CC BY
224
Am 7universum.com
UNIVERSUM:
ЭКОНОМИКА И ЮРИСПРУДЕНЦИЯ
К ВОПРОСУ О ПОНЯТИИ РЕАБИЛИТИРОВАННОГО В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ РОССИИ
Потетинов Виталий Александрович
заместитель начальника кафедры уголовно-правовых дисциплин Белгородского юридического института МВД России имени И.Д. Путилина
РФ, г. Белгород Е-mail: _ potetinow@mail. ru
ON THE NOTION OF EXONERATE IN CRIMINAL JUSTICE OF RUSSIA
Vitaly Potetinov
Deputy Head of Criminal and Legal Disciplines Chair, Belgorod Law Institute of the Russian Interior Ministry named after I.D. Putilin,
Russia, Belgorod
АННОТАЦИЯ
В статье раскрывается противоречивость и двусмысленность основных понятий института реабилитации в уголовном судопроизводстве России. Высказывается необходимость совершенствования определения
реабилитированного. Автор предлагает включить в понятие
«реабилитированный» два взаимосвязанных этапа: вынесение правового акта о невиновности лица и признание за ним права на компенсационно -восстановительные меры. Поднимается проблема необходимости признания реабилитированными лиц, в отношении которых решение о возбуждении уголовного дела отменено.
Потетинов В.А. К вопросу о понятии реабилитированного в уголовном судопроизводстве в России // Universum: Экономика и юриспруденция : электрон. научн. журн. 2015. № 8(19) . URL: http://7universum.com/ru/economy/archive/item/2485
ABSTRACT
The contradiction and the ambiguity of basic concepts of the Institute of Rehabilitation in criminal justice of Russia are revealed in the article. The necessity to improve the definition of the exonerate is expressed. The author proposes to include two interrelated stages into the concept of exonerate: the pronouncement of a legal act on the person’s innocence and the recognition of his right to compensatory and remedial measures. The issue on the need to recognize the persons as exonerate in relation to whom the decision of institution of a criminal case is canceled.
Ключевые слова: институт реабилитации, понятие реабилитированного, реабилитация, возмещение вреда, несовершенство регламентации, основания реабилитации.
Keywords: Institute of Rehabilitation, concept of the exonerate, rehabilitation, compensation for harm, imperfection of regulation, grounds for rehabilitation.
Законодатель, вводя в уголовном судопроизводстве России институт реабилитации — глава 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской федерации (далее УПК РФ), указал, что реабилитированный — лицо, имеющее в соответствии с УПК РФ право на возмещение вреда, причиненного ему в связи с незаконным или необоснованным уголовным преследованием (п. 35 ст. 5 УПК РФ).
Чтобы говорить, насколько верно считать реабилитированным лицо, которое только обладает вышеуказанным правом, необходимо обратиться к этимологии исследуемого нами понятия.
Определение истинного значения слова поможет нам выявить
противоречия в понятийном аппарате интересующего нас института, сформулировать предложения по его совершенствованию.
Обращаясь к толковым словарям различных авторов, мы видим, что синонимом к слову «реабилитированный» является «восстановленный» [8].
Таким образом, под реабилитированным, следует понимать лицо, в отношении которого все негативные последствия, связанные с определенными обстоятельствами, в рассматриваемом нами случае — незаконным и необоснованным вовлечением в сферу уголовного преследования, устранены.
В связи с чем можно сделать вывод, что смысл «реабилитированного», заложенный законодателем в п. 35 ст. 5 УПК РФ не соответствует его этимологии, позволяет нам утверждать, о несовершенстве и противоречивости понятий исследуемого института в целом и, как следствие, проблемность реализации его норм в правоприменительной практике.
Неоднократно учеными в своих научных исследованиях обосновывалась необходимость введения законодателем такого понятия, как реабилитируемый, лица, в отношении которого вынесен акт о реабилитации и получившее право на компенсационно-восстановительные меры, аргументируя
тем, что реабилитированным лицо может быть только тогда, когда оно полностью будет восстановлено в своих правах, ему будет возмещен по его требованию материальный и компенсирован моральный вред [5, с. 11].
Другие же авторы [2] считают недопустимым такой подход, связанный с расширением понятийного содержания института реабилитации, считая, что если лицо не пожелает воспользоваться правом на компенсационную реабилитацию, не потребует возмещения убытков, то оно
как бы и не реабилитировано. Утверждают, что правовой статус реабилитированного лицо приобретает не после того, как в отношении него прошли все необходимые компенсационно-восстановительные меры, а с момента вступления в законную силу процессуального решения (юридического акта), как раз и дающего в числе прочего право
компенсационного требования, что по своей сути и составляет институт реабилитации.
Вторая точка зрения нам видится более верной и характерной для российского законодательства. Проведенный анализ нормативных актов позволяет нам утверждать, что законодатель связывает факт реабилитации
именно с вынесением в отношении лица, подлежащего реабилитации, определенного юридического акта, который и дает ему право на требование компенсационно-восстановительных мер в последующем.
Закон Российской Федерации от 18 октября 1991 года № 1761-1 (ред. от 30.11.2011) «О реабилитации жертв политических репрессий» [3] указывает на признание лица реабилитированным с момента составления органами внутренних дел либо прокуратуры соответствующего заключения и выдачи заявителям справки о реабилитации (ст. 7—8). Согласно статьи 12 указанного закона, реабилитированные лица восстанавливаются в утраченных ими в связи с репрессиями социально-политических и гражданских правах, воинских и специальных званиях, им предоставляются меры социальной поддержки, возвращаются государственные награды, выплачиваются компенсации в установленном законами порядке.
Аналогичная процедура реабилитации распространяется в отношении репрессированных народов (ст. 3.1 Закона РСФСР от 26.04.1991 № 1107-1).
Классифицируя реабилитации репрессированных народов на территориальную, политическую, социальную, культурную, законодатель одновременно связывает их с правом реабилитированного лица на восстановление его нарушенных прав и возмещения ущерба как реабилитированным народам, так и отдельным гражданам.
Не исключением являются и нормы уголовно-процессуального законодательства России. В части второй статьи 134 УПК РФ законодатель установил условия и основания, при наступлении которых подозреваемого, обвиняемого, подсудимого и осужденного можно считать реабилитированными.
Вынесение оправдательного приговора или прекращение уголовного дела в отношении подсудимого в связи с отказом государственного обвинителя от обвинения; полная или частичная отмена обвинительного приговора суда, с одновременным прекращением уголовного дела в отношении осужденного по основаниям, предусмотренным пунктами 1 и 2 части первой статьи 27
уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации; прекращение уголовного преследования в отношении подозреваемого или обвиняемого, по основаниям, указанным в пункте третьем части второй статьи 133 УПК РФ, а также отмена постановления о применении принудительных мер медицинского характера, как незаконного и обоснованного, законодатель рассматривает в качестве того юридического акта, при вынесении которых лицо считается реабилитированным.
Примечательно в этом плане уголовно-процессуальное законодательство Республики Беларусь. В части второй статьи 357 Уголовно-процессуальный кодекс Республики Беларусь от 16 июля 1999 года № 295-З (ред. 13.07.2012) [7] регламентирует, что оправдание по любому из перечисленных в части первой указанной статьи оснований (отсутствие общественно опасного деяния, предусмотренного уголовным законом; отсутствие в деянии состава преступления; недоказанность участия обвиняемого в совершении преступления) означает признание невиновности обвиняемого и влечет его полную реабилитацию.
Уголовно-процессуальный кодекс Кыргызской Республики (далее УПК КР) от 30 июня 1999 года № 62 (ред. от 10.03.2015) [6] в части второй статьи 316 УПК КР, также признает полную реабилитацию в случае вынесения оправдательного приговора по основаниям указанным в части первой статьи 316 УПК КР. Более того, главой 46 УПК КР регулируется порядок производства по возмещению ущерба, причиненного незаконными действиями суда и органов, осуществляющих производство по уголовному делу. Тем самым законодатель разделил такие институты, как реабилитация и возмещение вреда в порядке реабилитации.
Несомненно, две составляющие уголовно-процессуального института реабилитации: правовой, заключающийся в принятии юридического акта, исключающего дальнейшее уголовное преследование лица, и восстановительный, включающий в себя возмещение всех видов материального вреда и компенсацию морального, — неразрывно связаны
между собой, в связи с чем, по нашему мнению, подлежат регламентации в общих понятиях, регулирующих данный вид отношений и должны рассматриваться в рамках одного института — реабилитация.
В настоящее время не только двусмысленность понятий
реабилитированного, содержащихся в главе 18 УПК РФ, вызывает массу споров в кругу ученых и правоприменителей, но и основания вынесения юридического акта, дающего нам право говорить о реабилитации лица, в отношении которого принято такое решение.
Исходя из идеи реабилитации, а также его законодательной регламентации (п. 34 ст. 5 УПК РФ), данная юридическая категория указывает
на первопричину ее возникновения — незаконность или необоснованность привлечения лица к уголовному преследованию, то есть его невиновность. Суть указанной правовой категории и заключается в первую очередь в непричастности к совершению деяния, признаваемого уголовным законом общественно-опасным и наказуемым.
Для нас считается спорным признание реабилитированным подозреваемого или обвиняемого, в отношении которых прекращено уголовное преследование, по основанию, предусмотренному пунктом пятым части первой статьи 24 УПК РФ — за отсутствием заявления потерпевшего, если дело может быть возбуждено только по его заявлению, а также, например, по основанию, предусмотренному пунктом шестым части первой ст. 27 УПК РФ — ввиду отказа Государственной Думы в даче согласия на лишение
неприкосновенности, тем самым акцентируя внимание на отсутствие предусмотренных частью первой статьи 140 УПК РФ поводов к возбуждению уголовного дела.
Приведенные нами в качестве примера основания, определенные законодателем как реабилитационные, не имеют и не могут иметь ничего общего с такой юридической категорией, как «невиновность». Нельзя исключать, что упомянутые нами категории лиц причастны к совершению преступления, а несоблюдение органом расследования определенных процедур,
не дает подозреваемому (обвиняемому) статуса жертвы несправедливости, необходимости признания его реабилитированным и предоставления ему в связи с этим права компенсационно-восстановительных мер.
Спорным вопросом остается на практике необходимость признания реабилитированным лица, в отношении которого уголовное дело и уголовное преследование не прекращалось по основаниям, предусмотренным частью второй статьи 133 УПК РФ, а постановление о возбуждении уголовного дела отменено как незаконное или необоснованное органом расследования, надзирающим прокурором или судом.
Уголовно-процессуальное законодательство, предусматривает пунктами 2 и 2.1 статьи 39 УПК РФ право руководителя следственного органа отменять не только незаконные и необоснованные постановления следователя подчиненного следственного органа, но и постановления, вынесенные должностными лицами других органов расследования, находящихся в производстве руководимого им следственного органа.
Пункт шестой статьи 37 УПК РФ дает право прокурору отменять незаконные и необоснованные постановления дознавателя, а суд в судебном порядке рассмотрения жалоб, предусмотренном статьей 125 УПК РФ, может признать незаконным решение соответствующего должностного лица и обязать его устранить соответствующее нарушение.
Практическими работниками правоохранительных органов, а также надзирающими за ними должностными лицами довольно часто используется предусмотренная уголовно-процессуальным законодательством возможность отмены решения о возбуждении уголовно дела. Причем возможность отмены постановления о возбуждении уголовного дела как незаконного или необоснованного нормами уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации не ограничивается ни временным промежутком, ни объемом выполненных следственных действий между принимаемыми решениями.
Бесспорно, что к тому моменту, когда решение о возбуждении уголовного дела будет признано незаконным, необоснованным и отменено, лицо
подвергается уголовному преследованию. Оно может быть задержано по подозрению в совершении преступления, в отношении него применяются меры процессуального принуждения и пресечения, происходит иным образом ограничение гарантированных Конституцией РФ прав и законных интересов.
Показательным примером тому может служить уголовное дело, возбужденное в СУ УМВД России по Белгородской области по признакам состава преступления, предусмотренного частью 1 статьи 201 УК РФ, законность и обоснованность которого в порядке ст. 125 УПК РФ обжаловали гр. П. и его защитник.
В обоснование своих доводов, заявитель утверждал об отсутствии законных оснований для возбуждения уголовного дела (отсутствие признаков преступления). Заявитель указывал, что для возбуждения уголовного дела по признакам рассматриваемого преступления, установление конкретного лица, исполняющего управленческие функции в коммерческой организации, использовавшего свои полномочия вопреки законным интересам этой организации, является обязательным.
Из обжалованного постановления следовало, что уголовное дело возбуждено в отношении неопределенного круга лиц, что влечет за собой необоснованное подозрение всех должностных лиц коммерческой организации.
С учетом изложенных доводов заявителя, суд своим определением признал незаконным и необоснованным постановление следователя о возбуждении уголовного дела и обязал руководителя следственного органа устранить допущенное нарушение закона [1]. Постановление о возбуждении уголовного дела руководителем следственного органа отменено. Можно только представить, каков объем следственных и процессуальных действий был выполнен более чем за два года его расследования, в том числе и ограничивающих и нарушающих права заявителя.
Несомненно, наступление указанных негативных последствий влечет за собой предусмотренную гражданским законодательством (ст. 1070 ГК РФ)
обязанность государства возместить за счет казны вред, причиненный гражданину.
Сможет ли реализовать свое право лицо, невиновно вовлеченное в данных случаях в уголовное преследование в порядке реабилитации? Опираясь на практический опыт, с уверенностью можно сказать, что нет. Законодатель в статье 133 УПК РФ регламентировал исчерпывающий перечень условий и оснований, во-первых, дающий право на реабилитацию, а во-вторых, предоставляющий ему право на возмещение вреда, связанного с незаконным и необоснованным уголовным преследованием.
Признавая за лицом право на реабилитацию в соответствии со статьей 134 УПК РФ, суд в приговоре, постановлении, определении, а дознаватель и следователь в постановлении признают за лицом, в отношении которого принято решение, право на реабилитацию.
Как мы видим в вышеуказанном примере ни судебная коллегия в апелляционном определении, ни руководитель следственного органа в постановлении, отменяя решение следователя о возбуждении уголовного дела, не признали за заявителем права на реабилитацию.
В данном случае актуальны высказывания Н.А. Колоколова: « ... путь от теории реабилитации незаконно подвергнутых уголовной репрессии к практике долг и извилист. Зачем нужен закон, если есть мудрый правоприменитель» [4].
Подводя итог сказанному, можно сделать вывод, что первоочередным и решающим в понятии реабилитированного должно определять наличие юридического акта, дающего лицу, без вины привлеченному к уголовной ответственности, право на возмещение вреда.
С учетом сказанного, предлагаем изложить пункт 35 статьи 5 УПК РФ в следующей редакции: «Реабилитированный — лицо, признанное
официальным юридическим актом невиновным в инкриминируемом ему преступлении и получившее право на предусмотренные в установленном законом порядке компенсационно-восстановительные меры».
О невиновности лица можно говорить при вынесении оправдательного приговора, прекращения уголовного дела или уголовного преследования в связи с отсутствием события преступления, состава преступления в совершенном деянии, а также непричастности подозреваемого, обвиняемого, подсудимого или осужденного к совершению преступления, иными словами — реабилитирующие основания.
Список литературы:
1. Апелляционное определение Судебной коллегии по уголовным делам Белгородского областного суда, дело № 22-1327/2013.
2. Гаврилюк Р.В. О противоречиях в нормативном регулировании юридической и компенсационной составляющих института реабилитации в российском уголовном процессе // Юридический мир. — 2007. — № 6. — С. 77—80.
3. Закон Российской Федерации от 18 октября 1991 года № 1761-1 (ред. от 30.11.2011) «О реабилитации жертв политических репрессий» / [Электронный ресурс]. — Режим доступа: URL: http://base.consultant.ru/ (дата обращения: 25.06.2015).
4. Колоколов Н.А. Интервью: Право на реабилитацию есть, а вот закон
не позволяет / [Электронный ресурс]. — Режим доступа: URL:
http://forumyuristov.ru/showthread.php?t=8813
5. Орлова М.В. Институт реабилитации в уголовном процессе: дис. ... канд. юрид. наук. — М., 2006.
6. Уголовно-процессуальный кодекс Кыргызской Республики (далее УПК
КР) от 30 июня 1999 года № 62 (ред. от 10.03.2015) / [Электронный ресурс]. — Режим доступа: URL: http://
www.online.adviser.kg/Document/?doc_id=30241915 (дата обращения: 23.06.2015).
7. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Беларусь от 16 июля
1999 года № 295-З (ред. 13.07.2012) / [Электронный ресурс]. — Режим доступа: URL:
http://www.legalaid.ge/cms/site_images/UNDP%20brochures/rus/CPC_RUS.pd f (дата обращения: 23.06.2015).
8. Ушаков Д.Н. Большой толковый словарь современного русского языка (онлайн версия) / [Электронный ресурс]. — Режим доступа: www.classes.ru (дата обращения: 21.05.2015).
