CC BY
17
взаимного уважения. Взгляды Э. Гелпи, заключает В. Риккарди, реализуют принципы единства в многообразии и многообразия в единстве, гармонично сочетают универсальность и специфичность, что становится возможным благодаря утверждению ценности для каждой личности осознания ее принадлежности к человечеству и причастности к его судьбе (с. 12-14).
С.В. Мельник
2019.01.007. ИМ. ЦИБИЗОВА. К ПРОЕКТУ ЦИВИЛИЗАЦИИ: СЕМЕНА ИСКРЕННЕЙ УТОПИИ. (Обзор).
Ключевые слова: Европа; идентичность; католичество; самосознание; Спиноза; цивилизация; христианство.
На секции «К проекту цивилизации: Семена искренней утопии» конференции «Европа, болезнь христианства» М. Марасси в выступлении «Европейская идентичность и ее многочисленные характеры» (2, с. 123-127) утверждает, что в данный исторический период непросто определить, что собой представляет Европа. Ее единство определяют различные политические взгляды, экономические предложения, религиозные идеалы, юридические институты, культурные явления. Это дифференцированная множественность, совершенно не единообразная. Существует риск сведения ее исторического единства к географическому понятию при рассмотрении проблемы, когда вопрос об онтологической идентичности Европейского сообщества как модели цивилизации обыгрыва-ется на политическом уровне. Ныне в действиях Европейской комиссии и Совета Европы доминирует стагнация при отсутствии энтузиазма отцов-основателей этого идеала единства (2, с. 123).
Европа - небольшая провинция мира и одновременно мета-нация, территория, где проживают представители множества культур, что осмысливает М. Магатти в статье «Будущее Европы - в новом политическом воображении» (1, с. 129-143). Европейским народам следует признать ряд принципов, которые, однако, противоречат локальным и национальным взглядам. Территории множества культур следует преодолеть существующие противоречия. Мультикультуризм вместо того, чтобы породить способность к обновлению, вызывает кризисы в отношениях между цивилизациями, ценностями, убеждениями. Выработка проекта будущего
цивилизации возможна лишь при правильной постановке проблем: образ мышления, отношения с техникой и природой должны стать составной частью политического воображения или новой формой политической онтологии (2, с. 124). Объединенная Европа родилась из зачастую парадоксального разнообразия. Это полярность неразрешимых противоречий, поиск, в котором теряют и вновь обретают. Только модель плюралистической цивилизации, учитывающая еще не разрешенные противоречия между правительствами и народами, защиту прав человека, демократическое устройства, обеспечит ее единство, превратит утопию в реальность. Для этого нужно постоянно переосмысливать факты христианской и светской, греко-римской и франко-нормандской истории, привлекая для этого теории герменевтики.
Для Магатти будущее Европы заключается в новом политическом воображении ради нахождения «формулы политического пост-государственного объединения» (1, с. 129) в размышлениях о духовном и национальном, сущности европейцев как в религиозном, так и в светском плане. По его мнению, это определит будущее планеты в целом, так как сама идея объединенной Европы сформировалась вокруг идеи мира, который в современных условиях следует воспринимать не как отсутствие войны, но как способность создавать условия для аутентичного сосуществования (там же). Европу следует мыслить не как «бюрократическое сверхгосударство» (1, с. 130), но в контексте ее исторического развития, как совокупность народов, которым предстоят размышления о будущем статусе европейского объединения. Следует учитывать и труды Гегеля, позиционирующего христианство как одно из условий формирования современного государства и его порядка, так как светские государства создавались нациями, принадлежавшими к той или иной христианской конфессии (1, с. 131-132). Надо принимать во внимание и измерение гражданского общества, дистанцировавшегося от государства со времен Средневековья. Там, где развивалось политическое государство, человек сохранял идею о своем двойственном - небесном и земном - существовании (не только в своих мыслях и собственном сознании, но и в конкретных реальности и жизни). Эта двойственность распространилась и на политическое сообщество (человек считал себя принадлежащим ему), и на гражданское общество (там он действовал как частное
лицо). Магатти предлагает осмыслять формы отношений государства, рынка и общества в контексте духа христианских диаспор и антропологических различий (1, с. 132). С эмпирической точки зрения ныне не существует свободного от государства саморегулирующегося общества. Вмешательство государства в социальные процессы рассматривается как необходимый феномен. Однако оно оказалось изолированным от народа, так же как и от церкви (1, с. 133). Государство, будучи либеральным, не может выстраивать этическую сферу в социальной жизни, а будучи секуляризованным -черпать этос из своего внешнего окружения, например духовного наследия, религии. Возникла угроза аксиологической пустоты, невозможности поддерживать плюрализм ценностей. Лишение духовного принципа означает колебание ценностей, вариативность которых определяется в том числе и экономическими интересами (1, с. 134). Но именно в согласовании общих европейских ценностей Магатти видит путь к укреплению единства. Будущее Европы проистекает из способности извлекать уроки из прошлого (1, с. 135).
Европе как бюрократическому сверхгосударству без символического измерения угрожало бы стать государством без общества. Она должна оставаться объединением народов, сознающих свою индивидуальность и открытых к общению, в котором федеративный элемент превалирует над государственным (1, с. 136).
Магатти предлагает путь, предусматривающий включение в гражданские свободы христианских принципов, согласно которым общество, будучи универсальным и эсхатологическим, выше политической власти (1, с. 137). Это требует дальнейших глубоких размышлений и способности действовать творчески (1, с. 139). Нужно учитывать диалектику частного и универсального, принципа суверенности граждан, ассоциаций, предприятий для создания новой «мифологии», включающей автономию гражданского общества, не индивидуалистическую, а ориентированную на универсализм религиозную свободу, стратификацию европейского гражданства на основе универсалий права и экономической регуляции и определения универсальной природы Европы. По словам В. Гавела, ценности, сформированные на протяжении европейской духовной и политической истории, заключаются в уважении к личности, ее свободе, правам, достоинству, принципу солидарности,
равенству перед законом, защите этнических меньшинств, развитии демократических институтов, политического плюрализма, рыночной экономики и гражданского общества (1, с. 141). Европе предлагается вновь обрести «свою оригинальную душу», христианскую и современную. Для этого недостаточно одной политики, нужно вернуть героику религии и церкви в общество (2, с. 124— 125), искать то, что объединяет и останется нерушимым (1, с. 143).
Уго де Сьерво в выступлении «Происхождение и актуальное состояние объединенной Европы» (3, с. 145-161) особенно подчеркивает различия и проблемы внутри объединения нового типа. Он размышляет об институциональном сдвиге, основываясь на предложениях Альчиде де Гаспери опираться на социалистические, либеральные и христианские традиции (2, с. 125), дабы единство Европы не противоречило системам государств-членов (2, с. 126). В этих целях требуется сохранять объективное видение реальности для поиска понимания исторических ценностей, великого наследия общей цивилизации, ее многовекового опыта и реальных трудностей в стремлении к ценностной консолидации (3, с. 145-146). Еще в выступлении «Моральные основы демократии» на католической конференции в Брюсселе 1948 г. де Гаспери утверждал, что демократический режим, опирающийся на народ, зависит не только от морального сознания граждан, но и от обычаев сообщества, а свобода и социальная справедливость возможны только при мире и безопасности (3, с. 148). Прогресс достигается не правом сильного, не духом завоевания, а усердием в применении демократических принципов, конструктивным духом согласия и уважением свободы. Помимо усиления институтов, по Р. Шуману, нужно способствовать развитию европейской ментальности (3, с. 151), понимания, что существуют общие европейские интересы (3, с. 154). Де Сьерво призывает преисполниться отвагой для адекватного решения актуальных проблем и обеспечения позитивных перемен при сохранении мира в дальнейшем европейском сближении.
Список литературы
1. Magatti M. Il futuro dell'Europa sta in un nuovo immaginario politico // L'Europa, la malata di cristianesimo / A cura di G. Colombo. - Milano: Vita e pensiero, 2015. -P. 129-143.
2. Marassi M. L'identità europea e i suoi molteplici caratteri // L'Europa, la malata di cristianesimo / A cura di G. Colombo. - Milano: Vita e pensiero, 2015. - P. 123127.
3. Siervo de U. Origine e attualità di un modello di Europa federale // L'Europa, la malata di cristianesimo / A cura di G. Colombo. - Milano: Vita e pensiero, 2015. -P. 145-161.
2019.01.008. ХАРРИСОН В С. КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ МЕТАФОРЫ И ЦЕЛИ ФИЛОСОФИИ.
HARRISON V.S. Conceptual metaphors and the goals of philosophy // Wisdom and philosophy: Contemporary and comparative approaches / Ed. H.-G. Moeller, A.K. Whitehed. - London: Bloomsbury, 2016. -P. 205-222.
Ключевые слова: западная философия; китайская философия; метафилософия; метафора; мудрость.
Для ответа на метафилософские вопросы: «Что означает заниматься философией?», «Каковы ее цели?», «Что это такое?» автор обращается к ряду различных интеллектуальных и культурных традиций. Термин «философия» указывает на нечто специфическое для ранней западной интеллектуальной традиции - любовь к мудрости; аналогов ему не было в Восточной Азии и на Индостане. Однако было бы ошибочно предполагать, что в этих регионах не существовало философии в то время, когда это слово не употреблялось (с. 205). Не стоит пытаться найти любителей мудрости в греческом смысле в индийской и китайской традиции. В античной мысли мудрость - знание, доводимое до идеального состояния, и если искать аналог этого понятия в ином культурном окружении, нужно проследить, как данная культура понимает дофилософский смысл знания и идеальное состояние. В основе занятия философией лежат различные концептуальные метафоры, и их посредством можно освятить концепции цели философии в разных культурах, сфокусировавшись на тех, которые лежат в основе мышления о знании. Способ концептуализации западной традиции обнаруживается и в индийской культуре, но резко контрастирует с доминирующими концепциями Восточной Азии.
В главе «Теория концептуальных метафор» (с. 206-208) утверждается, что последние играют значительную роль не только в образе мышления, но и в обширных областях языка, ими структу-
