Изменение моделей партийной организации и партийной демократии: возникновение картельных партий (сокращенный перевод) Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

КАЦ Р., МЭИР П.*

ИЗМЕНЕНИЕ МОДЕЛЕЙ ПАРТИЙНОЙ ОРГАНИЗАЦИИ И ПАРТИЙНОЙ ДЕМОКРАТИИ:

ВОЗНИКНОВЕНИЕ КАРТЕЛЬНЫХ ПАРТИЙ1

(Сокращенный перевод) KATZ R., MAIR P.

Changing models of party organization and party democracy: The emergence of the cartel party // Party politics. - L., 1995. - V. 1, N 1. -

P. 5-28.

Со времен М. Острогорского (1902) в политической науке существует широко распространенное утверждение, используемое во многих типологиях политических партий, что партии необходимо классифицировать и анализировать на основе такого критерия, как их взаимосвязь с гражданским обществом. У данного подхода были следующие последствия. Во-первых, сформировалась тенденция, когда в качестве стандарта стала рассматриваться модель массовых партий. Во-вторых, оказался недооцененным такой критерий различий между партиями, как их отношения с государством.

Мы утверждаем, что массовая партия представляет собой одну из стадий партийной эволюции.

Мы также утверждаем, что факторы, определяющие развитие партий, формируются не в процессе трансформации гражданского

* Ричард Кац - профессор политических наук в Университете им. Джона Хоп-кинса, Питер Мэир - профессор, преподаватель сравнительной политологии в Лейденском университете, директор Нидерландской школы политических наук и международных отношений.

1 Публикуется с разрешения SAGE Publications Ltd, www.sagepub.co.uk.

общества, а в процессе изменения отношений между партиями и государством. В последние годы очевидна тенденция тесного симбиоза партий и государства, что приводит к формированию партии нового типа, которую мы называем картельной партией.

Массовая партия и партия «хватай всех»

В модели массовой партии основными единицами политической жизни являются предопределенные и строго очерченные социальные группы, а частная жизнь их членов ограничена рамками этих групп. Политика - это, главным образом, конкуренция, конфликт и кооперация данных групп, а политические партии - агенты, посредством которых группы и их члены участвуют в политике, выдвигают требования государству, пытаются установить над ним контроль, стремясь провести своих представителей на ключевые государственные посты. У каждой из этих групп есть собственные интересы, артикулируемые в программе их партий. Программа представляет собой ясное и логичное целое. Партийное единство и дисциплина являются не только выгодными для практической деятельности, но и легитимными. Эта легитимность зависит от прямого народного участия в формулировании партийной программы, а также от наличия обширной членской сети с отделениями и ячейками, обеспечивающими вовлечение масс в процесс формирования партийной политики...

Массовая/социалистическая партия предполагает широкий народный контроль над политическим курсом: избиратели поддерживают ту или иную партию и ее программу, а партия, набирающая большинство голосов, становится правящей. Таким образом обеспечивается связь между гражданами и государством. Это предполагает существование определенной организационной целесообразности. Поскольку электоральная конкуренция строится в основном за счет мобилизации, а не за счет перехода из одной партии в другую, то ключевым условием для успеха партии становится активное вовлечение тех, кто уже предрасположен поддержать эту партию, - т.е. своего «естественного» электората. Легитимность и целесообразность массовых партий, а также вполне логичное ожидание «нашествия левых» позволили сделать предположение, что партии, представляющие интересы других сегментов общества, должны будут

адаптировать свою стратегию и основные характеристики под модель массовых партий, иначе они могут погибнуть. Вот почему массовые партии стали рассматриваться как партии будущего.

Возникновение партий, которые О. Киркхаймер назвал партиями «хватай всех», бросило вызов идее социального представительства. Во-первых, размывание традиционных социальных границ в конце 50-х - начале 60-х годов привело к ослаблению ярко выраженных коллективных идентичностей, что осложнило выявление секторов электората и установление общих долгосрочных интересов. Во-вторых, экономический рост и возрастающая значимость политики государства всеобщего благосостояния привели к расширению партийных программ - теперь они адресовались не только сторонникам, но и всему обществу. В-третьих, развитие средств массовой информации позволило партийным лидерам привлекать более широкие слои избирателей, которые учились вести себя как покупатели, а не как активные участники.

Гражданское общество

___[

Партии

Государство

Рис. 1. Партии кадрового или кокусного типа

В результате были сформулированы признаки новой модели партии и связанной с ней новой концепции демократии... предполагающие, что значительное число граждан лично не участвует в управлении государством, а государство воспринимается в терминах «они», а не «мы».

Массовая партия с ее организованным членством, формальными структурами и собраниями - это характерная форма второй стадии взаимоотношений между партиями, государством и граж-

данским обществом. Массовая партия возникла, главным образом, как результат борьбы активных и зачастую лишенных гражданских прав членов гражданского общества за получение права участвовать в управлении государством. Если старая кадровая партия опиралась на качественный состав своих сторонников, то новая партия полагалась на количество, делая акцент на организованном членстве и коллективных акциях, партийной прессе и других партийных каналах коммуникации.

Став инструментом борьбы политических «аутсайдеров», новые партии получили влияние среди тех сил, чья принципиальная база находилась в партийных организациях, а не в правительстве. Впоследствии такие организации получили название внепарламентских партий, выживание которых во многом зависит от формализации структуры...

Активистская позиция, жизненный опыт сторонников партии и этика борьбы привели к идее усиления партийной сплоченности и дисциплины, чего не было в буржуазных кокусных партиях. Это были первые партии, которые представляли интересы одного сегмента общества. Партийные функционеры действовали в качестве агентов «своего» сегмента общества. Политическая партия стала форумом, на котором артикулировался политический интерес представляемой ею социальной группы. Таким образом, партийная дисциплина стала не просто практически оправданной, но и нормативно желательной.

Рост числа массовых партий и расширение универсальных избирательных прав были связаны с изменением политической реальности. Произошло не только превращение олигархической системы в демократическую путем расширения избирательных прав для всех взрослых граждан, но и изменение концепции взаимоотношений между гражданами-избирателями и государством. Выборы делегатов, а не доверенных лиц... стали инструментом, посредством которого правительство оказалось подотчетным перед гражданами. И политическая партия выступила механизмом, с помощью которого все это стало возможным. Схематически взаимоотношения между партиями, гражданским обществом и государством можно представить так: государство и гражданское общество полностью отделены друг от друга, а партии служат мостом между

ними. Партии тем не менее остаются связанными и с гражданским обществом, и с государством.

Рис. 2. Массовые партии действуют как связующие звенья между государством и гражданским обществом

Модель демократии в виде массовых партий и массовые партии сами по себе как организационная форма бросили вызов устоявшимся партиям. С одной стороны, с появлением электората, исчисляемого миллионами, а не тысячами, неформальные сети ко-кусных партий не могли обеспечить сбор голосов, мобилизацию и организацию сторонников. С другой стороны, из-за растущего признания модели демократии, предлагаемой массовой партией (народный контроль над государством посредством выбора той или иной партии), традиционно организованные партии лишились поддержки даже среди своего «естественного» электората...

Лидеры традиционных партий не смогли адаптироваться к модели массовых партий. Для них была неприемлема идея представительства партией интересов определенных сегментов общества, а также идея доминирования внепарламентской организации. Традиционные партии не были зависимыми от материальных ресурсов электората: как партии высшего и среднего класса они могли рассчитывать на значительные индивидуальные вклады; как партии, представленные в правительстве, они могли использовать значительные государственные ресурсы для своих собственных целей; как партии истеблишмента они пользовались определенными привилегиями и доступом к внепартийным каналам коммуникации.

В результате лидерами традиционных партий были созданы организации, по своей форме выглядевшие как массовые партии (постоянное членство, отделения, партийные собрания, партийная пресса), но на практике зачастую продолжавшие функционировать как независимые парламентские партии. Эти партии не стремились стать агентами массовой организации, они использовали ее для

увеличения числа сторонников парламентской партии... В поисках своего электората они обращались не к определенным классам, а пытались найти поддержку у всего общества, отстаивая идею общенационального интереса, пронизывающего все социальные слои.

В то время как старые правые партии адаптировались к модели партий «хватай всех», множество других факторов подорвали модель массовых партий в качестве и нормативного идеала, и практического императива. В каком-то смысле массовая партия стала жертвой своего собственного успеха. «Большая битва» за политические и социальные права объединила электорат массовых партий и перестала быть цементирующей после того, как эти права были получены. Потребность в солидарности отпала, когда государство стало проводить широкую политику социального обеспечения и общедоступного образования, что выступало раньше основным требованием массовых партий. Более того, улучшение социальных условий, рост мобильности и развитие средств массовой информации послужили толчком для сглаживания отличительных черт различных слоев электората. Парламентские лидеры, пришедшие из массовых партий, стали находить модель партий «хватай всех» более привлекательной. Вкусив плоды успеха на выборах, они, естественно, стремились к его укреплению и были заинтересованы в расширении своей электоральной базы, забыв о своих классовых корнях. Более того, получив государственные посты, они осознали необходимость компромиссов и работы с избирателями, бывшими ранее их оппонентами.

Эти процессы послужили толчком для начала третьей стадии партийной эволюции и привели к созданию модели партии «хватай всех». Партии принимали в свои ряды всех желающих, более того, рекрутирование новых членов происходило на основе политических компромиссов, а не социальной идентичности. Вместо оборонительной стратегии массовых партий (мобилизация и поддержка своего электората) они стали применять наступательную стратегию: кропотливая работа внутри отдельных слоев избирателей уступила место ориентации на более широкую аудиторию и немедленный электоральный успех. Набирающая вес идея политического консенсуса свела на нет потребность в акцентировании отличительных черт электората. Более того, развитие средств массовой

коммуникации, и в первую очередь телевидения как самого доступного источника политической информации, позволило партиям создать универсально привлекательный для избирателей образ.

1 Партии Государство

Рис. 3. Партии действуют как брокеры между государством и гражданским обществом

Параллельно с этим менялись взаимоотношения между партиями и государством, выстраивалась новая модель. Партии все меньше действовали как агенты гражданского общества, проникающие в государство, а все больше как посредники между гражданским обществом и государством.

С одной стороны, партии агрегируют и представляют требования гражданского общества к государственной бюрократии, но с другой - они действуют как агенты этой бюрократии, защищая государственную политику перед населением.

Идея партий-брокеров вписывается в плюралистическую концепцию демократии. В соответствии с ней демократия - это результат договоренностей и компромиссов независимых интересов. Лавируя между этими интересами, партии вынуждены создавать гибкие коалиции, становясь носителями компромисса и гарантами предотвращения групповых конфликтов. Таким образом, партия открыта для отстаивания любого интереса. Вместо состязания закрытых социальных групп или четких идеологий выборы превращаются в борьбу между командами лидеров. Как утверждал Р. Ми-хельс, старая массовая партия может быть всецело подвластна своему лидеру, а не олицетворять собой истинную демократию, тогда как в новой концепции демократии партийная олигархия действительно становится добродетелью, а не злом. Модель партии «хватай всех» становится привлекательной не только для корыстных интересов партийных лидеров, она доказывает свою жизнеспособность на практике.

Модель партии-брокера повлияла на эволюцию природы и деятельности партий. Во-первых, позиция партий-брокеров предполагает, что они могут иметь собственные интересы, отличные от интересов их «клиентов». Более того, они могут получать вознаграждение за свои услуги. Во-вторых, успех партии-брокера зависит не только от ее способности привлекать электорат, но и от способности манипулировать государством. Если она может манипулировать государством в интересах своих клиентов в гражданском обществе, то она способна манипулировать им и в своих собственных интересах.

Динамика развития партийных моделей демонстрирует движение партий от гражданского общества к государству, в итоге партии сами становятся частью государственного аппарата. В современных демократиях политические партии двигаются именно в этом направлении.

Партии и государство

Укоренение партий внутри государства становится итогом социального, культурного и особенно политического развития общества. Это сопровождается общим падением уровня участия и вовлеченности в партийную деятельность - граждане предпочитают инвестировать свои усилия иным образом. Местная политическая арена становится привлекательней, чем национальная. Открытые группы, выражающие одну идею, более привлекательны, чем традиционные партийные организации. Численность партий сокращается, обязанности партийного членства становятся обременительными вследствие роста электората, с одной стороны, и стремительного увеличения стоимости партийной деятельности - с другой.

Таким образом, партии вынуждены искать новые источники ресурсов, а их властные и законодательные полномочия позволяют обратиться за поддержкой к государству. Ведущей стратегией, которую они могут выбрать, оказывается получение и распределение государственных дотаций политическим партиям, размер которых в разных странах варьируется. Часто государственное финансирование становится одним из главных источников ресурсов, благодаря которому партии осуществляют свою деятельность как в парламенте, так и в обществе в целом.

Увеличение государственных дотаций - одно из самых значительных событий в жизни партий. Однако необходимо подчеркнуть, что это событие не является внешним по отношению к партиям, так как сами партии, будучи частью государственного аппарата, ответственны за установление размеров дотаций. Более того, также необходимо подчеркнуть, что дотации напрямую связаны с позицией партий, определяемой либо электоральным успехом, либо парламентским представительством, и поэтому они помогают укрепиться существующим партиям, ставя барьеры новым группам. Доступ к электронным средствам массовой информации также предмет государственного контроля и регулирования. И парламентские партии получают привилегии по сравнению с маргинальными группами. Эти нормы различаются по странам, в некоторых они не так важны, как в других. Тем не менее значимость электронных СМИ как средств политической коммуникации в сочетании с тем, что они регулируются государством и, следовательно, партиями, обладающими властью, предоставляет партиям немыслимый ранее ресурс.

Государство, «захваченное» партиями, и нормы, установленные партиями, становятся тем ресурсом, с помощью которого эти партии не только гарантируют свое собственное выживание, но и эффективно противостоят вторжению новых альтернативных групп. Государство в этом случае выступает в роли институционализированной структуры поддержки, укрепления «своих» и исключения «чужих». Партии поглощаются государством, и они больше не являются посредниками между гражданским обществом и государством. Таким образом, партии в своей эволюции проходят путь от доверенных лиц, позднее - делегатов, еще позднее - предпринимателей периода партий «хватай всех» до полугосудараственных агентов.

Существуют определенные риски такой стратегии, и основной заключается в том, что партии попадают в зависимость от доступа к ресурсам. Партии, исключенные из процесса управления, могут быть также лишены доступа к ресурсам. В более ранних моделях партия, выигравшая выборы, получала намного больше средств для реализации своих политических целей по сравнению с проигравшей. Но это никак не влияло на ее выживание, поскольку ресурсы, необходимые

для поддержки организационной структуры, черпались из собственных резервов. В новой модели ввиду отсутствия борьбы политических курсов для проигравших и выигравших партий важна не реализация политических целей, а угроза выживания, поскольку все возрастающая доля ресурсов, необходимых для их поддержки, теперь приходит от государства. При этом необходимо подчеркнуть, что партиям больше нет нужды конкурировать за выживание, как ранее они конкурировали за возможность реализации своих политических курсов; в период реализации одного политического курса все партии сосредоточились на совместном выживании. Это - идеальное условие для формирования картеля, в котором все партии делят ресурсы и в котором все партии вместе выживают.

Возникновение картельных партий

Разница в материальном положении между победителями и побежденными исчезает. С одной стороны, набор «правящих партий» больше не ограничен, как это было раньше. Все партии имеют доступ к государственным постам. С другой стороны, даже когда партия исключена из непосредственного процесса управления или... находится в длительной оппозиции, это не лишает ее доступа к распределению государственных постов, к средствам массовой информации и государственным дотациям.

Таким образом, мы наблюдаем возникновение нового типа партии - картельной партии, который характеризуется взаимопроникновением партий и государства, а также межпартийным сговором. Развитие картельных партий зависит от сговора и сотрудничества между мнимыми конкурентами и от договоренностей, требующих согласия и кооперации всех или почти всех важных участников. Процесс становления картельных партий будет стремительнее в тех политических культурах, в которых сильны традиции межпартийной кооперации и компромиссов. Это Австрия, Дания, Германия, Финляндия, Норвегия и Швеция; в этих странах традиция межпартийной кооперации сочетается с государственной поддержкой партий. И наоборот, он будет проходить медленнее в таких странах, как Великобритания, где традиция политического противостояния существует в условиях относительно ограниченной государственной поддержки партийных организаций.

Характеристики картельных партий

Наиболее очевидные различия партийных моделей - элитные или кадровые, массовые, «хватай всех» и картельные - объясняются социальным и политическим контекстом, внутри которого возникает каждая из них, благодаря чему можно отнести модель к определенному временному периоду (табл.). Однако не следует думать, что партии существовали только в определенный период. Так, массовые партии не сменили элитные партии, они продолжали сосуществовать даже после введения всеобщего избирательного права. Точно так же массовые партии продолжали существовать даже после появления партий «хватай всех», и точно так же партии «хватай всех» продолжают сосуществовать с картельными партиями. Более того, современные партии не всегда являются картельными. Все эти партийные модели представляют собой, скорее, эвристически удобные полярные типы, к которым реально существующие партии могут более или менее приближаться.

Ключевые характеристики партии - политические цели и основа межпартийной конкуренции. В период доминирования элитной партии политические цели и конфликты главным образом касались распределения привилегий, а межпартийная конкуренция строилась на основе приписанных статусов членов партий. С развитием массовых партий ключевое противостояние в политике переключается в сферу социальных реформ... и партии стали конкурировать на основе своих представительских возможностей. С возникновением партий «хватай всех» в качестве политических целей стали выступать не крупномасштабные реформы, а проблемы социальных улучшений, партии начинают конкурировать в эффективности проведения политического курса. Наконец, с возникновением картельных партий политические цели становятся более эгоцентричными, политика сама по себе превращается в профессию, межпартийная конкуренция развивается в русле возможности эффективно и квалифицированно управлять.

Таким образом, модели электоральной конкуренции также различаются. Конкуренцией между элитными партиями можно было эффективно управлять. Эта модель была значительно подорвана расширением избирательных прав и появлением массовых партий, которые стремились к победе посредством массовой мобилизации.

С возникновением партий «хватай всех» электоральные стратеги и стали более конкурентными. Избирателей можно было завоевать, и партии рассматривали их ценными только в период завоевания. С возникновением картельных партий конкуренция опять становится ограниченной и управляемой. Партии все еще продолжают конкурировать, но при этом вместе со своими конкурентами они заинтересованы в коллективном выживании. В некоторых случаях стимул к конкуренции заменяется позитивным стимулом не конкурировать.

Новый стиль электоральной конкуренции приводит к изменениям в ресурсной базе партий, характере партийной работы и проводимой избирательной кампании. Элитные партии получали ресурсы в рамках личных контактов, поэтому мало внимания уделяли избирательной кампании. Массовые партии создавались на основе трудовых союзов, финансировались своими членами, развивали собственные независимые каналы коммуникации. Партии «хватай всех» продолжали опираться на своих членов в вопросах как финансирования, так и проведения избирательной кампании, но одновременно с этим стремились использовать более широкие источники финансирования, начали обращаться в сторону более капиталоемкого подхода в избирательных кампаниях. Новые партии все меньше внимания уделяли собственным каналам коммуникации, стремясь к получению доступа к непартийным информационным сетям. Этот подход применили картельные партии, чьи избирательные кампании стали исключительно капиталоемкими, профессиональными и централизованными, а сами они опирались на субсидии и другие блага, получаемые от государства.

Эти процессы повлияли на характер партийного членства и отношения между рядовыми членами партии и партийными лидерами. В элитных партиях партийные лидеры были единственными членами партии, поэтому такие вопросы не возникали. В массовых партиях, наоборот, система членства предполагает контроль над партийными элитами. Партии «хватай всех» сохраняют систему членства и предоставляют членам право контроля внутри организации, но открывают свои ряды более широким слоям спонсоров и не требуют одинакового участия от всех членов. Лидеры теперь подотчетны не только членам партии, но и электорату... Хотя чле-

ны картельных партий имеют больше прав по сравнению со сторонниками партий «хватай всех», их позиции иногда могут быть менее привилегированными. Различия между членами и нечленами партии становятся неявными, часто действует практика отбора кандидатов и лидеров не на партийных собраниях и конгрессах, а с помощью голосования по почте. Эта атомистическая концепция партийного членства в дальнейшем будет усиливаться, позволяя людям общаться напрямую с центральным офисом партии, минуя местные организации.

Демократия и картельные партии

Каждая модель партийных организаций (элитная партия, массовая партия, партия «хватай всех») связана с моделью демократии, и возникновение феномена картельных партий объясняется пересмотром нормативной модели демократии. В новой модели сущность демократии заключается в способности граждан выбирать из ограниченного числа политических партий. Партии представляют собой группы лидеров, которые конкурируют за возможность занимать государственные посты и представлять правительственную линию на следующих выборах. С одной стороны, это просто гиперболизация партии «хватай всех» или элитистской либеральной модели демократии. Демократия здесь представляет собой заискивание элит перед обществом, а не вовлечение широких слоев общественности в принятие политических курсов. Избиратели, таким образом, имеют дело с результатами, а не с процессом выработки политического курса, который осуществляется профессионалами. Партии - это партнеры профессионалов, они не связаны с гражданами.

Типы партий и

Характеристики

Исторический период

Степень вовлечения масс

Уровень распределения политически значимых ресурсов

Основные цели политики

Основа партийной конкуренции Структура электоральной конкуренции

Природа партийной деятельности и партийных кампаний

Основной источник партийных ресурсов

Отношения между обычными членами и партийной элитой

Характер членства

Элитная партия XIX в.

ограниченное право голоса

значительно ограниченное право голоса

определение привилегий

предписанный статус управляемая

иррелевантная личные контакты

элиты являются

«обычными» членами

небольшое и элитист-ское

Массовая партия 1880-1960 гг.

расширение избирательных прав и всеобщее избирательное право

относительно концентрированное

социальная реформация (или сопротивление ей)

репрезентативная способность

мобилизация

деятельностно-интенсивная

членские взносы и пожертвования

«снизу вверх» (Михельс); элита ответственна перед членами

большое и однородное; активно вовлекаемое; членство на основе идентичности; акцент на правах и обязанностях

Партийные каналы коммуникации

Положение партии между гражданским обществом и государством

Репрезентативный стиль

межперсональные структуры

неясные границы между государством и политически релевантным гражданским обществом опекун

партия находит свои собственные каналы коммуникации

партия принадлежит гражданскому обществу, первоначально как представители релевантных сегментов гражданского общества делегат

их характеристики

Партия «хватай всех»

1945-

всеобщее избирательное право

менее концентрированное

социальное улучшение эффективность политики

конкурентная

деятельностно- и капитал-интенсивная (капиталоемкая)

пожертвования из большого числа источников

«сверху вниз»; члены организованы для одобрения элит

членство, открытое для всех (гетерогенное и поощряемое); акцент на правах, а не обязанностях; членство маргинальное по отношению к индивидуальной идентичности

партия соревнуется за доступ к непартийным каналам коммуникации

партии как конкурирующие брокеры между гражданским обществом и государством

Таблица

Картельная партия

1970-

всеобщее избирательное право

относительно рассредоточенное

политика как профессия

управленческие способности, действенность

ограниченная

капиталоемкая

государственные субсидии

стратархия; взаимная автономия

ни права, ни обязанности не являются важными (различия между членами и нечленами неясные); акцент на членах как личностях, а не как единицах организации; члены оцениваются по вкладу в легитимационный миф партия получает привилегированный доступ к государственно-регулируемым каналам коммуникации

партия становится частью государства

предприниматель

агент государства

С другой стороны, у модели демократии, включающей картельные партии, есть кардинальные отличия. Центральной идеей более ранних моделей было чередование партий, занимающих государственные посты. Страх того, что избиратели могут не проголосовать за партию и тогда партия окажется вне большой политики, был главным стимулом обращения политиков к гражданам. В картельной модели ни одна из основных партий не может быть исключена из политики. В результате электоральная демократия может рассматриваться как механизм, когда одни власть имущие контролируют других. В настоящее время партийные программы становятся похожими, а избирательные кампании ориентируются в большей степени на общие цели, а не на дискуссионные вопросы. Более того, поскольку разница между партиями, занимающими государственные посты, и партиями, лишенными этого, становится расплывчатой, степень, с которой избиратели могут «наказывать» партии даже на основании общей неудовлетворенности, уменьшается. Демократия становится средством достижения социальной стабильности, а не социальных изменений, выборы превращаются в «благородную» часть конституции.

Институт политического лидерства нуждается в обновлении, и выборы выглядят мирным ритуалом, с помощью которого это и происходит. Государство гарантирует конкурентные выборы. И поскольку демократические выборы подразумевают партийную конкуренцию, государство также обеспечивает наличие партий.

Признание партийной работы полноценной профессией влечет за собой целый ряд явлений, которые в более ранних моделях рассматривались как нежелательные. И в первую очередь это касается пересмотра роли партий и выборов. Важно и то, что политики стремятся снизить стоимость электоральных издержек. Также снижается конкурентность выборов. Более того, поскольку политики ориентированы на долгосрочную карьеру, они осознают, что их политические оппоненты - такие же профессионалы, движимые сходным чувством самосохранения. Стабильность оказывается более важной, чем триумф, политика становится работой, а не призванием.

Вызовы картельным партиям

Картельные партии в состоянии ограничить конкуренцию между собой, однако они не способны сдерживать политическую оппозицию в целом. Особенно это касается партий, которые тесно связанны с государством, поскольку в этом случае перекрываются эффективные каналы коммуникации от гражданского общества к государству. Не партии предъявляют требования государству от имени определенных групп гражданского общества, а эти группы предъявляют требования государству, минуя партии. Таким образом, артикуляция требований становится сферой деятельности групп интересов. В некоторых случаях такие группы интересов являются давно устоявшимися организациями (профсоюзы, ассоциации), имеющими намного более развитые отношения с государством, чем партии. Этот феномен был назван «неокорпоративизмом», среди прочего он включает в себя предоставление гарантий и привилегий определенным группам в обмен на «хорошее поведение». Но именно из-за того, что эти группы встроены в систему, они часто демонстрируют нежелание или неспособность выражать эти требования, что может привести к появлению альтернативных организаций.

Как можно предположить, механизмы самозащиты, создаваемые картельными партиями, имеют внутренние противоречия. В той степени, в какой картельные партии ограничивают возможность внутриорга-низационного раскола, минимизируя последствия конкуренции внутри картеля, и защищают себя от последствий электоральной неудовлетворенности, они лишают выборы обратной связи, которую им приписывает новая модель демократии. В то же время они не могут предотвратить возникновение угроз извне картеля, даже если было бы возможно установить барьеры на пути новых партий, пытающихся войти в систему. Выборы превращаются в ротацию лидеров, а не политических курсов и программ, формирование этих политических курсов и программ становится прерогативой партийных лидеров, а не членов партий. Гражданский контроль и подотчетность строятся не на основе выбора четко определенных альтернатив, а, скорее, на основе опыта и официальных документов. Электоральное поведение больше не формируется на основе предрасположенностей и предпочтений, оно основывается на рациональном выборе. Мобилизация избирателей, понимаемая как

привлечение сторонников и повышение лояльности, больше не нужна: считается, что избиратели становятся «плавающими», свободными от обязательств и доступными для всех партий.

Прежние модели представляли партии как существенную часть демократии, и партии предпринимали все усилия для выживания. В новой модели партий и демократии их роль видится все более и более условной. Несмотря на изменение модальности, партии продолжают оцениваться в терминах связей с гражданским обществом, тогда как эти связи существенно подорваны. Отсюда -огромное количество литературы, посвященной «закату» партий, попыткам объяснить, почему партии способны пережить такие изменения. Если же уделить внимание связям между партией и государством, то перспективы выживания и эволюция партийных организаций станут более понятными.

Перевод Н. Анохиной