CC BY
75
ТЕОРИЯ ГОСУДАРСТВА И ПРАВА
С.А. Белоусов
К ВОПРОСУ О ДИСБАЛАНСЕ МАТЕРИАЛЬНОГО И ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА
В статье рассматривается один из видов законодательного дисбаланса — между материальными и процессуальными нормами. В связи с тем, что процессуальное законодательство по отношению к материальному имеет чаще всего зависимый характер, дисбаланс может устраняться путем приведения процессуальных норм в соответствие с материальными.
Ключевые слова: законодательный дисбаланс, материальное законодательство, процессуальное законодательство, законодательство о судоустройстве, применение законодательства.
S.A. Belousov
TO THE QUESTION ABOUT IMBALANCE BETWEEN MATERIAL AND PROCEDURAL LEGISLATION
One of the kinds of legislative imbalance — imbalance between material and procedural establishments are examined in the article. Because of the fact that procedural legislation mostly depends on material legislation, the imbalance can be eliminated by bringing in corresponding of material establishments with procedural establishments.
Key words: legislative imbalance, material legislation, procedural legislation, judiciary legislation, application of legislation.
В рамках современной тенденции сближения категориального аппарата различных наук понятие «дисбаланс» (фр. disbalance) достаточно часто используется в целом ряде гуманитарных, естественнонаучных и технических дисциплин, обозначая состояние неуравновешенности, неровности какого-либо процесса или явления. С позиции юриспруденции законодательный дисбаланс можно определить как объективно обусловленное, детерминированное уровнем и условиями общественного развития, относительно постоянное состояние законодательства (или его частей), выражающееся в рассогласованности, несоответствии друг другу образующих его форму и содержание элементов, неравновесии, асимметрии содержащихся в нем средств, создающих затруднения и ошибки в правовом урегулировании общественных отношений.
Законодательный дисбаланс как негативное явление имеет место на различных уровнях структурного строения российского законодательства. Дисбаланс материального и процессуального законодательства принципиально отличается от других видов законодательного дисбаланса, например, отраслевого. Последний
© Белоусов Сергей Александрович, 2013
Кандидат юридических наук, доцент, проректор по научной работе (Саратовская государственная юридическая академия); e-mail: [email protected] 151
выражается в дисгармонии, несоответствии двух (или более) по своим основным характеристикам равных элементов. При этом нет прямых отношений зависимости одной отрасли от другой, можно говорить лишь о взаимосвязи и взаимодополнении различных сфер правового регулирования. Дисбаланс в данном случае устраняется путем приведения «отстающей» отрасли в соответствие с более развитой, причем на разных этапах развития общественных отношений одна и та же отрасль может выступать и в той, и в другой роли.
Дифференциация законодательства на материальное и процессуальное имеет иную природу, нежели отраслевое деление. Признавая парность рассматриваемых категорий и даже соглашаясь в некотором роде с авторами, употребляющими при характеристике их взаимосвязи термин «единство», знак равенства между ними в любом случае поставить нельзя. Не означает данный, широко употребляемый термин и то, что содержанием процесса является само материальное право, ибо это было бы слишком простой и односторонней трактовкой. Сегодня, как верно отмечается в литературе, учитывая увеличение объектов и объемов гражданского оборота, появление новых форм собственности, изменения в видах и мерах ответственности предпринимателей, взаимосвязь материального и процессуального права существенно усложнились1.
И все-таки несмотря на аргументы «защитников» процессуального права2, приписывание процессуальным нормам «самостоятельного значения»3, «самостоятельной содержательной ценности»4, отрицать их изначальную зависимость от норм материального права невозможно. Следовательно, и дисбаланс в этих отношениях в большинстве случаев будет односторонний — чаще всего можно говорить о том, что процессуальное законодательство в целом или в каком-либо | аспекте не соответствует материальному, но не наоборот.
~ Изменения в общественных отношениях находят (или же пытаются) найти
тт
Iл свое отражение, прежде всего, в отраслях материального законодательства. И
01
? когда говорят, что право не успевает за реальностью, то имеют в виду именно
1 материальную его часть. В то же время процессуальное законодательство должно
ф
| еще больше стремиться к стабильности, нежели законодательство материальное.
Активное использование субъектами права юридических средств (и особенно это
й касается предпринимательской деятельности) основывается на четкой процедуре
| разрешения споров5, формирование которой требует определенного (и весьма
® значительного) времени. Поэтому, если так можно выразиться, процессуаль-
§ ное право еще сильнее «отстает» от стремительно меняющихся общественных
£ отношений, чем материальное право, но это вполне закономерно и объяснимо. | В результате мы приходим к выводу о том, что основная причина дисбаланса
ё материального и процессуального законодательства продиктована законами
§ объективной реальности. Если общественные отношения имеют тенденцию к
ш
£ постоянному изменению, развитию, совершенствованию, то обслуживающее и их материальное право — к желанию за ними «угнаться» в угоду требований 1 «потребителей», с одной стороны, и сохранению своих достигнутых позитивных т качеств — с другой. На процессуальном же законодательстве «ударная волна» экономических, политических, социальных реформ сказывается в последнюю очередь, в результате чего оно оказывается «запаздывающим» уже по отношению к более оперативному материальному законодательству.
Баланс в рассматриваемой паре, таким образом, достигается посредством того, что процессуальное законодательство «догоняет» материальное. Это касается всех, 152 без исключения, отраслей законодательства, начиная с конституционного. Так,
С.А. Белоусов • К вопросу о дисбалансе материального и процессуального законодательства
Декларация прав и свобод человека, принятая в 1991 г.6, впервые провозгласила право каждого на судебную защиту от действий и решений любых государственных органов, должностных и иных лиц, нарушающих его права и свободы (ст. 32). Столь важная по своей демократической сути новелла в конституционном законодательстве детерминировала соответствующие изменения и в процессуальном законодательстве, как в уголовном, так и в гражданском. В УПК РСФСР и ГПК РСФСР были внесены необходимые дополнения и поправки, без которых суды не могли обеспечить жизнь новому материальному законодательству, что, естественно, было временной мерой, направленной на сбалансирование материального и процессуального законодательства до принятия соответствующих кодексов.
Если взять в качестве примера гражданско-правовые отношения, претерпевшие, пожалуй, наиболее сильные изменения и трансформации в постперестроечный период, то новые реалии нашли свое отражение в формировании в первую очередь материально-правовой базы, в качестве которой выступил, прежде всего, ГК РФ. Были последовательно приняты первая (1994 г.), вторая (1996 г.) и третья (2001 г.) его части, в то время как гражданский процесс продолжал регулироваться ГПК РСФСР 1964 г. Разумеется, в него вносились изменения, продиктованные соответствующими изменениями материального законодательства, но принципиального обновления в виде принятия нового кодифицированного акта не происходило. Таким образом, некоторое время в рассматриваемой сфере наблюдался явный дисбаланс материального и процессуального законодательства, выражающийся в несоответствии уровня их развития и адекватности формирующимся и эволюционирующим рыночным отношениям.
Способом преодоления сложившегося дисбаланса стало принятие в 2002 г. ш ГПК РФ. Те процессуальные нормы, которые «вписывались» в новые рыночные н реалии и не противоречили ГК РФ, были сохранены. Однако в целом новый ГПК РФ С
а
по своему содержанию был существенно обновлен — в той мере, в какой этого т
требовало изменившееся материальное законодательство. Так, ГПК РФ закрепил к
дифференцированные правила защиты прав; отказался от института народных о!
заседателей; изменил содержание принципов диспозитивности и состязательности. |
Впервые в гражданском процессуальном законодательстве был урегулирован меха- В
низм производства по делам об оспаривании решений третейских судов, о выдаче нн исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов7.
В ходе приведения гражданского процессуального законодательства к ба- д
и
лансу с материальным был изменен или отменен целый ряд положений, не с
к
«укладывающихся» в уже сложившуюся систему общественных отношений, й урегулированную нормами права. Так, альтернативная подведомственность Д между судами общей юрисдикции и арбитражными судами в новом ГПК РФ ии в отличие от предыдущих процессуальных кодексов не предусмотрена, что не • могло не сказаться и на ряде других процессуальных вопросов. 59
Таким образом, принятый значительно позже ГК РФ ГПК РФ должен был )г быть «увязан», сбалансирован с его положениями. В частности, гл. 26 ГК РФ 3 оказала самое непосредственное влияние на введение в гражданский процесс категории дел особого производства по ограничению или лишению (при наличии достаточных к тому оснований) несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет права самостоятельного распоряжения заработком, стипендией, иными доходами. И в целом прописанная в ГПК РФ процедура особого производства проистекает именно из материального (гражданского) законодательства. 153
Однако и после принятия обоих кодексов ГПК РФ продолжает «догонять» ГК РФ в случае внесения в последний различного рода изменений. Так, изменения в ст. 225 ГК РФ, предметом регулирования которой выступают бесхозяйные вещи, предопределили и соответствующие изменения в гл. 33 ГПК РФ, посвященной рассмотрению и разрешению дел о признании вещи бесхозяйной8.
На приведенном примере наглядно продемонстрирован один из наиболее действенных и в то же время простых ввиду своей очевидности способов борьбы с законодательным дисбалансом, направленный на недопущение его появления: принятие взаимосвязанных законов «одним пакетом» либо с минимально возможным временным разрывом. Причем данный способ эффективен в деле поддержания баланса не только между материальным и процессуальным законодательством, но и в рамках всех иных существующих межотраслевых отношений.
Необходимо рассмотреть еще один аспект взаимоотношений материального и процессуального законодательства. Последнее должно быть сбалансировано также и с законодательством о судоустройстве, которое относится к материальному. И в этом аспекте рассмотренная нами зависимость усложняется, появляется «обратная связь»: теперь уже материальное законодательство, точнее, особая его область (законодательство о судоустройстве) должна «обслуживать» процессуальное законодательство, обеспечить реализацию поставленных перед правосудием задач, чтобы то в свою очередь могло «дать жизнь» всему остальному материальному законодательству.
Дисбаланс между процессуальным и материальным законодательством (имеется в виду та его часть, которая посвящена судоустройству) может возникнуть уже по той простой причине, что первое образуют кодексы, прини-§ маемые в форме федеральных законов, а второе — согласно Конституции РФ ~ (ч. 3 ст. 118) — сам Основной Закон и федеральные конституционные законы т (на настоящий момент это Федеральный конституционный закон от 21 июля ? 1994 г. № 1-ФКЗ «О Конституционном суде Российской Федерации» (в ред. от
1 5 апреля 2013 г.)9, Федеральный конституционный закон от 28 апреля 1995 г.
ф
| № 1-ФКЗ «Об арбитражных судах в Российской Федерации» (в ред. от 6 декабря
| 2011 г.)10; Федеральный конституционный закон от 31 декабря 1996 г. № 1-ФКЗ
й «О судебной системе Российской Федерации» (в ред. от 25 декабря 2012 г.)11,
? Федеральный конституционный закон от 23 июня 1999 г. № 1-ФКЗ «О военных
® судах Российской Федерации» (в ред. от 25 декабря 2012 г.)12), которые имеют
§ большую юридическую силу. Если подобные законы, имманентно содержащие
| положения, затрагивающие процессуальные вопросы, создаются в отрыве от
| целей судопроизводства, особенностей различных его видов, то может возник-
ё нуть дисбаланс между материальным и процессуальным законодательством со
§ всеми вытекающими отсюда негативными последствиями.
ш
£ Так, в Федеральном конституционном законе «О судебной системе Российской
и Федерации» предусмотрены различные процедуры проверки постановлений, 1 вынесенных по первой инстанции в судах общей юрисдикции и в арбитражных т судах, что предопределило различия в соответствующих кодексах. Такое «навязывание» позиции процессуальному законодательству со стороны материального (законодательства о судоустройстве), касающееся сферы кассационного и надзорного производств, с формальной точки зрения, является правомерным, поскольку базируется на большей юридической силе федеральных конституционных законов по отношению к кодексам, однако на практике оказалось негативным, что даже
154
нашло отражение в отрицательной оценке Европейского суда по правам человека13.
Е.М. Терехов • Законодательная правоинтерпретационная политика
Таким образом, дисбаланс материального и процессуального законодательства практически неизбежен по объективным причинам: второе более стабильно, нежели первое, и все изменения, происходящие в общественной жизни, отражаются в первую очередь в материальных нормах, которые ввиду этого начинают «опережать в развитии» процессуальные нормы. Рассматриваемый дисбаланс практически всегда носит односторонний характер: чаще всего приходится констатировать, что процессуальное законодательство не сбалансировано с материальным, но не наоборот. Следовательно, для устранения дисбаланса необходимо привести процессуальные нормы в соответствие с материальными. При этом наиболее эффективным представляется недопущение возникновения дисбаланса, что возможно в случае принятия взаимосвязанных материальных и процессуальных законов «одним пакетом» либо с минимально возможным временным разрывом. Отдельным проявлением дисбаланса являются случаи, когда процессуальные по своей сути нормы содержатся в материальных актах, образующих законодательство о судоустройстве, по своему юридическому статусу (федеральные конституционные законы) превосходящие собственно процессуальные нормативные правовые акты (кодексы, принимаемые в форме федеральных законов) и «навязывающие» благодаря этому факту свою позицию, не всегда позитивно отражающуюся на практике применения законодательства.
1 См.: Архипов Д.И. К вопросу о соотношении материальных и процессуальных норм при защите интеллектуальной собственности // Вестник Саратовской государственной юридической академии. 2012. № 3. С. 197.
2 См.: Чечина Н.А. Система гражданского процессуального права и систематизация законодательства // Правоведение. 1984. № 2. С. 28.
3 См.: Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2000. С. 113-114.
4 См.: Павлушина А.А. Процессуально-правовая политика // Российская правовая политика: курс лекций / под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. М., 2003. С. 417.
5 См.: Витрянский В.В. Защита имущественных прав предпринимателей. М., 1992. С. 75.
6 См.: Постановление Верховного Совета РСФСР от 22 ноября 1991 г. № 1920-1 «О Декларации прав и свобод человека и гражданина» // Ведомости СНД РСФСР и ВС РСФСР. 1991. № 52, ст. 1865.
7 См.: Лесницкая ЛФ. Концепция развития гражданского процессуального законодательства // Концепции развития российского законодательства. М., 2010. С. 611-624.
8 См.: Федеральный закон РФ от 9 февраля 2009 г. № 7-ФЗ «О внесении изменений в статью 225 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации и главу 33 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации» // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2009. № 7, ст. 775.
9 См.: Собр. законодательства Рос. Федерации. 1994. № 13, ст. 1447; 2013. № 14, ст. 1637.
10 См.: Собр. законодательства Рос. Федерации. 1995. № 18, ст. 1589; 2011. № 50, ст. 7334.
11 См.: Собр. законодательства Рос. Федерации. 1997. № 1, ст. 1; 2012. № 53, ч. 1, ст. 7572.
12 См.: Собр. законодательства Рос. Федерации. 1999. № 26, ст. 3170; 2012. № 53, ч. 1, ст. 7572.
13 См.: Жуйков В.М. Общая концепция развития процессуального законодательства // Концепции развития российского законодательства. М., 2010. С. 583-584.
Е.М. Терехов
ЗАКОНОДАТЕЛЬНАЯ
ПРАВОИНТЕРПРЕТАЦИОННАЯ ПОЛИТИКА
В статье раскрывается вопрос осуществления правоинтерпретационной политики органами законодательной власти; выявляются проблемы в данной сфере, предлагаются возможные пути их решения.
Ключевые слова: правоинтерпретационная политика, законодательные органы РФ, законодательные органы субъектов РФ.
© Терехов Евгений Михайлович, 2013
Преподаватель кафедры государственно-правовых дисциплин (Балаковский филиал Саратовской государственной юридической академии); e-mail: [email protected]
