CC BY
41
Н.Д. Блудилина
(Институт мировой литературы РАН/ Институт славянской культуры Российского государственного университета им. А.Н. Косыгина, Москва)
К истории взаимоотношений властей и народов России и Черногории.
По переписке Петра I Петровича Негоша 1784-1798 гг.*
Abstract:
Bludilina N.D. To the history of relations between the authorities and the peoples of Russia and Montenegro. Based on the correspondence of Peter Petrovich Negosh, 1784-1798
The article discusses different aspects of the history of relations between the authorities and the peoples of Russia and Montenegro based on the correspondence between the Metropolitan Peter Petrovich Negosh — sovereigns of Montenegro — and the Russian Catherine II and Paul I in 1784-1798. Fragments of the letters (form the collections of the Russian State Archive of Ancient Documents, the Archive of Foreign Policy of the Russian Empire, the National Archives and the Library of Montenegro, archival and library collections of the Cetinje monastery) are presented here the first time.
Ключевые слова: Россия, Черногория, русско-черногорские связи, Екатерина II, Павел I, владыка Петр I Петрович Негош, рукописные, печатные источники.
История архива Петра I Петровича Негоша подробно описана известным черногорским ученым-текстологом доктором Евто М. Мило-вичем1. Цетинский архив, в котором находились копии писем Петра I и многие другие драгоценные исторические документы его времени, был закопан в землю во время Первой мировой войны. Вследствие высокой влажности документы были повреждены или совсем уничтожены. Многие рукописи Петра I находились под кровом Цетинского монастыря и на чердаке здания бывшего русского посольства в Цетинье: «их мыши погрызли и зуб времени уничтожил». Многочисленное собрание писем и другие рукописи Петра I хранились в полицейском архиве в Которе, а после Второй мировой войны погибли. Так пропали многие исторические документы великой ценности. В Историческом архиве в Которе было большое собрание Петра I в фонде Административно-политических
* Работа выполнена в рамках проекта «Литературные взаимосвязи России XVIII-XIX вв. по материалам российских и зарубежных архивохранилищ» № 15-34-11073 при финансовой поддержке РФФИ (РГНФ).
(«Управно-политически») рукописей, и их влажность совсем уничтожила. Многие собрания писем Петра I и другие рукописи взяли из Черногорских архивов и монастырей черногорские и иностранные литераторы и ученые: Симо Милутинович, Марко Драгович, Александр фон Ройц, Александр Иванович Александров и др.
С 1951 г. доктор Евто М. Милович объявил и организовал копирование всех сохранившихся рукописей Петра I, которые были найдены в Черногории и других государствах. Это начинание помогло спасти от гибели многие документы для будущих поколений. Сохранившаяся часть рукописей разрозненного архива Петра I была опубликована Евто М. Миловичем в двух книгах: «Петр I Петрович Негош. Письма и другие документы»2.
В 2014 г. Институтом славяноведения РАН был издан сборник статей «Императорский Дом Романовых и Балканы», там представлены близкие к нашей теме статьи3.
В результате проведенного нами обследования рукописных собраний отечественных архивохранилищ: Российского государственного архива древних актов (РГАДА), Архива внешней политики Российской империи (АВПРИ); и печатных источников Национальной библиотеки Черногории, архивного и библиотечного собрания Цетинского монастыря (Черногория) — был составлен свод документов (эпистолярных и одной грамоты) 1784-1798 гг. по разделам:
1. Переписка Петра I Петровича Негоша с Екатериной II, Павлом I, наследником престола, великим князем Александром (будущим императором Александром I). Грамота Екатерины II черногорскому владыке и народу.
2. Отдельно можно выделить совместные письма Петра I Петровича Негоша и Черногорского Общенародного Совета, послания черногорских «главарей» Екатерине II и Павлу I.
3. Переписка Петра I Негоша со Святейшим Синодом и российскими духовными лицами; в частности с митрополитом Санкт-Петербургским; с государственными деятелями, особо приближенными к престолу, — А. Мордвиновым, П.А. Зубовым, И.А. Паниным и др.
Часть этих документов во фрагментах впервые публикуется в данной статье по рукописным и печатным источникам, с сохранением орфографии оригинала (кроме устаревших букв: ер, ижица, фита, ять и др.)
* * *
Осветим основные факты биографии Петра I Петровича Негоша — митрополита Цетинского и владыки Черногории (1782-1830), на основе двух главных трудов: митрополита Митрофана Бана (1844-1920) «У кратко животопис Светога Петра Митрополита Црногорскога»4 (был открыт
Предрагом Вукичем в архиве монастыря Острог и впервые опубликован в 2005 г.) и архимандрита Юстина Поповича «Житие Светог Оца нашего Петра Првог Митрополита Цетиаског и Чудотворц»5.
Он родился в апреле 1747 г. или в сентябре 1748 г. в Негушах, от набожных родителей Марка Дамианова Петровича и Ангелины-Анфисы, урождённой Мартинович. Его мирское имя точно не известно, но в народе существует предание, что при крещении ему было дано имя Лука. Брат его деда Дамиана — знаменитый владыка Даниил (Петрович) — первым из семьи Петровичей-Негошей стал черногорским митрополитом. После смерти владыки Даниила в 1735 г. его преемником стал дядя Петра — Савва, и с тех пор митрополичий, а затем и княжеский престол стал в семье Петровичей наследственным, переходя от дяди к племяннику.
В 1758 г. владыка Савва выбрал из четырех сыновей своего племянника Марка себе в преемники 10-летнего мальчика, прозрев в нем будущего святителя и народного вождя. Живя в Цетинском монастыре, будущий святитель учился книжной премудрости под руководством митрополита Саввы и своего наставника — инока Даниила. В 12 лет он был пострижен в монахи с именем Петр, а в 17 — рукоположен в иеродиакона.
В 1765 г. соправитель и двоюродный брат владыки Саввы митрополит Василий отправился в третий раз в Россию за помощью для Черногории и взял с собой иеродиакона Петра для продолжения образования в Санкт-Петербургской духовной семинарии. Но учение продолжалось недолго. 10 марта 1766 г. митрополит Василий скончался в Санкт-Петербурге, и его племянник был вынужден вернуться домой.
Здесь он стал ближайшим помощником митрополита Саввы, который рукоположил его в иеромонаха, а вскоре сделал архимандритом. В 1768 г. в Черногории появился самозванец Степан Малый, выдававший себя за чудом спасшегося русского царя Петра III. Князь Ю.В. Долгоруков, посланный из Петербурга его разоблачить, посчитал полезным для интересов России утвердить Степана Малого правителем Черногории. В сентябре 1773 г. Лже-Петр был убит своим слугой-греком, подкупленным скадарским пашой.
После его смерти в Черногории настали смутные времена, и владыка Савва, отодвинутый в тень во время правления Степана Малого, отправил архимандрита Петра в Россию за помощью. Эта поездка не имела успеха, так как императрица Екатерина II не захотела его принять.
В 1781 г. скончался 100-летний митрополит Савва. Его преемником стал другой его племянник и прежний помощник, нелюбимый в народе Арсений (Пламенац), замещавший владыку во время правления Степана Малого. Через три года он также скончался, и на черногорский престол всем народом был выбран архимандрит Петр.
13 октября 1784 г. в соборной церкви в Сремских Карловцах Петр был рукоположен сербским митрополитом Моисеем (Путником) в митрополита Черногорского, Скендерийского и Приморского.
Получив грамоту о рукоположении, святитель выехал через Вену в Россию, по приглашению своего знакомого сербского происхождения генерал-майора С.Г. Зорича. Еще из Вены митрополит писал князю Г.А. Потемкину, прося устроить ему аудиенцию у императрицы. Но Потемкин обвинил Петра по лживым наветам в самозванстве: «Как можно быть архиереем без допуска русского Синода?»6 (это была подлая клевета врагов владыки и его народа, что Святейший Синод призывал митрополита для переговоров в Санкт-Петербург, что было опровергнуто черногорским правительством, о чем оно известило двор и русский Синод7) и велел выслать Петра из России спустя три дня после его приезда в Санкт-Петербург. Несмотря на протест, святитель был насильно посажен полицией в экипаж, который гнали без отдыха, через Полоцк и Полочин, пока не достигли государственной границы и не выдворили мирополита за пределы страны. Узнав позднее об этом, Екатерина II просила его вернуться, но Петр, страшно огорченный клеветой, решил никогда больше не приезжать в Россию, хотя и сказал посланным, что просит ее величество «знать», что он «всегда будет предан русскому царскому престолу»8, и свое слово сдержал. В ризнице Цетинского монастыря хранятся: напрестольное Евангелие в серебряном окладе с позолотой и напрестольный крест из литого серебра с позолотой; плащаница (на ткани — темнокрасном плюше, вышитом золотом, олеографией изображено тело Христа, очень рельефно, с вышитыми частями одежды и ткани, на которой оно лежит, вокруг всей плащаницы течет молитва), — священные дары, которые Екатерина II в знак искреннего покаяния прислала вместе с другими подарками Петру, после «обнаружения» необоснованных интриг, в которых обвинялся этот искренний и великий друг России9.
Пока Петр был за границей, скадарский паша Махмуд Бушати в 1785 г. напал на Черногорию и сжег Цетинский монастырь, на обратном пути опустошив Приморье. Вновь избранного митрополита после возвращения встречали разорение и голод. Благодаря тому, что он привез картофель, который приобрел в Триесте, эта культура была распространена в Черногории, и многие тогда спаслись от голодной смерти.
С первых шагов на родной земле в новом сане святитель стал бороться с обычаем кровной мести, который был бичом в стране. Целые семейства погибали из-за взаимной вражды, многие из страха за свою жизнь даже бежали в Турцию и принимали ислам. Петр, где уговорами, где угрозой проклятия мирил поссорившиеся семьи. Также он стремился искоренить в народе воровство и народные обычаи, противоречащие
православному учению. Владыка много потрудился на ниве просвещения народа и борьбы с бедностью. С этими проблемами и заботами он обращался за помощью в своих письмах к властям в Россию, которую он естественно по-христиански любовно воспринимает как братскую державу единого православного закона.
«Я сие Вашему високопреос[вя]щенству отважился донести, ... да бы обстоятельства моего отечества и духовнаго стада и усердие их к России знали, а мене нижайшаго слугу и богомольца своего в покровительство и милость свою содержать соизволили», — так написано в заключение письма Петра I Петровича Негоша от 26 ноября 1784 г. (г. Нови Сад) Святейшему Синоду10, когда уже тот уверился в невинновности митрополита. Владыка там же извещает митрополита Петербургского, что священство и народ Черногории и «Примории» избрали своего архипастыря. Он пишет, что черногорскому народу необходимы школа, типография и другие учреждения, которые он намерен основать от приходов церковных и милостыни, надеясь на помощь России: «Но будучи духовно мое стадо и любимо отечество почти безпрестанно с оружием в руках истинное благочестие и дражайшую вольность свою от злочествых махометан и тиранскаго от ига защищать и к тому паче силы иждивения употреблять должны, по причине чего не имея капиталу на заведение типографии и училищ и так лишаются обоего и многих обще полезных учреждены и всего что наука дать может, об чем больше всего сожалею и нестерпимое желание в себе чувствую, да бы возмощи на сие, елико силы моей будет от собственных моих и монастырских приходах и где возможно будет собирати совокупляя и оную государем императором Петром Великим цетинскому Рождественскому монастырю в три годи по пяти сот рублев жалованной милостини и в оном м[о]н[асти]ре, аще ми десниса Божия поспешит, хотя маленкую для обучения детей намеряю завести школу»11. При этом митрополит просит Синод, чтобы милостыню для Цетинского монастыря без его письменного одобрения никому не передавали.
Также он уверяет Синод в своей и народа черногорского верности покровительнице России: «.. .мы верны и всегда к повелениям величества ея готови слуги хотя и в дальныя крайи отстоим, но в разсужденый нашей верности и горящаго к российской империи усердия всегда могут нас оная империи самодержица считать в число своих подданих, ибо ми иних разве российских государей над собою не признаем, по чему еще с 1711го года оних яко державних царей наших во всех церквах велегасно всюди поминаем»12.
Это послание было опубликовано Евто М. Миловичем в книге первой «Петар I ПетровиЬ йегош. Писма и други документи (1780-1820)...» в двух редакциях: под № 8 и 9. Мы публикуем фрагменты письма под
№ 8 по редакции, указанной в сноске труда М. Дмитриевича « Гра^а за српску историку из руских архива и библиотека»13, в котором он отмечает, что оригинал хранится в Архиве Св. Синода в Санкт-Петербурге в деле 338 за 1785 г. Мы предполагаем, что это письмо, присланное в Россию, переписанное секретарем владыки, с оригинальной подписью митрополита Черногорского, ныне его нужно искать в собрании РГАДА в фонде «Сношения России с Черногорией». Во второй редакции под № 9 письмо публикуется по книге Душана Д. Вуксана «Политичка и друга интересантнща писма из времена митрополита Петра I»14, и, судя по вкраплениям слов сербского правописания, возможно, оно было там напечатано с рукописного оригинала Петра I Петровича, который был впоследствии утрачен. Не сохранился и возможный ответ из Санкт-Петербурга на это послание.
Прошли три года, началась русско-турецкая война 1787-1791 гг. (это была безуспешная попытка Османской империи вернуть себе земли, отошедшие к России в ходе русско-турецкой войны 1768-1774 гг., в том числе и Крым, русские одержали ряд важнейших побед, как сухопутных, так и морских) — Россия нуждалась в военных союзниках.
И русская правящая элита — уже напрочь забыв о нанесенных ранее по клевете его врагов обидах черногорскому митрополиту и теперь высоко оценив достоинства его правления, как бы вспоминая слова владыки из предыдущего послания о своем народе, что они «верны и всегда к повелениям величества ея готови слуги...», — в лице своего посланника в Венеции А.С. Мордвинова обращается за помощью к Петру I Петровичу Негошу в письме от 4 февраля 1788 г.: «Ревность предместников ваших к высочайшему двору моему, так же и всего православного народа, коим вы теперь по духовенству управляете, известна всем, а особливо всеав-густейшей моей монархине, по чему надеемся и должно, что ваше высо-копросвященство по известной в вас способности, отменных дарованиях и примерной жизни не затруднитесь пристать к нам по притчине закона, который нас с вами соединяет, вот время в которое вы сие доказать можи-те и учинить сим угодное дело Богу, всемилостивейшей моей Государыне и народу, коим вы столь похвально управляете»15.
Обстоятельства, вынудившие русское правительство обратиться к черногорскому властителю и народу, весьма драматичны: «Война которую Порта оттоманская Империи нашей объявила возбудила сердца всех верных подданных Ея императорскаго величества привесть Ее в должное раскаяние, дабы подобная отвратность памятна была ей в предь, народы все Единаго с нами Закону не откажутся конечно к нам присоединится, а тем более храбростию известные черногорцы, кои во всякое время выказывали истинное счастие в приобретении Славы России. Возпользуй-
тесь ваше высокопросвященство сим счастливым расположением к нам; народа вашего изделайте имя ваше безсмертным»16.
Мордвинов кратко разъясняет, что требуется от «храбростию известных» черногорцев: «Флот Ея императорскаго величества по прибытии в Средиземное море будущаго месяца способствовать будет в предприятиях ваших, иже будучи полномочным Ея при республике венецианской министром, не премину донести о усердии к моей монархине вашем и будьте уверены, что зделанные вами услуги без признательности конечно не останутся»17.
Вослед этому письму послана Грамота императрицы Екатерины II от 14 марта 1788 г. Петру I Негошу и всему черногорскому обществу, о чем свидетельствует обращение к адресатам грамоты: «Преосвященным митрополитам и прочим архиереем и всему духовенству, Благородным, Почтенным, и нам любезно верным Правителям, Начальникам, воеводам, князьям, дворянам и всем Гражданам, славных и храбрых Черногорских и иных им Единоплеменных народов, наши императорские благоволение и милость»18.
Разъясняются вновь обстоятельства, почему Россия обратилась к черногорскому единоверному народу: «Известно уже вам каким вероломным и наглым образом не примиримой враг Креста Господня паки вызвал нас на брань, и что мы паки принуждены нашлися в оборону церкви Православной, и в отмщение оскорбленнаго достоинства царскаго венца нашего обратить на него сухопутныя и морския наши силы»19. Упоминаются в Грамоте и причины высшего порядка: «Храбрых Черногорских и прочих им Единоплеменных народов горячисть к вере Православной, и приверженность ко Всероссийским Самодержцам, исповедующым Оную со всем царством их, ведомы всему свету наипаче же со времен безсмерт-нославного императора Петра Великаго, удостоверенны будучи в такових же распоряжениях сих народов.»20
В Грамоте сказано, что «в ожидании покуда флот наш и войска на нем отряженныя под Главным Начальством нашего адмирала Грейга достигнут Средиземнаго моря и мест оному прилежащих для поражения неприятеля нашего, для исторжения народ христианских из под ига ага-рянскаго, и для обезпечения свободы и без опасности тех, кои до селе еще храбрость от предков наследуемою противоборствуют врагам»21, отправлен «сухим путем» в Италию генерал-поручик Заборский.
Его снабдили «доверенностию и наставлением нетокмо приуготовить все для нашего ополчения нужное; но внять прошениям и желаниям народов христианских к тому краю прилеглых, удовлетворить по возможности и всякое подать утешение» и поручили открыть с черногорцами сношение и преподать им «обнадежения о наших императоских милости
и Благоволении ко всем вам, и есть ли Благочестие неверными погружаемое, Свобода от них угрожаемая и угнетаемая, без опасность и покой ими нарушаемия вдохнут в вас ревность разделить с нами подвиг противу врага Имени Христианскаго, в таковом случаи о мерах подъятия оружия и о пособеях вам в том, с вами согласится, в чем имейте к нему веру, и будте благонадежны, что мы всегда на сердце иметь будем стараться обез-печить вас по всей возможности; тех же кои отменное к общему благу усердие и храбрость окажут, нашею монаршею милостию и воздаянием отличить не преминем»22.
Сохранились три копии Грамоты в АВПРИ в фонде «Сношения России с Черногорией», все они подписаны (завизированы) канцлером графом Иваном Остерманом. В деле № 2 (л. 58) — копия подготовлена точно с оригинала: расположение текста «альбомное», в конце указано: «На подлинной под писано собственною ЕЯ Императорскаго величества рукою тако ЕКАТЕРИНА».
В деле № 30 (л. 40-42) — копия, возможно, написанная собственноручно Остерманом (идентичен почерк текста и подписи) — совпадает в основном тексте с копией в деле № 2, но есть и отличия: четко выделены абзацы, расположение текста на 3 листах не «альбомное»; в конце есть приписка после собственноручной подписи «Граф Иван Остерман»: «Адрес на конверте с грамоты. Преосвященным митрополитам и прочим архиереем и всему духовенству, Благородным, Почтенным, и нам любезно верным Правителям, Начальникам, воеводам, князьям, дворянам и всем Гражданам, славных и храбрых Черногорских и иных им Единоплеменных народов».
В деле № 23 (л. 1) хранится писарская копия — в конце текста помечено: «Контросигнировал Граф Иван Остерман». Ее текст значительно отличается от копий дела № 2 и дела № 30: возможно это первоначальная черновая редакция текста грамоты, составленная под диктовку Остермана.
1 августа 1788 г. от Петра I Петровича Негоша последовало ответное благодарственное письмо Екатерине II: «Милость ко мне и грамма-та к нашему народу от вашего Императорскаго Величества присланные, преисполнили меня и народ сей благодарною радостию и надеждою о благопризрении вашем над нами. Ревность к России, наследная мне от предшественников моих сохраненная непоисле — была против буры напастей, тем вящше воспламенеется, чем более помышляю о едино верию и едино народию россиян с нами»23. Черногорский владыка, «помышляя о гремящей славе величайшей, благодетельнице нашей, не нахожу доволно слов могущих изъяснить тое, чего душа моя в сия часи с наслаждением чуствует того ради язык мой против воли моей молчанием вяжется», особо отметил оценку в Грамоте стараний его правления: «Труди мои
в народе и воинстве нашем, и теплия пред всемилосерднаго престола прошения...»24 В заключение собственноручного послания Петр I Петрович в знак своего «благодарения и все покорнейшей подданости себе и народ сей в вашего императорскаго величества покровительстве, и желно ожидаемой помощи уповающий яко пастырь стада христова повергая к священным стопам высоко матернаго милосердия.»25
Весьма примечательно, как колоритное добавление к письму Петра I Петровича, послание черногорских «главарей» от 22 декабря 1788 г. Екатерине II, которое изобилует сербским наречием и правописанием (их перевод дан в подстрочных примечаниях): «На толике грамате и манифесте, коису* прислати к нама у Церну гору, чрез посланих ваших офицеров. Мысмо** были верло*** доволни и ради, ма**** когасмо преЬе***** мы просили, сада****** и опеть просимо, кога свимы******* единодушно желимо******** имати меЬ********* нама; нашега князя Софронию Jоговиhа, коисе сада находит тамо при вашем Дворе. Кои може учинить свамо у наше стране велика дела ради вашего императорскаго величества. Потом мы знамо що есть он верло разумен и пощен**********; а нама много любим поради негове высокофамилие Jоговиhа. А косуга*********** нов************ низи люди подли тамо обносили, бесчестили и хулили несправедливо и бездушно, коее нама извесно было многими приходящими овамо*************, за коее нама много жао, на такво хуловне злобнихи людей. А що он князь Софрон може учинить овамо с нама: то никто другой неможе с нама како он; признае наше нарави и све обичае и зело нас любит, и наше отечество»26.
Письмо содержит не только прошение о своем соплеменнике князе Софронии Иоговиче, но также и важные сведения об обороне черногорцев от турок и других невзгодах: «.на нас нападает сыла отоманова, ради покорения нас под них несправедливым игом. Но мы не пущились**************!
* которые.
**
** мы.
***** прежде. ****** теперь, сейчас.
******* Все мы.
********* между. ********** честный, порядочный. *********** перекос. ************ новый.
************** отступились.
******** Хотим.
Оборонялись с великием нестатком проху и олову и свега другого, без помоЬи никакой, нако* сваке** найти ние одмоЬи, от наших соседах, рес-пуплике венециянске. / Горы неприятель него*** ли безверии Мухамед; границе свое напунит**** арматом*****, градове затворит; све оно устегнете****** що нама потребно купити»27.
Черногорские «главари» выражают свое согласие при поддержке России выступить «единым с сербами оружием» против турок, при условии возвращения на родину любезного им князя Софрония, который может возглавить их войско: «Али мы едно с Божом помоЬи друго рад надежде кого имамо вазда на ваш високопреславнои Двор, кои сохронят у слободу многе народи Европейнске. Но сада сви мы серби черногорци припадаемо вашему императорскоме величасту, и просимо вашу милостивейшу царску особу пошлите с вашом милости, к нам князя Софронию Jоговиhа. Пото-ме будете видити каква мы дела будемо учинити, овамо с ниме, протива лютого врага, и тирана христианского, коие разарио наша блаженства, и наше любезное отечество. Небудемо пощеЬети пролити нашу кровь рад вашего високославнаго Двора Российскаго, и едине православне вере, с нашими союзними доброжелателними сербами, кои зисе находет под турские игом в горах сви оружани с своием собственим оружием»28. В заключение послания следуют подписи следующих черногорских «главарей»: «Гобернатор Jован Радонич / Сердар Станислав РадониЬ / Сердар Jован ПетровиЬ / Сердар Богдан ВуковиЬ / Сердар Николае ЪурашковиЬ / Сердар Моисей Пламенац / Войвода Стефан МартиновиЬ / Войвода Сава ЪурашковиЬ / Войвода Йован ВукотиЬ / Войвода Петер КалуЬровиЬ / Кнез Марко БогдановиЬ / Кнез Марко МартиновиЬ / Кнез Стефан Пламенац / И сви другие кнезови и главари»29.
1 июня 1789 г. было отправлено еще одно письмо от черногорских «главарей» императрице Екатерине II с той же повторной просьбой о возвращении князя Софрония и заверениями в «усердии» российскому престолу30. Неизвестно, последовал ли ответ черногорцам со стороны российских властей: документы по этому вопросу не найдены.
В продолжение темы яростного сопротивления и стойкой обороны черногорского народа против турок Петр I Петрович Негош от 17 апреля 1794 г. сообщает в письме Екатерине II о последних военных и других драматических событиях на своей земле: «Обязан будучи моею и исти-
затем.
** всякий, каждый.
*** чем.
заполнит.
***** армией. ****** зажато.
ностию равним образом со ответствовать последовать вославнаго и исповедания христиан, обретающихся посел в турецком владении, в пределах провинций Герцеговацких, но повсечастному их ополчению противу, про-тиву оттоманской порти, воз буждаеми височайшым всенародним мани-фести и грамматами от именне вашего величества, во время про исходящих ратних действий с портою оттоманскою, состоящых от начала 1769 и 788 Годов, приодоленни будучи противним оружием, за истощанием своих сил, и пленением как церквей Божиих, равно и обителей Святих, такожде и всех своих движимости, лишившись не имеют к тому от селе убежища, прасили от меня и сходатайствования у соседствених потенций, для населения со своими семействи земле, Империи Австрийской, или от республики венецианской, либо от королевства неаполетанскаго владения, со обязательством кондиций приличных закону, и собственной их выгод изданию»31.
Эта драматическая весть владыки русским властям о возможном исходе «по их молению» части бедствующего черногорского населения в другие страны, приводит его к единственно верному в сложившихся обстоятельствах решению: «.ведая совершенно приверженность их ко империи российской, и усер[д]ную ревность, и неусипное желание сих народов, стремительно предпринял все ко услугам вашему священнейшему величеству, и любезнейшему отечеству меры, почитая за всеобщую о преселении сих же народов под протекцию и державу, всероссийскую, ползу, преповождая присем прозбу, на раз смотрение вашему императорскому величеству, данную мне от них коя ясно изображает все обстоятельства и озлобление притеснения, равно и самих их»32. Известно, что черногорцы, присягнувшие на службу российскому престолу, были переселены вместе с семьями в Новороссию; были ранее подобные случаи во времена правления Петра I и Елизаветы Петровны33.
В 1796 г. Махмуд-паша Бушати вновь напал на Черногорию. 1 июля на скупщине в Цетинье главы всех племен подписали договор, названный «Стега» («Сплочение»), в котором поклялись помогать друг другу и «пролить кровь свою за христианскую правую веру»34. 11 июля у селения мартиничи черногорцы под предводительством своего владыки разбили турок. Сам Махмуд-паша был тяжело ранен. Петр оценил эту победу как «чудо от самого Господа Бога совершившееся, которому славу и хвалу приносим»35. Но поражение не «научило» Махмуда-пашу, который в сентябре того же года снова вторгся в Черногорию. 22 сентября 1796 г. у села Крусы черногорцы в упорном бою, длившемся весь день, вновь разгромили турок, Махмуд был убит, и его голову отнесли в Цетинье. Череп скадарского паши и сейчас хранится в особом ларце в Цетинском монастыре как напоминание будущим захватчикам об ожидающей их участи.
Эта победа окрылила митрополита, придала ему уверенность в силах своего народа и смелость разумения его истинной судьбы, что наиболее ярко было выражено в письме Петра I Петровича Негоша и Черногорского Общенародного Совета от 30 октября 1796 г. Екатерине II, состоящего из пяти пунктов, каждый из которых (кроме четвертого) собственноручно был заверен владыкой: «1. К сему прошению 2. Православно восточнаго исповедания 3. Смирений Митрополит 5. Петр Петрович Негош»36.
В послании последовательно рассматриваются государственное устройство Черногории и последние военные события: «3. Все Черногорское Общество которое представляет на себе выд Самовластнаго правительства, заключающее в себе Черную Гору, и Часть Скандарии коя присовокуплена от времени когда существовала между Россиею и портою оттоманскою вторичная война в 1788 и 789, и прочая годах, в коих по исчислению действительно находится воинства вибо[р]наго на собственном оружии более нежели 12000 Человек...»; «4. По неже Черная гора и присоединенная Часть Скандарии и поныне состоит в самовластном между собой управлении, и не зависимую себе предвидит от порты оттоманской, ниже республики венецианскаго владения, следовательно имеет свои права и вольности, коими свидетельствуется пре[д] лицем высоко-славнаго престола российскаго и прочих Европейских Держав, не точию, чтобы под властною и порабощенною себе находила, но све[р]х того имеет свободное военное действие, кое защищает невинность и оправдает не устрашенную в полной мере, при обретенную от древле беспрерывно храбрость, что неоспоримым есть и ясним тому доказательство[м] сего года дво кратная война с таким вожделенним успехом, получила вер[х] своего преславнаго возпешествования, которой ни скудость провианта ни недостаток принадлежащих к войне припасов и снарядов, ни страх мно-гочисленнаго не приятельскаго войска, от онаго предприятаго действия воспятить и от торгнуть сыл не имела»37.
Далее следует судьбоносное решение Черногорского Общенародного Совета: «.все сыи Единогласно утвердили и заключили свои намерения с ревностнейшим желанием усердно, единожды определить себя под высочайшую вашего императорскаго величества протекцию. Со от критием одной провинции, которая в не продолжительном времени имеетс[я] быть великое количество народа со огнедишущим оружием, с тем чтоб как они так равно и потомство их по них, пребывать в верности и исполнении высочайших повелений, во всяких военних и других касающихся в предь к ползе всероссийской империи, самоважнейших кои имеют быть возло-женны от самодержавной той власти, дел и действий, со всяким усердием, рачением и ревностию, без всякаго роптания, и прекословия, и соединит сердца свои и оружие с сердцами и оружием верних сынов российских.
<.. .> Дабы, высочайшим вашего императорскаго величества благоволением, и милостию, повелено было сие наше прошение принять. И причислением нас Черныя Горы и Скандарии по высочайшую протекцию помощь и защиту, присовокуписть в Едино Державие владычества вашего. Так же и государственными утвердить правами, и правилами, военними, духовними, и гражданскими, с преподаянием открития наук полезных и училищ, со штатами, и соучреждением пошлинных зборов которие могут с помоществовать полним изобылием, когда будут существовать строгость и права, и с равномерним же происком рудокопних металлов, коих по видимому предмету изобылность не оскудевает. О присилки же о сем от имени вашего императорскаго величества, коео за благо разсудит ваша высокомонаршия верховнейшая власть, для вящшаго обозрения и совершенной верности, с полномочним вашего священнейшаго величества наставлением. И о том учинит милостивейшее разсмотрение и определение за себе и за все Черногорское Общество»38. Это письмо продолжало задуманный ранее проект митрополита Василия Петровича, соправителя владыки Саввы, с которым он отправился в 1765 г. в Россию для переговоров с вновь избранной императрицей Екатериной II, взяв с собой Петра, тогда иеродиакона, который, конечно, знал о его замыслах.
Победы при Мартиничах и Крусах (1796) утвердили независимость Черногории и укрепили положительное отношение российских правителей к единоверному ее народу. Получив известие о победе черногорцев над турками, Екатерина II одарила владыку Петра Цетинского незадолго до своей кончины (16 ноября 1796 г.) драгоценной панагией39.
О чем свидетельствует благодарственное и последнее письмо Петра I Петровича Негоша от 30 октября 1796 г. Екатерине II: «Вожделенно обылной дар, присланной от матерняго вашего императорскаго величества благоволения, драгоценнимы камнями преиспещренний, при шуме восклицания все общыя радости щастие имел со всяким благоволением торжественно получить, сего 796 Года, сентября 8 Числ, при всем во ору-женном к вторичной браны собрании нашего воинства, противу Магмута везиря Албанскаго, которий не правильно и вероломно вторично сего года противу нас воз двигнул свое оружие, где и зобрал он везир Смертную себе жертву»40.
Заключительный фрагмент послания — мольба, пронзительно эмоционально звучит как завещание всем русским властителям и поныне в защите угнетенных народов: «Простры всепресветлейшая монархиня Императорскую скипетро державную и всесилную десницу, приимы куп-нородно от лица всего народа глубочайшее наше благодарение, и прошение, услыш вопль и стенание озлобленных младенцев, извлеци испод ига агарянскаго славено-сербский род, заключенний во узах вероломних
магометан, он благоговеет к освященному лицу твоему, напитай алчущия люды благочестия злаком, воз двигни долу па[д]ших скиптром державы твоея, привлеци чрез то на себе безсмертную славу, собери порфирою сыл твоих, расточенных во едино, распростры парус милосердия твоего, и соедини сердца наша з сынами российскими, пролей гнев твой на язик агарянский, и возвраты пленение людей своих, воз гласи трубою повеления твоего и се потрясутся пленицы константино полския»41.
В 1797 г. пала Венецианская республика, а ее владения в черногорском Приморье — Бока Которска и Будва — отошли к Австрии. Это вызвало смятение среди жителей приморских городов, которые обратились к святителю Петру за помощью. Владыка посетил Будву и ее окрестности — Браичи, Побори, Майну — и установил там гражданское правление. Появившийся вскоре австрийский генерал Бради поставил над православными Боки другого владыку. Австрийцы хотели захватить монастырь Майна, давнюю резиденцию черногорских митрополитов, чтобы превратить ее в свою крепость. Но народное вече, созванное Петром, не позволило им это сделать. Позднее австрийцы просили владыку продать монастыри Майна и Станевичи и получили такой ответ: «Засыпьте эти голые камни золотом, и тогда не удастся вам купить меня вашими деньгами... Что мы саблей добыли, то без сабли не отдадим, хоть бы до колен пролилась геройская кровь»42.
В России наступило новое царствование — императора Павла I, сына Екатерины Великой, легитимного государя по крови русской династии Романовых. Владыке Черногорскому предстояло выстраивать дипломатические отношения с новыми властями. Петр I Петрович Негош 3 сентября 1797 г. пишет Павлу I: «Торжественно празднуя всерадостнейшее во[з]
шествие на всероссийский прародительский императорский престол, вашего
императорскаго священнейшаго величества; мы во обще первым почитаем долгом принесть жертву благодарения верховнейшему правителю Богу, владеющему Царствами Человеческими, и что промисл всевыш-няго предопределил воздвигнуть благословенный плод Семене Христу Своему Петру Великому, первому императору всероссийскому, и посадить его на престол великолепия, препрославленныя Монархии; Сего бо Ради Помазатя Бог твой; мы с достодолжным Благоволением приступаем к Освященным Стопам вашего величества, все общество Черногорскаго народа Единодушно Сим приносит всеусерднейшее вашему императорскому величеству поздравление»43. Не обходит владыка в послании и важные политические события последнего времени, извещая русского императора: «Ныне же будучи сила Аустрийскаго оружия распростершис покрыла места владения бывшей венецианской Республики, даже и до самых пределов Черныя Горы, что я наблюдая все общую обоюдную пользу в том
вашему императорскому величеству на всевысочайшее Благоразсмотрение
Сим представляю»44.
В 1798 г. Павел I наградил владыку Петра Цетинского орденом святого Александра Невского, который присуждался за мужество на поле сражения (он был получен в Цетинье в 1799 г. вместе с другими ценными дарами). Об этом сообщается в письме Павла I от 1 мая 1798 г. Петру I Петровичу Негошу: «Преовященный господин Митрополит черногорский! Ведая усердие ваше к империи всероссийской по единоверию от праотцев ваших наследованное и во всяком случае не поколебанное, восхотели мы подать вам довод особливаго нашего к вам благоволения, пожаловать вас кавалером ордена нашего святаго великаго князя Александра Невскаго: богоугодными делами и храброй защитою отечества прославленнаго предка нашего, в следствие того ваше преосвященство возложите на себя, знаки онаго кавалерскаго ордена здесь прилагаемые и будьте уверены, что мы вам и всему народу вашему пребуде[м] навсегда благосклонны»45.
Орден Александра Невского, как и все остальные ценные дары русского императора черногорскому владыке, ныне хранятся в ризнице Це-тинского монастыря: дарохранительница и дискос из серебра с позолотой; потир, серебряный с позолотой, украшенный эмалью и бриллиантами; белый панакамилавк с драгоценным бриллиантовым крестом; книга Стефана Яворского «Камень веры», с собственноручной надписью «От его величества Императора Павла I Черногорскому митрополиту и кавалеру Петру Петровичу Негошу, 1799 года, месяца февраля, 10 день, в царствующем великом граде Москве» 46. В 1799 г. российский император, ценивший черногорцев за рыцарство, назначил ежегодную субсидию для Черногории. Это были заслуженные награды и дары России черногорскому владыке и его верному братскому нам народу, которым он столь успешно правил.
В 1798 г. Петр I Петрович учредил первое черногорское правительство «Кулук». 18 октября 1798 г. на скупщине в монастыре Станевичи был принят первый законник, названный впоследствии «Законник Святого Петра I». Начинавшийся словами «Во имя Господа Спаса нашего Иисуса Христа», он состоял из 33 пунктов — по числу земных лет Спасителя — и был принят соборно и единогласно с клятвенным целованием креста, Евангелия и мощей великомученика «Пантлеймона»47. Вторая часть законника была принята на скупщине в Цетинье 17 августа 1803 г. У черногорского владыки был свой план по формированию «Славяно-Сербского царства»48, который мог стать началом государственного объединения земель всех сербов в одну державу. Эта программа была предложена в 1807 г. императору Александру I.
Примечания
1 Миловик Евто М. Петар I ПетровиЬ №егош. Писма и други документи / Исто-рщ'ски институт СР Црне Горе. НИО «Универзитетска рщ'еч». Архив Црне Горе. НИО «Поб'еда». Титоград, 1987. Кьига 1 (1780-1820). С. 559.
2 Петар IПетровик Ыегош. Писма и други документи / Исторщ'ски институт СР Црне Горе. НИО «Универзитетска рщ'еч». Архив Црне Горе. НИО «Поб'еда». Титоград, 1987. Кьига 1 (1780-1820); Петар IПетровик Ыегош. Писма и други документи / Исторщ'ски институт СР Црне Горе. НИО «Универзитетска рщ'еч». Архив Црне Горе. Титоград, 1988. Кьига 2 (1821-1830).
3 Виноградов В.Н. Дом Романовых и судьбы Балкан; Арш Г.Л. Петр I и Екатерина II — царственные филэллены; Аншаков Ю.П. Черногория в политике Екатерины II и Павла I // Императорский Дом Романовых и Балканы: Сб. статей / Отв. редактор В.Б. Каширин. М.: Институт славяноведения РАН, 2014. С. 9-69; 70-81; 82-102.
4 Бан Митрофан, митрополит. У кратко животопис Светога Петра Митрополита Црногорскога / Свети Петар Цетиьски, Чудотворац и државотворац, Цетиье: Светигора, 2006 (Београд: Политика). С. 35-45.
5 См.: Поповик Jустин, архимандрит. Житие Светог Оца нашего Петра Првог Митрополита Цетиьског и Чудотворца / Свети Петар Цетиьски, Чудотворац и државотворац, Цетиье: Светигора, 2006 (Београд: Политика). С. 9-32.
6 Там же. С. 13.
7 Бан Митрофан, митрополит. У кратко животопис Светога Петра Митрополита Црногорскога. С. 39.
8 Поповик Jустин, архимандрит. Житие Светог Оца нашего Петра Првог Митрополита Цетиьског и Чудотворца. С. 13-14.
9 Ризница Цетиньского монастыря. По поводу двухсотлетия со дня рождения св. митрополита Петра II Петровича Негоша. По благословению архиепископа Цетиньского и митрополита Черногорско-приморского г. Амфилохия, экзарха Священного Печского Престола / Составитель: Иован Маркуш. Перевод на русский: проф. Марина Тодич. Цетиньский монастырь Рождества Пресвятой Богородицы, 2013. С. 49, 152-153.
10 Петар IПетровик Ыегош. Писма и други документи. Кьига 1 (1780-1820). Писмо 8. С. 15.
11 Там же. С. 13.
12 Там же. С. 14.
13 Там же. Писмо 8. С. 13-15; Петар Петровик први, мирополит црнгорски. Писмо ьегово, юу'им се после хиротонщ'а свог, 26 новембра 1784 г., 'авио из Новог Сада руском Св. Прав. Синоду // Димитри]евик Ст. М. прот. Гра^а за српску исторщ'у из руских архива и библиотека / Споменик. Српска кралевска академщ'а. У Сара'еву: Државна штампарщ'а, 1922. LШ. Разред 45. С. 86-87.
14 Петар IПетровик Ыегош. Писма и други документи. Кьига 1 (1780-1820). Писмо 9. С. 16-17; Вуксан Душан Д. Политичка и друга интересантнщ'а писма из времена митрополита Петра I // Записи. Цетиье, год XIII (1913?). Кь. XXIV. С. 171-172.
15 АВПРИ. Ф. Сношения России с Черногорией. Д. 33. Л. 5. Копия.
16 Там же.
17 Там же.
18 АВП РИ. Ф. Сношения России с Черногорией. Д. 2. Л. 58. Копия.
19 Там же.
20 Там же.
21 Там же.
22 Там же.
23 АВПРИ. Ф. Сношения России с Черногорией. Д. 29. Л. 2.
24 Там же.
25 Там же.
26 АВПРИ. Ф. Сношения России с Черногорией. Д. 22. Л. 6.
27 Там же.
28 Там же.
29 Там же.
30 Там же. Л. 7.
31 АВПРИ. Ф. Сношения России с Черногорией. Д. 25. Л. 4.
32 Там же.
33 См.: Блудилина Н.Д. Духовные и светские, культурные взаимосвязи России и Сербии в документальной литературе конца XVII — первой четверти XVIII века // Литературные взаимосвязи России XVШ-XIX вв.: по материалам российских и зарубежных архивохранилищ. М., 2015. С. 19-103; Блудилина Н.Д. Духовные, культурные и светские взаимосвязи России и Сербии в документальной литературе 1726-1762 гг. // Литературные взаимосвязи России XVШ-XIX веков: по материалам российских и зарубежных архивохранилищ. Вып. 2. М., 2016. С. 137-176.
34 Поповий Jустин, архимандрит. Житие Светог Оца нашего Петра Првог Митрополита Цетиьског и Чудотворца / Свети Петар Цетиьски, Чудотворац и држа-вотворац, Цетиье: Светигора, 2006 (Београд: Политика). С. 19.
35 Там же. С. 19-20.
36 АВПРИ. Ф. Сношения России с Черногорией. Д. 28. Л. 8-9.
37 Там же.
38 Там же.
39 Бан Митрофан, митрополит. У кратко животопис Светога Петра Митрополита Црногорскога. С. 38.
40 АВПРИ. Ф. Сношения России с Черногорией. Д. 28. Л. 7.
41 Там же.
42 Бан Митрофан, митрополит. У кратко животопис Светога Петра Митрополита Црногорскога. С. 39.
43 АВПРИ. Ф. Сношения России с Черногорией. Д. 30. Л. 10.
44 Там же. Л. 11.
45 АВП РИ. Ф. Сношения России с Черногорией. Д. 26. Л. 30. Копия.
46 Ризница Цетиньского монастыря. С. 122, 113, 110, 107, 42-43.
47 См.: Државност / Свети Петар Цетиьски, Чудотворац и државотворац, Це-тиье: Светигора, 2006 (Београд: Политика). С. 111-119.
48 Там же. С. 121.
