CC BY
82А.А. МИХАИЛОВ A.A. MIKHAYLOV
«ИЗУЧЕНИЕ ВСЕХ ВОЕННЫХ СИЛ И СРЕДСТВ ГОСУДАРСТВА В ДАННЫЙ МОМЕНТ»
Военная география и военная статистика в отечественной науке:
историографические аспекты
«THE STUDY OF ALL MILITARY FORCES AND MEANS OF THE
STATE AT THE MOMENT»
Military geography and military statistics in the Russian science: historiographical aspects
Сведения об авторе. Михайлов Андрей Александрович — научный сотрудник 44-го научно-исследовательского отдела (военной истории Северо-Западного региона РФ) Научно-исследовательского института (военной истории) Военной академии Генерального штаба Вооружённых сил Российской Федерации, доктор исторических наук, доцент (Санкт-Петербург. E-mail: dragun66@mail.ru).
Аннотация. В статье рассматриваются место и роль военной географии и военной статистики в отечественной военной науке.
Ключевые слова: военная география; военная статистика; отечественная военная наука.
Information about author. Andrey Mikhaylov - Researcher of the 44th Research Department (military history of the northwestern region of the Russian Federation) of the Research Institute (military history) of the Military Academy of the RF Armed Forces' General Staff, D. Sc. (Hist.), Associate Professor (St. Petersburg. E-mail: dragun66@mail.ru).
Summary. The article examines the place and role of military geography and military statistics in the domestic military science.
Keywords: military geography; military statistics; domestic military science.
В фундаментальной монографии В.Н. Половинкина и А.Б. Фомичёва «Размышление о военной науке», опубликованной в 2016 году, специальный раздел посвящён военной географии. Характеризуя её значение, авторы подчеркнули: «Военная география является одновременно самостоятельной областью географии и важнейшим элементом системной военной науки. Особое место военной географии отведено в геополитике»1.
Военные и военно-политические реалии современного мира вполне определённо выявили исключительную роль военной географии и военной статистики в военной науке, деятельности органов военного управления и практике войск.
ЕЩЁ в 2001 году исследователь из Белоруссии кандидат географических наук И.А. Захаренко на страницах журнала «Военная мысль» вполне обоснованно отметил: «Одна из современных особенностей вооружённой борьбы состоит в том, что боевые действия могут вестись во всех географических сферах (космосе, атмосфере, гидросфере, литосфере) на локальных и региональных пространствах земного шара. Поэтому исследование географических закономерностей ведения боевых действий должно стать одним из базовых направлений деятельности военных учёных и практиков»2. Тенденции и события последующих лет не просто подтвердили правоту данного суждения, но сделали его ещё более актуальным и значимым3.
Значимой научной проблемой в свете сказанного представляется анализ обширного опыта, накопленного отечественной военной географией и тесно связанной с ней военной статистикой за почти двухвековой период их развития. К сожалению, история этих наук до сих пор не подвергалась всестороннему междисциплинарному и системному анализу.
Краткий очерк истории военной географии содержит упомянутая выше монография В.Н. Половинкина и А.Б. Фомичёва. Однако в силу обширности поставленных задач («системно проанализировать, что происходило и происходит сегодня в мировой и российской науке»)4 многие аспекты истории военно-географической науки остались вне поля зрения авторов.
Следует упомянуть также опубликованную в 1982 году коллективную монографию «Русская военная мысль: конец XIX — начало ХХ в.», которая была подготовлена к изданию коллективом Института военной истории Министерства обороны СССР под редакцией члена-корреспондента Академии наук СССР П.А. Жилина5. В составе этой работы также имеется раздел о военной географии и военной статистике, причём его отличает богатство фактического материала.
Однако широкая проблематика работы в целом обусловила сжатый характер очерков, посвящённых отдельным элементам военной науки (включая военную географию и статистику).
Вместе с тем сведения по истории становления и развития военной географии и статистики рассеяны по изданиям разного рода. Исторические очерки довольно часто содержат посвящённые военной географии и статистике учебники и учебные пособия. К истории указанных наук обращались авторы соответствующих статей в справочных изданиях; исследователи, освещавшие биографии тех учёных, в сферу деятельности которых военная география и военная статистика входили; историки географической науки.
Тем не менее целостных, обобщающих трудов о возникновении и развитии отечественной военной географии и военной статистики создано не было. При этом вклад военных в географическую науку, в открытие новых земель, их участие в организации и проведении экспедиций изучены гораздо лучше и имеют обширную историографию. Но речь в таких работах идёт именно о географических исследованиях (имевших зачастую и военное значение), но не о военной географии и военной статистике как отдельных сферах научного знания.
Первые попытки осмыслить основные вехи, этапы и закономерности истории военной географии связаны с внедрением этой науки в учебный курс учреждённой в 1832 году Императорской Военной академии и с деятельностью её профессоров: П.А. Языкова (1800—1869), Г.Ф. Стефана (1796—1873), Д.А. Милютина (1816—1912). Основной целью для этих авторов была разработка теоретических основ, понятийного аппарата и методов военной географии и военной статистики, но для её достижения они весьма тщательно анализировали научную литературу, как отечественную, так и зарубежную.
4 октября 1830 года император Николай I утвердил проект Устава о Военной академии, разработанный видным военным теоретиком и историком генералом от инфантерии Генрихом (Анри-Антуаном) Жо-мини6. В числе основных дисциплин, вошедших в программу академии, значились военная география и статистика7. Стоит отметить, что Г. Жомини в своих военно-исторических трудах уделял повышенное внимание географическому описанию театров военных действий (ТВД), разрабатывал идею о «решительных географических пунктах», и впоследствии отдельные авторы связывали зарождение военной географии именно с его именем.
Официальное открытие академии состоялось лишь в конце ноября 1832 года8, так как комплектование штата преподавателей и доработка программ потребовали немало времени9. Однако ещё в первой половине 1831 года «Военный журнал», который издавался Военно-учёным комитетом, опубликовал (без указания автора) статью «О потребности познаний в науках для офицеров Генерального штаба»10.
Среди наук, необходимых офицеру Генерального штаба в первую очередь, анонимный автор называл наряду с математикой, фортификацией, тактикой, военной историей и др. топографию и военную географию. При этом он очень чётко указывал на связь двух этих наук и на своеобразие каждой из них. «Наконец и так называемая военная География, о коей мы ещё весьма мало имеем хороших сочинений, — говорится в статье, — состоит в тесной связи с наукою о местоположениях (топографией. — Прим. авт.); можно сказать, что она в отношении сей науки то же самое, что стратегия в отношении к тактике»11.
Здесь показательно и то, что автор отметил малое число работ по военной географии, и то, что он связал её со стратегией, подчеркнув, таким образом, её
роль в планировании не отдельных операций, а целых военных кампаний. Оба тезиса впоследствии будут красной нитью проходить через многие учебные пособия и научные работы первой половины XIX века.
Профессором кафедры военной географии и статистики в сентябре 1832 года был назначен майор (впоследствии генерал-лейтенант) П.А. Языков. Он служил в Институте путей сообщения, участвовал в разработке проектов транспортных магистралей и, следовательно, хорошо разбирался в географии и топографии. Кроме того, Языков работал над составлением «извлечений» из трактата Г. Жомини «Наука о больших военных действиях» и хорошо ознакомился с взглядами на военную географию «швейцарца на русской службе»12.
П.А. Языков проявил большую энергию при составлении учебного курса военной географии. Свои взгляды на цели и отчасти на историю этой науки он выразил в нескольких рукописных докладах на имя руководства академии в 1834—1836 гг. и позже в 1-й части учебного пособия «Опыт теории военной географии», опубликованного в 1838 году13.
В сентябре 1834 года П.А. Языков составил для руководства Военной академии записку «Рассуждение о Военной географии и новые предположения о преподавании сей науки»14. В ней основное внимание было уделено структуре академического курса по военной географии, но коснулся Языков и некоторых аспектов истории её становления. В первых строках «записки» он, как и автор статьи в «Военном журнале», отметил, что работ по военной географии в России мало, а Военной академии принадлежит «честь первого опыта преподавания столь важной науки»15.
Далее П.А. Языков обратился к вопросу о степени влияния географических особенностей местности на военные действия и указал авторов, которые, по его мнению, решали эту проблему наиболее полно и аргументированно. К числу таковых он относил прежде всего эрцгерцога Карла Габсбурга (1771—1847), который написал трактат по стратегии, проиллюстрировав его положения примерами из собственного военного опыта — кампании 1796 года против французских войск16.
Работа эрцгерцога Карла была впервые опубликована в Вене в 1814 году17, а уже в 1818 году появился русский перевод её первой части, посвящённой «применению правил стратегии» к «избранному месту военных действий»18. Выполнил перевод участник Отечественной войны 1812 года и Заграничных походов 1813—1814 гг., сотрудник «Военного журнала» А.Ф. Раевский, который пользовался репутацией весьма образованного офицера19.
Выводы эрцгерцога Карла20 относительно влияния географических условий на стратегию вызвали большой интерес у многих русских военных. Не был исключением и П.А. Языков, который в своей «записке» отметил их важность.
Наиболее полно свой взгляд на предмет, задачи и историю развития военной географии Языков выразил в 1-й части книги «Опыт теории военной географии». Во введении он точно с тех же позиций, что и автор статьи в «Военном журнале», охарактеризовал различие между военной географией и топографией: «Географические предметы могут быть рассматриваемы только в отношении стратегическом, ибо в соображения тактические входят одни подробности местности, то есть топография. Следовательно, основанием военно-географическим рассуждениям служат истины стратегические»21.
Г. Жомини
Карл Людвиг Иоанн эрцгерцог Генерал фон Роон Австрийский
Языков в указанной работе поместил особый раздел, посвящённый работам по военной географии его предшественников. Важно, однако, подчеркнуть, что сам по себе историографический обзор целью автора не являлся и был приведён лишь в целях решения основной задачи книги — выявить теоретические основы военной географии.
По мнению Языкова, имевшиеся работы по военной географии могли быть разделены на две группы. В одних был использован «описательный способ изложения», т.е. лишь приводились географические сведения без их анализа с военной точки зрения. В работах второй группы такой анализ был проведён, способ изложения материала являлся «исследовательским»22.
Описательные работы П.А. Языков в целом оценивал невысоко. «Между так называемою Военною Географиею, как её понимают Немецкие писатели, — утверждал он, — и Общею Географиею нет никакой существенной разницы, кроме неполноты первой в отношении ко второй»23.
К числу описательных работ в книге «Опыт теории военной географии» Языковым отнесены работы И.-Г.-Ю. Вентурини, К.-Л. Ганцога, К.-А. Мальхуса, Ф. Рудторфера24. Все перечисленные работы, стоит подчеркнуть, пользовались среди военных того времени большой популярностью.
Иоганн-Георг-Юлий Вентурини (1772—1802) — немецкий специалист в области стратегии. В 1800— 1801 гг. в Германии вышла его работа «Учебная книга военной географии восточных Рейнских земель», которая получила известность и за пределами Германии. Характерно, что в статье о Вентурини, опубликованной в 1839 году (через год после выхода в свет книги Языкова) на страницах «Военного энциклопедического лексикона», он назван «известным военным писателем». Автор статьи, А.И. Романов, также заметил: «Военная География Вентурини представляет верные и довольно подробные сведения описываемой страны, хотя основания этого сочинения не совсем соответствуют нынешним понятиям о Военной Географии»25.
Кристиан-Людвиг Ганцог (1737—1810) и Карл-Август фон Мальхус (1770—1840) — немецкие географы, работы которых пользовались успехом в первой трети XIX века как в Германии, так и за её
пределами, в том числе в России. Первый издал в 1823 году в Магдебурге «Учебник военной географии Европы» («Lehrbuch der mitair-geographie von Europa mit specieller Beziehung auf Kriegführung»)26. Второй снискал известность как экономист, но в 1830 году опубликовал также книгу «Руководство по военной географии, описание земель и государств Европы в аспекте ведения войны» («Handbuch der Militär-Geographie oder Erd- und Staaten-Kunde von Europa»)27.
Особого внимания заслуживает упоминание Языковым работ австрийского полковника Франца Рудторфера. В 1835 году он издал в Праге справочник по военной географии Европы в виде таблиц, а уже в 1837—1839 гг. эта работа вышла на русском языке28. Она публиковалась четырьмя выпусками, при этом первый выпуск был подготовлен (переведён и дополнен) генералом Л.И. Зедделером, который занимал должность вице-директора Военной академии и, таким образом, приходился Языкову начальником29. Последующие выпуски справочника Рудторфера вышли в переводе и с дополнениями И.Ф. Штукен-берга, известного в то время специалиста в области географии, гидрографии и статистики.
Видимо, в силу наличия русского издания работы Ф. Рудторфера Языков счёл необходимым остановиться на ней подробнее. По его мнению, недостаток работы Рудторфера состоял не только в описательном характере, но и в преувеличении неизменности географических факторов, воздействующих на ход кампаний. Он процитировал утверждение Рудторфера о том, что «положение гор и течение рек неизменно определяют те линии и пункты, на которых армии, каковы бы ни были обстоятельства, должны встретиться»30, и привёл на него возражения, подкреплённые ссылками на конкретные исторические события.
Так, П. Языков указывал, что хотя и выдающийся полководец Античности Ганнибал, и А.В. Суворов имели сражение с неприятелем на реке Требия, сам по себе данный факт ещё не доказывает какого-то особого значения этой реки. Военачальники стремились к разным целям, вели свои силы с различных направлений. «Аннибал (Ганнибал. — Прим. авт.), — рассуждал Языков, — шёл из Испании через Гал-
лию; следовательно, вторгнулся в Италию со стороны нынешних границ Франции; главным предметом действий был Рим. Суворов вторгнулся в Италию со стороны Швейцарии... Рим не был предметом его действий. После этого, каким образом понять, что не случайные обстоятельства, но одни и те же неизменные причины привели Аннибала и Суворова к берегам реки Требии»31.
Поэтому, по мнению Языкова, при анализе действий того или иного полководца следовало учитывать не только географические условия, но и конкретную историческую ситуацию. Кроме того, Рудторфер, как полагал профессор Военной академии, недооценил то обстоятельство, что некоторые географические факторы всё же с течением времени изменяются. «Новые проходы через хребты гор, — писал Языков,
— и вообще новые дороги, другие города, новые крепости и порты, наконец, самые границы: все эти обстоятельства изменяют географический вид земной поверхности»32.
Ещё более подвижным, по мнению отечественного специалиста, является политический фактор, не учитывать который было бы ошибкой: «События исторические и того более изменяют политическое значение; следовательно, стратегическую важность
— не только отдельных предметов географических, но целых стран»33.
Тем не менее в целом Языков положительно оценил и саму работу Рудторфера, и её русский перевод за чёткую структуру и точность в изложении материала. «Справедливость требует сказать, — писал он, — что, по системе расположения и выбору предметов, сочинение Ф. Рудторфера есть лучшее в своём роде, и трудившиеся при переводе его на Российский язык оказали Русской Военной Литературе — услугу»34.
К числу работ с «исследовательским» подходом к изложению материала П. Языков отнёс сочинения «знаменитейших военных писателей»: Г. Ллойда, Г. Жомини, эрцгерцога Карла и Ш.-Т. Монтолона, «который передал потомству мысли Наполеона»35.
Генри Ллойд (1729—1783) — английский военачальник и учёный-экономист, участвовал во многих войнах и некоторое время даже служил в России. Видный военный историк Н.А. Орлов на страницах «Военной энциклопедии» дал его научным заслугам очень высокую оценку, отметив, что Ллойд «первый поставил вехи для научной разработки стратегии»36.
Стоит также сказать, что русскоязычная публикация неких «извлечений» из работ Ллойда была осуществлена ещё в 1815 году, предположительно поручиком лейб-гвардии Измайловского полка И.А. Стемпков-ским (впоследствии археолог, историк)37.
В своей работе «Мемуары политические и военные о Великобритании», других военно-исторических трудах Г. Ллойд рассматривал теоретические принципы стратегии и обращался к географическому фактору в войнах. Языков писал о нём: «Лойд (так у Языкова.
— Прим. авт.) был первый из писателей, который показал способ исследования географических предметов для соображений стратегических. Таким образом, Лойдом исследованы политические границы Франции, Австрии, Турции и России Европейской»38.
Французский и русский военачальник, участник и видный историк Наполеоновских войн Г. Жомини в первой половине XIX века пользовался среди российских военных колоссальным авторитетом и популярностью как теоретик стратегии и военный мыслитель39. П. Языков особенно выделял его роль в разработке принципов военно-географического описания, но при этом подчёркивал, что таковое носило в трудах фрагментарный характер, охватывало отдельные ТВД.
Фрагментарны были также и описания эрцгерцога Карла. «Правда, — писал Языков, — что эрцгерцог Карл в частных разборах театров войн 1796 и 1799 годов более других писателей показал способ, каким образом элемент географический может получить надлежащее развитие. Однако же частные разборы театров войны, хотя и могут привести к общим заключениям, но не составляют ещё исследования, в общем виде, элемента географического, для соображений стратегических»40.
Наконец, значительный вклад в развитие методов военно-географической оценки отдельной страны внёс, по мнению Языкова, император Франции Наполеон I.
Именно «исследовательский», т.е. аналитический, подход к военной географии, присущий работам Ллойда, эрцгерцога Карла, Жомини и Наполеона, Языков считал необходимым и верным. «Между тем,
— заявлял он, — Военная География не есть наука описательная, но исследовательная»41.
Наряду с указанными авторами Языков упоминал также видного немецкого военного теоретика К. фон
Ш.-Т. де Монтолон К. Клаузевиц Л.И. Зедделер
в и
Клаузевица (1780—1831), однако о его взглядах высказывался очень неопределённо42.
Хорошо видно, что аналитический подход к военной географии Языков связывал прежде всего с военачальниками, а не с учёными-географами. Соответственно выбирал он и работы, которые положил в основу курса для академии. Ещё в предисловии к своей книге он пояснил, что таковыми явились произведения эрцгерцога Карла и записки Ш.-Т. де Мон-толона, передающие взгляды Наполеона I43.
Такого же взгляда придерживался и полковник Г.Ф. Стефан, который занимал в академии должность профессора в 1834—1844 гг., а затем был её вице-директором и (в 1854—1858 гг.) начальником. Ещё в 1834 году, вскоре после начала преподавательской деятельности, он направил администрации академии записку «О военной географии»44. В ней Стефан в качестве основоположников рассматриваемой науки назвал эрцгерцога Карла и Наполеона45.
Придавая большое значение трудам военных историков и военачальников, П.А. Языков считал, что военная география не сводится к описанию конкретного ТВД в определённое время, но считал необходимым выработать общие теоретические принципы военно-географической науки. Данной цели подчинялся у него и краткий историографический анализ военно-географических исследований.
В заключение обзора книги Языкова стоит указать на ещё один важный факт. По сообщению самого автора, рукопись работы читали и одобрили генералы от инфантерии князь П.М. Волконский и К.Ф. Толь. Оба они сыграли видную роль в создании российского Генерального штаба46, имели репутацию глубоких знатоков стратегии. Языков видел в военной географии науку, связанную именно со стратегией, а потому одобрение Волконского и Толя было ему особенно важно.
В 1839 году, т.е. на следующий год после публикации книги П.А. Языкова, на страницах«Военного энциклопедического лексикона» была опубликована довольно пространная статья «Военная география и статистика»47. Её автор, к сожалению, не указан.
В статье отмечено, что зарождение военной географии происходило в конце XVII века в странах Западной Европы (прежде всего во Франции). Однако оформляться как наука она начала уже в XVIII столетии. В статье, как и в книге Языкова, значительное внимание уделено работам, в которых рассмотрены военно-географические факторы при описании отдельных кампаний (эрцгерцога Карла, Наполеона), но при этом говорится: «Некоторые причисляют также к области Военной Географии географическо-стратегическое исследование стран, в которых происходили достопримечательные войны... но, по нашему мнению, эти сочинения входят более в область стратегии и военной истории, служа объяснением главнейших стратегических правил историческими примерами и объясняя примеры стратегическим разбором поприща военных действий»48.
Впрочем, вклад эрцгерцога Карла, а также Жомини, Ллойда и Наполеона в развитие военной географии не отрицается, хотя и подчёркивается, что они рассматривали ограниченные районы («определённые пространства»).
Среди авторов, стремившихся дать военно-географическое описание Европы в целом, в статье названы К.-А. фон Мальхус, К.-Л. Ганцог, а также прусский военный деятель генерал-фельдмаршал А.-Т.-Э.
фон Роон и Ф. Рудторфер (книга последнего названа лучшей среди работ подобного рода).
Неизвестный автор замечает также, что военно-географический анализ содержится почти во всех «новейших военно-исторических сочинениях»49. Среди таковых им отмечены: описание кампании 1799 года, составленное К. фон Клаузевицем50, труды российских авторов П.К. фон Сухтелена (1751 —183б) о Русско-шведской войне 1808—1809 гг.51 и Д.П. Бутурлина (1790—1849) «История нашествия императора Наполеона на Россию в 1812 году»52. Последняя из названных работ была опубликована в 1823—1824 гг. и вызвала повышенный интерес современников53.
Военная статистика в энциклопедической статье рассматривается как часть военной географии, поэтому её историография специально не анализировалась.
Новым и чрезвычайно важным этапом в развитии в России и самой военной географии, и её историографии явились труды видного военного деятеля Д.А. Милютина. В 1835—1836 гг. Милютин обучался в Военной академии. Там он слушал курс военной географии, который читал полковник Г.К. Стефан. В своих мемуарах впоследствии он весьма критически отзывался и о содержании курса, и о способах подачи материала54.
В 1845 году Д.А. Милютин после службы на Кавказе был направлен в академию на должность профессора именно по кафедре военной географии и статистики. Существовавший уровень преподавания курса его по-прежнему не устраивал55. Он полагал, что недопустимо сводить военную географию к описанию отдельных ТВД, необходимо учитывать самый широкий спектр факторов, обусловливающих «военные силы и средства воюющих государств»56. Однако такой разбор, по его мнению, должен был составлять предмет особой науки и учебной дисциплины — военной статистики.
В 1846 году в первом номере «Военного журнала» Д.А. Милютин опубликовал пространную статью «Критическое исследование значения военной географии и статистики»57. В 1847—1848 гг. вышла в свет его монографическая работа «Первые опыты военной статистики», состоявшая из двух томов.
Первый том включал «Вступление», в которое почти без изменений вошёл текст статьи 1846 года58. Значительную часть этого текста составил историографический обзор военной географии и военной статистики. При этом, как и в книге П.А. Языкова, в работе Д.А. Милютина разбор имевшейся научной литературы не являлся самоцелью. Языкову он был нужен, чтобы определить теоретические основы военной географии, а Д.А. Милютину — чтобы обосновать выделение военной статистики в самостоятельную науку, показать её значение и особенности.
Для самого Д.А. Милютина этот вопрос был ясен. В начале своей работы он вполне определённо указывал: «Специальное изучение в военном отношении стран и государств получило наименование Военной Географии и Военной Статистики: под первым названием вообще согласились разуметь преимущественно изучение в военном отношении стран или частей земной поверхности, под вторым — изучение военных сил и средств государств» (курсив Д.А. Милютина. — Прим. авт.)59.
Однако здесь же Милютин признавал, что «ни Военная География, ни Военная Статистика до сего времени ещё не получили определённых оснований и далеко не удовлетворяют всем требованиям науки»60. Для выработки задач, методов, понятийного
П.К. Сухтелен Д.П. Бутурлин Д.А. Милютин
аппарата обеих наук следовало максимально полно проанализировать посвящённую им литературу. Поэтому Д.А. Милютин в своей книге уделил проблемам историографии весьма заметное место.
Все работы, «выходившие до сего времени под одинаковым именем: Военной Географии», профессор Императорской Военной академии Д.А. Милютин разделил на несколько групп. Первую группу, по его мнению, составляли работы, которые правильнее считать топографическими. К ним в книге отнесены, в частности, работы Вентурини, ибо он «имел в виду применить теорию прикладной тактики к избранному им театру действий в Вестфалии»61.
Ко второй группе Д.А. Милютин отнёс работы, представлявшие собой «сборники сведений, извлечённых из общей географии физической и политической»62. Милютин, как и Языков, указывал, что очень многие издания, названные военно-географическими, являются просто работами по географии. О Мальхусе он, например, писал, что его «Справочник по военной географии....» содержит множество «весьма важных и любопытных» сведений по политической географии и статистике, но «трудно объяснить, почему именно сборник всех этих фактов называется Военною географиею»63.
Недостаточно внимания выделению собственно военного значения географических факторов уделил, по мнению Милютина, и Рудторфер. Будущий военный министр признавал, что в работах этого автора «встречаются некоторые замечания, относящиеся к военным соображениям», но тут же указывал, что таковые не объединены общей идеей и «перемешаны такими подробностями, которые нашли себе место в Военной географии только по произволу автора»64.
Обобщая характеристики работ данной группы, Д.А. Милютин отметил: «.Все сочинения, до сего времени выходившие в Германии собственно под названием Военной географии, суть сборники фактических сведений, полезные или только для справок, или для элементарного преподавания общей географии в применении к военным школам»65.
В отдельную группу Д.А. Милютин выделил работы, которые представляют собой стратегические разборы театров военных действий. К их числу он отнёс труды Ллойда, эрцгерцога Карла, Наполеона I и др.
Однако, как подчёркивал Милютин, названные авторы анализировали вполне определённые, конкретные кампании, а таковые связаны с особыми реалиями: экономическими, политическими и др. Такие исследования, по его мнению, «относятся к одной лишь эпохе, к другой же применимы быть не могут»66.
Наконец, Д.А. Милютин писал об авторах, которые, по его мнению, стремились придать военной географии значение самостоятельной науки, не сводя её ни к общегеографическим очеркам, ни к военно-историческим трудам. Подобные попытки он связывал с именами Г. Жомини и П. Языкова, считая, однако, что оба автора данной задачи не решили67.
Особенно жёстко критиковал Милютин взгляды Языкова, ибо не соглашался с самим теоретическим основанием его работы. Языков считал военную географию теоретической наукой и отраслью теории стратегии. Милютин полагал, что географические данные могут дать сведения для теоретических выкладок, но сами по себе теорией не являются. В военной географии он видел раздел более обширной, фундаментальной науки — военной статистики, которая учитывает самый широкий круг факторов, влияющих на военную мощь государства и ход войн.
Дабы подкрепить это положение, Д.А. Милютин проанализировал также некоторые труды основоположников статистики (Г. Конринга, Г. Ахенваля, А. Ниманна и др.), а также тех географов, которые уделяли повышенное внимание влиянию человека на географическую среду. С особенным уважением отозвался он о трудах немецкого учёного Карла Риттера (1779—1859). Надо отметить, что труд Д.А. Милютина вообще содержит анализ очень широкого круга работ достаточно разной тематики: военно-географических, военно-исторических, статистических, географических и др.
Итак, П.А. Языков и Д.А. Милютин в ходе выработки теоретических основ военной географии и военной статистики предприняли глубокий анализ научной литературы как по самим этим наукам, так и по наукам, смежным с ними.
Благодаря усилиям Д.А. Милютина в Военной академии начал преподаваться курс военной статистики, который читался в тесной связи с военной географией. Одновременно с выработкой теоретических
в и
положений офицерами Генерального штаба в середине XIX века была развёрнута активная практическая работа по составлению военно-статистических описаний различных регионов России и зарубежных стран. С 1851 года началась публикация «Военно-статистического описания Российской империи»68.
Научная и учебная литература по военной географии и военной статистике во второй половине XIX века накапливалась очень быстрыми темпами. Однако её обобщение, осмысление истории развития названных наук шли гораздо медленнее. Краткие очерки по истории военной географии и статистики появлялись в основном на страницах справочных изданий или во введениях к учебным пособиям, научным трудам. В 1853 году в 3-м томе нового издания «Военного энциклопедического лексикона» была напечатана статья «Военная география и военная статистика»69. Её автор — офицер Генерального штаба Сергей Платонович Небольсин (1826—1877) отметил, что полководцы издавна изучали местность, на которой предстояло вести военные действия, но сбор и накопление собственно военно-географических сведений приняли обширный характер в «эпоху Наполеона». В статье упоминаются работы Мальхуса, Роона, Адольфа, Рудторфера, эрцгерцога Карла, Жомини и др.
При этом, как полагал автор, военно-географическая литература долго не была основана на ясных теоретических принципах, содержала много посторонних сведений. «Все иностранные военно-географические сочинения, — утверждал Небольсин, — были или топографическими описаниями стран, или сборниками сведений, имеющих какое-либо отношение к военному делу, извлечённых из общей географии и статистики, или, наконец, имели целью критическое исследование военно-географических данных», причём последние базировались «на произвольных и потому неудобных к применению теориях»70.
Разрешению ситуации, по мнению Небольсина, способствовало появление военной статистики как особой, обобщающей дисциплины. В статье также подчёркивалось: «О военной статистике как науке новой. существует только одно удовлетворительное сочинение — Первые опыты Военной статистики полковника Милютина»71.
С 1868 года начался выпуск «Военно-статистического сборника», редактором его стал видный военный деятель и теоретик Н.Н. Обручев. Здесь публиковались статистические сведения об отдельных государствах мира, проблемы же истории статистики как отрасли знаний практически не рассматривались. Однако это периодическое издание сыграло заметную роль в осмыслении задач военной статистики.
Практические вопросы организации военно-статистических исследований нашли также отражение в работе полковника (впоследствии генерал-лейтенанта) Я.А. Гребенщикова «Военная организация и статистика» (1879)72.
Отдельные аспекты истории военной географии и военной статистики как учебных дисциплин были освещены в книге генерал-майора Н.П. Глиноецкого, посвящённой истории Николаевской академии Генерального штаба (Военной академии), которая вышла в 1882 году73.
Среди прочего Н.П. Глиноецкий довольно подробно рассмотрел деятельность Д.А. Милютина по внедрению в академии особого курса военной статистики, в котором военный потенциал отдельных стран рас-
сматривался комплексно. «Курс Военной Статистики, — утверждал он, — в середине пятидесятых годов, по всей справедливости, был поставлен едва ли не лучше всех других курсов Императорской Военной Академии того времени»74.
В один год с публикацией книги Н.П. Глиноецкого адъюнкт-профессор Академии Генерального штаба М.М. Литвинов выпустил учебное пособие, которое должно было служить введением к курсу военной статистики и содержало краткий очерк её истории75.
Заметным вкладом в историографию военной географии и военной статистики стала соответствующая статья, опубликованная в 1885 году в «Энциклопедии военных и морских наук»76, которая выходила под редакцией видного военного теоретика и историка Г.А. Леера. Написал статью профессор Николаевской академии Генерального штаба (в 1882—1894 гг.) полковник П.О. Щербов-Нефедович, являвшийся также автором нескольких военно-географических и военно-статистических описаний Австро-Венгрии, Германии, Турции и других стран77.
В первых строках статьи автор отмечал, что «собирание географических и статистических данных, полезных для военных соображений, производилось почти во все времена»78. Однако оформление военной географии как науки Щербов-Нефедович связывал с началом XIX века. «Наполеоновские войны, — пояснял он, — обнаружили, что для успешного ведения войны в числе других подготовительных мер необходимо основательное изучение театра военных действий и всех вообще военных сил и средств обеих воюющих сторон»79.
Имевшиеся ко времени написания статьи работы по военной географии Щербов-Нефедович делил на группы почти так же, как Д.А. Милютин. Он выделял «подробные описания топографических свойств страны» (таковы, по его мнению, труды Вентурини и фон Роона), сборники географических сведений, имевших военное значение (Ганцог, Мальхус, Руд-торфер и др.), и, наконец, работы, в которых авторы стремились придать военной географии значение самостоятельной науки.
К третьей группе в статье отнесены, прежде всего, работы Г. Жомини и П.А. Языкова, причём второй характеризуется как автор, выработавший в России теоретические основы военной географии. «Первая попытка сделать военную географию наукой отвлечённою, — писал Щербов-Нефедович, — принадлежит бывшему профессору нашей Академии Генерального штаба полковнику Языкову»80. В статье указывается также, что стратегический разбор местности содержится «во многих военно-исторических трудах». В качестве примера приведены произведения Жомини, эрцгерцога Карла, Ллойда, Клаузевица, императора Наполеона.
Значительное внимание уделял Щербов-Нефедо-вич научным работам Д.А. Милютина, которого он считал создателем отечественной военной статистики как науки, основанной на идее комплексного анализа военного потенциала того или иного государства. В статье говорится, что Милютин поставил перед военной статистикой задачу — изучать «силы и средства государства в военном отношении», придав указанному понятию «самое широкое значение»81. Военная география в таком случае превращалась в раздел военной статистики. При этом автор особо подчеркнул: «Ни в русской военной литературе, ни в иностранных нельзя указать ни на одно печатное сочинение, в котором разрабатывалась бы теория Военной статистики с точки зрения Милютина»82.
К. Риттер Г. Ахенвалль Н.Н. Обручев
Далее Щербов-Нефедович, однако, отметил, что взгляды Милютина на военную статистику были усвоены в российской Академии Генерального штаба и её преподавание там ведётся по программе, в целом соответствующей той, которую составил будущий министр83.
Во второй половине XIX — начале ХХ века отечественная военная география и военная статистика достигли значительных успехов. Офицерами Генерального штаба были составлены многочисленные военно-географические и военно-статистические описания различных регионов России, зарубежных стран, театров военных действий. Существенный вклад в развитие названных наук внесли Н.Н. Обручев84, А.И. Макшеев85, А.М. Золотарёв86, Г.Г. Христи-ани87, А.И. Медведев88, А.Е. Снесарев89 и др.
Теоретические основы и особенно история данных наук, как и ранее, освещались главным образом в учебных пособиях. Так, небольшой очерк по истории военно-статистической науки был включён профессором Академии Генерального штаба А.М. Золотарёвым (1853—1912) в его «Записки военной статистики России» (1894 г.)90. При этом автор утверждал, что единственным капитальным теоретическим сочинением по военной статистике была и остаётся книга Д.А. Милютина. «Что касается военной статистики, — отметил Золотарёв, — то литература её крайне бедна и состоит из одного только капитального труда основателя её, нашего профессора Милютина»91.
В пособие по военной статистике, предназначенное для Интендантского курса Академии Генерального штаба (1904 г.), А.М. Золотарёв включил особый раздел — «Исторический очерк развития науки»92. Однако речь в нём идёт преимущественно о развитии общей статистики.
Исторические очерки вошли также в некоторые другие пособия (А.И. Медведева, А.Е. Снесарева и др.), но и в них исторический материал изложен кратко.
В 1912 году статья «География военная (статистика военная)» была опубликована в соответствующем томе «Военной энциклопедии»93. Автор её, к сожалению, не назван. Касаясь истории военной географии и военной статистики в целом, автор статьи присоединился к мнению, что в Западной Европе военная география зародилась в эпоху Наполеоновских войн и первоначально была тесно связана с военной историей. «Первые научные труды по военной географии,
— говорится в статье, — были своеобразны; некоторые из них имели характер преимущественно исторический и не давали военно-географических выводов и заключений для будущих войн, а составлялись лишь с целью нарисовать географическую обстановку минувших военно-исторических событий.»94. К числу таких работ автор отнёс воспоминания Наполеона I.
В других ранних работах, по мнению автора, военно-географические сведения служили лишь для иллюстрации каких-либо теоретических положений, были призваны «доказать справедливость той или иной теории» (например, у Г. Ллойда, эрцгерцога Карла). Далее автор привёл классификацию первых работ по военной географии, сходную с предложенной Д.А. Милютиным, П.О. Щербовым-Нефедовичем и др.
В России, по мнению автора, характер науки военная география приобрела только благодаря трудам Д.А. Милютина. Ему же принадлежит и заслуга создания военной статистики. «Труды позднейшего времени, — заявляет автор статьи, — являясь сами по себе прекрасными работами в области военной статистики, составлены, в сущности, по системе, указанной Милютиным 65 лет тому назад, и ничего нового к взглядам его не прибавили»95.
К числу наиболее значительных работ «послеми-лютинской» поры в статье отнесены «Военно-статистический сборник», выходивший под редакцией Н.Н. Обручева, труды П.О. Щербова-Нефедовича, А.М. Золотарёва, А.И. Медведева, Г.Г. Христиани. Автор также отметил, что в «последние 25—30 лет» в программе академии наметилось одно отступление от милютинской программы: «Из общего курса военной статистики начали выделять в особый отдел исследование вооружённых сил, так как таковые разрастались в численности, осложнялись в организации.»96.
Статьи по отдельным вопросам истории военной статистики в 1912—1913 гг. публиковались в журнале «Известия Императорской Николаевской Военной Академии». Среди них обращает на себя внимание статья Г.Г. Христиани «Граф Д.А. Милютин и военная статистика»97. Христиани дал самую высокую оценку роли Милютина в создании военной статистики как науки, имеющей более обширные, чем военная география, задачи, — «изучение всех военных сил и средств государства в данный момент»98.
«Мы, современные профессора статистики, — от-
в и
мечал Христиани, — работаем в данном Милютиным направлении, живём его мыслями, его идеями»99. Автор статьи, однако, указывал и на то обстоятельство, что далеко не все среди военных осознали суть и важность военной статистики даже по прошествии многих лет после выхода в свет работ Милютина.
В конце того же 1912 года Г.Г. Христиани опубликовал очерк о другом выдающемся специалисте в области военной статистики А.М. Золотарёве100. Поводом для публикации послужила скоропостижная кончина учёного, но статья вышла далеко за рамки стандартного некролога. Автор подробно рассмотрел вклад А.М. Золотарёва в развитие статистики, его службу на посту профессора академии, разработку им теоретических основ военной статистики и введение в программу академии практических занятий по этой дисциплине. Коснулся(правда,кратко) Христиани также деятельности А.М. Золотарёва на посту директора Центрального статистического комитета МВД.
Богатые научные сведения, опыт военно-географических и военно-статистических исследований, накопленный в Российской империи, были востребованы советским правительством и органами военного управления Красной армии. Развитие отечественной военной географии и военной статистики в советский период, а также связанные с ними вопросы историографии, несомненно, заслуживают самого скрупулёзного исследования и отдельного рассказа. В пределах настоящей статьи представляется целесообразным наметить лишь самые общие вехи.
В 1920-е годы над постановкой преподавания военной географии и военной статистики в новых военно-учебных заведениях, развитием военно-географических исследований активно работал целый ряд авторитетных специалистов «старой школы»: А.Е. Снесарев, В.А. Златолинский, Ф.В. Костяев, Н.Г. Корсун и др. Вместе с тем часть обширного научного наследия дореволюционного периода по различным причинам востребована не была. В пособиях по военной географии и статистике, предназначенных для советских военно-учебных заведений, авторы, конечно, обращались к историческому развитию данных наук, но их очерки часто были очень сжатыми.
В.А. Златолинский в пособии «Военная статистика»101 ограничился краткой исторической справкой, которая свелась к изложению взглядов Д.А. Милютина на военную статистику. П.А. Языков, не говоря уж об эрцгерцоге Карле или Г. Жомини, в «справке» не упоминаются вовсе.
Особое внимание В.А. Златолинский уделил трактовкам предмета и задач военной статистики современными ему авторами. Он указывал на их крайнее разнообразие и на необходимость выработки новых теоретических принципов и методов исследования. «Работа (в области военной географии и статистики. — Прим. авт.), — заявлял он, — должна производиться в плоскости, резко отличной не только от Ми-лютинской программы, но и от той, которая существовала до мировой войны»102.
Некоторые авторы действительно пытались осветить и принципы, и историю военной статистики и военной географии по-новому. Масштабные военные и политические события революции и Гражданской войны требовали осмысления. Ярким примером попытки такового является работа видного военачальника М.Н. Тухачевского «Статистика в Гражданской войне». Вместе с тем авторы стремились по-новому взглянуть и на научный опыт своих предшественни-
ков. В этом отношении особенно заслуживает внимания работа А.Е. Снесарева «Введение в военную географию» (1924 г.)103.
Андрей Евгеньевич Снесарев (1865—1937) приобрёл репутацию крупного и неординарно мыслящего учёного задолго до 1917 года. В.Н. Половинкин и А.Б. Фомин пишут о нём: «А.Е. Снесарев внёс существенный вклад в развитие отечественной, в том числе и военной науки. Он — автор ряда трудов по математике, востоковедению, этнографии, военной географии, статистике, педагогике, психологии, истории военного искусства»104.
Приняв сторону советской власти, Снесарев в 1919—1921 гг. возглавлял Академию Генштаба РККА, в 1921—1930 гг. был ректором Московского института востоковедения. Его научные взгляды отличались оригинальным и смелым характером.
Работу «Введение в военную географию» открывает обширный исторический очерк географической науки в целом. А.Е. Снесарев демонстрирует глубокую эрудицию, повествуя о географических знаниях Древнего Востока, Античности, Средневековья и Нового времени.
К истории рассматриваемой науки автор подходит лишь в седьмой главе книги, прежде ознакомив читателя с теорией и историей географии в целом. При этом понятие «военная география» рассматривается Снесаре-вым очень широко. По его мнению, военная география являлась «самой древней формой географии вообще», ибо обеспечивала успех во время войны, т.е. была для общества буквально вопросом жизни и смерти105.
Зачатки военной географии учёный находил уже в Древнем Китае, Египте, Вавилоне, Иудейском царстве и др. Он подробно описывал деятельность путешественников и географов Средневековья и Нового времени. Тем не менее зарождение военной географии в научном смысле слова Снесарев, как и многие другие авторы, относил к началу XIX века. Истинным «творцом военной географии» в книге назван Д.А. Милютин106, взгляды которого рассмотрены очень подробно. А.Е. Снесарев фактически пересказал работу Милютина «Первые опыты военной статистики», снабдив её подробными комментариями.
Гораздо более критично оценивал Снесарев суждения Д.А. Милютина о статистике в целом и военной статистике в частности. По его мнению, будущий военный министр ошибся, считая статистику более широкой по объекту изучения наукой, нежели география. «Недостаточно глубокое знакомство с географией, с одной стороны, — писал Снесарев, — и слишком розовые предпосылки и надежды по адресу статистики сыграли в этом научном промахе главную роль»107. Снесарев полагал, что обобщающей наукой служит именно военная география, предмет изучения которой понимается максимально широко. Сходной точки зрения придерживались и многие другие специалисты того времени. Под военной же статистикой зачастую стала пониматься статистика вооружённых сил.
В 1930-е годы дискуссии о целях и задачах военной географии стали вестись в научной литературе и прессе реже, а те, что всё же происходили, часто принимали идеологизированный характер. Вместе с тем шло интенсивное развитие многих отраслей военно-географической науки, как, например, военно-морской географии.
В годы Великой Отечественной войны значение военно-географической и военно-статистической информации для планирования и подготовки операций, решения экономических проблем проявилось со всей определённостью108.
К обеспечению Красной армии необходимыми сведениями наряду с военными структурами активно привлекались многие научные центры, в том числе Институт географии Академии наук СССР, Всесоюзное географическое общество, трест специального геологического картирования «Спецгео» и др.
Характерно также, что в годы войны появился целый ряд работ, раскрывающих теоретические основы военной географии и затрагивающих её историю. Так, в 1943 году на страницах журнала «Известия Всесоюзного географического общества» видный учёный-географ К.К. Марков опубликовал статью, в которой сетовал на недостаточное внимание к военной географии до начала войны109. Одновременно он указывал на заслуги русских специалистов в развитии этой науки. «Ещё в первой половине прошлого столетия, — писал К.К. Марков, — русские военные географы Языков и Милютин подробно и ясно для своего времени изложили сущность военной географии»110.
Хвалебную оценку деятельности Д.А. Милютина содержит также статья Б.Б. Полынова «Задачи Военно-географической комиссии Всесоюзного Географического общества» (1944). «Около ста лет тому назад, — отмечено в первых строках статьи, — в 1847 г., вышла книга, в которой впервые были изложены основы военной географии. Издана она была в России, напечатана на русском языке, автором её был русский офицер, полковник Милютин.»111. Далее автор настойчиво подчёркивал: «И мы имеем полное право утверждать, что приоритет обоснования военной географии как самостоятельной отрасли географических знаний принадлежит нашей стране, представителю нашего народа и его армии»112.
Вполне понятно, что в годы тяжелейшей войны авторы всемерно старались подчеркнуть заслуги отечественных учёных, их приоритет в решении крупных исследовательских задач. Стремление отстоять первенство отечественных учёных было характерно также и для работ второй половины 1940-х —1950-х годов. Так, в докладе видного специалиста в области военно-морской географии Е.Е. Шведе на общем собрании Академии наук СССР в 1949 году была подробно рассмотрена деятельность П.А. Языкова и Д.А. Милютина по выработке принципов военной географии113.
Шведе отметил, что «учёт военно-географической обстановки можно проследить в военных документах почти всех выдающихся полководцев и флотоводцев», но военная география как наука появилась лишь в первой трети XIX века, а её «подлинными создателями» стали П.А. Языков и Д.А. Милютин114.
Заслуги Милютина Шведе оценивал особенно высоко. «Милютин, — отмечал он, — доказывал, что военно-географическое исследование должно распространяться на всё государство в полном его объёме и вести к общей цели — к определению сил и могущества государства в военном отношении»115. Интересно, однако, что подобно Снесареву Шведе считал, что наименование обобщающей науки «военная статистика» современным требованиям научной терминологии не соответствовало116.
Отзыв о П.А. Языкове носил в докладе несколько двойственный характер. Отмечая его заслуги в выработке новой науки, Шведе всё же счёл необходимым отметить: «Концепция Языкова, несмотря на внешнюю методичность, отражает в себе заколдованный круг идей буржуазной военной науки первой трети прошлого столетия, закосневшей в искании "вечных принципов"»117.
А.Е. Снесарев
Дополнительным импульсом дискуссиям о задачах военной географии, которые велись на страницах специальных, географических и военных изданий в конце 1940-х и в 1950-е годы, послужили реалии «холодной войны» с её глобальным противостоянием. При обсуждении исторических аспектов сказывалась также развернувшаяся в те годы борьба «за приоритеты» в науке. Некоторые авторы в силу данного обстоятельства стремились отнести начало отечественной военной географии как можно дальше в прошлое118. Различные взгляды существовали также на соотношение военной географии с другими военными науками в прошлом и настоящем119.
Ещё одной характерной чертой работ по военной географии в 1940—1950 гг. стало её резкое противопоставление геополитике, которая оценивалась как «буржуазная лженаука».
В дальнейшем различные аспекты истории военной географии освещались в военно-исторической и географической литературе, но, как правило, речь шла о конкретных исторических деятелях и учёных либо о решении военными географами конкретных проблем. Обобщение этих исследований — задача для самостоятельной научной работы.
Следует также подчеркнуть, что в настоящей статье мы не касались специальных областей военной географии и военной статистики — военно-морской географии и военно-морской статистики, военно-медицинской географии. Эти науки зародились, «встали на крыло» и заняли видное место в учебном процессе Николаевской морской академии и Николаевской военно-медицинской академии. Они имеют свою обширную и разнообразную историографию, которая также нуждается в специальном изучении.
Видный современный исследователь, доктор философских наук, заслуженный деятель науки РСФСР С.А. Тюшкевич отметил: «Военная наука в своём развитии обладает свойством кумулятивности; на каждом историческом этапе она суммирует в концентрированном виде свои прошлые достижения, и каждый результат входит неотъемлемой частью в общий фонд.»120. Данная закономерность обусловливает важность историографического анализа военной науки, в том числе и такого её значимого элемента, как военная география.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Половинкин В.Н., ФомичёвА.Б. Размышление о военной науке. СПб., 2016. С. 728.
2 Захаренко И.А. Военная география: прошлое и настоящее // Военная мысль. 2001. № 3. С. 29, 30.
3 См., например: Михайлов А. Звезда разведчика. Работа ГРУ в Сирии получила высшую оценку // Военно-промышленный курьер. 2016. № 17(632). 11—17 мая. С. 1, 4.
4 Половинкин В.Н., Фомичёв А.Б. Указ. соч. С. 5.
5 Русская военная мысль: конец XIX — начало ХХ в. / Под ред. члена-корреспондента АН СССР П.А. Жилина. М., 1982. 251 с.
6 Академия Генерального штаба. 170 лет / Под ред. генерал-полковника В.С. Чечеватова. М., 2002. С. 19—21.
7 Высочайше утверждённый Устав Военной академии с приложением штата. См.: Полное собрание законов Российской Империи. Т. V. Отд. 2. СПб., 1831. № 3975. С. 95.
8 Глиноецкий Н.П. Исторический очерк Николаевской Академии Генерального штаба / Сост. Генерального штаба генерал-майор Н.П. Глиноецкий. СПб., 1882. С. 36, 37.
9 Академия Генерального штаба. 170 лет. С. 25—31.
10 О потребности познаний в науках для офицеров Генерального штаба // Военный журнал. 1831. № IV. С. 28—69.
11 Там же. С. 54.
12 Жомини Г.В. Наука о больших военных действиях. Извлеч. из соч. ген. Жомини: Traite des grandes operations militaries, под руководством самого автора подполковником Языковым: В 2 ч. СПб., 1836. Ч. 1. 506 с.; Ч. 2. 354 с.
13 Языков П.А. Опыт теории военной географии с приложением к избранию пунктов, для сооружения крепостей предназначенных. Ч. 1. Изложение теории. СПб., 1838. 270 с.
14 Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 544. Оп. 1. Д. 40. Л. 45—55 об.
15 Там же. Л. 46.
16 Там же. Л. 46 об.
17 Grandsätze der Strategie, erläuter durch die Darstellung des Feldzungs von 1796 in Deutschland. Wien, 1814. 189 s.
18 Правила стратегии, объяснённые описанием похода 1796 года в Германии. Соч. Эрц-Герцога Карла. Ч. 1. Правила стратегии и применение оных к избранному месту военных действий. СПб., 1818. 228 с.
19 Историк литературы, мемуарист А.В. Никитенко, встречавший А.Ф. Раевского в 1820 г. в Чугуеве, отметил в своих мемуарах: «Весьма образованный молодой человек, он был автор стихотворений, печатавшихся в тогдашнем "Вестнике Европы", и переводчик военного стратегического сочинения эрцгерцога Карла, который в то время вместе с генералом Жомини пользовался большой популярностью среди военных». См.: Никитенко А.В. Записки и дневник: В 3 т. Т. 1. М., 2005. С. 138.
20 В 1819 г. эрцгерцог Карл опубликовал работу, посвящён-ную кампании 1799 г., которая также привлекла внимание в военных кругах.
21 Языков П.А. Указ. соч. С. VI.
22 Там же. С. 24, 25.
23 Там же. С. 28.
24 Там же. С. 25, 26.
25 Романов А.И. Вентурини // Военный энциклопедический лексикон. Ч. 3. СПб., 1839. С. 260.
26 Lehnbuch der Militär-Georaphie von Europa: eine Grundlage bei dem Unterricht in deutschen Kriegsshulen, von A.G. Hahnzog. Magdeburg, 1823. 1118 s.
27 Handbuch der Militär-Geographie oder Erd- und Staaten-Kunde von Europa Lehrbuch der mitair-geographie von Europa mit specieller
Beziehung auf Kriegführung. Von C.A. Frieherrn von Malchus. Heidelbberg und Leipzig. Wien, 1833. 956 s.
28 Рудторфер Ф. Военная география Европы в таблицах. Соч. Франца Рудторфера, подполк. имп. австрийск. службы. Тетр. 1—4. СПб. Тетр. 1. В пер. испр. и доп. ген.-майором бар. Зедделе-ром, 1837. 25 л.; Тетр. 2. В пер. испр. и доп. И.Ф. Штукенбергом, 1837. 27 л.; Тетр. 3. В пер. испр. и доп. И.Ф. Штукенбергом, 1838. 28 л.; Тетр. 4, 1839. 29 л.
29 Зедделер Логгин Иванович (1791 — 1852) занимал должность вице-директора Военной академии в 1832—1834 гг. Он написал ряд работ по военной истории и стратегии, в которых также придавал большое значение географическим факторам.
30 Языков П.А. Указ. соч. С. 36—37.
31 Там же. С. 37.
32 Там же. С. 38.
33 Там же. С. 41.
34 Там же. С. 31.
35 Там же. С. 26.
36 Орлов Н.А. Ллойд Генрих // Военная энциклопедия. Т. XV. СПб., 1914. С. 28.
37 Краткое начертание главнейших и первоначальных частей военного искусства, почерпнутое из творений Г. Лойда, с замечаниями. Писано на кампонир квартирах в Силезии, селении Пейскерздорфе, в июле месяце 1813 года. Л[ейб] г[вардии] Измайловского По[лка] п[оручик] С[темпковский]. СПб., 1815. 91 с.
38 Языков П.А. Указ. соч. С. 39.
39 О нём см.: Тихонова А.В. Швейцарцы на российской военной службе // Воен.-истор. журнал. 2015. № 9. С. 73—77.
40 Языков П.А. Указ. соч. С. 12.
41 Там же. С. 46.
42 П. Языков писал: «Правда, что генерал Клаузевиц старался соединить все элементы (стратегии. — Прим. авт.), но сделанные им опыты ещё не доказывают, чтобы он вполне достигнул своей цели. Впрочем, труд его должно считать неоконченным, потому что смерть постигла этого писателя на стезе его исследований». См.: Языков П.А.. Указ. соч. С. 11.
43 Там же. С. 5.
44 РГВИА. Ф. 544. Оп. 1. Д. 40. Л. 63—65.
45 Там же. С. 63.
46 См.: МихайловА.А. Генеральный штаб в Отечественной войне 1812 года // Отечественная война 1812 года: Россия против коалиционной армии Наполеона: материалы работы научной конференции, 17 мая 2013 г. СПб., 2013. С. 113—123.
47 Военная география и статистика // Военный энциклопедический лексикон. Ч. 3. СПб., 1839. С. 451—454.
48 Там же. С. 452.
49 Там же. С. 454.
50 См.: Клаузевиц К 1799 год. М., 1938. 300 с.
51 Автор статьи ссылается на издание этой работы на французском языке (P. de Suchtelen. Precis des evenements militaires des compagnes de 1808 et 1809 en Finlande dans la derniere guerre entre la Russie et la Suède). Русский перевод см.: Сухтелен П.К. Картина военных действий в Финляндии, в последнюю войну России с Швециею, в 1808—1809 годах. Соч. гр. П.К. Сухтелена. Пер. с франц. СПб., 1832. 214 с.
52 Бутурлин Д.П. История нашествия императора Наполеона на Россию в 1812-м году. Ч. 1—2. СПб., 1823—1824.
53 Тартаковский А.Г. 1812 год и русская мемуаристика. Опыт источниковедческого изучения. М., 1980. С. 78, 79, 163, 164.
54 [Милютин Д.А] Воспоминания генерал-фельдмаршала графа Дмитрия Алексеевича Милютина. Т. 1. Томск, 1919. С. 118.
55 В мемуарах Д.А. Милютин отмечал: «Преподавание военной географии в Академии нисколько не продвинулось вперёд и не изменилось против того времени, когда я сам был учеником. Руководством служили прежние записки полковника Языкова и Стефана, не составлявшие ничего целого и редактированные без общего плана. Это был пёстрый набор статей о Пруссии, об Австрии, Швеции, Турции, Финляндии, о западном пограничном пространстве России; иные были переполнены мелкими топографическими подробностями, бесчисленными названиями рек, гор, местечек; иные же ограничивались элементарным географическим обзором страны или перечислением вооружённых сил». См.: Милютин Д.А. Воспоминания генерал-фельдмаршала графа Дмитрия Алексеевича Милютина. 1843—1856. М., 2000. С. 102.
56 Там же. С. 104.
57 Милютин Д.А. Критическое исследование значения Военной Географии и Военной Статистики // Военный журнал. 1846. № 1. С. 124—193.
58 Милютин Д.А. Первые опыты военной статистики Д.А. Милютина, Генерального штаба полковника, Императорской Военной Академии профессора. Кн. 1. Вступление (Критическое исследование военной географии и военной статистики). Основания политической и военной системы Германского союза. СПб., 1847. 248 с.
59 Там же. С. 4.
60 Там же.
61 Там же. С. 6.
62 Там же.
63 Там же. С. 11.
64 Там же. С. 12.
65 Там же.
66 Там же. С. 30.
67 Там же. С. 20, 21.
68 Русская военная мысль: конец XIX — начало ХХ в. С. 194, 195.
69 С.П.Н. [Небольсин С.П..] Военная география и военная статистика // Военный энциклопедический лексикон. Т. III. СПб., 1853. С. 705—709.
70 Там же. С. 705, 706.
71 Там же. С. 709.
72 ГребенщиковЯ.А. Военная организация и статистика. СПб., 1879. 17 с.
73 Глиноецкий Н.П. Указ. соч. С. 59—65, 154, 155, 162—165, 248, 272—275 и др.
74 Там же. С. 64, 65.
75 Литвинов М.М. Очерк истории и основных начал теории статистики вообще и военной статистики в частности: Введение в курс военной статистики России: две лекции курса 1881—82 года, читанные в Николаевской академии Генерального штаба М. Литвиновым, адъюнкт-профессором академии. СПб., 1882. 46 с.
76 П.О.Щ.Н. [Щербов-Нефедович П.О] Военная география и военная статистика // Энциклопедия военных и морских наук. Т. II. СПб., 1885. С. 196—199.
77 Щербов-Нефедович П.О. Военное обозрение Австро-Венгрии. С приложением таблиц сравнительной статистики европейских государств. Сост. полк. П.О. Щербов-Нефедович, проф. Николаевской академии Генерального штаба. СПб., 1889. 196 с.; он же. Военное обозрение Турции. Курс старшего класса Николаевской академии Генерального штаба. Составил профессор, полк. Щербов-Нефедович. Вып. 1. СПб., 1886. 132 с. и др.
78 П.О.Щ.Н. [Щербов-Нефедович П.О] Указ. соч. С. 196.
79 Там же.
80 Там же. С. 197.
81 Там же. С. 198.
82 Там же. С. 199.
83 Там же.
84 Н.Н. Обручев выступал редактором «Военно-статистического сборника». Кроме того, см.: Обручев Н.Н. Сеть русских железных дорог. Участие в ней земства и войска. СПб., 1864. 61 с.
85 МакшеевА.И. Военно-статистическое обозрение Российской империи. Составил А. Макшеев, профессор военной статистики в Академии Генерального штаба. СПб., 1867. 306 с.; он же. Географические, этнографические и статистические материалы о Туркестанском крае. СПб., 1871. 60 с.; он же. Конспект лекций военной статистики в 1878/1879 году. Профессора Академии Генерального штаба генерал-майора Макшеева. СПб., 1879. 176 с.; и др.
86 Золотарёв А.М. Записки военной статистики России. Курс старшего класса Николаевской Академии Генерального штаба: В 2 т. 2-е изд. Т. 1. Теория статистики. Общее обозрение России. Вооружённые силы. СПб., 1894; Т. 2. Западно-пограничная полоса. СПб., 1898; он же. Записки военной статистики для интендантского курса А.М. Золотарёва, заслуженного ординарного профессора Николаевской академии Генерального штаба. Ч. 1. Очерк теории статистики. СПб., 1904. 106 с.; он же. Записки военной географии для Интендантского курса А.М. Золотарёва, заслуженного ординарного профессора Николаевской академии Генерального штаба. Ч. 1—2. СПб., 1903 и др.
87 Христиани Г.Г. Военный обзор Австро-Венгрии. Составил ординарный профессор, Генерального штаба генерал-майор Христиани. СПб., 1909. 326 с.; он же. Военный обзор Галиций-ского театра. Составил ординарный профессор, Генерального штаба генерал-майор Христиани. СПб., 1910. 160 с.; он же. Во-
енный обзор Румынии. Составил ординарный профессор, Генерального штаба генерал-майор Христиани. СПб., 1908. 240 с.; он же. Конспект курса военной статистики иностранных государств. Составил ординарный профессор, Генерального штаба генерал-майор Христиани. СПб., 1909. 84 с. и др.
88 Медведев А.И. Военная статистика России. Курс старшего класса Николаевской военной академии. Т. 1. Вып. 1. Теория статистики. Военно-статистическое обозрение России. СПб., 1913. 246 с.; он же. Военно-статистическое обозрение пограничных театров. Курс старшего класса Николаевской академии Генерального штаба / Сост. А.И. Медведев. Вып. 1. Театры западной приграничной полосы. СПб., 1908. 480 с.; Вып. 2. Театры: Закавказский, Забайкальский и Приамурский. СПб., 1908. 56 с. и др.
89 Снесарев А.Е. Военная география России (Часть общая). СПб., 1909. 88 с.; он же. Северо-Индийский театр (Военно-географическое описание). Составил Генерального штаба капитан Снесарев. Ч. 1—2. Ташкент, 1903; он же. Восточная Бухара (Военно-географический очерк). Генерального штаба подполковника Снесарева. СПб., 1906. 148 с. и др.
90 Золотарёв А.М. Записки военной статистики России... Т. 1. С. 5—18.
91 Там же. С. 6.
92 Он же. Записки Военной статистики для Интендантского курса. Ч. 1. Очерк теории статистики. СПб., 1904. С. 1—14.
93 География военная (статистика военная) // Военная энциклопедия. Т. VII. СПб., 1912. С. 248—250.
94 Там же. С. 249.
95 Там же.
96 Там же.
97 Христиани Г.Г Граф Д.А. Милютин и военная статистика // Известия Императорской Николаевской Военной Академии. 1912. № 28. С. 543—564.
98 Там же. С. 549.
99 Там же. С. 557, 558.
100 Он же. Аким Михайлович Золотарёв // Известия. 1912. № 31. С. 985—1005.
101 Златолинский В. Военная статистика. Часть теоретическая. 2-е изд., исправ., доп. М.; Л., 1929. С. 10—15.
102 Там же. С. 14.
103 Снесарев А.Е. Введение в военную географию. М., 1924. 414 с. Работа была переиздана в 2011 г.: Снесарев А.Е. Введение в военную географию. М., 2011. 512 с.
104 Половинкин В.Н., Фомичёв А.Б. Указ. соч. С. 743.
105 Снесарев А.Е. Введение в военную географию. М., 2011. С. 320.
106 Там же. С. 398.
107 Там же. С. 434.
108 Военно-географический альбом. 1941—1945. М., 2016. 144 с.; Географическое общество в годы войны: сборник статей и материалов / Сост. А.И. Глухов, М.Ф. Матвеева, А.А. Сорокин. М., 2015. 180 с.
109 Марков К.К. Военная география // Известия Всесоюзного Географического Общества. 1943. Т. LXXXV. Вып. 3. С. 13.
110 Там же.
111 Цит. по: Географическое общество в годы войны: сборник статей и материалов. С. 44.
112 Там же.
113 Шведе Е.Е. Русские военные географы середины XIX в. — основоположники военной географии // Вопросы истории отечественной науки. Общее собрание Академии наук СССР, посвящённое истории отечественной науки. 5—11 января 1949 г. М., 1949. 911 с.
114 Там же. С. 365.
115 Там же. С. 369.
116 Там же.
117 Там же. С. 366.
118 См.: Кожевников Д. Военная география, её место и роль в военной науке // Военная мысль. 1952. № 5. С. 34—48.
119 См.: Бочкарёв П. Роль военной географии в изучении экономического потенциала // Военная мысль. 1951. № 10. С. 26—35.
120 Тюшкевич С.А. Отечественная военная наука: страницы истории, проблемы, тенденции. М., 2013. С. 283, 284. ■
Статья подготовлена к публикации в рамках разработки ВИТ «Военная география и военная статистика в отечественной военной науке».
