К вопросу о формах вины Текст научной статьи по специальности «Право»

Если потерпевшими по делу являются несколько лиц, то каждый из них вправе самостоятельно принять решение о подаче заявления о возбуждении уголовного дела частного обвинения и привлечении виновного к уголовной ответственности, и для этого не требуется согласия других потерпевших по данному обвинению. Кроме того, если преступные действия были совершены одновременно в отношении нескольких лиц и имеет место прекращение производства по делу в отношении обвиняемого за примирением с одним потерпевшим, это не препятствует принятию заявления от другого потерпевшего и судебному разбирательству по этому заявлению.

Уголовные дела частного обвинения могут возбуждаться и при отсутствии заявления потерпевшего, если преступление совершено в отношении лица, находящегося в беспомощном состоянии (например, тяжелое заболевание) или по иным причинам не способного самостоятельно воспользоваться принадлежащими ему правами.

Исходя из положений уголовно-процессуального законодательства, посвященных институту частного обвинения, можно сделать вывод о том, что усиливается тенденция проникновения частного и публичного права друг в друга, прежде всего, частное - в публичное. Это подтверждается использованием рядом институтов публичного права частного интереса и диспозитивного метода правового регулирования, что положено в основу отнесения того или иного элемента права к системе частного права.

Так, изучение теории и практики применения института частного обвинения позволяет сделать некоторые выводы:

а) уголовные дела частного обвинения носят диспозитивный характер их производства, то есть лицу, потерпевшему от преступления, предоставляется возможность самостоятельно решить, необходимо ли привлекать лицо к уголовной ответственности или нет и насколько глубоко нарушено его частное право;

б) возможность прекращения дела частного обвинения в связи с примирением сторон;

в) правовые нормы, входящие в институт частного обвинения, образуют единый комплекс и выражаются в общих правовых положениях и принципах, режиме регулирования, специфических юридических понятиях, характерных для частного права, но присутствующих в публичных отношениях;

г) правовому институту частного обвинения характерна нормативная обособленность, то есть объединение образующих его норм в определенной части уголовно-процессуального законодательства, опосредованная реализацией частного интереса с использованием диспозитивного метода правового регулирования.

Таким образом, институт частного обвинения в уголовном процессе может быть включен в систему частного права.

1 Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса. - М., 1958. - С. 101.

2 Лукашевич В. З., Катькало С. И. Судопроизводство по делам частного обвинения. - Л., 1972. - С. 29.

3 Гуценко К. Ф. Частное обвинение в советском уголовном процессе // Советское государство и право. - 1957. - № 10. - С. 47.

4 Дорошков В. В. Руководство для мировых судей. Дела частного обвинения. - М., 2001. - С. 29.

5 См.: Дорошков В. В. Указ. соч. - С. 31.

6 См.: Случевский В. К. Учебник русского уголовного процесса. - СПб., 1913. - С. 65.

7

Дорошков В. В. Указ. соч. - С. 55. УДК 340

К ВОПРОСУ О ФОРМАХ ВИНЫ © 2014 В. В. Люцик

Аннотация. Статья посвящена выяснению отдельных аспектов решения вопроса о формах вины и их содержании по действующему уголовному законодательству, судебной практике и науке уголовного права.

Ключевые слова: формы вины, смешанная форма вины, претенциональность, умысел, неосторожность.

THE FORMS OF GUILT © 2014 V. Lyutsik

Summary. The article is devoted to clarification of certain aspects of the solution of the question about the forms of guilt and their content under the current criminal legislation, judicial practice and science of criminal law.

Keywords: forms of guilt, mixed form of guilt, pretentsionality, intent, negligence.

Законодательство, судебная практика и наука уголовного права многих стран занимаются исследованием и установлением форм вины много столетий. Деление вины на формы встречается еще во времена римской классической школы права: dolus malus -«злой умысел», culpa - «провинность», что в строгом смысле слова означает небрежность, неосторожность, неопытность.

В 90-х гг. XIX в. была сделана попытка отказа от деления вины на умысел и неосторожность австрийским криминалистом Леффлером, чешским криминалистом Мижичка и русским крииналистом Колоколовым. В советский период было предложено (М. Чельцов) вместо двух форм ввести третью форму вины в виде заведомости, включив в нее, вернее объединив косвенный умысел и самонадеянность. Было также предложение считать третьей формой вины совершение преступления в состоянии опьянения. Однако все эти предложения ввиду их теоретической и практической несостоятельности не получили поддержки.

В праве в целом, в уголовном праве в частности, решение вопроса о формах вины и их содержании должно основываться и исходить из философского понимания и соотношения категорий «форма» и «содержание»1.

Содержание предмета - это качественно-количественная определенность его в конкретных условиях, это единство составляющих его компонентов, свойств, связей, отношений, противоречий и т.д. Содержание подвижно и многолико. Это общее философское положение касается и содержания вины. Психологическое содержание вины занимает центральное, доминирующее место среди основных категорий, характеризующих вину. Содержанием вины являются не просто множество психических свойств, состояний или образов при совершении преступления, а те части целого психического, которые входят в проблему делимости - делимости вины в рамках ее качественной определенности. Такими составляющими вины служат интеллектуальные, мотивационные, эмоциональные и волевые моменты психики, в которых отражаются объективные свойства преступного деяния. Основными составными элементами психического отношения при конкретном преступлении являются сознание и воля. Конкретное выражение сознания и воли, их соотношение лежат в основе классификации форм вины и их видов.

Статья 3 УК РК предусматривает, что уголовной ответственности подлежит только лицо, виновное в совершении преступления. При квалификации содеянного необходимо установить не только способ совершенного преступления, но и с какой формой вины действовал виновный. Поскольку вина есть не объективная, а субъективная реальность, то ее формы не могут трактоваться и выражаться в виде внешнего облика, имеющего какие-то созерцательные границы, пределы и тем самым иллюстрировать пространственную связь ее с какими-то иными явлениями и предметами. Поэтому формы вины следует понимать умозрительно лишь как способ выражения и существования содержания в рамках их материального субстрата -мозга человека. Форма вины - это не внешняя, а внутренняя, идеальная форма.

Каждая из форм вины слагается из интеллектуальных и волевых элементов психической деятельности. Интеллектуальный элемент - это сознание лицом характера совершаемых действий и возможность предвидения вредных последствий. Воля заключается в регулировании человеческой деятельности путем принятия в каждом конкретном случае выбора решения совершить определенные действия или воздержаться от них.

В одних случаях сознание и воля могли формироваться таким образом, что у преступника появилась осознанная и желаемая цель совершить преступление. Это случаи умышленной вины. Но сознание и воля могли получить и другое развитие, например, преступник вследствие недобросовестного отношения к своим обязанностям легкомысленно надеялся на то, что ему удастся избежать наступления общественно опасного результата, либо вообще не предвидел, что его поведение может привести к его наступлению. Это случаи неосторожной вины. Таковы две основные формы проявления вины, возникающие в результате конкретной направленности сознания и воли. Вина неотделима от этих двух психических форм. Если в конкретном случае нельзя установить ни признаков умысла, ни признаков неосторожности, то в таком случае вина вообще отсутствует. Психическое отношение, побудившее человека к определенному поведению, не является виной только потому, что поведение было объективно вредным. Для того чтобы быть виной, это отношение должно отвечать установленным законом признакам вины. Поэтому недопустимо, чтобы наряду с умыслом и неосторожностью конструировались еще и другие формы вины или чтобы искали вину вне умысла и неосторожности. Такое рассмотрение дела противоречило бы закону. С другой стороны, это положение обязывает к тому, чтобы в каждом отдельном случае тщательно проверялось наличие вины в ее установленных законом формах.

Вина преступника существует только как определенное психическое отношение к совершению конкретного преступления. Немецкий ученый Ион Лекшас это положение сформулировал следующим образом: вина есть всегда вина конкретного деяния. Следовательно, не существует просто умысла или просто неосторожности, а можно говорить лишь о конкретном «умысле на убийство» или конкретной неосторожности в отношении убийства определенного лица и т. д.2 Таким образом, согласно И. Лекшасу умысел и неосторожность всегда относятся только к совершению определенного конкретного преступления, данную точку зрения мы полностью разделяем.

Действующее уголовное законодательство различает две основные формы вины -умысел (ст. 20 УК РК) и неосторожность (ст. 21 УК РК). Согласно теории уголовного права умысел делится на прямой и косвенный (эвентуальный), а неосторожность - на преступную самонадеянность и преступную небрежность. Разобраться во всех нюансах существующих форм вины и их видов - задача нелегкая, которая должна быть решена конкретно по каждому делу.

Деление вины на формы имеет большое практическое значение. С их помощью законодатель и следственно-судебные органы отграничивают виновные действия от невиновных, умышленные от неосторожных и соответственно дифференцируют их на преступления небольшой тяжести, средней тяжести, тяжкие и особо тяжкие. Формы вины в некоторых преступлениях либо указываются в диспозициях статей Особенной части Уголовного кодекса РК (например, в ст.ст. 96, 101, 103, 104,105, 111), либо подразумеваются (например, в ст.ст. 106, 107, 112, 115, 117, 118). Форма вины не указывается, когда характер действий, а в ряде случаев и цель свидетельствуют о том, что данное преступление может быть совершено только умышленно (например, ст.ст. 119, 120, 121, 125, 126, 130).

Формы вины не исчерпываются умыслом и неосторожностью. Анализ действующего законодательства позволяет говорить также о двойной форме вины (преступления, совершаемые с двумя формами вины ст. 22 УК РК) и о смешанной форме вины, когда умышленно нарушаются нормы иных отраслей права, а к наступившим последствиям имеется неосторожная форма вины в ее уголовно-правовом значении. Иначе говоря, смешанная форма вины - соединение в одном составе двух различных форм вины. В связи с этим при рассмотрении субъективной стороны следует различать психическое отношение лица к совершенному действию или бездействию и психическое отношение лица к наступившим преступным последствиям. Например, в составе умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшего (ч. 3 ст. 103 УК РК), форму вины следует рассматривать так: вина по отношению к причинению тяжкого вреда здоровью будет в форме умысла, а к смерти потерпевшего - в форме неосторожности. Мы считаем такой

подход обоснованным, так как в его основе лежит то обстоятельство, что многоаспектно-сти объективных составляющих в том или ином преступлении должно соответствовать и многоаспектное отражение их в психике виновного. Поэтому мы считаем, что в действующем уголовном кодексе Республики Казахстан следовало бы, как это уже сделано в отношении преступлений с двумя формами вины, отразить также правила квалификации действий лица при наличии у него смешанной вины при различном психическом отношении к действию и возможному результату.

Традиционные формулы описания различных форм и видов вины обычно исходили из двух концепций:

1) интеллектуалистической, в основе которой лежит сознание, то есть при разграничении форм вины учитываются проявления узко интеллектуальных моментов сознания3;

2) волевой, в основе которой центральное место отводится воле, то есть волевым

4

аспектам .

На наш взгляд, придание доминирующего значения тому или иному компоненту мышления вряд ли может быть обоснованным, ибо воля возникает не автономно, не сама по себе, а на базе интеллекта, сознания. Психологическая сущность преступного поведения заключается в органической связи и взаимодействии всех субъективных компонентов - интеллекта, мотива, эмоции, воли. Рассматривать их в отрыве друг от друга вряд ли возможно. Здесь речь может идти об их связях и нюансах в этом соотношении.

При описании форм вины и ее видов, на наш взгляд, авторы УК РК 1997 г. придерживались интеллектуалистической концепции вины. Выражается это в следующих словосочетаниях: предвидение неизбежности наступления общественно опасных последствий при прямом умысле, предвидение возможности наступления общественно опасных последствий при преступной самонадеянности, непредвидение возможности наступления вредных последствий при преступной небрежности. Согласно психологии преступление -это действие, представляющее собой процесс, в котором взаимодействуют три сферы: волевая, эмоциональная и интеллектуальная3. Именно взаимодействие всех этих трех сфер должно лежать в основе разграничения как форм вины, так и ее видов.

Что касается классификации форм вины в зарубежных странах, то, к примеру, по итальянскому уголовному праву основной формой вины является умысел. Ответственность за деяние, совершенное по неосторожности, наступает только в случаях, прямо предусмотренных законом (ст. 42 УК Италии). Аналогичное положение установлено в ч. 4 ст. 19 УК РК. Кроме умысла и неосторожности, уголовные кодексы Италии, а также ряда стран Латинской Америки предусматривают третью форму вины - претенциональность5. Ст. 43 УК Италии содержит определение всех трех форм вины. Согласно УК Италии деяние признается претенциональным, или совершенным помимо умысла, когда действие или бездействие порождает вредный результат более тяжкий, чем тот, который желал субъект. Здесь мы имеем дело с нечто напоминающим концепцию смешанной, двойной формы вины.

Требование умысла или неосторожности как обязательного элемента состава преступления по уголовному праву Республики Казахстан стоит в одном ряду с конституционной нормой (пп. 10 п. 3 ст. 77 Конституции РК), которую законодатель дословно воспроизвел в ч. 1 ст. 9 УК РК о недопустимости применения уголовного закона по аналогии.

Требование наличия в совершенном преступлении одной из основных форм вины -умысла и неосторожности, а в ряде случаев двойной ее формы как субъективного основания уголовной ответственности является непременной гарантией соблюдения законности в отправлении правосудия по уголовным делам и строгой индивидуализации ответственности виновных. В связи с этим в уголовно-процессуальных документах (обвинительном заключении, обвинительном приговоре и др.) предлагается вместо общих указаний о формах и видах вины подробно обосновывать их содержание в соответствии с доказательственным материалом.

1 Якушин В. А. Проблемы субъективного вменения: дис. ... д-ра юрид. наук. - М., 1998. - С. 161.

2 Лекшас И. Вина как субъективная сторона преступного деяния / пер. с немецкого. - М., 1958. - С. 34.

3 Макашвили В. Г. Уголовная ответственность за неосторожность. - М., 1957. - С. 178.

4 Злобин Г. А., Никифоров Б. С. Умысел и его формы. - М., 1972. - С. 39.

5 Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии. - М., 1999. - Т.1. - С. 200.

6 Игнатова М. А. Уголовное право Италии: основные институты: дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2002. - С. 32. УДК 343.8

ОСОБЕННОСТИ РАБОТЫ СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЯ С ОСУЖДЕННЫМИ, НАХОДЯЩИМИСЯ В МЕСТАХ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ

© 2014 С. П. Мишустин

Аннотация. Статья посвящена особенностям работы священнослужителя в исправительных колониях и следственных изоляторах (тюрьмах).

Ключевые слова: Русская православная церковь (РПЦ), духовное окормление, ресоциализа-ция осужденных.

FEATURES OF THE WORK OF CLERICS WITH THE INMATES OF CONFINEMENT

© 2014 S. Mishustin

Summary. The article is devoted to features of the work of clerics in penal colonies and pre-trial detention centers (prisons).

Keywords: Russian Orthodox Church (ROC), spiritual work, resocialization of convicts.

В 2010 г. в подчинении РПЦ появился Синодальный отдел по тюремному служению, который возглавляет епископ Красногорский Иринарх. 22 февраля 2011 г. между Русской православной церковью (РПЦ) и ФСИН России было подписано соглашение о сотрудничестве, по которому РПЦ приняла на себя обязанности духовного окормления узников, развития благотворительности, помощи в ресоциализации бывших заключенных. ФСИН России же со своей стороны обязалась содействовать строительству православных храмов, развитию религиозного образования и распространению печатной продукции (газет, журналов, книг) духовно-нравственного и патриотического содержания.

Сегодня РПЦ пытается создать институт тюремного духовенства, обратившись к дореволюционным традициям социального служения православной церкви. Синодальный отдел по тюремному служению принимает для этого участие в различных общероссийских и международных православных конференциях, форумах и семинарах. Создание единого института, который взял бы на себя обязанности по духовному окормлению заключенных, а также по оказанию им благотворительной помощи, - явление позитивное.

Почти все, о чем говорится в документе, уже делалось и прежде (главным образом силами приходов).

Сегодня российским осужденным, отбывающим наказание в местах лишения свободы, нужна помощь как общественных, так и церковных институтов. Тяжелые условия содержания, узаконенное унижение и насилие, отсутствие духовно-нравственного возрождения осужденных и желания государства оказать им помощь в ресоциализации - вот лишь некоторые трудности тюремной жизни, выделяющиеся из общего перечня проблем, разъедающих пенитенциарную систему.

Руководитель отдела по тюремному служению Ростовской-на-Дону епархии иерей Андрей Мнацаганов отметил, что за последние несколько лет общаться с заключенными священникам стало гораздо проще, хотя непонимание со стороны сотрудников ФСИН