CC BY
17
2. Marassi M. L'identità europea e i suoi molteplici caratteri // L'Europa, la malata di cristianesimo / A cura di G. Colombo. - Milano: Vita e pensiero, 2015. - P. 123127.
3. Siervo de U. Origine e attualità di un modello di Europa federale // L'Europa, la malata di cristianesimo / A cura di G. Colombo. - Milano: Vita e pensiero, 2015. -P. 145-161.
2019.01.008. ХАРРИСОН В С. КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ МЕТАФОРЫ И ЦЕЛИ ФИЛОСОФИИ.
HARRISON V.S. Conceptual metaphors and the goals of philosophy // Wisdom and philosophy: Contemporary and comparative approaches / Ed. H.-G. Moeller, A.K. Whitehed. - London: Bloomsbury, 2016. -P. 205-222.
Ключевые слова: западная философия; китайская философия; метафилософия; метафора; мудрость.
Для ответа на метафилософские вопросы: «Что означает заниматься философией?», «Каковы ее цели?», «Что это такое?» автор обращается к ряду различных интеллектуальных и культурных традиций. Термин «философия» указывает на нечто специфическое для ранней западной интеллектуальной традиции - любовь к мудрости; аналогов ему не было в Восточной Азии и на Индостане. Однако было бы ошибочно предполагать, что в этих регионах не существовало философии в то время, когда это слово не употреблялось (с. 205). Не стоит пытаться найти любителей мудрости в греческом смысле в индийской и китайской традиции. В античной мысли мудрость - знание, доводимое до идеального состояния, и если искать аналог этого понятия в ином культурном окружении, нужно проследить, как данная культура понимает дофилософский смысл знания и идеальное состояние. В основе занятия философией лежат различные концептуальные метафоры, и их посредством можно освятить концепции цели философии в разных культурах, сфокусировавшись на тех, которые лежат в основе мышления о знании. Способ концептуализации западной традиции обнаруживается и в индийской культуре, но резко контрастирует с доминирующими концепциями Восточной Азии.
В главе «Теория концептуальных метафор» (с. 206-208) утверждается, что последние играют значительную роль не только в образе мышления, но и в обширных областях языка, ими структу-
рируемого. Распространена концепция утверждающая, что устный язык действенен лишь в основанном метафорами контексте. Обыденная концептуальная система, в рамках которой думают и действуют люди (с. 206), глубоко метафорична. Концептуальные или когнитивные метафоры участвуют в структурирующих концепциях, контролирующих все области мысли (с. 207) и деятельности. Западная философская практика типично структурируется средствами метафор, в которых знание понимается посредством зрения. Они связаны с концепцией цели философии, что, в свою очередь, соотносится с определенным пониманием мудрости. На основе определенных метафор развились различные философские традиции, дав начало разным концепциям о занятии философией и ее целях.
В главе «Концептуальные метафоры и философия» (с. 208210) утверждается, что метафорическая теория ассоциируется с теорией «телесного / воплощенного (embodied) реализма», согласно которой метафоры вырастают из телесных умов. Все здоровые люди, независимо от культуры, разделяют основные формы телесного опыта: визуального, осязательного, слухового. Подобия этого экспериментального уровня влияют на абстрактную мысль. Из фундаментальных и универсальных форм опыта вырастают первичные концептуальные схемы (с. 208). Основная часть концептуальной системы личности либо универсальна, либо широко распространена во всех языках и культурах. Разум универсален, если рассматривать его как способность, разделяемую всеми людьми, как и способность к речи. Хотя способность к суждению универсальна, суждения на практике копируются согласно различным концептуальным метафорам. По Лакоффу и Джонсону, задаваясь философскими вопросами, люди используют ум, сформированный телом, когнитивное подсознание и метафорическую мысль, о которой обычно не подозревают. Абстрактная мысль по большей части метафорическая, и ответы на философские вопросы в основном таковы. Метафорическая мысль - основное орудие, делающее философское понимание возможным, ограничивает формы, которые может принимать философия (с. 209).
В главе «Мудрость и видение в ранней Западной философии» (с. 210-214) констатируется, что в греко-романском мире бытие философа подразумевало разрыв с обыденной жизнью. Фи-
лософ знает, что мудрость должна быть нормальным, естественным состоянием людей, так как является видением вещей такими, какие они есть, в свете разума, и модусом бытия и жизни, соответствующим этому видению. Философы идентифицировали себя не с обладателями мудрости, а с ее любителями. Мудростью считалось состояние совершенствования бытия и знания, которое могло быть лишь божественным (с. 210). Каждая школа вырабатывала собственное рациональное описание совершенствования мудрой личности, однако этот трансцендентный идеал казался почти недостижимым. Каждая школа выражала собственное видение мира, образа жизни и идею совершенного человека. Философская жизнь считалась попыткой жить и думать в соответствии с нормами мудрости, прогрессивным и нескончаемым движением к трансцендентному состоянию. Связь между мудростью и трансцендентным в греко-римской мысли совпадает с концепцией Бога как абсолютной трансцендентности. Доминирующая на Западе философия создалась вокруг идеала знания как видения трансцендентного в каждой конкретной перспективе. В среде западных философов еще ссылаются на «видение оком Божьим». Для понимания характера мудрости следует постичь божественное. Если цель философии -создание личности как примера трансцендентного идеала мудрости, тогда она сугубо практическая. Концепирование не должно замыкаться в самом себе, ему предполагается придерживаться этой цели. По П. Адо, несмотря на различия античных философских школ, каждая из них была привержена союзу теории и практики.
В теории идеальная мудрость характеризуется в терминах знания, а последнее преимущественно описывается в терминах визуальных (с. 211-212). Мудрец ищет перспективу, при взгляде из которой можно узнать, что заложено в универсальном разуме. С помощью духовных упражнений получают возможность достижения мудрости - полного освобождения от страстей, ясности, знания самих себя и мира. Философскую теорию и практику нельзя легитимно разделить. Первая подкрепляет вторую, ведя к определенной цели, и предоставляет понимание, какой целью вдохновляться, продвигаясь к ней. Мудрость не сводится к практике, в ней также имплицирована теория. В классической форме философия была не преимущественно теоретической деятельностью, а методом обучения людей тому, как жить и смотреть на мир по-новому.
Попыткой изменить человечество. Начиная с раннего Нового времени множество философов западной традиции удалились от этой древней концепции, занимаясь почти всецело теорией (с. 212). Уже у ранних христианских мыслителей, таких как Климент Александрийский, Ориген и Августин, христианство представлялось как философия. Оно ассимилировало практики духовных упражнений, прежде бывшие в распоряжении философов. Ко времени схоластиков пути теологии и философии разошлись. Философия была освобождена от духовных упражнений, относимых с тех пор к христианскому мистицизму и этике. Философия античности охватывала знание и способ бытия в мире. Жизнь философа была жизнью в соответствии с разумом, хотя существовало множество теорий того, какова она. Западная философия благодаря импетусу христианства стала доменом знания, между тем как христианство представляло образ жизни и бытия. Оригинальное единство теории и практики прервалось, породив философию, практически полностью выражающуюся в теоретическом знании. В Античности мудрость считалась идеальным состоянием, не принадлежащим этому миру, описываясь как нечто трансцендентное и недостижимое. Мудрец, в какой-то мере отстраненный от мирских дел, самодостаточен (с. 213).
В главе «Знание - это видение» (с. 214-218) констатируется, что эта метафора считается основополагающей, так как базируется на общечеловеческом визуальном опыте и присутствует во всех культурных традициях (с. 214). Структурирующая роль основополагающих метафор в глубинных когнитивных процессах указывается кластерами метафорических выражений. Некоторые из этих общеупотребительных лингвистических маркеров указывают на структурирующую роль этой метафоры в образе мышления и описания знания в английском языке: свет разума; ясность (качество света); ясные мысли; блестящие идеи; пролить свет; озарение, просветительство, просвещение; видеть что-то в свете; перспектива, угол, точка зрения. То, что нужно узнать, объясняется с помощью средств, базирующихся на непосредственном опыте визуальной перцепции (с. 215). Эта метафора настолько важна в концепции знания, что люди редко осознают, насколько сильно она структурирует его понимание. Размещение абстрактного домена знания в более конкретном домене зрения особенно очевидно в эпистемо-
логии Декарта. Лакофф и Джонсон связали понятия из первого и второго: объективное видение - идея, ясное видение объекта - понимание идеи; видящий - знающий, свет - «свет» разума, острота зрения - острота ума. Данная концептуальная метафора также важна для буддизма и других философских течений Индии (с. 216). В санскрите слово darsana, переводящееся как «школа», образовано от корня слова «видеть». Видение философской традиции отражено в ведической литературе. Учитывая, что целью философии было достижение верной перспективы, места, откуда вещи видятся такими, какие они есть в реальности, дискуссии основывались на том, какая из них наиболее ясная. Чань-буддизм разработал метод объединения соперничающих точек зрения в более широком видении. В санскрите понятие знания vidya означает одновременно «знать» и «видеть». Через общий индоевропейский корень оно связано с латинским videre (видеть). От него также происходят английские слова vision (видение, зрение) и wisdom (мудрость). Западная философия под влиянием христианства потеряла практическое измерение. Не случись этого, западные философии были бы ближе к традиционным индийским, многие из которых по-прежнему объединяют теорию и практику (с. 217). Метафора «знание - это видение» присутствует даже в китайской концептуальной системе, где mingbai - ясный очевидный, а также понимание, осознание, знание; mingliang - яркий, хорошо освещенный, блестящий, а также ясность (понимания). Однако она играет второстепенную роль по отношению к другой основополагающей структурирующей метафоре, генерирующей концепцию цели философии.
В главе «Знание пути» (с. 218-221) утверждается, что ключ к пониманию значения этой китайской метафоры содержится в сложносоставном слове zhidao - знать. Zhi уже значит «знать», но часто употребляется с dao (путь, метод или говорить, сказать, рассказывать). Данный вид знания, в основном не абстрактного, указывает на его иной модус (с. 218). Это структурирует образ мышления о знании и философской практике. По Д. Холлу и Р. Эймсу, вместо модели «созерцания» субъекта, получающего теоретическое знание о вечном порядке, стоящем за феноменальным миром, китайская концепция выражает вид знания, годного для субъекта, уже вовлеченного в мир посредством действия. Это не абстракт-
ные рассуждения, а фундаментально перформативная деятельность для извлечения практического результата. По Э. Слингер-ленду, основная концептуальная метафора в китайском контексте: «знание - это действие» (с. 219). Знание понимается не в терминах восприятия абстрактных принципов, но в способности продвигаться в мире и обществе в манере спонтанной, но полностью гармоничной порядку сфер природы и людей, - это Дао, или «Путь». Философской моделью является Мудрец-Император, сочетающий личную добродетель и способность хорошо править. Вопреки конфуцианскому упору на книжную ученость, классические китайские философы за исключением мыслителей Школы тысячи имен, понимали успешную философскую практику как совершенное движение. Цель ранней китайской философии больше основывается на движущей, нежели визуальной метафоре (с. 220), а идеальное знание понимается как совершенная деятельность. Это не слишком напоминает мудрость в греческом или римском смысле, но именно такое понимание было в них изначально заложено (с. 221).
И.М. Цибизова
2019.01.009. АЗАРМ М., ХАКИ М., МИРВЕЙСИНИК С. ИСТОРИЧЕСКАЯ ЭВОЛЮЦИЯ ПОНЯТИЯ «СУБЪЕКТ» И СОВРЕМЕННЫЙ ГУМАНИТАРНЫЙ КРИЗИС.
AZARM M., KHAKI M., MIRVEISINIK S. The historical evolution of the concept of the subject and the contemporary humanitarian crisis // Balkan journal of philosophy. - Sofia, 2017. - Vol. 9, N. 2. - P. 139148.
Ключевые слова: субъект; идентичность; человек; Э. Гид-денс; М. Хайдеггер.
В статье рассматривается современный (modern) кризис идентичности с точки зрения эволюции понятия «субъект». Авторы анализируют три основных смысла, связанных с «субъектом»: субъектность (subjectness), субъективность (subjectivity) и подчинение (subjection) - и показывают, как их эволюция поставила «субъект» под вопрос и привела к росту чувств небезопасности и бессмысленности.
