CC BY
132
Людмила ПРОШАК
К ПРОБЛЕМЕ СНИЖЕНИЯ ДУХОВНОИНФОРМАЦИОННЫХ РИСКОВ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ
В статье рассматривается проблема управления духовно-информационными рисками на примере взаимодействия масс-медиа с современной кризисной реальностью, В статье делается вывод о том, что медиа-реальность интерпретирует системы существующей реальности, но одновременно то, что кажется истинным в медиа-реальности, является большей частью отражением характера господствующей культуры,
Problem of management of spiritually-informational risks is considered in the article on an example of its interaction with a modern crisis reality. Here is made the conclusion that the media reality interprets systems of an existing realty, but at the same time things that seem true in a media reality, are generally the reflections of character of dominating culture,
Ключевые слова:
масс-медиа, медиа-реальность, духовно-информационные риски, безопасность; mass media, media reality, spiritually-informational risks, safety.
ПРОШАК
Людмила Валерьевна — к.и.н., заместитель главного редактора журнала ТА (медиакомпания Pameland, Москва) [email protected]
Теоретическое осмысление информации о риске, накопленной практикой, ведет к объединению разрозненных научных направлений в новую науку — теорию безопасности, основанную на математических и естественных знаниях. Но при этом необходимо вести речь и о социальной философии быстрого реагирования, которая бы позволила строить своеобразный духовно-информационный барометр и на этой основе смягчать риски социума.
Управление духовно-информационными рисками можно сравнить с движением по бифуркационной диаграмме, где в точках бифуркации информация, субъективно-объективно отражая действительность, оказывает решающее влияние на качество жизни, политическое развитие, социально-психологический климат общества. Допустим, что духовно-информационная опасность — это система, а духовно-информационная безопасность — это идеальная модель системы. Начиная с определенного момента времени, система и ее идеальная модель все более и более теряют свое первоначальное сходство. Само понятие «риск» становится событием, имеющим начало и не имеющим конца, утрачивает реальную основу для расчета опасностей.
Методом проверки достоверности этого утверждения стало исследование, которое проводилось автором в форме расширенных неформализованных групповых интервью с целью выяснения и определения психологическими и социологическими методами уровня социальной напряженности в посткатастрофической ситуации (см. табл. 1). Респондентам (1-я группа — пострадавшие в землетрясении в Нефтегорске в 1995 г.; 2-я группа — пострадавшие от схода селя в Тырныаузе в 2000 г.; 3-я группа — пострадавшие от наводнения в Ленске в 2001 г.) предлагалось оценить приведенные ниже вопросы. Акцент намеренно делался на проблемах взаимовлияния социальной напряженности и духовно-информационной безопасности.
Интервью группы 1 (Нефтегорск) наиболее ретроспективно, и этим, очевидно, объясняется некоторая завышенная оценка действенности социально-экономической помощи, доверия к властям и СМИ, а также степени сплоченности людей. Интервью группы 2 (Тырныауз) показательно в связи с незначительностью помощи, своевременно полученной от государства, и постоянным присутствием опасности схода нового селя. Главным проявлением социальной напряженности здесь, очевидно, является высокая степень равнодушия, граничаще-
Таблица 1
Оценка респондентами социальных последствий чрезвычайных ситуаций
(здесь и далее по 10-балльной шкале)
Характеристика последствий В итоге 1 2 3
Действенность помощи 3,8 4,8 2,5 3,7
Доверие к властям 3,3 4,7 2,2 2,9
Доверие к СМИ 4,6 6,7 2,5 4,7
Доверие к слухам 3,5 2,1 4,6 3,9
Сплоченность людей 6,8 8,9 3,7 3,1
Социальная напряженность 4,1 1,2 3,4 7,8
го с отчаянием, в силу того, что претензии предъявить некому. Группа 3 (Ленск) предельно интересна с той точки зрения, что едва ли не впервые за многие десятилетия пострадавший регион оказался под личным президентским контролем.
Респондентам были заданы вопросы, позволяющие выяснить соотношение степени доверия и уровня претензий к органам власти, международным гуманитарным организациям и СМИ (5 уровней) в посткатастрофической ситуации. Абсолютное большинство респондентов отмечало, что наибольшим доверием пользуются специальные бюллетени и центральные СМИ. Внимание к первым объясняется необходимостью получения справочных сведений, имеющих практическую ценность. Внимание ко вторым вызвано желанием убедиться в значимости происшедшего с ним несчастья для всей страны и найти сочувствие, в связи с этим особенно горячий отклик получали критически направленные публикации. Наиболее индифферентное отношение — к местным и региональным, а также зарубежным СМИ. По-видимому, степень приближенности к ситуации одних и степень отстраненности других, по мнению респондентов, лишает их объективности.
Уровень претензий респондентов одинаково высок ко всем органам власти — от местных до центральных. Исключительно доброжелательное отношение и крайне низкий уровень претензий лишь к международным экспертам, представителям международных гуманитарных организаций, потому что, по мнению респондентов, их поступки продиктованы доброй волей, а не долгом службы (при этом отношение к аналогичным российским организациям — партиям, общественным объединениям, благотворительным фондам — откровенно негативное).
Наибольшим доверием среди властных
структур пользуются штабы по ликвидации последствий чрезвычайной ситуации и представители центральной власти, к которым при этом самый высокий уровень претензий. При откровенно негативном отношении к местному начальству абсолютное большинство респондентов считает главным виновником всех своих бед центральную власть. В то же время недовольство местными органами неизменно выше, чем центральной властью, в силу степени приближенности человека к этому уровню власти.
Таким образом, соотношение степени доверия к органам власти и СМИ в пост-катастрофической ситуации относительно совпадает. Зато степень претензий резко отличается. Респонденты гораздо требовательнее к власти, чем к СМИ, что закономерно и объяснимо. Между тем, скрытая информационная паника сопутствует другим видам паники, а порой и провоцирует их, формирует фрустрационное сознание.
Респондентам предлагалось оценить приведенные ниже причины посттравма-тических последствий катастроф, позволяющие проанализировать уровень значения СМИ как одного из стрессовых факторов (см. табл. 2). Респонденты разделены на три группы: 1-я — пострадавшие от пожара в здании УВД в Самаре (февраль 1999 г.); 2-я — пострадавшие от терактов в Москве в Печатниках и на Каширском шоссе (сентябрь 1999 г.), во время мюзикла «Норд-ост» (октябрь 2002 г.); 3-я — пострадавшие от антитеррористической операции в Грозном (апрель 2000 г.).
Таким образом, при ранжировании причин посттравматического стресса две причины — слухи и неадекватная запросам людей работа СМИ — являются наиболее стрессогенными, они усугубляют остроту и тяжесть всех остальных факторов, подчеркивая их значимость. Это объясняется тем, что восприятие человеком всех
Таблица 2
Ранжирование причин посттравматического стресса
Причина В среднем 1 2 3
Страх перед полной неопределенностью 6,0 2 8 8
Страх перед возможными последствиями случившегося 5,3 2 6 8
Страх перед воспоминаниями 5,6 8 4 5
Отсутствие постоянной правдивой информации об истинном положении 5,6 3 7 7
Отсутствие медицинского контроля, консультаций 5,6 5 5 7
Слухи о гибели людей, переполненности больниц и т.д. 6,6 6 6 8
Отсутствие перспектив 6,3 3 8 8
Постоянный страх за себя, своих родных и близких 6,0 5 5 8
Неадекватная запросам людей работа СМИ 6,6 7 7 6
Нарушение привычного уклада жизни 6,0 2 8 8
Основные причины техногенных рисков в России Таблица 3
Причины Оценка
Изношенность техники 7,5
Отношение государства к техногенной опасности 5,1
Состояние нравственности 4,6
Пренебрежение техникой безопасности 3,1
Отсталость технологий 1,9
Терроризм 1,2
Недостаток знаний о способах защиты 0,6
остальных факторов усваивается опосредованно, проходя «фильтрацию» либо через СМИ, либо через слухи. Последние, становясь информационной единицей, являются элементом политики. Таким образом, индивидуальное сознание влияет на сознание массовое.
Отношение россиян к потенциальным или реальным угрозам общественной и личной безопасности позволил выяснить опрос, который проводился по 2 группам — население и элита (эксперты). Сбор информации, экспертные опросы проводились среди групп населения, пострадавших от различного рода чрезвычайных ситуаций (см. табл. 3).
По мнению респондентов, три составляющих — изношенность техники, отношение государства к техногенной опасности и состояние нравственности — в значительной степени провоцируют техногенную опасность. Сходные выводы были сделаны по другим группам рисков — природных и социальных. Суммируя проведенные опросы, можно сделать вывод, что две составляющие (отношение государства и состояние нравственности), по мнению респондентов, в первую очередь провоцируют техногенные, природные и социальные риски.
Данные следующего опроса делают очевидным общий мотив отрицательной оценки респондентами духовно-информационных рисков в области деятельности СМИ по отражению фактов и проблем, связанных с чрезвычайными природными, техногенными, социальными ситуациями (см. табл. 4).
По мнению респондентов, три составляющих — гиперболизация случившегося, нагнетание обстановки; оперативность в ущерб аналитичности и достоверности; состояние нравственности — представляют собой триаду, в которой нравственность снова прочно занимает одно из ведущих мест.
Небезынтересно и то, что респонденты, анализируя причины возникновения духовно-информационных рисков, на последнее место поставили отношение государства к этой проблеме, в то время как в трех других видах рисков — природных, техногенных, социальных — этот фактор занимает одно из первых мест. Вероятно, это объясняется осознанной или неосознанной убежденностью граждан, что свобода печати — важное демократическое завоевание, посягать на которое государству нельзя даже с благими намерениями. История свидетельствует, что противопос-
Таблица 4
Основные причины духовно-информационных рисков
Причины Оценка
Гиперболизация случившегося, нагнетание обстановки 9,2
Оперативность в ущерб аналитичности и достоверности 7,3
Состояние нравственности 6,1
Манипуляция общественным мнением 6,0
Отсутствие практической направленности 3,6
Коммерциализация прессы 2,4
Отношение государства к информационной опасности 1,6
тавление безопасности государства и безопасности личности ведет к тому, что незащищенными оказываются и государство, и личность.
Форма свободы, когда она становится чрезмерной, начинает разрушать себя и готовить почву для другой, более соответствующей объективной реальности и принципам информационной безопасности. Внезапные кратковременные спады и подъемы являются, как правило, следствиями каких-то внезапных чрезвычайных обстоятельств. Причем когда кризисная ситуация ухудшается, правительственное вмешательство и нормативно-правовая регламентация усиливаются, когда кризис проходит — уменьшаются. Такова фактическая и логическая связь этих переменных.
Вхождение в медиа-поле — акт институционализации субъективного (человек становится частью медиа-реальности). С одной стороны, оно выражает эффект содействия, подтверждая легитимность тех, кто вошел в это поле, с другой, — интерпретируя реальность, оно ограничивает право знать тех, кто вошел в медиа-поле, и лишает этого права тех, кто остается за его пределами. Монополия нарушается лишь в критические периоды, тогда ломается двойственная игра, открываются границы поля и включаются мобилизационные силы общества — «народ имеет право знать».
Регуляция взаимоотношений между средствами массовой информации и государством, тенденции субъективного отражения действительности в нормативноправовом аспекте неизменно выражаются в сменяющих друг друга колебаниях между авторитаризмом и популизмом, а вместе с ними чередуются разрешительные и запретительные меры. Примеры можно найти на всем протяжении истории России со времен Петра I до сегодняшнего дня.
Таким образом, современная ситуация
взаимоотношений между средствами массовой информации и государством может развиваться в двух возможных направлениях: 1) колебание в пользу популизма сменится колебанием в сторону авторитаризма, или, говоря другими словами, в сторону ужесточения нормативно-правовых мер регулирования взаимоотношений между СМИ и государством; 2) вопреки сложившейся тенденции взаимоотношения будут и в дальнейшем развиваться в сторону популизма со всеми присущими ему достоинствами и недостатками.
Медиа-поле — пространство, в котором конфигурации сил между масс-медиа, обществом и государством чуждо постоянство. Под натиском обстоятельств российское медиа-поле неотвратимо превратилось в поле рынка. Слияние капиталов, инвестиции, ставки — все непрозрачно. С одной стороны, нужно не утратить доверие и интерес аудитории, с другой — выдать рекламный продукт. Таким образом, у политической, идеологической цензуры в наше время сильная конкуренция — цензура экономическая. Масс-медиа из машины, делающей богов, превратилась в машину для печатания денег. Соображения экономической целесообразности обозначают и пределы проблематики, и пространство занимаемых позиций, что лишь создает предпосылки к тому, чтобы Россия в еще большей степени вошла в зону духовно-информационных рисков.
Достижение самых общих целей масс-медиа осуществляется благодаря достижению частных результатов. Информационная система (какой и являются масс-медиа), отражая окружающую действительность, преобразует ее в соответствии со своим порядком. Следовательно, чтобы изменить отношение системы к действительности, сделать эти отношения максимально объективными, нужно преобразовать порядок, который обеспечивает выживание системы.
