CC BY
99
ПРОБЛЕМЫ ГРАЖДАНСКОГО ПРОЦЕССА
О. Ю. Скворцов*
К ВОПРОСУ О ДОГОВОРАХ В СФЕРЕ ПРОЦЕССУАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ
Сфера процессуальных отношений — это та область, в которой доминируют императивные регуляторы. Диспозитивность в процессуальных отношениях — скорее исключение, нежели правило.
В практике современного российского законотворчества договоры как инструмент регулирования в том числе и в процессуальной сфере используются в ограниченной мере. Наиболее часто законодатель обращается к договору в области гражданского (арбитражного) процесса. Но не только — соглашения допускаются и в области исполнительного права, в сфере уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного права.
Договоры, заключаемые субъектами гражданских процессуальных отношений, допускаются в той степени, в которой они не противоречат публично значимым правилам, призванным обеспечить развитие процесса. Существование в лоне процессуального права договорных начал объясняется тем, что гражданско-правовые нормы оказывают активное воздействие на процессуальную сферу; в то же время имеется и обратное влияние1.
Среди договоров, заключаемых в области процессуальных отношений, можно выделить два типа: договоры, которые влекут только процессуальные последствия, и договоры, которые влекут как гражданско-правовые, так и процессуальные последствия.
Действующий ГПК РФ допускает значительное количество возможностей случаев заключения соглашений между субъектами процессуальных отношений. К числу таких случаев относятся:
— соглашения о передаче спора на рассмотрение третейского суда (ч. 3 ст. 3 ГПК РФ);
— соглашения о подсудности (ст. 32 ГПК РФ);
— мировые соглашения (ст. 39 ГПК РФ);
— соглашения о выплате денежных сумм, подлежащих выплате свидетелям, экспертам, специалистам и переводчикам (ст. 95 ГПК РФ);
* Доктор юрид. наук, доцент кафедры коммерческого права СПбГУ (e-mail: [email protected]).
© О. Ю. Скворцов, 2009
1 Валеев Д. Х. Договор в отраслях цивилистического процесса: приглашение к дискуссии // Правоведение. 2007. № 6. С. 65.
— соглашения о распределении судебных расходов, в том числе расходов на оплату услуг представителей при заключении сторонами мирового соглашения (ст. 101 ГПК РФ);
— договор о досудебном порядке обращения к ответчику (ст. 131, 135, 222 ГПК РФ);
— пророгационные соглашения, т. е. соглашения по делам с участием иностранных лиц, в которых стороны вправе договориться об изменении подсудности дела (ст. 404 ГПК РФ).
Заключая указанные соглашения, стороны тем самым устанавливают, изменяют или прекращают те или иные процессуальные правоотношения. Развитие процесса в этом случае зависит от согласованного волеизъявления субъектов соответствующих процессуальных правоотношений.
В арбитражном процессе в принципиальном плане также допускаются практически те же процессуальные соглашения, что и в гражданском процессе. В то же время в арбитражном процессуальном праве есть и иные соглашения, характерные только для этого вида процесса. К числу таковых относятся, к примеру, соглашения по фактическим обстоятельствам (ст. 70 АПК РФ), соглашения о распределении судебных расходов (ст. 110 АПК РФ), соглашения о примирении по экономическим спорам, возникающим из административных и иных публичных правоотношений (ст. 190 АПК РФ).
Охарактеризуем некоторые из разновидностей соглашений в отраслях цивилисти-ческого процесса.
Мировое соглашение
Мировое соглашение — довольно специфический институт, обладающий своеобразными правовыми чертами. Специфика этого института, помимо прочего, обусловлена тем, что мировое соглашение носит черты как гражданско-правовой сделки, так и выполняет функции процессуально-значимого действия, которым заканчивается гражданское дело. С точки зрения структурированности институт мирового соглашения обладает сложным юридическим составом, каждый из элементов которого имеет самодовлеющее значение. С другой же стороны, желаемый правовой эффект порождается только совокупностью данных элементов. Как гражданско-правовая сделка, мировое соглашение направлено на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей. С этой точки зрения мировое соглашение должно соответствовать требованиям гражданского законодательства, регулирующего порядок совершения сделок. На мировое соглашение распространяются и правила о недействительности сделок, что находит свое отражение в тех нормах закона, которые предусматривают, что арбитражный суд отказывает в утверждении мирового соглашения в том случае, если оно противоречит требованиям законодательства. В то же время мировое соглашение обладает и чертами, которые не свойственны сделке как гражданско-правовому институту. С процессуальной точки зрения мировое соглашение фиксирует завершение определенной процессуальной стадии. Утверждение судом мирового соглашения имеет процессуальное значение, поскольку с соответствующим решением связываются процессуально значимые последствия. Именно поэтому решение об утверждении мирового соглашения оформляется в виде отдельного судебного акта.
Мировое соглашение в деле о несостоятельности (банкротстве)
Одной из специальных разновидностей мировых соглашений являются мировые соглашения, заключаемые в рамках дела о несостоятельности (банкротстве). В данном
случае под мировым соглашением понимается процедура банкротства, применяемая на любой стадии рассмотрения дела о банкротстве в целях прекращения производства по делу о банкротстве путем достижения соглашения между должником и кредиторами (ст. 2 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»). Экономико-правовая суть мирового соглашения заключается в том, что стороны прекращают дело о банкротстве на основе взаимных уступок. Спор разрешается путем фиксации в мировом соглашении тех договоренностей, которых стороны достигли, а арбитражный суд констатирует достигнутое соглашение, принимая судебный акт, имеющий юридическое значение и общеобязательный для исполнения всеми сторонами. При этом, как справедливо отмечают ученые-юристы, смысл мирового соглашения «заключается в изменении существующих ранее имущественных правоотношений между должником и кредиторами».2 Мировое соглашение в деле о банкротстве — специфический институт, значительно отличаю -щийся, с одной стороны, от одноименного института, существующего в исковом производстве (п. 4 ст. 49, гл. 15 АПК РФ), а с другой стороны — от гражданско-правовой сделки. В частности, если сделка (договор) подразумевает согласование воли всех лиц, участвующих в ее совершении, то мировое соглашение в деле о несостоятельности (банкротстве) допускает при определенных условиях подчинение воли некоторых участвующих в нем лиц воле большинства. Таким образом, мировое соглашение обязательно и для тех кредиторов, кто не голосовал за его заключение или голосовал против. На это обстоятельство обратил внимание Конституционный Суд РФ, который указал, что «в отношениях, возникающих при заключении мирового соглашения в процессе реструктуризации или в ходе конкурсного производства, превалирует публично-правовое начало: эти отношения основываются на предусмотренном законом принуждении меньшинства кредиторов большинством, а следовательно, в силу невозможности выработки единого мнения иным образом, воля сторон в данном случае формируется по другим, отличным от искового производства, принципам».3 С процессуальной точки зрения мировое соглашение фиксирует завершение определенной процессуальной стадии в деле о банкротстве (как правило, завершает само дело о банкротстве, если в последующем определение суда об утверждении мирового соглашения не будет отменено, расторгнуто или пересмотрено по вновь открывшимся обстоятельствам). Утверждение судом мирового соглашения имеет процессуальное значение, поскольку с соответствующим решением связываются процессуально значимые последствия. Именно поэтому решение об утверждении мирового соглашения оформляется в виде судебного акта — определения, в котором должно быть указано на прекращение дела о банкротстве. В том случае, если мировое соглашение достигнуто в ходе конкурсного производства, суд в определении указывает, что решение о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства не подлежит исполнению. Однако мировое соглашение не просто форма прекращения судебного дела, а особый способ прекращения производства по делу о банкротстве. Это обусловлено тем, что мировое соглашение выступает одной из процедур банкротства. Целью такой процедуры, так же как и целью внешнего управления, является предотвращение ликвидации должника и восстановление его платежеспособности.
2 Масевич М. Г., Орловский Ю. П., Павлодский Е. А. Комментарий к Федеральному закону Российской Федерации «О несостоятельности (банкротстве)» / отв. ред. Ю. П. Орловский. М., 1998. С. 115.
3 Постановление Конституционного Суда РФ от 22 июля 2002 г. № 14-П // Российская газета. 2002.
1 авг.
Со стороны конкурсных кредиторов и уполномоченных органов решение о заключении мирового соглашения принимается собранием кредиторов; со стороны должника — должником-гражданином, руководителем должника — юридического лица, исполняющим обязанности руководителя должника, внешним управляющим или конкурсным управляющим, т. е. лицом, обладающим полнотой исполнительной власти при осуществлении деятельности от имени должника. Таким лицом при осуществлении процедур банкротства является арбитражный управляющий. Исключение из правила составляет процедура наблюдения. Исходя из смысла наблюдения мировое соглашение не может быть заключено на данной стадии временным управляющим. В таком случае это прерогатива руководителя должника или исполняющего обязанности руководителя должника, который при принятии указанного решения вправе не согласовывать свои действия с временным управляющим (п. 3 ст. 151 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)»).
Действующее законодательство содержит ограничения для применения мирового соглашения в ходе банкротного производства в отношении определенных субъектов. Речь идет о кредитных организациях, в отношении которых возбуждено дело о банкротстве. Так, в соответствии с п. 2 ст. 5 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций» мировое соглашение (так же, как и внешнее управление) при рассмотрении дела о банкротстве кредитных организации в отношении кредитных организаций не применяется. В мировом соглашении допускается участие третьих лиц, т. е. лиц, которые не были участниками дела о банкротстве. С юридической точки зрения, третьи лица могут быть 1) инвесторами — лицами, исполняющими обязательства должника перед его кредиторами, т. е. вкладывающими денежные средства или иным образом непосредственно погашающими обязательства должника, либо 2) лицами, принявшими на себя обязательства по обеспечению исполнения должником его обязательств перед кредиторами.
В соответствии со ст. 225 АПК РФ по делам о несостоятельности (банкротстве), помимо мирового соглашения, допускаются иные примирительные процедуры, предусмотренные главой 15 АПК РФ и другими федеральными законами, регулирующими вопросы несостоятельности. В настоящее время ни АПК РФ, ни другие федеральные законы не содержат норм, устанавливающих иные, помимо мирового соглашения, институты примирительных процедур. Хотя в ст. 138 АПК РФ и говорится о том, что арбитражный суд принимает меры для примирения сторон, содействует им в урегулировании спора, однако каково содержание примирительных процедур (за исключением мирового соглашения), в законе не раскрывается.
В законе фиксируется принцип нерасторжимости вступившего в законную силу мирового соглашения: односторонний отказ от мирового соглашения недопустим. ГК РФ также закрепляет недопустимость одностороннего отказа от исполнения обязательств, однако это правило содержит исключения: односторонний отказ от исполнения обязательства (одностороннее расторжение договора) допустим, если это предусмотрено законом или договором. ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)», как и ГК, допускает исключение из принципа нерасторжимости мирового соглашения (ст. 164).
Третейское соглашение (третейская оговорка, третейский договор, третейская запись, компромисс, арбитражное соглашение)
В действующем законодательстве под третейским соглашением понимается соглашение сторон о передаче спора на разрешение третейского суда (ст. 2 ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации»). Однако указанное законодательное определение
третейского соглашения имеет самый общий характер. Вместе с тем для характеристики третейского соглашения имеют значения положения двух первых пунктов ст. 5 ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации». За их формулировками фактически скрывается сложнейшая проблема правоведения, до сего времени не нашедшая своего удовлетворительного и не вызывающего споров разрешения в юридической теории. Речь идет о правовой природе третейского соглашения. Формула, определяемая в законе (абз. 5 ст. 2, п. 1-2 ст. 5 ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации», п. 6 ст. 4 АПК РФ, п. 3 ст. 3 ГПК РФ), дает основания для выводов о том, что третейское соглашение (будучи таким соглашением между сторонами, в силу которого возникший между ними спор может быть передан на разрешение третейского суда) имеет двойственную правовую природу — материально-правовую и процессуальную. Таким образом, третейское соглашение относится к особого рода юридическим фактам, имеющим одновременно материально-процессуальный характер и обладающим дуалистическим значением.4 Именно эта двойственность и порождает различные теории о правовой природе третейского соглашения. Впрочем, большинство правоведов, независимо от их оценок правовой природы третейских соглашений, соглашаются с тем, что соответствующие соглашения обладают качественным своеобразием.5 Третейское соглашение, будучи заключенным, имеет два аспекта. С одной стороны, оно обязывает стороны при возникновении спора совершить определенные действия — обратиться за разрешением спора в третейский суд (позитивные последствия), а с другой стороны, обязывает стороны воздержаться от определенных действий — не обращаться за разрешением спора в государственный суд (негативные последствия).6
Сложный эффект, порождаемый в результате заключения третейского соглашения, обусловливает необходимость оценки его с двух точек зрения: во-первых, как сделки (договора) и, во-вторых, как юридического факта, влекущего изменение подведомственности рассмотрения гражданско-правового спора.
Признание третейского соглашения в качестве частноправового договора важно и с точки зрения возможности применения различных норм гражданского законодательства, регулирующих порядок заключения, исполнения и прекращения договорных правоотношений. Например, допустимо ли применение к третейским соглашениям норм гражданского законодательства, регулирующих особенности одностороннего расторжения или изменения третейского соглашения? Одна из наиболее острых в связи с этим проблем заключается в том, возможно ли применение ст. 451 ГК к изменению или расторжению третейского соглашения при существенном изменении обстоятельств, когда они изменились настолько, что, если бы стороны могли это разумно предвидеть, договор не был бы ими заключен или был бы заключен на значительно отличающихся условиях? Представляется, что соответствующая норма ГК применима для расторжения или прекращения третейского соглашения именно исходя из того соображения, что таковое обладает свойствами частноправовой сделки.
4 Ярков В. В. 1) Юридические факты в механизме реализации норм гражданского процессуального права. Екатеринбург, 1992. С. 24; 2) Постатейный научно-практический Комментарий к Федеральному закону «О третейских судах в Российской Федерации» // Третейский суд. 2003. № 4 (28). С. 21.
5 См., напр.: Рожкова М. А. Компетентный суд по соглашению сторон // Третейский суд. 2004. № 1 (31). С. 77.
6 Котельников А. Г. Негативные последствия заключения арбитражного соглашения // Арбитражный и гражданский процесс. 2004. № 8. С. 39.
Однако, как представляется, сведение третейского договора исключительно к разновидности гражданско-правовых сделок не отражает в полной мере правовую суть этого явления. Договор о передаче спора на рассмотрение третейского суда имеет иные правовые эффекты, нежели порождение гражданских прав и обязанностей.
Третейское соглашение, будучи сделкой, обладающей чертами частноправового характера, в то же время с момента вступления в законную силу влечет существенные процессуальные последствия. Заключая третейское соглашение, стороны приобретают определенные права и одновременно принимают на себя определенные обязанности. Совокупность этих прав и этих обязанностей сводится к подчинению юрисдикции негосударственного органа, каковым является третейский суд при разрешении возникшего или могущего возникнуть между ними спора. Более частным процессуальным эффектом, производимым в результате заключения третейского соглашения, является запрет государственным судам производить какие-либо процессуальные действия, связанные со спором (за исключением оставления иска без рассмотрения). Например, компетентный государственный суд не вправе приостанавливать производство по делу до рассмотрения спора третейским судом.7
То обстоятельство, что третейское соглашение влечет определенные процессуальные последствия, способствовало распространению в юридической литературе доктрины, которая рассматривает третейское соглашение в качестве публичного процессуального договора (процессуальная теория третейского соглашения).8 Так, профессор В. А. Мусин пишет о том, что соглашение (как заключенное отдельно, так и инкорпорированное в контракт) регулирует не материально-правовые вопросы, а чисто процессуальные вопросы.9 Между тем в юридической литературе имеет место и неприятие «процессуальной теории третейского соглашения». В частности, Е. Ю. Новиков пишет о том, что «процессуальная» теория компромисса, в разных ее вариантах, искусственно наделяет третейскую запись несвойственным ей публичным процессуальным содержанием, соответственно, исключая правовое регулирование отношений нормами гражданского права, но и не создавая при этом достаточной системы специального нормативного регулирования. Таким образом, непризнание за третейской записью ее гражданско-правовой природы оборачивается доктринальным уничтожением существа третейского разбирательства и утратой возможностей эффективного практического использования правового института.10
Таким образом, третейское соглашение, будучи генетически плодом частных воль и несомненно неся на себе черты гражданско-правового договора, вместе с тем не укладывается в рамки цивилистических представлений, равно как не может быть объяснена исключительно с позиций «процессуальной теории». Этот договор имеет более
7 См., напр., постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 17 октября
2000 г. по делу № КГ-А40/4715-00 // Международный коммерческий арбитраж. 2004. № 2. С. 110-111.
8 Гражданский процесс / под ред. В. А. Мусина, Н. А. Чечиной, Д. М. Чечота. М., 2000. С. 480 (автор главы — В. А. Мусин); Вершинин А. П. Арбитражное соглашение // Третейский суд при Санкт-Петербургской торгово-промышленной палате / под ред. В. А. Мусина. СПб., 2001. С. 9; Мусин В. А. Постатейный научно-практический комментарий к Федеральному закону «О третейских судах в Российской Федерации» // Третейский суд. 2003. № 1 (25). С. 21.
9 Гражданский процесс. Учебник / под ред. В. А. Мусина, Н. А. Чечиной, Д. М. Чечота. М., 1996. С. 424 (автор главы — В. А. Мусин).
10 Новиков Е. Ю. Третейское разбирательство споров, подведомственных судам общей юрисдикции: проблемы нормативного регулирования // Актуальные проблемы гражданского процесса / под ред. В. А. Мусина. СПб., 2002. С. 195.
широкие характеристики с правовой точки зрения, поскольку порождаемые им эффекты имеют процессуальный характер. Своего рода дуализм правовой природы третейского соглашения порождает разночтения в ее прочтении.
Следует отметить и то, что вопрос о том, является ли третейское соглашение гражданско-правовой сделкой либо не является таковой, имеет далеко идущие практические правовые последствия. Эти последствия касаются, прежде всего, возможности применения к квалификации правоотношений, возникающих вследствие заключения третейского соглашения гражданско-правовых норм, регулирующих сделки и последствия их недействительности.
Обсуждение данной проблемы имеет серьезное значение по той причине, что в судебно-арбитражной практике бывают случаи, когда суды квалифицируют третейские соглашение исключительно как гражданско-правовую сделку, хотя и имеющую определенную специфику, заключающуюся в том, что они влекут процессуальные последствия. При этом суды опираются на нормы гражданского законодательства, регулирующего условия действительности гражданско-правовых сделок. К примеру, в одном из дел, рассмотренных в порядке надзора,11 Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ признал арбитражное соглашение (оговорку) сторон о передаче спора в третейский суд недействительным со ссылкой на ст. 168 ГК, которая, как известно, устанавливает основания недействительности гражданско-правовых сделок.
Регулирование вопросов о форме и порядке заключения третейского соглашения весьма скупо в законодательстве о третейских судах. Между тем практика третейского разбирательства объективно нуждается в нормативном материале, на котором может основываться решение тех или иных проблем, связанных с формой третейского соглашения. В связи с этим таким нормативным материалом является гражданское законодательство, регулирующее форму сделок. Двойственная природа третейского соглашения допускает возможность использования гражданского законодательства в качестве основы для требований к его форме.
С точки зрения требований российского законодательства под письменной формой сделки подразумевается составление документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами (п. 1 ст. 160 ГК РФ). Законом, иными правовыми актами и соглашением сторон могут устанавливаться дополнительные требования, которым должна соответствовать форма сделки (совершение на бланке определенной формы, скрепление печатью и т. п.), и предусматриваться последствия несоблюдения простой письменной формы сделки. Наиболее распространенным видом письменного документа является единый документ, подписанный сторонами. В то же время гражданский закон под письменной формой документа рассматривает такой обмен письмами, телеграммами, иными средствами связи, который позволяет однозначно установить, что документ исходит от участника сделки. Следует обратить внимание на то, что согласно п. 1 ст. 158 ГК РФ под письменной формой сделки имеются в виду как простая письменная форма сделки, так и письменная нотариально удостоверенная форма. По общему правилу нотариально удостоверенная форма сделок применяется лишь в тех случаях, когда это прямо предусмотрено действующим законодательством. Федеральный закон «О третейских
11 Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 10 апреля
2001 г. № 3515/00.
судах в Российской Федерации» ничего не говорит о необходимости нотариального удостоверения третейского соглашения. Поэтому третейское соглашение заключается в простой письменной форме.12
Российский законодатель весьма гибко подходит к возможным способам заключения третейского соглашения. Так, один из способов заключения третейского соглашения предусмотрен в ч. 2 п. 1 ст. 7 ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации», которая устанавливает, что третейское соглашение считается заключенным в письменной форме, если оформлено в виде ссылки в договоре на документ, который содержит условие о передаче спора на разрешение третейского суда и при этом договор заключен в письменной форме, а указанная ссылка такова, что делает третейское соглашение частью договора. Таким образом, упомянутый закон устанавливает возможность своего рода «отсылочного» способа заключения третейского соглашения. Устанавливая эту норму, российский законодатель воспринял рекомендацию, которая содержится в Типовом законе ЮНСИТРАЛ: «Ссылка в соглашении на документ, содержащий арбитражную оговорку, является арбитражным соглашением при условии, что соглашение заключено в письменной форме и эта ссылка является таковой, что делает указанную оговорку частью соглашения» (ст. 7).
Последствия несоблюдения требований законодательства о форме третейского соглашения установлены в п. 2 ст. 7 ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации». В упомянутой норме указывается, что такое соглашения должно рассматриваться как незаключенное. Между тем зафиксированный Законом подход к последствиям несоблюдения формы третейского соглашения является дискуссионным.
Практика и теория третейского разбирательства выделяют три вида третейских соглашений — арбитражный договор, арбитражную оговорку и третейскую запись. Изначально отметим условность указанной классификации. Эта условность осложняется и запутанной терминологией, используемой для обозначения разновидностей третейских соглашений. Так, «арбитражный договор» может звучать как «третейский договор», равно как и «арбитражная оговорка» может звучать как «третейская оговорка». С нашей точки зрения, указанная терминологическая разноголосица не принципиальна для сути явления. Поэтому с известной долей условности мы и приведем нижеследующую классификацию третейских соглашений.
Под арбитражным договором понимается самостоятельное соглашение между заинтересованными лицами, в соответствии с которым они договариваются о третейском разбирательстве споров, которые могут возникнуть в связи с исполнением или толкованием какого-либо материально-правового договора, заключенного этими же лицами. В том случае если арбитражный договор предусматривает, что все споры, которые возникли между ними или могут возникнуть в будущем, подлежат передаче третейскому суду, то такой договор именуется compromissum plenum (генеральный третейский договор). В различные исторические эпохи и в разных государствах compromissum plenum имел довольно широкое распространение.13 Впрочем, в условиях современного российского законодательства возможность заключения compromissum plenum имеет спорный
12 Требование о письменной форме третейского соглашения традиционно как для международного права, так и для законодательства иных государств. Например, белорусское право предъявляет к третейскому соглашению требование об обязательной письменной форме (более подробно см.: Функ Я. И. Международный арбитраж в Республике Беларусь. Минск, 2005. С. 24-31).
13 Вицын А. Третейский суд по русскому праву. М., 1856. С. 24.
характер, поскольку законодательство требует конкретизации спорных правоотношений, передаваемых на разрешение третейского суда. В противном случае соответствующее третейское соглашение может быть квалифицировано судебными органами как недействительное.
Арбитражная оговорка или оговорка об арбитраже (clause compromissoire)14 — это включенное в текст основного договора, регулирующего материально-правовые отношения сторон, условие о третейском разбирательстве споров, которые могут возникнуть в связи с данным договором в будущем.
Под третейской записью (в соответствии с зарубежной терминологией часто именуется как «компромисс» — от франц. «compromis»15) понимается текстуально независимое от основного договора соглашение между сторонами о третейском разбирательстве уже возникшего между ними спора. Следует еще раз подчеркнуть, что приведенная классификация арбитражных соглашений не имеет принципиального юридического значения, поскольку все указанные виды соглашений легальны, т. е. разрешены законодателем, а также влекут однообразные правовые последствия, заключающиеся в самоподчинении частных субъектов юрисдикции третейского суда (международного коммерческого суда) и исключающие юрисдикцию компетентных государственных судов. Таким образом, с точки зрения третейского процесса не имеет значения то обстоятельство, в какой форме заключено третейское соглашение — в форме арбитражного (третейского) соглашения, арбитражной (третейской) оговорки или третейской записи.
Исполнительное производство — это также сфера публичных отношений, регулирование которых, как правило, осуществляется на основе принципа императивности.
Вместе с тем в определенных случаях законодатель допускает возможность заключения субъектами исполнительных отношений договоров, влекущих значимые для этой области правовые последствия.
Основное регулирование отношений в данном случае осуществляется в ФЗ от 2 октября 2007 г. № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве». Этот закон предусматривает ряд случаев, когда допускается возможность заключения соглашений между заинтересованными лицами.
К числу таких случаев относятся:
— мировое соглашение между взыскателем и должником;
— уступка требования взыскателем;
— перевод долга должником;
— нотариально удостоверенное соглашение об уплате алиментов;
— соглашения о передаче под охрану или на хранение арестованного имущества должника (ст. 86 ФЗ «Об исполнительном производстве»).
Правовые последствия соответствующих договоров имеют как материально-правовой, так и процессуальный характер. С одной стороны, эти сделки имеют своей главной целью возникновение, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей; с другой стороны, они влекут процессуальные последствия, например, являются основанием для прекращения исполнительного производства.
14 Лунц Л. А., Марышева Н. И. Международный гражданский процесс // Лунц Л. А. Курс международного частного права. В 3 т. М., 2002. С. 940.
15 Кстати, в английском языке термином compromise agreement обозначается мировое соглашение, что подчеркивает близость этих двух институтов.
Так, до окончания исполнительного производства стороны исполнительного производства вправе заключить мировое соглашение, утверждаемое в судебном порядке (ч. 1 ст. 50 ФЗ «Об исполнительном производстве»). Мировое соглашение влечет как материально-правовые последствия, так и процессуальные последствия для его участников. Материально-правовые последствия мирового соглашения заключаются в возникновении, изменении и прекращении существующих между сторонами гражданско-правовых правоотношений. Процессуальные последствия мирового соглашения заключаются в прекращении исполнительного производства по делу.
В исполнительном производстве могут быть заключены соглашения между взыскателем и судебным исполнителем: об обращении взыскания на дебиторскую задолженность, которое в этом случае производится путем внесения (перечисления) дебитором дебиторской задолженности на депозитный счет подразделения судебных приставов (ч. 2 ст. 76 ФЗ «Об исполнительном производстве»).
Одной из разновидностей сделок, совершаемых в исполнительном производстве, является сделка по передаче под охрану или на хранение арестованного имущества должника. Так, недвижимое имущество должника, на которое наложен арест, передается под охрану под роспись в акте о наложении ареста должнику или членам его семьи, назначенным судебным приставом-исполнителем, либо лицам, с которыми территориальным органом Федеральной службы судебных приставов заключен договор. Движимое имущество должника, на которое наложен арест, передается на хранение под роспись в акте о наложении ареста должнику или членам его семьи, назначенным судебным приставом-исполнителем, либо лицам, с которыми территориальным органом Федеральной службы судебных приставов заключен договор. Для исполнения соглашений о хранении арестованного имущества установлены определенные ограничения. Лицо, которому судебным приставом-исполнителем передано под охрану или на хранение арестованное имущество, не может пользоваться этим имуществом без данного в письменной форме согласия судебного пристава-исполнителя. Судебный пристав-исполнитель не вправе давать такое согласие в отношении ценных бумаг, переданных на хранение депозитарию, а также в случае, когда пользование имуществом в силу его свойств приведет к уничтожению или уменьшению ценности данного имущества. Согласия судебного пристава-исполнителя не требуется, если пользование указанным имуществом необходимо для обеспечения его сохранности. Лицо, которому судебным приставом-исполнителем передано под охрану или на хранение арестованное имущество, если таковым не является должник или член его семьи, получает вознаграждение и возмещение понесенных расходов по охране или хранению указанного имущества за вычетом фактически полученной выгоды от его использования.
Важное место в системе исполнительного производства занимают сделки по реализации имущества должника. В отношении договоров по реализации такого имущества установлены особые правила.
Реализация имущества должника, по общему правилу, осуществляется путем его продажи специализированными организациями, привлекаемыми в порядке, установленном Правительством РФ. Специализированная организация обязана размещать информацию о реализуемом имуществе в информационно-телекоммуникационных сетях общего пользования, а об имуществе, реализуемом на торгах, — также в печатных средствах массовой информации.
Реализация недвижимого имущества должника, ценных бумаг (за исключением инвестиционных паев открытых паевых инвестиционных фондов, а по решению
судебного пристава-исполнителя — также инвестиционных паев интервальных паевых инвестиционных фондов), имущественных прав, заложенного имущества, на которое обращено взыскание для удовлетворения требований взыскателя, не являющегося залогодержателем, предметов, имеющих историческую или художественную ценность, а также вещи, стоимость которой превышает пятьсот тысяч рублей, включая неделимую, сложную вещь, главную вещь и вещь, связанную с ней общим назначением (принадлежность), осуществляется путем проведения открытых торгов в форме аукциона.
Одной из форм соглашений в сфере исполнительного производства является передача взыскателю имущества, указанного в исполнительном документе. В случае присуждения взыскателю имущества, указанного в исполнительном документе, судебный пристав-исполнитель изымает его у должника и передает взыскателю по акту приема-передачи. В случае присуждения взыскателю бездокументарных ценных бумаг, указанных в исполнительном документе, судебный пристав-исполнитель выносит постановление о списании соответствующих ценных бумаг лицом, осуществляющим учет прав на них, со счета должника и зачислении на счет взыскателя. Если взыскатель отказался от получения вещи, указанной в исполнительном документе, то судебный пристав-исполнитель составляет об этом акт, возвращает указанную вещь должнику и обращается в суд с заявлением о прекращении исполнительного производства в отношении данной вещи.
Еще одной разновидностью сделок в области исполнительного производства является реализация имущества должника на торгах.
Такие сделки реализуются по следующим правилам. Реализация на торгах имущества должника, в том числе имущественных прав, производится организацией или лицом, имеющими в соответствии с законодательством Российской Федерации право проводить торги по соответствующему виду имущества (далее — организатор торгов). Начальная цена имущества, выставляемого на торги, не может быть меньше стоимости, указанной в постановлении об оценке имущества, а начальная продажная цена заложенного имущества, на которое обращено взыскание в судебном порядке, — ниже цены, определенной судебным актом. Ценные бумаги, обращающиеся на организованном рынке ценных бумаг, подлежат реализации на торгах организатора торговли на рынке ценных бумаг. Ценные бумаги подлежат продаже на торгах брокером или управляющим (если ценные бумаги переданы ему в управление), являющимся участником соответствующих торгов. Торги организатора торговли на рынке ценных бумаг осуществляются в порядке, установленном законодательством Российской Федерации о рынке ценных бумаг. Ценные бумаги выставляются на торгах организатора торговли на рынке ценных бумаг по цене не ниже средневзвешенной цены этих ценных бумаг за последний час торгов предыдущего торгового дня. Заявка на продажу ценных бумаг на торгах организатора торговли на рынке ценных бумаг может выставляться неоднократно в течение двух месяцев со дня получения постановления судебного пристава-исполнителя. Если в двухмесячный срок со дня получения брокером или управляющим постановления судебного пристава-исполнителя ценные бумаги не были проданы на торгах, то судебный пристав-исполнитель предлагает взыскателю оставить ценные бумаги за собой по средневзвешенной цене этих ценных бумаг за последний час торгов последнего торгового дня, в который брокер или управляющий выставлял их на торги.
Сфера уголовного процессуального права является областью публично значимых отношений. По этой причине регулирование уголовных процессуальных отношений подчинено принципу императивности. В отличие от сферы частного права, участникам
уголовно-процессуальных отношений не предоставлено своим усмотрением устанавливать нормы поведения. Равным образом, по общему правилу, в уголовном процессе не допускается заключение соглашений, которые могут тем или иным образом влиять на динамику уголовно-процессуальных отношений.
Однако и в этой области есть немногочисленные исключения, которые дают возможность субъектам уголовного процесса заключать договоры, которые влияют на развитие процесса.
Например, в строго ограниченных случаях потерпевший от преступления, примирившийся с лицом, подозреваемым или обвиняемым в совершении преступления, может тем самым заключить с этим лицом своего рода соглашение, которое влияет на развитие уголовно-процессуальных отношений. Речь идет о ситуациях, подпадающих под ст. 25 УПК РФ, согласно которой суд, прокурор, а также следователь и дознаватель с согласия прокурора вправе на основании заявления потерпевшего или его законного представителя прекратить уголовное дело в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой или средней тяжести, в случаях, предусмотренных ст. 76 Уголовного кодекса Российской Федерации, если это лицо примирилось с потерпевшим и загладило причиненный ему вред.
Однако такое своеобразное соглашение влечет юридический эффект лишь при наличии целого ряда дополнительных условий.
Во-первых, заключение подобного рода соглашения допустимо в строго ограниченных случаях — в тех случаях, которые указаны в ст. 76 УК.
Во-вторых, между потерпевшим и подозреваемым (обвиняемым) должно состояться примирение.
В-третьих, заявление потерпевшего или его представителя, в котором отражаются указанные обстоятельства, должно быть облечено в письменную форму.16
В-четвертых, подозреваемое или обвиняемое лицо должно загладить причиненный им вред. В том случае если потерпевшему причинен имущественный ущерб, то заглаживание вреда возможно в виде соответствующей денежной компенсации или восстановления поврежденного имущества. Не исключено заглаживание морального вреда путем его компенсации в денежной форме.
И, в-пятых, помимо достижения заинтересованными сторонами соглашения о примирении, необходимо решение суда, прокурора, а также следователя и дознавателя с согласия прокурора, которое и приведет к соответствующему юридическому эффекту — прекращению уголовного дела.
Правовым последствием заключения такого соглашения и его легитимацией со стороны суда, прокурора, а также следователя и дознавателя с согласия прокурора является прекращение уголовного дела.
Договорный характер данного института заключается и в том, что прекращение уголовного дела допускается как с согласия потерпевшего, так и при обязательном согласии на то потерпевшего или обвиняемого. В противном случае прекращение уголовного дела по этому основанию недопустимо (ч. 2 ст. 27 УПК РФ).
Одной из договорных форм, которые опосредуют уголовно-процессуальные отношения, являются соглашения, заключаемые потерпевшими, гражданскими истцами
16 Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / отв. ред. И. Л. Пет-рухин. М., 2002. С. 48.
и частными обвинителями с адвокатами (ч. 1 ст. 45 УПК РФ), а также соглашения, заключаемые гражданскими ответчиками с адвокатами (ч. 1 ст. 55 УПК РФ). Отношения такого рода являются отношениями по представительству и оформляются путем выдачи доверенности или ордера юридической консультации.
Такой же характер носят отношения, заключаемые подозреваемыми и обвиняемыми с защитниками. В случае когда представительство имеет договорный характер, отношения оформляются путем выдачи ордера юридической консультацией, в которой состоит адвокат, выполняющий функции защитника. Для защитников установлены определенные ограничения в части заключения соглашений на представительство. Так, адвокат не может быть защитником двух подозреваемых или обвиняемых, если интересы одного из них противоречат интересам другого (ч. 6 ст. 49 УПК РФ). Свобода адвоката при заключении соглашений на представительство ограничена и в том, что он не вправе отказаться от принятой защиты подозреваемого, обвиняемого (ч. 7 ст. 49 УПК РФ).
В целом при заключении соглашения с адвокатом подозреваемый или обвиняемый имеет больше прав. Это не случайно, поскольку законодатель исходит из того, что подозреваемый или обвиняемый — более слабый субъект. По этой причине подозреваемый или обвиняемый наделяется дополнительными правами по сравнению с адвокатом. Так, подозреваемый, обвиняемый вправе в любой момент производства по уголовному делу отказаться от помощи защитника. При этом такой отказ допускается только по инициативе подозреваемого или обвиняемого (ч. 1 ст. 52 УПК РФ).
Известно, что одной из основных целей уголовно-исполнительного законодательства является исправление осужденных и предупреждение совершения новых преступлений как осужденными, так и иными лицами (ст. 1 УИК РФ).
В законе определены основные средства исправления осужденных. Среди этих средств закон указывает на режим исполнения наказания, под которым понимается установленный законом порядок исполнения и отбывания ареста и лишения свободы. Как отмечается в литературе, режим выражает сущность и содержание наказания, поскольку в нем осуществляется кара, т. е. совокупность применяемых к осужденным мер принуждения и правоограничений.17
Среди существующих правоограничений, применяемых к осужденным, в законе формулируются ограничения по совершению сделок. Вместе с тем осужденные вправе совершать сделки в тех пределах, которые ограничены законом. В частности, осужденные вправе совершать сделки по приобретению продуктов питания и предметов первой необходимости — ст. 88 Уголовно-исполнительного кодекса РФ; по ведению телефонных переговоров — ст. 92 Уголовно -исполнительного кодекса РФ; по приобретению и хранению литературы и письменных принадлежностей — ст. 95 Уголовно -исполнительного кодекса РФ.
Основные ограничения по совершению таких сделок касаются источников средств, за счет которых осужденные вправе совершать их, пределов и условий совершения этих сделок.
Так, осужденные к лишению свободы могут приобретать продукты питания и предметы первой необходимости по безналичному расчету за счет средств, заработанных в период отбывания наказания, а также за счет получаемых пенсий, социальных
17 Уголовно-исполнительное право / под ред. В. И. Селиверстова. М., 2002. С. 179.
пособий и денежных переводов. Средства, заработанные осужденными в период отбывания наказания, получаемые ими пенсии и социальные пособия могут без ограничения расходоваться на приобретение продуктов питания и предметов первой необходимости. В случае когда разрешенные средства не израсходованы в текущем месяце, осужденные могут приобретать продукты питания и предметы первой необходимости на неизрасходованную сумму в последующие месяцы.
Для некоторых категорий осужденных установлены более льготные условия совершения сделок. Так, осужденные беременные женщины, осужденные женщины, имеющие при себе детей, могут приобретать продукты питания и предметы первой необходимости за счет средств, имеющихся на их лицевых счетах, без ограничения. Осужденные, являющиеся инвалидами первой или второй группы, а также осужденные, находящиеся в лечебных исправительных учреждениях, могут приобретать продукты питания и предметы первой необходимости за счет средств, имеющихся на их лицевых счетах, без ограничения.
Перечень продуктов питания и предметов первой необходимости, запрещенных к продаже осужденным, и их количество устанавливаются Правилами внутреннего распорядка исправительных учреждений.
В исправительных учреждениях организуются специальные магазины, где продаются продукты питания и предметы первой необходимости. Работа магазинов организована таким образом, чтобы каждый осужденный мог посетить его 3-4 раза в месяц. Магазины работают ежедневно, кроме выходных дней. В Правилах внутреннего распорядка исправительного учреждения определяется порядок посещения магазина осужденными. В тюрьмах, помещениях камерного типа, единых помещениях камерного типа осужденные производят покупки в магазинах не лично, а через представителя администрации. Такие покупки осуществляются два раза в месяц, приобретенные продукты питания и предметы первой необходимости вручаются представителем администрации каждому осужденному под расписку.18
Осужденным к лишению свободы предоставляется право на телефонные разговоры. Фактически осужденные заключают договоры на оказание услуг связи с теми ограничениями, которые установлены законодательством и правилами внутреннего распорядка исправительного учреждения.
Совершение этих сделок ограничено следующими условиями. При отсутствии технических возможностей администрацией исправительного учреждения количество телефонных разговоров может быть ограничено до шести в год. Продолжительность каждого разговора не должна превышать пятнадцати минут. Телефонные разговоры оплачиваются осужденными за счет собственных средств или за счет средств их родственников или иных лиц. Порядок организации телефонных разговоров определяется федеральным органом исполнительной власти, в ведении которого находится исправительное учреждение. По прибытии в исправительное учреждение, а также при наличии исключительных личных обстоятельств администрация исправительного учреждения предоставляет осужденному возможность телефонного разговора по его просьбе. Осужденным, находящимся в строгих условиях отбывания наказания, а также отбывающим меру взыскания в штрафных изоляторах, дисциплинарных изоляторах, помещениях
18 Комментарий к Уголовно-исполнительному кодексу Российской Федерации / под ред. А. И. Зубкова. 2-е изд. (комментарий к статье 88) (цит. по: ИПС «Консультант плюс»).
камерного типа, единых помещениях камерного типа и одиночных камерах, телефонный разговор может быть разрешен лишь при исключительных личных обстоятельствах. Телефонные разговоры между осужденными, содержащимися в исправительных учреждениях, запрещаются. В исключительных случаях с разрешения начальника исправительного учреждения осужденному может быть разрешен телефонный разговор с родственником, отбывающим лишение свободы. Телефонные разговоры осужденных могут контролироваться персоналом исправительных учреждений.
Еще одна разновидность сделок, которые вправе совершать осужденные, — это сделки, направленные на приобретение и хранение осужденными к лишению свободы литературы и письменных принадлежностей.
Подобного рода сделки могут совершаться при соблюдении следующих условий. Осужденным к лишению свободы разрешается получать в посылках, передачах и бандеролях письменные принадлежности, приобретать через торговую сеть литературу, а также без ограничения подписываться на газеты и журналы за счет собственных средств. Осужденным запрещаются получение, приобретение, хранение и распространение изданий, пропагандирующих войну, разжигание национальной и религиозной вражды, культ насилия или жестокости, изданий порнографического характера, а также подписка на них. Посылки и бандероли с литературой, приобретаемой через торговую сеть, не включаются в количество посылок и бандеролей, которое вправе получать осужденный. Осужденному разрешается иметь при себе не более десяти экземпляров книг и журналов. Литература в количестве, превышающем указанное количество, сдается осужденным на хранение либо с его согласия передается библиотеке исправительного учреждения в пользование.
Правила внутреннего распорядка исправительных учреждений устанавливают определенные ограничения на получение письменных принадлежностей осужденными: им не разрешается приобретать и иметь при себе цветные карандаши и цветную тушь, с тем чтобы исключить возможность подделки документов, денег и других предметов. Особую заботу у администрации исправительных учреждений вызывает активность различных религиозных сект, снабжающих своей литературой осужденных. Если религиозная секта прошла соответствующую регистрацию в отделе юстиции, то ее лите____ 19
ратурой осужденные имеют право пользоваться.19
19 Комментарий к Уголовно-исполнительному кодексу Российской Федерации / под ред. А. И. Зубкова. 2-е изд. (комментарий к статье 95).
