному сленгу [ibid.]. На сайте приводятся примеры их употреблений как средства выражения удивления, начиная с 1850 года.
Отдельные примеры среди вариантов приведенных нами английских междометных оборотов напоминают по форме имена (pitikins, whillikins, wittikins). Это же явление наблюдается и при образовании эвфемистических восклицаний в русском (ср., ёк-макарёк, ёхтар малахай). Это особенность сближает междометные высказывания с вокативами.
Стоит заметить, что прагматическое значение восклицаний, казалось бы, схожих по своей форме, в разных культурах может существенно отличаться. Поясним нашу мысль через сравнение междометных оборотов в примерах из статьи А.А. Купцовой [7, с. 98], имеющих в составе единицу со значением бога и выражающих раскаяние и печаль - Великий боже, что же мы натворили (В. Пикуль); Боже праведный, до чего я дожил! (А.С. Пушкин). Форма этих междометных образований совпадает с английским выражением Christ almighty**, которое далеко не является нейтральным или возвышенным, а является ругательством [8, с. 226].
Вернемся к междометию d'oh. Является ли это новообразование единицей, принижающей стиль речи, если самое оно образовано от ругательного damn*? «Кембриджский словарь» дает следующее значение с пометой "informal": 'said when you feel stupid, usually after doing something silly, or to show that you think what someone else has done or said is stupid' [5]. Онлайн-словарь Written Sound
отсылает к герою Гомеру из мультсериала «Симпсоны», в речи которого это междометие стало звучать так часто, что послужило его широкому распространению у американцев: 'interjection used to express sudden recognition of a foolish blunder or an ironic turn of events, popularized by The Simpsons TV cartoon series, in which main character Homer uses it often' [9].
Речевое стремление произнести изначальное ругательное damn в эвфемизме d'oh ярко выражено в аспирированном /dh/. Продолжительная смычка с некоторой задержкой и резкое ее размыкание - характерные артикуляционные признаки аллофона d. Заметно напряжение губ и огубление при артикуляции дифтонга. Отличительная особенность произнесения этого междометия даже стало объектом торговой марки компании «20-й век Фокс».
Итак, одним из способов пополнения фонда междометий в языке в целом является эвфемизация. Если коснуться сферы религии, то восклицания, образованные от форм обращения к богу в английском языке, составляют богатую почву для исследований. В процессе изменения таких обращений, как Jesus! God! мы обнаруживаем в первую очередь намеренное звуковое искажение слова, когда, чаще всего, у производной единицы сохраняется первая фонема или слоговая структура. Однако при сравнении материала русского и английского языков мы можем судить о том, что в английском языке в процессе эвфемизации отсылка к производящему слову на уровне звучания может заключаться не только в сохранении первой фонемы или нескольких первых фонем (god > gosh, lord > losh), но
Библиографический список
также и в сохранении последних фонем из состава производящего слова (God's > Odd's > 's /z/, как в zounds).
В случае сохранения слова, требующего завуалированности, к эвфемистическому междометию может добавляться слово, исключающее его из сферы религии. Ярким примером служит восклицание Jerusalem crickets!, образованное от композита Jerusalem cricket (лат Stenopelmatus) в значении 'ложнокузнечик', или возникающая отсылка у слова cock к птице, при употреблении после него названия другой птицы - magpie (by God > by cock > by cock and pie, где pie < magpie - 'сорока', а cock приобретает значение 'петух').
Отметим, что среди способов эвфемизации мы наблюдаем два процесса: не только звуковое (фонетическое) искажение слова производной, но и графическое преобразование. Последнее заключается в намеренном нарушении орфографической нормы (опущение буквы, нарушение облика диграфа: Christ > crikey; замена букв: jeez > geez) или, наоборот, восполнении «недостающей» нормы в добавленных / придуманных частях междометия (добавление буквы, диграфа: gewillikens > gewhillikens). Все эти способы подчинены главной цели -снять табу на употребление единицы, заимствованной из сферы религии, для использования ее в обыденной речи за счет звуко-графического преобразования. Наличие же большого числа междометных единиц с эвфемистическим употреблением некогда бывших религиозных вокативов - явление разговорного стиля речи, которому всегда было свойственно быть эмоциональным.
1. Грамматика современного алтайского языка: монография. Горно-Алтайск: НИИ алтаистики имени С.С. Суразакова, 2017.
2. Вежбицкая А. Семантические универсалии и базисные концепты. Москва: Языки славянских культур, 2011.
3. Greenough J.B., Kittredge G.L. Words and their ways in English speech. London: Macmillan, 1907.
4. Online Etymology Dictionary. Available at: https://www.etymonline.com/search?q=crikey
5. Cambridge Dictionary online. Available at: dictionary.cambridge.org
6. Green's Dictionary of Slang. Available at: https://greensdictofslang.com/entry/l6ikj6q
7. Купцова А.А. Формы звательного падежа слов Бог и Господь в междометных образованиях русского языка. Вестник Бурятского государственного университета. 2009; № 10: 97 - 101.
8. Carter R., McCarthy M. Cambridge Grammar of English. A comprehensive guide. Cambridge University Press, 2006.
9. Written Sound. Onomatopoeia Dictionary. Available at: https://www.writtensound.com/index.php?term=laughter
References
1. Grammatika sovremennogo altajskogo yazyka: monografiya. Gorno-Altajsk: NII altaistiki imeni S.S. Surazakova, 2017.
2. Vezhbickaya A. Semanticheskie universalii i bazisnye koncepty. Moskva: Yazyki slavyanskih kul'tur, 2011.
3. Greenough J.B., Kittredge G.L. Words and their ways in English speech. London: Macmillan, 1907.
4. Online Etymology Dictionary. Available at: https://www.etymonline.com/search?q=crikey
5. Cambridge Dictionary online. Available at: dictionary.cambridge.org
6. Green's Dictionary of Slang. Available at: https://greensdictofslang.com/entry/l6ikj6q
7. Kupcova A.A. Formy zvatel'nogo padezha slov Bog i Gospod' v mezhdometnyh obrazovaniyah russkogo yazyka. Vestnik Buryatskogo gosudarstvennogo universiteta. 2009; № 10: 97 - 101.
8. Carter R., McCarthy M. Cambridge Grammar of English. A comprehensive guide. Cambridge University Press, 2006.
9. Written Sound. Onomatopoeia Dictionary. Available at: https://www.writtensound.com/index.php?term=laughter
Статья поступила в редакцию 09.08.20
УДК 811
Avakova M.L., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, English Language and Professional Communication Department, Pyatigorsk State University
(Pyatigorsk, Russia), E-mail: [email protected]
Budnyaya O.N., Cand. of Sciences (Pedagogy), senior lecturer, English Language and Professional Communication Department, Pyatigorsk State University
(Pyatigorsk, Russia), E-mail: [email protected]
META-DISCOURSE MARKERS AS MEANS OF IMPLEMENTING THE CATEGORY OF PERSUASION IN ENGLISH LEGAL DISCOURSE. The purpose of the article is to study and characterize meta-discourse markers as a tool for implementing the category of persuasion in English-language judicial discourse. The authors analyze the problem and justify the relevance of the research. The article highlights and describes the main approaches to the study of meta-discourse in linguistic science, identifies meta-discourse markers in accordance with existing classifications. The main content of the research is the analysis of English-language transcripts of court sessions, in which the most frequently occurring groups of meta-discourse tools are determined on the basis of quantitative and qualitative analysis. The specifics of using certain functional groups of meta-discourse markers are analyzed. The study of legal texts is an important component in the interpretation of legal discourse. It contributes to the expanding the knowledge about the specific features of the language of law.
Key words: English legal discourse, persuasion category, meta-discourse markers, interactive markers, impact markers.
М.Л. Аеакоеа, канд. филол. наук, доц., ФГБОУ ВО «Пятигорский государственный университет», г. Пятигорск, E-mail: [email protected]
О.Н. Будняя, канд. пед. наук, доц., ФГБОУ ВО «Пятигорский государственный университет», г. Пятигорск, E-mail: [email protected]
МЕТАДИСКУРСИВНЫЕ МАРКЕРЫ КАК СРЕДСТВА РЕАЛИЗАЦИИ КАТЕГОРИИ УБЕЖДЕНИЯ В АНГЛОЯЗЫЧНОМ СУДЕБНОМ ДИСКУРСЕ
Целью статьи является изучение и характеристика метадискурсивных маркеров как инструментов реализации категории убеждения в англоязычном судебном дискурсе. Авторами проанализирована степень изученности проблемы и обоснована актуальность проведенного исследования. В статье выделяются и описываются основные подходы к изучению метадискурса в лингвистической науке, выявляются метадискурсивные маркеры в соответствии с существующими классификациями. Основное содержание исследования составляет анализ англоязычных транскриптов судебных заседаний, в которых на основании количественного и качественного анализа определяются наиболее частотно встречающиеся группы метадискур-
