CC BY
35
Дымова И.А.
Оренбургский государственный университет
К ПРОБЛЕМЕ ЖАНРОВОЙ ДИФФЕРЕНЦИАЦИИ СТИХОСЛОЖЕНИЯ НЕКРАСОВА
В статье анализируется каталектика стихотворных новелл Н.А. Некрасова в проекции на общий фон русского стихосложения поэзии середины XIX века и стихосложение самого поэта; особое внимание уделяется функциям однородных окончаний.
Стихосложение Н.А. Некрасова уже довольно хорошо изучено, однако подавляющее большинство работ исследователей посвящено проблемам изучения отдельного компонента стиха, как правило, метрики и строфики, целиком во всем творчестве поэта, без жанровой дифференциации [1]. Мы предприняли попытку исследовать стих отдельного жанра в проекции на общий фон русского стихосложения, опираясь на фундаментальные труды М.Л. Г аспарова «Современный русский стих. Метрика и ритмика» [2], «Очерк истории русского стиха. Метрика. Ритмика. Рифма. Строфика» [3]. В настоящей статье, которая продолжает ранее опубликованные наши работы по метрике [4], строфике [5], стихотворным переносам (егцатЬете^) новелл Некрасова [6], мы проведем анализ каталектики стихотворных новелл поэта. Принцип рассмотрения материала тот же: стих исследуемого жанра анализируется в проекции на общий фон русского стихосложения и на стихосложение самого поэта, при этом преимущественное внимание уделяется периоду создания Н.А. Некрасовым новаторского жанра, т. е. 50-70-м гг.
Вначале кратко охарактеризуем новый период истории русского стихосложения, опираясь на результаты исследований М.Л. Г аспа-рова с учетом жанровой дифференциации поэзии. Содержанием нового периода истории русского стиха, по словам академика, стала «установка на прозаические приемы подачи материала», окончательно разложившая «прежнюю систему поэтических жанров с их метрическими ассоциациями», когда «жанровые ассоциации стиха сменяются тематическими» [3, 173]. Вольный ямб стремительно идет на убыль: «его по меньшей мере вдвое меньше,
чем в предыдущем периоде», т. к. жанры, которые были его носителями (басня, послание, комедия), не могут его поддержать1, в то время как 5-стопный ямб, ставший наследником 6-стопного ямба в больших жанрах - трагедии, драме и произведениях с исторической, элегической и смежной с ней тематикой, - опережает его по числу строк, но еще отстает от него по числу написанных произведений [3, 173]. Ямб 6-стопный становится более употребительным, так как к нему обращаются в малых лирических произведениях вдвое чаще, чем раньше. «Старые жанры сумели передать этот размер новым темам. Идиллии вышли из обихода, но от них 6-стопный ямб перешел в «антологическую лирику» на античные темы <...>, в описательную пейзажную лирику <...>, в набирающий силу романс <...> и патетическую гражданскую лирику» [3, 172]. В рассматриваемый период увеличивается доля хорея2. В связи с исчезновением анакреонтической традиции, салонного романса, сблизившегося с народной песней, с перерождением философской лирики упрощается тематический репертуар 4-стопного хорея, опорой которого в XVIII веке была песня, а метрико-ритмичес-кий репертуар, наоборот, расширяется [3, 175]. Успешно функционирует 5-стопный хорей, который одновременно питают две тематики - лирическая и эпическая [3, 177]. Таков общий фон русского стихосложения, в котором Некрасов занимал главенствующее место не только как продолжатель лучших традиций в области стиха, но и, что самое главное, как новатор, создавший принципиально новый стихотворный жанр.
Отмеченная М.Л. Гаспаровым «установка на прозаические приемы подачи материа-
1 Вольный ямб русской поэзии XVШ-XIX вв. детально исследован в жанровом, стиховедческом и стилистическом аспектах в докторской диссертации С.А. Матяш [7].
2 Согласно статистике М.Ю. Лотмана, если в XVIII веке хорея бышо 12,7%, то уже в середине века эти показатели значительно возрастают (ср.: в 1841-1850-х гг. - 18,5%; в 1851-1860-х гг. - 22,0%; в 1861-1870-х гг. - 27,5%). См.: [1, Лотман, 109, 139].
ла» в середине XIX века, по нашему мнению, во многом способствовала формированию жанра стихотворной новеллы, каталектику которой мы намерены изучить. В большей части новелл Н.А. Некрасова (в 19 из 28) используется сочетание мужских и женских окончаний (клаузул), господствующих, как известно, в классическом стихе русской поэзии. Такое традиционное сочетание клаузул в исследуемом жанре составляет 37,52%: 36,78% (1116:1094 строк) соответственно (см. наши данные в таблице).
Незначительное преобладание мужских клаузул над женскими будет объяснено при последующем анализе каталектики. Согласно нашим наблюдениям, причиной сокращения женских окончаний может являться вторжение дополнительных дактилических клаузул, чередующихся с мужскими. Другой причиной преобладания мужских окончаний может стать их концентрация на небольшом стиховом отрезке.
Первую причину преобладания мужских клаузул объясним на примере новеллы «Папаша», в которой вторжение дактилических окончаний и их сочетание с мужскими окончаниями выполняет свою специфическую функцию, придающую речи рассказчика, поющего «в порыве усердия» восторженно-поэтические дифирамбы («Муза! воспой же его добродетели!»), иронично-язвительные интонации:
Мы за здоровье хозяина пили, Ж
Мы цаловалися с ним, м
Правда, что слухи до нас доходили... Ж
Что нам до слухов - и верить ли им? м
Старый газетчик, в порыве усердия, Д'
Так отзывался о нем: м
«Друг справедливости! жрец милосердия!» Д' То вдруг облаял потом, - м
Верь, чему хочешь! Мы в нем не заметили Д' Подлости явной: в игре он платил. м
Муза! воспой же его добродетели! Д'
Вспомни, он набожен был; м
Вспомни, он руку свою тороватую Д'
Вечно раскрытой держал, м
Даже Жуковскому что-то на статую Д'
По доброте своей дал! [8] м
Таблица. Каталектика стихотворных новелл Н.А. Некрасова3
Тип Количество Количество Количество Количество
окончаний строк строк (%) новелл новелл (%)
Сплошные м 136 4,57 2 7,14
Сплошные Ж 62 2,08 1 3,57
Сплошные к 88 2,96 1 3,57
Ж+м 948+963 31,90+32,40 17 60,73
м+Ж 153+146 5,14+4,91 2 7,14
Д+м 219+210 7,36+7,06 4 14,28
м+Д' 20+40 0,67+0,67 1 3,57
м 1482 49,83 - -
Итого Ж 1156 38,87 - -
Д' 334 11,23 - -
Всего 2972 99,93 28 100
Вторую причину скопления однородных окончаний в небольшом стиховом контексте рассмотрим на примере новеллы «В дороге», в которой этот прием придает речи разговорный колорит, делает речь рассказчика более подвижной, гибкой, чему способствуют нередкие обращения к слушателю, с призывами послушать и понять, при этом часто используются редуцированные звуки, просторечно-разговорные частицы:
«Скучно, скучно!.. Ямшик удалой, м
Разгони чем-нибудь мою скуку! Ж
Песню, что ли, приятель, запой м
Про рекрутский набор и разлуку; Ж
Небылицей какой посмеши м
Или, что ты видал, расскажи - м
Буду, братец, за все благодарен». Ж
- Самому мне невесело, барин: Ж
Сокрушила злодейка жена!.. м
Слышь ты, смолоду, сударь, она м
В барском доме была учена м
Вместе с барыней разным наукам, Ж
Понимаешь-ста, шить и вязать, м
На варгане играть и читать - м
Всем дворянским манерам и штукам. / I, 11/ Ж
В только что процитированном отрывке возникает сочетание разных приемов: появившийся монорим усиливает перенос типа еоп1те-ге]е1:
3 В таблице используются следуюшие условные обозначения: м - мужские окончания; Ж - женские окончания; Д' -дактилические окончания. Укажем, что при подсчетах из обшего количества строк (2974) исключены 2 строки «графического эквивалента текста» новеллы «Убогая и нарядная».
Литературоведение
Сокрушила злодейка жена!.. а
Слышь ты, смолоду, сударь, она а
В барском доме была учена <...> а
Рассмотренный прием скопления мужских окончаний помимо указанных функций может выполнять и другие функции. В частности, может способствовать переводу речи рассказчика к обобщению, а затем к основному событию, описанному в стихотворении, что можно продемонстрировать на примере новеллы «Утренняя прогулка» (из цикла «О погоде»):
Начинается день безобразный - Ж
Мутный, ветреный, темный и грязный. Ж
Ах, еще бы на мир нам с улыбкой смотреть! м Мы глядим на него через тусклую сеть м
Что как слезы струится по окнам домов м
От туманов сырых, от дождей и снегов! м
Злость берет, сокрушает хандра, м
Так и просятся слезы из глаз. м
Нет! Я лучше уйду со двора. м
Я ушел - и наткнулся как раз м
На тяжелую сцену. Везли на погост <...> / II, 175/м
Если в предыдущих текстах встречалось незначительное учащение однородных окончаний, то в «Утренней прогулке» конец первого 14-стишия (2 строки) и 18 строк второго строфоида написаны сплошными мужскими окончаниями (13%), в то время как основной массив новеллы с перекрестным рифмованием мужских и женских окончаний составляет 76%4.
У Н.А. Некрасова могут концентрироваться не только мужские, но и (реже) женские окончания, что связано со сменой повествования в монологе и диалоге, когда рассказчик сообщает о печальных событиях и проблемах своей жизни:
Вышла замуж господская дочь, м
Да и в Питер... А справивши свадьбу, Ж
Сам-ат, слышь ты, вернулся в усадьбу, Ж
Захворал и на Троицу в ночь м
Отдал богу господскую душу, Ж
Сиротинкой оставивши Грушу... Ж
/«В дороге», I, 11-12/
Неравно в самом деле умрешь, м
В чем пойду проводить на кладбище? Ж
Закивал головой...» - Ну и что ж? - м
«Ну и умер - и больше ни слова: Ж
Надо места искать у другова!» Ж
- И тебе его будто не жаль! - м
«Что жалеть? нам жалеть недосужно, Ж
Что жалеть? хоронить теперь нужно».
/«Утренняя прогулка», II, 177/ Ж
Как показали исследования М.А. Пей-саховича, Н.А. Некрасов «почти не знает (всего 2 случая) сплошных мужских рифм, столь характерных для Лермонтова» [9, 210]. Самое интересное, что оба этих случая, согласно нашим наблюдениям, нашли отражение именно в новаторском жанре: в «Огороднике» и «Вине» сплошные мужские рифмы чередуются с перекрестным рифмованием:
А частенько она приходила с тех пор а
Погулять, посмотреть на работу мою б
И смеялась со мной и вела разговор: а
Отчего приуныл? что давно не пою? /I, 40/ б
Как подумаю, весь задрожу, а
На душе всё черней да черней. б
Как теперь на людей погляжу? а
Как приду к ненаглядной моей. /I, 66/ б
Н.А. Некрасов редко пользовался и сплошными женскими рифмами: во всей поэзии всего 4 таких случая [9, 210], а в нашем материале - это каталектика «Княгини»:
Смерть её в Париже не была заметна: А
Бедно нарядили, схоронили бедно... А
А в отчизне дальной словно были рады: Б
Целый год судили - резко, без пощады, Б
Наконец устали.. .И одна осталась В
Память: что с отличным вкусом
одевалась! / 11,27/ В
М.Л. Гаспаров отмечает, что «произведения с только женскими или только мужскими рифмами чаще можно встретить в стихах с парной рифмовкой (как в «Княгине». -И.Д) или в стихах разностопных», что понятно: «там, где ритмические цепи изолированы или представлены строками разной длины, чередование окончаний не столь су-
4 В тексте новеллы присутствует и смежное рифмование типа ААбб, что составляет 11%.
щественно» [2, 68]. Учитывая это суждение исследователя, считаем, что «Огородник» и «Вино» - не такие уж частые случаи в поэзии, т. к. рифмовка в них не парная, а перекрестная, да и стихи не разностопные, а равно-стопные5, что также свидетельствует о новациях Некрасова в области стиха новелл.
С не менее новаторским подходом создавались и остальные новеллы поэта с использованием дактилических окончаний. Дактилические клаузулы появлялись еще у Тредиа-ковского («Дайте руки сердцем искренним / В твердый знак любви пред выспренным...»), но в русской поэзии XVIII в. они так и остались экспериментальными. Их освоение совершилось уже в XIX веке, идущее «от совершенной неупотребительности в начале века к широкой популярности в «некрасовские» 1860-1870-е годы [2, 68]. Если в 1810-е годы на 515 текстов приходилось всего одно стихотворение с дактилическими окончаниями, что составляло всего 0,2%, то уже к 1840-м гг.
21
этот показатель вырос до 2,7 ()6, а к 18601870-м гг. до 7,6%:8,7% (701; 469) соответственно [2, 67]. Очевидно, М.Л. Гаспаров, учитывая этот факт, назвал Некрасова, ведущего поэта периода, «главным канонизато-ром дактилических рифм этой эпохи» [3, 147].
В нашем жанре показатель дактилических клаузул хотя значительно ниже традиционных мужских (49,83%) и женских (38,87%), но все-таки составляет больший по сравнению с «некрасовским» периодом процент -11,23% - это ровно четверть от всех новелл. Дактилические окончания в исследуемом жанре проявляются в двух вариантах: 1) новеллы с только дактилическими клаузулами; 2) новеллы с чередованием дактилических и мужских окончаний. Первый вариант представлен единственной новеллой - это «Дешёвая покупка», состоящая из сплошных дактилических окончаний вольного рифмования:
Муж - господин красоты замечательной, А’
В гвардии год прослуживший отечеству - Б’
Был человек разбитной, обязательный, А’ Склонный к разгулу, к игре, к молодечеству, - Б’ С ним у нас дело как раз завязалося. В’
Странная драма тогда разыгралася: В’
Мужа застану - поладим скорёхонько; Г’ Барыня выйдет - ни в чём не сторгуешься Д’ (Только глазами её полюбуешься). Д’
Нечего делать! Вставал я ранёхонько, Г’ И, пока барыня сном наслаждалася, - Е’ Многое сходно купить удавалося. /ПД31-132 / Е’
Ко второму варианту относятся: «Филантроп», «Влас», «Похороны», «Зелёный Шум», «Что думает старуха, когда ей не спится», «Кумушки». Приведем пример:
«Охти мне! Часто владыку небесного А’
Я искушала грехом: б
Нутко-се! Сходу-то, с ходу-то крестного А’
Раз я ушла с пареньком б
В рощу. Вот то-то! Мы смолоду дурочки, В’ Думаем: милостив бог! г
Раз у соседки взяла из-под курочки В’
Пару яичек. ох! ох! г
/ «Что думает старуха, когда ей не спится», П,144/
Темен вернулся с кладбища Трофим; а
Малые детушки вернулися с ним, а
Сын да девочка. Домой-то без матушки Б’
Горько вернуться: дорогой ребятушки Б’
Ревма-ревели; а тятька молчал. в
Дома порылся, кубарь отыскал: в
«Нате, ребята! - играйте, сердечные!» Г’
И улыбнулися дети беспечные, Г’
Жжжж-жи! Запустили кубарь у ворот. д
Кто ни проходит - жалеет сирот: д
«Нет у вас матушки!» - молвила Марьюшка,Е’ «Нету родимой!» - прибавила Дарьюшка. Е’
/ «Кумушки», II, 145 /
Если во всем творчестве, по данным М.А. Пейсаховича, 36 произведений с дактилическими окончаниями (18,9%) [9, 210], то эти семь новелл в их составе дают вполне
5 «Огородник» написан анапестом 4-стопным, а «Вино» - анапестом 3-стопным, чередующимся с анапестом 2-стопным
в рефрене.
6 Эти данные М.Л. Гаспаров приводит в таблице, где знаменатель показывает общее количество текстов, а числитель -
количество текстов с дактилическими окончаниями.
ощутимый процент - 19,4%. Заметим, что чередующиеся мужские и дактилические окончания использовались в водевильных куплетах и в поэме «Кому на Руси жить хорошо», а сплошные дактилические клаузулы употреблялись в эпосе, в былинном жанре, в песнях и духовных стихах [9, 18-21, 34-35].
Отметим, что во всем репертуаре новелл с дактилическими рифмами используется 5 размеров: дактиль 4-стопный («Дешёвая покупка», «Кумушки»), дактиль разностопный («Что думает старуха, когда ей не спится»), хорей 4-сто-пный («Влас», «Филантроп»), анапест 3-сто-пный («Похороны») и ямб 3-стопный («Зелёный Шум»). Как видим, дактилические рифмы более всего привились в новеллах, написанных дактилем, и это неслучайно: эта рифма «плавнее всего связывается с движением стоп» [10, 68].
Из трехсложников дактилические рифмы выбрал еще и анапест 3-стопный, что отчасти можно объяснить естественной ритмической связью трехсложного окончания с трехсложными стопами. А в двух хореических новеллах наблюдаются некоторые ассоциации с народной метрикой7. Ямб 3-сто-пный, ранее используемый в легкой поэзии, в «Зелёном Шуме» позволил создать восторженно-радостное звучание, связанное с наступлением весны и обновлением природы.
Итак, исследование каталектики стихотворных новелл Некрасова позволяет сделать
вывод о том, что поэт, создавая новый жанр, помимо традиционных клаузул впервые в своем творчестве использовал сплошные мужские окончания и ранее редко им употребляемые сплошные женские окончания. Кроме этого, нами отмечен прием скопления однородных окончаний на небольшом стиховом отрезке со следующими специфическими функциями: 1) этот прием в основном способствует прозаизации стиха, придает речи разговорный колорит, делает речь рассказчика более подвижной, гибкой, чему в немалой степени способствуют и нередкие обращения к слушателю, с призывами послушать и понять, с использованием редуцированных звуков, просторечно-разговорных частиц; 2) использование однородных окончаний позволяет подвести речь рассказчика к обобщению, а затем, не делая резких перебоев в повествовании, перевести к основному событию; 3) скопление однородных окончаний чаще всего связано со сменой повествования в монологе и диалоге, когда рассказчик сообщает о важных для него печальных событиях и проблемах своей жизни.
Таким образом, каталектика исследуемого жанра стихотворных новелл Некрасова позволяет сделать вывод о том, что стихотворная новелла была в числе жанров, создание которой позволило Некрасову стать «главным канонизатором дактилических рифм».
7 Связь хорея с народной метрикой в русской поэзии была отмечена М.Л. Гаспаровым [10, 68].
Список использованной литературы:
1. См., например: Руднев П.А. Метрический репертуар Некрасова // Труды по русской и славянской филологии. - Тарту, 1975. №24. - С. 93-121.Вишневский К.Д. Метрика Некрасова и ее жанрово-экспрессивная характеристика // Проблемы жанрового разнообразия в русской литературе XIX в.- Рязань, 1972. - С. 242-254. Лотман М.Ю. Русский стих. Семантика стихотворного метра в русской поэзии второй половины XIX века (А.А. Фет и Н.А. Некрасов) // Slovianska metryka porownawcza. Semantyka form Wiierzowych. - Wroclaw, 1988, №3. -С. 105-143. Маллер Л.М. Метрика Некрасова и традиции русского стиха: автореф... канд. филол. наук / Л.М. Маллер. - М., 1982. - 17 с. Пейсахович М.А. Строфика Некрасова // Некрасовский сборник. Т. 5. -Л., 1973. - С. 202-232. и др.
2. Гаспаров М.Л. Современный русский стих. Метрика и ритмика. - М., 1974. - 485 с.
3. Гаспаров М.Л. Очерк истории русского стиха. Метрика. Ритмика. Рифма. Строфика. - М., 2000. - С. 168-213.
4. Дымова И.А. Метрика стихотворных новелл Н.А. Некрасова // Вестник Оренбургского государственного университета.- №
11 (36), 2004. - С. 62-68.
5. Дымова И.А. Строфика стихотворных новелл Н.А. Некрасова // Текст: варианты интерпретации: Материалы VIII межвуз. науч.-практич. конф. -Вып. 8. - Бийск, 2003. - С. 69-75.
6. Дымова И.А. Стихотворные переносы (enjambements) новелл Н.А. Некрасова // Художественный текст: варианты интерпретации: Материалы IX межвуз. науч.-практич. конф. - Вып. 9.- Бийск, 2004. - С. 112-116.
7. Матяш С.А. Вольный ямб русской поэзии XVIII -XIX вв.: жанр, стиль, стих: автореф. дис... докт. филол. наук / С.А. Матяш. - Л., 1986. - 42 с.
8. Некрасов Н.А. Полное собрание сочинений и писем: В 15 тт.: Т. 2.- Л., 1981. - С. 70-71. Далее тексты цитируются по этому изданию с указанием в скобках тома и страницы.
9. Пейсахович М.А. Ук. соч. - С. 210.
10. Гаспаров М.Л. Русский былинный стих // Исследования по теории стиха. - Л., 1978. - С. 18-68.
