К истории закрытия в Москве в 1920-е гг. Подворья Спасо-Преображенского Валаамского монастыря Текст научной статьи по специальности «История и археология»

Вестник ПСТГУ

II: История. История Русской Православной Церкви.

2013. Вып. 6 (55). С. 31-71

К истории закрытия в Москве в 1920-е гг. подворья Спасо-Преображенского Валаамского монастыря

Т. И. Шевченко

Статья охватывает послереволюционный период жизни подворья Валаамского монастыря в Москве. Автор описывает политическую обстановку, сопровождавшую переговоры сотрудников Наркомюста и Моссовета по вопросу ликвидации церкви и часовни подворья, анализирует документы по данному вопросу и переписку приходского совета с настоятелем монастыря на Валааме, проясняет некоторые факты из жизни подворья и его насельников. Анализируются источники нескольких архивов — отечественных (ГА РФ, ЦИАМ, ЦГАМО) и находящихся в Финляндии (Архив Нововалаамского монастыря). В статье проводятся параллели между событиями, упоминаемыми в разных письмах и документах, выясняется двусмысленность роли, которую играли некоторые насельники подворья, ранее считавшиеся защитниками православия и борцами против обновленчества, автор проливает свет на то, почему подворье так долго оставалось действующим, когда многие церкви и монастыри в Москве были уже закрыты, и показывает, что заступничество правительства Финляндии не играло большой роли в защите подворья. В приложении даются документы, освещающие события, связанные с закрытием подворья Спасо-Преображенского Валаамского монастыря в г. Москве, информирующие

о некоторых особенностях внутренней жизни подворья и его насельников. Документы относятся к периоду 1918—1923 гг. Особенно интересны ранее не публиковавшиеся источники, как, например, переписка сотрудников Наркомюста и Моссовета о судьбе подворья, текст «охранной грамоты» Финляндской миссии, письмо одного из насельников подворья к валаамскому настоятелю, в котором автор клевещет на начальника Московского подворья. Автор публикует также письмо председателя приходского совета подворья к Валаамскому настоятелю с опровержением клеветы; письма настоятеля о переезде братии из Москвы на Валаам в Финляндию.

Спасо-Преображенский Валаамский монастырь Русской Православной Церкви, расположенный на небольшом архипелаге в Ладожском озере, имеет богатую историю и древние традиции. Дореволюционный период жизни обители изучен, поскольку в монастыре велась летопись, насельники оставили дневники, в которых фиксировали свой духовный опыт, эти источники позволяют представить историю и быт древнего монастыря и населявших его подвижников. Менее изучен послереволюционный этап истории Валаама, в том числе судьба его подворья в Москве. Среди насельников подворья были пострадавшие от ре-

прессий иноки, в их числе ныне почитаемые Русской Церковью новомученики и исповедники, чьи жизнь и взгляды представляют повышенный интерес.

Об истории Валаамского подворья в Москве после 1918 г. сохранилось не много сведений, в основном они носят общий характер. Подворье закрыли в

1924 г., храм — в 1926 г., после чего братия перешла служить в церковь Ржевской иконы Божией Матери. В настоящее время нет ни одной научной статьи или публикации, посвященной проблемам, с которыми пришлось столкнуться насельникам и прихожанам подворья после 1917 г. Из популярных изданий Спасо-Преображенского Валаамского монастыря настоящего времени1 можно узнать о некоторых фактах, связанных с жизнью Московского подворья: изъятие церковных ценностей, устройство рядом с братскими помещениями общежития «беспризорных женщин» в 1922 г., богослужение в подворской церкви Патриарха Тихона (Беллавина) незадолго до ареста, проживание на подворье будущего свя-щенномученника архиепископа Фаддея (Успенского), отъезд на Валаам части братии в 1923 и 1924 гг. Также известно, что с началом революционного террора в России валаамский игумен Павлин (Мешалкин)2 не хотел оставлять в Москве иноков, но изменил свое решение перевести их на Валаам в Финляндию. Практически ничего не известно о проживании на подворье митрополита Сергия (Страгородского), о степени вовлеченности братии и прихожан в обновленческую смуту, об их отношениях с Валаамским монастырем на Ладоге и с Финляндией, о том, почему подворье так долго оставалось действующим, когда многие церкви и монастыри в Москве были уже закрыты, и насколько значимым для защиты подворья было заступничество правительства Финляндии.

В данной статье автор использовала дополняющие друг друга источники нескольких архивов: Государственного архива Российской Федерации (ГА РФ) (Ф. А-353: «Народный комиссариат Юстиции РСФСР». Оп. 6. Д. 20: «Переписка с НКВД, высшим церковным управлением, губернскими исполкомами о функциях церковного управления, о церковных имуществах за границей и по др. вопросам. 11.08.1922-1.08.1924»); Центрального Государственного архива Московской области (ЦГАМО) (Ф. 66: «Московский совет рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (МОССОВЕТ) 1917-1931 гг.». Оп. 18. Д. 137: «Договор с группой верующих о передаче им церкви т/н “Сергия и Германа” Валаамского подворья, с актами и описями церковного имущества (2.02.1919 г. — 21.05.1923 г.)»; Архива Ново-Валаамского монастыря в Финляндии (Valamon Luostarin Arkisto) (Папка «Еа 134 (1917-1918 гг.)». Д. 20: «С донесениями особой важности о состоянии монастыря, вследствие переживаемого тревожного времени и с перепиской с монастырскими подворьями в Петрограде и Москве. Нач. 23 февраля 1918 г.») и др.

1 См.: Валаамский патерик: В 2 т. М., 2003. Т. 2; Валаамский монастырь и его подвижники. М., 2011. А также: Шатохина Р. Д. Свет Валаама в храме Ржевской иконы Божией Матери // VIII Кадашевские чтения: Сб. докладов конференции 20—21 декабря 2010 г. М., 2011. С. 219-232.

2 Павлин (Мешалкин, 1865-1935), схиархимандрит — настоятель Валаамского монастыря (1918-1933).

Большое влияние на события, вызвавшие появление использованных автором источников, оказала политическая обстановка того времени. 6 декабря

1917 г. парламент Финляндии одобрил декларацию, провозгласившую отделение Великого Княжества Финляндского от России. 31 декабря Совет Народных Комиссаров признал независимость Финляндской республики. С января по май

1918 г. в Финляндии между буржуазно-демократическими силами правившего Сената («белыми») и левым крылом социал-демократов, возглавляемых Советом народных уполномоченных («красными»), шла гражданская война. Совнарком Российской Советской Республики поддержал красных финнов, тогда как белые получали военную поддержку от Германской империи и Швеции. Верные Сенату белые войска возглавлял бывший царский генерал К. Г. Маннергейм. Красным, прежде чем они потерпели поражение, некоторое время удавалось контролировать юг страны. После победы белых финляндское правительство начало проводить наступательную политику, рассчитывая присоединить Ингер-манландию, Кольский полуостров и Карелию. 15 мая 1918 г. парламент принял решение о разрыве отношений с Советской Россией.

Форма государственного правления самостоятельной Финляндии была найдена не сразу. 1 августа 1918 г. парламент принял закон об установлении монархии. Новый монарх был избран 9 октября 1918 г. Им стал шурин германского императора принц гессенский Фридрих Карл, так и не прибывший в Финляндию. Тем не менее формально Королевство Финляндия некоторое время существовало. Случившаяся через месяц революция в Германии вынудила финляндское правительство просить новоизбранного короля отречься от престола, что и произошло 12 декабря 1918 г., однако законодательно изменение формы правления закрепили только в марте 1919 г. Уже новое правительство взяло курс на урегулирование отношений с РСФСР, чем положило конец и планам Маннергейма о совместном с Белой армией походе на красный Петроград.

Выборгская губерния, где находился один из крупнейших в Русской Церкви монастырей — Валаамский, подавляющее большинство братии которого составляли выходцы из русских крестьян, осталась территорией Финляндии. Таким образом, после декабря 1917 г. Валаамская обитель оказалась в пределах самостоятельного инокультурного государства, только выбиравшего свой путь и форму правления. Следует заметить, во входившем в состав России Великом Княжестве Финляндском была своя государственная Церковь и первенствующая конфессия — Евангелическо-Лютеранская. Финляндская и Выборгская епархия Православной Российской Церкви, учрежденная в 1892 г., была лишь терпимой. Однако на территории Финляндии после отделения от России осталось православное население, и правительство, с содействия и поддержки местного клира,

26 ноября 1918 г. присвоило православной епархии в Финляндии статус второй государственной Церкви национального меньшинства.

Таким образом, в 1918 г. положение дел было таково, что имущество Валаамского монастыря на Ладоге, который хотя и находился в Финляндии, но оставался частью Русской Церкви, нуждалось в новом юридическом обосновании своего статуса. Несмотря на то что банковский капитал Валаамской обители, как и всей Финляндской епархии, подпал в Советской республике под декрет

о национализации, монастырь все еще формально владел землей и недвижимостью в Москве и Петрограде — в обеих столицах действовали подворья Валаамского монастыря.

В частности, в Москве на 2-й Тверской-Ямской улице в 1900-1903 гг. с немалыми трудами и хлопотами было учреждено Валаамское подворье. История с его основанием началась еще в 1862 г., когда «более семидесяти именитых москвичей» предложили игумену Валаамской обители Дамаскину3 на их средства построить в Москве «монастырскую часовню с помещением для монашествущих»4. Разрешение высшего начальства удалось получить только в 1900 г., тогда же была совершена закладка подворья. Оно разместилось в выкупленном с помощью благотворителя угловом доме, позднее перестроенном. На первом этаже устроили часовню в честь Валаамских Преподобных Сергия и Германа, а на втором — церковь, в 1901 г. освященную также в честь Валаамских Преподобных5. В других помещениях оборудовали жилые комнаты на 40 насельников6. Небезынтересен повод, по которому в 1869 г. высшее церковное начальство отказало валаамскому игумену Дамаскину открыть подворье. В Московской духовной консистории было вынесено решение, что причина для открытия подворья, предложенная игуменом и братией, недостаточно уважительна: «Дозволить же основать в Москве часовню в увеличение средств обители, которая состоит в другой епархии (здесь и далее выделено мной. — Т. Ш.), Московскому епархиальному начальству нет оснований, а если “московские граждане имеют особенное усердие к тому монастырю, то, конечно, могут делать пожертвования и без устроения часовни”»7. Но доброхоты из «московских граждан», игумен и братия проявили усердие, вознагражденное успехом.

После революции 1917 г. монастырское правление вполне обоснованно пыталось спасти свое с такими трудами открытое учреждение. Кроме того, на подворье проживала братия, подвергавшаяся угрозе арестов и расстрелов.

22 октября 1918 г., примерно через две недели после избрания нового финляндского монарха, настоятель Валаамского монастыря игумен Павлин (Ме-шалкин) обратился в Финляндский Правительственный Сенат с просьбой защитить от национализации имущество подворий монастыря в Советской России. Он аргументировал свое обращение тем, что Валаамский монастырь находился в независимом государстве, и потому являлся для советской власти «иностранным учреждением»: «Валаамский монастырь находится в Финляндии, как самостоятельном государстве, в силу чего распоряжение Советского правительства не имеет законных оснований к отобранию вышеупомянутого имущества»8.

Финляндский сенат просуществовал до конца 1918 г., затем распался на несколько структур. Однако, несмотря на занятость внутренними проблемами,

3 Дамаскин (Кононов Дамиан, 1795-1881), игумен, настоятель Валаамского монастыря (1839-1881).

4 ЦИАМ. Ф. 203. Оп. 444. Д. 14. Л. 5-8 об; Валаамский патерик. Т. 2. М., 2003. С. 271.

5 Это были первые в Москве часовня и церковь в честь этих святых.

6 См.: Валаамский патерик. С. 271.

7 ЦИАМ. Ф. 203. Оп. 444. Д. 14. Л. 6-6 об., 8.

8 Valamon Luostarin Аг^о (УЬЛ). Еа 134 (1917-1918). Д. 1. Л. 36.

борьбу с нарастающей смутой в стране, а также состояние войны с бывшей метрополией, финляндское правительство нашло время рассмотреть и просьбу русских монахов. В дальнейшей переписке с подворьями игумен Павлин упоминал о том, что в Гельсингфорсе (Хельсинки) было сделано соответствующее распоряжение.

В ЦГАМО хранится так называемая охранная грамота московскому Валаамскому подворью9. Ради большей весомости «охранное удостоверение» исходило из «Отдела по делам Финляндии императорского Германского Консульства в Петрограде». Правда, подписано оно было только финской стороной — уполномоченным финляндского правительства и юрисконсультом отдела. Более того, дата, выставленная на документе (7 октября 1918 г.), опережает дату обращения в Сенат игумена Павлина (22 октября 1918 г.) и даже дату избрания нового монарха в Финляндии. Закон о второй государственной Церкви Финляндии был принят только 22 ноября 1918 г. Иными словами, на время выдачи «охранной грамоты» православная епархия в Финляндии относилась к Московскому Патриархату и канонически, и административно. Подробное перечисление нуждавшихся в защите построек подворья с упоминанием «дров, заготовленных для отопления дома и церкви», наводит на мысль, что, скорее всего, текст обращения был подготовлен кем-то проживавшим в то время на самом Московском подворье. С 25 января 1918 г. монастырь находился в полном разобщении с родиной, и братия не знала подробностей того, что происходит в России.

«Бюро из двух финских представителей с канцелярией» при Германском консульстве было учреждено в Петрограде на основе «Соглашения между Советской Россией и Финляндией об освобождении и обмене граждан обеих стран, арестованных по политическим причинам» 29 июля 1918 г.10 Несколько ранее,

5 июня, в ноте дипломатического представителя Германии в Советской Республике В. Мирбаха11 в качестве этих представителей назывались «генерал-майор Видиес и статский советник Гакэрайнер, проживавшие в Петрограде»12. На момент выдачи «охранной грамоты» официальные дипломатические отношения между большевистским правительством и Финляндией еще не были установлены. Финляндия находилась в состоянии войны с Советской республикой. С марта 1918 по октябрь 1920 г. велись боевые действия между белофинскими войсками и частями Красной Армии в Карелии.

«Охранная грамота» была доставлена в Московский совет рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (Моссовет). На какое-то время она произвела эффект на мелких чиновников, крупные были заняты более серьезной проблемой — ликвидацией церковной иерархии. «Имперская Германская власть», под защиту которой прибегали насельники подворья, летом-осенью 1918 г. уже знала, что конец ее близок — стало очевидным поражение Германии в Первой

9 ЦГАМО. Ф. 66. Оп. 18. Д. 137. Л. 23.

10 Документы внешней политики СССР: В 24 т. М., 1957. Т. 1. С. 412-413.

11 Мирбах Вильгельм, граф, германский дипломат, с апреля 1918 г. посол Германской империи при правительстве РСФСР в Москве. Убит 6 июля 1918 г. левыми эсерами с целью спровоцировать возобновление войны с Германией.

12 Политический портал: http://levpol.ru/. Нота Наркома иностранных дел дипломатическому представителю Германии Мирбаху № 2126. Дата обращения: 5.06.2013.

мировой войне, за чем последовала революция. Зато Финляндия все еще представляла угрозу. Во второй половине 1918 г. — первой половине 1919 г. Советское правительство вынуждено было держать на северо-западе страны значительные воинские соединения, т. к. не без основания полагало, что финны способны при желании захватить Петроград. И именно большевики в 1919 г. были заинтересованы в установлении мира с финнами и неоднократно предлагали подписать мирный договор13.

Инициатива сохранить Московское подворье принадлежала его прихожанам. Как и при учреждении подворья, они явились в числе главных заинтересованных лиц. Согласно «Постановлению народного комиссариата юстиции о порядке проведения в жизнь декрета “Об отделении церкви от государства и школы от церкви”», 24 августа 1918 г. подписанному народным комиссаром юстиции Д. И. Курским и 30 августа опубликованному в «Известиях ВЦИК», — религиозные организации, уже лишенные прав юридического лица самим декретом, лишались и всех оставшихся свобод. Религиозные общества подлежали закрытию, а их имущество передавалось советам рабочих и крестьянских депутатов в соответствующие комиссариаты или отделы. «Здания и предметы, предназначенные специально для богослужебных целей», отдавались в бесплатное пользование местным жителям числом не менее 20 человек — так называемым двадцаткам. Основанием для передачи имущества служило постановление местных советов, с которыми двадцатки должны были заключать договор-соглашение. Причт как таковой даже не упоминался в Инструкции в роли возможного владельца имуществом14. Для совершения религиозного обряда в переданном по договору церковном помещении прихожане могли «нанять» священника. Духовенство, включая иерархов и Патриарха, юридически было вычеркнуто из жизни при-хода15, а прихожане, «местные жители», становились ответственными за судьбу своих церквей и пастырей.

Примерно за месяц до выхода вышеупомянутого постановления Народного комиссариата юстиции, 28 июня 1918 г., согласно материалам дела Моссовета, заведенного по поводу передачи церкви Сергия и Германа Валаамских группе прихожан, «по желанию верующих православных» на подворье было оформлено Валаамское религиозно-просветительское братство, цель которого состояла в «развитии религиозного чувства в сердцах православных и стремлении к сближению их с Церковью». Деятельность Братства объявлялась «вне всякой политики и не касалась никаких политических партий. Для достижения своих целей Братством устраивались религиозно-просветительские беседы». Оно заботилось о «благосостоянии храма и его сохранности, устраивало религиозные вечера и молитвенные общие собрания». Все дела Братства должны были решаться общим собранием, собираемым не менее одного раза в месяц. Членами Братства состояли лица обоего пола, внесшие посильное пожертвование. Опираясь на

13 Похлебкин В. В. Советско-финляндские отношения в 1917-1922 гг. (Ы1р://«^жкща2^ spb.ru/biblio/pohleb1/pohleb2.htm. Дата обращения: 4.07.2013).

14 См.: Известия ВЦИК. 30 авг. 1918. № 186; См.: Кашеваров А.Н. Православная Российская Церковь и советское государство (1917-1922). М., 2005. С. 154.

15 Кашеваров А.Н. Указ. Соч. С. 155.

313 статью Конституции РСФСР, Братство считало себя обязанным «признавать все декреты новой власти» и «не вмешиваться в ее суждения», отказывалось критиковать власть или возбуждать против нее кого-либо. Собственным имуществом Братство не обладало и обязывалось представлять ежегодный финансовый отчет по расходам в Сущевско-Марьинский районный совет. На время написания в юридический отдел совета докладной записки об учреждении Братства летом 1918 г. в кассе Братства числилось 767 руб. 88 коп. и состояло в нем 489 человек16. Записку подписал «председатель Валаамского братства священник Сергий Калиновский»17, тот самый, который в 1920-е гг. стал одним из идеологов обновленчества, а позднее и вовсе снял с себя сан и стал профессиональным антирелигиозным пропагандистом. Каким образом этот человек оказался связанным с организацией Братства на Валаамском подворье — до конца не ясно. Известно только, что через год, в 1919 г., священник С. Калиновский безуспешно пытался создать Рабоче-крестьянскую христианско-социалистическую партию, но власти не одобрили его начинаний. В 1918 же году на подворье недостатка в священнослужителях не было — в перечне проживавшей братии числилось

6 иеромонахов, 5 иеродиаконов, 11 монахов и 18 послушников. Помимо этого там временно проживали два архиерея — митрополит Владимирский Сергий (Страгородский)18 и епископ Вилюйский Евфимий19 (Лапин)20.

Стоит отметить, что вышеупомянутое Братство позднее более нигде не фигурировало, и дальнейшая судьба этого начинания неизвестна. Судя по тому что в 1919 г. договор с властями о передаче имущества подворья21 был подписан не «председателем Валаамского братства» священником С. Калиновским, а «председателем Общества» Гавриилом Федоровичем Демидовым, который в дальнейшем и подписывал официальные документы, на Валаамском подворье существовали две «группы верующих». Скорее всего, Г. Ф. Демидов представлял двадцатку прихожан, собравшихся для передачи им храма. 11 февраля 1919 г. прихожане Валаамского подворья в количестве 44 человек заключили по стандартной форме договор-соглашение с Московским советом рабочих и красноармейских депутатов «в лице его полномочного представителя товарища Петра Дмитриевича

16 ЦГАМО. Ф. 66. Оп. 18. Д. 137. Л. 38.

17 Сергей Васильевич Калиновский (1886—1930-е). Был рукоположен во пресвитера в 1910 г. В 1918—1922 гг. настоятель храма Гребневской Божией Матери на Лубянке в Москве. С 1922 г. один из идеологов обновленческого раскола, основатель журнала «Живая Церковь».

13 мая 1922 г. подписал первый программный документ московских, петроградских и саратовских обновленцев группы Живая Церковь «Верующим сынам Православной Церкви России». В августе 1922 г. вышел из состава ВЦУ и вскоре снял с себя сан, мотивируя это тем, что разочаровался в церкви из-за контрреволюционных выступлений духовенства.

18 Сергий (Страгородский, 1867-1944), патриарх. Архиепископ Финляндский и Выборгский (1905). В 1907 г. им был написан акафист прпп. Сергию и Герману Валаамским чудотворцам. Архиепископ Владимирский и Шуйский, митрополит (1917), митрополит Нижненовгородский (1924), с декабря 1925 г. заместитель Патриаршего Местоблюстителя, с 1943 г. Патриарх Московский и всея Руси.

19 В 1920—1922 гг. управлял Олонецкой и Петрозаводской епархией, пока не был смещен обновленцами.

20 ЦГАМО. Ф. 66. Оп. 18. Д. 137. Л. 40-40 об.

21 Там же. Д. 355. Л. 46-47.

Потапова», по которому им Сущевско-Марьинским совдепом передавалось в «бессрочное» и «бесплатное» пользование «богослужебное здание, состоящее из храма Валаамского монастыря со всеми находившимися в нем богослужебными предметами». Прихожане обязались «беречь народное достояние», пользоваться им только по прямому назначению и не допускать политических собраний и выступлений против Советской власти22.

Нельзя не остановиться на некоторых фактах биографии «председателя Общества» прихожан подворья крестьянина Г. Ф. Демидова. В 1914-1918 гг. он служил шофером 5-й автомобильной роты. В 1918-1919 гг. проживал в деревне. В феврале 1919 г. он оказался в Москве, где посещал Валаамское подворье и согласился представлять местный приход перед новой властью. В 1919-1921 гг. Демидов служил в Красной Армии на Петроградском фронте стрелком в стрелковом и 18-м автомобильном отряде, а также успел побывать на печально известном Тамбовском фронте23 в батальоне Маклена24. В 1921 г. вернулся в Москву и работал кузнецом транспортного отдела Госсельсклада, продолжая посещать подворье. Как сказано о нем в краткой характеристике на членов двадцатки: «Под судом не состоял, в политических партиях не участвовал. Царских отличий не получал. Имуществами, капиталами и домами и т.д. не владел»25. Последние «достоинства» отличали всех членов двадцатки, что и было непременным условием для вхождения в нее.

В соглашении о передаче «богослужебного здания» Валаамского подворья по каким-то причинам не была упомянута часовня, находившаяся на первом этаже. Сам храм, как было отмечено выше, располагался на втором этаже и в дальнейшей переписке сотрудников Наркомюста и Моссовета именовался как «домовая церковь». Непредсказуемым образом именно выяснение приходским советом статуса этой часовни, на которую стало претендовать обновленческое Высшее Церковное Управление (далее ВЦУ), послужило в 1923 г. поводом к окончательному закрытию Валаамского подворья.

К тому времени ситуация на фронте изменилась. Уже в июле 1920 г. финская армия оставила большую часть занятой ими ранее Восточной Карелии. 14 октября 1920 г. в Эстонии был подписан Тартуский мирный договор между Советской Россией и Финляндией, установивший государственные границы, который предусматривал дипломатические и консульские отношения. 31 декабря 1920 г. в Москве финляндская делегация во главе с государственным советником Антти Ахоненом обменялась с представителями советского правительства ратификационными грамотами. В конце января 1921 г. А. Ахонен в качестве дипломатического представителя Финляндии прибыл в Москву. 16 декабря 1922 г. первым посланником Финляндии в Москве был назначен Антти Хакцелль26. Именно на

22 ЦГАМО. Ф. 66. Оп. 18. Д. 355. Л. 46-47.

23 Тамбовское восстание (август 1920-июнь 1921 гг.) (Антоновский мятеж) — одно из самых крупных во время Гражданской войны народных восстаний против большевистской власти. В апреле 1921 г. военные действия против повстанцев возглавил М. Н. Тухачевский, подписавший приказ о применении химического оружия.

24 Батарея Маклена входила в войска гарнизона г. Тамбова.

25 ЦГАМО. Ф. 66. Оп. 18. Д. 355. Л. 16 об.

26 Антти Вернер Хакцелль (1881-1946), искусствовед по образованию. В 1918-1920 гг. гу-

период работы в столице этого уполномоченного представителя пришлась публикуемая ниже переписка Приходского совета Московского Валаамского подворья с органами местной и центральной власти.

Следует заметить, что прибывшая в Москву в январе 1921 г. финляндская делегация первое время сама испытывала трудности с жильем и вынуждена была разместиться в железнодорожном вагончике, хотя недалеко от центра города располагалось Валаамское подворье, в «охранной грамоте» именовавшееся «финляндским учреждением»27. 5 февраля 1921 г. советское правительство предоставило представителям Финляндии реквизированное в 1920 г. помещение единственной в Москве англиканской церкви Святого Андрея в Большом Чер-нышёвском переулке (с 1922 г. улица Станкевича).

О жизни Московского Валаамского подворья до 1922 г. известно немного. С марта по сентябрь 1922 г. на подворье проживал и служил будущий священ-номученик архиепископ Фаддей (Успенский)28, до того, как был арестован за «враждебное отношение к Соввласти» и «распространение нелегально изданных посланий митрополита Агафангела (Преображенского)»29. В этот период архиепископ принимал деятельное участие в работе Священного Синода при Патриархе Тихоне. От имени его и митрополитов Агафангела и Кирилла (Смирнова) был составлен документ, отвечавший на недоуменные вопросы верующих

об обновленческом расколе30. Безусловно, проживание на подворье столь авторитетного и осведомленного в церковной ситуации архипастыря должно было быть большой поддержкой для прихожан и повлияло на их отношение к обновленцам.

31 марта 1922 г. ценное имущество церкви Преподобных Сергия и Германа Валаамских, в соответствии с декретом об изъятии церковных ценностей (23 февраля 1922 г.), было конфисковано. Согласно сводке Московской губернской комиссии о ходе работ по изъятию в Краснопресненском районе, на по-

бернатор Выборгской губернии, с февраля 1922 г. временный поверенный, затем (1922-1927) посол Финляндии в СССР. Министр иностранных дел Финляндии (1932-1936). В августе 1944 г. Хакцеллю было поручено сформировать новое правительство, которое должно было вывести Финляндию из войны. В сентябре начались мирные переговоры финской делегации в Москве. Но Хакцелль был отправлен в отставку, так как с ним случился инсульт, от которого он уже не смог оправиться.

27 ЦГАМО. Ф. 66. Оп. 18. Д. 137. Л. 23.

28 Архиепископ Фаддей (Успенский Иван Васильевич; 1872-1937). В 1922 г. после освобождения из Харьковской тюрьмы прибыл в Москву, возведен в сан архиепископа с назначением на Астраханскую кафедру, куда выехать не смог. Многократно арестовывался и отбывал ссылку. Расстрелян в 1937 г. по приговору тройки УНКВД по Калининской обл. за «контрреволюционную агитацию и руководство церковно-монархической контрреволюционной организацией». Причислен к лику святых в 1997 г.

29Дамаскин (Орловский), иером. Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви ХХ столетия: Жизнеописания и материалы к ним: В 7 т. Тверь, 1999. Т. 3.С. 537-539.

30 См.: Новомученики, исповедники, за Христа пострадавшие в годы гонений на Русскую Православную Церковь в XX в. (http://kuz3.pstbi.rU/bin/code.exe/frames/m/ind_oem.html/ans, Фаддей (Успенский Иван Васильевич). Дата обращения: 3.05.2013).

дворье было конфисковано пять пудов и 22 фунта серебра церковной утвари31. Но прямой угрозы ликвидации самого подворья до 1923 г. не было. После конфискации 1922 г. в сводке об изъятии даже упомянуто о том, что «в Валаамском монастыре уполномоченный комиссии по изъятию был арестован районным надзирателем милиции 17-го участка». Инцидент был исчерпан «товарищем Медведевым, который распорядился арестовать районного надзирателя». Кроме того, в сводке было указано на необходимость в будущем «при дальнейшем развертывании работы» избегать наметившихся «дефектов», как то: «Не входить женщинам в алтарь; в церкви во время изъятия снимать шапки и не курить», а также «не снимать малоценных риз с ветхих икон; следить, чтобы попы не выходили и не агитировали толпу»32. Однако подчеркнуто пренебрежительное отношение к предметам культа не было отнесено к разряду «дефектов», несмотря на провокационный характер оного. Очевидец, насельник подворья, в письме на Валаам так описывал события: «Явилось пятеро большевиков... Меня позвали вставлять иконы в киоты, в которых были сняты ризы. Я. возмутился совершенно, когда увидел, с какой дерзостью они втискивали в ящики ризы с образов, при этом ризы повергались на пол и там сгибались ногами. Видеть было так тяжело и грустно, что я старался не смотреть. Эконом все время присутствовал. Когда все было обобрано и автомобиль стоял уже у подъезда подворья, собралась тысячная толпа народа. Товарищи не решались выносить ящики. Они дождались прибытия конницы в 20 верховых и тогда, отогнав народ от подъезда, вынесли ящики, сложили их в автомобили и увезли. Народ в это время кидал в них комьями снега.»33

Борьба с религией не ограничивалась процессом изъятия церковных ценностей. «Антирелигиозная комиссия ЦК РКП (б) и ГПУ считали, что к концу

1922 г. удалось решить задачу разгрома “тихоновского” епископата и необходимо начинать “чистку” приходских советов и “тихоновского” клира. Разгромив к

1923 г. “верхушку церковного аппарата”, государственные органы . приступили “к разрушению и разложению основной низшей ячейки церковной организации — приходских советов и рядового клира”»34.

В качестве орудия морального и организационного разложения Церкви было выбрано обновленческое движение. Оно стало набирать обороты с конца марта

1922 г. В газетах появлялись публикации священников, поливавших грязью Патриарха и восхвалявших новую власть. Расчет большевиков был на то, что Патриарх будет осужден как своей Церковью, так и гражданским законом страны. Готовился расстрельный процесс над Первоиерархом Русской Церкви. 6 мая 1922 г. он был арестован по обвинению в «сопротивлении изъятию церковных ценностей» и заключен под домашний арест на Троицком подворье. 19 мая патриаршия

31 См.: Изъятие церковных ценностей в Москве в 1922 г.: Сб. документов из фонда Реввоенсовета Республики. М., 2006. С. 38-39. Ссылка: РГВА. Ф. 33988. Оп. 2. Д. 438. Л. 1.

32 РГВА. Ф. 33988. Оп. 2. Д. 438. Л. 1.

33 ГА РФ. Ф. 6343. Оп. 1. Д. 263. Л. 138.

34 Кашеваров А. Н. Высшее церковное управление в 1918-1922 гг. // История Русской Православной Церкви в ХХ веке (1917-1933 гг.). Материалы конференции в г. Сэнтендре (Венгрия) 13-16 ноября 2001. Петрозаводск, 2002. С. 16-69.

резиденция была захвачена обновленцами, Патриарха перевели в московский Донской монастырь, а затем — во внутреннюю тюрьму ГПУ на Лубянке. Инициативная же группа «Живой Церкви» (в состав которой входил и вышеупомянутый священник Сергий Калиновский) объявила с 15 мая 1922 г. о создании ВЦУ, якобы принявшего на себя ведение церковных дел в Советской России.

Обстановка в стране усугублялась ростом числа голодающих и безработных. Корреспондент с Валаамского подворья писал в монастырь 9 июня 1922 г.: «Наплыв голодающих усиливается: у нас ежедневно бывает до трех десятков, даем им по полфута хлеба и все что остается от братского стола, как то: суп и кашу». В то время на подворье проживало 39 человек. Автор письма сообщал, что уже два месяца подворье платило за каждого насельника вынужденный «в пользу голода» «общегражданский налог по три фунта муки с человека каждый месяц и по три “лимона”35 деньгами»36. Несмотря на участие и помощь под-ворской братии в преодолении голода, «циркулировали слухи, что московские монастыри и подворья будут закрыты» и Валаамское подворье «поставлено в первую очередь»37.

Откуда могли появиться такие слухи, не вполне понятно, поскольку, как выяснилось позднее, до обращения 29 декабря 1922 г. приходского совета во ВЦИК с жалобой на Моссовет, решивший передать подворскую часовню обновленческому ВЦУ, в V (Ликвидационном) отделе Наркомюста вообще не знали о существовании подворья и действующей церкви при нем. Моссовет же, передавший богослужебное здание в пользование двадцатке, не решался принимать какие-либо меры в отношении подворья, т.к. все еще не понимал, как реагировать на финляндскую «охранную грамоту», поскольку ни НКВД, ни Народный комиссариат иностранных дел не ответили на запрос Отдела управления, «следует ли охранную грамоту считать юридически-законной»38.

14 мая 1922 г. «финляндское учреждение» на 2-й Тверской-Ямской даже посетил посол А. Хакцелль. «Обошел и осмотрел все подворье, всем виденным остался доволен и на прощание сказал: “По всему видно, что не советское учреждение, а то всё было бы загажено!” Посол рассказал, что за 22 воза неважных осиновых дров ему нужно было уплатить 660 “лимонов”. В финляндском посольстве нужно было починить свой автомобиль, за ремонт. с них запросили. 360 миллиардов, пришлось. автомобиль посылать для ремонта в Финляндию»39, писал тот же корреспондент с подворья на Валаам в июне 1922 г. Посещение посла могло быть связано с передачей ему на хранение части ценностей Валаамского подворья, на случай закрытия оного. В этом обвинили позднее заведующего

35 «Лимон» — 1 млн руб. 1 финская марка стоила 70 тыс. руб. В том же письме: «Большевики выпустили такую массу денег, что кажется такой цифры не существует; деньги эти быстро падают в стоимости. Тысячерублевая бумажка расценивается наравне с мусором. Один лимон стоит миллион рублей, поэтому у нас миллионы. называются. “лимонами”» (ГА РФ. Ф. 6343. Оп. 1. Д. 263. Л. 135).

36 Там же. Л. 138.

37 Там же. Л. 139.

38 ГА РФ. Ф. А-353. Оп. 6. Д. 20. Л. 38.

39 ГА РФ. Ф. 6343. Оп. 1. Д. 263. Л. 135.

подворьем иеромонаха Галактиона (Новикова-Урбанович)40. В следственном деле было записано: «В 1922 г. при изъятии церковных ценностей, принадлежащих Валаамскому Подворью, 1900 руб. золотом секретно сдал на хранение послу в Финскую миссию, где они были украдены в начале 1927 г. 14 апреля 1927 г. эти деньги финским послом Хакселем были возвращены из средств миссии, и хранились у Новикова Г.С.»41.

3 августа 1922 г. было принято постановление ВЦИК, согласно которому ни одно религиозное общество какого бы то ни было культа, не могло «открыть свои действия без регистрации его в отделе управления Губ или Облисполкома». Те общества, которые не успевали зарегистрировать в указанном порядке в трехмесячный срок со дня опубликования инструкции в «Известиях ВЦИК», закрывались42. Сама инструкция была опубликована в «Известиях» в апреле

1923 г.43 Постановление ВЦИК было принято с целью облегчить «передачу возможно большего числа храмов обновленцам и легализацию последних». Однако оно потребовало некоторой доработки и дополнительных инструкций, которые не удалось подготовить оперативно, что затянуло процесс перерегистрации и помешало направить его в нужное русло44. В это же время среди самих обновленцев начались крупные разногласия в преддверии готовившегося ими совместно с властями обновленческого «Собора» Русской Православной Церкви.

Давление на Церковь было огромное. К концу 1922 г. обновленцы смогли занять две трети действовавших в то время храмов. Летом 1922 г. их признали десятки архиереев, в том числе митрополит Сергий (Страгородский), подписавший знаменитый «меморандум трех» (16 июня 1922 г.) с признанием законности обновленческого ВЦУ. Правда, впоследствии митрополит Сергий порвал с обновленцами, объявляя свои связи с ними своеобразным маневром с намерением перенаправить это движение в русло Православной Церкви. Тем не менее на Валаамском подворье нашлись те, кто использовал поступок архипастыря, чтобы поднять смуту. В частности, как вспоминал валаамский игумен Харитон (Дунаев)45, один из

40 В 1927 г. иеромонах Галактион был арестован. За невыдачу церковных ценностей и «участие в контрреволюционной группе церковников» его приговорили к пяти годам концлагеря, после чего направили в Кемь, в управление Соловецких лагерей ОГПУ. Полностью отбыв наказание, иеромонах Галактион по решению Особого Совещания при НКВД СССР был отправлен в ссылку в Казахстан на пять лет.

41 Новомученики, исповедники, за Христа пострадавшие в годы гонений на Русскую Православную Церковь в XX в. Электронная база данных (http://kuz3.pstbi.ru/bin/code.exe/ frames/m/ind_oem.html/ans. Галактин (Новиков Григорий Степанович). Дата обращения: 3.05.2013; Ссылка: ЦА ФСБ РФ. Д. Р-31605).

42 См.: Революция и церковь. 1923. № 1-3.

43 Действия и распоряжения правительства: «Инструкция о порядке регистрации религиозных обществ и выдачи разрешений на созыв съездов таковых» // Известия ВЦИК. 27 апр. 1923. № 92.

44 См.: «Судьба этой регистрации такова.» / Публ. И. И. Ковалевой // Вестник ПСТГУ (II). 2009. № 1. С. 73.

45 Харитон (Дунаев Хрисанф; 1872-1947), схиигумен. Настоятель Валаамского монастыря (1933-1947).

насельников, иеромонах Константин (Денисов)46, «выгнал Митрополита Сергия с подворья»47, «подозревая его в неправославии»48.

28 декабря 1922 г. в Валаамское подворье явилась группа в составе ревизора Отдела управления Моссовета Вишнякова, представителя обновленческого ВЦУ Колокольникова и сотрудника 17 отделения милиции Антонова. На руках у ревизора был мандат № 794, в тот же день выданный Отделом управления Моссовета, на опись всего имеющегося в часовне имущества и предметов религиозного культа. Власть интересовала именно часовня, а не все подворье. В процессе процедуры ревизор Вишняков сообщил на словах, без документального подтверждения, что опись составлена «на предмет отбора» как самой часовни, так и ее имущества в пользование ВЦУ49.

На следующий день, 29 декабря 1922 г., председатель церковно-приходского совета подворья Александр Феяков50 обратился в высший орган государственной власти СССР Центральный Исполнительный Комитет, с заявлением непосредственно председателю ВЦИК М. И. Калинину. Имидж М. И. Калинина — «всесоюзного старосты», защитника обездоленных и обиженных — намеренно поддерживался властями.

Председатель церковно-приходского совета Валаамского подворья сообщал Калинину о визите ревизора с сопровождающими и о том, что группа верующих Валаамского подворья находит для себя неприемлемым соседство с «Живой Церковью». Ссылался председатель на заключенный с Отделом управления Моссовета договор о передаче подворья с имуществом, по которому «группа верующих» отвечала за целостность и сохранность всего, «являясь фактическим хозяином», а значит, имела право «приглашать для совершения богослужений тех служителей религиозного культа», которые более отвечали «духовным запросам названной группы верующих». Далее следовали ссылки на «свободу совести и верований трудящихся», объявленную «декретом С.Н.К. от 23 января 1918 года пп. 2, 5, 13 Конституции Республики и пп. 4 и 5 Инструкции Н.К.Ю.». Слова о «свободе совести и верований», а также о неприемлемости «чуждых по религиозному духу» представителей ВЦУ были наивной попыткой воззвать к чувству законности чиновников и защитить свои гражданские права. А. Феяков заверял

46 Константин (Денисов Ксенофонт Петрович, 1871-?), иеромонах. Происходил из крестьян Вятской губ., Орловского уезда, д. Денисово, в учебных заведениях не учился. В Валаамский монастырь поступил в 1898 г., зачислен послушником в 1901 г., пострижен в монашество в 1907 г., рукоположен во иеродиакона в 1910 г., посвящен во иеромонаха в 1915 г. Проходил послушания в малярной мастерской, находился при монастырской часовне в Петрограде, исправлял чреду священнослужения в монастыре и Коневском скиту, был направлен для свя-щеннослужения на Московское подворье монастыря.

47 Беседа иеромонаха Харитона (Дунаева) с монахом И-м, происходившая 31 октября 1927 г. // Утренняя заря. 1934. № 8-9. С. 64-66.

48 Харитон (Дунаев), иером. Введение нового стиля в Финляндской Православной Церкви и причины нестроений в монастырях. Аренсбург, 1927. С. 328.

49 ГА РФ. Ф. А-353. Оп. 6. Д. 20. Л. 35-36.

50 Согласно Приходскому уставу Собора 1917-1918 гг., приходские советы должны были избираться из числа клира и прихожан и возглавляться настоятелем храма. Однако в ходе усложнившейся общественно-политической ситуации все чаще во главе Приходских советов оказывались миряне.

власти, что часовня не составляет отдельной от подворья единицы и неразрывно связана с главным храмом, и соответственно входит в зону ответственности группы верующих подворья. Представив все замечания на усмотрение Калинина, приходской совет просил разъяснить, «оставлены ли в силе действовавшие доныне в течение минувших пяти лет декреты и разъяснения правительственной Власти» в лице Совнаркома «о сохранении за группой верующих», а следовательно, и «за избранными из их среды Церковными Советами», права пользоваться храмом, или ВЦУ «Живой Церкви» «является высшим Церковным Административным Правительственным Органом, распоряжениям коего должны беспрекословно, даже против желания, подчиняться все существующие группы верующих — трудящихся».

В заявлении нет ни слова о «финляндском учреждении», но присутствует определенная степень доверия новой власти. Именно от нее совет верующих трудящихся подворья надеялся услышать, кто же главный в их церкви — они или обновленцы? 30 января заявление было перенаправлено из ВЦИК помощнику заведующего V отделом Наркомюста В. А. Шумову с распоряжением запросить соответствующий отдел Моссовета «по существу» вопроса.

23 января 1923 г. заведовавший V отделом П. А. Красиков отправил запрос в «Церковное Отделение Моссовета», в котором, называя «заявление» председателя приходского совета «жалобой», выразил удивление, что по указанному адресу существует подворье, и потребовал разъяснить, «какие препятствия существовали для ликвидации не только часовни, а всего этого монастырского учреждения» до сих пор51. На это начальник IV отделения Моссовета Банкин только теперь «секретно» сообщил Ликвидационному отделу о существовании «охранной грамоты Финляндской миссии» и о своем недоумении, считать ли ее «юридически законной», если ни НКВД, ни НКИД не дают о ней комментариев. В результате 16 февраля на этом сообщении была поставлена резолюция: «Никаких охранных грамот Финляндская Миссия выдавать не имеет права»52. 15 февраля и НКИД известил Моссовет, что «Финляндская Миссия не претендует на Валаамское подворье и не имеет права претендовать»53. 26 февраля В. А. Шумов распорядился: «Ликвидировать домовую церковь...»54. Таким образом, судьба подворья была фактически решена, оставалось проработать детали.

В Моссовете дело Валаамского подворья с договором 1919 г. о передаче церкви было закрыто только через два месяца — 21 мая 1923 г. Что могло послужить задержкой? В марте в «органах» и среди обновленцев шла усиленная подготовка к «Поместному Собору», намеченному на 15 апреля 1923 г. «Собор» должен был «низложить» Патриарха Тихона, лишив его сана и монашества, чтобы на готовившемся расстрельном процессе перед судом предстал обыкновенный гражданин Василий Беллавин. К назначенному сроку, однако, обновленцы не успели собраться, и мероприятие состоялось 3-7 мая 1923 г.

51 ГА РФ. Ф. а-353. Оп. 6. Д. 20. Л. 34.

52 Там же. Л. 38.

53 Там же. Л. 41.

54 Там же.

16 апреля 1923 г. вышеупомянутый иеромонах Константин (Денисов), выгонявший с подворья митрополита Сергия, отправил письмо на Валаам настоятелю монастыря игумену Павлину. В письме он сообщал, что на подворье в числе 37 насельников существует группа из пяти человек, «не уклонившихся в ересь новой живой красной церкви». Остальная же братия, по мнению иеромонаха, слишком равнодушно смотрела на нее. В особенности, жаловался он, начальник подворья эконом иеромонах Галактион не старался «защищать и охранять чистоту веры», проявляя равнодушие и к «черному», и к «красному». Иеромонах Константин называл себя единственным «главным воякой», который «ведет борьбу и войну с ересью открытым и развернутым фронтом в рукопашную», и намерен «сохранить подворье в чистоте». И хотя автор письма называл в числе своих «советников» «непадших Епископов» Феодора (Поздеевского)55 и Андрея (Ухтомского)56, а также затворника иеросхимонаха Алексия (Соловьева)57, якобы во всем его поддерживавших и даже благодаривших за дерзновение, демонстративно-показательный тон письма наводит на мысль о «ревности не по разуму». Иеромонах просил игумена Павлина забрать его на Валаам, во избежание якобы неминуемых ареста и репрессий58.

В мае 1923 г. по поручению начальника VI отделения Отдела управления Моссовета Банкина был проведен осмотр занимаемых монахами помещений Валаамского подворья на предмет «уплотнения». Из 43 комнат, осмотренных инструктором VI отделения В. В. Фортунатовым, шесть комнат были заняты под контору домоуправления с различными мастерскими, в остальных же 37 комнатах размещались 38 монахов. «Соображения» инструктора по поводу «уплотнения» состояли в том, что оно будет «безрезультатным». По мнению Форту-

55 Феодор (Поздеевский Александр Васильевич; 1876-1937), архиепископ Волоколамский, викарий Московской епархии (1909), ректор Московской Духовной академии (1909— 1917), настоятель Свято-Данилова монастыря (1917), архиепископ (1923). Неоднократно арестовывался за «антисоветскую агитацию». Выступал против любых компромиссов с обновленческим движением. Возглавлял консервативную «даниловскую» оппозицию Патриарху: полагал, что высшая церковная власть недостаточно жестко противостоит большевистскому режиму и обновленцам. В 1930 г. фактически порвал отношения с митрополитом Сергием, но формальное отложение при этом считал не только ненужным, но и невозможным. Расстрелян в 1937 г.

56 Андрей (Ухтомский; 1872-1937), епископ (1907), епископ Уфимский и Мензелинский (1913). Был членом созданного осенью 1918 г. Сибирского Временного Высшего церковного управления, руководил духовенством 3-й армии А. В. Колчака. После разгрома белых неоднократно арестовывался. В ноябре 1922 г. возвратился в Уфу, активно выступал против обновленческого раскола. Подвергался ссылкам. В конце 1926 г. в Уфе объявил епархию автокефальной, не признавал права Заместителя Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия. В 1937 г. приговорен тройкой УНКВД по Ярославской области к расстрелу.

57 Алексий Зосимовский (Соловьев Федор; 1846-1928), преподобный, иеросхимонах. Нес послушание старца в Смоленской Зосимовой пустыни, недалеко от Сергиева Посада, где принял постриг в 1898 г. В феврале 1916 г. ушел в затвор. Член Священного Собора Православной Российской Церкви (1917-1918). Ему было доверено в храме Христа Спасителя вынуть жребий с именем нового Патриарха. В 1919 г. принял постриг в великую схиму. В 1923 г. уездные власти закрыли пустынь. Иеросхимонах Алексий поселился в Сергиевом Посаде, где проживал до своей кончины.

58 VLA. Еа 134 (1917-1918). Д. 20. Л. 87, 87 об. 93.

натова, беспрепятственно «ликвидировать» церковь и часовню можно было бы после выселения монахов на Валаам, когда в мае Ладожское озеро очистится ото льда. Сами монахи, по словам инспектора, были согласны и даже «высказывали эту мысль» при нем. Сделав такое предложение монахам, считал Фортунатов, «Отдел управления. очистит Москву от шайки религиозных святош». Помещения же он предполагал передать жилищному отделу под общежитие рабочих или учащихся59.

Весь май 1923 г. в правительственных кругах решался вопрос о начале открытого судебного процесса над Святейшим Патриархом Тихоном. Но Антирелигиозная комиссия (АРК)60 во главе с Е. М. Ярославским61 считала более «перспективным» план «раскаяния» Патриарха в «антисоветских преступлениях»62, очевидно рассчитывая, что после публичного «покаянного» заявления, выпущенный на свободу, он будет со скандалом отвергнут верующими, ранее считавшими его мучеником и героем63. Ярославский, между прочим, полагал, что «в случае согласия» Патриарха с его предложением, того «вполне можно было “перевести в Валаамское подворье”, разрешив “церковную деятельность”»64. Святейший Патриарх 5 января 1923 г. обращался к Товарищу Председателя ВЦИК П. Г. Смидовичу с просьбой переселить его из Донского монастыря на Валаамское подворье65. Вопрос — почему это подворье устраивало власти и откуда о нем было известно председателю АРК, тогда как даже Ликвидационный отдел Наркомюста во главе с П. А. Красиковым, также входившем в АРК, не знал о таковом, — остается открытым.

В июне 1923 г. на подворье было, наконец, получено предписание от настоятеля монастыря «выехать братии на Валаам». Необходимо уточнить, что процесс получения разрешения от Финляндского правительства на переезд братии из Москвы тянулся долго. Еще 2 марта 1921 г. братия подворья числом 31 человек заполнила «прошения о даровании прав финляндского гражданства», переданные 23 мая того же года в Финляндское Церковное управление в Сердоболе.

59 ЦГАМО. Ф. 66. Оп. 18. Д. 137. Л. 71-72.

60 Антирелигиозная комиссия была создана при ЦК РКП(б), фактически при Политбюро, 19 октября 1922 г. Действовала секретно. В число ее членов входили Е. М. Ярославский, П. А. Красиков, Е. А. Тучков.

61 Емельян Михайлович Ярославский (1878-1943), идеолог и руководитель антирелигиозной политики в СССР, председатель «Союза воинствующих безбожников», председатель Антирелигиозной комиссии ЦК ВКП(б).

62 Идея освободить Патриарха из-под ареста и разрешить ему церковную деятельность, потребовав взамен «раскаяния» перед советской властью, впервые была высказана Ярославским 11 июня 1923 г. в письме, адресованном в «Политбюро ЦК тов. Сталину» (см.: Записка председателя Антирелигиозной комиссии ЦК РКП(б) Е. М. Ярославского в Политбюро ЦК РКП(б) об условиях освобождения из-под ареста патриарха Тихона. [11 июня 1923 г.] // Архивы Кремля: В 2 т. М.; Новосибирск, 1997. Кн. 1: Политбюро и Церковь. 1922-1925 гг. С. 282-183).

63 См.: Петров С. Г. Освобождение Патриарха Тихона из-под ареста: источниковедческое изучение «покаянных» документов // История Русской Православной Церкви в ХХ веке (1917-1933 гг.). С. 213-237.

64 Архивы Кремля... Кн. 1. С. 282-283.

65 Соловьев Илья, свящ. Документы о последнем периоде жизни и деятельности Патриарха Тихона (Беллавина) // Церковь и Время. 2009. № 3. С. 241.

Судя по справке монастырской канцелярии, ни местное Церковное управление, ни полицейская и налоговая служба Сердоболя, ни финляндский госсекретарь, курировавший дела Православной Церкви, не были заинтересованы в приезде большой группы лиц из Советской России66. Ведь никто не мог гарантировать, что среди них не окажется шпиона. Документы задерживали и не передавали в Министерство внутренних дел Финляндии, но администрация монастыря проявила настойчивость, и документы были получены и переправлены в Москву насельникам подворья. Как видим, и «органы», и игумен монастыря и, судя по всему, сами иноки были согласны на переезд братии на Валаам. Однако воспользовались разрешением переехать немногие.

18 июня 1923 г. с подворья на Валаам было отправлено письмо за подписью председателя Приходского совета (правда, подпись на нем отличается от подписи Александра Феякова, подписывавшего другие письма с подворья, подпись секретаря также отсутствовала). В письме автор называл подворье «единственной пристанью, единственным тихим пристанищем от бурь» «в годину, когда часть духовенства. стала изменять вере отцов наших». Узнав о распоряжении игумена об отъезде монахов, прихожане были «повергнуты в глубокую скорбь и печаль». Они умоляли не оставлять их «сирыми и беспомощными среди распространяющейся тьмы неверия и колебания умов» и «дать срочное распоряжение Иеромонаху отцу Галактиону остаться на месте впредь до окончательного выяснения вопроса о возможности существования монастыря»67. Автор письма имел в виду вышеупомянутую августовскую Инструкцию 1922 г. о перерегистрации религиозных обществ. Он писал игумену, что «Совет прихода, возглавлявший группу верующих» подворского храма, «питает непоколебимую уверенность в милость Всемогущего Бога» и надеется «организовать общину в родном монастыре с закреплением за таковой хотя бы части жилого помещения для иноков обители». Автор искренне верил, что община после перерегистрации сможет «выбирать по своему духу соответствующих служителей культа» и иметь «известную автономию, избавляющую ее от посягательств представителей так называемой живой церкви»68. Автор сообщал о служении на подворье Патриарха Тихона незадолго до ареста и «доводил до сведения» игумена сказанные Святейшим в адрес подворской братии слова благодарности. Они сопровождались, по словам корреспондента, утверждением Патриарха о том, что эта братия «единственный оплот, столп православия и рассадник веры в Первопрестольной столице Царства Российского». Патриарх, как уверял автор письма, питал «непоколебимую уверенность, что братия обители до конца останется утешением всем скорбящим и обремененным»69.

Процесс перерегистрации религиозных общин, затеянный, как уже упоминалось, ради передачи храмов «тихоновских» двадцаток в руки обновленцев, шел негладко. Для перерегистрации власть должна была вначале расторгнуть с двадцатками прежний договор от 1919 г. А для расторжения «иногда не доставало

66 VLA. Еа 135 (1917-1919). Д. 21. Л. 165.

67 УЪА. Еа 134 (1917-1918). Д. 20. Л. 84, 84 об.

68 Там же.

69 Там же. Л. 84 об.

мотивов». Сыпались жалобы в инстанции, росло недовольство населения. Посему в декабре 1923 г. Административный отдел Моссовета «с нетерпением» ожидал дополнительной инструкции Наркомюста, которая потребовала бы, чтобы перерегистрированные общины подавали справки от епархиального управления на своих служителей культа. Уловка состояла в том, что власти признали бы право выдавать такие справки только за обновленческим управлением70. Таким образом, надежды приходского совета подворья были довольно призрачными.

Ответ валаамского игумена Павлина был написал 27 июня 1923 г. Сочувствуя скорбям церковной жизни в столице, настоятель тем не менее отказывал Приходскому совету, считая себя ответственным в первую очередь за спасение душ иноков вверенной ему обители: «Условия пребывания в Москве наших иноков сделались совершенно невозможными: кроме общего нравственного гнета им приходится переживать явное издевательство... Часть монастырского подворья отведена под помещение социальных женщин... Не дерзая брать на себя уверенности в советские декреты... я не могу отменить состоявшегося у нас соборного постановления, подтвержденного предложением нашего архипастыря71 о выезде монастырской братии из Москвы на Валаам»72.

Как упоминалось выше, при осмотре подворья на предмет «уплотнения» инструктор Фортунатов отметил шесть комнат, отданных домоуправлению и под мастерские. По всей видимости, туда и были ранее заселены беспризорные «социальные женщины» под командованием «еврейки-коммунистки»73.

27 июня 1923 г. Патриарх Тихон был освобожден из внутренней тюрьмы ГПУ на Лубянке. Его послания, скорректированные с учетом требований властей, были изданы в виде листовок тиражом пять тысяч каждая, после чего опубликованы в выдержках и на страницах партийных и советских газет74. Но надежды большевиков на то, что Патриарх будет отторгнут народом, не оправдались.

Святейший не получил разрешения поселиться на Валаамском подворье. Однако официальный отказ пришел только в середине января 1925 г75. 15 ноября и 23 декабря 1924 г. группа верующих подворья обращалась к Калинину с просьбой разрешить Патриарху переехать, но не получила ответа76. Определенную роль сыграла в 1923 г. нездоровая выходка «ревновавшего» о чистоте право-

70 «Судьба этой регистрации такова.» / Публ. И. И. Ковалевой // Вестник ПСТГУ: II. 2009. № 1. С. 76.

71 Серафим (Лукьянов Александр Иванович, 1879-1959), митрополит, епископ Финляндский и Выборгский (1918), архиепископ (1920). После отстранения от должности Финляндским правительством проживал в Коневском монастыре (1924-1926). В 1926 г. переехал в Европу. С 1927 по 1945 г. возглавлял Западно-Европейскую епархию РПЗЦ. Митрополит (1938). В 1945 г. вошел в юрисдикцию Московской Патриархии. После смерти митрополита Евлогия с 9.08.1946 г. Экзарх Московского Патриархата в Западной Европе. В 1949 г. уволен на покой. В 1954 г. переехал в СССР.

72 УЪА. Еа 134 (1917-1918). Д. 20. Л. 88, 88 об.

73 Валаамский патерик. С. 275.

74 РГАСПИ. Ф. 89. Оп. 4. Д. 118. Л. 19-20; Известия ВЦИК. 4 июля. 1923. № 147; 6 июля. 1923. № 149.

75 Там же.

76 См.: Соловьев Илья, свящ. Документы о последнем периоде жизни и деятельности Патриарха Тихона. С. 242- 243.

славия вышеупомянутого иеромонаха Константина (Денисова), о которой было доложено Приходским советом подворья игумену на Валаам. Она, возможно, побудила духовный собор монастыря и Финляндского архиепископа Серафима (Лукьянова), узнавших о возможном заселении на подворье Святейшего Патриарха, пересмотреть решение о переводе всей братии на остров. Перемена произошла за очень короткий промежуток времени. Уже 13 июля 1923 г. Приходской совет благодарил игумена за разрешение иеромонаху Галактиону с братией остаться на подворье. В обращении к братии подворья игумен писал: «Изменившиеся обстоятельства церковной жизни обязывают вас временно остаться на подворье и содействовать восстановлению и укреплению нашего Святого и Бесценного Православия»77.

Патриарх провел праздничное богослужение в церкви подворья накануне и в самый день праздника прпп. Сергия и Германа Валаамских 10-11 июля 1923 г. Как сообщал на Валаам игумену А. Феяков, за день до праздника Приходской совет усмотрел, что иеромонах Константин (Денисов) и иеродиакон Исаакий (Винкуватов)78 «вышли из послушания» начальнику подворья, не признают Приходской совет и «выносят за стены монастыря разные ложные и неправдоподобные сведения, которые ни на чем не основаны» и напоминают «бред ненормального лица»79. Можно предположить, что это были слухи о сотрудничестве Патриарха с властями. Как вспоминал позднее валаамский игумен Харитон (Дунаев), иеромонах Константин принял меры, «чтобы не допустить на Подворье для жительства только что выпущенного из тюрьмы Св. Патриарха Тихона», не поминал его за богослужением и других побуждал к тому же. В конце концов «устроил скандал», о котором старший на подворье иеромонах Галактион вынужден был доложить настоятелю: «За день до праздника (в который служил на Подворье Св. Патриарх Тихон), отец Константин сделал необычный скандал, мне пришлось собрать церковный совет и всю свою братию, для того, чтобы выяснить, кто [такой] отец Константин. И эта разборка дела происходила до 3-х часов утра. Ему не священнические ризы носить, а хулиганское тряпье. . Я еще большего такого озорника не знаю»80. Позднее, в 1925 г., тот же иеромонах Константин в письме на Валаам написал довольно странную для «истинного защитника» Церкви фразу: «Советская власть нас не обижает, за что мы ей благодарны»81. А в 1927 г., когда был арестован и сослан на Соловки по обвинению в шпионаже начальник подворья иеромонах Галактион, игумен Харитон подозревал, что произошло это также не без участия о. Константина82. Подворская братия не пошла за смутьяном, однако он продолжал проживать вместе с ней и, судя по всему, имел некоторое влияние на события, связанные с календарной смутой в монастыре на Ладоге.

77 Письмо от 24 июля 1923 г. // УЬА. Еа 134 (1917-1918). Д. 20. Л. 91, 91 об.

78 Иван Васильевич Винкуватов (род. в 1870 г.).

79 VLA. Еа 134 (1917-1918). Д. 20. 92 об.

80 Шевченко Т. И. Игумен Харитон. М., 2011. С. 441.

81 Там же. С. 121.

82 «Константин же неистовствует в Москве . Теперь уже известно, что иеромонах Галактион сослан в Соловки — по чьей-то милости?» (Там же. С. 441).

Передать Валаамское подворье в Москве в руки обновленцев не удалось, и 3 февраля 1924 г. в «Известиях ВЦИК»83 было опубликовано постановление Краснопресненского совета о выселении монахов и передаче здания под общежитие беспризорных женщин84. 11 февраля 1924 г. в Моссовете открыли новое дело перерегистрированного Общества при церкви прпп. Сергия и Германа Валаамских. Под заявлением о перерегистрации подписались 73 человека во главе с Г. Ф. Демидовым85. Еще некоторое время церковь числилась за Обществом. Но и ее власти намеревались отобрать под «общежитие и кружковые занятия студентов». Согласно записке монастырской канцелярии, братию выселили с подворья 22 октября 1924 г. Монашествующие поселились в подвале здания напротив подворья и еще некоторое время приходили служить в свою церковь86.

Подтверждение Президиума Моссовета на закрытие церкви подворья было получено не сразу — какое-то время на помещения претендовало другое ведомство. 18 ноября 1925 г. Президиум Моссовета утвердил ходатайство Краснопресненского районного совета о закрытии церкви и часовни подворья и использовании их под мастерскую для беспризорных матерей. «Малочисленную» же группу верующих решили перевести в одну из окрестных церквей87.

В 1923 и 1924 гг. в монастырь на Ладоге с подворья все же переехала часть подворского братства — две группы из 5 и 18 человек. Валаамские старостильни-ки доверяли сведениям, поступавшим с Московского подворья от о. Константи-на88. Этот иеромонах считал валаамских новостильников, так же как московских обновленцев, «отступниками»89. Некоторые из приехавших с Московского подворья на Валаам монахов привезли с собой дух смуты, вмешавшись в административные разборки между монастырем и Церковным управлением в г. Сортавала. Они требовали переосвящать церкви, в которых служил поддержавший календарную реформу Финляндский архиепископ Герман (Аав)90. В результате решением церковного суда Финляндской Православной Церкви нескольким монахам было отказано в проживании в Финляндии, и они были высланы обратно.

Иеромонах Константин в Москве уже после кончины Патриарха Тихона в

1925 г. сумел организовать делегацию к Патриаршему Местоблюстителю митрополиту Петру (Полянскому) с жалобой на новостильного валаамского игумена, якобы «пошедшего за живцами», прося разрешения не поминать и его за

83 Известия ВЦИК. 1924. 3 февраля. № 28. Само постановление было принято 30 января

1923 г.

84 ЦГАМО. Ф. 66. Оп. 18. Д. 355. Л. 61.

85 Там же. Л. 1.

86 УЬА. Еа 134 (1917-1918). Д. 20. Л. 98.

87 ЦГАМО. Ф. 66. Оп. 18. Д. 355. Л. 67-67 об.

88 См.: Шевченко Т. И. Указ. соч. С. 441.

89 Там же. С. 121.

90 Герман (Аав Герман Васильевич, 1878-1961), архиепископ. Был избран на должность епископа Финляндской Православной Церкви на местном соборе и утвержден правительством взамен отстраненного от управления за незнание финского языка архиепископа Серафима (Лукьянова). Управлял Финляндской архиепископией, принятой в юрисдикцию Константинопольского патриархата, с 1 января 1924 г.

богослужением91. И хотя благословение митрополита было «поминать впредь до выяснения»92, часть старостильной братии на Валааме поддалась соблазну и не поминала своего игумена, прервав с ним и другими новостильниками евхаристическое общение. Также, возможно с подачи о. Константина, старостильники на Валааме стали именовать своих братий-новостильников «живцами». Тот же иеромонах Константин приложил усилия к тому, чтобы убедить часть подвор-ской братии, вернувшейся в монастырь, в том, что «Валаам впал в ересь»93.

Сложно утверждать, был ли этот человек завербован органами или всего лишь обладал скандальным характером и «ревновал не по разуму», но многие его действия однозначно вредили как монастырю, так и подворью в Москве. Сам иеромонах Константин был арестован 23 июня 1930 г. по обвинению в антисоветской агитации94. Получил три года ссылки в Казахстан. Дальнейшая судьба его неизвестна.

Окончательно церковь Валаамского подворья в Москве была закрыта в

1926 г. Братия еще некоторое время держалась вокруг церкви Ржевской иконы Божией Матери на Поварской улице до ее закрытия. В 1927 г. некоторые из них были арестованы и сосланы.

91 Шевченко Т. И. Указ. соч. С. 122.

92 Там же.

93 Харитон (Дунаев), иером. Введение нового стиля . С. 329-330.

94 Новомученики, исповедники, за Христа пострадавшие в годы гонений на Русскую Православную Церковь в XX в. (http://kuz3.pstbi.rU/bin/code.exe/frames/m/ind_oem.htmI/ans. Фаддей (Успенский Иван Васильевич). Дата обращения: 3.06.2013).

ПРИЛОЖЕНИЕ 1

№ 1

Обращение валаамского игумена Павлина (Мешалкина) в Финляндский Сенат с просьбой о защите имущества подворий Валаамского монастыря в Москве и Петрограде

9 октября 1918 г.2

В Финляндский Правительственный Сенат настоятеля Валаамского монастыря

иеромонаха Павлина прошение.

По полученным в монастырь сведениям Советским правительством в России издан Декрет, в силу которого имущество монастыря находящееся в России, как движимое, так и недвижимое, а равно и денежные капиталы, должно быть отобрано в распоряжение названного правительства.

Имея в виду, что Валаамский монастырь находится в Финляндии, как самостоятельном государстве, в силу чего распоряжение Советского правительства не имеет законных оснований к отобранию вышеупомянутого имущества.

На основании вышеизложенного имею честь покорнейше просить Финляндский Правительственный Сенат сделать надлежащее распоряжение о том, чтобы имущество монастыря находящееся в России не было секвестировано. При чем почтительнейше прошу не замедлить таковым распоряжением и о последующем не оставить меня уведомлением.

УЬА. Еа 134 (1917-1918). Д. 1 (О разных предметах. Начато 1 января 1918 г.). Л. 36. Рукописная копия без подписей для монастырской канцелярии. Дата и исходящий номер проставлены карандашом поверх основного текста.

№ 2

«Охранная грамота» Финляндской миссии, выданная Московскому Валаамскому подворью

7 октября 1918 г.

Импер[ское] Герман[ское] Консульство.

Отдел по делам Финляндии Петроград.

№ 1391.

Удостоверение.

Дано сие в том, что помещающееся в г. Москве на 2-й Тверской-Ямской улице под № 52 монастырское подворье, состоящее из 3-х этажного каменного

1 Все даты, кроме отмеченных особо, приведены по новому стилю. Орфография и пунктуация источника даются без изменений.

2 Датировано автором по старому стилю.

дома с церковью и часовней, в котором имеются помещения 45 жилых келий и нежилые помещения: трапезной, кухни, портновской мастерской, трех кочегарных отделений для отопления дома и церкви, и из дворовых строений: бани, сарая для дров и ледника, а также дрова, заготовленные для отопления дома и церкви, обстановка жилых помещений и инвентарь состоят под охраной Имперской Германской власти, как имущество, принадлежащее Финляндскому3** Спасо-Преображенскому монастырю, а посему не подлежит реквизиции, конфискации, национализации или иному принудительному отчуждению; если же вследствие стеснения имущественных прав упомянутого финляндского учреждения на означенную собственность его, причинится ему убыток, таковой будет предъявлен ко взысканию правительственными властями выше поименованных государств.

Уполномоченный Финляндского правительства /подпись/

Юрисконсульт Финляндского отделения Императорского Германского Генерального Консульства в Петрограде /подпись/

ЦГАМО. Ф. 66 (Московский совет рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов (МОССОВЕТ) 1917-1931 гг.). Оп. 18. Д. 137. Л. 23. Машинописная копия без подписей.

№ 3

Справка канцелярии Валаамского монастыря о переговорах с Финляндским правительством о предоставлении гражданства братии Валаамских подворий в Москве и Петрограде

Май 1923 г.

Справка канцелярии Валаамского монастыря.

23 мая 1921 г. при рапорте за № 558 отосланы в Церковное Управление документы братии Московского подворья, в числе 31 человека, о даровании им прав финляндского гражданства. Самые прошения о даровании прав финляндского гражданства датированы 2 марта 1921 г.

5 июня того же года за № 566 отосланы в Ф[инляндское] П[равославное] Ц[ерковное] У[правление] документы братии ПТГ4 подворий, в числе 15 человек, с тем же ходатайством. Самые прошения с ходатайством о финляндском подданстве датированы 27 апреля 1921 г.

Церковное Управление предписанием от 4 октября 1921 г. за № 1848 уведомило Валаамский монастырь, что президент республики оставил без последствий прошения о принятии финляндского подданства 46 валаамских монахов, про-

3 Дописано от руки: «Валаамскому».

4 Петроградских.

живающих «в Москве», о чем Ц[ерковное] У[правление] довело до сведения, согласно отношения министерства] в[нутренних] д[ел] от 2 сентября за № 7935.

После этого уведомления Валаамским монастырем послано мотивированное прошение через Ф[инляндское] П[равославное] Ц[ерковное] У[правление] от 12 ноября 1921 г. за № 1207, с вторичным ходатайством о даровании прав ф[инляндского] г[ражданства] валаамским насельникам, проживающим в России.

7 апреля 1922 г. через Сердобольского ленсмана получено 46 грамот с отказом в финском подданстве Валаамским инокам, проживающим в России5. На всех этих грамотах утверждение Г[осударственного] С[екретаря] датировано

2 сентября 1921 г., а герб[овые] марки погашены 16 сентября того же года.

Между тем6 г[осподин] Хяннинен письмом от 11 минувшего марта сообщил, что вышеуказанные бумаги все еще находятся в министерстве церковноучебных дел и там еще не рассматривались для представления заключения в м[инистерство] в[нутренних] д[ел], где подобные дела окончательно решаются. При этом г[осподину] Хяннинен было сообщено, что со стороны Ц[ерковно] У[чебного] Министерства] препятствий не будет к удовлетворению сего ходатайства и что подобного рода отзыв в скором времени будет дан министерством] в[нутренних] д[ел].

УЬА. Еа 135 (1917-1919). Д. 21 (Финляндское подданство, о предложении принять его монашествующей братии Валаамского монастыря. Начато 10/23 февраля 1919 г.). Л. 156. Машинопись.

№ 4

Письмо председателя Приходского совета Московского Валаамского подворья председателю ВЦИК М. И. Калинину с жалобой на притязания обновленческого ВЦУ

29 декабря 1922 г.

Председателю Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета тов. Калинину от Церковного Совета подворья Волоамского7 Монастыря, находящегося по 2-й Тверской Ямской, 52

Заявление.

Явившимся в часовню Волоамского подворья 28 сего декабря ревизором Отдела Управления Московского Совета тов. Вишняковым8, совместно с представителями: Высшего Церковного Управления —тов. Колоколовым и 17 Отде-

5 Фраза: «.с отказом в финском подданстве Валаамским инокам, проживающим в России» допечатана сверху перечеркнутой фразы: «.на дарование прав ф[инляндского] г[ражданства] монастырской братии, проживающей в России».

6 Слова: «Между тем» зачеркнуты.

7 Здесь и далее так в источнике.

8 Рядом перечеркнута фамилия «Виноградов».

ления Милиции —тов. Антоновым, согласно имевшегося и предъявленного Заведующему подворьем гр. Новикову Г[алактиону] мандата, выданного Отделом Управления М[ос]С[овета] от 28 сего декабря за № 794, была проведена опись всего имеющагося и находящегося в часовне подворья имущества и предметов религиозного культа, в чем и был составлен вышеназванным ревизором акт в 3-х экземплярах, копия которого при сем прилагается.

Со слов ревизора тов. Вишнякова9 опись и акт составлены на предмет отбора, как самого помещения часовни, так и всего ея имущества Высшим Церковным Управлением «Живою Церковью», каковой заявленная группа верующих Волоамского подворья, возглавляемая Церковным Советом, находит не приемлемым:

во-первых —в силу заключенного группой верующих Волоамского подворья договора с Отделом Управления Моск[овского] Сов[ета] Раб[очих] Кр[естьянских] и Кр[асноармейских] Деп[утатов], по коему означенная группа приняла в свое ведение помещения и имущества, а так же и предметы культа подворья, за целость и сохранность которых она и отвечает, являясь фактическим хозяином таковых и могущая следовательно, с согласия и желания большинства верующих группы, приглашать для совершения богослужений тех служителей религиозного культа, кои более отвечают духовным запросам названной группы верующих, основываясь на свободе совести и верований трудящихся, объявленной декретом С.Н.К. от 23 января 1918 года пп. 2, 5, 13 Конституции Республики и пп. 4 и 5 Инструкции Н.К.Ю.,

во-вторых —заявление ревизора Вишнякова10 по существу совершенно не соответствуют разъяснению Отдела Юстиции М[осковского] С[овета] Р[абочих] К[естьянских] и Кр[асноармейских] Д[епутатов] от 22 сентября с.г. за № 8716 (копия коего при сем прилагается) и в

третьих —часовня Волоамскаго подворья, как несоставляющая отдельной величины, а неразрывно связанная с главным храмом подворья и потому являющаяся одним общим местом совершения богослужений — уже по одному этому обстоятельству не может быть отобрана и передана совершенно чуждым по религиозному духу представителям Высшего Церковного Управления «Живой Церкви».

Представляя все вышеизложенное на Ваше усмотрение Церковный Совет просит разъяснить оставлены ли в силе действовавшие доныне в течение минувших пяти лет декреты и разъяснения правительственной Власти в лице С[овета] Н[ародных] К[омиссаров] —о сохранении за группой верующих, а следовательно и избранных из их среды Церковными Советами, права пользоваться храмом —или —Высшее Церковное Управление «Живая Церковь» является высшим Церковным Административным Правительственным Органом, распоряжениям коего должны беспрекословно, даже против желания, подчиняться все существующие группы верующих — трудящихся.

9 То же.

10 То же.

О последующем посему Вашем распоряжении Церковный Совет Волоам-ского подворья просит дать соответствующее разъяснение в возможно непродолжительном времени.

Председатель Совета: Александр [Феяков?]11

29 декабря 1922 г.

г. Москва.

Секретарь: В. [М...]

[Помета] т. Шумову12. Запросить отдел Москов[ского] Сов[ета] по [существу этого]. [Подпись неразборчиво] 30.12. [1922]13

ГА РФ. Ф. а-353. Оп. 6. Д. 20 (Переписка с НКВД, высшим церковным управлением, губернскими исполкомами о функциях церковного управления, о церковных имуществах заграницей и по др. вопросам. 11.08.1922—1.08.1924). Л. 35—36. Рукопись. Подлинник с подписями и двумя неразборчивыми печатями.

№ 5

Письмо заведующего V отделом НКЮ П. А. Красикова14 в Церковное отделение Моссовета с вопросом о закрытии Валаамского

подворья в Москве

23 января 1923 г.

В Церковное Отделение Моссовета.

В 5-й Отдел НКЮ поступила на заключение жалоба церковного Совета подворья Волоамского [так в ист.] монастыря, поданная в ВЦиК на действия Управления Моссовета, выразившееся в отобрании у них вопреки договора часовни и передаче ее Высш[ему] Церковн[ому] Управлению15 Из указанной жалобы видно, что на 2-й Тверской Ямской 52 существует подворье, принадлежащее Во-лоамскому монастырю, находящемуся в Финляндии. Поэтому 5-й Отдел просит сообщить был ли проведен по отношению к указанному подворью закон об отделении церкви от государства, по которому все имущества монастырей, в том числе подворья, переходят в собственность государства, соединен ли храм и часовня со зданиями подворья, кому они переданы по договору и кому передаются

11 Подпись от руки, расшифровки нет. Фамилия определена предположительно.

12 В. Шумов — помощник заведующего V отделом НКЮ.

13 Написано от руки в начале документа поверх основного текста.

14 Красиков Петр Ананьевич (1870—1939) — член РСДРП с 1892 г., в 1917 г. — председатель следственной комиссии по борьбе с контрреволюцией. С 1918 г. заместитель Наркома юстиции, член коллегии Наркомюста, председатель Кассационного трибунала при ВЦИК. 1918—

1924 гг. начальник VIII (позже V) ликвидационного отдела Наркомюста. С 1924 г. прокурор Верховного Суда, с 1933 г. заместитель председателя Верховного суда СССР. Был делегатом многих съездов партии, членом ВЦИК и ЦИК СССР.

15 Обновленческому.

теперь и на каких условиях, а также сообщить какие препятствия существовали для ликвидации не только часовни, а всего этого монастырского учреждения.

Завед[ующий] 5-м Отделом: (Красиков).

Секретарь: (Пузанова).

[Помета] № 21. Дело 76.

ГА РФ. Ф. А-353. Оп. 6. Д. 20 (Переписка с НКВД, высшим церковным управлением, губернскими исполкомами о функциях церковного управления, о церковных имуще-ствах заграницей и по др. вопросам. 11.08.1922—1.08.1924). Л. 34. Машинописная копия без подписей.

№ 6

Письмо из Отдела Управления Моссовета в V Отдел НКЮ с разъяснениями, почему Валаамское подворье в Москве не было ликвидировано

1 февраля 1923 г.

Москва, Петровка 38.

Секретно.

В 5-й Отдел НКЮ.

В ответ на Ваш запрос от 23-го января 1923 г. за № 21/1335, Отдел Управления Моссовета сообщает, что часовня находящаяся в Валаамовском Подворье не передана ВЦУ и оставлена в ведении подворья, как приписанная к храму.

Декрет по отделении церкви от Государства в отношении Валоамовского подворья проведен и все имущество подворья находится на учете в 4-м отделении Отд[елении] Управления, сам же храм передан в распоряжение группы верующих 11 февраля 1919 г. Сущевско-Марьинским Совдепом. Самое помещение церкви находится в здании подворья и имеет не только тесное соприкосновение с помещением, но даже прямое сообщение с помещением через несколько дверей. Ликвидации храма и часовни препятствовала и препятствует до настоящего времени охранная грамота ФИНЛЯНДСКОЙ МИССИИ16 Отделом Управления в НКВД и НКИД послан запрос следует ли охранную грамоту считать юридически-законной, но ни от того и от другого Органа ответа до сего времени не получено.

Пом[ощник] Нач[альника] Отд[еления]

Управления по гражданской части: (Троицкий)17

Нач. 4-го Отделения: (Банкин)

Срочно запросить НКИД. 16.02.18

16 Здесь и далее выделено в источнике.

17 Зачеркнуто: Левитин.

18 Далее вставлено от руки: 1923.

Никаких охранных грамот Фин[ляндская] Миссия выдавать не имеет права. Предлагаю [прислать] текст охранной грамоты19. [Подпись неразборчива]

ГА РФ. Ф. а-353. Оп. 6. Д. 20 (Переписка с НКВД, высшим церковным управлением, губернскими исполкомами о функциях церковного управления, о церковных имуществах заграницей и по другим вопросам. 11.08.1922-1.08.1924). Л. 38. Рукопись. Подлинник. Бланк «Отдел Управления Мос[ковского] Совета Раб[очих], Кр[естьянских] и Кр[асно] Арм[ейских] деп[утатов]. 4-е п[очтовое]/отд[еление]»

№ 7

Письмо из 5-го Отдела НКЮ в Отдел Управления Моссовета с просьбой прислать финляндскую «охранную грамоту» для ознакомления

17 февраля 1923 г.

Секретно.

В Отдел Управления Московского Совета В ответ на Ваше отношение от 1.02.1923 г. за № 5/4 с сообщением о положении подворья Волоамского монастыря, 5 Отдел Наркомюста просит Вас срочно прислать ему «охранную грамоту» Финляндской миссии, если текст таковой имеется в Вашем деле по ликвидации этого подворья, и сообщить, когда и как прислана Вам такая грамота и когда Вами послан запрос в Н[ародный] К[омиссариат] И[ностранных] Д[ел] по поводу этой грамоты. С своей же стороны 5-й Отдел сообщает Вам для сведения, что никаких охранных грамот Финляндская миссия на территории РСФСР выдавать не имеет права20.

Член Коллегии НАРКОМЮСТА Заведующий Отделом: (Красиков)

ГА РФ. Ф. А-353. Оп. 6. Д. 20 (Переписка с НКВД, высшим церковным управлением, губернскими исполкомами о функциях церковного управления, о церковных имуществах заграницей и по др. вопросам. 11.08.1922-1.08.1924). Л. 39. Подлинник. Рукопись.

№ 8

Письмо из 5-го Отдела Народного комиссариата юстиции в Народный комиссариат иностранных дел с просьбой разъяснить ситуацию с финляндской «охранной грамотой»

19 февраля 1923 г.

№ 83. Дело 76. Секретно. Срочно.

в нкид21.

В 5-й Отдел НКЮ22 поступило отношение Отдела Управления Моссовета от 1 февраля 1923 г., из которого видно, что в Москве по Тверской ул. № 52 в

19 Резолюция от руки поверх основного текста.

20 От руки приписаны слова: «поскольку нам известно».

21 Народный комиссариат иностранных дел.

22 Народный комиссариат юстиции.

здании бывш[его] Подворья, принадлежавшего Валаамскому монастырю находится домовая церковь, которая подлежала вместе с подворьем ликвидации на основании декрета от ... 1918 г., но что эта ликвидация не могла быть до сих пор проведена по заявлению Отдела Управления Моссовета, на основании охранной грамоты Финляндской миссии в Москве, выданной будто бы группе верующих, взявших по договору с районным Советом в пользование церковь указанного подворья.

В виду того, что 5-й Отдел НКЮ ничего не знает о факте выдачи Финляндской миссией такой грамоты и о праве Миссии на это, он просит НКИД срочно сообщить ему, существует ли такая охранная грамота и на основании какого договора или соглашения правительство РСФСР и Финляндии она могла быть выдана указанной церковной группе Финляндской Миссией.

Член Коллегии НКЮ Завед[ующий] 5-м Отделом: (Красиков).

Секретарь: (Пузанова)

ГА РФ. Ф. А-353. Оп. 6. Д. 20 (Переписка с НКВД, высшим церковным управлением, губернскими исполкомами о функциях церковного управления, о церковных имуществах заграницей и по др. вопросам. 11.08.1922-1.08.1924). Л. 40. Машинопись. Копия.

№ 9

Письмо из Отдела Управления Моссовета в V Отдел Народного комиссариата Юстиции с подтверждением отсутствия заинтересованности Финляндской миссии в Валаамском подворье

19 февраля 1923 г.

В 5-й Отдел НКЮ.

На Ваше отношение за № 79 от 17.02, Отдел Управления Моссовета при сем препровождает копию охранной грамоты и сообщает, что 15-го февраля с. г. от НКВД прислана справка НКИД за № 1344/2 о том, что Финляндская Миссия не претендует на Валоамское подворье и не имеет права претендовать. На основании всего этого Отдел Управления просит Вас срочно сообщить следует ли приступать к расторжению договора с группой верующих и к ликвидации домовой церкви подворья с часовней23.

Приложение: Упомянутое24

Пом[ощник] Нач[альника] отд[еления] Управления по гражданской части25 [подпись неизвестного лица] Начальник 4-го Отделения [подпись] (Банкин)

23 Слова: «домовой церкви подворья с часовней» подчеркнуты в источнике.

24 В деле не обнаружено.

25 Далее зачеркнуто: Левитин Троицкий. Стоит подпись неизвестного лица.

Необходимо ликвидировать домовую церковь и [с подворьем поступить на общем основании] 26.02. [1923] Шумов26-

ГА РФ. Ф. А-353. Оп. 6. Д. 20 (Переписка с НКВД, высшим церковным управлением, губернскими исполкомами о функциях церковного управления, о церковных имуще-ствах заграницей и по др. вопросам. 11.08.1922—1.08.1924). Л. 41. Машинопись. Подлинник с подписями. На бланке «Отдел Управления Мос[ковского] Совета Раб[очих], Кр[естьянских] и Кр[асно]Арм[ейских] Деп[утатов]. 4 п[очтовое]/отд[еление]. № 376/4. Москва, Петровка 38».

№ 10

Письмо в Валаамский монастырь от иеромонаха Константина (Денисова) о его

«борьбе» с обновленчеством

16 апреля 1923 г.

Ваше Высокопреподобие Всечестнейший Отец Игумен, и все отцы Соборные, земно Вам кланяюсь и прошу св. молитв Ваших.

Доклад иеромонаха Константина проживающего в подворье г. Москвы.

Личная моя борьба и война с ересью новой живой красной церкви.

К сожалению у нас на подворье братия к этой ереси так равнодушно относится, а в особенности о. Эконом27, между прочим которому дана власть и вправе бы он защищать и охранять чистоту веры, а он оказался вроде этого: что черное, что красное пятно, для него все равно, нас оказалось из 37 человек ревнителями хранить веру в чистоте и неуклоняться в ересь только 5 человек — один иеродиакон и 3—4 монаха и то они борьбу ведут не в полной силе, а как бы подобно из подтишка, оказался главным воякой я иеромонах Константин, веду борьбу и войну с ересью открытым и развернутым фронтом в рукопашную, намерение и целью имею сохранить подворье в чистоте и неосквернить его ересью, а самое главное и необходимое — неосквернить свои души, внутренний храм ересью и непотерять надежду спасения, много у меня было энергии и силы по борьбе с

26 Вся фраза вставлена от руки. Слова: «с подворьем поступить на общем основании» написаны неразборчиво.

27 Галактион (Новиков-Урбанович Григорий Станиславович; 1870—1937), иеромонах. Происходил из крестьян Виленской губернии. В 1900 г. поступил в Валаамский монастырь. В 1904 г. зачислен послушником. В 1908 г. пострижен в монашество. В 1911 г. рукоположен во иеродиакона, в 1915 г. — во иеромонаха. Исполнял послушания нарядчика рабочих в монастыре. После октября 1917 г. эконом Валаамского подворья в Москве. 1925—1927 гг. служил в церкви Ржевской иконы Божией Матери в Москве. В 1927—1932 гг. отбывал ссылку в Соловецком лагере. По возвращении поселился в п. Верхний Посад в Московской области. Служил в храме. В 1936 г. арестован за «антисоветскую агитацию, разъяснение Священного Писания в контрреволюционном духе». Виновным себя не признал, был сослан в Казахстан на 5 лет, но в 1937 г. вновь арестован за «антисоветскую агитацию», характеризовался как сторонник Патриарха Тихона и противник обновленчества. Был расстрелян по приговору Особой тройки УНКВД по Алма-Атинской области 19 декабря. Канонизирован постановлением Священного Синода Русской Православной Церкви от 27 декабря 2000 г.

ересью — хоть отбавляй и все это я пустил в дело, представить можете себе сколько нужно было мужества, твердости, стойкости, — одному действовать против убеждений всех братий, когда митрополита Сергия [Страгородского] я один не-допустил приобщиться только, не служивши за готовой литургией — то братья колотили кулаками об стол на кухне и говорили, что выкинуть Константина нужно с подворья, по принятию иеродиакона Афанасия [Егорова]28 келейника митрополита Сергия сколько борьбы и греха было, нужно было его через покаяние принять как запачканного ересью, эконом этого по всей правильности недопустил сделать, в конце концов Игумена Александра Назимова29, который служит и с красными священниками не разбираясь, о[тец] эконом допустил и его служить в Вербное воскресение, о[тцу] эконому, конечно, я прежде заявил: если Вы о. Александра допустите служить, то я с Вами отказываюсь от служения и наше подворье будет запачкано ересью, что и совершилось, таким образом я Страстную седмицу помог исповедовать и с великой субботы не хожу и в церковь, моя седмица вступать служить в неделю антипасхи, я тоже отказался и в церковь не хожу теперь.

Прошу вас о[тец] Игумен и соборные отцы поскорей взять меня на Валаам, потому арест и тюрьма меня ожидает и тайный сыщик, который арестовывает Епископов и духовенство, по научению эконома три раза ко мне приходил и стращал арестами, я ему тоже ответил, что Антонин [Грановский]30 Епископ сатана, или помощник сатаны, вот-вот арест ожидает меня, а энергия и сила воли по борьбе с ересью все не покидает меня, а напротив все сильней крепнет, у о[тца] эконома просил послушание — хлеб печь для братии и ложки чашки мыть, повару помогать — не дает, — теперь без послушания, по-видимому, о[тец] эконом своим только умишком руководствуется, но я наоборот — не полагаюсь на свой слабый ум по борьбе с ересью, но заручаюсь советами и благословением не падших Епископов, вот мои советники: Епископ Феодор [Поздеевский] бывший Волоколамский, Еп[ископ] Андрей Ухтомский, Еп[ископ] Варфоломей31,

28 Афанасий (Егоров Алексей Егорович, 1884—1937), игумен. Родился в Тверской губ. В 1908 г. поступил в Валаамский монастырь, в 1911 г. зачислен послушником, в 1914 г. пострижен в монашество. Проходил послушание при монастырской часовне Валаамского подворья в Петрограде, в монастырской книжно-иконной лавке. В 1917—1921 гг. был на Валаамском подворье в Москве. В 1921 г. рукоположен во иеродиакона и иеромонаха, возведен в сан игумена митрополитом Сергием (Страгородским). В 1921—1937 гг. был келейником митрополита Сергия, служил в храме села Измайлово Реутовского района Московской области. В 1937 г. арестован по обвинению в «террористической агитации» и оказании материальной помощи находившемуся в заключении за антисоветскую деятельность духовенству. Постановлением тройки УНКВД по Московской области от 19 августа приговорен к расстрелу и расстрелян в тот же день. Канонизирован постановлением Священного Синода Русской Православной Церкви от 22 февраля 2001 г.

29 Александр (Назимов), игумен — неустановленное лицо.

30 Антонин (Грановский Александр Андреевич, 1865-1927), епископ, один из лидеров обновленческого движения, глава Союза «Церковное возрождение». В 1921 г. за литургические новшества Патриарх Тихон запретил его в служении. В 1922—1923 гг. — обновленческий «митрополит Московский» (с 1923 г. именовал себя «Московский и всея Руси»), «почетный председатель» обновленческого лжесобора 1923 г. В 1924 г. Патриарх Тихон повторно издал указ о запрещении его в священнослужении и предании церковному суду.

31 Возможно, епископ Варфоломей (Ремов).

духовные и твердые в вере Архимандриты и после свои поступки поверяю тоже им — правильно ли поступил по отношению к митрополиту Сергию, мой поступок, как нельзя больше одобрили и похвальным его сочли, кроме всего я боялся как бы не погрешить поехал в Зосимову пустынь к затворнику иеросхимонаху Алексию —поверить свой поступок, кладите плюс, митрополит Сергий прежде неоднократно ездил на беседы к иеросхимонаху Алексию и переписку вел с ним, выслушавши мой поступок, иеросхимонах Алексий — три раза мне поклонился, за это спасибо говорит тебе за это, поговорит да встанет со своих кресел, еще тебе поклон за этот поступок и что Вы не погрешили за свою ревность пред Богом, да еще и дали знать ему этим поступком — куда ты пошел одумайся и я говорит точь в точь поступил со своим духовным чадом Епископом Филиппом бывшим Олясенским32, а теперь Смоленским, когда он ко мне приезжал.

Главным мой руководитель и советник Епископ Феодор бывший Волоколамский, на его вся Москва смотрит как на исповедника веры и непоколебимого адаманта, года два, или три в тюрьме он сидел и все такой же твердый духом, на шестой неделе поста сего года его опять арестовали.

Простите меня отец Игумен и соборные св[ятые]. отцы, остаюсь уповая на ваши молитвы, ваш послушник иеромонах Константин.

Отец благочинный Валаамского монастыря, всечестнейший отец иеромонах Иона прошу Вас донести сей мой доклад до их Высокопреосвященства Серафима [Лукьянова] Архиепископа Финляндского.

Вашего Высокопреосвященства недостойный послушник иеромонах Константин.

3 апреля старого стиля 1923 года.

УЬА. Еа 134 (1917—1918). Д. 20 (С донесениями особой важности о состоянии монастыря, вследствие переживаемого тревожного времени и с перепиской с монастырскими подворьями в ПТг и Москве. Нач. 23 февраля 1918 г.) Л. 87, 87 об. 93. Рукописная копия.

32 Филипп (Ставицкий Виталий Степанович; 1884-1952), архиепископ. Хиротонисан во епископа Аляскинского, викария Алеутской и Северо-Американской епархии в 1916 г. В 1917 г. вернулся в Россию, был участником Поместного собора 1917—1918 гг., жил в Москве. С 1919 г. управлял Смоленской епархией. В 1921—1922 гг. арестовывался за хранение контрреволюционной литературы и сопротивление изъятию церковных ценностей. Освобожден из заключения. В 1922—1923 гг. недолго примыкал к обновленческому движению, после покаяния вернулся в Патриаршую Церковь. В 1923 г. вновь арестован, сослан в Самарскую губернию, по состоянию здоровья переведен на Кавказ, где оставался до 1928 г. С 1928 г. епископ Астраханский. Архиепископ с 1929 г., в тот же год арестован. Сослан в Северный край в 1930 г. В 1933 г. уволен на покой. В 1937 г. — архиепископ Омский, вновь арестован и сослан. В 1943 г. архиепископ Астраханский, в 1944 г. Астраханский и Сталинградский, в 1949 г. Астраханский и Саратовский. Пользовался большой любовью верующих.

№ 11

Письмо председателя Приходского совета Московского Валаамского подворья настоятелю Валаамского монастыря с просьбой оставить иеромонаха Галактиона (Новикова-Урбанович) на подворье

18 июня 1923 г.

Его Высокопреподобию игумену Спасо-Преображенского Валаамского монастыря отцу Павлину.

Ваше высокопреподобие отец Игумен да ниспошлет Вам Господь Бог со всею во Христе братией «мир, здравие, спасение и во всем поспешение» на благо и процветание Великой обители вверенной Вашему мудрому попечению и на духовную пользу нас чад Ваших, получающих это духовное утешение в отделении (подворье) монастыря, находящимся в богоспасаемом граде Москве. Что на 2-й Тверской Ямской ул., которое поистине служило и служит единственной пристанью, единственным тихим пристанищем от бурь, нам плавающим в бурном море житейском и мы недостойные прихожане этого святого храма не знаем какими похвальными словесы и Божественными песньми восхвалити Господа нашего Иисуса Христа, Его Пречистую Матерь Царицу Небесную и Святых Славных и Всехвальных Угодников Его Пр. Отец Наших Сергия и Германа Валаамских Чудотворцев за ту неизреченную милость к нам грешным, ниспосланием нам в годину тяжких испытаний родины, в годину когда на церковь Христову стали наседать врата адовы, силясь одолеть ее, в годину когда часть духовенства нашего стало изменять вере отцов наших, а именно: теплыми молитвенниками за нас явилась братия Подворья, которая возглавляемая отцом Галактионом, твердо и непоколебимо стояла и стоит на своем великом посту как маяк освещая путь ищущим спасения и поистине являясь и является утешением нас страждущих. Ныне мы повергнуты в глубокую скорбь и печаль, услышав от Иеромонаха отца Галактиона о полученном от Вас предписании выехать братии подворья на Валаам, почему и обращаемся к Вам с слезной просьбой не оставлять нас сирыми и беспомощными среди распространяющейся тьмы неверия и колебания умов, не затворять нам двери в рай, каковым поистине служила и служит нам эта обитель иноков, и дать срочное распоряжение Иеромонаху отцу Галактиону остаться на месте впредь до окончательного выяснения вопроса о возможности существования монастыря, так как инструкцией НАРКОМЮСТА от 27/4 с/г верующим представляется возможность организовывать общины за которыми и закрепляется храм. Совет прихода, возглавляющий группу верующих сего храма, питает непоколебимую уверенность в милость ВСЕМОГУЩЕГО БОГА И НАДЕЕТСЯ при Его помощи и по молитвам Св[ятых] Покровителей обители Пр[еподобных] Сергия и Германа организовать общину в родном монастыре с закреплением за таковой хотя бы части жилого помещения для иноков обители. Инструкцией НАРКОМЮСТА ВАШЕ ВЫСОКОПРЕПОДОБИЕ общинам предоставляется возможность выбирать по своему духу соответствующих служителей культа, чем конечно общине предоставляется известная автономия, избавляющая ее от посягательств представителей так называемой живой церкви,

кроме того Совет прихода считает долгом довести до сведения Вашего Высокопреподобия, что Его Святейшество Патриарх Московский и Всея России Тихон незадолго до Его заточения, совершая Божественную литургию на подворье, выразил свою благодарность братии обители, справедливо считая ее: ЕДИНСТВЕННЫМ ОПЛОТОМ, столпом православия и разсадником

ВЕРЫ в Первопрестольной столице Царства РОССИЙСКОГО И ПРЕПОДАВАЯ свое святительское благословение питал непоколебимую уверенность, что братия обители до конца останется

УТЕШЕНИЕМ ВСЕМ СКОРБЯЩИМ И ОБРЕМЕННЫМ.

В дополнение к вышесказанному Совет Прихода ставит Вас в известность что на ЕГО обращение к ЭКОНОМУ ПОДВОРЬЯ ОТЦУ ГАЛАКТИОНУ с тождественной просьбой был получен от последнего категорический отказ, с ссылкой на то, что собственная воля инока должна быть отсечена, а послушание есть одно из самых главных подвигов инока, так что только Ваше Высокопреподобие единственно и можете оставить на месте братию обители, а потому покорнейше просим незамедлить Вашим непосредственным распоряжением отцу Иеромонаху Галактиону с уведомлением об этом и Совет Прихода.

Вверяя себя Вашим святым молитвам, Ваше Высокопреподобие, в чаянии Вашего благосклонного распоряжения, возверзя печаль свою на ГОСПОДА, пребываем

Ваши духовные дети:

Председатель Приходского Совета, выражающий желание группы верующих

[подпись неразбочива].

18 июня 1923 г. Гор. Москва. Валаамское подворье.

Секретарь33.

УЬА. Еа 134 (1917—1918). Д. 20 (С донесениями особой важности о состоянии монастыря, вследствие переживаемого тревожного времени и с перепиской с монастырскими подворьями в ПТГ и Москве. Нач. 23 февраля 1918 г.). Л. 84, 84 об. Подлинник. Машинопись с подписью.

№ 12

Ответное письмо настоятеля Валаамского монастыря игумена Павлина (Мешалкина) Приходскому Совету Московского Валаамского подворья с отказом оставить братию на подворье

27 июня 1923 г.

Председателю Приходского Совета и группе православно-верующих Валаамского подворья в Москве. Милость Божия буди со всеми вами!

Подтверждая получение Вашего почтенного послания от 5/18 сего июня, от имени всей Валаамской обители горячо благодарю всех вас за ваше неизменно доброе и благодетельное отношение к нашему подворью и живущей в нем мона-

33 Подпись отсутствует.

стырской братии, а так же за ваше столь знаменательное и трогательное ходатайство за братию подворья, в смысле дальнейшего пребывания их в Москве.

Да вознаградит Господь Бог всех вас за это тысящами сугубо, да благословит от святаго Сиона Своего, а Преподобные отцы наши Сергий и Герман да будут вашими всегдашними представителями и помощниками в земном шествии к Горнему Небесному Иерусалиму!

К величайшему сожалению не представляется никакой возможности к удовлетворению вашего ходатайства, ибо братия нашего подворья в течение многих лет терпит разлуку со своей духовной родиной, лишенные ее нравственного воздействия они вынуждены проводить жизнь свою не только в шумном мире, исполненном многих соблазнов, но в то же время испытывать на себе всю злобу и гонительство врагов Церкви Христовой. Конечно мир на то и существует, чтобы о мирском хлопотать, ибо этим он совершает свое дело, но нам инокам не нужно забывать своего призвания и спасения души. В последнее же время условия пребывания в Москве наших иноков сделались совершенно невозможными: кроме общего нравственного гнета им приходится переживать явное издевательство со стороны властителей тьмы века сего. Как вам известно, часть монастырского подворья отведена под помещение социальных женщин, каковое сожительство для монашествующих никак не совместимо и нельзя быть уверенным в том, что безбожные властители не пойдут далее и что наша братия в один день окажутся выброшенными на улицу.

Не дерзая брать на себя уверенности в советские декреты и не имея нравственного права подвергать вверенную мне братию всем случайностям той жизни, которая протекает в России, я не могу отменить состоявшегося у нас соборного постановления, подтвержденного предложением нашего архипастыря о выезде монастырской братии из Москвы на Валаам.

С великой скорбью сообщая о всем этом, питаю однако уверенность в милость Божию на то, что как только обстоятельства изменятся в благоприятную для истинно-верующих сторону и монашествующим явится невозбранная возможность вновь совершать свое служение в граде Москве, без всякого стеснения и вмешательства внешней власти, мы не замедлим с Божьей помощью снова организовать свое подворье на тех же началах, на которых оно существует доселе.

Молитвенно вручаю вас покрову Богоматери, Святителей Московских и всех святых в земле нашей просеявших, с любовью о Христе остаюсь со всею братией Валаамской обители вашим усердным богомольцем.

УЬА. Еа 134 (1917—1918). Д. 20. Л. 88, 88 об. Копия. Машинопись.

№ 13

Письмо членов Приходского совета Московского Валаамского подворья настоятелю Валаамского монастыря с жалобой на иеромонаха Константина (Денисова)

13 июля 1923 г.

Его Высокопреподобию Настоятелю Спасо-Преображенского монастыря отцу Игумену Павлину от Совета Валаамского подворья, находящегося в Москве по 2-й Тв[ерской]-Ямской улице.

Ваше Высокопреподобие просим Ваших святых молитв о нас грешных и одновременно с сим просим Вас также принять от лица верующих глубокую благодарность за то, что Вы дали свое распоряжение отцу Галактиону [Новикову-Урбанович] об оставлении его с братией при подворье, для исполнения религиозно-христианских служб, на утешение нас немощных.

Ваше Высокопреподобие в день памяти Св. Преподобных Отце Наших Сергия и Германа Валаамских Чудотворцев богослужение, как накануне, так и в самый праздник были совершены Святейшим Отцом Нашим Патриархом Тихоном, отчего мы все, совместно с братией подворья, получили великое утешение своим изстрадавшимся душам о истине Христовой.

За такое окормление духовной пищей нас грешных, коих собралось в подворье весьма огромное число, что последнее не смогло вместить внутрь молящихся и верующим пришлось находиться на улице по 2 Тверской Ямской, мы недостойные и молим Христа Бога с Его Пречистой Материю Божией о даровании Вашему Высокопреподобию «вместе с братией монастыря» здравия и долголетия на борьбу с дьяволом рода человеческого.

Ваше Высокопреподобие! Осмелимся Вам доложить, что в числе братии находящийся здесь в Москве при подворье иеромонах о. Константин [Денисов] и иеродиакон о. Исаакий выходят из послушания отца Галактиона, что и было усмотрено приходским Советом за день до праздника Преподобных, а посему Приходской Совет, видя нарушение монастырского порядка этими лицами, во всех отношениях, как пред о[тцом] Экономом, так и всей братией, а также не считаясь и не признавая Приходско-Церковный Совет, и внося за стены монастыря разные ложные и неправдоподобные сведения, которые ни на чем не основаны, а могут служить бредом как ненормального лица, покорнейше просим Ваше Высокопреподобие означенных лиц отозвать немедленно в свое распоряжение, пустынную ограду.

30/13 июля 1923 г.

Председатель Приходского Совета [подпись] Александр [Феяков?]

Подтверждаю выше описанно[е], и прошу вас о. Игумен немедленно вызвать означенных лиц на Валаам как нарушителей Монастырского устава и закона34.

УЬА. Еа 134 (1917—1918). Д. 20 (С донесениями особой важности о состоянии монастыря, вследствие переживаемого тревожного времени и с перепиской с монастырскими под-

34 Помета от руки, подпись «Эконом Иер[омонах] Галактион».

66

ворьями в ПТГ и Москве. Нач. 23 февраля 1918 г.). Л. 92, 92 об. Подлинник. Рукопись с подписью.

№ 14

Отрывок письма иеромонаха Галактиона (Новикова-Урбанович) монаху Иувиану (Красноперову) на Валаам с вопросом об отношении братии

к календарной реформе

[1923 г.]

[...] за группой, Моздраву Вцик отказал о закрытии нашего храма но вопрос надолго ли это не исвестно, Отец Иувиан35 будь добр ответь мне, в нескольких словах, по чистой совести как пред Богом, на следующие слова, как в настоящее время обстоит духовная жизнь в нашей обители, как вы все себя духовно чувствуете, и есть ли духовный мир. Мы плохо знаем находимся в недоразумении и думаем и понимаем двух-смысленно. Прошу рассеять недоразумение по совести. За всякую не правду ответ пред Богом дадим.

УЬА. Еа 134 (1917—1918). Д. 20 (С донесениями особой важности о состоянии монастыря, вследствие переживаемого тревожного времени и с перепиской с монастырскими подворьями в ПТГ и Москве. Нач. 23 февраля 1918 г.). Л. 95 об. Подлинник. Рукопись.

№ 15

Письмо членов Духовного собора Валаамского монастыря Приходскому Совету Московского Валаамского подворья с разрешением братии остаться на подворье

24 июля 1923 г.

Нашей Братии Московского подворья.

Честнейшие о Господе, Возлюбленные Отцы и Братия наши.

Мир вам и спасение о Господе!

До нашей пустынной обители достигла, наконец, радостная весть о том, что наш Богоизбранный Первоиерарх Всероссийской Православной Церкви Святейший Патриарх Тихон, Доблестный Исповедник Православия, освобож-

35 Иувиан (Красноперов Иван Петрович; 1880—1957), монах. Поступил в Валаамский монастырь в 1899 г., зачислен в братство в 1907 г., в монашество пострижен в 1910 г. В 1900-1925 гг. проходил послушание в монастырской канцелярии. В 1918—1922 гг. временно управлял канцелярией. В 1920 г. Финляндским Монашеским советом утвержден в должности секретаря Совета. В 1925 г. по предписанию Церковного Управления был удален в Тихвинский скит в процессе судов над старостильниками. В 1927 г. Финляндский церковный суд присудил его «за демонстративное выступление против начальства и духовной власти, за нарушение порядка и монастырского устава к лишению права ношения монашеской мантии до принесения покаяния». В 1931 г. по ходатайству настоятеля и старшей братии ему было разрешено проживание в монастыре. Заведовал древлехранилищем, метеорологической станцией на острове. Остался ревностным старостильником. После 1945 г. писал неофициальные жалобы на Валаамского игумена в Московскую Патриархию.

ден от заключения. Эта наша радость еще усугубилась известием, что Владыка-Патриарх удостоил наше подворье своим высоким посещением и благолепным патриаршим Богослужением в день памяти наших Преподобных Отцев Сергия и Германа.

Смиренно прибегая под осенение Апостольской Десницы и мысленно касаясь главами своими Святительских стоп Богодарованного Печальника нашего, Святейшего Патриарха Тихона, испрашиваем Его споспешествующего и вседей-ственного благословения.

Минуло уже несколько лет как все вы, наши дорогие собратья, оказались вне своей Родины и все это время жизнь ваша протекает в условиях многих соблазнов и мирской суеты. Хорошо сознавая, как трудно инокам жить в городе и тем более в такое смутное время, мы сперва решили всех вас отозвать на Валаам, не взирая на убедительные просьбы прихожан и на утрату нашего подворья со всем его достоянием. Но Бог судил иначе. Изменившиеся обстоятельства церковной жизни обязывают вас временно остаться на подворье и содействовать восстановлению и укреплению нашего Святого и Бесценного Православия. В чем да поможет вам Господь Бог!

Однако братство подворья слишком многочисленное и нет нужды всем оставаться в Москве. Тщательно и всесторонне обсудив этот вопрос мы пришли к решению: братство подворья сократить, т.к. содержание столь многочисленной братии при страшной дороговизне на все предметы первой необходимости становится уже не под силу. Кроме того мы полагаем, что для душевной пользы некоторым из вас необходимо теперь же оставить подворье и ни мало не медля возвратиться в родную обитель.

Следующим лицам вменяем в святое послушание в первую очередь оставить подворье и прибыть в монастырь. ... о.о. Иеромонахам: Евстафию, Киприану, Константину, Спиридону и Арефе; о.о. Иеродиаканам: Павлу и Исакию, и монаху Полиену.

Эти лица должны теперь же возбудить ходатайство перед советской властью о выдаче им заграничных паспортов и воспользоваться высланными им финляндскими визами.

Отозвание названных лиц в монастырь не есть мера какого либо нашего неблаговоления, таким именно путем, именно посредством постепенного отозвания, будет сокращен штат подворья, а некоторые выбывшие лица будут заменены другими. В будущем времени нами предложено отозвать еще несколько братий.

В то же время отзываемые лица, без всяких отговорок и промедлений, должны приехать в монастырь, в противном случае — умышленное и беспричинное замедление в исполнении настоящего нашего постановления будет уже рассматриваться как ослушание и как таковое будет судимо по всей строгости иноческих иноческих уставов.

Взамен выбывших лиц благословляем пригласить на жительство в подворье иеромонаха Антония Лучкина и просим его потрудиться в руководстве певческим хором. Иеромонах Афанасий [Егоров] также давно уже просит о разрешении жить ему на подворье, приглашать его пока не нужно, но если за выбытием

названных лиц будет ощущаться крайняя нужда в священнослужителях, только в таком случае можно будет его пригласить на подворье.

До нашего сведения доходят не благие слухи о рясофорных послушниках Василии Филюкове и Адриане Пихтеле. Этим слухам мы не придали бы никакого значения, если бы не факт отказа их от монашеского пострига. Этот факт свидетельствует о том, что они не вмещают иноческого жития и не хотят возложить на себя благое иго Христово — образ монашеского смирения и покаяния.

Обсудив вопрос о Филюкове и Пихтеле, мы решили уволить их туда, куда склоняется их сердце, то есть в первобытное звание.

В виду сего Филюков и Пихтель исключаются из монастырских синодиков, списков и из состава монастырского братства и им предлагается немедленно оставить наше подворье. <...>

Прочим отцам и братьям. вменяем в послушание и непререкаемую обязанность — быть в беспрекословным повиновении старейшему и начальному среди вас, то есть заведующему подворьем иеромонаху Галактиону, строго соблюдать правила, устав и благочестивые обычаи нашей святой обители, чтобы в оный страшный день не слышать нам грозное: «Не вем вас!»

Мир внешний еще не так страшен, как мир внутренний, ибо враг нашего спасения и туда простирается, и когда он туда проникнет, тогда наша беда, тогда все наши монашеские обеты попираются и мы делаемся игралищем страстей и посмешищем демонов. Вот тут то мы усердно просим вас, честные отцы, не выходить из пределов своего иноческого звания и не уклоняться от подвига послушания своему эконому. Помните, что бремя власти в наше время безвластья чрезвычайно трудно: трудность этого служения может понять только тот, кто сам подъял это тяжкое бремя. Поэтому, облегчите этот подвиг вашего эконома повиновением и послушанием. Вверенное каждому из вас послушание исполняйте как дело Божие, с усердием, вниманием, любовью, не как человекам работая, но Богу, страшась суда, изреченного на творящих дело Божие с небрежением (Иеремия 48.10).

С великой скорбью взирая на церковную смуту, разразившуюся в недрах Православной Российской Церкви, воздвигнутую иудами-предателями в угоду врагам христианства, просим вас держаться единства святой Церкви, быть в сыновнем послушании своему Богоизбранному Архипастырю, святейшему Патриарху и не уклоняться в еретичествующие новшества, ибо истина Божия, истина евангельская, истина апостольская и отеческая, истина православная обретается только в недрах Святой Православной Церкви, которая одна есть Столп и утверждение истины... И которая одна пребудет непоколебимо, святою и непорочною до скончания века (Еф. 5, 27). Берегите чистоту Святого Православия, этого бесценного бисера и небесного таланта, чтобы и другие, глядя на вас, назидались и укреплялись в святой вере.

Для большего назидания вас и укрепления в исповедании святой веры, при сем прилагаем архипастырское послание нашего владыки-архиепископа Серафима.

Валаамский монастырь 11/24 июля 1923 г. № 588.

Молитвенно призывая на вас Божие благословение,

Спасопреображенского Валаамского монастыря:

Настоятель, наместник, казначей, ризничий, духовник, благочинный, эконом, делопроизводитель.

УЬА. Еа 134 (1917—1918). Д. 20. Л. 91, 91 об. Копия без подписей. Машинопись.

Ключевые слова: гонения против Русской Православной Церкви, Валаамское подворье в Москве, закрытие храмов и монастырей, Валаамский монастырь, обновленчество, репрессии.

Towards the Question about the Liquidation of the Moscow Residence of Valaam Monastery

in 1920s

T. Shevchenko

The article covers the post-revolutionary period of the Valaam metochion’s story in Moscow. The author describes the political situation accompanying the negotiations between employees of the Justice’s Commissariat (Narkomjust) and of the Moscow Soviet concerning the liquidation ofthe church and the chapel of the Valaam metochion. She analyzes documents and correspondence between the parish council and the Father superior ofthe Valaam monastery, clarifies some facts ofthe Moscow Residence’s life and monks. The special significance has the analysis of sources of several archives —domestic (GARF, CIAM, CGAMO) and of Finland (the Archive of the Novovalaamsky monastery). The author drawn parallels between the events, mentioned in letters and in documents, clarifies the equivocal roles, that some monks played, who were earlier been considered as defenders of Orthodoxy and fighters against Renovationism. The author investigates the reason why the metochion was remained working whereas many churches and monasteries in Moscow were being closed. She considers the government’s protection of Finland did not play the big role in a Moscow Residence’s protection. The archival documents were attached to the article. They concern the period 1918— 1923. That is correspondence between employees of Narkomjust and Moscow Soviet about the metochion’s destiny, «The Writ of Protection» that was given by the Finnish mission, and the monk’s letter to the Valaam Abbot in which he slandered the chief of the Moscow metochion et al.

Keywords: persecutions against the Russian Orthodox Church, the Moscow Residence of the Valaam monastery, liquidation of churches and monasteries, the Valaam monastery, Renovationism, repressions.

Список литературы

1. «Судьба этой регистрации такова.» / Публ. И. И. Ковалевой // Вестник ПСТГУ:11 (История. История Русской Православной Церкви). 2009. № 1. С. 73—78.

2. Архивы Кремля: В 2 т. / Подгот. Н. Н. Покровский, С. Г. Петров. Кн. 1: Политбюро и Церковь 1922 —1925 гг. М.: РОССМПЭН; Новосибирск: Сибирский хронограф, 1997.

3. Дамаскин (Орловский), иером. Мученики, исповедники и подвижники благочестия Русской Православной Церкви ХХ столетия: Жизнеописания и материалы к ним: В 7 т. Тверь: Булат, 1999. Т. 3.

4. Изъятие церковных ценностей в Москве в 1922 г.: Сб. документов из фонда Реввоенсовета Республики / сост. диак. Александр Мазырин, В. А. Гончаров, И. В. Успенский. М.: ПСТГУ, 2006.

5. Кашеваров А. Н. Высшее церковное управление в 1918—1922 гг. // История Русской Православной Церкви в ХХ веке (1917—1933 гг.). Материалы конференции в г. Сэнтен-дре (Венгрия) 13—16 ноября 2001. Петрозаводск: Издание обители прп. Иова Почаев-ского в Мюнхене, 2002. С. 16—69.

6. Кашеваров А. Н. Православная Российская Церковь и советское государство (1917— 1922). М.: Изд-во Крутицкого подворья, Общество любителей церковной истории, 2005.

7. Петров С. Г. Освобождение Патриарха Тихона из-под ареста: источниковедческое изучение «покаянных» документов // История Русской Православной Церкви в ХХ веке (1917—1933 гг.). Материалы конференции в г. Сэнтендре (Венгрия) 13—16 ноября 2001. Петрозаводск, 2002. С. 213-237.

8. Соловьев Илья, свящ. Документы о последнем периоде жизни и деятельности Патриарха Тихона (Беллавина) // Церковь и Время. 2009. № 3. С. 245-247.

9. Харитон (Дунаев), иером. Введение нового стиля в Финляндской Православной Церкви и причины нестроений в монастырях. Аренсбург, 1927.

10. Шевченко Т. И. Игумен Харитон. М.: Валаамский монастырь, «Никитские ворота», 2011.