CC BY
80
© В.А. Леонтьевский, 2004
К ВОПРОСУ О КОНСТРУИРОВАНИИ ПРИМЕЧАНИЙ К СТАТЬЯМ ОСОБЕННОЙ ЧАСТИ УК РФ, СОДЕРЖАЩИХ НОРМЫ ОБ ОСВОБОЖДЕНИИ ОТ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ
В.А. Леонтьевский
Институт освобождения от уголовной ответственности является весьма востребованным в практической деятельности правоохранительных органов, поскольку посредством такого освобождения могут решаться задачи, стоящие перед уголовным правом. Немаловажную роль в этом играют специальные виды освобождения, предусмотренные рядом примечаний к статьям Особенной части УК РФ (далее — УК). Посредством специальных видов освобождения от уголовной ответственности лицо стимулируется к прекращению преступного состояния, предотвращается совершение новых преступлений самим субъектом, преступное поведение других лиц, наступление тяжких последствий уже содеянного. Конструирование специальных оснований освобождения от уголовной ответственности должно осуществляться таким образом, чтобы не «блокировать» решение указанных задач. К сожалению, не всегда данное требование учитывается законодателем.
Так, не вполне удачной представляется регламентация в уголовном законе некоторых условий освобождения от уголовной ответственности. Это имеет отношение, в частности, к специальным видам такого освобождения. В ряде примечаний к статьям Особенной части УК в качестве условия освобождения от уголовной ответственности за преступления, предусмотренные этими статьями, называется отсутствие в действиях лица признаков иного состава преступления (примечания к ст. 126, 205, 206, 208, 222, 223, 275 УК)1. На первый взгляд может показаться, что совершение лицом любого другого преступления, как связанного с указанным в соответствующей статье, так и не связанного с ним, исключает применение того или иного примечания. В литературе уже отмечено, что субъект, добровольно или по требованию властей освободивший заложника, не может быть освобожден от уголовной ответственности на
основании примечания к ст. 206 УК РФ, в частности, если он совершил дополнительное преступление в отношении заложника или если захват сопровождается преступными действиями, которые сформулированы законодателем как квалифицирующие признаки: насилие, опасное для жизни и здоровья и т. д.2 Но имел ли в виду законодатель именно это? Вряд ли. Подобное толкование не учитывает смысла и направленности норм о специальных видах освобождения от уголовной ответственности. Думается, что в соответствующих примечаниях просто неудачно позаимствованы формулировки статьи, посвященной добровольному отказу от совершения преступления (ст. 31 УК). Как представляется, оговорив указанное условие, законодатель тем самым стремился подчеркнуть, что лицо освобождается не за все совершенные им преступления, а лишь за то, которое предусмотрено статьей, содержащей соответствующее примечание. На такое понимание соответствующих норм ориентирует судебные инстанции и Верховный Суд РФ.
12 июня в г. Кумертау было совершено покушение на убийство Нестерова. Знакомые Нестерова — Ф., Ш. и другие лица — с целью выяснения виновных в покушении на Нестерова вступили в преступный сговор с целью похищения Толстых, который, по их мнению, был причастен к преступлению и мог дать информацию. Для этого 29 июня 1994 г. они приехали к месту работы Толстых и, угрожая ему двумя ножами, посадили в автомобиль «Нива», управляемый Ш., привезли к дому № 31 по улице Ломоносова, завели в подвал, где пытались выяснить, кто виновен в покушении на Нестерова. Не получив интересующих сведений, Ф. и Ш. стали бить Толстых металлическими прутами по различным частям тела, причиняя ему особую боль, а соучастник (находящийся в розыске) наносил удары кулаками по лицу. В результате продолжительно-
го избиения Толстых были причинены менее тяжкие телесные повреждения. После этого Толстых был отпущен.
15 февраля 1996 г. Верховный Суд республики Башкортостан осудил Ф. и Ш. по ч. 2 ст. 125.1 УК РСФСР. В кассационном порядке приговор оставлен без изменения. Заместитель Председателя Верховного Суда РФ в протесте поставил вопрос о переквалификации действий осужденных Ф. и Ш. с ч. 2 ст. 125.1 УК РСФСР на ч. 2 ст. 109 УК РСФСР. Президиум Верховного Суда РФ 4 марта 1998 г. протест удовлетворил, указав следующее. Согласно примечанию к ст. 126 УК РФ, введенному в действие с 1 января 1997 г., лицо, добровольно освободившее похищенного, освобождается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления. В материалах дела установлено, что Ф. и Ш. похитили Толстых и привезли его в подвал дома, где в течение длительного времени избивали потерпевшего, причинив ему менее тяжкие телесные повреждения. При этом каких-либо условий, связанных с его освобождением не выдвигали. Имея реальную возможность незаконно удерживать потерпевшего, осужденные отпустили его, то есть добровольно освободили. При таких обстоятельствах Ф. и Ш. должны нести ответственность за преступления, сопряженные с похищением, а не за похищение. Поскольку Ф. и Ш. путем истязания причинили Толстых менее тяжкие телесные повреждения, их действия надлежит переквалифицировать на ч. 2 ст. 109 УК РСФСР (по УК РФ — ч. 2 ст. 112)3.
Аналогичным образом толкуется данное условие и в том случае, когда основанием освобождения от уголовной ответственности выступает добровольная сдача предметов, запрещенных к обороту.
Так, П. незаконно хранил дома обрез и два патрона. Впоследствии он с использованием обреза совершил покушение на убийство. Задержанный по подозрению в совершении преступления, П. добровольно сообщил органам следствия о месте нахождения обреза. Лицо, которому П. передал на хранение обрез, не входило в круг тех лиц, кто подлежал допросу по данному делу и производить обыск по месту его жительства органы не намеревались. Суд первой инстанции квалифицировал действия П. по ч. 3 ст. 30 и п. «ж», «и» ч. 2 ст. 105 УК РФ и ч. 1 ст. 222 УК РФ. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Су-
да РФ оставляя приговор без изменения, отметила, что П. не подлежит освобождению от уголовной ответственности в соответствии с примечанием к ст. 222 УК РФ, поскольку помимо незаконного хранения обреза он покушался на убийство.
Президиум Верховного Суда РФ признал такое толкование примечания к ст. 222 не соответствующим закону, указав следующее. Мотивы добровольной выдачи П. обреза значения для применения примечания к ст. 222 УК РФ не имеют, равно как и факт совершения им иного преступления, не связанного с незаконным хранением и ношением огнестрельного оружия 4.
Во избежание иного толкования примечаний к статьям Особенной части УК в них, думается, следует конкретно указать, за совершение какого преступления лицо освобождается от уголовной ответственности, как это сделано в примечании к ст. 228 УК РФ. От указания же на отсутствие в действиях лица иного состава преступления необходимо отказаться.
Нельзя обойти молчанием и такое условие освобождения от уголовной ответственности по некоторым примечаниям к статьям Особенной части, как добровольность совершения постпреступных действий (примечания к ст. 126, 206, 222, 223, 228,
275 УК). Из ряда постановлений Пленума Верховного Суда РФ и решений Верховного Суда РФ по конкретным уголовным делам вытекает, что о добровольности положительного посткриминального действия можно говорить в том случае, когда выполнивший их гражданин осознавал возможность иного поведения. При этом допускается, что подобные действия могут быть совершены и по предложению органов власти 5.
Однако применительно к некоторым специальным видам освобождения от уголовной ответственности содержание данного признака расширяется судебными органами за счет еще одного свойства. Обратимся к следующему казусу.
Верховным Судом Республики Дагестан Р. осужден к лишению свободы: по ч.
1 ст. 126.1 УК РСФСР — на 6 лет, ч. 2 ст. 125.1 УК РСФСР — на 8 лет, а по совокупности преступлений на основании ст. 40 УК РСФСР — на 8 лет; оправдан по ст. 103 и ч. 1 ст. 218 УК РсФсР за недоказанностью обвинения. Он признан виновным в совершении по предварительно-
му сговору с лицами (дело в отношении которых выделено в отдельное производство) похищения человека и удержании его в качестве заложника.
Утром 18 июня 1993 г. Р. получил сообщение о том, что его двоюродная сестра Магомедова похищена М. Шахбановым для вступления с нею в брак. Р. со своими друзьями стал искать похищенную и требовать у родственников похитителя возвращения Магомедовой ее родителям. В послеобеденное время Р. и его друзья (лица, не установленные следствием) находились перед зданием прокуратуры Республики Дагестан, куда приехал и Ш. Шахбанов — брат похитителя. Р. по сговору с не установленными следствием лицами (дело в отношении которых выделено в отдельное производство) схватил его, затолкнул в машину и увез, то есть совершил его похищение. Затем Р. и другие лица привезли Ш. Шахбанова на гору Тарки-Тау, где удерживали в качестве заложника, избивали, требуя указать местонахождение Магомедовой. Около 17 ч того же дня Магомедова была доставлена в Советский РОВД г. Махачкалы. Убедившись, что она жива и здорова, Р. с друзьями решили освободить Ш. Шахбанова. Около 22 ч 30 мин они привезли Ш. Шахбанова к нему домой, где в ходе возникшей перестрелки с не установленными следствием лицами он был убит.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор оставила без изменения. Заместитель председателя Верховного Суда РФ в протесте, не оспаривая правильность и объективность установленных судом обстоятельств совершения Р. преступлений, доказанность его вины и правильность квалификации его действий, поставил вопрос об отмене судебных постановлений, прекращении уголовного дела и освобождении Р. от уголовной ответственности на основании примечания к ст. 126 и 206 УК РФ (диспозиции которых соответствуют содержанию ранее действовавших ст. 125.1 и 126.1 УК РСФСР).По его мнению, в данном случае должны быть учтены указанные примечания, устанавливающие, что лица, похитившие человека или удерживающие его в качестве заложника, освобождаются от уголовной ответственности в случае, когда они добровольно освободили заложника (либо похищенного) и если в их действиях не содержится иного состава преступления.
Президиум Верховного Суда РФ 23 июля 1997 г. протест оставил без удовлетворения, указав следующее. Как видно из материалов дела, освобождение удерживаемого в качестве заложника Ш. Шахбанова осуществлено Р. и его соучастниками только после того, как З. Магомедова была освобождена родственниками Шахбанова. Таким образом, фактически заявленные требования похитителей оказались выполненными. Действия Р. нельзя расценивать как добровольные в том смысле, в каком добровольность понимается уголовным законом, поскольку фактическое освобождение потерпевшего состоялось уже после выполнения условий, выдвинутых похитителями, когда их цель была достигнута и оказался утраченным смысл дальнейшего удержания заложника. При таких обстоятельствах Р. не может быть освобожден от уголовной ответственности на основании примечаний к ст. 126 и 206 УК РФ 6.
Если мы проанализируем доводы протеста заместителя председателя Верховного Суда РФ, то увидим, что в нем было осуществлено буквальное толкование критерия добровольности — у Р. и его соучастников была реальная возможность и в дальнейшем удерживать Ш. Шахбанова, но он все-таки был освобожден. Однако Президиум Верховного Суда РФ совершенно справедливо отметил, что при указанных обстоятельствах дальнейшее его удержание просто становилось бессмысленным. Более того, после освобождения Магомедовой Шахбанов уже не был заложником, поскольку иные требования для его освобождения не выдвигались. Иными словами, для признания постпрес-тупного поведения добровольным Президиум посчитал обязательным, чтобы действия, формально попадающие в сферу функционирования примечания об освобождении от уголовной ответственности, не были вызваны тем, что цель преступления была достигнута и продолжение преступного состояния не являлось более необходимым.
Но применимо ли такое толкование признака добровольности и к другим примечаниям к статьям Особенной части УК? Вряд ли оно уместно относительно примечания к ст. 275 УК, согласно которому «лицо, совершившее преступления, предусмотренные настоящей статьей, а также статьями
276 и 278 настоящего Кодекса, освобождается от уголовной ответственности, если оно добровольным и своевременным сообщением органам власти или иным образом спо-
150 В.А. Леонтьевский. К вопросу о конструировании Примечаний к статьям Особенной части УК РФ
собствовало предотвращению дальнейшего ущерба интересам Российской Федерации и если в его действиях не содержится иного состава преступления». Ведь всякий акт государственной измены, шпионажа, передачи информации, содержащей государственную тайну, и т. д. причиняет государству значительный ущерб. Таким образом, даже после первого случая таких действий цель преступлений может считаться достигнутой, и, следовательно, решение о пресечении своей антигосударственной деятельности не может (в свете приведенного вывода) признаваться добровольным. Но думается, что применительно к этим составам подобные рассуждения неприемлемы, поскольку законодатель в примечаниях к ним прямо указал на то, что лицо освобождается от уголовной ответственности, если способствует пресечению дальнейшего ущерба интересам РФ. То есть независимо от достижения цели преступления одним или несколькими актами государственной измены или шпионажа примечание об освобождении от ответственности должно быть применено, если лицо добровольно сообщает о своей деятельности. В этом свете примечание к ст. 275 УК РФ выгодно отличается от своего предшественника — примечания к ст. 64 УК РСФСР, которое предусматривало, что завербованное лицо могло быть освобождено от уголовной ответственности только в том случае, если оно не выполняло никаких действий и добровольно заявило о своем акте государственной измены. Иными словами, законодатель признал более приемлемым освободить лицо от ответственности за реальное сотрудничество с иностранным государством в ущерб Российской Федерации и предотвратить последующее причинение вреда, которое могло бы быть еще более существенным.
В свете сказанного отсутствие мотива реального достижения цели преступления не должно рассматриваться как свойство, характеризующее добровольность посткрими-нальных действий. В необходимых случаях его следует указать в качестве самостоятельного условия освобождения от уголовной ответственности. Именно это, как представляется, необходимо сделать в примечаниях к ст. 126 и 206 УК. Например, примечание к
ст. 126 УК может выглядеть следующим образом: «Лицо освобождается от уголовной ответственности за похищение человека, если оно добровольно и не в связи с достижением целей своего преступления освободило похищенного». Аналогичные изменения целесообразно внести и в примечание к ст. 206 УК.
Если подобные новеллы найдут отражение в уголовном законе, не будет основания опасаться того, что от уголовной ответственности будут освобождаться и лица, которые посредством захвата заложника или похищения человека достигли желаемого, а затем освободили потерпевшего 7.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Следует подчеркнуть, что подобный подход использует и законодатель ряда госу-дарств-участников СНГ (см., напр.: примечания к ст. 126, 233 и др. УК Республики Казахстан, ч. 4 ст. 155 — УК Республики Узбекистан, ч. 5 ст. 258 — УК Украины и т. д.).
2 См.: Овчинникова Г.В., Павлик М.Ю., Коршунова О.Н. Захват заложника: уголовноправовые, криминологические и криминалистические проблемы. СПб., 2001. С. 85—86.
3 Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. М., 1999. № 2. С. 12.
4 Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за третий квартал 1999 г. // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. М., 2000. № 5. С. 13.
5 См., напр.: Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 мая 1998 г. № 9 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами». См. также решения по делу К. (Бюллетень Верховного Суда РСФСР. М., 1992. № 4. С. 7—8), по делу С. (Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. М., 1997. № 5. С. 12) и др. Определенный интерес представляет то обстоятельство, что в некоторых уголовных кодексах государств-участников СНГ законодатель прямо в условие добровольности включает возможность совершения соответствующего действия по предложению властей (см., напр., примечание к ст. 295 УК Республики Беларусь).
6 См.: Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. М., 1998. № 6. С. 12—13.
7 Такие опасения высказывает, например, П. Скобликов (см.: Скобликов П. Незаконное лишение свободы, похищение человека и захват заложника в новом уголовном законодательстве // Законность. 1997. № 9. С. 53).
