CC BY
14Гражданское право; предпринимательское право; семейное право; международное частное право
DOI 10.47643/1815-1329_2022_6_46
К ВОПРОСУ О ПОНЯТИИ ЦИФРОВЫХ АКТИВОВ В ГРАЖДАНСКОМ ОБОРОТЕ On the issue of the concept of digital assets in civil circulation
САИДОВ Рамик Фаикович,
студент-выпускник Института права ВГУЭС.
690014, Россия, Приморский край, г. Владивосток, ул. Гоголя, 39а.
E-mail: wolker-alien@mail.ru;
SAIDOV Ramik Faikovich,
graduate student of the Institute of Law of the VSUES. 39a Gogol str., Vladivostok, Primorsky Krai, 690014, Russia. E-mail: wolker-alien@mail.ru
Краткая аннотация: Статья посвящена анализу понятия и признаков цифровых активов в гражданском обороте. Автором в заключении настоящего исследования формулируется собственное видение сущности рассматриваемой категории.
АЬв&а&. The article is devoted to the analysis of the concept and features of digital assets in civil circulation. In the conclusion of this study, the author formulates his own vision of the essence of the category under consideration.
Ключевые слова: понятие цифровых активов, гражданский оборот, признаки цифровых активов. Keywords: the concept of digital assets, civil circulation, signs of digital assets.
Статья поступила в редакцию: 25.05.2022
Пожалуй, ни для одного научного деятеля, не является секретом то, что формулирование определения и правопонимания сущности любого из явлений, необходимо начать с рассмотрения и изучения его ключевых признаков. Относительно признаков, присущих цифровым активам, в отечественной правовой науке было написано многое, и проведенный обобщенный анализ специальной научно й литературы, позволяет в качестве ключевых из них считать следующие ниже:
1 Способность обладать имущественной (экономической) стоимостью. Данный признак свидетельствует о том, что само по себе придание любому нецифровому объекту цифровой формы еще не придает такому объекту статус цифрового актива, ведь последний способен при его имущественном обороте приносить финансовую выгоду лицу, являющемуся их владельцем или собственником.
2 Нематериальная природа. Обозначенный признак прямо говорит о том, что любой цифровой актив способен существовать в нематериальной форме, ведь он априори характеризуются истинной информационно-цифровой природой, что, к слову, существенным образом отличает их от, в частности, цифрового делопроизводства, реализуемого на базе органов государственной власти, правоохранительных органов или судов (когда для того, чтобы перевести тот или иной документ в цифровую форму, сначала требуется его отсканировать). Кроме того, это также подтверждается и тем определением термина «цифровые активы», которое было предложено разработчиками проекта федерального закона № № 424632-7 «О внесении изменений в части первую, вторую и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации»: так, здесь они понимались как «технические коды, охватывающие собой различные сочетания символов» [1]. Следовательно, совершенно справедливо будет сказать, что цифровые активы не нуждаются ни в какой материализации, привычной для иных объектов имущественного оборота.
3 Особая цифровая технология разработки его создании. Так, сегодня подавляющее большинство цифровых объектов разрабатываются и создаются при применении такой цифровой технологии как криптография, технической основой практической реализации которой является кодирования (соответственно, и в основе существования каждого цифрового актива лежит специальный, прописанный код, что н свойственной ни одному другому объекту, вовлеченному в имущественный оборот).
4 Способность к собственному имущественному обороту. Последний из приведенных нами признаков цифровых активов, свидетельствует о том, что они могут выступать в качестве объектов гражданского оборота на территории того или иного государства. К слову, такой сущностный признак рассматриваемой категории, пожалуй, является одним из наиболее уязвимы и нестабильных, что связывается со спецификой их законодательного регулирования: так, например, на протяжении длительного периода времени оставались за пределом видения российского законодателя такие цифровые активы как криптовалюта и токены, да и в текущий момент не стихают разговоры о необходимости их запрета и изъятия из имущественного оборота страны (Центральный Банк России связывает такую необходимость с опасностью криптовалюты для финансового состояния обычных граждан, поскольку последние подвергают себя риску потери собственных денежных вложений в криптовалюту по причине того сама по себе криптовалюта имеет явное сходство с финансовыми пирамидами, ведь они напрямую зависят от информационного фонда, а сами криптобиржи зачастую становятся привлекательными для хакерских цифровых атак [2]). В виду чего, представляется необходимым и целесообразным рассматривать данный признак только в контексте законодательной оборотоспособности цифровых активов того или иного государства мира.
Несмотря на то, что данные сущностные признаки цифровых активов весьма хорошо прослеживаются в их сущности, единообразного доктринального подхода к их правопониманию в отечественной юридической доктрине не усматривается по сей день. Так, например, Л.В. Санникова и Ю.С. Харитонова в содержании совместной научно-исследовательской работы предлагают под термином "цифровые активы» понимать «объекты технико-информационной природы, которые представлены в форме данных в двоичном кодированном виде» [3, с. 30]. Достаточно схожую позицию также разделяет и другой отечественный ученый-правовед М.А. Рожкова, которая описывает цифровые активы как «разнообразные объекты, выраженные в электронной форме, способные в случае дозволения со стороны законодателя выступать в качестве объекта имущественного оборота» [4]. Между тем, ни одно из приведенных определений не представляется нам точным и полным, ведь первое вообще не имеет связи с правом, и носит сугубо технический характер, а второй в собственном содержании не описывает приведенные выше сущностные характеристики цифровых активов. Следовательно, ни одно из них недопустимо употреблять для целей настоящего исследования.
Попытку более точно обозначить сущность цифровых активов сделал российский ученый-цивилист В.А. в содержании одной из собственных научных работ, посвященных разработке выбранной темы. Данный автор отмечает, что под цифровыми активами надлежит понимать «объекты гражданских прав, совершение сделок с которыми стало возможным благодаря таким цифровым технологиям как блокчейн и действия распределенного реестра» [5, с. 201]. Представляется, что такое авторское определение в большей степени соответствует вышеназванным критериям, но все же не охватывает собой все признаки, присущие цифровым активам. Кроме того, неверным видится также и предложение указанного автора о том, чтобы определять категорию «цифровые активы» через категорию «объекты гражданских прав», поскольку, как мы уже успели выяснить несколько ранее, далеко не всегда цифровые активы с позиции действующего российского гражданского законодательства того или иного государства может рассматриваться в качестве легально разрешенного объекта имущественного оборота.
Не менее скептически мы относимся и к определениям сущности цифровых активов, предлагаемых за рубежом. Так, в частности, в содержании законопроекта, разработанного и предлагаемого к принятию Комитетом по производным финансовым инструментам и фьючерсному праву Американской ассоциации,
Гражданское право; предпринимательское право; семейное право; международное частное право
термин «цифровые активы» трактуется как «физические активы, существующие в форме электронной записи, на которые устанавливается право собственности» [6]. Как мы видим, в такой формулировке определение термина «цифровые активы» не отвечают тем признакам, которые были рассмотрены нами выше в содержании данного подраздела настоящего исследования, и, помимо прочего, не позволяет отличить его от иных объектов, существующих в электронной форме. В виду этого за основу оно также быть взято не может.
К слову, отсутствует также единство во взглядах ученых на определение правовой природы цифровых активов, и, как следствие, на определение возможного законодательного режима их регулирования. Так, сторонники первого из наиболее распространенных подходов в отечественной цивилистической доктрине (например, А. С. Сергеев) считают, что раз все цифровые активы характеризуются совокупностью одинаковых сущностных признаков, то в отношении них можно распространять единый правовой режим регулирования, обозначив их как специфическую категорию вещей (имущества) [7, с. 107]. В свою очередь, сторонники второго подхода (в частности, А.Даниленков), напротив, считают невозможным на законодательном уровне совершенно одинаково урегулировать одни и те же вопросы относительно разных видов цифровых активов, учитывая их разностороннюю правовую природу, и потому предлагается ими некоторые из них урегулировать как объекты интеллектуальных прав (например, к ним относятся роботы и искусственный интеллект, а также технологии digital art), как имущество (например, криптовалюта); как бездокументарные ценные бумаги (например, токены) [8, с. 89]. Мнение приверженцев второго из приведенных нами подходов представляется куда более верным, ведь каждый цифровых активов, помимо общих признаков, свойственных всем им как видовым понятиям одного общего родового, также характеризуются и совокупностью специфических (частных) признаков, которые позволяют отграничивать один цифровой актив от другого (более подробно о правовой природе непосредственно учетной записи как одного из видов цифровых активов мы поговорим более содержательно и подробно в рамках изложения второй главы настоящего исследования).
Тем самым, оценив и раскрыв сущностные признаки цифровых активов, представляется возможным сформулировать собственное авторское определение данной категории: это объект нематериальной природы, разработанный и созданный при использовании специальных цифровых технологий (например, блокчейн, кодирования, распределенного реестра, других), представляющий экономическую ценность при своем использовании для лиц, в чьей собственности или в чьем владении они находятся, способные выступать объектами гражданского (имущественного) оборота, правовой режим которых не может однородным в силу их различной правовой природы. Именно в подобной формулировке может быть закреплено легальное определение термина «цифровые активы» на законодательном уровне в России.
Таким образом, резюмируя изложенное, сформулируем краткие выводы настоящего исследования:
В текущий момент ни на доктринальном, ни законодательном уровне не имеется единообразного подхода к определению понятия «цифровые активы»: проанализированное нами множество существующих научных точек зрения по данному вопросу свидетельствует собой о том, что все они либо раскрывают понимание цифрового актива как технической категории, в отрыве от права, либо не охватывают все множество сущностных признаков, присущих данному объекту. Все это не позволило нам взять за основу одно из существующих определений термина «цифровые активы», в виду того, что все они не отвечают целям настоящего исследования.
Не имеется также и единства во взглядах ученых-цивилистов и относительно правовой природы цифровых активов, и, как следствия, возможных правовых режимов их регулирования на территории российского государства. Так, приверженцы первой позиции склонны утверждать, что все существующие виды цифровых активов можно считать имуществом (вещами), и потому для всех них допустимо и возможно на законодательном уровне установить единый правовой режим регулирования. В свою очередь, сторонники прямо противоположной позиции, напротив, говорят, что каждый вид цифровых активов обладает собственной, характерной для него правовой природой, и потому одни из них надлежит урегулировать в гражданском обороте как имущество (вещи), другие как бездокументарные ценные бумаги, третьи как объекты интеллектуальных прав. Последний из подходов представляется нам куда более оправданным и обоснованным, как минимум, в силу того, что помимо общих признаков, свойственных всем цифровым активам, каждому из их видов также присущи и специфические (частные) признаки, позволяющие отграничивать один от другого вида цифровых активов.
В этой связи нам представляется необходимым и целесообразным сформулировать собственное авторское видение определения категории «цифровой актив», которое наиболее точно и полно охватывает собой все его сущностные признаки: это объект нематериальной природы, разработанный и созданный при использовании специальных цифровых технологий (например, блокчейн, кодирования, распределенного реестра, других), представляющий экономическую ценность при своем использовании для лиц, в чьей собственности или в чьем владении они находятся, способные выступать объектами гражданского (имущественного) оборота, правовой режим которых не может однородным в силу их различной правовой природы. Именно в подобной формулировке может быть закреплено легальное определение термина «цифровые активы» на законодательном уровне в России.
Библиогра фия:
1 Проект Федерального закона № 424632-7 «О внесении изменений в части первую, вторую и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации» // СПС «КонсультантПлюс». - URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=PRJ&n=170238#nAPID7T3IDfjWpge (дата обращения: 01.02.2022).
2 В России ополчились на криптовалюту // Лента.Ру: [сайт]. - URL: https://lenta.ru/news/2022/01/20/criptzapret/ (дата обращения: 01.02.2022).
3 Санникова Л.В. Цифровые активы как объекты предпринимательского оборота / Л.В. Санникова, Ю.С. Харитонова // Право и экономика. - 2018. - № 4. - С.
25-30.
4 Цифровые активы и виртуальное имущество: как соотносится виртуальное с цифровым // Закон. Ру: [сайт]. - URL: https://zakon.ru/blog/2018/6/13/cifrovye_aktivy_i_virtualnoe_imuschestvo_kak_sootnositsya_virtualnoe_s_cifrovym (дата обращения: 01.02.2022).
5 Лаптев В.А. Цифровые активы как объекты гражданских прав / В.А. Лаптев // Юридическая наука и практика: Вестник Нижегородской академии МВД России. - 2018. - № 2. - С. 159-204.
6 Digital and Digitized Assets: Federal and State Jurisdictional Issues // AMERICANBAR.ORG: [сайт]. - URL: https://www.americanbar.org/content/dam/aba/administrative/business_law/buslaw/commit tees/CL620000pub/digital_assets.pdf (дата обращения: 15.03.2022).
7 Сергеев А.П. Большие данные: в поисках места в системе гражданского права / А.П. Сергеев, Т.А. Терещенко // Закон. - 2018. - № 11. - С. 106-123.
8 Даниленков А. О правовой природе цифровых суррогатов / А. Даниленков // Хозяйство и право. - 2018. - № 8. - С. 83-89.
References:
1 Draft Federal Law No. 424632-7 "On Amendments to Parts One, Two and Four of the Civil Code of the Russian Federation" // SPS "ConsultantPlus". - URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=PRJ&n=170238#nAPID7T3IDfjWpge (date of circulation: 01.02.2022).
2 In Russia, they took up arms against cryptocurrency // Lenta.<url>: [website]. - URL: https://lenta.ru/news/2022/01/20/criptzapret / (accessed: 01.02.2022).
3 Sannikova L.V. Digital assets as objects of entrepreneurial turnover / L.V. Sannikova, Y.S. Kharitonova // Law and economics. - 2018. - No. 4. - pp. 25-30.
4 Digital assets and virtual property: how the virtual correlates with the digital // Law. <url>: [website]. - URL: https://zakon.ru/blog/2018/6/13/cifrovye_aktivy_i_virtualnoe_imuschestvo_kak_sootnositsya_virtualnoe_s_cifrovym (accessed: 01.02.2022).
5 Laptev V.A. Digital assets as objects of civil rights / V.A. Laptev // Legal Science and Practice: Bulletin of the Nizhny Novgorod Academy of the Ministry of Internal Affairs of Russia. - 2018. - No. 2. - pp. 159-204.
6 Digital and Digitized Assets: Federal and State Judicial Issues // AMERICANBAR.ORG : [website]. - URL: https://www.americanbar.org/content/dam/aba/administrative/business_law/buslaw/commit tees/CL620000pub/digital_assets.pdf (accessed: 03/15/2022).
7 Sergeev A.P. Big Data: in search of a place in the civil law system / A.P. Sergeev, T.A. Tereshchenko // Law. - 2018. - No. 11. - pp. 106-123.
8 Danilenkov A. On the legal nature of digital surrogates / A. Danilenkov // Economy and law. - 2018. - No. 8. - pp. 83-89.
