CC BY
0
ISSN 1026-5627
Русский орнитологический журнал 2024, Том 33, Экспресс-выпуск 2435: 2983-2997
К истории русской науки:
Нестор Александрович Смирнов (1878-1942)
А.А.Кирпичников
Второе издание. Первая публикация в 1949*
В марте 1942 года, в суровую пору Великой Отечественной войны, скончался в Вологде во время эвакуации из блокированного немецко -фашистскими войсками Ленинграда выдающийся советский зоолог, крупнейший знаток морских млекопитающих, профессор Нестор Александрович Смирнов.
Нестор Александрович Смирнов (1878-1942)
Его разносторонняя научная деятельность, продолжавшаяся свыше 40 лет, была посвящена различным отраслям зоологии позвоночных и промыслового дела. Работы Н.А.Смирнова занимают почётное место в таких науках, как териология, орнитология, ихтиология, кинология и охотоведение. Особенно же выдающиеся исследования были произведены им по систематике, географическому распространению, биологии и промыслу ластоногих и китообразных. В этой области Нестор Александрович Смирнов, можно смело сказать, был самым крупным в мире специалистом. Никто из зоологов не имел такого богатого личного опыта
* Кирпичников А.А. 1949. К истории русской науки: Нестор Александрович Смирнов IIБюл. МОИП. Отд. биол. 65, 3: 75-83.
по изучению морских млекопитающих на всех морях Советского Союза, а также в тропических областях Атлантического и Тихого океанов; его полевой опыт был соединён с тщательным изучением коллекционных материалов в музеях СССР и ряда зарубежных стран.
Владея многими западноевропейскими языками, в том числе скандинавскими, Н.А.Смирнов был глубоким знатоком всей мировой литературы по морским млекопитающим. При разработке той или иной темы он изумительно умел увязать разнообразные морфологические и экологические данные с чисто промысловыми задачами и дать вопросу всестороннее освещение. Вместе с тем Н.А.Смирнов был не только замечательным исследователем, но и опытным практическим деятелем. Он занимал ряд ответственных административных постов в государственной рыбной промышленности, заведуя рыбными промыслами многих наших морских бассейнов.
Родился Нестор Александрович в Омске 11 декабря 1878 года*. Отец его был сыном сельского священника Владимирской губернии и, следуя семейным традициям, окончил Московскую духовную академию, но затем не пожелал оставаться в духовном звании и поступил на государственную службу в Сибири. Он был два раза женат, оба раза на племянницах нашего великого учёного Дмитрия Ивановича Менделеева (18341907). Мать Н.А., Юлия Яковлевна Капустина, была второй женой его отца; Нестор Александрович рос десятым ребёнком в семье.
Из других братьев Н.А. впоследствии также выдвинулся на научном поприще Николай Александрович — видный исследователь теоретических вопросов кораблестроения, долголетний сотрудник нашего знаменитого академика Алексея Николаевича Крылова (1863-1945)+.
Учился Н.А. в классической гимназии, сначала в Омской, куда он поступил в 1888 году, а затем с 1892 года в Иркутской, которую и окончил в 1896 году. В том же году он поступил на естественное отделение физико-математического факультета Петербургского университета и окончил его в 1900 году. Учителем Н.А. по университету был профессор (впоследствии академик) Владимир Михайлович Шимкевич (1858-1923), воспитавший много талантливых биологов.
Ещё будучи студентом последнего курса, Н.А. в апреле 1899 года получил приглашение принять участие в экспедиции для научно-промысловых исследований у берегов Мурмана, которой руководил Николай Михайлович Книпович (1862-1939), наш выдающийся исследователь моря, впоследствии почётный академик. Даже и для настоящего времени эта экспедиция в некоторых отношениях может послужить образцом
* Большинство биографических сведений приводится по письму ко мне сестры Н.А.Смирнова, Юлии Александровны Смирновой, от 12 мая 1946 и на основании выписки из его личного дела, любезно сделанной в Ленинграде Н.К.Верещагиным.
+ О нём см. в книге А.Н.Крылова «Мои воспоминания», 2-е изд. (1945).
постановки всесторонних морских научно-промысловых исследований. В первые же годы своей работы Мурманская экспедиция была единственным предприятием такого рода во всем мире, послужившим образцом для организации сходных иностранных экспедиций, в частности норвежской. Для развития русской океанографии и гидробиологии Мурманская экспедиция имела значение поистине эпохальное как по своим научным и промысловым результатам, так и по тому значительному числу первоклассных исследователей моря, которые были воспитаны Книпо-вичем в процессе работы этой экспедиции. Здесь бок о бок с молодыми товарищами по экспедиции, как В.К.Солдатов, Б.Л.Исаченко, К.П.Яго-довский, впоследствии наших известных деятелей в разных областях биологии, получил Нестор Александрович всестороннюю и глубокую подготовку исследователя; здесь же выявил он свои интересы к изучению морских млекопитающих, которые занимали его всю дальнейшую жизнь.
После окончания университета, со средины июня 1900 года, Н.А. перешёл на постоянную работу в Мурманскую экспедицию в качестве младшего ассистента и остался зимовать в Александровске на Мурмане, где была база экспедиции. Позже по заданию Мурманской экспедиции он приступил в 1902 году к изучению промысла гренландского тюленя во льдах Белого моря, и его первая работа по зверобойному промыслу была напечатана в трудах этой экспедиции (1903). В связи с этими работами Н.А. был командирован осенью 1901 года в скандинавские страны для ознакомления с коллекционными материалами по морским млекопитающим в музеях Гельсингфорса, Стокгольма, Копенгагена, Христиании, Трондхейма и Тромсе.
Сведения о дальнейшей жизни Н.А.Смирнова становятся ещё более скудными и ограничиваются только случайными указаниями в его научных работах или отрывочными данными из личного дела. Пользуясь этими материалами, можно установить, что начиная с февраля 1903 года Н.А. стал работать на Каспийском море в должности смотрителя рыболовства Управления Каспийско-Волжскими рыбными и тюленьими промыслами, а затем в 1904 году был привлечён к участию в Каспийской экспедиции Н.М.Книповича. В качестве наблюдателя береговой станции этой экспедиции в Тюб-Карагапском заливе он производил гидрологические, гидробиологические, промыслово-ихтиологические и попутно орнитологические наблюдения.
В 1905 году им было проведено обследование зимнего промысла тюленей на льдах северо-восточной части Каспийского моря.
В 1906 году он переезжает во Владивосток и занимает должность заведующего рыбными промыслами Дальнего Востока при Управлении государственных имуществ Приамурского края. Помимо выполнения своих прямых обязанностей, Н.А. произвёл здесь целый ряд исследований: в 1906 году он провёл изучение рыболовства в Ныйском заливе на
восточном побережье Сахалина, в 1907 году выполнил опись устья реки Тауй и части Амахтонского залива на северном побережье Охотского моря, а также изучил рыбный промысел в этих водах.
Затем Н.А.Смирнов снова возвращается на север, и в 1909 году мы видим его в Архангельске, куда он переводится в качестве заведующего рыбными и морскими звериными промыслами Архангельской губернии.
В начале 1911 года Н.А. переселился в Одессу и приступил к работе на Чёрном море в той же самой должности заведующего рыбными промыслами, как и на других морях. В 1911-1912 годах он посещает устье Дуная, где изучает рыбный промысел в самой реке и на придунайских озёрах, а также проводит орнитологические наблюдения. В одесский период жизни Н.А. им была написана известная работа о закономерностях распространения ластоногих в морях северного полушария.
На Чёрном море Н.А. проработал до октября 1913 года. Затем, после сравнительно кратковременной работы в Петербурге, в качестве старшего специалиста по прикладной зоологии Департамента земледелия (с октября 1913 по декабрь 1914 года) Н.А. переехал в Тифлис, где занял должность старшего хранителя Кавказского музея. В Тифлисе он жил, судя по имеющимся в личном деле сведениям, до февраля 1919 года. В это время Н.А. несколько отходит от рыбопромысловых вопросов и переключается на изучение млекопитающих и птиц Кавказа. В 1916 году он принял участие в экспедиции, снаряжённой Кавказским музеем и Закавказским отделом Русского географического общества на озеро Урмия в северном Иране, и посетил остров Коюн-Даг на указанном озере.
В этой экспедиции вследствие несчастного случая (падение с лошади) Н.А. получил перелом левой ноги, которая из-за отсутствия медицинской помощи срослась неправильно и впоследствии несколько стесняла его при ходьбе. Однако и в дальнейшем это не помешало ему по-прежнему совершать длительные экспедиционные и охотничьи походы.
В январе 1920 года Н.А.Смирнов жил уже в Баку, где позже состоял профессором зоологии вновь организованного Азербайджанского государственного университета. В 1922 -1923 годах выезжал в 8-месячную научную командировку в Берлин для работы в зоологических музеях.
В 1924 году Н.А. переходит на работу в Москву и становится консультантом Научного института рыбного хозяйства. Здесь он некоторое время вёл также преподавательскую работу на организованных Борисом Михайловичем Житковым (1872-1943) Московских курсах охотоведения.
В это время Н.А.Смирнов неоднократно привлекался в качестве эксперта при разрешении различных вопросов, связанных со зверобойным промыслом, в частности, при заключении Советско-норвежской конвенции по добыче тюленей в Белом море. В связи с последними мероприятиями Н.А., как член Советско-норвежской паритетной комиссии, неоднократно был командирован в Норвегию (в 1924-1925, 1927, 1928-1929
годах); два промысловых сезона (в 1924 и 1925 годах) Н.А. плавал на норвежском зверобойном судне в Белом море для сбора материала по биологии и промыслу тюленя. Часто посещая Норвегию, Н.А. лично познакомился с такими выдающимися исследователями северных морей, как Фритьоф Нансен (1861-1930), Руаль Амундсен (1872-1928), Йохан Йорт (1869-1948) и др.
Московский период работы Н.А.Смирнова продолжался около двух лет. В марте 1926 года он переехал в Ленинград, где занял должность учёного специалиста отдела прикладной ихтиологии Государственного института опытной агрономии, впоследствии выделенного в самостоятельный Ленинградский научно-исследовательский ихтиологический институт, первым директором которого был Н.М.Книпович.
В Ленинграде прошла остальная часть жизни Н.А.Смирнова. Помимо работы в Ихтиологическом институте, в 1930-1938 годах он состоял профессором Ленинградского государственного университета, где читал для зоологов курс систематики и биологии морских млекопитающих и совершенно оригинальный факультативный курс истории китобойного промысла. Н.А. был также консультантом промыслово-биологического отдела Арктического научно-исследовательского института и некоторых других организаций, связанных со зверобойным промыслом.
С 1931 году Н.А. принимал близкое участие в подготовке первой советской китобойной экспедиции и организации работы по изучению китов. В 1932-1933 годах он вместе со своей женой Б.С.Гонеус совершил кругосветное путешествие на борту китобойной базы «Алеут» по маршруту Ленинград - Панамский канал - Гавайские острова - Владивосток, откуда по железной дороге возвратился в Ленинград. В таком сложном и новом деле, как организация в СССР китобойного промысла, квалифицированная консультация и личное участие Н.А.Смирнова имели часто решающее значение.
Последние годы своей жизни Н.А. состоял сотрудником Северной базы Академии наук СССР в Архангельске, которую в течение ряда лет возглавлял его маститый учитель, почётный академик Н.М.Книпович. Здесь он занимался исследованием грызунов Севера, подготовляя определитель по этой группе, и изучением некоторых общих вопросов животноводства. В Архангельске Н.А. обычно проводил около половины года, проживая остальную часть времени в Ленинграде.
Война застала Нестора Александровича в Ленинграде и ему пришлось перенести все тяготы жизни в осаждённом городе. Встречавшая его тогда В.И.Громова отмечает, что и в эти дни чрезвычайных трудностей для ленинградцев мысли Н.А. были по-прежнему заняты научными вопросами; уже заметно ослабевший он всё же часто приходил пешком в Зоологический институт Академии наук СССР, стараясь сохранить контакт с этим старейшим научным учреждением.
По сообщению Ю.А.Смирновой, 19 февраля 1942 года Н.А. был эвакуирован из Ленинграда, но его здоровье оказалось настолько подорванным перенесёнными трудностями, что он смог доехать только до Вологды, которая и оказалась последним этапом его многолетних странствований. Здесь в марте 1942 года Н.А.Смирнов скончался одновременно со своей женой*, не сделав до конца всего того, что могла бы дать науке его богато одарённая натура.
Тем не менее, его научным работам вполне обеспечено длительное существование и руководящее влияние в той отрасли знания, которой он посвятил всю свою жизнь.
* * *
Список основных научных трудов Н.А.Смирнова открывается его большой работой «О морском зверином промысле на русских судах» (1903). В ней излагаются результаты двух плаваний автора на парусном судне «Помор» весной и летом 1901 года и на шхуне «Святой мученик Фока» зимой и весной 1902 года+. Эти плавания были предприняты Н.А. по заданию Комитета для помощи поморам Русского Севера, снарядившего Мурманскую научно-промысловую экспедицию. В рассматриваемой работе мы находим дневники плаваний, наблюдения над биологией и промыслом тюленей, некоторые гидрологические данные и описание различных форм льдов Белого моря. Автор описывает также устройство зверобойных судов, промысловое снаряжение, оружие, одежду, организацию и технику промысла. Кроме того, даётся биологический обзор и определитель ластоногих Белого и Баренцева (автор пишет «Мурманского») морей, который сопровождается таблицами промеров черепов, их фотографиями и снимками тюленей в естественной обстановке. Эта работа Н.А. является первым научным описанием судового промысла тюленей в наших северных водах.
Позже систематическую часть своей первой работы о морских млекопитающих Н.А. развил в известном труде «Очерк русских ластоногих» (1905), в котором на основании изучения коллекций Зоологического музея Академии наук, ряда музеев Скандинавии и данных литературы был подведён итог знаниям того времени по систематике, географическому распространению и биологии ластоногих русских морей. Надо отметить, что указанная работа Н.А. была выполнена в период его постоянного пребывания в провинции и лишь редких наездов в столицу, где были сосредоточены коллекции и литература.
В 1912 году Н.А. опубликовал небольшую по объёму (19 стр.), но очень содержательную .работу «О распространении Ртшре&а в Северном по-
* По данным Государственного архива Вологодской области, Н.А.Смирнов 12.03.42 поступил в ВЭГ № 2, умер 03.05.42 (ВГА ЗАГС, 42-2С-5687, ГАВО, ф 1876, оп. 3, д. 2). Его супруга Бригита Севериновна Смирнова в возрасте 61 года 16 02.42 поступила в ВЭГ № 1, умерла 15.03.42 (ВГА ЗАГС, 42-1С-7541, ГАВО, ф. 1876, оп. 3, д. 5). + Впоследствии «Фока» был кораблём широко известной арктической экспедиции Г.Я.Седова.
лушарии», в которой проводится деление всех ластоногих на две биологические группы: «геофилов», размножающихся на суше и избегающих льда, и «пагофилов», размножение которых происходит только на льдах, причём многие виды этой группы вообще никогда не выходят на сушу. Выработку пагофилии Н.А. связывает с ледниковым периодом.
В дальнейшем высказанные в цитированной статье соображения о значении льдов в экологии тюленей были развиты Н.А. в работе «Биологические отношения некоторых ластоногих ко льдам» (1927). Здесь даётся описание типичных форм ледовых образований на разных морях и рассмотрены все те стороны экологии и географического распространения ластоногих, которые зависят от ледового режима, при этом особенное внимание уделено выяснению степени приспособленности данного вида к существованию среди льдов.
Ряд работ Н.А. был посвящён углублённому изучению систематики морских млекопитающих, преимущественно ластоногих. Сюда относятся его статьи о диагностических особенностях тюленей северного полушария (1927) и о географических расах нерпы (1929). Они выполнены Н.А. в процессе подготовки определителя ластоногих Европы и Северной Азии (1929) — очень ценного и единственного в мировой литературе специального пособия для определения этой группы млекопитающих. Кроме изложения диагностических признаков, иллюстрированных специальными рисунками, в этой работе даётся прекрасная общая анатомо-биологическая характеристика ластоногих и сообщаются сведения о географическом распространении и экологических особенностях отдельных видов. Позднее указанный определитель в несколько изменённом и дополненном виде (в частности, расширены биологические очерки) был включён Н.А. в соответствующий раздел книги «Звери Арктики», вышедшей под его редакцией. В этой сжатой и до предела насыщенной фактическим материалом работе Н.А., можно сказать, сосредоточены главнейшие результаты его многолетних работ по изучению морских млекопитающих.
В совместной работе Н.А.Смирнова и К.К.Чапского по изучению возрастных признаков на черепе северной нерпы и каспийского тюленя (1932) был освещён очень важный для промыслового дела вопрос о методах определения возрастного состава популяций тюленей. К этому же циклу исследований относится написанная вместе с С.П.Наумовым работа по систематике и географическому распространению РЬоСЛае северной части Тихого океана (1936), в которой дана обстоятельная характеристика выделенных авторами двух локальных форм (пайо) дальневосточной нерпы — ларги (охотоморская и беринговоморская формы) и нового подвида нерпы с восточного побережья Камчатки, названного в честь Степана Петровича Крашенинникова (1711-1755) — выдающегося исследователя этой страны.
Особенно большое внимание уделял Н.А. всестороннему исследованию беломорской расы гренландского тюленя, добыча которого до на -стоящего времени занимает важнейшее место в нашей зверобойной промышленности. Кроме уже отмеченной ранней работы о судовом промысле тюленей в Белом море, к этой группе работ Н.А. относится небольшая, но очень интересная статья о влиянии сезонного распределения ветров на миграцию гренландского тюленя и подходы трески к юго-западным берегам Баренцева моря (1924); четыре статьи его, опубликованные в разных изданиях, всесторонне освещают биологию беломорского тюленя в связи с промысловыми задачами (1924, 1926, 1927а,б). Можно сказать, что большинство практических вопросов, возникавших в связи с развитием беломорского зверобойного промысла, были разрешены при участии и помощи Н.А.Смирнова. Это же в значительней степени относится и к зверобойному промыслу на Каспийском море, который был описан в двух ранних работах Н.А. (1906, 1907), а затем обстоятельно рассмотрен в статье, подводящей итоги исследований промысла каспийского тюленя в 1929 году (1931); работы эти проводились под научным руководством Н.А. и по составленной им программе (1929).
Большое значение для разработки биологических основ промысла млекопитающих имеет известная работа Н.А. об основных принципах исчисления норм убоя ластоногих (1929). При проведении исследований биологии ластоногих очень ценным руководством служит составленная Н.А. инструкция для полевых работ по биологии тюленей (1934).
Тесно соприкасающиеся с этими проблемами вопросы биологии и промысла китов также были подвергнуты Н.А. обстоятельному изучению как путём использования данных норвежской и английской литературы и исследования коллекционного материала, так и во время длительного плавания на китобойной базе «Алеут» в тропических и субтропических водах Тихого океана. Его статья «Участь китов» (1928) даёт изложение биологических вопросов китобойного промысла, а составленный им необыкновенно содержательный обзор систематики, распространения и биологии китообразных арктических морей, напечатанный в уже цитированной книге «Звери Арктики» (1935), является незаменимым пособием для изучения китообразных вообще.
Оценивая значение Нестора Александровича Смирнова в деле изучения и использования сырьевых ресурсов морских млекопитающих наших вод, можно смело сказать, что он является основоположником данной отрасли биологии и промыслового дела в СССР, прямым или косвенным учителем всех специалистов в этой области науки и народного хозяйства нашей страны.
Помимо главного дела своей жизни — всестороннего систематико-био-логического и промыслового исследования морских млекопитающих, в котором Н.А.Смирнов достиг наибольших результатов, много печатных
работ его было посвящено описанию современных и четвертичных наземных млекопитающих Кавказа. Можно указать на его прекрасное исследование систематики кавказских медведей (1918), работу об урмий-ском диком баране (1916), определитель грызунов Кавказа (1919), статьи о млекопитающих из палеолита Закавказья (1917, 1923-1924) и ряд других.
Довольно значительное число статей Н.А., в том числе и его первая печатная работа (1901), было написано на орнитологические темы, к которым он как страстный охотник-натуралист питал постоянный интерес. Они имеют характер сообщений о новых биологических или зоогеогра-фических наблюдениях над птицами малоисследованных окраин нашей страны: Баренцева моря (1901), Белого моря (1926), острова Колгуева и Новой Земли (1902, 1903), Закавказья (1915), побережья Каспия (1916), дельты Дуная (1913) и других районов. Значение орнитологических работ Н.А., по сравнению с его териологическими трудами, более узкое и не выходит за пределы интересных материалов для последующих сводных работ.
Несмотря на то, что Н.А. в течение многих лет работал в рыбной промышленности и был глубоким знатоком её проблем, количество печатных работ его по ихтиологии сравнительно невелико. В число их входит очерк рыбных промыслов в Ныйском и Амахтонском заливах Охотского моря (1911), несколько статей о рыбах и рыболовстве в устье Дуная (1913, 1914), описание промысла наваги (1910) и сёмги (1911) в Архангельской области, а также две очень ценные работы о делении рыб на биологические группы (1912, 1924), которые до настоящего времени сохранили первостепенный интерес и излагаются во всех наших сводках по ихтиологии. Как пишет Н.А., эти теоретические работы о классификации миграций рыб возникли под влиянием потребностей практики, что вообще является характерным для многих его исследований. Целый ряд теоретических и хозяйственных проблем был поставлен Н.А. также в докладе «К биологической характеристике Арала, Каспия и Чёрного моря», прочитанном в Бакинском государственном университете в 1923 году. Подобный, в полном смысле слова научно-промысловый подход к делу изучения хозяйственно-ценных животных нашей фауны проводился Н.А. в течение всей его жизни.
Н.А.Смирнов был не только учёным зоологом и практическим работником рыбной промышленности, но также хорошим полевым натуралистом и охотником. Широко интересуясь вопросами использования дикой фауны, Н.А. неоднократно касался в своих статьях различных проблем охотничьего хозяйства, стремясь внедрить в эту отрасль человеческой деятельности научные методы и результаты. Он был первым, кто на страницах известного дореволюционного журнала «Наша Охота» поднял вопрос о целесообразности акклиматизации у нас американского
грызуна — ондатры, шкурка которого имеет хорошие пушные качества (1915). Эта идея была широко реализована в годы советской власти, и сейчас мы имеем в нашей стране большую сеть ондатровых хозяйств, которые дают очень значительную меховую продукцию.
Особенно много занимался Н.А. вопросами охотничье-промыслового собаководства. Он был первоклассным знатоком наших лаек, неоднократно привлекался в качестве судьи по лайкам на ленинградских кинологических выставках и напечатал очень ценное и оригинальное исследование по общим принципам стандартизации собак и стандарту лаек (1936). В этой работе, являющейся одним из последних опубликованных научных трудов Н.А., излагаются основы общей зоотехники в применении к собаководству, даётся специальная анатомо-физиологи-ческая характеристика собак, рассматривается механика движения их в разных условиях среды и описывается экстерьер двух установленных автором типов собак (абсолютно-скоростного и относительно-скоростного); вторая половина работы освещает взгляды Н.А. на происхождение, классификацию и стандартизацию лаек. Эту работу Н.А. можно отнести к числу лучших и оригинальных трудов по собаководству во всей мировой литературе, вводящих в сугубо эмпирическое и любительское дело разведения собак строгие научные методы. Надо сказать, что Н.А. часто подчёркивал необходимость отхода от дилетантской трактовки вопросов собаководства.
Занимаясь глубоко проблемами собаководства, которые по существу носят чисто зоотехнический характер, Н.А. тщательно изучил литературу по основным вопросам животноводства и всю жизнь интересовался этим делом практически. В последний период своей деятельности Н.А. уделял зоотехническим вопросам особенно много внимания. Он подбирал материал по крупному рогатому скоту наших северных областей, в которых разводятся ценные русские породы, подготовляя очень оригинальный курс биологических основ животноводства. Составленная им подробная (около 3/4 печатного листа) программа этого курса, копия которой с разрешения автора была снята В.И.Громовой в блокированном Ленинграде в декабре 1941 года, отражает взгляды автора на построение научных основ разведения сельскохозяйственных и пушных животных, со всесторонним учётом глубокого воздействия на них экологических факторов и условий содержания.
В этой программе, состоящей из 8 глав, рассматривается вопрос о сущности доместикации, обсуждается понятие о породах домашних животных и их классификации, выясняется зависимость между продукцией и сложением животных разного хозяйственного направления (мясного, сального, шёрстного и пухового, мехового, молочного, яичного и рабочего), а также анализируются особенности высшей нервной деятельности у животных основных хозяйственных групп.
Следующие главы программы посвящены зависимости между продукцией и содержанием домашних животных, характеристике многообразных связей между средой, сложением и продукцией (например, влияние разных типов грунта, снегового покрова и т.д.), изложению основных направлений в разведении отдельных пород. Н.А. особенно подчёркивает необходимость полного использования и дальнейшего улучшения местных пород скота, а также всестороннего учёта всех природных особенностей отдельных областей при завозе туда новых пород животных.
Последняя глава программы содержит основные итоги всего курса. Н.А. указывает здесь, что большое разнообразие природных условий различных районов СССР приводит к необходимости такого же разнообразия типов животноводческого хозяйства. При выборе пород, — пишет он, — необходимо уделять больше внимания местным породам или тем, которые происходят из областей со сходными природными условиями; не следует допускать разрыва между условиями содержания и повышенными требованиями культурных пород. В этой заключительной главе выдвигается также целый ряд других хозяйственных предложений.
Изложенная здесь кратко обширная программа курса биологических основ животноводства могла быть написана только в результате многолетних наблюдений и размышлений натуралиста, который близко интересовался нуждами нашего животноводства и стремился идейно объединить зоотехнический опыт с достижениями физиологии, экологии и биомеханики движения животных. Мне неизвестно, успел ли Нестор Александрович написать курс по этой программе. В письме его сестры есть указание, что к началу войны Н.А. закончил какую-то большую рукопись, которой очень дорожил, заявляя, что в ней содержится итог трудов всей его жизни. В сложной обстановке военных лет рукопись была утеряна, и мы сейчас, к глубокому сожалению, даже не можем сказать, какую тему рассматривал Н.А. в этой работе. Ясно только, что утерян научный труд первостепенной важности и интереса.
Как можно видеть из этого краткого обзора работ Н.А., в его характере удачно сочетались способности к длительной и глубокой работе над отдельной научной темой с разносторонностью познаний и интересов. В качестве иллюстрации многогранности натуры Н.А. можно указать на его особую любовь к изучению поэтических творений древности, в частности, произведений древнескандинавского народного эпоса, которые он читал в подлинниках.
В оценке значения своих работ Н.А. был необыкновенно скромен и в каждой статье неизменно подчёркивал предварительный характер своих результатов и выводов. Язык его печатных работ предельно чёток и лаконичен; например, в его сводной работе «Морские звери арктических морей» (1935), излагающей результаты 35-летних исследований в этой области, буквально нельзя найти в тексте ни одного лишнего слова.
Временами такой стиль идёт в ущерб популярности и усложняет чтение, но зато сколько необходимых данных и новых идей бывает заключено в этих скупых, коротких фразах. На страницах его работ поистине «словам было тесно, а мыслям просторно».
Стремясь к возможной конкретизации изложения, Н.А. старался чаще оперировать цифровыми данными: индексами, статистическими сведениями, данными физического опыта. У него была здоровая любовь к цифрам и формулам, но он никогда не позволял им затушёвывать биологическую сущность явления.
Н.А. обладал сильно развитым критическим отношением к своим и чужим данным; ему было совершенно чуждо стремление к «сенсации», и он никогда не торопился с опубликованием своих работ. В этом заключается причина исключительной достоверности всех сообщаемых им фактических сведений и обоснованности сделанных выводов. В этом также и залог долговечности его работ.
При личном общении Н.А. сразу же привлекал к себе своей умной, содержательной речью, глубокими суждениями, а также тем, что охотно делился накопленными им многообразными познаниями в различных отраслях биологии, географии, литературы. В памяти встают полутёмные аудитории кафедры зоологии позвоночных Ленинградского государственного университета, где Н.А. читал нам, нескольким студентам последнего курса, историю китобойного промысла. Его размеренная речь, которой почти не мешало лёгкое заикание, переносила нас в эпоху смелых походов парусных кораблей за гренландским китом в Арктику или за кашалотом в тропические воды; он умел вызвать в нашем воображении бескрайние морские просторы холодной Антарктики, где у кромки дрейфующих льдов, среди айсбергов, южным летом нагуливают
жир большие стада синих китов и финвалов. Определение возраста кии
тов, запасы их в Антарктике, метод подсчёта запасов И.Иорга и его критика, биологические и промысловые выводы из китобойной статистики, — вот что излагал нам седовласый профессор. В перерывах, покуривая короткую трубку, Н.А. любил вспомнить какой-нибудь комичный и поучительный случай из своего богатого исследовательского прошлого.
Опыт и знания Нестора Александровича Смирнова были восприняты молодым поколением исследователей морских млекопитающих. К числу его учеников принадлежит виднейший деятель в области промысловой зоологии проф. С.П.Наумов, крупный знаток ластоногих арктических морей К.К.Чапский, известный специалист по китобойному промыслу Б.А.Зенкович, молодой и одарённый зоолог С.С.Лунь, трагически погибший в 1936 году на льдах Обской губы*, и ряд других.
* Несмотря на свою молодость, С.С.Лунь успел выполнить исследования морских млекопитающих Тигиль-ского района Камчатки, Обской губы и острова Шокальского в Карском море. Нелепый случай прервал продуктивную и многообещающую деятельность талантливого натуралиста.
Научная деятельность Н.А.Смирнова была очень разносторонней, проявляясь в целом ряде специальных отраслей зоологии, разведения домашних животных, морского зверобойного и охотничьего промыслов. В каждом из этих отделов науки его труды занимают почётное, а часто и самое первое место. Однако даже того, что он сделал в области изучения морских млекопитающих — чрезвычайно своеобразных и труднодоступных для исследования животных, вполне достаточно, чтобы поставить его имя в один ряд с именами наших первоклассных натуралистов, составляющих гордость советской зоологической науки.
Список работ Н.А.Смирнова*
О гнездовании бекаса (Gallinago gallinago L.) в Русской Лапландии // Тр. С.-Петерб. общ-ва
естествоиспыт. 32, 1. 1901. Млекопитающие Лапландии, Колгуева и Новой Земли // Природа и охота 12. 1901. Ещё о диком олене на Колгуеве. Ответ С.Бутурлину // Природа и охота 11. 1902. Zur Ornis des Barenzmeers. An Bord des russischen Fangkutter «Pomor». Mit Schlusswort von
H. Gebel // Ornithol. Iahrbuch. 12, 6. 1901. Орнитологические наблюдения в юго-восточных частях Баренцова моря // Природа и охота
10, 11 и 12 за 1902 и 3, 5, 6, 7 за 1903. О морском зверином промысле на русских судах. СПб. 1903.
Заметки о тюленях (Phocidae), собранных Русской полярной экспедицией 1900-1903 гг. //
Ежегодн. Зоол. музея Акад. наук 10. 1905. О зимнем тюленьем промысле на Каспийском море // Сельск. хоз-во и лесоводство 9. 1906. О зимнем тюленьем промысле на Каспийском море. СПб. 1907. Очерк русских ластоногих // Зап. Акад. наук. Сер. 8. 23, 4. 1908.
(Совместно с А.Бегак). Маршрут зоологических работ крейсера «Командор Беринг» в Охотском и Беринговом морях // Ежегодн. Зоол. музея Акад. наук 13. 1908. О промысле наваги в Мезенском уезде // Изв. Архангельск. общ-ва изуч. Рус. Севера 2. 1910. Об осеннем лове сёмги курмами в Холмогорском уезде // Наша охота 14. 1911. Рыбные промыслы Дальнего Востока. IV. 1. Краткий очерк рыболовства в Ныйском заливе.
2. Материалы к изучению рыбных промыслов в Амахтонском заливе. СПб. 1911. Вредна ли лисица? // Наша охота 9. 1912.
К вопросу о делении рыб на биологические группы // Вестн. рыбопромышленности 6/7. 1912. О распространении Pinnipedia в Северном полушарии (предварительное сообщение) // Зап.
Новороссийск. общ-ва естествоиспыт. 39. 1912. О ружейной охоте на тюленей // Наша охота 5. 1912. Из жизни дунайской дельты // Наша охота 15. 1913.
Кое-что о белолобой казарке (Anser albifrons Scop.) // Орнитол. вестн. 3. 1913. О ловле рыбы парными неводами (гурами) на придунайских озёрах // Приложение к проток. засед. Общ-ва рыбоводства и рыболовства. 1914. Об одном из акклиматизационных опытов // Наша охота 1. 1915. О закавказской рыжеголовой чепуре // Изв. Кавказ. музея 9. 1915.
Наблюдения над весенним пролётом некоторых птиц в Мангышлаке // Изв. Кавказ. музея 10. 1916.
Заметка об урмийском диком баране (Ovis orientalis urmiano Guenther) // Изв. Кавказ.музея
10. 1916.
О видовой самостоятельности закавказского чёрного кота // Изв. Кавказ. музея 11. 1917. О находке челюсти росомахи при пещерных раскопках в Кутаисской губ. // Изв. Кавказ. музея
11. 1917.
* Этот список не является исчерпывающей библиографией трудов Н.А.Смирнова, но все основные работы в нём указаны.
Бурый медведь (Ursus arctos) в коллекциях Кавказского музея (предварительное сообщение) // Изв. Кавказ. музея 12. 1918.
Краткий определитель грызунов Кавказского края. Тифлис. 1919.
Felidae (Mammalia) Кавказа и сопредельных стран по коллекциям Кавказского музея // Изв. Азербайджан. ун-та 2. 1922.
К вопросу об упитанности главных возрастных групп каспийского тюленя // Рус. гидробиол. журн. 9/10. 1922.
О русских морских звериных промыслах // Бюл. Главрыбы 32/33. 1922.
К одному из спорных вопросов (о морских зверях) // Бюл. Главрыбы 20. 1923.
О некоторых млекопитающих Западного Закавказья в каменном веке // Изв. Азербайджан. ун-та 3. 1923-1924.
Несколько замечаний об анадромии рыб // Рус. гидробиол. журн. 3, 6/7. 1924.
Тюлень (Phoca groenlandica) и лов трески на Мурмане и в Финмаркене // Сб. по рыбному делу. Л. 1924.
On the eastern harp-seal Phoca (Pagophoca)groenlandica var. oceanica Lepechin // Tromso Museums Arshefter 47, 2. 1924.
Новые данные по тюленьеву промыслу на нашем Севере // Изв. Гос. ин-та опытн. агроном. 3, 1. 1925.
О зверобойной кампании 1925 г. на Белом море // Изв. Гос. ин-та опытн. агроном. 3, 5/6. 1925.
О методах определения упитанности ластоногих // Изв. Гос. ин-та опытн. агроном. 4, 3. 1926.
По поводу беломорского зверобойного хозяйства // Изв. Гос. ин-та опытн. агроном. 4, 4. 1926.
Some supplements to the biology of the eastern harp-seal // Tromso Museums Arshefter 47, 7. 1926.
Весенние орнитологические наблюдения в горле Белого моря // Докл. АН СССР. Сер. А. Февр. 1926.
Исследования над промыслом беломорского тюленя. 1. Новейшие наблюдения над беломорским лысуном // Изв. Отд. прикл. ихтиол. Гос. ин-та опытн. агроном. 6, 1. 1927.
Гренландский тюлень или лысун // Природа 5. 1927.
Diagnostical remarks about some seals (Phocidae) of the Northern Himisphere // Tromso Museums Arshefter 48 (1925), 5. 1927.
О состоянии исследований морских звериных промыслов в СССР // Изв. Гос. ин-та опытн. агроном. 5, 2/3. 1927.
Биологические отношения некоторых ластоногих ко льдам // Сб. в честь проф. Н.М.Книпо-вича. М. 1927.
Замечания об основных принципах исчисления норм убоя ластоногих // Изв. Отд. прикл. ихтиол. Гос. ин-та опытн. агроном. 8. 1928.
Участь китов // Природа 11. 1928.
Diagnoses of some geographical varieties of the Ringed Seal (Phoca hispida Schreb.) //Докл. АН СССР. 1929.
Определитель ластоногих (Pinnipedia) Европы и северной Азии // Изв. Отд. прикл. ихтиол. Гос. ин-та опытн. агроном. 9, 3. 1929.
Инструкция для собирания материалов по биологии Каспийского тюленя. Изд. Астрахан. науч.-рыбхоз. станции. 1929.
Итоги исследований Каспийского тюленя и его промысла в 1929 г. // Изв. Ленингр. науч.-исслед. ихтиол. ин-та 8, 1. 1931.
Морские звери северного побережья Якутии. В книге: А.Я.Тугаринов, Н.А.Смирнов, А.И.Иванов. Птицы и млекопитающие Якутии. Л. 1934.
(Совместно с К.К.Чапским). К изучению возрастных признаков на черепе тюленей подрода Pusa Scop. // Изв. Ленингр. науч.-исслед. ихтиол, ин-та 8, 2. 1932.
Инструкция для полевых работ по биологии тюленей. Изд. Всесоюз. Аркт. ин-та. 1934.
Морские звери арктических морей. В книге «Звери Арктики». Изд. Главсевморпути. 1935.
(Совместно с С.П.Наумовым). Материалы по систематике и географическому распространению Phocidae северной части Тихого океана // Тр. Всесоюз. науч.-исслед. ин-та морск. рыб. хоз-ва и океаногр. 3. 1936.
И.П.Ануфриев // Проблемы Арктики 5. 1937.
Основы стандартизации собак и стандарт ездовых по сравнению с другими лайками // Тр. Аркт. ин-та 6. 1936.
ю ^
ISSN 1026-5627
Русский орнитологический журнал 2024, Том 33, Экспресс-выпуск 2435: 2997
К перелётам белой куропатки Lagopus lagopus
Н.А.Смирнов
Второе издание. Первая публикация в 1910*
В декабрьской книжке «Наша охота» за 1909 год С.А.Бутурлин в статье «К заметкам о куропатке», говоря о весенних отлётах белых куропаток из Пустозерской волости или с рек Усы и Киры, высказывает мнение, что они летят в Малоземельскую (или Тиманскую) тундру, на Колгуев, к побережью океана, на Ямал. Имея некоторые данные за это предположение и в дополнение к нему, считаю нелишним привести их.
В конце октября и начале ноября 1909 года в устьях реки Кии (на западном берегу Канинского полуострова) я застал уже глубокий снег (выше колена, а местами и до пояса) и очень мало белых куропаток^ для места, известного их обилием. Расспрошенные мною местные самоеды объяснили мне, что «куропать» каждую зиму от них улетает, возвращаясь лишь весной, и что в данное время большая часть её уже улетела.
Пришлые промышленники, мезенцы, ежегодно приезжающие на лов наваги сначала на Беломорский берег Канинского полуострова, а затем на Чёшский берег его же и на южный берег Чёшской губы (составляют часть Тиманского берега), подтвердили это указание и добавили к нему: 1) что видели в первой половине зимы стаи куропаток, движущиеся с Канинской тундры по разным румбам южной половины горизонта, 2) что в благоприятные зимы много куропаток остаётся на зимовку на южном берегу Чёшской губы, а в суровые и многоснежные зимы они исчезают и отсюда. Сомневаться в правдивости этих показаний не вижу оснований, так как все показания этих же лиц относительно рыбных промыслов вполне подтвердились.
Литер атур а
Бутурлин С.А. 1909. К заметкам о куропатке // Наша охота 12: 117-120.
ю ^
* Смирнов Н.А. 1910. К перелётам белой куропатки (Lagopus albus) //Наша охота 7: 65.
t Все бывшие в моих руках оказались, как и следовало ожидать, принадлежащими к виду Lagopus lagopus.
