CC BY
59
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 8. ИСТОРИЯ. 2008. № 4
Х.М. Акиева
ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОЕ ИСКУССТВО ЧЕЧНИ
И ИНГУШЕТИИ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XIX в.
(традиции и новаторство)
Опыт эстетического освоения человеком действительности закрепляется в различных сферах деятельности, но особенно зрительно, красочно и разнообразно — в искусстве. Являясь составной частью духовной культуры, искусство сохраняет, берет как образец для дальнейшего развития все лучшее, что есть в достижениях предшествующих культур.
Искусство, в отличие от других форм общественного сознания, отражает действительность широко, во всем богатстве и многообразии ее проявлений. А «произведение художника становится фактом искусства, когда оно... значимо для людей, для жизни общества»1.
Произведения первых профессиональных художников Чечни и Ингушетии ценны тем что несут «художественную информацию о духовных исканиях, как бы становятся энциклопедией духовной жизни общества на том или ином историческом этапе его разви-тия»2. В них отражена действительность и выражено мировоззрение самого автора.
В истории изобразительного искусства Чечни и Ингушетии можно условно выделить два периода: дореволюционный, ярким представителем которого является чеченский художник Петр Захарович Захаров, и послеоктябрьский, 20—40-х гг., отмеченный именами таких ингушских художников, как Хаджи-Бекр Бачиевич Ахриев и Гази-Магомед Албастович Доурбеков.
Формирование художественного мышления, индивидуальных черт реалистического стиля этих художников происходило в тесной взаимосвязи с творчеством российских мастеров. А.Н. Савинов пишет: «Русское искусство, достигшее больших успехов еще в XVIII — начале XIX века, нередко служило примером и школой для многих художников, искавших возможности через опыт русского искусства приобщиться к достижениям европейской художественной культуры»3.
1 Плиев А.Т. Перестройка и художественная культура. М., 1990. С. 103.
2 Лукин Ю.А. Искусство как информационная система. М., 1995. С. 32.
3 Савинов А.Н Творчество художника П.З. Захарова: Материалы научно-практической конференции, посвященной творчеству П.З. Захарова. Грозный, 1972. С. 12.
Большой интерес у историков, искусствоведов вызывает творчество уже упомянутого нами первого чеченского художника П.З. Захарова, создавшего целую галерею портретов своих современников. В течение почти ста лет этот живописец оставался крайне малоизвестным. Между тем его имя можно поставить в один ряд с именами таких великих русских художников — учеников А.Г. Венецианова, как А.Г. Варнек и В.А. Тропинин.
П.З. Захаров родился в 1816 г. в ауле Дады-Юрт Гудермесского района. Детство мальчика было связано с Кавказской войной. В 1816 г. командующим Отдельным Кавказским корпусом был назначен генерал А.П. Ермолов, который считал своей главной задачей обеспечение безопасности Закавказья и включение в состав Российской империи территорий горного Дагестана, Чечни и Северо-Западного Кавказа. Перейдя к крутому пресечению набеговой системы, Ермолов не стеснялся в применении военной силы. Получив отказ жителей аула Дады-Юрт добровольно перейти за реку Сунжу, Ермолов отдал приказ: «...окружить селение Дады-Юрт, лежащее на Тереке, предложить жителям оставить оное, и, буде станут противиться, наказать оружием, никому не давая пощады»4. Как пишет Н.Ш. Шабаньянц5, которому принадлежит заслуга открытия личности и творческого наследия художника П.З. Захарова, из рук смертельно раненой женщины солдаты взяли облитого кровью ребенка. Трехлетнего малыша А.П. Ермолов передал на воспитание казаку Бороздиновской станицы Захару Недоносову, находившемуся при хозяйстве командующего. Казак окружил ребенка отеческой теплотой и заботой, дал мальчику фамилию, а командующий окрестил именем Петр. Около семи лет Петр жил у Захара Недоносова, а позже его взял на воспитание двоюродный брат генерала Ермолова — Петр Николаевич Ермолов.
В семье П.Н. Ермолова к будущему художнику проявили большой интерес. Его рисунки, эскизы были в центре внимания у членов семьи и особенно у Петра Николаевича. Именно он приложил много усилий для того, чтобы Петр Захаров в 1833 г. поступил в Петербургскую академию художеств. Через четыре года молодой человек получил звание свободного художника, а еще через шесть лет Академия художеств произвела его в академики живописи.
Позднее, в 1961 г. в Грозном был открыт первый Музей изобразительных искусств, которому присвоили имя Петра Захаровича Захарова.
Произведения Петра Захарова раскрывают бытовой уклад, этико-эстетические взгляды и духовный мир людей той эпохи, в которой жил мастер. Наиболее ярко это проявилось в «Автопортре-
4 Записки А.П. Ермолова. М., 1868. Ч. II. С. 87.
5 См.: Шабаньянц Н.Ш. Жизнь и творчество художника П.З. Захарова. Грозный, 1963.
те». В нем предельно полно выражена духовная драма художника, порожденная конфликтом между народами, трагическими последствиями войны, оказавшими влияние на его судьбу. В «Автопортрете» Петр Захаров, несколько отступая от своего реального облика, усиливает черты лица, характерные для горцев: большие черные глаза под широкими густыми бровями, орлиный профиль, усы, плотно сжатые губы. Портретист преднамеренно изображает себя в типично горском костюме: черная бурка, папаха, перекинутое через плечо ружье. Иносказательно автор предлагает решать все проблемы мирным путем, он акцентирует внимание зрителя на ружье, которое за плечом, но оно — в чехле (рис. 1).
Рис. 1. П.З. Захаров. «Автопортрет», х.м., 1843 г.
Произведением большой реалистической направленности является портрет генерала А.П. Ермолова, личности неординарной и противоречивой. Работа над портретом А.П. Ермолова была начата в Москве, в 1842 г. Перед зрителем историческая фигура: энергичный, волевой человек, герой Отечественной войны 1812 г. Статную фигуру облегает генеральский мундир зеленого цвета с орденами, суровый взгляд из-под бровей устремлен вдаль. Художник не только хорошо передал внешнее сходство, но и глубоко проник в духовной мир портретируемого. Вершины гор Кавказа на фоне надвигающихся туч передают настроение, грозовую атмосферу военных действий (рис. 2).
Н.Ш. Шабаньянц отмечает: «Портрет А.П. Ермолова — одно из самых значительных произведений П.З. Захарова, очень интересная по замыслу, сложная по композиции и блестящая по исполнению работа»6.
Искусствовед Г.М. Очман, говоря об особенностях живописных полотен П.З. Захарова, пишет, что в этих работах «романтизм сказывается в виртуозности мазка, в легкости кисти, в тонкой лессировочной технике, в красивом подборе тонов»7. Индивидуальные черты живописного языка, характерные для П.З. Захарова, отмечает и М.А. Мазаева: «.ни в одном из Захаровских полотен мы не найдем эффектности и красочности Брюлловских созданий. Захаров. в реальном, далеком от совершенства облике конкретного человека умеет разглядеть богатство духовного мира»8. Поиск неизвестных работ художника и детальное исследование его творчества открыли бы много интересного о его стиле, манере письма, обогатили, углубили бы наше представление о творческой личности мастера.
«Любое произведение искусства порождается в конкретных исторических условиях, в точке пересечения двух постоянно меняющихся миров — мира идей и мира форм, каждый из которых имеет свои традиции и свои особенности»9. Мир идей Петра Захарова восприняли художники нового поколения.
В 1924—1926 гг. на Северном Кавказе работала русская художественно-этнографическая экспедиция, в состав которой вошли
6 Там же. С. 30.
7 Очман Г.М. Цвет и образ в творчестве П.З. Захарова: Мат-лы науч.-практ. конф., посвященной 160-летию со дня рождения П.З. Захарова. Живопись. Графика. Грозный, 1976. С. 34.
8 Мазаева Т.А. Вступ. статья // Каталог произведений Петра Захаровича Захарова, посвященный 160-летию со дня рождения. Живопись. Графика. Грозный, 1979. С. 11.
9 Гращенков В.А. История и историки искусства: Статьи разных лет. М., 2005. С. 30.
Рис. 2. П.З. Захаров. «А.П. Ермолов», х.м., 1843 г.
художники, этнографы, археологи, историки, музыканты. Они собрали большой полевой материал: записали рассказы старожилов, сделали многочисленные рисунки орудий труда, предметов быта, описали традиции и обычаи горцев. Эскизы и законченные порт-
реты горцев и горянок в национальной одежде, красных партизан представляют большой интерес10. Работы художников Ф.М. Чер-ноусенко, В.С. Шлипнева были представлены на выставке, организованной Ставропольским государственным объединенным краеведческим музеем им. Г.Н. Прозрителева и Г.К. Праве11.
Среди работ Ф.С. Черноусенко особое внимание привлекают портреты. Мастер с этнографической точностью фиксирует тип одежды, детально отражает все элементы украшений, композиционное решение способствует раскрытию духовного мира героев. Ярким примером служит портрет под названием «Житель селения Ведено» (Чечня. 1925 г.) (рис. 3). Бытовая тематика нашла отражение в работах «Горянка несет своего ребенка» (с. Шатой. Чечня. 1925 г.); «Девочка из селения Дуба-юрт» (Чечня. 1925 г.); «Чеченка с кумганом» (Чечня. 1925 г.); «Чеченка месит тесто» (Чечня. 1925 г.) (рис. 4) и др. Богатая палитра красок, мягкие переходы, использование приемов смешанной техники (акварель, масло, лак, карандаш) характеризуют творческий почерк Федора Черноусенко. Персонажи художника обычно изображены в процессе труда.
В работах Василия Шлипнева нашли свое отражение как природное пространство Чечни, так и повседневная жизнь горцев. Эта тема раскрыта в произведениях «Разработка леса в горах»; «Сплав леса»; «Вывоз бревен из леса на волах»; «Горская кузница, с. Старые Атаги»; «Вывоз хлеба летом на санях, с. Шатой», а также в серии акварельных работ, посвященных такому широко распространенному домашнему промыслу, как шерстяной. Большое место в творчестве художника занимает мужской и женский портрет. В работе «Горец из аула Бачи-Юрт» (Чечня. 1925 г.) наиболее выразительно проявились стилистические особенности техники акварели художника (рис. 5). Интересны акварельные портреты девушек-горянок в национальной одежде, воспроизводимой с этнографической точностью: «Чеченка в национальном костюме» (рис. 6); «Девушка из аула Дуба-Юрт»; «Девушка с кувшином, с. Шатой»; «Девушка-чеченка»; «Кумычка из Чечни»; «Зайдат Омарова» и др. Каждая из портретируемых женщин красива по-своему. Художника увлекает неординарность как их внешнего облика, так и духовного мира. Это особенно ярко иллюстрирует портрет «Горянка Северного Кавказа», написанный в смешанной технике: акварель, тушь.
10 См.: Кореняко В.А., Акопьян А.П Горцы Северного Кавказа глазами художников (по следам художественно-этнографической экспедиции 1924—1926 гг.): Каталог выставки. Ставрополь, 1997. С. 34.
11 См.: Охонько Н.А. Возвращение забытой коллекции: Каталог выставки «Горцы Северного Кавказа глазами художников». Ставрополь, 1997.
Рис. 3. Ф.М. Черноусенко. «Житель селения Ведено», б., акв., гуашь, лак, 1925 г.
Формирование и развитие художественного мировоззрения теснейшим образом связано с историей, религиозными обычаями, этическими нормами и ценностями народа. В этом смысле наиболее показательно творчество основоположников профессиональной художественной традиции Ингушетии Х.-Б.Б. Ахриева и Г.-М.А. Доур-бекова. Судьбы художников имеют много жизненных параллелей, но главное, что их сближает, — нравственная, гражданская позиция.
18 мая 2005 г. Указом Президента Республики Ингушетия М.М. Зязикова орденом «За заслуги» были награждены (посмертно) первые профессиональные художники республики Хаджи-Бекр Бачиевич Ахриев и Гази-Магомед Албастович Доурбеков.
После окончания Владикавказского 1-го реального училища Хаджи-Бекр уехал в Москву и поступил в Художественно-ремесленные учебные мастерские, которые закончил в 1916 г. В период становления советской власти в Ингушетии по его инициативе
был создан первый ингушский краеведческий музей. С 1927 г. Х.-Б.Б. Ахриев работал в археологических экспедициях под руководством Л.П. Семенова и Е.И. Крупнова. В 1931 г. Ахриев и Доурбеков впервые приняли участие в художественной выставке, подготовленной к Олимпиаде горских народов. Одна из целей Олимпиады состояла в выявлении национальных талантов и определении основных путей культурного развития кавказских республик. В выставке были заняты художники Северной Осетии, Ингушетии, Чечни, Дагестана, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии. Творчество Ахриева и Доурбекова было высоко оценено членами выставочного комитета и зрителями. Из произведений Ахриева в экспозицию вошли: «Совнарком Горской республики в горах в 1919 году»; «Колхоз в горах»; «Женщины, идущие на покос»; «Вид аула Знай»; «Храм Тхаба-Ерды»; «Изготовление ковра»; «Лечение сумасшедшего»; «Моление на Столовой горе» и др.
Путь, проделанный художником, был труден, противоречив, как и вся история ингушского народа. В 1934 г. Ингушскую автономную область объединили с Чеченской, в результате чего город Владикавказ, где находились все административные и культурные
Рис. 4. Ф.М. Черноусенко. «Чеченка месит тесто», б., акв., 1925 г.
Рис. 5. В.С. Шлипнев. «Горец из аула Бачи-Юрт», б., уголь, 1925 г.
учреждения Ингушетии, а также мастерские Ахриева и Доурбекова попали под юрисдикцию Осетии.
В новой столице Чечено-Ингушетии — городе Грозном все пришлось начинать сначала. Журналист М.А. Мухтаров тогда писал: «Изобразительному искусству в нашей области вообще не уделяется внимание. О студии изобразительных искусств говорили очень много, но не создали до сих пор. А между тем, по отзывам Доурбекова и Ахриева, они в аулах наталкивались на безусловно талантливых юношей, из которых после выучки вышли бы незаурядные живописцы и скульпторы. Непонятно, почему областной отдел народного образования проявляет такое равнодушие?»12
12 Мухтаров М.А. Мастера кисти // Грозненский рабочий. 1936. 1 марта. № 1213.
Рис. 6. В.С. Шлипнев. «Чеченка в национальном костюме», б., акв., 1925 г.
Х.-Б.Б. Ахриев на профессиональном уровне «воскресил» искусство старых мастеров, о нем как о талантливом резчике свидетельствуют изумительные миниатюры из слоновой, моржовой кости и кабаньего клыка. Особенно интересны и оригинальны миниатюра с запечатленной на крышке пудреницы танцующей горянкой и брошь из слоновой кости в золотой оправе с изображением лица супруги художника Хавы (рис. 7). В фондах Чечено-Ингушского республиканского краеведческого музея, в постоянно действующей экспозиции хранятся десять перламутровых камей с лицами женщин-горянок.
Представители власти «вспоминали» о художнике в тех случаях, когда возникала необходимость срочного выполнения идео-
логической задачи, например создания памятника погибшим во время Гражданской войны воинам-ингушам. Ахриев разработал проект такого монумента. Его планировали установить в селении Базоркино (Чермен), однако проект так и остался нереализованным. В 1930 г. художнику поручили сделать надгробие первому секретарю Ингушского обкома партии Черноглазову. Оно было выполнено в виде мраморной стелы с барельефом и установлено на месте захоронения.
В 1932 г. Ахриева назначили директором Ингушского музея краеведения. Под его руководством музей стал центром, в котором
Рис. 7. Х.-Б.Б. Ахриев. Брошь. Золото, слоновая кость. Ручная работа. 1930 г.
велась вся основная научно-исследовательская работа в республике. Художник был увлечен военной тематикой. Об этом свидетельствуют такие работы, как «Бой под селением Сурхахи и Экажево» (1913); «Бой ингушей с деникинцами в 1919 году»; «Защита аула Эбан ингушами в 1930 году»; «Воздвиженский бой», рассказывающие об истории Гражданской войны на территории Ингушетии.
В этих произведениях в фольклорной манере раскрываются героика и драматизм времени. Сочетание ярких цветов с холодными темно-синими тонами создает особую эмоциональную атмосферу полотен. Об одном из них Б.В. Веймарн писал: «Большой интерес представляет картина Ахриева "Совнарком Горской республики в горах в 1919 году": экспрессивная трактовка фигур, снежный вихрь, застилающий неясные очертания горной дороги и скал, композиционное развертывание сюжета по диагонали придают изображению выразительность»13.
Пейзажи Ахриева, выполненные в технике акварели, разнообразны по цветовой гамме, но есть работы и в монохромном цвете — синем с его многочисленными оттенками, например «Аул Хани» (рис. 8). А в работе «Ущелье на реке Ассе» (рис. 9) использована гармоническая цветовая гамма дымчато-сине-белых тонов, создающая ощущение фантастического, сказочного, мистического мира. Эти особенности присущи и картинам «Аул Нюй Цорин-ского общества» (Ингушетия. 1930 г.); «Святилище Маги-Ерды близ с. Салги» (Ингушетия. 1928 г.); «Склепы выше с. Салги» (Ингушетия. 1928 г.); «Селение Эрзи» (Ингушетия. 1929 г.).
В картинах Ахриева затрагивается и религиозная тематика. На одном из полотен изображена священная пляска зикристов. Картина рассказывает о наиболее распространенном религиозном обряде — зикр, в котором круговое движение символизирует движение солнца. Логично продуманная многофигурная композиция, четкий рисунок, умело подобранная палитра красок передают ощущение ритма ритуального танца и его выразительность.
В 1934 г. по ложному доносу Х.-Б.Б. Ахриев был арестован и сослан на строительство Беломоро-Балтийского канала. Арест Ахриева поверг в недоумение всех, кто его знал. Только в 1962 г. художник был реабилитирован.
Судьба оказалась более благосклонной к Гази-Магомеду До-урбекову. Родился он в селении Барсуки Назрановского района Ингушской автономной области. В 1913 г. мальчика приняли в Назрановскую горскую школу. Имея похвальную грамоту о ее окончании, Доурбеков в 1914 г. был зачислен в Константиновское училище города Владикавказа.
13 Веймарн Б.В. [Вступ. статья] // Искусство автономных республик РФ. М., 1971. С. 19.
7 ВМУ история, № 4
Рис. 8. Х.-Б.Б. Ахриев. «Аул Хани», б., акв., 1920 г.
В 1924 г. ЦИК Горской Автономной Республики рекомендовал Гази-Магомеда на учебу в Петроград в Высший художественно-технический институт (ВХУТЕИН) на скульптурный факультет.
Рис. 9. Х.-Б.Б. Ахриев. «Ущелье на реке Ассе», б., акв., 1920 г.
Через год Доурбекова перевели на факультет живописи, который он закончил в 1930 г.
Как художник Г.-М.А. Доурбеков сформировался под влиянием известных российских мастеров-педагогов, таких, как скульпторы В.Л. Симонов, М.Г. Манизер, В.О. Шервуд, график И.Г. Гинзбург. Являясь носителем традиционной ингушской культуры, Доурбеков выразил ее своеобразие языком русской реалистической школы.
После окончания института художник возвратился домой. В Ростовском государственном историческом архиве имеются документы, свидетельствующие о том, что после окончания «в Ленинграде академии художеств» Доурбеков, «не найдя себе применения, два года» занимался «у себя в деревне сельским хозяйством». На олимпиаде искусств горских народов, которая проходила в Ростове-на-Дону в 1931 г., Доурбеков сказал: «Нужно, чтобы, искусство стало творческой силой культурной революции, стало фактором социалистического строительства и чтобы нас, работников искусства, не забывали так, как это было до сего
14
времени»14.
В том же году Доурбеков поступил на работу в ингушский краеведческий музей во Владикавказе.
Первые самостоятельные работы были написаны им на бытовую тематику: «Белхи»; «Невесту везут»; «Женщины, исполняющие зикр»; «Косовица в горах»; «Бегство из арабской школы»; «В семье многоженца». Тема пережитков прошлого затронута художником в рисунке тушью «Примирение кровников» (1958) и в акварельной работе «Лечение сумасшедшего» (1964), в которых с известной долей юмора передана ментальность горцев. Доурбеков создал также более двух десятков полотен батального жанра. С глубоким знанием стратегии и тактики боевых действий он воспроизвел эпизоды Гражданской войны и создал образы ее участников: «Красногвардейцы у ингушей»; «Главный окоп ингушских партизан у Долаковского кладбища»; «Долаковский бой». Ряд произведений художника посвящен историческим личностям: «Приехал Серго Орджоникидзе»; «Хамурзаев Ума. Красный партизан» (рис. 10) и др. Одному из горцев-революционеров, «мюриду революции», как он сам себя называл, Асланбеку Шерипову посвящены работы «40 лет Октября» и «За власть Советов».
На выставке в Ростове-на-Дону в 1931 г. была представлена работа Доурбекова «Музыкант Хасан Цуцаев» (рис. 11), в которой мастеру удалось точно и поэтично передать эмоциональное состояние портретируемого. Имя Доурбекова можно было встретить и среди участников выставки начинающих художников в Москве,
14 Тимская О. Первый раз в истории народа // Большевистская смена. 1931. 30 дек. № 1264.
Рис. 10. Г.-М.А. Доурбеков. «Хамурзаев Ума. Красный партизан», б., тушь, 1935 г.
открывшейся по инициативе ЦК ВЛКСМ в июле 1934 г. в залах Государственного Исторического музея. В 1935 г. в Пятигорске на выставке молодых художников страны Доурбеков получил первую премию за работу «Похороны комиссара Я. Бутырина». Искусствовед С.М. Червонная отметила, что творчество Доурбе-кова отразило общую тенденцию в искусстве 1930-х гг.: «Основные направления, распространенные в живописи автономных
Рис. 11. Г.-М.А. Доурбеков. «Музыкант Хасан Цуцаев», б., карандаш, 1930 г.
республик 30-х годов, — пишет она, — находили своеобразное выражение, в творчестве Доурбекова — это выражение можно назвать умеренным. он никогда не увлекался слишком сильно ни этнографическими, ни тем более фольклорными мотивами. но, как и многие художники, стремившиеся в те годы правдиво и поэтично описать жизнь и быт народов СССР, был внимателен
ко всем особенностям национального костюма горцев, уклада их жизни, к историческим моментам, характеризующим своеобразные судьбы Чечни и Ингушетии»15.
Другая сфера творчества Доурбекова — книжная графика. О профессиональном мастерстве художника свидетельствуют более 50 ранних рисунков к повести Льва Толстого «Хаджи-Мурат».
Особо следует отметить иллюстрации Доурбекова к школьным учебникам, выходившим в Чечне и Ингушетии до 1944 г., а также рисунки к приключенческому роману Даниэля Дефо «Робинзон Крузо», изданному в 1954 г.
В 1940—1950-е гг. Г.-М.А. Доурбеков, тогда уже спецпереселенец, продолжил свою творческую деятельность в Казахстане, в Кустанайской области, как театральный художник. В это тяжелейшее время им создаются декорации к пьесам У. Шекспира («Ромео и Джульетта»), Ф. Шиллера («Коварство и любовь»), М. Горького («Зыковы»), Б. Лавренева («За тех, кто в море!»).
После возвращения на свою историческую родину Г.-М.А. Доурбеков устроился на работу в краеведческий музей г. Грозного. Как живописец и график он не был востребован в полной мере. Не имея других доходов, он жил и творил в своей мастерской, находившейся в стенах музея.
В 1971 г. Доурбеков неожиданно получил возможность принять участие в выставке художественного творчества автономных республик РСФСР. Там он выступил не только как художник, но и как краевед — реставратор памятников материальной и духовной культуры.
Умер Г.-М.А. Доурбеков в 1976 г. Вокруг не было никого, кто мог бы сказать, оценить тогда то, что сделал этот художник для своего народа. Невольно вспоминаются слова Г. Гейне: «Каждый человек есть Вселенная... под каждым надгробным камнем погребена целая всемирная история»16.
Единственная на сегодняшний день персональная выставка Г.-М.А. Доурбекова состоялась в залах Чечено-Ингушского республиканского краеведческого музея 24 марта 1984 г. в связи с 80-летием со дня рождения мастера. Это была первая в республике выставка, посвященная творчеству своего профессионального художника. Она вызвала большой интерес. И этот интерес к искусству национальных мастеров не ослабевает и в наше время.
В своей книге «Традиционная культура: история и современность» Президент Республики Ингушетия М.М. Зязиков писал:
15 Червонная С.М. Искусство автономных республик. М., 1973. С. 89.
16 Лукин Ю.А. Искусство как информационная система. М., 1995. С. 28.
«Являясь производной и составляющей русской живописи конца XIX века, первая ингушская профессиональная живопись сыграла «просвещенческую» роль в регионе, а ингуши выступили «народом-медиатором», впитавшим в себя специфику разных частей кавказской цивилизации, вносящим в ее развитие свою долю и соединяющим их»17. Творческое наследие профессиональных художников Чечни — Петра Захаровича Захарова; Ингушетии — Хаджи-Бекра Бачиевича Ахриева, Гази-Магомеда Албастовича Доурбекова является убедительным подтверждением этих слов.
Поступила в редакцию
15.11.2007
17 Зязиков М.М. Традиционная культура ингушей: история и современность. Ростов-н/Д., 2004. С. 210.
